Научная статья на тему 'РЕТРОСПЕКТИВА ИНСТИТУТА ОБВИНЕНИЯ В УСЛОВИЯХ РАЗВИТИЯ ИНСТИТУТА ПОДОЗРЕНИЯ В РОССИЙСКОМ УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ'

РЕТРОСПЕКТИВА ИНСТИТУТА ОБВИНЕНИЯ В УСЛОВИЯХ РАЗВИТИЯ ИНСТИТУТА ПОДОЗРЕНИЯ В РОССИЙСКОМ УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ Текст научной статьи по специальности «Право»

CC BY
3
0
Читать
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
институт подозрения / подозреваемый / институт обвинения / обвиняемый / следственный судья / уголовное преследование / institute of suspicion / suspect / institute of prosecution / accused / investigating judge / criminal prosecution

Аннотация научной статьи по праву, автор научной работы — О С. Поликарпова

в статье исследуется последовательное развитие института обвинения в советском уголовном судопроизводстве и обосновывается последующая утрата его приоритетного значения в российском уголовном процессе. Анализируются правовые позиции ученых-процессуалистов как выступающих в качестве сторонников сохранения института обвинения в классическом его виде, так и активных приверженцев необходимости его преобразования либо фактического упразднения. Предлагается концепция совершенствования и повышения значимости института подозрения путем единства процессуального статуса подвергнутого уголовному преследованию лица в ходе досудебного производства по уголовному делу, что представляется реализуемым посредством упразднения института обвинения или по меньшей мере его кардинальной реформы, с одновременным усилением ведомственного процессуального контроля и прокурорского надзора, а равно введением института следственных судей. Это связано с тем, что совместной деятельностью следственного судьи и правомочных участников процесса может быть достигнуто обеспечение гарантии допустимости и оправданности как длительного уголовного преследования подвергнутого таковому конкретного лица, так и применения в его отношении мер уголовно-процессуального пресечения, не связанных требованиями положений статьи 100 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, предназначение которой в результате предлагаемых преобразований обессмысливается

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
Предварительный просмотр
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

RETROSPECTIVE OF THE INSTITUTE OF PROSECUTION IN THE CONTEXT OF THE DEVELOPMENT OF THE INSTITUTE OF SUSPICION IN RUSSIAN CRIMINAL PROCEEDINGS

the article examines the consistent development of the institution of prosecution in Soviet criminal proceedings and substantiates the subsequent loss of its priority importance in the Russian criminal process. The article analyzes the legal positions of scientists-processualists, both those who advocate the preservation of the institution of accusation in its classical form, and active adherents of the need for its transformation or actual abolition. The concept of improving and increasing the importance of the institution of suspicion is proposed through the unity of the procedural status of a person subjected to criminal prosecution during pre-trial proceedings in a criminal case, which seems feasible through the abolition of the institution of prosecution or at least its cardinal reform, while strengthening departmental procedural control and prosecutorial supervision, as well as the introduction of the institute of investigative judges. This is due to the fact that the joint activity of the investigating judge and the competent participants in the process can ensure the guarantee of the admissibility and justification of both the prolonged criminal prosecution of a particular person subjected to such, and the application of a measure of criminal procedural restraint in relation to him, not related to the requirements of the provisions of Article 100 of the Criminal Procedure Code of the Russian Federation, the purpose of which as a result of the proposed transformations is being made meaningless

Текст научной работы на тему «РЕТРОСПЕКТИВА ИНСТИТУТА ОБВИНЕНИЯ В УСЛОВИЯХ РАЗВИТИЯ ИНСТИТУТА ПОДОЗРЕНИЯ В РОССИЙСКОМ УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ»

УГОЛОВНО-ПРАВОВЫЕ НАУКИ

РЕТРОСПЕКТИВА ИНСТИТУТА ОБВИНЕНИЯ В УСЛОВИЯХ РАЗВИТИЯ ИНСТИТУТА ПОДОЗРЕНИЯ В РОССИЙСКОМ УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ

RETROSPECTIVE OF THE INSTITUTE OF PROSECUTION IN THE CONTEXT OF THE DEVELOPMENT OF THE INSTITUTE OF SUSPICION IN RUSSIAN CRIMINAL PROCEEDINGS

Аннотация: в статье исследуется последовательное развитие института обвинения в советском уголовном судопроизводстве и обосновывается последующая утрата его приоритетного значения в российском уголовном процессе. Анализируются правовые позиции ученых-процессуалистов как выступающих в качестве сторонников сохранения института обвинения в классическом его виде, так и активных приверженцев необходимости его преобразования либо фактического упразднения. Предлагается концепция совершенствования и повышения значимости института подозрения путем единства процессуального статуса подвергнутого уголовному преследованию лица в ходе досудебного производства по уголовному делу, что представляется реализуемым посредством упразднения института обвинения или по меньшей мере его кардинальной реформы, с одновременным усилением ведомственного процессуального контроля и прокурорского надзора, а равно введением института следственных судей. Это связано с тем, что совместной деятельностью следственного судьи и правомочных участников процесса может быть достигнуто обеспечение гарантии допустимости и оправданности как длительного уголовного преследования подвергнутого таковому конкретного лица, так и применения в его отношении мер уголовно-процессуального пресечения, не связанных требованиями положений статьи 100 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, предназначение которой в результате предлагаемых преобразований обессмысливается.

Ключевые слова: институт подозрения, подозреваемый, институт обвинения, обвиняемый, следственный судья, уголовное преследование.

Для цитирования: Поликарпова О.С. Ретроспектива института обвинения в условиях развития института подозрения в российском уголовном судопроизводстве // Вестник Белгородского юридического института МВД России имени И.Д. Путилина. - 2024. - № 1. - С. 72-79.

Abstract: the article examines the consistent development of the institution of prosecution in Soviet criminal proceedings and substantiates the subsequent loss of its priority importance in the Russian criminal process. The article analyzes the legal positions of scientists-processualists, both those who advocate the preservation of the institution of accusation in its classical form, and active adherents of the need for its transformation or actual abolition. The concept of improving and increasing the importance of the institution of suspicion is proposed through the unity of the procedural status of a person subjected to criminal prosecution during pre-trial proceedings in a criminal case, which seems feasible through the abolition of the institution of prosecution or at least its cardinal reform, while strengthening departmental procedural control and prosecutorial supervision, as well as the introduction of the institute of investigative judges. This is due to the fact that the joint activity of the investigating judge and the competent participants in the process can ensure the guarantee of the admissibility and justification of both the prolonged criminal prosecution of a particular person subjected to such, and the application of a measure of criminal procedural restraint in relation to him, not related to the requirements of the provisions of Article 100 of the Criminal Procedure Code of the Russian Federation, the purpose of which as a result of the proposed transformations is being made meaningless.

Keywords: institute of suspicion, suspect, institute of prosecution, accused, investigating judge, criminal prosecution.

УДК 343.133

О.С. ПОЛИКАРПОВА

(Санкт-Петербургский университет МВД России, Россия, Санкт-Петербург) zhuravlenok_os@mail.ru

OLGA S. POLIKARPOVA

(Saint Petersburg University of the Ministry of the Interior of Russia, Saint Petersburg, Russia)

НАУКИ

For citation: Polikarpova O.S. Retrospective of the institute of prosecution in the context of the development of the institute of suspicion in russian criminal proceedings // Vestnik of Putilin Belgorod Law Institute of Ministry of the Interior of Russia. - 2024. - № 1. - P. 72-79.

Введение. Как нам представляется, на сегодняшний день основным предназначением института обвинения выступает гарантия допустимости применения меры пресечения и продолжения уголовного преследования лица, фактически подвергнутого таковому в уголовном судопроизводстве, свыше установленного положениями ст. 100 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ)1 процессуального срока. Отпадает необходимость в соблюдении предусмотренного ст. 100 УПК РФ срока предъявления обвинения при условии возбуждения уголовного дела в отношении конкретного лица, но лишь при отсутствии оснований и необходимости применения в его отношении меры пресечения, а также при расследовании преступления в форме дознания. Однако и последняя из указанных форм расследования может иметь обязательное для предъявления обвинения в определяемые вышеуказанной нормой сроки условие, вытекающее из порождаемой обстоятельствами уголовного дела необходимости применения в отношении подозреваемого меры пресечения в виде заключения под стражу, что следует из положений ст. 224 УПК РФ.

В период же советского уголовного процесса предназначение анализируемого института вышеизложенным не ограничивалось. Начиная с 1922 года предъявлению обвинения отводилась значимая роль, нарастающая с последующим принятием новых уголовно-процессуальных законов РСФСР2 и с 1957 года институт обвинения, сформированный в Уголовно-процессуальном кодексе РСФСР (далее - УПК РСФСР), уже включал в себя 14 норм3, в то время как институт подозрения вообще был не сформирован с начала послереволюционного периода до 1960 года, даже при условии, что о подозреваемом в положениях УПК РСФСР 1922 года упоминалось, но еще и не конкретизировались основания возникновения указанного процессуального статуса. Его появление в уголовном процессе только связывалось

1 Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 года № 174-ФЗ (ред. от 14.04.2023) // Собрание законодательства Российской Федерации. -2023 - № 52 (ч. I). - Ст. 4921.

2 Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР, принятый III Сессией ВЦИК 25 мая 1922 года. - Пермь: Звезда, 1922. -128 с.

3 Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР, утвержден постановлением ВЦИК 15 февраля 1923 г. (с изм. на 01.04.1957). - Москва: Госюриздат, 1957. - 260 с.

с задержанием по подозрению в совершении преступления. Лишь с принятием УПК РСФСР 1960 года4 подозреваемый как процессуальная фигура стал предусматриваться в самостоятельной одноименной норме - с указанием в ней же двух снований возникновения данного процессуального статуса, связанных исключительно с применением в его отношении задержания или меры уголовно-процессуального пресечения до предъявления обвинения, и кратким перечислением прав подозреваемого, среди которых, однако, еще не предусматривалось право на защиту. Так, в совокупности с иными положениями УПК РСФСР 1960 года сформировался институт подозрения. Позднее, в 2001 году5 к основаниям появления в уголовном процессе подозреваемого добавилось и возбуждение в его отношении уголовного дела. Но действительную самостоятельность институт подозрения так и не приобрел. При этом обвиняемый продолжал выступать центральной фигурой уголовного процесса на стадии предварительного расследования. Его значимость усиливалась более широким кругом процессуальных прав и приоритетным, по нашему мнению, правом на защиту.

Так, на протяжении многих лет периода советского уголовного процесса институт обвинения имел достаточную самостоятельность и значимость. Именно посредством предъявления обвинения подвергнутое уголовному преследованию лицо наделялось широким кругом процессуальных прав, на которые подозреваемый до 1992 года6 не мог даже рассчитывать.

В архивах судов, в частности г. Санкт-Петербурга, еще сохранились уголовные дела, выявленные изучением дел в ходе проводимого диссертационного исследования7, в которых только с момента предъявления обвинения в уголовное дело всту-

4 Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР, принятый третьей сессией Верховного Совета РСФСР пятого созыва 27 октября 1960 года. - Москва: Госюриздат, 1960. - 248 с.

5 Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР: официальный текст по состоянию на 5 октября 2001 г. (с изм. на 05.10.2001). - Москва: Ось-89, 2001. - 6-е изд. - 224 с.

6 Закон Российской Федерации от 23.05.1992 № 2825-1 «О внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР» // Российская газета. 1992, 17 июня.

7 Автором статьи проводится диссертационное исследование на тему «Развитие процессуального статуса подозреваемого в российском уголовном судопроизводстве» на соискание ученой степени кандидата юридических наук по специальности 5.1.4 «Уголовно-правовые науки (юридические науки)».

НАУКИ

пал защитник8, что, в общем-то, не являлось нарушением, а вторило положению, закрепленному в ст. 19, 47 УПК РСФСР 1960 года. Однако далеко не в каждом случае защита обеспечивалась на стадии предварительного расследования:нами выявлены также дела, по которым защитник впервые вступал в дело только на стадии судебного разби-рательства9.

Основная часть. С принятием УПК РФ законодатель наделил подозреваемого значительным перечнем прав, большинство из которых вторили перечню прав обвиняемого, и вплоть до середины 2018 года10 наблюдалась тенденция к увеличению объема закрепленных в УПК РФ прав подозреваемого. Кроме того, наиболее существенное их усиление произошло с внесением в ст. 49 УПК РФ изменений, посредством которых момент возникновения права на защиту от уголовного преследования, обеспечиваемого защитником, перенесен на начало осуществления процессуальных действий, затрагивающих права и свободы лица, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении на первой стадии уголовного судопроизводства11. Данное право хоть и не отнесено напрямую к перечню прав процессуальной фигуры подозреваемого, но его важность для фактически подвергнутого уголовному преследованию лица неоспорима.

8 Уголовное дело № 129396 (2000 г.) (судебный № 1-494/2001) по обвинению М.А.В. в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30, п. «в» ч. 2 ст. 158, п. «б», «г» ч. 2 ст. 162 УК РФ // Архив Красносельского районного суда г. Санкт-Петербурга (дата обращения: 11.08.2022).

9 Уголовное дело № 944517 (1999 г.) (судебный № 1-2720/99, 1-179/2001) по обвинению У.С.В. в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 228 УК РФ // Архив Красносельского районного суда г. Санкт-Петербурга (дата обращения: 11.08.2022).

10 Федеральные законы: от 4 июля 2003 г. № 92-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» (с изм. на 29.12.2010); от 6 июня 2007 г. № 90-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации»; от 30 декабря 2015 г. № 440-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации в части уточнения полномочий начальника органа дознания и дознавателя»; от 3 июля 2016 г. № 325-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» от 19 июля 2018 г. № 205-ФЗ «О внесении изменения в статью 46 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» [Электронный ресурс]. Доступ из СПС «Гарант» (дата обращения: 13.03.2023).

11 Федеральный закон от 4 марта 2013 г. № 23-ФЗ «О внесении изменений в статьи 62 и 303 Уголовного кодекса Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» (с изм. от 28.12.2013) [Электронный ресурс]. Доступ из СПС «Гарант» (дата обращения: 13.03.2023).

На сегодняшний день действующий УПК РФ сохранил за обвиняемым ряд уникальных, только предоставленных ему прав, но к таковым отнесены лишь касающиеся завершающего этапа стадии предварительного расследования права в части ознакомления с материалами уголовного дела с допустимостью их копирования, а также реализуемые исключительно на судебных стадиях процесса. В свою очередь, не упомянутое нами среди различий в правах подозреваемого и обвиняемого право последнего возражать против прекращения уголовного дела, что закреплено в п. 15 ч. 4 ст. 47 УПК РФ, компенсируется требованием, закрепленным в ч. 2 ст. 27 УПК РФ. Соответственно, предусмотренные в ст. 46 и 47 действующей редакции УПК РФ права подвергнутого уголовному преследованию лица практически равны, лишь по ряду пунктов изложены в иной интерпретации, но фактически схожи по существу.

Таким образом, с развитием современного уголовного процесса наблюдается тенденция к повышению значимости процессуальной фигуры подозреваемого. Перечень закрепленных в положениях ст. 46 УПК РФ прав и возникновение процессуального права на защиту у лица, еще в указанный статус не введенного, а лишь фактически подвергнутого уголовному преследованию, тому прямое подтверждение. Однако в силу сохранения в некоторых взаимосвязанных с институтом подозрения положениях УПК РФ архаичности развитие процессуального статуса подозреваемого неоправданно тормозится. Обязывающими положениями ст. 100 УПК РФ, при условии отсутствия основания прекращения уголовного преследования в отношении конкретного лица и необходимости его дальнейшего преследования, институту обвинения придается функция гаранта обоснованности дальнейшего уголовного преследования конкретного лица, введенного в статус подозреваемого, и применения в его отношении меры пресечения. При этом применение меры указанного вида нелогично связывается с допустимостью сохранения процессуального статуса подозреваемого до 10 суток с момента его возникновения по большинству составов общественно опасных деяний в случае, если уголовное дело возбуждено по факту совершения преступления, а также в отношении конкретного лица, если необходимость применения к нему меры пресечения обусловлена обстоятельствами совершенного преступления и характеризующими личность данного лица.

Возникает вопрос: действительно ли предъявление обвинения, вследствие чего подозреваемый вводится в статус обвиняемого, в условиях схожести перечня прав указанных участников процесса способно обеспечить гарантию допустимости дли-

НАУКИ

тельного уголовного преследования и оправдать применение меры пресечения? Или назрела необходимость названную гарантию усовершенствовать, возложив такую функцию на иной институт?

Процессуалисты, не усматривающие необходимость упразднения института обвинения в классической его форме, в частности З.З. Зи-натуллин [1] и М.Р. Омарова [2], оправдывают его сохранение возможностью детальной квалификации общественно опасного деяния, которое инкриминируется подвергнутому уголовному преследованию лицу, не связывая в своих суждениях институт обвинения с принципом презумпции невиновности и обязательствами ведущего расследование преступления правомочного должностного лица органа предварительного следствия соблюдения требований ст. 171 УПК РФ в части установления подлежащих доказыванию обстоятельств, позволяющих сформировать обвинение и предъявить в качестве соответствующего постановления, что в правоприменительной практике не всегда достижимо на первоначальном этапе расследования, то есть в срок, не превышающий 10 суток, исчисляемый в случае возбуждения уголовного дела по факту совершения преступления с момента появления в процессе подозреваемого. Среди их сторонников в правовой позиции и С.Г. Коновалов, который, анализируя институт обвинения с учетом положений Уголовно-процессуального кодекса Германии, высказывает убеждение в нецелесообразности единства статуса преследуемого лица в российском уголовном судопроизводстве, способного повлечь, по его мнению, потерю важных правовых гарантий [3, с. 168-171, 179]. Однако считаем, что приверженцы идеи сохранения института обвинения не анализируют материалы уголовных дел, оконченных производством, в большинстве которых фактически усматривается формальный подход к составлению первоначального обвинения, что обусловлено наличием обременения следователей обязательством обеспечения гарантии допустимости продолжения уголовного преследования конкретного лица путем предъявления обвинения, что следует из положений ст. 100 УПК РФ, если дело возбуждено по факту совершения преступления и оно предусмотрено составом особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации, по которому производство предварительного следствия обязательно, но отсутствием достаточности периода времени, не превышающего 10 суток, для установления предусмотренных пп. 1-4 ч. 1 ст. 73 УПК РФ обстоятельств. Так, предъявленное обвинение выступает гарантом оправданности избрания и продления срока применения даже наиболее

строгой из числа предусмотренных главой 13 УПК РФ меры пресечения. По нашему мнению, такая гарантированность сомнительна.

Данное суждение основано на допускаемых правоприменительной практикой случаях неоправданно длительного уголовного преследования лица, статус которого сохраняется в нарушение требований совокупности ст. 46, 100 УПК РФ, при условии неочевидности преступления на момент возбуждения дела либо в случаях предъявления обвинения при фактической недостаточности к тому оснований, то есть до момента установления обстоятельств, определяемых пп. 1-4 ч. 1 ст. 73 УПК РФ, являющихся обязательным условием предъявления обвинения, что конкретизировано в ч. 2 ст. 171 УПК РФ. Последние из указанных случаев С.Б. Россинский относит к проявлениям преждевременности, а в ряде случаев расценивает их в качестве фактов нарушения законности, высказывая убеждение в недопустимости законодательного установления срока привлечения лица в качестве обвиняемого посредством вынесения соответствующего постановления [4, с. 138, 140]. Однако в соответствии с положениями ст. 100 УПК РФ вышеназванная «недопустимость», а также в условиях неочевидности преступления на момент вынесения предусмотренного п. 1 ч. 1 ст. 145 УПК РФ решения выступает обязанностью следователя в исключительных ситуациях, о которых упомянем позднее, и дознавателя.

Детальное изучение нами находящихся в архиве одного из судов г. Санкт-Петербурга уголовных дел позволило сформировать следующий вывод. На сегодняшний день правоприменительная практика следует в двух направлениях. В частности, одни следователи неукоснительно предъявляют обвинение до истечения 10 суток (по общим составам, не вошедшим в перечень перечисленных в ч. 2 ст. 100 УПК РФ), только фабулы обвинения в ряде случаев не конкретны и не в каждом случае обоснованы и влекут за собой последующее неоднократное его перепредъявление12. Другие же либо несколько раз переизбирают меру пресечения в целях сохранения статуса подозреваемого на более длительный период расследования уголовного дела, что возможно реализовать лишь

12 Уголовное дело № 11801400007003322 (судебный

№ 1-585/19) по обвинению Я.Р.Л. в совершении преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 159 УК РФ (3 эпизода); уголовное дело № 11801400007002569 (судебный № 1-808/18) по обвинению С.М.Ю. в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 159 УК РФ; уголовное дело № 11801400007730955 (судебный № 1-206/18) по обвинению Р.Ф.Р. в совершении преступлений, предусмотренных п. «в» ч. 2 ст. 158, ч. 2 ст. 159 УК РФ и др. // Архив Красносельского районного суда г. Санкт-Петербурга (дата обращения: 16.08.2022).

НАУКИ

посредством применения наименее строгой меры пресечения из числа предусмотренных главой 13 УПК РФ, понимая, что за столь короткий промежуток времени, не превышающий 10 суток, им не удается добыть достаточно доказательств для предъявления обвинения, но добытых при этом достаточно, чтобы уголовное преследование конкретного лица продолжать, либо по истечении 10 суток отменяют меру пресечения, не прекращая уголовное преследование фактически и предъявляют обвинение лишь на завершающем этапе расследования преступления в ходе досудебного производства, когда оснований к тому действительно достаточно с точки зрения правомочного должностного лица, в производстве которого находится уголовное дело13. Так, нами наглядно продемонстрированы нарушения прав подвергнутого уголовному преследованию лица, являющиеся благоприятными условиями для обжалования стороной защиты действий следователя, в производстве которого находится уголовное дело.

В большинстве своем фактическая деятельность следователя сведена к формированию позиции обвинения, соблюдению срока уведомления о предъявлении обвинения (что, напомним, предполагает осуществление заблаговременного процессуального действия), порядка его предъявления и периодического перепредъявления в порядке ст. 175 УПК РФ при установлении новых обстоятельств совершенного деяния, новых эпизодов преступной деятельности подвергнутого уголовному преследованию лица и в целях корректировки допущенных технических ошибок, что обусловлено обязанностью дословного закрепления фабулы обвинения в обвинительном заключении. Все это в результате приводит к затягиванию процесса расследования преступления, существенному увеличению объема уголовного дела и в ряде случаев -к неизбежности нарушения принципа разумности сроков уголовного судопроизводства.

В рамках действующего УПК РФ законным способом избежать предъявления обвинения до момента установления необходимых к тому подлежащих доказыванию обстоятельств выступает основание возникновения процессуального ста-

13 Уголовное дело № 11801400007002230 (судебный № 1-65/19) по обвинению К.А.Г. в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 159 УК РФ; уголовное дело № 11801400007002837 (судебный № 1-223/19) по обвинению М.А.О. в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 159 УК РФ; уголовное дело № 11801400007002760 (судебный № 1-109/19) по обвинению Х.М.А. в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 159 УК РФ; уголовное дело № 11801400007002938 (судебный № 1-148/19) по обвинению М.А.Ш. в совершении преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 159 УК РФ (4 эпизода) и др. // Архив Красносельского районного суда г. Санкт-Петербурга (дата обращения: 15.08.2022).

туса подозреваемого, предусмотренное п. 4 ч. 1 ст. 46 УПК РФ при отсутствии закрепленного в ст. 224 УПК РФ исключения, но для формы предварительного следствия оно не доступно. А предусмотренное п. 1 ч. 1 ст. 46 УПК РФ основание введения конкретного лица в статус подозреваемого по уголовным делам, расследуемым в форме предварительного следствия, доступно только в отношении очевидных на момент возбуждения уголовного дела преступлений.

Считаем, минимизировать в правоприменительной практике подобные приведенным нами процессуальные нарушения позволило бы совершенствование института подозрения с преобразованием ряда взаимозависимых от него институтов, с упразднением некоторых и даже введением нового института, что нами будет обосновано далее.

Возвращаясь вновь к дискуссионным правовым позициям, отметим, что сторонниками отказа от института обвинения являются А.В. Гри-ненко [5], М.Ю. Колбеева [6], Н.В. Османова [7], Б.Я. Гаврилов [8]. В частности, Б.Я. Гавриловым, как наиболее активным противником сохранения института обвинения, для наглядности проблемы даже приводятся устрашающие статистические данные о числе оправданных судом лицах при вынесении итогового по уголовному делу решения и количестве среди них обвиняемых, содержащихся до судебного разбирательства под стражей [9, с. 115], чем с учетом иных доводов он обосновывает убеждение о фактическом превращении на сегодняшний день предъявления обвинения в правовой анахронизм [10, с. 52-53]. Однако даже в свете рассуждений о перспективности для уголовного процесса упразднения рассматриваемого института, наблюдается упущение важного - реализации гарантии допустимости длительного, свыше 10 суток (не учитываем в данном суждении исключительные, предусмотренные ч. 2 ст. 100 УПК РФ составы преступлений ввиду ограничения допустимого объема статьи), применения в отношении подвергнутого уголовному преследованию лица меры пресечения. Считаем, что сложность расследования уголовных дел, подследственных органам предварительного следствия, не сопоставима с формой дознания, вследствие чего простое следование по аналогии с формой дознания, в которой для введения лица в процессуальный статус подозреваемого с 2007 года применяется уведомление о подозрении14, в качестве упомянутого нами выше основания возникновения статуса подозреваемого недоста-

14 Федеральный закон от 4 марта 2013 г. № 23-ФЗ «О внесении изменений в статьи 62 и 303 Уголовного кодекса Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» (с изм. от 28.12.2013) [Электронный ресурс]. Доступ из СПС «Гарант» (дата обращения: 13.03.2023).

НАУКИ

точно. Во-первых, в связи с тем, что уголовные дела в форме дознания зачастую оканчиваются производством в срок, не превышающий 30 суток, а при наличии исключительных оснований необходимости его продления усилен прокурорский надзор в связи с возлагаемыми на прокурора полномочиями по продлению срока дознания. Во-вторых, применение меры пресечения на основании решения суда при расследовании преступлений в форме дознания, закрепленной в ст. 224 УПК РФ, скорее, исключение, чем правило, что обусловлено категорией расследуемых в форме дознания преступлений. Указанное возвращает к необходимости обеспечения гарантии допустимости более длительного применения меры пресечения.

Таким образом, в суждениях сторонников упразднения института обвинения наблюдается недостаточная проработанность алгоритма действий, позволяющих действительно отойти от архаичного предъявления обвинения и осуществлять уголовное преследование на стадии предварительного расследования исключительно в отношении подозреваемого, который, полагаем, и должен выступать центральной процессуальной фигурой названной стадии, что обуславливается сущностью основополагающего принципа презумпции невиновности.

Бесспорно, отказ от института обвинения настораживает и даже пугает неопределенностью, что ограничивает дискуссии нежеланием продумать и выработать порядок назревшего преобразования. Нами же усматривается неизбежность такого преобразования в перспективе совершенствования института подозрения и российского уголовного судопроизводства в целом. Так, нам представляется перспективным осуществление уголовного преследования в отношении подозреваемого до окончания производства по уголовному делу на досудебной стадии и передачи уголовного дела прокурору для утверждения обвинительного заключения (акта, постановления), то есть значение предлагаемой нами концепции в единстве процессуального статуса подвергнутого уголовному преследованию лица в ходе досудебного производства по имеющему судебную перспективу уголовному делу. Вместе с тем обеспечение гарантии допустимости уголовного преследования при условии наличия оснований и фактической необходимости применения к подозреваемому меры пресечения, из числа предусмотренных действующим УПК РФ в ч. 2 ст. 29 УПК РФ, должно быть возложено на следственного судью, который может войти в состав участников в российском уголовном судопроизводстве путем внедрения в УПК РФ соответствующего института, перспективность которого усматривает, в частности, В.И. Руднев [11].

Указанное ориентирует на изменение ныне действующего порядка рассмотрения ходатайств о применении меры пресечения, поскольку суд первой инстанции при рассмотрении соответствующего ходатайства, хоть и не предрешая вопрос о виновности лица, все же попадает в условия, о которых Н.А. Колоколов высказывает следующее убеждение: «...судья, заключив обвиняемого под стражу, в значительной степени предопределяет его перспективу» [12, с. 30], что влечет за собой научные дискуссии об объективности суда первой инстанции при рассмотрении по существу уголовных дел, по которым судом избиралась мера пресечения на досудебной стадии процесса, и с подобными суждениями мы солидарны. Изменением же порядка применения мер уголовно-процессуального пресечения из числа предусмотренных ст. 105.1-108 УПК РФ посредством введения института следственных судей, считаем, будет не только достигнуто повышение уровня объективности суда первой инстанции при рассмотрении жалоб в порядке ст. 125 УПК РФ и рассмотрения дела по существу, но и обеспечение гарантии допустимости уголовного преследования и применения меры пресечения с возможностью упразднения при этом не лишенного признаков архаичности института обвинения.

В свою очередь, длительность уголовного преследования как при избрании мер пресечения, не требующих судебного решения (согласно предлагаемой нами концепции - решения следственного судьи), так и при отсутствии оснований для применения меры пресечения в отношении конкретного лица, что достижимо вследствие упразднения института обвинения и положений ст. 100 УПК РФ (что нам представляется логичным), должна ограничиваться посредством ведомственного контроля и прокурорского надзора.

Заключение. Нам, как сторонникам назревшей необходимости упразднения института обвинения [13], представляется логичным и перспективным введение в уголовное судопроизводство России института следственных судей [14], с возложением на нового участника уголовного процесса функции обеспечения гарантии допустимости применения в отношении подозреваемого меры пресечения из числа наиболее строгих, отнесенных на сегодняшний день положениями ч. 2 ст. 29 УПК РФ к полномочиям суда, а при отсутствии необходимости применения строгих мер уголовно-процессуального пресечения схожей функцией должен быть наделен руководитель следственного органа при расследовании преступления в форме предварительного следствия и прокурор при расследовании преступления в форме дознания, что может быть достигнуто получением согласия указанных участников процесса с уче-

НАУКИ

том подследственности при каждом последующем продлении срока расследования преступления. В свою очередь, гарантии законности уголовного преследования конкретной личности должны обеспечиваться с фактического момента задержания путем своевременного назначения защитника [15] и задержания процессуального посредством усиления прокурорского надзора [16]. А при условии отсутствия необходимости в применении - любой из предусмотренных главой 13 УПК РФ меры уголовно-процессуального пресечения, что может быть достигнуто исключительно кардинальным преобразованием института подозрения и связанных с ним положений УПК РФ, в частности путем разрыва взаимозависимости между возникновением процессуального статуса подозреваемого и институтом мер уголовно-процессуального принуждения, то есть непосредственно процессуального задержания и (или) избрания в отношении подвергнутой уголовному преследованию личности меры пресечения, а также упразднением положе-

ний ст. 100 УПК РФ. Помимо обеспечения гарантии допустимости применения меры пресечения, приоритетное значение должна иметь длительность пребывания конкретного лица в процессуальном статусе подозреваемого. Оправданность указанного выше должна контролироваться руководителем следственного органа и прокурором, согласно подследственности дел, при каждом продлении срока расследования преступления.

При условии введения в положения уголовно-процессуального закона России предлагаемых нами преобразований институт обвинения действительно представляется пережитком прошлого и полностью утрачивает значимость.

Считаем, изложенная концепция предлагаемых преобразований позволит исключить имевшие место в правоприменительной практике случаи необоснованного предъявления обвинения и сократить количество оправданных судами Российской Федерации лиц ввиду недоказанности их причастности к совершению инкриминируемого деяния.

Литература

1. Зинатуллин З.З. Уголовный процесс без института обвинения - нелепость // Вестник Удмуртского университета. Серия Экономика и право. - 2022. - Т. 32. - № 1. - С. 185-187.

2. Омарова М.Р. Институт предъявления обвинения в российском уголовном процессе: дискуссионные вопросы / Единство и дифференциация досудебного и судебного производства в уголовном процессе: новые концептуальные подходы в свете наследия великой судебной реформы: сборник научных статей Всероссийской научно-практической конференции с международным участием, посвященной 155-летию Судебных Уставов 1864 г., приуроченной к 55-летию Юго-Западного государственного университета. - Курск: ЮЗГУ, 2019. С. 266-268.

3. Коновалов С.Г. Постсоветские реформы досудебного производства в свете германских процессуальных институтов. - Москва: Городец, 2023. - 192 с.

4. Россинский С.Б. Привлечение в качестве обвиняемого - логическое завершение предварительного следствия // Вестник экономической безопасности. - 2022. - № 2. - С. 137-141.

5. Гриненко А.В. Привлечение в качестве обвиняемого, предъявление обвинения и допрос обвиняемого по законодательству Российской Федерации и иных государств - членов СНГ // Вестник экономической безопасности. - 2019. - № 1. - С. 34-36.

6. Колбеева М.Ю. Понятие и значение привлечения в качестве обвиняемого в структуре расследования преступлений // Российский следователь. - 2010. - № 16. - С. 19-21.

7. Османова Н.В. Институт обвинения и формы расследования в досудебном производстве / Обвинение и защита по уголовным делам: исторический опыт и современность: сборник статей по материалам Международной научно-практической конференции, посвященной 100-летию со дня рождения профессора Н.С. Алексеева / под ред. Н.Г. Стойко. - Санкт-Петербург, 2015. С. 265-276.

8. Гаврилов Б.Я. Российское уголовное судопроизводство: мифы и реалии современности // Академическая мысль. -2020. - № 2 (11). - С. 112-116.

9. Гаврилов Б.Я. Институт предъявления обвинения: современное состояние и пути развития / Современное уголовно-процессуальное право России - уроки истории и проблемы дальнейшего реформирования: сборник материалов Международной научно-практической конференции к 300-летию российской полиции и 100-летию советской милиции. - Орел: Орловский юридический институт МВД России имени В.В. Лукьянова, 2017. С. 109-117.

10. Гаврилов Б.Я. Предъявление обвинения в досудебном производстве: есть ли основания к его реорганизации? // Труды Академии управления МВД России. - 2017. - № 4 (44). - С. 51-56.

11. Руднев В.И. Следственный судья и меры уголовно-процессуального принуждения // Уголовное право. - 2017. - № 4. -С. 109-111.

12. Колоколов Н.А. Механизм избрания меры пресечения судом нуждается в коренной модернизации // Уголовный процесс. -2014. - № 8 (116). - С. 28-38.

13. Поликарпова О.С., Шестакова С.Д. Развитие института подозрения как предпосылка к отказу от института предъявления обвинения / Уголовное судопроизводство России и зарубежных государств: проблемы и перспективы развития: материалы Международной научно-практической конференции. - Санкт-Петербург, 2021. С. 325-329.

14. Поликарпова О.С. Институт следственных судей как предпосылка развития института подозрения в уголовном судопроизводстве России / Уголовное судопроизводство: современное состояние и стратегия развития: сборник научных трудов Международной научно-практической конференции / под ред. О.В. Химичевой. - Москва, 2022. С. 265-268.

НАУКИ

15. Поликарпова О.С. Препятствия реализации права на защиту лица, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении, и пути их устранения // Криминалистика: вчера, сегодня, завтра. - 2023. - № 1 (25). - С. 177-188.

16. Поликарпова О.С. О необходимости усиления проверки законности и обоснованности задержания подозреваемого / Актуальные проблемы предварительного расследования: сборник научных статей Международной научно-практической конференции. - Санкт-Петербург, 2022. С. 153-157.

References

1. Zinatullin Z.Z. Ugolovnyj process bez instituta obvineniya - nelepost' // Vestnik Udmurtskogo universiteta. Seriya Ekonomika i pravo. - 2022. - T. 32. - № 1. - S. 185-187.

2. Omarova M.R. Institut pred»yavleniya obvineniya v rossijskom ugolovnom processe: diskussionnye voprosy / Edinstvo i differenciaciya dosudebnogo i sudebnogo proizvodstva v ugolovnom processe: novye konceptual'nye podhody v svete naslediya velikoj sudebnoj reformy: sbornik nauchnyh statej Vserossijskoj nauchno-prakticheskoj konferencii s mezhdunarodnym uchastiem, posvyashchennoj 155-letiyu Sudebnyh Ustavov 1864 g., priurochennoj k 55-letiyu Yugo-Zapadnogo gosudarstvennogo universiteta. - Kursk: YuZGU, 2019. S. 266-268.

3. Konovalov S.G. Postsovetskie reformy dosudebnogo proizvodstva v svete germanskih processual'nyh institutov. - Moskva: Gorodec, 2023. - 192 s.

4. Rossinskij S.B. Privlechenie v kachestve obvinyaemogo - logicheskoe zavershenie predvaritel'nogo sledstviya // Vestnik ekonomicheskoj bezopasnosti. - 2022. - № 2. - S. 137-141.

5. Grinenko A.V. Privlechenie v kachestve obvinyaemogo, pred»yavlenie obvineniya i dopros obvinyaemogo po zakonodatel'stvu Rossijskoj Federacii i inyh gosudarstv - chlenov SNG // Vestnik ekonomicheskoj bezopasnosti. - 2019. - № 1. - S. 34-36.

6. Kolbeeva M.Yu. Ponyatie i znachenie privlecheniya v kachestve obvinyaemogo v strukture rassledovaniya prestuplenij // Rossijskij sledovatel'. - 2010. - № 16. - S. 19-21.

7. Osmanova N.V. Institut obvineniya i formy rassledovaniya v dosudebnom proizvodstve / Obvinenie i zashchita po ugolovnym delam: istoricheskij opyt i sovremennost': sbornik statej po materialam Mezhdunarodnoj nauchno-prakticheskoj konferencii, posvyashchennoj 100-letiyu so dnya rozhdeniya professora N.S. Alekseeva / pod red. N.G. Stojko. - Sankt-Peterburg, 2015. S. 265-276.

8. GavrilovB.Ya. Rossijskoe ugolovnoe sudoproizvodstvo: mify i realii sovremennosti // Akademicheskaya mysl'. - 2020. - № 2 (11). -S. 112-116.

9. Gavrilov B.Ya. Institut pred»yavleniya obvineniya: sovremennoe sostoyanie i puti razvitiya / Sovremennoe ugolovno-processual'noe pravo Rossii - uroki istorii i problemy dal'nejshego reformirovaniya: sbornik materialov Mezhdunarodnoj nauchno-prakticheskoj konferencii k 300-letiyu rossijskoj policii i 100-letiyu sovetskoj milicii. - Oryol: Orlovskij yuridicheskij institut MVD Rossii imeni V.V. Luk'yanova, 2017. S. 109-117.

10. Gavrilov B.Ya. Pred»yavlenie obvineniya v dosudebnom proizvodstve: est' li osnovaniya k ego reorganizacii? // Trudy Akademii upravleniya MVD Rossii. - 2017. - № 4 (44). - S. 51-56.

11. Rudnev V.I. Sledstvennyj sud'ya i mery ugolovno-processual'nogo prinuzhdeniya // Ugolovnoe pravo. - 2017. - № 4. - S. 109-111.

12. Kolokolov N.A. Mekhanizm izbraniya mery presecheniya sudom nuzhdaetsya v korennoj modernizacii // Ugolovnyj process. -2014. - № 8 (116). - S. 28-38.

13. Polikarpova O.S., Shestakova S.D. Razvitie instituta podozreniya kak predposylka k otkazu ot instituta pred»yavleniya obvineniya / Ugolovnoe sudoproizvodstvo Rossii i zarubezhnyh gosudarstv: problemy i perspektivy razvitiya: materialy Mezhdunarodnoj nauchno-prakticheskoj konferencii. - Sankt-Peterburg, 2021. S. 325-329.

14. Polikarpova O.S. Institut sledstvennyh sudej kak predposylka razvitiya instituta podozreniya v ugolovnom sudoproizvodstve Rossii / Ugolovnoe sudoproizvodstvo: sovremennoe sostoyanie i strategiya razvitiya: sbornik nauchnyh trudov Mezhdunarodnoj nauchno-prakticheskoj konferencii / pod red. O.V. Himichevoj. - Moskva, 2022. S. 265-268.

15. Polikarpova O.S. Prepyatstviya realizacii prava na zashchitu lica, v otnoshenii kotorogo provoditsya proverka soobshcheniya o prestuplenii, i puti ih ustraneniya // Kriminalistika: vchera, segodnya, zavtra. - 2023. - № 1 (25). - S. 177-188.

16. Polikarpova O.S. O neobhodimosti usileniya proverki zakonnosti i obosnovannosti zaderzhaniya podozrevaemogo / Aktual'nye problemy predvaritel'nogo rassledovaniya: sbornik nauchnyh statej Mezhdunarodnoj nauchno-prakticheskoj konferencii. - Sankt-Peterburg, 2022. S. 153-157.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

(статья сдана в редакцию 15.05.2023)

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.