CC BY
13
УДК 101.1:316.77
РЕСУРС СОВМЕСТИМОСТИ НАЦИОНАЛЬНО-ГОСУДАРСТВЕННОЙ И ЭТНИЧЕСКОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ В РЕГИОНАХ ПОСТСОВЕТСКОЙ РОССИИ
(НА ПРИМЕРЕ ЮЖНОЙ СИБИРИ)
Ю. М. Аксютин
Хакасский государственный университет им. Н. Ф. Катанова
В статье анализируется структура идентичностей жителей Хакасии, Тувы и Алтая, оценивается ресурс совместимости национально-государственной и этнической идентичности в регионах постсоветской России. Опираясь на результаты социологического исследования 2016 г. делается вывод, что российская и этническая идентичности у значительной части населения совмещаются, а «новая российская идентичность» уже не только проект, но в определённой степени реальность.
Ключевые слова: идентичность, этничность, новая российская национальная идентичность, совместимость, межнациональные отношения.
Современная Россия всё ещё находится в состоянии преодоления последствий советской эпохи. Исчезновение советской идентичности в 1990-е гг. предопределило актуализацию этнических идентичностей, а формирование государственно-гражданской российской национальной идентичности обозначило проблему их совместимости [1, с. 152-153; 2, с. 23; 3, с 66-86]. Исследование особенностей формирования единого этнонациональ-ного пространства и российского самосознания особенно актуально в контексте региональных трансформаций, ситуации непосредственного взаимодействия гетерогенных этнических групп. Следовательно, анализ ресурса совместимости национально-государственной и этнической идентичности в регионах постсоветской России, выступающий целью нашей статьи, обладает не только академической, но практической значимостью и опирается на данные проведенного в 2016 году в Республиках Хакасия, Тува и Алтай социологического исследования.
Предваряя анализ результатов социологического исследования некоторыми методологическими замечаниями, отметим, что под идентичностью в социальной философии и социологии понимается соотнесение личности с группой, включающее представления о данной группе, механизмы и процедуры самоопределения в группе. В нашем исследовании, опирающемся на эмпирический материал массового социологического опроса, концепт идентичности операционализировался в компонентах самоидентификации и образа «Мы» (представления о своей группе и её интересах). При изучении идентичностей применялись положения полипарадигмального подхода, отчасти снимающего проблему конкуренции примордиализма и конструктивизма в понимании природы нации и этноса [4, с. 180]. С позиции полипарадигмального подхода нация и этнонация определяются как результат взаимодополненности конструирования и социокультурного соединения, что даёт основание говорить о совместимости идентичностей.
В научной литературе тип идентичности, обладающий оптимальным ресурсом интеграции, обозначен как «нормальная этническая идентичность». «При нормальной этнической идентичности люди могут испытывать разную потребность в ассоциированности с этнической группой и иметь разный уровень консолидированности с ней, но открыты для общения с другими этническими группами. Не этнический нигилизм и этнокультурная гомогенность, а интеграция на основе взаимодополняющих и совмещающихся ценностей, представляющих общие интересы» [5, с. 240-241]. Нормальной этнической идентичности в концепциях исследователей противостоит этноцентричная идентичность, характеризующаяся некритическим предпочтением этничности, а также этнодоминирующая идентичность, граничащая с фанатизмом и акцентирующая первостепенную значимость этничности как главенствующей ценности. Наименьшим ресурсом совместимости обладает этнофанатизм [5, с. 242].
В 2016 году нами был осуществлён массовый опрос параллельно в трёх регионах Сибири: Хакасии (520 человек), Туве (290 человек), Алтае (190 человек) [6]. Результаты опроса свидетельствуют, что в структуре идентичностей жителей региона первая позиция принадлежит российской идентичности - 36,5 %. Вторую позицию занимает республиканская (24 %), а третью - региональная идентичность (10,9 %). Этническая идентичность была лишь на четвёртой позиции (8,9 %), а космополитическая - на пятой (5,4 %). Результаты анализа позволяют обоснованно утверждать, что идентифицирует себя в первую очередь с россиянами треть населения. Ожидаемо с россиянами себя идентифицируют преимущественно русские (44,7 %). Среди хакасов таковых было 18,4 %, среди тувинцев - 32,7 %, алтайцев - 16 %. Примечательно, что и этническая идентичность у представителей тюркских этносов не была на первом месте в структуре идентичностей (хакасы - 16,7 %, тувинцы -15,5 %, алтайцы - 20), значительно уступая республиканской.
В таком контексте важно ответить на вопрос о характере оснований идентичности. Результаты социологического исследования свидетельствуют, что в основе этнической идентичности жителей региона примордиальные и конструктивистские основания представлены практически в равной степени. Так, на вопрос: «Почему Вы относите себя к этой национальности?» - около 55 % ответили: «Мои родители относятся к этой национальности» (русские - 48 %, хакасы - 68,4 %, тувинцы - 38,8 %, алтайцы - 66 %). Вторым по популярности был ответ «Я знаю историю и культуру этой национальности, считаю их своими» (в среднем - 23 %; русские - 31,3 %, хакасы - 11,4 %, тувинцы - 29,6 %, алтайцы - 20 %). Знание и использование языка в качестве определяющего фактора этнической самоидентификации отметили примерно 11,7 % респондентов (русские - 8,4 %, хакасы -10,5 %, тувинцы - 18 %, алтайцы - 10 %). Рефлексивное «Я просто отношу себя к этой национальности» было
на четвёртой позиции (в среднем - 7,7 %; русские - 9,3 %, хакасы - 7,9 %, тувинцы - 11,6 %, алтайцы - 2 %). Другими словами, наличие значительной рефлексивной составляющей этнической идентичности респондентов свидетельствует о её модернизационной природе, а значит и потенциале совместимости.
С целью прояснения вопроса о характере «образа Мы», автостереотипов крупнейших этносов региона, позволяющем определить ресурс межэтнической комплементарности, анализу был подвергнут позитивный этнический автопортрет. В автостереотипе русских жителей региона первые пять позиций занимали: доброта -26 %; гостеприимность - 16,8 %; искренность - 14,6 %; отзывчивость - 4,2 %; трудолюбие - 7,9 %; затрудняюсь ответить - 46,6 %. В автостереотипе хакасов перечень возглавили: доброта - 17,7 %; гостеприимность - 10,6 %; трудолюбие - 9,7 %; честность - 7,1 %; отзывчивость - 5,3 %; затрудняюсь ответить - 45,1 %. В автостереотипе тувинцев отмечены: доброта - 20,7 %; гостеприимность - 14,3 %; честность - 8,8 %; трудолюбие - 6,4 %; терпимость - 4,4 %; затрудняюсь ответить - 52,2 %. В автостереотипе алтайцев всё те же: доброта - 32,7 %; честность - 16,3; гостеприимность - 14,3 %; порядочность - 6,1 %; вежливость - 4,1 %; затрудняюсь ответить -22,4 %. Таким образом, автостереотипы крупнейших этносов совпадают практически полностью. В таком контексте представляется важным выявить степень выраженности в массовом сознании негативных национальных стереотипов. Антипатии респондентов различны, по-разному выглядят приоритеты «объектов неприязни». Так, на вопрос: «Может ли быть оправданно публичное проявление неприязни к представителям иных национальностей?» порядка 51 % ответили «никогда» (русские - 50 %, хакасы - 68,4 %, тувинцы - 42,6 %, алтайцы -68 %), около 21 % считают, что это «иногда допустимо» (русские - 26,3 %, хакасы - 20,2 %, тувинцы - 24,3 %, алтайцы - 10 %), а 6,7 % считает, что к этому нужно относиться снисходительно (русские - 8,6 %, хакасы -2,6 %, тувинцы - 9,6 %, алтайцы - 6 %). Затруднились ответить - 17,6 %. В целом 84 % опрошенных ответили, что нет национальности, к представителям которой они испытывают чувство неприязни. Испытывают неприязнь к представителям другой национальности - 3,2 %. Неприязнь к русским испытывают порядка 4,4 % хакасов, 1,6 % тувинцев, 6 % алтайцев. К представителям хакасского этноса отметили наличие неприязни лишь
0.4.% опрошенных русских. Неприязненные чувства по отношению к представителям тувинского этноса отметили 1,8 % русских, 1,8 хакасов и 0,4 % тувинцев (алтайцы - 0 %). К представителям алтайского этноса отметили наличие неприязни только 1,8 % русских. Анализ причин сохраняющейся межэтнической напряженности не является предметом нашего анализа, однако для понимания самоощущения этносов региона в общем политическом пространстве респондентам был задан вопрос «В какой мере учитываются интересы Вашей национальности в работе органов власти в целом?». В результате было установлено, что порядка четверти опрошенных (25 %) считают, что интересы их национальности «учитываются полностью» (русские - 34,6 %, хакасы -12,3 %, тувинцы - 30,7 %, алтайцы - 22 %), порядка 41 % отметили, что учитываются лишь частично (русские -33,3 %, хакасы - 43 %, тувинцы - 42,2 %, алтайцы - 48 %) и 12 % отметили, что «не учитываются» (русские -11,9 %, хакасы - 27,2 %, тувинцы - 5,6 %, алтайцы - 4 %). Затруднились с ответом 21,3 %.
Переходя к выводам, можно с достаточной долей уверенности говорить, что российская идентичность уже не только проект, но реальность. Несмотря на все экономические и политические трудности, сохраняющийся высокий уровень значимости локальных, в том числе этнической и республиканской идентичности, новая российская идентичность укрепляет свои позиции. Результаты исследования явственно демонстрируют, что содержание российской и этнической («нормальной этнической») идентичности не противопоставляет их, что дает снование говорить об их совместимости. Именно такую ситуацию и фиксируют социологические исследования - у значительной части населения этническая идентичность и российская совмещаются.
Библиографический список
1. Мадюкова, С. А. Феномен иноэтнокультурного неотрадиционализма / С. А. Мадюкова // Сибирский философский журнал. - 2018. Т. 16. - № 1. - С. 150-163.
2. Гусейнова, А. В. Репрезентация общероссийской и региональной идентичности в медиапространстве Республики Хакасия / А. В. Гусейнова, К. А. Покоякова // Вестник Хакасского государственного университета им. Н.Ф. Катанова. - 2017. - № 19. - С. 23-25.
3. Малинкин, А. Н. «Новая российская идентичность»: исследование по социологии знания / А.Н. Малинкин // Социологический журнал. - 2001. - № 4. - С. 66-86.
4. Аксютин, Ю. М. Эвристический потенциал конструктивизма и примордиализма в изучении процесса становления российской гражданской нации / Ю. М. Аксютин // Экология Южной Сибири и сопредельных территорий. Вып. 19. В 2 т. Т. II. - Абакан: Издательство ФГБОУ ВПО «Хакасский государственный университет им. Н. Ф. Катанова», 2015. - С. 179.
5. Дробижева Л.М. Российская и этническая идентичность: противостояние или совместимость / Л.М. Дробижева // Россия реформирующаяся. - 2002. - № 2. - С. 213-244.
6. Аксютин, Ю. М. Социологическое исследование (2016 г.) в рамах гранта Президента РФ (МК-6746.2015.6). Выборочная совокупность -1000 чел. (Тыва - 290, Хакасия - 520, Алтай - 190): приложение к отчету; рукопись / Ю. М Аксютин. - Абакан, 2016.
Исследование выполнено в рамках гранта Президента РФ МК-587.2017.6.
© Аксютин Ю. М., 2018
