CC BY
157
УДК 130.2
Т.А.Титова
РЕНЕССАНС АНТРОПОМОРФИЗМА КАК СЛЕДСТВИЕ АНТРОПОЛОГИЧЕСКОГО ПОВОРОТА В НАУКЕ (НА ПРИМЕРЕ ЛИНГВИСТИКИ)
Статья посвящена проблеме антропоморфизма в лингвистике. Антропоморфизм рассматривается как форма речевого поведения, языковой феномен.
Ключевые слова: антропоморфизм, язык, лингвистика, антропоцентризм.
Titova Tatyana Aleksandrovna RENAISSANCE ANTHROPOMORPHISM AS A CONSEQUENCE OF THE ANTHROPO-LOGICAL TURN IN SCIENCE (ON THE EXAMPLE OF LINGUISTICS)
The article is devoted to the problem of anthropomorphism in linguistics. Anthropomorphism is seen as a form of verbal behavior, linguistic phenomenon.
Keywords: anthropomorphism, language, linguistics, anthropocentrism.
Как известно, антропоморфизм существует прежде всего в языковой форме. Причина здесь в том, что любая форма освоения мира невозможна без языка, а язык тотально антропоморфен. Этим и объясняется тот факт, что феномен антропоморфизма обстоятельно изучается филологами. Наиболее подробно изучен антропоморфизм в поэзии (литературе в целом) и обыденно-практический антропоморфизм, что вполне естественно, так как в первом случае его исследование фактически осуществлялось в логике литературоведческого анализа, во втором -прекрасно иллюстрировало механизмы оязыковления мысли. Нас интересует то, что в этих исследованиях был выявлен сам механизм пререноса, сам способ освоения работы сознания, что видно, например, на исследовании метафоры. Но сегодня наблюдается новая волна. Сейчас буквально «антропологический бум», трудно «найти» лингвиста, который бы не работал в данной проблематике. Антропологическая проблематика является связующим звеном, общим знаменателем современной лингвистики. Почему? Вот вопрос, который требует ответа. Наверное, потому что лингвисты раньше других почувствовали, что язык, который, конечно, антропоморфен, является формой существования сознания, что сознание существует только в языке, поэтому исследование языка дает ключ к исследованию человека во всех сферах.
Современная парадигма языкознания антропологическая. Учитывая доминирующий в настоящее время антропоцентрический подход к исследованию языковых явлений, представляется возможным говорить о том, что исследование экспликации процессов изменения и развития, связанных именно с человеком, являются важной теоретической проблемой современной лингвистики. Антропологизм «проходит» через всю лингвистику. Итак, язык создается человеком. Любая система, названная языком, уже несет на себе печать человека, потому, что в самом названии («искусственный язык») мы уже осуществили перенос термина, наделенного изначально собственно человеческими смыслами, на какой-то иной предмет. В этом плане любой искусственный язык уже антропоморфен, так как создан человеком. Языковая картина мира отражает присутствие человека. Получается, что сам язык, его структура, схема «скроена» по меркам, потребностям человека. «Природа языка определяется двумя его основными функциями: коммуникативной и экспрессивной (функцией выражения мысли). Обе они реализуются одной структурой - суждением. Мышление начинается в лоне коммуникации, коммуникация невозможна без элементов мышления. Суждение устанавливает тесную связь между миром человека и мышлением о мире» [2]. Отметим, что язык коммуникации имеет культурный характер. Животные не способны проводить и развивать коммуникативные связи.
Когнитивная лингвистика поставила перед собой глобальную задачу объяснения тех связей, что обнаруживаются между структурами языка и структурами знания, то есть выход через детальный анализ языковых форм со своей спецификой «упаковки» в них человеческих знаний, к пониманию того, как работает человеческий разум. Язык, разум работают в одной сцепке, взаимозависимы, взаиморазвиваемы через призму друг друга. Речь идет о процедуре оязыковления мысли. Лингвистика сегодня, как это ни странно, наверное, одна из немногих наук, которая имеет дело только и исключительно с человеком. Ведь все языки, которые исследуются, это языки культуры или искусственные языки, созданные человеком. Поэтому лингвистика не может не быть ориентирована на человека. «На долю лингвиста, - пишет Е.С. Кубрякова, - выпадает поэтому строить предложения и о том, как языковые выражения, категории, единицы связаны с восприятием мира и как они отражают его познание. Про эту ипостась языка и говорят, что он позволяет доступ к ненаблюдаемому когнитивному миру человека, структурам его сознания» [4, с.37].
Язык является одним из самых важных созданий человека, которое, в свою очередь, создает, формирует самого человека. В силу этого любое запечатлевание мира будет нести на себе отпечаток человеческой деятельности или печать антропологического присутствия, что говорит о его (языка) культурной природе. «Если Бог создал человека, то человек создал язык - величайшее свое творение. Если Бог запечатлел свой образ в человеке, то человек запечатлел свой образ в языке. Человек запечатлел в языке свой физический облик, свои внутренние состояния, свои эмоции и свой интеллект, свое отношение к предметному и непредметному миру, природе - земной и космической, свои действия, свое отношение к коллективу людей и другому человеку (Другому). Он передал языку свое игровое начало и свою способность к творчеству. Человек запечатлел себя и в именах природных объектов, внеся в них утилитарную и эстетическую оценки. Почти в каждом слове можно
обнаружить следы человека. Язык насквозь антропоцентричен. Присутствие человека дает о себя знать на всем пространстве языка, но более всего оно сказывается в лексике и синтаксике - семантике слов, структуре предложения и организации дискурса. Не случайно основные направления философии XX в. развиваются под знаком языка. Это объясняется тем, что объектом философской мысли стал человек. Натурфилософию сменила философия жизни» [1]. Здесь «отраженным светом» высвечиваются многие вещи: проблемы языка сегодня, действительно, захватывают науку. Мысль уже «захватили».
Вряд ли можно полностью согласиться с высказываниями Б.А Серебренникова, но ряд его высказываний мы разделяем. Так, например, он пишет: «Всякое языковое выражение предназначено прежде всего для другого человека» [6, с.132]. Это говорит о том, что язык сам есть в определенном смысле связь, отношение. Причем, надо отметить: отношение всеобщего, а не частного характера. Но при этом его размышления про классовость сомнительны: «Язык не может быть классовым, так как общество нуждается в языке, который был бы способен обслуживать все классы общества. Классовый язык был бы неспособен выполнять эту функцию. Язык не может развиваться путем внезапных скачков и взрывов. Внезапно изменившийся язык стал бы непригодным как средство общения. Это могло бы парализовать жизнь общества» [6, с.160]. Язык все же «делит общество» на классы, хотя он, действительно, должен быть употребим всеми членами общества. В этом довольно противоречивом описании языка представлены самые разные его (языка) характеристики. Здесь язык понимается и как тотальность и как его конкретные репрезентации. В языке есть все: классовое и общечеловеческое, разрывы и эволюционное начало, скачки и постепенность, предсказуемость и спонтанность.
Язык подвержен влиянию эпохи, свершениям и открытиям человечества: «Язык развивается стихийно. В системе языка нет математической упорядоченности, поскольку в его создании участвует много людей, действия которых не связаны никакими планами и договоренностями» [6, с.160]. «Благодаря общественному характеру языка, созданного обществом, мышление человека также приобретает общественный характер. Каждый человек мыслит теми же категориями, какими мыслят окружающие его люди, пользуется теми же понятиями, какими пользуются все говорящие на данном языке. Язык тем самым превращается в одно из первейших условий существования общества» [6, с.176]. Это указывает нам на то, что говорение осуществляется на языке, продуцируемом обществом. Общество диктует и формирует человеческое мышление, его действия и коммуникацию. На основе языковых данных реконструируется запечатленный в языке «образ человека».
Языкознание включило идею антропоцентризма в свой арсенал и требует ее (идеи) переосмыс-ления. Именно отсутствие рефлексии антропоцентристской установки, которая понимается и принимается как уже заранее известная и не нуждающаяся в прояснении, приводит к некоторой путанице в понятиях, к смешению антропоцентризма и антропоморфизма, о чем, например, пишет Н.В. Бугорская. Она отмечает: «Более «продвинутая» онтологическая трактовка антропоцентризма носит несколько иной характер: язык отражает объективную действительность через внутренний мир человека (мотивы и цели его деятельности, ценностные ориентации и т.д.) и, отражая, часто трансформирует его сообразно им. С таким пониманием «человеческого» в языке связаны исследования картины мира (языковой картины мира), чаще наивной, теоретически подкрепляемые постулатом Протагора «Человек — мера всех вещей», где акцентируются антропоморфные свойства языка» [3, с.20]. Само это смешение и подмена оценивается автором явно критически, что видно по ироничному тону ее письма, так, Н.В. Бугорская замечает, что здесь под антропоцентризмом языка понимается антропоморфизм.
«.. тезис об антропоморфном характере человеческого мировидения (далеко не новый!) у многих авторов выступает одновременно в виде логической посылки и вывода, так что само исследование сво-дится к пространной иллюстрации данного тезиса. Так, АГ.Масалеев, например, обосновывает центральное положение человека в космосе тем, что «ничьей иной позиции, кроме как позиции самого человека, ни в науке, ни в культуре не существует и существовать не может» [5, с.38], [3, с.21]. Данный фрагмент говорит не только об избыточности антропоморфизма (или антропоцентризма, еще надо внимательно прочитать!), но и о том, что логически соединяется посылка с результатом. «Последний аргумент представляется неполным без сакраментального — «потому что не может быть никогда!» Для подобной аргументации, вообще говоря, можно привести массу контраргументов в том же стиле. К примеру: человек является центром мира лишь потому, что он сам себя таким образом позиционирует» [3, с.21].
В статье Н.В.Бугорской разделяется, но не очень последовательно антропоцентризм и антропомор-физм. Получается, что антропоцентризм - это интеллектуальный ход, принцип, структурирующий мышление. А вот антропоморфизм - это сфера деятельности по образцу, сфера практического поведения. И эта сфера гораздо более глубокая, чем сфера осознанного мышления. Надо вывести явление антропоморфизма из сферы обманчивого знания в область вопрошания. И тогда мы получим новый импульс познанию. Антропоморфизм - схема практической деятельности, человек проявляется не только как адаптирующееся существо, но и как существо, адаптирующее природу и условия существования к самому себе. Беда антропоцентризма в том, что его часто толкуют как мышление о человеке как центральной фигуры мироздания. Это далеко не так. Это мысль о мире с точки зрения человека, когда человек есть центральная фигура мышления о мире. И тогда возникает вопрос, как и в чем это может проявиться. Конечно, слово не похоже на предмет. И в этом смысле антропоморфизма нет. Но слово - это форма человеческого освоения мира. И только человек может одним словом называть разные предметы и разными словами - один предмет. Связь антропоцентризма и антропоморфизма в том, что первый -феномен мысли, второй - феномен деятельности. Мысль может быть и не антропоцентрична, а вот деятельность
всегда антропоморфна, ибо даже в образе Бога человек видит себя. Точнее, за богом стоит человек.
Подводя обобщающий итог, обозначим - именно в речевом поведении антропоморфные схемы работают ярче всего. Лингвистика - частный случай науки, важный именно потому, что исследует язык. Но частный случай позволяет понять и общие закономерности - формой и средством антропоморфизации являются речевые формы. Антропоморфизм всегда есть сторона отражения, перевод; способ схватывания мира, в каком-то смысле человеческой деятельности в целом. Ввиду этого проблема традиционно относилась к департаменту языкознания, отчасти - культуроведения, но и там виделась не как проблема, а как сам собой разумеющийся феномен. Антропоцентристский поворот сегодня проявляется не только в языкознании, а в науке в целом. И не только в гуманитарной.
Литература
1. Arutjunova N.D. Vvedenie // Logicheskij analiz jazyka. Obraz cheloveka v kul'ture i jazyke / Otv. red.: N.D. Arutjunova, I.B. Levontina. M.: Indrik, 1999. 424 s. S. 3-11. S. 3.
2. Arutjunova N.D. Jazyk i mir cheloveka. - 2-e izd.., ispr. - M.: «Jazyk russkoj kul'tury», 1999. - I-XV, 896 s. Vstuplenie. Str. XI.
3. Bugorskaja N. V. Antropocentrizm kak kategorija sovremennogo jazykoznanija / N.V.Bugorskaja // Voprosy psiholingvistiki. 2004. - № 2. - S. 18-25.
4. Kubrjakova E.S. Nachal'nye jetapy stanovlenija kognitivizma: lingvistika - psihologija - kognitivnaja nauka //Voprosy jazykoznanija. M., 1994. № 4. S. 34-47. S. 37.
5. Masaleev A.G. Chelovecheskoe izmerenie Vselennoj: kosmizm i antropocentrizm. - Ekaterinburg, 1996. S. 38.
6. Serebrennikov BA Rol' chelovecheskogo faktora v jazyke: Jazyk i myshlenie. - M.: Nauka, 1988. - 242 s. S. 132.
1. Арутюнова Н.Д. Введение // Логический анализ языка. Образ человека в культуре и языке / Отв. ред.: Н.Д. Арутюнова, И.Б. Левонтина. М.: Индрик, 1999. 424 с. С. 3-11. С. 3.
2. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. - 2-е изд.., испр. - М.: «Язык русской культуры», 1999. - 1-ХУ, 896 с. Вступление. Стр. XI.
3. Бугорская Н. В. Антропоцентризм как категория современного языкознания / Н.В.Бугорская // Вопросы психолингвистики. 2004. - № 2. - С. 18-25.
4. Кубрякова Е.С. Начальные этапы становления когнитивизма: лингвистика - психология - когнитивная наука //Вопросы языкознания. М., 1994. № 4. С. 34-47. С. 37.
5. Масалеев А.Г. Человеческое измерение Вселенной: космизм и антропоцентризм. - Екатеринбург, 1996. С. 38.
6. Серебренников Б.А Роль человеческого фактора в языке: Язык и мышление. - М.: Наука, 1988. - 242 с. С. 132.
