CC BY
84
УДК 304.2 ББК 86.2
Астапов Сергей Николаевич Astapov Sergey Nikolayevich
профессор кафедры философии религии и религиоведения Института философии и социально-политических наук Южного федерального университета доктор философских наук, доцент.
Professor of the Department of Philosophy of Religion and Religious Studies, Institute of Philosophy and Social and Political Studies, Southern Federal University, Doctor of Philosophy, Associate Professor. Тел.: 8(988) 533-52-44.
РЕЛИГИЯ И ПРАВО В ПОСТСЕКУЛЯРНОМ РОССИЙСКОМ ОБЩЕСТВЕ Religion and law in post-secular russian society
Статья носит философско-религиоведческий характер и посвящена проблеме корреляции принципов регулирования религиозной деятельности, сложившихся в эпоху секуляризации, и современного понимания места и роли религии в обществе. Обосновывается мысль о ведущей роли общественных организаций и религиозного образования в формировании толерантных отношений в пост-секулярном обществе.
Ключевые слова: постсекулярное, религиозное объединение, религия, свобода совести, секулярное, экстремизм.
Несмотря на то, что до сих пор среди социологов и философов ведутся дискуссии о том, правильно ли называть современное общество постсекулярным [2], очевидно, что сегодня место и роль религии в жизни социума значительно отличаются от ситуации 20-30-летней давности, в которой нашли воплощение признаки секуляризации, берущие свое начало в социокультурных процессах Нового времени. Черты секулярного общества описаны в литературе, уже ставшей хрестоматийной (П. Бергер, Т. Парсонс, Н. Луман и другие), и, в общем, сводятся к следующим:
1. Рационализация сознания и, как следствие, десакрализация (демираклизация) мировоззрения, обусловленные развитием науки и индустриального производства.
2. Выделение религии в особый социальный институт вследствие дифференциации общества, что означает вытеснение ее из экономической, политической и прочих сфер жизни. В конечном счете исповедание религии провозглашается личным делом индивида.
3. Религиозные ценности и смыслы в результате дифференциации взглядов на мир и плюрализации культуры утрачивают абсолютный и универсальный характер.
The article is devoted to the issue of the correlation between the principles of regulation of religious activity, which are formed in the secular society, and the contemporary comprehending of a place and role of religion in the post-secular one. It is a research in philosophy and religious studies. The thought on the main role of public organizations and religious education in the post-secular society is justified in the article.
Keywords: post-secular, religious community, religion, secular, freedom of conscience, extremism.
Теории естественной религии и естественного права, созданные в Новое время, обосновали и укрепили идею индивидуального самоопределения в сфере религиозных убеждений, которая обрела социальное выражение в связи с процессами Реформации. Теория естественной религии усматривала ее источник в некоем чувстве Бога, интуиции, совести индивида, то есть во врожденных способностях индивида. Иначе говоря, она утверждала, что религиозность человека зависит не от конфессиональной традиции (не принадлежность к той или иной конфессии определяет суть отношений человека с Богом, его спасение), а от уровня развития его индивидуальных способностей. Это, в свою очередь, предполагает свободу индивида в выборе той религиозной традиции, которая бы наилучшим образом соответствовала раскрытию данных способностей. Теория естественного права рассматривала личные права в качестве основных прав и свобод человека, а источником их считала природу человека, вследствие чего провозглашала врожденную свободу личности, независимо от того, признает ли таковую та или культурная традиция, то или иное государство. Свобода личности в обществе должна была реализовы-
ваться через ряд «свобод», одной из которых выступала свобода вероисповедания, то есть реализация возможности выбирать и менять религиозные убеждения, действовать в соответствии с ними, распространять их.
Ситуация индивидуального самоопределения в сфере убеждений с неизбежностью привела к поликонфессиональному обществу, стабильность которого обеспечивается культурой веротерпимости: каждый индивид должен быть толерантен к убеждениям, которых он не разделяет. Светское государство не вмешивается в отношения граждан к религии, обеспечивает светский характер образования, при этом не препятствует религиозному воспитанию в соответствующих учреждениях. Этим утверждается равенство всех конфессий перед законом и сохраняется веротерпимость в обществе, культивируются толерантные отношения в религиозной среде, осуществляются превентивные меры в отношении радикальных религиозных настроений и актов религиозного экстремизма.
Эффективность регулирования деятельности религиозных объединений, как следует из данных положений, определяется идеей, сформулированной еще в общественно-политической мысли эпохи Просвещения, о том, что религия по мере модернизации общества и просвещения граждан минимизируется в качестве фактора социальной активности, превращаясь в конечном счете в частное занятие некоторых граждан. Однако в полной мере она не реализована ни в одной стране. Она была максимально точно воплощена во второй половине ХХ века в странах социалистического лагеря и ряде либеральных государств Западной Европы, прежде всего Франции, но в начале XXI столетия оказалась несостоятельной. Секуляризация, проходившая в СССР и других социалистических странах, осуществлялась силой государственной атеистической политики, нарушавшей главный принцип светского общества - свободу совести. После того, как социалистические режимы пали, в этих странах начался «религиозный ренессанс», в котором наряду с традиционными (историческими для общества) религиями активно стали проявлять себя нетрадиционные, распространяемые зарубежными миссионерами и возникающие внутри отечественной культуры на почве мистицизма и духовных исканий. Либеральные западноевропейские общества в начале XXI века столкнулись с многочисленными группами имми-
грантов из стран Азии и Африки, для которых религия была не частным делом, а важнейшим фактором этнокультурной идентичности и регулятором социальных отношений. Толерантное европейское общество встретилось с нетерпимым поведением иммигрантов, которые не отделяли религию ни от политики, ни от образования, ни от других сфер социальной деятельности. Когда же власти западноевропейских государств, увидев в таком поведении угрозу свободе совести и социальной стабильности, попытались привести ситуацию в соответствие со светской правовой системой, то получили в ответ сопротивление иммигрантов, которое привело к общественным беспорядкам.
Зримое присутствие религии в социальных процессах современного мира и ее влияние на социально-политическую ситуацию послужили почвой для появления теорий постсекуляр-ного общества. Согласно этим теориям модернизация уже не приводит к минимизации религиозного фактора общественной жизни, религия не утрачивает интегративную функцию в обществе, становится частью политики, усиливает свои позиции в отношении национальной культуры и государственной системы образования. Как отмечает Ю. Хабермас, ведущий теоретик постсекулярного общества, религиозные организации претендуют на роль «интерпретирующих сообществ», стремятся высказываться по общественно значимым вопросам, причем так, что власть не может игнорировать их позицию [3].
Вместе с тем все исследователи постсеку-лярного общества отмечают отсутствие возврата к досекулярной эпохе, когда религиозные институты определяли общественные отношения. Актуализация религиозной проблематики сопровождается в современной культуре синкретизацией элементов разных религиозных и нерелигиозных традиций. Оппозицией этому феномену служит религиозный фундаментализм в традиционных конфессиях, провозглашающий возврат к мифологизированным «подлинным» образцам и «изначальным» состояниям этих религий - как правило, архаичным, изжитым этнокультурным формам, а также (в редких случаях) к неким базисным для конфессионального сознания, но этнически чуждым проявлениям культуры. Поликонфессиональная ситуация в обществе дополнилась религиозными и парарелигиозны-ми интернет-сообществами, электронными церквями и киберрелигиями. Новые религи-
озные движения вызвали к жизни феномен «аудиторных культов» - сообществ, у которых нет ни руководителей, ни регулярной совместной культовой деятельности.
т» и __и
В этой ситуации светский характер государства продолжает оставаться главной гарантией свободы в обществе, но вместе с тем проявляется его недостаточность в качестве регулятора социальных отношений. Наиболее уязвимой оказалась политика веротерпимости, предполагающая такую модель общества, в котором подавляющее большинство составляют люди нерелигиозные или слабо религиозные, то есть секулярное общество. Если же голоса религиозных деятелей в обществе звучат все громче и отчетливее и поводом для их выступлений являются различные вопросы - политика, культура, образование и даже отношения в экономической сфере, то, несмотря на всю специфику постсекулярной религиозности, слабо религиозным это общество считать нельзя. Развитому религиозному сознанию свойственна не веротерпимость, а религиозная нетерпимость, поскольку одной из основных его черт является утверждение исключительности исповедуемой веры. Более того, веротерпимость не свойственна религиозным отношениям, сложившимся в христианстве и исламе - религиях, последователями которых считает себя примерно половина населения земного шара. Эти конфессии отличаются миссионерской активностью, мировоззренческой, культурной, а вместе с тем и политической экспансией.
Для постсекулярного общества характерна не веротерпимость, а специфический тип толерантности, который формируется в результате решения ценностного конфликта. Его специфика усматривается в обеспечении мирного сосуществования, основанного в большей степени на сепаратизме, чем на кооперации. Верующий индивид желает жить в окружении единомышленников, то есть в условиях моноконфессионального общества, но адаптируется к ситуации поликонфессиональности и се-куляризма только в том случае, если таковая позволяет ему сохранять и выражать свою религиозную идентичность.
Таким образом, правовое регулирование деятельности религиозных объединений, базирующееся на принципах свободы совести и светского характера государства, сложившихся в секулярном обществе, испытывает ряд сложностей в обществе постсекулярном, ко-
торые снижают прежнюю эффективность применения правовых норм в отношении религиозных объединений. В связи с этим необходимо определить факторы, продуцирующие такую неэффективность. В России данная задача еще не стоит перед правоведами, но уже осознается религиоведами [1].
Во-первых, осмысливается противоречие между правовым и этнокультурным измерениями места религиозных объединений в обществе. С правовой точки зрения все религии равны, тогда как с культурно-исторической -признается особая (консолидирующая) роль отдельных религий в формировании народа, нации, государства и, как следствие, их социальный приоритет. Поэтому государственная политика ориентирована на взаимодействие с отдельными религиозными организациями в плане духовно-нравственного и патриотического воспитания граждан. В России первое место среди таких организаций занимает Русская православная церковь Московского патриархата (далее - РПЦ МП). Если в правовом измерении государство равно дистанцируется от всех религиозных учений и никакая религиозная доктрина не может быть государственной идеологией, то в культурно-историческом аспекте государство признает ценности традиционных для населения страны религий и допускает возможность религиозного обучения и трансляции нравственных ценностей традиционных религий в системе государственного образования. В этом плане на первом месте опять же находится РПЦ МП. Политики пытаются опереться на церковь для общественной легитимации собственной деятельности. Государство поощряет миссионерские интересы РПЦ МП, разрешает ее деятельность в армии, образовательных, медицинских, исправительных учреждениях. Наконец, несмотря на то, что граждане имеют равные права на создание различных религиозных объединений, вхождение и выход из них, а также распространение религиозных убеждений, государство осуществляет более строгий контроль за деятельностью нетрадиционных для общества религий, чем традиционных, существенно ограничивая пропаганду первых.
Во-вторых, современное российское общество не возлагает надежды на исключительно правовое регулирование деятельности религиозных объединений, так как не считает его наиболее эффективным. Данное обстоятельство связано с давно сформировавшейся в мента-
литете российского общества идеей «закон -дышло...» и главным образом с тем, что религиозные отношения лежат прежде всего в духовной сфере и определяются идеями и ценностями человека. Формирование, сохранение или изменение, передача или отрицание таковых осуществляются через семейные и этнические традиции, образование, моральные нормы и духовно-нравственные идеалы. Ведущую роль право играет исключительно в отношениях между государством и его гражданами. Ценности духовной культуры, традиции охраняет не право, а мораль (в традиционном обществе - обычаи).
В-третьих, индифферентная в отношении религий (по своей природе и назначению) правоохранительная система не способна реагировать на культурные вызовы и интервенцию чуждых обществу ценностей. Она начинает действовать в ситуации, когда эти вызовы и ценности сформировали некую идеологию, на основе которой возникли и стали проявлять свою активность социально опасные сообщества. Вместе с тем попытки переместить в правовое поле идеологическую борьбу бесплодны и даже опасны для свободы человека. Применение законодательства, направленного против экстремистской деятельности, в целях недопущения роста численности и распространения нетрадиционных религиозных объединений оборачивается попытками найти в их деятельности хоть какие-то признаки экстремизма. Опасной объявляется религиозная литература этих объединений в связи с наличием в ней пропаганды исключительности, превосходства либо неполноценности человека по признаку религиозной принадлежности или отношения к религии, что определяется п. 4 ст. 1 Федерального закона РФ от 27 июля 2002 года № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности». При этом не учитывается, что любое религиозное учение содержит заявления об исключительности собственной конфессии. Противопоставление своей религии всем прочим - одна из существенных черт религиозного сознания. На основе противопоставления одних групп верующих другим формируется религиозная (конфессиональная) идентичность. Это противопоставление совершается через провозглашение истинности своей религии и ложности всех остальных, что в ряде случаев выглядит как демонстрация собственного превосходства. Пропаганду «неполноценности» человека легко увидеть в подавляющем
большинстве религиозных учений, поскольку они провозглашают наличное бытие человека неидеальным и требуют от него духовно-нравственного совершенствования.
Выносимые на основании обнаружения признаков экстремизма судебные решения о ликвидации тех или иных религиозных организаций не приводят к исчезновению ни идеологии этих организаций, ни их адептов. Последние, согласно закону «О свободе совести и религиозных объединениях», могут объединяться для осуществления религиозной деятельности в группы и действовать без государственной регистрации. Таким образом, общество получает обратный эффект - дисперсию религиозных объединений и утрату контроля над ними. Попытки преследования религиозных групп, оставшихся после ликвидации религиозной организации, часто не имеют правовых оснований и являют собой яркий пример интолерантности. Кроме того, преследования создают «ореол мученичества за веру» - сильнейший фактор укрепления идеологии ликвидированных религиозных организаций, потому что для религиозного сознания «гонения на веру» являются показателем ее истинности. Особенно это характерно для религиозных объединений сектантского типа, в вероучениях которых изначально заложена идея пагубности и враждебности мира за пределами религиозной общины, неизбежности преследований в нем.
Из сказанного не следует, что нужно радикально менять законодательство или правоприменение, хотя определенных корректив последнее требует. Каковыми они должны быть - решать юристам. Но очевидно, что противостояние религиям, отрицающим или значительно трансформирующим традиционные этнокультурные ценности общества, должно быть идеологическим. В силу того, что светское государство равно дистанцированно от любой религиозной идеологии, оно это противостояние организовать не может. Признание ведущей роли общественных организаций в обеспечении прав и свобод граждан является одним из признаков гражданского общества. В этом плане следует поощрять открытое обсуждение религиозно-нравственных ценностей, просветительскую работу как представителей традиционных религий, так и ученых, межконфессиональный диалог. Также задача общественного противодействия формированию и распространению религиозно-экстреми-
стской идеологии решается посредством религиозного просвещения: включения в образовательные программы дисциплин по духовно-нравственному воспитанию (на уровне основного общего образования) и религиоведению (на уровне среднего и высшего образования).
Важную роль в формировании общественного мнения, в том числе и в отношении религий, в современном обществе играют средства массовой информации. В настоящее время СМИ проявляют интерес в основном к явлениям оккультным, связанным с суеверием. Это обусловлено не столько характерной для них установкой на сенсационность информации, сколько отсутствием подготовки журналистов в области религиоведческой компетентности, позволяющей им видеть необычное, энигматическое (которое и порождает сенсацию) в многообразии религиозной жизни общества. При этом важны компетентные оценки событий религиозной жизни, что предполагает наличие соответствующей подготовки у журналистов, а также обращение за комментариями к исследователям религий.
Особого общественного внимания заслуживают нетрадиционные религиозные движения. Отношение к ним как к «деструктивным культам», «тоталитарным сектам» обусловлено незнанием их природы и социальной роли и во многом основано на отношении к ним РПЦ МП. Данное обстоятельство является еще одим свидетельством зависимости не столько общественного сознания, сколько внутренней политики от РПЦ МП как транслятора традиционных для российского общества ценностей. Проблема состоит в том, что в данной ситуации работники правоохранительных органов, считая нетрадиционные религии сектами, не могут определить, являются ли они антисоциальными, проповедуют ли экстремист-
скую идеологию. Некоторые из них являются псевдорелигиозными объединениями, ряд из которых носит явно коммерческий характер, другие свободно конструируют псевдорелигиозную идентичность в жанре неких ролевых игр, третьи выступают религиозным прикрытием националистической и ксенофобской идеологии. Отношение к первым и вторым должно быть скорее ироничным, чем негативным. Для этого общественному сознанию необходим более высокий, по сравнению с существующим, уровень религиозной культуры, то есть культуры, в которой религиозный опыт переживания трансцендентного имеет разделяемую большинством традицию. Отношение к третьим должно строиться на основе жесткой критики по идейным, этнокультурным, историческим основаниям. Опорой в этом процессе могут послужить ученые-обществоведы.
Особую группу в массовой культуре составляют организации сектантского типа, ведущие асоциальную и антиобщественную деятельность, а также радикальные группы внутри традиционных религий, проповедующие идеи религиозно-политического экстремизма. Именно их деятельность является объктом пристального внимания правоохранительных органов. Но чтобы оперативно выявлять такие религиозные объединения, правоохранительным органам следует ослабить контроль за деятельностью иных нетрадиционных религиозных организаций (как принципиально новых, так и исторически существующих в культурах зарубежных стран), предоставив общественным структурам вести дискуссии с ними. Такое ослабление не приведет к негативным последствиям, если будет создана система мер общественного реагирования на деятельность религиозных организаций.
Литература
1. Минченко Т. П. Проблема свободы совести в эпоху постсекулярности: истоки и перспективы: дис. ... д-ра филос. наук. Томск, 2011.
2. Узланер Д. В. Картография постсекулярности // Отечественные записки. 2013. № 1. URL: http://www.strana-oz.ru/2013/1/kar-tografiya-possekulyarnogo.
3. Хабермас Ю. «Постсекулярное» общество - что это? // Российская философская газета. 2008. 28 ноября.
Bibliography
1. Minchenko T. P. The problem of the freedom of conscience in the epoch of post-seculari-ty: dis. ... doctor of philosophy. Tomsk, 2011.
2. Uzlaner D. V. Cartography of post-seculari-ty // Native Notes. 2013. № 1. URL: http://www. strana-oz.ru/2013/1 /kartografiya-possekulyamogo.
3. Habermas Yu. The «Post-secular» society -what is this? // The Russian philosophical newspaper. 2008. October, 28.
