Научная статья на тему 'Религиозный экстремизм и ментальные цивилизации'

Религиозный экстремизм и ментальные цивилизации Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

CC BY
432
85
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
РЕЛИГИИ / МЕНТАЛЬНЫЕ ЦИВИЛИЗАЦИИ / ЯЗЫЧЕСТВО / ЕДИНОБОЖИЕ / НАУЧНОЕ МИРОВОСПРИЯТИЕ / ЭКСТРЕМИЗМ / ТЕРРОРИЗМ / RELIGIOUS EXTREMISM / THE ESSENCE OF RELIGIOUS EXTREMISM / FORMS OF RELIGIOUS EXTREMISM MANIFESTATION / MENTAL CIVILIZATIONS / PAGANISM / MONOTHEISM / SCIENTIFIC WORLDVIEW / MENTALITY / THE SPECIFICS OF MENTAL CIVILIZATIONS

Аннотация научной статьи по философии, этике, религиоведению, автор научной работы — Оганесян Сергей Саядович

В статье показывается, что религиозный экстремизм является неотъемлемой частью любого религиозного мировосприятия, и особенности его проявления непосредственно зависят от специфики ментальной цивилизации. Современный религиозный экстремизм порожден переходом от ментальной цивилизации единобожия к научному мировосприятию.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

RELIGIOUS EXTREMISM AND MENTAL CIVILIZATION

This article looks into the essential nature of religious extremism; forms of its manifestation in relation to mental civilization are being shown. The specific nature of religious extremism in every mental civilization from paganism down to scientific worldview civilization is being revealed. This article covers the questions related to peculiarities of modern forms of religious extremism manifestations. The background is provided for an idea that the phenomenon of religious extremism will inevitably leave the historical arena when religious outlook stops being the dominant of public conscience.

Текст научной работы на тему «Религиозный экстремизм и ментальные цивилизации»

ДИАГНОСТИКА СОЦИУМА

УДК 241.38+348.01/.07[348.6]

С.С. Оганесян

Религиозный экстремизм и ментальные цивилизации

В статье показывается, что религиозный экстремизм является неотъемлемой частью любого религиозного мировосприятия, и особенности его проявления непосредственно зависят от специфики ментальной цивилизации. Современный религиозный экстремизм порожден переходом от ментальной цивилизации единобожия к научному мировосприятию.

Ключевые слова: религии, ментальные цивилизации, язычество, единобожие, научное мировосприятие, экстремизм, терроризм.

Казалось бы, понятия «религия» и «экстремизм» несовместимы между собой, поскольку существует устойчивое мнение, что Священные Писания являются носителями идей «мира, добра и созидания». Но факт остается фактом: в современном мире понятие «религиозный экстремизм» не только прочно вошло в жизнь людей, но и приобрело настолько негативное значение, что стало применяться для обозначения уголовно наказуемого деяния [1].

В данной статье мы поставили перед собой задачу показать, что экстремизм, во-первых, является неотъемлемой частью любой религии. Во-вторых, что он приобрел чрезвычайную актуальность в современном мире в связи с исторически закономерным переходом к новой цивилизационной ментальности, при которой не религиозное мировосприятие, а интеллектуальная деятельность самих людей предопределяет нормы и правила их поведения. И, соответственно, явление религиозного экстремизма неминуемо уйдет в небытие вместе с породившими его ментальными цивилизациями.

Что касается таких принципиальных для нашей темы терминов и понятий, как «цивилизация», «религия», «экстремизм», «этнос», «народ» и «ментальность», то они уже были оговорены нами в наших предыдущих работах, к которым мы и отсылаем заинтересованных читателей [6; 7; 8; 9; 10].

Отметим также, что, с нашей точки зрения, которая также была обоснована во многих наших ра© Оганесян С.С., 2015

106

Религиозный экстремизм и ментальные цивилизации

ботах, можно говорить о трех основных ментальных стадиях (эпохах) в истории развития человечества (в нашей терминологии — «цивилизациях») [6; 7; 8; 9; 10].

Это цивилизации «язычества», «единобожия», а также цивилизация, при которой люди самостоятельно, с помощью собственных интеллектуально-ментальных возможностей, осознанно и целенаправленно регулируют свою жизнедеятельность. Последнюю цивилизацию в отличие от двух предыдущих, где в одной — люди строго следовали исторически сложившимся традициям и правилам, завещанным им их собственными предка-ми-богами (язычество); в другой — поведение людей регулировалось сводом норм и правил, ниспосланных свыше Единым Богом, мы условно назвали цивилизацией «научного мировосприятия».

И, соответственно, в самом общем виде можно говорить о трех ментальных типах людей: язычниках (идолопоклонниках), монотеистах (еди-нобожниках) и тех, кто руководствуется научными данными при решении проблем своей жизнедеятельности.

Названные цивилизации существовали в разные исторические периоды, однако нередко сосуществуя и во времени, и в пространстве.

В самой смене цивилизаций нет ничего случайного. Все они исторически обусловлены и связаны с тем стратегическим путем развития, который предначертан человечеству и, по нашему глубокому убеждению, четко указан в таких Священных Писаниях, как Тора, Новый Завет и Коран [9].

Рассмотрим специфику проявления религиозного экстремизма в каждую из названных ментальных цивилизаций.

Как известно, ментальные особенности язычников заключаются прежде всего в том, что их жизнь строго регламентируется обрядами и ритуалами, существующими в семье, в роде и племени, завещанными предками, после смерти зачастую становшимися, по их представлениям, богами. К примеру, для многих (и не только индоевропейских) этносов каждая семья имела своего личного бога-покровителя, которым становился умерший отец, бывший при земной жизни ответственным за строгое соблюдение предписанных норм и правил поведения каждого члена семьи. К богам также относили и других умерших предков по восходящей мужской линии: дедов, прадедов и так далее.

Принципиально важным для мировосприятия язычников можно назвать то, что религиозная традиция требовала от каждой конкретной семьи не только ее полной ритуальной и обрядовой изолированности от чужих семей, но также жилища и прочей собственности. Ибо именно в жилище располагался священный огонь очага, пламя которого символизировало дух умерших предков-богов. Самовольно подходить к семейному очагу представителям иных семей категорически запрещалось. Это считалось оскорблением духа бога семьи.

107

Религиозный экстремизм и ментальные цивилизации

Кроме того, боги — покровители чужих семей, родов и племен были совершенно чужды язычникам и не имели над ними никакой власти.

Семьи, разрастаясь, не теряли связи друг с другом, поскольку имели общих предков. Они объединялись в роды, которые, в свою очередь, объединялись в племена. Членов племени объединяли именно их общие боги-предки, и поэтому близкие традиции и обычаи и конечно же общий язык племени.

Поэтому помимо семейных богов существовали боги рода и племени, которым приносились жертвы в строго определенный день, в специально отведенном месте и исключительно по издревле установленному ритуалу. Родственными, как правило, считались семьи вплоть до седьмого или девятого колена [5].

Если в семье за соблюдением обрядов и обычаев строго следил отец, как глава семьи, то и у каждого рода был свой глава, который был и верховным судьей, и жрецом, и военачальником. Он же производил суд в строгом соответствии с устоявшимися в роде и племени нормами и правилами, которые считались завещанными предками. Эти нормы и правила жизни семей, родов и племен скрывались от всех посторонних, и поэтому и речи быть не могло о том, чтобы навязать их другим. Более того, язычникам были ненавистны как боги чужих семей и родов, так и сами чужие семьи и роды. Их можно было унижать, оскорблять, уничтожать, убивать [5]. Отнюдь не случайно язычники, прежде чем идти на войну, обязательно молились своим богам-предкам, прося у них успеха. Ибо каждый верил, что борется не столько с враждебным племенем, сколько с его богами, которые покровительствуют им. Отсюда следует, что язычники никогда и никому не навязывали поклонения своим богам. Более того, они оберегали и скрывали от всех прочих семей, родов и племен обряды поклонения своим богам-предкам и традиции своей жизнедеятельности. Они были уверены, что личные боги семьи (рода) обеспечат, при надлежащем поклонении им, успех во всех начинаниях. Напротив, проигравшие войну языческие семьи и роды сами проявляли заинтересованность в поклонении богам более успешных, сильных и богатых семей, родов и племен, а тем более богам победителей. Ибо, по их представлениям, боги победителей показали в войне свою реальную мощь и оказались более сильными, чем их собственные семейные и родовые боги.

С активизацией торгово-экономических и прочих межплеменных связей, приведших к возникновению городов со смешанным родоплеменным составом, закономерно появились боги, общие для всех жителей города. Горожане, поклонялись им точно так же, как поклонялись своим семейным богам, и не считали возможным поклоняться богам других поселений (городов). Если город был процветающим и сильным, то те, кто поселялся в нем, сами считали необходимым (выгодным) поклоняться и чтить богов «этой земли». Если в семьях и родах служителями культа, как правило, являлись их старейшины, то в городах стал выделяться специальный

108

Религиозный экстремизм и ментальные цивилизации

класс священнослужителей, который совершал обряды поклонения общим богам и принесения жертв им в общих для всех горожан храмах.

Вполне понятно, почему воины, завоевывая другие города, не навязывали покоренным племенам своих богов. Никому из язычников в голову не приходила мысль предоставить побежденным стать гражданами города-победителя. Ибо у каждого конкретного города были свои боги, свои гимны, праздники и законы бытия. Он считались «драгоценным наследием предков», и именно поэтому город опасался делиться своим духовным наследством с побежденными [5].

И по этой же причине разные города не считали возможным объединяться друг с другом, образуя единое духовно-религиозное и административное целое. Каждый город предпочитал поклоняться своим богам.

Это хорошо видно на примере Древнего Рима, в сознании граждан которого каждое новое территориальное завоевание увеличивало не город-государство Рим, а территорию владычества римского народа (горожан Рима).

Другое дело, что побежденные жители других языческих общин-поселений по собственной инициативе могли решить почитать не только своих собственных богов, но и чужих. Обычно — богов победителей. Причем за богов зачастую почитали и предводителей победителей, которым устанавливали статуи (императорам, консулам и др.), прося у них, как и у богов, покровительства, защиты, мира, спокойствия и благополучия себе и своей семье.

Таким образом, религиозный экстремизм как навязывание поклонения определенному богу и выполнения установленных им норм и правил в ментальную цивилизацию язычества не мог иметь места. Напротив, язычники по собственной инициативе подключались к поклонению богам других народов, которые, по их мнению, были более успешными, сильными и благодетельными по отношению к тем, кто чтил их, кто молился им, кто приносил им жертвы. Религиозный экстремизм в эпоху язычества проявляется в том, что именно на религиозной основе определялось, кто есть чужой и враг, а кто близкий и друг, кого надлежало поддерживать, а кого ненавидеть и уничтожать.

Однако ситуация, связанная с поклонением «чужим богам», стала коренным образом меняться в связи распространением единобожия. Оно отнюдь не случайно совпало с образованием государств нового типа, особенностью которых было то, что они состояли не из отдельных родоплеменных поселений со своими собственными богами-предками, а включали в себя поселения с разным родоплеменным составом.

Причем не только каждый из жителей государства был заинтересован в поклонении новым для себя богам, но и вождям (императорам, царям и т.д.) были необходимы боги, которые духовно, а следовательно, политически, идеологически и административно могли объединить в одно целое разное по своему родоплеменному составу население.

Единобожие, вызревшее в недрах иудаизма, удовлетворяло запросам нового исторического этапа развития человеческих сообществ (новой

109

Религиозный экстремизм и ментальные цивилизации

ментальной цивилизации) по многим причинам. Во-первых, Единый Бог заявил о себе как о единственном истинном Боге всех людей вне зависимости от того, к каким семьям, родам и племенам они принадлежат. Во-вторых, Он представился всесильной и всемогущей живой Личностью, Которая создала все видимые и невидимые человеку миры и самого человека, а также единовластно управляет и повелевает всеми и вся, включая все стихии и явления природы, от которых в значительной степени зависела жизнь древних людей. В-третьих, Единый Бог провозгласил, что все люди вне зависимости от своего этнического происхождения, социального и материального положения, пола и возраста обязаны были подчиниться исключительно нормам права, ниспосланного Единым Богом. Неподчинение же им считалось великим грехом и жестко каралось, вплоть до смерти. И, соответственно, все языческие нормы и правила поведения были категорически запрещены. В-четвертых, Единый Бог заявил, что для Него принципиально важно прежде всего духовное родство людей, а не кровное. Ибо именно по духовному признаку, согласно Торе, Новому Завету и Корану, все люди являются членами единой семьи, достойными уважения и взаимопомощи. И, соответственно, люди, верные Единому Богу, являются друг другу «братьями и ближними». А «врагами» называются все те, кто, оставаясь в язычестве, продолжает поклоняться идолам и истуканам. Все неверные Единому и единственному Богу были объявлены врагами не только Бога, но и всех верных Всевышнему людей.

Эта традиция отношения к неверным Единому Богу как к врагам культивировалась на протяжении тысячелетий и сохранилась в единобожии и до настоящего времени. Однако если в Торе врагами Единого Бога называются исключительно язычники, то есть практически все, кроме сынов Израиля, то с течением времени ситуация кардинально изменилась.

Дело в том, что установления, законы и заповеди, данные в Торе, а затем в Новом Завете и Коране, с течением времени перестали удовлетворять запросам и велениям новых условий жизни. И поэтому появилось множество толкований тех или иных норм Священных Писаний, направленных на их приспособление к изменившимся условиям бытия. А любое толкование (мнение), как известно, само по себе уже предполагает наличие и другого мнения (толкования), а следовательно, и разномыслия, которое отнюдь не способствовало единству общественного сознания. И этим вполне закономерным процессом не могли не воспользоваться отнюдь не в духовных целях самые различные личности, группы, кланы, политические, государственные и церковные деятели, которые обещанием вселенского братства, справедливости и благоденствия увлекали за собой массы людей.

При этом каждое из возникающих религиозных течений и направлений считало именно свое толкование Священных Писаний единственно правильным, а все остальные неверными. Взаимные обвинения в отступлении от завещанных Единым Богом норм и правил постепенно стали

110

Религиозный экстремизм и ментальные цивилизации

нормой духовной жизни общества. Наряду с официально признанными государством толкованиями Писаний появлялось и множество других, которые «официальной» церковью предавались анафеме и жестко подавлялись властями.

Таким образом, если врагами для язычников являлись лишь те лица, которые имели чуждых им богов, то при единобожии к врагам стали относить также тех, кто, веруя в одного и того же Единого Бога, отступил от исполнения Божьих заповедей, или стал поклоняться Ему «неправильно», или не признавал те или иные «символы веры» и др. Так, к примеру, из текстов Нового Завета хорошо известно, что в среде иудеев в непримиримой вражде друг к другу находились такие религиозные течения (партии), как фарисеи и саддукеи. Но если Тора сдерживала проявление религиозного экстремизма и терроризма по отношению к ближним и братьям своим из среды «сынов Израиля», то и те и другие сразу же ополчились на последователей вероучения Иисуса Христа, считая его ложным, а самого Иисуса «богохульником». И соответственно, обрекли на смерть не только Иисуса Христа, но и распространили свой «террор» и на всех последователей Мессии.

Отнюдь не единым при своем зарождении было и христианство. Апостол Павел, сокрушаясь по этому поводу, писал: «Умоляю вас, братия, именем Господа нашего Иисуса Христа, чтобы... не было между вами разделений, но чтобы вы соединены были в одном духе и в одних мыслях» [1 Кор. 1: 10].

И весьма знаменательно, что лишь в связи с провозглашением христианства государственной религией Римской империи и созывом Вселенских соборов, инициированных, как правило, императорами Рима, в силу чисто политических причин началось объединение самостоятельных церквей (Александрийской, Антиохийской, Иерусалимской и др.) в единую христианскую церковь, которая стала мировоззренческой и идеологической основой существования Римской империи.

И потому не случайно, что вскоре после распада Римской империи в 395 году на Восточную и Западную части началась борьба за первенство внутри некогда единой христианской церкви, которая конечно же опиралась на разные богословские толкования Библии [3]. Когда же в Западной части империи был коронован Карл Великий, который в глазах современников стал «равным» Восточному императору, то с опорой на его политическую силу римский епископ стал претендовать на первенство и на единоличную власть во всей церкви. Чтобы утвердить свою власть, он предал анафеме престол храма святой Софии в Восточной части империи. В свою очередь, Патриарх Восточной (Православной) церкви Михаил собрал синод, на котором была выдвинута ответная анафема [3].

Кстати, весьма показательно, что лишь спустя девять веков, в 1965 году в совершенно новых исторических условиях, когда христианская религия потеряла свою былую значимость и влияние на судьбы людей и на-

111

Религиозный экстремизм и ментальные цивилизации

родов, была опубликована совместная декларация римско-католической церкви и константинопольской православной церкви по случаю снятия взаимных анафем. Что касается России, то, как известно, Иваном Грозным при участии Боярской думы в 1551 году на Стоглавом Соборе было принято Судебное уложение «Стоглав», в котором были расписаны взаимоотношения светских и церковных властей. Русское государство было определено как православное самодержавие.

Вполне закономерно также то, что деятельность церкви как организации, призванной формировать и блюсти мировоззрение граждан, Петр Великий полностью подчинил государственным интересам. Упразднив патриаршество, он учредил Духовную коллегию, которая затем была переименована в Святейший Синод. Все члены Синода не только назначались Петром, но и при вступлении в должность приносили именно ему присягу на верность.

В то же время именно в интересах развития межгосударственных связей Пётр предписал более терпимое отношение к различным религиозным организациям. В частности, он предоставил иностранцам, решившим поселиться в России, свободу вероисповедания и позволил регистрировать по своим религиозным обрядам браки между носителями разных вероисповеданий, и отменил действие так называемых «12 статей», введенных Софьей, которые требовали от старообрядцев под угрозой сожжения на костре отречься от «раскола». Однако Петр, как известно, не посягнул на церковно-монастырские владения. Их секуляризация произошла позже, в эпоху царствования Екатерины II [6].

Более чем наглядно политическая подоплека раскола РПЦ на две самостоятельные патриархии видна в событиях, связанных с отделением в июне 1992 года от Русской православной церкви Украинской православной церкви с центром в Киеве. Экстремизм приверженцев УПЦ особенно ярко проявился в 2014—2015 годах, когда были образованы Донецкая и Луганская республики.

Разделение мусульман на шиитов и суннитов также произошло по чисто политическим мотивам. Сразу же после смерти пророка Мухаммеда в VII веке часть верующих выступала за выборных халифов, а другая — за права любимого зятя Мухаммеда Али ибн Абу Талиба. По политическим мотивам возникло в Саудовской Аравии и ваххабитское течение в магометанстве и практически все остальные «правильные» толкования Корана с целью возвращения верующих в лоно «чистого ислама», который освободит от несправедливости и угнетения, принесет мир и благоденствие народам.

Однако справедливости ради следует сказать, что по установкам, данным в Торе, Новом Завете и Коране, можно наблюдать, как с течением времени проповедовалось терпимое отношение к людям, которые не поклоняются Единому Богу. И не только к язычникам, но и ко всем тем, кто отступил, говоря словами Корана, от «исполнения Божьей воли» [10].

112

Религиозный экстремизм и ментальные цивилизации

Так, Тора в силу известных обстоятельств, связанных с необходимостью кардинального отрыва сынов Израиля от языческой ментальности, крайне нетерпимо относится к язычникам, разрешая истреблять и уничтожать как их самих, так и принадлежащие им дома, скот, урожай, орудия труда, пастбища. С течением времени посредством Нового Завета, а затем и Корана стало проповедоваться несравнимо более терпимое отношение к язычникам [10].

Конечно же это движение в сторону веротерпимости нельзя назвать случайным. Ибо к моменту ниспослания Нового Завета, а тем более Корана созрели исторические (социально-экономические и проч.) условия для перехода многих этносов и народов к мировоззренческим основам и жизнедеятельности по нормам и правилам единобожия. И здесь толерантность выступала в качестве чрезвычайно важного фактора (можно даже сказать, тактического приема) внедрения фундаментальных основ единобожия в жизнь и быт народов. Ярчайшим проявлением этого являются слова апостола Павла, обращенные к первым проповедникам христианства: «Благословляйте гонителей ваших; благословляйте, а не проклинайте» [Рим. 12: 14]. Более того, если апостол Павел призывает христиан не разделяться на разные течения, то Коран проповедует терпимо относиться не только к язычникам, но и к тем, кто в самом единобожии разделяется на секты [10].

И тем не менее со всей определенностью можно говорить о том, что, несмотря на все призывы Нового Завета и Корана к веротерпимости, именно единобожию современное человечество обязано проявлениям религиозного экстремизма и терроризма как крайне негативных явлений человеческого бытия, ставящих под угрозу безопасность всего мира.

Каковы же принципиальные особенности новой ментальной цивилизации, которые, с одной стороны, постулируют свободу совести и вероисповедания, с другой — вынуждают жестко противодействовать религиозному экстремизму и терроризму, принимая для этого специальные государственные законы?

В качестве принципиально важных особенностей можно назвать следующие:

1. Специфика научного мировосприятия, в отличие от религиозного, заключается, как известно, в том, что наука не только признает бесконечность мира, но и беспредельность познавательной деятельности самого человека. Сам же процесс научного познания не только изначально подвергает все сомнению, но предполагает наличие альтернативных мнений, позиций, суждений и точек зрения, признает дискуссии, диспуты и оппонирование в качестве важнейших методов и способов познания окружающего мира, отрицая при этом «истины в последней инстанции».

И в этом отношении религиозное мировосприятие, которое рассчитано исключительно на авторитет самих Священных Писаний, а также

113

Религиозный экстремизм и ментальные цивилизации

на так называемую слепую веру, в «простоте сердечной» вступает в явное противоречие с научным мировосприятием с его терпимостью к самым различным позициям, мнениям и точкам зрения.

2. Неуклонное увеличение количества людей на нашей планете, которое уже превысило семь миллиардов, вызывает необходимость осваивать через межгосударственные связи все пространство земли. Это, в свою очередь, приводит к соприкосновению громадного числа людей с разной цивилизационной ментальностью, с разными мировоззренческими и культурными установками, правилами и нормами поведения. Причем это соприкосновение происходит не только на контактном уровне, но и на дистанционном с помощью средств массовой коммуникации, порожденных научно-технической революцией.

На фоне мощнейших интеграционных и миграционных процессов, начиная от международной кооперации в сфере финансов и разделения труда и заканчивая международной торговлей, созданием международных промышленных синдикатов, концернов, совместных предприятий, происходит интенсивная унификация и стандартизация практически всех сторон жизни современного человечества. Все это не может не порождать общечеловеческие установки и ценности в самых различных сферах бытия людей.

3. Человечество все более осознает себя единым целостным организмом нашей планеты, который способен решать проблемы своего бытия с помощью своего разума (интеллектуальных способностей и возможностей). В этих условиях закономерно происходит интенсивное формирование международной правовой системы и неудержимо растет количество международных правозащитных и прочих общественных организаций и фондов.

4. Не секрет, что единобожие насаждалось «огнем и мечом», что уничтожались не только языческие капища, священные деревья, идолы и истуканы, но и истреблялись языческие жрецы, знахари и вещуны, а также целые поселения тех, кто не желал принимать новую веру. Цивилизация же научного мировосприятия законодательно предоставляет всем гражданам страны свободу выбора религиозного верования.

5. Противоборство единобожия с ментальностью научного самоуправления в силу своей специфики носит не столько внутригосударственный (локальный) характер, сколько межгосударственный, приобретая в силу вышеназванных причин планетарные масштабы. Трудно назвать страну, которая не была бы вовлечена в орбиту не только межрелигиозных конфликтов, но и откровенного религиозного экстремизма со стороны сторонников единобожия, нередко переходящего в терроризм.

Таким образом, кратко обобщая вышеизложенное, можно утверждать, что религиозный экстремизм является порождением уходящей с исторической арены религии единобожия, и это крайне негативное для совре-

114

Религиозный экстремизм и ментальные цивилизации

менного международного сообщества явление уйдет в небытие лишь с породившими ее ментальными цивилизациями. Что касается выработки мер противодействия религиозному экстремизму, то это является темой отдельного исследования.

Литература

1. Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета. М.: Международный Издательский центр православной литературы, 1995. 1375 с.

2. История Византии / Отв. ред. С.Д. Сказкин. М.: Наука, 1967. Т. 1. 524 с.

3. История Древнего Рима / Под ред. В.И. Кузищина. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Высшая школа, 1982. 336 с.

4. Коран. Перевод смыслов и комментарии Иман Валерии Пороховой. Изд. 10-е, доп. М.: Рипол Классик, 2008. 800 с.

5. Куланж Ф. де. Древний город. Религии, законы, институты Греции и Рима / Пер. с англ. Л.А. Игоревского. М.: ЗАО «Издательство “Центрполиграф”», 2010. 414 с.

6. Оганесян СС. Истоки правового нигилизма нашего народа // Представительная власть. 2011. № 5, 6.

7. Оганесян СС. Отношение Корана к иудеям и христианам // Электронное научное издание Альманах Пространство и Время. 2013. Т. 3. Вып. 2. [Электронный ресурс] URL: http://e-almanac.space-time.ru/assets/files/Tom/ rubr5-kategoriya-smysla-st3 - oganesyan-2 013 .pdf.

8. Оганесян СС Последовательная передача законодательной инициативы и законодательной функции от Бога человеку // Ценности и смыслы. 2011. № 1.

9. Оганесян СС. Тора, Новый Завет и Коран — закон, правопорядок, законопослушание. Способы формирования правосознания и передачи законодательных функций от Бога к человеку. М.: Гуманитарий, 2011. 552 с.

10. Оганесян СС., Фарре-Трензелева О.А. Формирование правосознания и законопослушания в Торе, Новом Завете и Коране: II. О понятиях «ближний и брат» в современном мире // Пространство и время. 2011. № 3. [Электронный ресурс] URL: http://www.space-time.ru/arxiv/3-5-2011.html.

11. Постатейный комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. д-ра юр. наук, проф. А.И. Чучаева. М.: ИНФРА-М; КОНТРАКТ, 2004. 819 с.

12. Свенцицкая ИС Первые христиане и Римская империя. М.: Вече, 2003. 384 с.

13. Тора (Пятикнижие Моисеево). С русским переводом / Редактор русского перевода П. Гиль; под общ. ред. Г. Бранновера. “Шамир”, Иерусалим *5753*1993*; М.,: Арт-бизнес-центр. 1136 с.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.