CC BY
45РЕЛИГИОЗНЫЕ ПРАВА РОССИЙСКИХ ВОЕННОСЛУЖАЩИХ В КОНТЕКСТЕ НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ
СТАРЦУН Виктор Николаевич,
доктор юридических наук, профессор, главный научный сотрудник сектора философии права, истории и теории государства и права Института государства и права Российской академии наук (ИГП РАН). E-mail: startsun_vn@mail.ru;
АГАМИРОВ Карэн Владимирович,
кандидат юридических наук, доцент,
старший научный сотрудник сектора философии права, истории и теории государства и права Института государства и права Российской академии наук (иГп РАН). E-mail: agamirow@yandex.ru;
ОВЧАРОВ Олег Андреевич,
кандидат юридических наук, доцент военной кафедры при Российском государственном университете правосудия. E-mail: o.oleg1968@yandex.ru
Краткая аннотация: Вопросы национальной безопасности занимают центральное место в деятельности любого государства. Немаловажную роль в системе обеспечения национальной безопасности играет религиозный фактор, право военнослужащих на свободу вероисповедания. В статье впервые в системном измерении рассмотрены и проанализированы проблемные вопросы совершенствования правовой работы по обеспечению конституционных прав военнослужащих на свободу вероисповедания в контексте национальной безопасности и с учетом особенностей правового регулирования деятельности военного духовенства, предложены направления дальнейшего совершенствования в указанной сфере государственно-церковных отношений, влияющих на оборону и безопасность государства.
Abstract: National security issues take the central place in activity of any state. An important role in the system of ensuring national security is played by a religious factor, the right of the military personnel for freedom of worship. In article for the first time in system measurement questions of improvement of legal work on ensuring constitutional rights of the military personnel on freedom of worship in the context of national security and taking into account features of activity of military clergy are considered and analysed and also ways of further improvement of legal regulation in the specified sphere are offered.
Ключевые слова: национальная безопасность, единоначалие, религиозные права, военное духовенство, военное право.
Keywords: religious rights, national security, military clergy, one-man management, military law.
1. Институт военного духовенства как организационно-правовое средство обеспечения национальной безопасности и прав военнослужащих на религию (исторический ракурс)
Тема патриотического воспитания в армии как важнейшего элемента обеспечения национальной безопасности имеет многовековую историю и актуальна во все времена. В дореволюционной России активное участие в патриотическом воспитании принимало военное духовенство, упраздненное в советский период. В постсоветский период военное духовенство начало возрождаться и уже существует во многих воинских частях благодаря Министерству обороны и Русской Православной Церкви, поэтому на сегодняшний день необходимо учитывать опыт по-
строения и функционирования военного духовенства Русской императорской армии. Этот бесценный многовековой опыт организации и деятельности военного духовенства представляет большой научный интерес с точки зрения использования его для укрепления патриотизма и морального духа войск, духовно-нравственных основ военной службы в современных непростых условиях. Научные исследования в этой области социальных отношений необходимо проводить и для того, чтобы не допустить повторения ошибок прошлого, избежать возможного вреда, а также и для того, чтобы реализация религиозных прав личного состава военным духовенством сопрягалась, содействовала росту боевых характеристик войск, укреплению их морально-психологического состояния, нравствен-
ных основ военной службы, правопорядка, законности и воинской дисциплины. И здесь на первый план встают вопросы организации военного духовенства, его структуры.
Практически с самого момента создания регулярных войск появились одновременно и штатные должности полковых священников, которые, по своей сути, находились на полном государственном обеспечении и получали денежное довольствие наравне с младшими офицерами [1, с. 16]. Все это значительно отличало их от обычных приходских священников. Основные обязанности военных священников детально начинают закрепляться в правовых документах уже в петровский период, однако вопрос руководства ими в XVIII веке так до конца и не был решен. Долгое время военное и флотское духовенство подчинялось специально назначаемым обер-полевым священникам и обер-иеромонахам флота только в период походов и военных кампаний. Все остальное время за военными священниками надзирали епархиальные власти по месту дислокации воинских частей. Такое положение сохранялось до начала XIX века [2].
При императоре Павле I, в 1800 году, военное духовенство стало формироваться в самостоятельную организационную иерархическую структуру, для управления которой был учрежден постоянный орган для управления военным духовенством во главе с обер-священником. Делалось это в целях установления четкой вертикали подчиненности в организации и деятельности военного духовенства. Так, например, согласно указу от 4 апреля 1800 г. «Обер-Священник, как в военное время, и тогда, когда войска в движении, равно и в мирное иметь должен в ведении своем всех Священников армии, и, следовательно, по всей части белого священства принадлежит ему главное начальство, в разсуждении всего того, что идет и до юридических надобностей» [3, с. 114]. Это способствовало возрастанию роли военного духовенства в достижении ратных подвигов личного состава в годы Отечественной войны 1812 года.
В середине XIX века, в годы ведения крупномасштабных войн (Крымская война, русско-турецкая война 1877-1878 гг.) управление военным духовенство усложнилась, т.к. основывались временные структуры управления военным духовенством, были введены должности полевых священников действующих армий и полевые управления при них.
Развитие института военного духовенства в России в конце XIX - начале ХХ века происходило
весьма активно как при непосредственной поддержке императора, Священного Синода, так и при участии военного руководства страны. Структура военного духовенства окончательно сложилась к 1890 году, когда императорским указом от 12 июня 1890 г. было утверждено «Положение об управлении церквами и духовенством военного и морского ведомств».
Несмотря на то, что военное духовенство организационно имело много общего с епархиальным устройством, существовали и некоторые принципиальные отличия, состоящие в том, что возглавлявший военное и морское духовенство протопресвитер (высший священнический ранг для белого духовенства в России) подобно архиерею назначался Священным Синодом и утверждался императором. Подчинялся же он непосредственно Священному Синоду. Кроме того, имел он и духовное правление по образу консистории, и представлял в Священный Синод ежегодный отчет о вверенном ему управлении «применительно к установленной форме донесений епархиальных архиереев о состоянии епархий», и мог поощрять и наказывать подведомственное ему военное духовенство, но только в пределах предоставленных ему прав.
Должность протопресвитера военного и морского духовенства была высшей иерейской должностью в Русской Православной Церкви. При поставле-нии ему давалась митра (специальный архиерейский головной убор), он был присутствующим или постоянным членом Священного Синода, а подчиненность военному министру по военным вопросам и право личного доклада императору, утверждавшему его назначение, делали его положение относительно независимым. Протопресвитер кроме своих должностных обязанностей не нес дополнительного послушания, а подведомственным ему духовенством управлял через корпусных, дивизионных, гвардейских и флотских благочинных (старших священников) [4, с. 17]. Духовное правление, созданное при протопресвитере, имело небольшой штат опытных военных пастырей, а также канцелярию, архив и казначейство.
Военные священники на поле боя нередко проявляли героизм и даже бывали нередки случаи, когда они водили солдат в атаки. На время военных действий учреждались должности главных священников армий (бывшие полевые обер-священники), а в Первую мировую войну - и главных священников фронтов. В такой структуре, без существенных изменений институт военного духовенства встретил революционные события, кардинально изменившие госу-
дарственный строй России. Система военного духовенства, постоянно развиваясь и совершенствуясь, просуществовала в стране до 1918 года, а в белых армиях - до 1921 года.
В 2009 году руководством страны принято решение о воссоздании в России института военного духовенства с учетом имеющегося исторического опыта привлечения военного духовенства к обеспечению национальной безопасности и религиозных прав военнослужащих, что, в свою очередь, требует соответствующей фундаментальной правовой проработки и глубокого научного исследования правовых основ организации и деятельности военного духовенства в современных правовых реалиях России.
Это тем более актуально, что в 2019 году военное духовенство будет отмечать первое десятилетие своего воссоздания, однако реализовать в полном объеме принятое на самом высоком государственном уровне решение о воссоздании военного духовенства так до сих пор и не удалось. Штатные военные священники существуют только в военных организациях Министерства обороны, да и то на низовых должностях органов по работе с верующими военнослужащими. До сих пор не ясно, кто из штатных военных священников возглавляет военного духовенство организационно. На территориях воинских частей действуют и строятся новые воинские храмы, в т.ч. при поддержке государства, как, например, Главный храм Вооруженных Сил РФ на территории парка «Патриот», однако в условиях конституционного отделения религиозных объединений от государства (ст. 14 Конституции Российской Федерации) не вполне понятно с точки зрения законодательства, в чьей собственности должно находиться такое недвижимое имущество и на кого возлагается бремя по его содержанию. Эти и многие другие вопросы требуют научно обоснованных предложений по их разрешению.
2. Право военнослужащих на свободу вероисповедания в контексте военной присяги
2.1. Конституция Российской Федерации (ст. 28), гарантируя право военнослужащих на свободу вероисповедания (включая право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними), ставит на повестку дня правовую проблему соотношения указанного конституционного права с обязанностью по принятию военной присяги.
В какой мере клятвенное обещание «свято соблюдать Конституцию Российской Федерации, строго выполнять требования воинских уставов, приказы командиров и начальников... достойно исполнять воинский долг, мужественно защищать свободу, независимость и конституционный строй России, народ и Отечество» (п. 2 ст. 40 Федерального закона Российской Федерации от 28 марта 1998 г. N 53-Ф3 «О воинской обязанности и военной службе») соотносится с религиозными канонами, принятыми верующим военнослужащим в качестве непререкаемых правил и отрицающими всякое насилие, неизбежное, например, при защите Отечества? И как состыкуется безусловное исполнение приказов командиров и начальников -к применению того же насилия в условиях боевых действий?
Сам Иисус Христос предупреждал: «А Я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку, обрати к нему и другую» (Мф. 5:39). А в другом месте: «Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч.» (Мф. 10:34-37). Принуждение к использованию силы в качестве ответной меры - это, пожалуй, один из центральных пунктов толкований Священного Писания, вокруг которого не утихают споры. Иисус Христос наставляет апостола Петра, решившего защитить своего Учителя: «.возврати меч твой в его место, ибо все, взявшие меч, мечом погибнут» (Мф. 26:52). Святитель Иоанн Златоуст выводит из этого следующее: «Итак, двумя причинами Он хотел успокоить учеников: во-первых, угрозою наказания тем, которые начинают нападение: ибо все, сказал Он, взявшие меч, мечом погибнут; во-вторых, тем, что Он терпит это добровольно» [5].
Таким образом, слова Иисуса Христа обращены к инициаторам нападения, а не вынужденно обороняющимся («мечом погибнут», то есть от обороны). Предтеча Христа, Иоанн Креститель, на вопрос воинов «а нам что делать?» не требует бросить копья и разойтись, а отвечает так: «никого не обижайте, не клевещите, и довольствуйтесь своим жалованьем» (Лк. 3:10).
Право должно и помогать людям, и воспитывать их. В связи с этим службу в армии (как организационно-правовое средство) можно рассматривать и как школу жизни молодого человека, в т.ч. верующего, и как проверку на прочность в пограничных ситуациях, связанных с вынужденным применением силы, и как средство воспитания духовных, волевых качеств, мужественности и стойкости, целеустремленности в дос-
тижении поставленных целей и задач.
Нормативные документы Русской Православной Церкви не содержат прямой регламентации вопросов, связанных с возможным применением верующим воинами оружия. Так, в Положении о военном духовенстве Русской Православной Церкви в Российской Федерации [6], отмечается спасительность для христианина ратной службы «при условии соблюдения заповедей о любви к Богу и ближним, вплоть до готовности положить душу свою «за други своя», что, по слову Христа Спасителя, является высшим проявлением жертвенной христианской любви (Ин. 15: 13).
Так или иначе, если верующий человек категорически не приемлет военную службу в любом ее виде, то законодатель дает ему возможность на замену ее альтернативной гражданской службой (ч. 3 ст. 59 Конституции), а у верующего, добровольно поступившего на военную службу по контракту, есть также предусмотренная и светским, и церковным правом возможность посвятить себя ратному служению с Христом Спасителем в сердце и под пастырским ду-шепопечением военного священника [6, 7].
2.2. Для верующих военнослужащих наряду с проблемой применения силы, оружия (в рамках требований религиозных норм) существует и проблема принятия присяги в той текстовой форме, которая используется в ст. 40 ФЗ «О воинской обязанности и военной службе» и требует произнесения слова «клянусь». Данная законодательная норма не вполне согласуется с некоторыми религиозными нормами. В частности, Священное Писание устами Христа говорит: «Еще слышали вы, что сказано древним: не преступай клятвы, но исполняй пред Господом клятвы твои. А Я говорю вам: не клянись вовсе: ни небом, потому что оно престол Божий; ни землею, потому что она подножие ног Его; ни Иерусалимом, потому что он город великого Царя; ни головою твоею не клянись, потому что не можешь ни одного волоса сделать белым или черным. Но да будет слово ваше: да, да; нет, нет; а что сверх этого, то от лукавого» (Мф. 5:33-37).
Получается, что светское законодательство требует всех воинов (не являющихся иностранными гражданами) приводить к присяге, текст которой изложен в законе, содержит слово «клянусь» и не может быть изменен, а религиозное законодательство устанавливает: «не клянись вовсе». Указанная несогласованность также требует своего разрешения и поиска научных путей урегулирования. Представляется важ-
ным также уяснить сущность такого организационно-правового средства обеспечения защиты отечества, как Военная присяга, ее духовный смысл, религиозное содержание. Учитывая и то важное обстоятельство, что в царской России присяга принималась с использованием священных текстов соответствующей религии - на Библии (Коране), а сам текст присяги содержал и обращение к Богу. В некоторых странах до сих пор на Библии присягают (в США, например, президенты).
2.3. В связи с этим в контексте правовых средств обеспечения национальной безопасности и прав военнослужащих на свободу вероисповедания встает вопрос и о восстановлении ранее упраздненного порядка принятия присяги и предоставлении воинам возможности по религиозным мотивам присягать на Библии (Коране), а также соответствующей корректировке текста присяги для верующих воинов, чтобы он уважал религиозные чувства верующих воинов и согласовывался с требованиями религиозных норм. Все это также требует своего всестороннего изучения и научного обоснования.
3. Религиозные права военнослужащих и национальная безопасность: правовые проблемы и пути их решения
3.1. Религиозные учения и системы способны как призывать к мобилизации высоких нравственных качеств личности, ратным и трудовым подвигам во имя Божие и ради защиты ближних, так и пропагандировать агрессивные устремления, разжигать религиозную ненависть и вражду, провоцировать среди своих приверженцев жестокость, насилие, убийства, захват территорий и стран ради достижения эфемерных псевдорелигиозных идеалов.
Мировая история имеет множество тому подтверждений. Так, фашистские захватчики для достижения своих человеконенавистнических устремлений активно использовали религиозную риторику и символику, изображая крест на орудиях истребления мирных граждан и оправдывая злодеяния надписями на солдатских ремнях «с нами бог». Религиозный фактор активно использовался в вооруженных конфликтах в Афганистане и Югославии, Чеченской республике и Сирии.
Сознавая важную роль религиозного фактора в современном военном противоборстве, системе национальной безопасности, а также уважая конституционные права военнослужащих, руководством страны летом 2009 года было принято решение воссоздать в
России военное духовенство. Вскоре после этого 24.01.2010 г. Министр обороны Российской Федерации утвердил Положение по организации работы с верующими военнослужащими [7]. С этого времени постепенно в военных организациях начали появляться помощники командиров по работе с верующими военнослужащими, а по сути, штатные военные священнослужители.
На встрече с главами религиозных объединений России 08.02.2012 г. В.В. Путин указал на «чрезвычайно важный и традиционный» приоритет -активное участие Церкви в жизни и деятельности войск. Он отметил: «Традиция такого участия и служения уходит глубоко корнями в историю нашей Родины, является одним из мощных источников патриотизма. Церковь всегда была с народом, особенно в самые тяжелые времена». Президент поставил и конкретную задачу: «Считаю, что необходимо на должный уровень поставить развитие института военного духовенства. К решению этой задачи с равным вниманием должны подойти и религиозные организации, и само Министерство обороны» [8, с. 84-85].
Развитие института именно военного духовенства (а не органов по работе с верующими военнослужащими согласно ныне действующему военному законодательству и сложившейся практике в войсках) требует соответствующего правового обеспечения, в т.ч. правового урегулирования, и, следовательно, соответствующей правовой работы по созданию и совершенствованию правовой базы и церковно-правовых основ организации и деятельности военного духовенства. Задача это не простая, не все религиозные организации смогли ее решить. Русская Православная Церковь к ее решению отнеслась с должным вниманием - издала Положение о военном духовенстве Русской Православной Церкви в Российской Федерации [6]. Минобороны России к реализации поставленной руководством страны задачи до сих пор так и не приступило - Положение о военном духовенстве не принято, в Положение по организации работы с верующими военнослужащими Вооруженных Сил Российской Федерации соответствующие изменения не внесены. Игнорирование на правовом уровне поставленной задачи приводит к правовой проблеме, вызванной противоречием понятийного характера. Органы по работе с верующими военнослужащими и военное духовенство - это тождественные или разные понятия и социальные явления?
Заместитель Министра обороны Российской
Федерации Н.А. Панков выступил 09.12.2014 г. на заседании комиссии по вопросам религиозных объединений при Правительстве Российской Федерации с докладом «О практике взаимодействия Вооруженных Сил Российской Федерации с религиозными организациями и мерах по его совершенствованию» и сообщил об установлении тесного сотрудничества Вооруженных Сил с религиозными объединениями России. Правительственная комиссия по итогам заседания приняла решение рекомендовать федеральным органам исполнительной власти России, в которых предусмотрена военная и правоохранительная служба, использовать опыт взаимодействия Вооруженных Сил России с религиозными объединениями [9].
Таким образом, несколько лет назад была поставлена задача не только превратить органы по работе с верующими военнослужащими (входящие в иерархическую систему органов по работе с личным составом Минобороны) в полноценное военное духовенство, но также и расширить поле его деятельности до просторов указанных органов, где имеется в наличии военная и правоохранительная служба.
Масштабность задачи требует от правовой работы соответствующего фундаментального и осторожного подхода, в т.ч. необходимость выявления всех правовых норм, регулирующих деятельность военного духовенства (от Конституции Российской Федерации, международных правовых актов, военного законодательства до нормативных правовых актов соответствующих ведомств, в которых предусмотрена военная и правоохранительная служба) и приведения их в строгое соответствие с установленными руководством страны целями и задачами. Все это требует полномасштабного упорядочения и систематизации нормативных правовых актов, регулирующих вопросы организации и деятельности военного духовенства, включая полномочия командиров в отношении военного духовенства и осуществляемой этим духовенством деятельности в войсках.
3.2. В России на протяжении всей ее истории традиционно основу военного духовенства составляют христиане (так как и в стране, и среди личного состава в войсках христианами является подавляющее большинство) в лице военных священнослужителей Русской Православной Церкви. Данный факт ставит вопрос о соотношении норм национального права и норм церковного права, религиозных объединений. Совершенно очевидно, что военное духовенство в своей служебной деятельности при совершении религиоз-
ных обрядов, а также выполнении других обязанностей должно руководствоваться прежде всего религиозными нормами. А это значит, что этими же религиозными нормами должны руководствоваться также и командиры. Они должны знать их и соблюдать для обеспечения деятельности подчиненного военного духовенства (своих помощников по работе с верующими военнослужащими), осуществления общего руководства указанной деятельностью, надлежащего контроля религиозной деятельности в воинской части и удовлетворения религиозных нужд воинов.
Рассмотрим систему нормативных правовых актов и религиозных норм, регулирующих реализацию конституционных прав военнослужащих на свободу вероисповедания в свете национальной безопасности. Деятельность военного духовенства, направленная на удовлетворение религиозных нужд личного состава, реализацию конституционного права на свободу вероисповедания в условиях прохождения военной службы, ведения вооруженного конфликта, на поле боя регламентируется нормами международного права, Конституцией Российской Федерации, федеральным законодательством, ведомственными актами и внутренними установлениями религиозных объединений, представители которых входят в состав военного духовенства.
К ним относятся, прежде всего, Женевская конвенция об обращении с военнопленными (Женева, 12 августа 1949 г.), которая, в частности, содержит главу IV «Медицинский и духовный персонал, задержанный для оказания помощи военнопленным», ст. 14 Конституции Российской Федерации, устанавливающая конституционный принцип отделения религиозных объединений от государства, и ст.ст. 2 и 28 Конституции, провозглашающие свободу вероисповедания одной из высших ценностей, Федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях», ст. 8 Федерального закона «О статусе военнослужащих», Положение по организации работы с верующими военнослужащими Вооруженных Сил Российской Федерации, Положение о военном духовенстве Русской Православной Церкви в Российской Федерации и др.
3.3. Согласно ст. 14 Конституции, религиозные объединения, включая Русскую Православную Церковь, отделены от государства. Вместе с тем, в силу ст. 2 Конституции высшей ценностью в Российской Федерации является человек, его права и свободы, а признание, соблюдение и защита прав и свобод
человека и гражданина составляют обязанность государства, а в соответствии со ст. 28 Конституции каждому гарантируется право исповедовать любую религию, иметь и распространять религиозные убеждения и действовать в соответствии с ними. Таким образом, из конституционных требований следует, что признание, соблюдение и защита прав граждан на свободу вероисповедания - обязанность государства и его уполномоченных органов, которые в силу этой прямой конституционной обязанности должны создавать церкви благоприятные условия для реализации гражданами, в т.ч. военнослужащими, этого права.
Выполнить надлежащим образом данную конституционную обязанность без сотрудничества и определенной совместной деятельности с церковью государство не в состоянии. Вместе с тем, такое сотрудничество необходимо вести в рамках конституционного установления об отделении церкви от государства (ст. 14). Проблема состоит в правильном понимании и толковании такого отделения. Неверное толкование зачастую является камнем преткновения указанного сотрудничества, а вместе с ним и полноценной реализации религиозных прав военнослужащих. Разрешать данную проблему следует посредством глубокого анализа конституционных норм, федерального законодательства и подзаконных актов, а также с учетом религиозных норм, богословских знаний и опыта церкви, с помощью которых необходимо установить четкие критерии, универсальные и незыблемые принципы отделения церкви от государства, не исключающие при этом тесного сотрудничества на благо обороны страны и ее безопасности.
Представляется, что ключом к пониманию сути указанной проблемы и ее решению по существу является ч. 3 ст. 55 Конституции России, которая устанавливает «сверхвысшие» ценности в виде защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. По сути, это такие ценности, которые выше «высших» ценностей - прав и свобод человека и гражданина, поскольку ради их защиты последние могут быть ограничены. Устанавливая указанную систему ценностей, Конституция предусматривает их иерархическую со-подчиненность между собой.
Применительно к рассматриваемой нами системе нормативных правовых актов, регулирующих реализацию конституционных прав военнослужащих на свободу вероисповедания в свете национальной
безопасности, на вершине конституционно установленной иерархической пирамиды находятся «сверхвысшие» ценности - обеспечение обороны и безопасности государства. На подчиненном уровне находятся «высшие» ценности - права и свободы человека, в т.ч. религиозные права военнослужащих. И, наконец, основание иерархической пирамиды составляют общие конституционные ценности, в т.ч. принцип отделения религиозных объединений от государства (ст. 14 Конституции).
Основываясь на вышеизложенном, можно сделать вывод о том, что религиозные права военнослужащих и сотрудничество религиозных объединений с государством не должны входить в противоречие с интересами обеспечения обороны и безопасности страны, которые задают формат такого сотрудничества и ставят ему ограничительные рамки. Поэтому в контексте приоритета обеспечения национальной безопасности и обороны государства необходимо понимать и религиозные права военнослужащих, и отделение религиозных объединений от государства, и деятельность военного духовенства.
3.4. Об этом свидетельствует также и анализ положений Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях». В частности, ч. 2 ст. 4 этого Закона устанавливает, что государство не возлагает на религиозные объединения выполнение функций государственных органов, не вмешивается в деятельность религиозных объединений, если она не противоречит закону. Согласно же ст. 15 указанного Закона религиозные организации действуют в соответствии со своими внутренними установлениями, если они не противоречат законодательству, а государство уважает не противоречащие законодательству внутренние установления религиозных организаций.
Уважение государством, в т.ч. командирами воинских частей, внутренних установлений религиозных организаций означает, по сути своей, не что иное, как запрет на нарушение. Ведь их явное нарушение со стороны государства будет свидетельствовать об игнорировании, пренебрежительном отношении, явном неуважении внутренних установлений религиозных организаций и о нарушении ст. 15 Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях». Следовательно, чтобы не нарушать ст. 15 указанного Закона, надо соблюдать внутренние установления церкви. Но чтобы их уважать и не нарушать - нужно их знать, чтобы в после-
дующем их можно было надлежащим образом применять по мере необходимости, в т.ч. командованию воинских частей при организации взаимодействия с военным духовенством.
При этом уважение внутренних установлений религиозных организаций может трактоваться различным образом. Можно говорить о широком и узком подходах. В первом случае уважение со стороны государства предполагает соблюдение религиозных норм при принятии тех или иных значимых решений соответствующими органами и должностными лицами. Но эта модель имеет смысл и является справедливой только в том случае, если на территории государства действует единственная религиозная организация или с учетом демократических принципов религиозная организация большинства населения страны. В противном случае интересам одних религиозных объединений может необоснованно и несправедливо отдаваться предпочтение перед интересами других.
В этой правовой ситуации для предотвращения подобных негативных социальных последствий возможно применять узкий подход, который предполагает опору на существенный для права принцип формального равенства. Он предполагает, что уважение государством соответствующих внутренних правил той или иной религиозной организации должно быть таким, чтобы при этом не были нарушены интересы иных подобных организаций. Роль права здесь состоит не в том, чтобы вбирать в себя религиозные установления или навязывать свои конструкции религиозным общинам, а в том, чтобы закрепить в правовой форме результаты религиозной политики государства, в т.ч. политики сотрудничества с ними в целях укрепления обороны и безопасности страны.
Поскольку в России подавляющее большинство населения традиционно на протяжении многих веков исповедает православную веру, то применению подлежит широкий подход. Узкий подход при такой правовой ситуации будет нарушать ст. 1 Конституции России, устанавливающей, что Россия является демократическим государством, т.е. строится на демократических принципах учета интересов большинства, а не меньшинства. Вместе с тем, узкий подход в сфере религиозной политики зачастую навязывается России главным образом из-за рубежа с целью расколоть ее единство, ослабить духовно, а посредством этого подорвать обороноспособность и безопасность страны в целом. Представляя угрозу обороне и безопасности, узкий подход неприемлем для Российской Федерации,
в основу религиозной политики которой следует положить широкий подход в правовых отношениях между государством и церковью.
3.5. Вывод о необходимости командованию знать и соблюдать религиозные нормы ставит перед наукой военного права серьезную правовую проблему, связанную с включением религиозных норм в систему военного права.
3.6. Включение религиозных норм в систему военного права тесно связано с другой правовой и актуальной для военного дела проблемой - ясного понимания и правильного толкования принципа отделения религиозных объединений от государства.
Решать указанные правовые проблемы следует опираясь на богатый исторический отечественный и зарубежный опыт взаимодействия государства и церкви, организации и деятельности военного духовенства. Примечательно, что некоторые ученые включают религиозные нормы в систему национального права. Так, Г. Еллинек в изданной в 1900 г. книге «Общее учение о государстве» выделил в рамках общего учения о государственном праве публичное право, которое расчленяется на международное и государственное право (в широком смысле), а последнее, в свою очередь, включает в себя судебное, уголовное и процессуальное право, административное и государственное право (в узком смысле). К государственному праву в широком смысле Г. Еллинек также относит и церковное право как право публичных союзов, которое, по его мнению, находится рядом с публичным и частным правом [10, с. 373-382]. Наряду с Г. Еллинеком к подобным выводам приходит также и Н.С. Суворов [11].
3.7. Вместе с тем, представляется, что условия для интеграции военно-правовых и религиозных норм еще не созданы, поскольку сами по себе правовые нормы без соответствующего институционального обеспечения мало что значат. Для вхождения религиозных норм в систему национального права нужно создавать соответствующие правотворческие и правоприменительные органы. При этом право может и должно разрешить проблему статуса военного духовенства и урегулировать ее таким образом, чтобы не был нарушен баланс интересов как верующих военнослужащих, так и религиозных организаций в соответствии с численными показателями наличия представителей той или иной веры в войсках.
3.8. Военному духовенству нельзя заниматься несвойственными его священному сану и предна-
значению видами деятельности. На первом месте у военного духовенства должна быть духовная сфера деятельности, церковные дела. В организационном плане церковная власть должна быть ясно выражена и четко юридически оформлена. Она не должна поглощаться или вовсе упраздняться властью государственной, властью военачальников. Военному священнику нельзя занимать управленческие должности в государственном аппарате и начальствующие в военных структурах так, чтобы он имел в непосредственном подчинении государственных гражданских служащих или военнослужащих.
Однако, согласно Правилам святых апостолов, священнослужителю не запрещено в госаппарате или воинском коллективе упражняться в духовной области, «неопустительно быть при церковных делах». Следовательно, при воинских храмах, воинских приходах, верующих военнослужащих допустимо пребывать штатному военному духовенству для их религиозного обслуживания, удовлетворения их духовных нужд и прав на свободу вероисповедания. Но в этом случае и должности, замещаемые военным духовенством, должны называться соответствующим образом, ясно и однозначно. Примеры можно взять из военной истории России или практики многих зарубежных армий.
Статус военного духовенства должен быть подобающий, и подчиненность штатного военного священнослужителя вышестоящему священноначалию не должна нарушаться. Помощник командира по работе с верующими военнослужащими (должность которого замещает священнослужитель) должен соответственно так и именоваться - полковой священник или священник дивизии. Военный священнослужитель должен состоять при воинской части. При этом он должен находиться в прямом подчинении не командиру этой части, а своему священноначалию - военному священнику, состоящему при вышестоящей (в организационном отношении) воинской части.
Влияние религиозных догматов и институтов на состояние национальной безопасности представляет большой научный интерес и заслуживает повышенного внимания со стороны государства, и прежде всего к тем религиозным проблемам, которые могут влиять на его обороноспособность. Игнорирование и замалчивание этих проблем, уклонение от их исследования и правильного разрешения могут привести к социальным конфликтам. О возможных угрозах подобного рода, средствах их преодоления и разреше-
ния можно узнать также из некоторых положений церковного права. В ст. ^.5 Основ социальной концепции Русской Православной Церкви указывается: «В Церкви, созданной Господом Иисусом, действует особое право, основу которого составляет Божественное Откровение. Это право каноническое. Если иные религиозные законоустановления даны для отпавшего от Бога человечества и по природе своей могут быть частью гражданского законодательства, то христианское право принципиально надсоциально. Оно непосредственно не может быть частью гражданского законодательства, хотя в христианских обществах и оказывает на него благотворное влияние, являясь его нравственным основанием» [12, с. 67].
При осуществлении правовой работы по гармонизации светского и церковного права необходимо также учитывать и еще одно важное обстоятельство -активное использование религиозного фактора определенными внешними и внутренними силами для развязывания социальных и вооруженных конфликтов в различных странах с целью их ослабления и разрушения. Поэтому государство не должно давать пово-
Библиография:
да ищущим повода недругам, но обязано противостоять этим угрозам, вести соответствующую правовую работу - вырабатывать и применять правовые средства, исключающие возникновение и реализацию указанных угроз с использованием религиозного фактора. Большую помощь в этом направлении может оказать военные священники-специалисты в области религиозных угроз и противодействия им.
Выводы
Религиозная сфера - это область идеологическая и мировоззренческая, определяющая дух и сущность народа, его культуру, систему ценностей, цель и смысл существования как отдельного человека, так и государства. На этом духовном фундаменте необходимо выстраивать незыблемую монолитность государства как один из определяющих факторов его безопасности и надежное противоядие от расколов и разделений на религиозной и идеологической почве, которые активно используются, в т.ч. в вооруженной борьбе. Военное духовенство находится в центре созидательной деятельности по укреплению духовного единства воинских коллективов и профилактике экстремизма на религиозной почве.
1. Емельянов С.М., Михайлов В.В. Быт и служба российского военного духовенства конца XIX - начала ХХ века // Вестник Северного (Арктического) федерального университета. Серия: Гуманитарные и социальные науки. 2017. № 4. С. 16-27.
2. Рогоза В. Кому подчинялось военное духовенство в Российской империи? [Электронный ресурс]. URL: https://shkolazhizni.ru/culture/articles/32514/ (дата обращения 15.02.2019).
3. Полное Собрание Законов Российской Империи : Собрание первое : С 1649 по 12 декабря 1825 года. СПб. : Тип. II Отд-ния собств. Е. И. В. канцелярии, 1830. 48 т. : указ. Т. 26 : 1800-1801. 1830. Российская государственная публичная историческая библиотека. С.114. [Электронный ресурс]. URL: //elib.shpl.ru/ru/nodes/204-t-26-1800-1801-1830 (дата обращения 15.02.2019).
4. Барсов Т. В. Новое положение об управлении церквями и духовенством Военного и Морского ведомств. СПб.: Типография А. Катанского и Компании, 1893. 76 с.
5. Иоанн Златоуст, святитель. Толкование на святого Матфея Евангелиста [Электронный ресурс]. URL: http://www.pravoslavie.uz/Bible/IoannZl/07/Z07_2_40.htm (дата обращения 15.02.2019).
6. Положение о военном духовенстве Русской Православной Церкви в Российской Федерации. Документ принят на заседании Священного Синода Русской Православной Церкви 25-26 декабря 2013 года (журнал № 141) [Электронный ресурс]. URL: http://www.patriarchia.ru/db/text/3481010.html (дата обращения 15.02.2019).
7. Положение по организации работы с верующими военнослужащими Вооруженных Сил Российской Федерации: Приказ министра обороны от 24 января 2010 г. [Электронный ресурс]. URL: https://doc.mil.ru/documents/quick_search/more.htm?id=10339831 %40egNPA (дата обращения 15.02.2019).
8. Лукичев Б.М. Патриарх Кирилл и военное духовенство (О трудах Патриарха Московского и всея Руси Кирилла по возрождению института военного духовенства в Вооруженных силах РФ). М.: ФИВ, 2016. 239 с.
9. Вопросы взаимодействия Вооруженных сил с религиозными объединениями обсудили на заседании правительственной комиссии // Синодальный Отдел Московского Патриархата по взаимодействию с Вооруженными Силами и правоохранительными органами [Электронный ресурс]. URL: http://pobeda.ru/voprosyi-vzaimodeystviya-vooruzhennyih-sil-s-religioznyimi-obedineniyami-obsudili-na-zasedanii-pravitelstvennoy-komissii.html (дата обращения 15.02.2019).
10. Еллинек Г. Общее учение о государстве. СПб.: Юридический центр Пресс, 2004. 72 с.
11. Суворов Н.С. Учебник церковного права. М.: Печатня А.И. Снегиревой, 1908 г. 348 с.
12. Основы социальной концепции Русской Православной Церкви. М.: Издательство Московской Патриархии, 2000. 176 с.
