CC BY
129УДК 341.231.7; 343.8
Е. П. Красотин
ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ РЕЛИГИОЗНЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ И ПРОБЛЕМЫ ИХ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ С УЧРЕЖДЕНИЯМИ УИС
E. P. Krasotin
LEGAL REGULATION OF THE ACTIVITIES OF RELIGIOUS ORGANIZATIONS AND THE PROBLEMS OF THEIR INTERACTION WITH THE INSTITUTIONS OF THE PENITENTIARY SYSTEM
В статье рассматривается деятельность религиозных организаций в Российской Федерации, их правовое положение, реализация осужденными Конституционного принципа на свободу совести и свободу вероисповедания. Анализируются правовые нормы регулирующие взаимодействие государства и церкви, перспективы сотрудничества религиозных организаций и пенитенциарной системы.
The article deals with the activities of religious organizations in the Russian Federation, their legal status, the implementation of the Constitutional principle ofprisoners of conscience and freedom of religion. Analyzes the legal rules governing the interaction of church and state, the prospects of cooperation between religious organizations and the prison system.
Ключевые слова: государство, свобода совести, религиозные объединения, пенитенциарная система, сотрудничество, правовое регулирование.
Key words: the state, freedom of conscience and religious associations, penitentiary system, cooperation, rule of law.
В последние годы периодически возобновляется дискуссия о необходимости законодательного регулирования отношений государства и религиозных (в первую очередь «традиционных») организаций, поскольку современное понимание социально-правового механизма регулирования общественных отношений не может не учитывать того обстоятельства, что влияние религиозных норм на жизнь общества стало реальностью.
Следует признать, что в настоящее время нет единого понимания места и роли религиозных организаций по взаимодействию с государством, в том числе совместном выполнении некоторых государственных функций по укреплению правопорядка и борьбе с преступностью. Государством признаётся значение религиозных норм в системе социально-правового регулирования, влияние религиозных догм и традиций на формирование нравственности, правового сознания, особенно в условиях современного религиозного плюрализма и свободы вероисповедания.
Религиоведение, философия, социология и другие науки в области гуманитарного знания, изучавшие религию как общественно-социальный феномен, продвинулись дальше правоведов в данном направлении научных исследований1. Что же касается последних, то, по всей видимости, невнимание к данной проблематике обусловлено как её недооценкой, так и, возможно,
1 См. Галактионов А. А., Никандров П. Ф. История русской философии. - М., 1961; Цвык И. В. Духовно-академическая философия в России. - М., 2002; Емельянов Б. В., Петрунина Т. А. Философская антропология: историко-философский анализ. - Екатеринбург, 1997.
продолжающей существовать вульгарно-атеистической точкой зрения на место и роль религиозных норм в системе правовых норм, норм морали, нравственности, исторических и национальных традиций.
События середины 1980 - начала 1990-х годов привели к большим изменениям в религиозной жизни Российской Федерации. Во-первых, значительные изменения претерпели взаимоотношения религии и государства. Во-вторых, изменилось соотношение между верующими людьми и неверующими: в современной России большинство взрослого населения относит себя к числу последователей различных религий. В-третьих, во много раз возросло количество конфессий и церковных организаций. В этой связи отличительной особенностью духовных процессов в России последних лет является распространение нетрадиционных религиозных организаций. В то время, когда традиционные культурообразующие религии (православие, ислам, иудаизм) реанимировали свои возможности, утраченные за годы советской власти, религиозные секты, опираясь на федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях», заняли прочное место в духовной жизни части россиян.
Так, за последние 20 лет (с 1991 по 2010 год) количество религиозных организаций Русской Православной Церкви (РПЦ) года увеличилось в 4 раза, мусульманских - в 2,5 раза, старообрядческих - в 5,5 раза, римско-католических - в 7 раз, иудейских - в 7,5 раз, буддистских - в 8 раз. Но гораздо более впечатляющими темпами росло количество так называемых новых религиозных движений (НРД): в России общее количество зарегистрированных религиозных объединений, представляющих новые религиозные движения, выросло в 18 раз. Кроме того, большое число религиозных объединений действует, не имея статуса юридического лица. Эти данные свидетельствуют, что темпы роста «нетрадиционных» религиозных организаций значительно превышают темпы роста традиционных конфессий.
По данным информационного агентства «Интерфакс», основной религией, представленной сегодня в России, несомненно, является православие, доля людей, исповедующих православие, достигла наибольшего значения за всё время измерений и составила 75 % от числа опрошенных1. Всё более заметную роль РПЦ начинает играть в сфере реализации государством его правоохранительной функции, а также функции, связанной с исполнением уголовных наказаний. Об этом свидетельствуют положения Концепции развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации до 2020 года, утверждённой распоряжением Правительства РФ от 14 октября 2010 г. № 1772-р.
В этих условиях особо важным представляется нахождение должного баланса между участием церкви в деятельности государственных органов, в том числе и уголовно-исполнительной системе, и светским характером российского государства, который провозглашен в ст. 14 Конституции
1 См. www.interfax-religion.ru. Религия. Опрос от 30 марта 2010 г.
Российской Федерации. Согласно данной статье, религиозные объединения отделены от государства и равны перед законом.
Кроме Конституции РФ, деятельность религиозных организаций регламентируется федеральным законом от 12.01.1996 г. № 7-ФЗ «О некоммерческих организациях» (в ред. от 17.07.2009 г.), федеральным законом от 26.09.1997 г. № 125-ФЗ «О свободе совести и религиозных объединениях» (в ред. от 23.07.2008 г.).
В соответствии со п. 5 ст. 4 федерального закона «О свободе совести и религиозных объединениях» религиозное объединение не выполняет функций органов государственной власти, других государственных органов, государственных учреждений и органов местного самоуправления; не участвует в выборах в органы государственной власти и в органы местного самоуправления; не участвует в деятельности политических партий и политических движений, не оказывает им материальную и иную помощь.
В то же время необходимо учитывать реальное положение дел, очень точно выраженное протоиреем Всеволодом Чаплиным: «Отделение Церкви от государства и светскость государства означают, как я глубоко убеждён, не невозможность присутствия религии во всех сферах жизни общества, а разделение управленческих механизмов государства и религиозных общин. Нельзя отделить религиозные общины от народа, потому что они составляют большую часть этого народа. Нельзя отделить их жизнь от жизни народа во всех её проявлениях, будь то государственное управление, экономика, политика, правоохранительная сфера, воинское служение и так далее»1.
Отношение с государством Русская Православная Церковь выстраивает в соответствии с Основами социальной концепции Русской православной церкви - официального документа, утверждённого на юбилейном Архиерейском соборе 2000 года, в котором представлено понимание современной ситуации, сказанное с сознательно консервативных, традиционалистских позиций.
Основы социальной концепции излагают базовые положения вероучения по вопросам церковно-государственных отношений и по ряду современных общественно значимых проблем. Документ также отражает официальную позицию Московского Патриархата в сфере взаимоотношений с государством и светским обществом. Помимо этого, он устанавливает ряд руководящих принципов, применяемых в данной области епископатом, клиром и мирянами.
Структурно Основы социальной концепции состоят из 16 разделов, каждый из которых освещает ту или иную общественно значимую проблему, сторону жизни государства и общества. С точки зрения рассмотрения РПЦ как субъекта отношений с учреждениями и органами УИС наибольший интерес представляют раздел III «Церковь и государство».
«Церковь, - говорится в документе, - не должна брать на себя функции, принадлежащие государству <...> В то же время Церковь может обращаться к государственной власти с просьбой или призывом употребить власть в тех или
1 Выступление протоиерея Всеволода Чаплина на конференции «Государство, Церковь, право: конституционно-правовые и богословские проблемы» // URL: http://pravovrns.ru.
иных случаях, однако право решения этого вопроса остается за государством»1. Таким образом, РПЦ настраивает и прихожан, и священников не на индифферентное отношение к происходящему в государственной сфере, а на активное участие в общественных и государственных делах.
Действующее законодательство, в частности, федеральный закон от 26.09.1997 г. № 125-ФЗ «О свободе совести и религиозных объединениях» также не запрещает участия членов религиозных объединений в общественно-политической жизни страны. Ч. 6 ст. 4 закона предусматривает: «Отделение религиозных объединений от государства не влечёт за собой ограничений прав членов указанных объединений участвовать наравне с другими гражданами в управлении делами государства, выборах в органы государственной власти и в органы местного самоуправления, деятельности политических партий, политических движений и других общественных объединений».
Актуальность проблемы правовой регламентации всё более широкого участия представителей различных религиозных конфессий в деятельности УИС заключается в том, что альтернативы сотрудничеству современного российского государства и церкви нет. Поэтому с точки зрения действующего законодательства основным вопросом правового регулирования деятельности религиозных объединений является вопрос о пределах участия религиозных организаций в реализации такой функции государства, как борьба с преступностью, а также поиск оптимальных, приемлемых форм сотрудничества в данной сфере.
Можно выделить несколько оснований значимости вопросов взаимодействия церкви и государства.
Во-первых, наряду с правом, религия является важным социальным регулятором поведения не только отдельных людей, но и народных масс, способным определять линию развития событий как на территории одного региона (в частности, в межнациональных конфликтах), так и на территории государства в целом.
Во-вторых, значимость места и роли вероисповедного компонента в государственной и общественной жизни государства обусловливает необходимость концептуального определения сферы влияния религиозных норм на процессы правообразования в современном мире, а также совершенствования отечественного законодательства, касающегося свободы совести, деятельности религиозных организаций на территории страны, с учётом современных требований законодательного регулирования этих вопросов.
В-третьих, взаимодействие религиозных и правовых норм имеет не только положительные стороны, такие, как объективный и полный учёт государством интересов верующих, декларация их основных прав и свобод, гарантия защиты от неправомерных действий со стороны государственных органов, иных общественных организаций (в том числе религиозных
1 Основы социальной концепции Русской Православной Церкви, принятые Архиерейским Собором Русской Православной Церкви. - М., 2000.
организаций иного толка), отдельных граждан, но и отрицательные -превалирование религиозных норм над правовыми, деформация правосознания, неуважение к гражданским обязанностям, определённым светским законодательством, их неисполнение.
В-четвёртых, для того, чтобы обеспечить устойчивое существование общества и жизнедеятельность государств, необходимо учитывать особенности нашей многоконфессиональной страны. Правовое регулирование не должно ущемлять права и интересы как верующих, так и не исповедующих какой-либо религии граждан.
Российская Федерация, как уже отмечалось - светское государство, в котором согласно основному закону никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной.
В то же время Конституция РФ в ст. 28 предусматривает, что каждому гарантируется «свобода совести, свобода вероисповедания». Таким образом, на конституционном уровне свобода совести, хотя и связывается со свободой вероисповедания, тем не менее не отождествляется с ней.
Федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях» упорядочивает положение религиозных организаций как юридических лиц, создаёт условия для осуществления религиозного образования и сотрудничества религиозных организаций и государства во многих общественно значимых областях.
В преамбуле закона следует особо отметить два фактора. Один заключается в том, что признаётся особая роль православия в истории России. Это связано, надо полагать, с тем, что православие является религией основной государствообразующей нации, и оно всегда участвовало в укреплении российского государства. Федеральное Собрание вместе с тем засвидетельствовало своё уважение к христианству, исламу, буддизму, иудаизму и иным религиям, распространённым у других народов России. Это не «ранжирование» религий, а именно учёт степени их распространенности в Российской Федерации. Отсюда и второй фактор: содержание закона свидетельствует о том, что никаких юридических преимуществ названные религии не имеют ни друг перед другом, ни перед иными религиями (верованиями).
В законе предусмотрены разумные запреты и ограничения деятельности религиозных организаций (запрещено вовлечение малолетних в религиозные объединения и обучение религии вопреки их воле и без согласия родителей, определён светский характер государственного образования и др.). Но, несмотря на эти ограничения, в России действует около десяти всемирно известных сект, к которым в разных странах, в том числе и США, уже предъявлялись судебные иски. К их числу относятся секта Свидетели Иеговы, Дианетика, Церковь Объединения С. Муна, церковь Часовня у Голгофы, секта Аум Синрикё, Общество Сознания Кришны и др. Объём статьи не позволяет подробно рассматривать проблемы, связанные с таким феноменом, как современное сектантство, данный вопрос достаточно подробно изложен в работе А. В. Тонконогова «Пенитенциарная сектология».
Система исполнения уголовных наказаний как один из институтов государства имеет свою специфику. Главной задачей уголовно-исполнительной системы является обеспечение в соответствии с международными правовыми актами, законодательством Российской Федерации отбывания наказания лицами, содержащимися в учреждениях, исполняющих уголовные наказания, а также создание условий, способствующих реализации общечеловеческих прав осуждённых, в том числе права на свободу совести и свободу вероисповедания. При этом соблюдается принцип: не должны ущемляться права как верующих, так и лиц, не исповедующих никакой религии. Как показали исследования, проведённые среди лиц, отбывающих наказание в виде лишения свободы, считают себя верующими 41,18 %. Из числа верующих считают себя: православными христианами - 35,5 %; католиками - 2, 13 %, буддистами - 0,1 %, мусульманами - 1, 42 %\
Важной вехой в развитии отношений между Русской Православной Церковью и государством явилась Международная православная конференция, которая состоялась в Киево-Печерской лавре в 2011 году. Как указывалось в материалах конференции, христианское тюремное служение в прошлом и настоящем основывается на евангельских словах Спасителя: «В темнице был, и вы пришли ко Мне» (Мф. 25, 36). В Священном Писании Господь Иисус Христос призывает всех к служению ближним, находящимся в узах заключения и в «горьких работах сущим». Поэтому главной и самой основной задачей Синодального отдела тюремного служения является содействие оказанию духовно-нравственной помощи лицам, находящимся в местах лишения свободы. Русская Православная Церковь по всей стране проявляет заботу о нравственном возрождении и духовном просвещении населения России и осуществляет свою миссию среди всех слоев российского общества, готового воспринимать голос Церкви на основе свободного самоопределения. Поэтому в местах лишения свободы Церковь призвана осуществлять духовно-нравственное воспитание осуждённых.
В настоящее время около 1 100 православных священников в Российской Федерации посещают учреждения УИС на временной, а некоторые и на постоянной основе. Согласно данным 2010 года, в исправительных учреждениях ФСИН России функционирует 471 тюремный храм и 466 молитвенных комнат для заключённых. Действует 789 православных религиозных общин, которые объединяют 73 117 осуждённых. Организовано 265 воскресных школ, где проходят религиозное обучение свыше 11000 верующих осуждённых. На занятиях изучается Закон Божий, осуществляется показ видеофильмов на библейские темы, проводятся концерты духовной музыки.
По данным НИИ ФСИН России, за последнее время все общественные и правозащитные организации вместе взятые посещали места лишения свободы в несколько раз реже, чем священники. Священник Александр Добродеев,
1 Тонконогов А. В. Пенитенциарная сектология : учебно-практическое пособие. - М., 2004.
отвечающий за взаимодействие Русской Церкви с ФСИН России, заявил, что «коэффициент полезного действия духовной деятельности священников в правоохранительной сфере очень высок. Правоохранительная система должна быть направлена на благо народа».
В то же время следует признать, что в Российской Федерации до конца не разрешены проблемы, касающиеся юридического статуса церковных институтов, по взаимодействию с государственными органами в частности по обеспечения права осуждённых на доступ к знаниям о религии, возможности создания и использования храмов, в местах лишения свободы.
Заключение соглашения о сотрудничестве между Русской Православной Церковью и ФСИН России от 22 февраля 2011 года отразило новые акценты взаимоотношений Церкви и УИС с учётом сложившегося опыта сотрудничества по взаимодействию сотрудников уголовно-исполнительной системы с духовенством Русской Православной Церкви, накопленного после заключения соглашения о сотрудничестве 1999 года в области духовного окормления и религиозно-нравственного просвещения в местах лишения (ограничения) свободы. Согласно новому соглашению о сотрудничестве создаётся совместная рабочая группа в составе работников УИС и Русской Православной Церкви, которой поручается рассмотрение следующих вопросов, в том числе реализация пилотного проекта ФСИН России по включению священнослужителей в деятельность исправительных учреждений на штатной основе - учреждение института тюремных капелланов; определение правового положения тюремных священнослужителей в местах принудительного содержания, их прав и обязанностей; определение правового положения религиозных зданий (тюремных храмов) и помещений (молитвенных комнат) на территориях учреждений ФСИН России, предназначенных для совершения богослужений и духовно-пастырского окормления заключённых, гарантирующего их прямое предназначение.
В то же время действующее законодательство оставляет пробел в правовом регулировании ряда вопросов. Так, до настоящего времени не определён статус храмов и молитвенных комнат, находящихся территориях учреждений ФСИН России, поскольку все здания и помещения находятся в федеральной собственности и не могут быть переданы в ведение Церкви. В этой связи все религиозные организации должны быть уверены, что культовые сооружения будут эксплуатироваться только по своему прямому назначению и исключительно той религиозной организацией, которая участвовала в их строительстве, а само помещение не будет задействовано в оперативно-розыскных целях. Возможно, в целях более чёткого регулирования следует дополнить статью 22 федерального закона от 26.09.1997 г. № 125-ФЗ «О свободе совести и религиозных объединениях» частью 3 «Религиозные организации имеют право участвовать в проектировании, финансировании и строительстве культовых зданий и сооружений, а также их эксплуатации».
Другой существенной проблемой является то, что Россия является многоконфессиональной страной. Так, сегодня в местах лишения свободы участвуют в духовно-нравственном воспитании осуждённых
священнослужители традиционных для России религий. Среди них присутствуют духовные представители ислама, иудаизма и буддизма, а также различных направлений протестантизма, которые также, хотя и в меньшинстве, но представлены в местах принудительного содержания. В целях реализации основных положений федерального закона от 26.09.1997 г. № 125-ФЗ «О свободе совести и религиозных объединениях» во всех учреждениях, где отбывают наказание осуждённые, принадлежащие к той или иной религиозной организации, им должна быть предоставлена возможность встречаться со своими духовными наставниками для проведения богослужения, других религиозных обрядов и церемоний, в том числе и в соответствующих культовых зданиях и сооружениях. Однако, учитывая всё возрастающую активность представителей нетрадиционных религиозных движений именно в пропаганде среди осуждённых, на, что прямо указывается в работе А. В. Тонконогова «Пенитенциарная сектология», следует на законодательном уровне урегулировать вопросы такого явления, как прозелитизм, т. е. целенаправленного и сознательного «перетягивания» верующих одного вероисповедания в другое. Прозелитизм и гарантированное законом право на свободное вероисповедание не имеют ничего общего между собой.
Не менее значимой является проблема соотношения выполнения запретов и предписаний, прежде всего уголовно-исполнительного законодательства и подзаконных актов (Правил внутреннего распорядка) и религиозных норм. Так, в «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви» содержится такое положение: «Если власть принуждает православных верующих к отступлению от Христа и Его Церкви, а также к греховным, душевредным деяниям, Церковь должна отказать государству в повиновении»1.
Эта же мысль содержится и в другом разделе «Основ социальной концепции», посвящённом христианской этике и светскому праву: «Во всём, что касается исключительно земного порядка вещей, православный христианин обязан повиноваться законам, независимо от того, насколько они совершенны или неудачны. Когда же исполнение требования закона угрожает вечному спасению, предполагает акт вероотступничества или совершение иного несомненного греха, он должен открыто выступать законным образом против безусловного нарушения обществом или государством установлений и заповедей Божиих, а если такое законное выступление невозможно или неэффективно, занимать позицию гражданского неповиновения»2.
Неоднозначное отношение вызывает стремление представителей религиозных организаций усилить своё влияние в государственных структурах, прежде всего в «силовых» ведомствах, в Вооружённых Силах, правоохранительных органах, уголовно-исполнительной системе. В стране уже имеется определенный опыт в этом отношении. Так, военное ведомство разработало, а Президент Российской Федерации поддержал предложения по
1 Основы социальной концепции Русской Православной Церкви, принятые Архиерейским Собором Русской Православной Церкви. - М., 2000.
2 Там же.
поэтапному введению института военного духовенства в российской армии и флоте, так называемых военных капелланов, при этом государство обязуется выплачивать военному духовенству жалованье. Священнослужители стали появляться на российских военных базах за рубежом и в Северокавказском военном округе. Разработано «Положение по организации работы с верующими военнослужащими Вооружённых Сил Российской Федерации», утверждённое 24 января 2010 г. министром обороны.
С весны 2010 года Федеральная служба исполнения наказаний Российской Федерации запустила пилотный проект по включению священнослужителей в деятельность исправительных учреждений на штатной основе, реализация которого началась в 16-ти исправительных учреждениях УФСИН России по Республике Мордовия (4), Камчатскому краю (3), Вологодской (5) и Саратовской (4) областям. Этот пилотный проект по воссозданию института тюремного духовенства открыл новую страницу во взаимодействии Русской Православной Церкви и ФСИН России. Однако при всём положительном опыте взаимодействия с РПЦ не следует забывать, что Россия является многонациональной и многоконфессиональной страной. В этой связи, по нашему мнению, необходимо заключать договоры с представителями других традиционных религий, мусульманами, старообрядцами, евангелистами.
Председатель Совета муфтиев России Равиль Гайнутдин выразил свою озабоченность складывающейся ситуацией, касающейся Вооружённых Сил, следующим образом: «Нас всерьёз беспокоит то, что некоторые руководители Министерства обороны своими односторонними и непродуманными действиями расшатывают армию, ведут её к расколу по национальному и религиозному признакам, противопоставлению православия всем другим религиям. Ведь только РПЦ имеет договор с Министерством обороны о сотрудничестве. Такая линия Министерства обороны вызывает недоумение и множество вопросов у граждан. Разве армия наша состоит только из православных?»1 Продолжая мысль, вполне правомерно можно задать вопрос: «Разве все осуждённые исповедуют православие?»
На наш взгляд, и институт военных священников, и использование священнослужителей в штатах учреждений, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы, противоречит выраженному в 14-ой статье Конституции РФ принципу светскости государства. Если мы хотим соблюдать права верующего осуждённого, то мы обязаны предоставить ему возможность и духовного наставничества, и участия в богослужении, независимо от того, много или совсем немного в местах лишения свободы лиц исповедующих, ту или иную религию. Осуждённые имеют право жить согласно своим религиозным убеждениям. Для обеспечения прав верующих, на наш взгляд, следует прежде всего обеспечить беспрепятственный допуск священника на территорию учреждения, исполняющего наказание, для выполнения своих функций: встречи с имеющимися или потенциальными верующими для
1 Гайнутдин Р. Ислам: вера, милосердие. - М.: ДУМПЕР 1997.
совместной молитвы, бесед, исповеди, причащения, крещения, раздачи литературы; исполнения коллективных обрядов: проведения литургии, молебнов, освящения помещений.
Более перспективной представляется совместная деятельность ФСИН России и представителей всех религиозных организаций по подготовке священнослужителей к специфическому тюремному служению. В этом направлении уже сделаны определённые шаги. Так, разработаны образовательные программы учебных центров по подготовке священнослужителей, осенью 2011 года на базе Санкт-Петербургского института повышения квалификации работников ФСИН России был проведён первый образовательный 80-часовой семинар для священнослужителей -руководителей епархиальных отделов тюремного служения из 20 епархий Российской Федерации, несущих пастырское служение в учреждениях уголовно-исполнительной системы.
В заключение следует отметить, что в целом в Российской Федерации сегодня созданы необходимые конституционно-правовые предпосылки полноценного осуществления каждой личностью свободы совести и религиозного вероисповедания, а также деятельности религиозных групп и организаций. Однако проблемы правового регулирования взаимодействия государства и религиозных организаций существуют, и их разрешению следует посвятить усилия как правоведов, так и представителей социально-гуманитарных наук.
Литература
1. Конституция РФ от 12.12.1993 г. (в ред. от 30.12.2008 г. № 6-ФКЗ и от 30.12.2008 г. N 7-ФКЗ).
2. Федеральный закон от 12.01.1996 г. № 7-ФЗ «О некоммерческих организациях» (в ред. от 17.07.2009 г.).
3. Федеральный закон от 26.09.1997 г. № 125-ФЗ «О свободе совести и религиозных объединениях» (в ред. от 23.07.2008 г.).
4. Авакьян С. А. Свобода вероисповедания как конституционно-правовой институт // Вестник Московского университета. - Сер. 11. Право. - 1999. - № 6.
5. Гайнутдин Р. Ислам: вера, милосердие. - М.: ДУМЦЕР, 1997.
6. Галактионов А. А., Никандров П. Ф. История русской философии. - М., 1961.
7. Емельянов Б. В., Петрунина Т. А. Философская антропология: историко-философский анализ. - Екатеринбург, 1997.
8. Журнал «Религия и право» // http://www.sclj.ru/analytics/magazine.
9. Основы социальной концепции Русской православной церкви, принятые Архиерейским Собором Русской Православной Церкви. - М., 2000.
10. Свобода совести в России: исторический и современный аспекты : сборник докладов и материалов межрегиональных научно-практических семинаров и конференций, 2002-2004 гг. - М., 2004. - 624 с.
11. Тонконогов А. В. Пенитенциарная сектология : учебно-практическое пособие. -М., 2004.
12. Цвык И. В. Духовно-академическая философия в России. - М., 2002.
