CC BY
28религия и общество Religion and Society
УДК 297.1, 241.1, 348.97 © А. П. Горюнов, 2021 DOI: 10.24411/1999-625X-2021-11014
в исламские международные террористические организации
Религиозное манипулирование русскими женами при вербовке
А. П. Горюнов, Департамент региональной безопасности Ярославской области (г. Ярославль)
Н goryunov@yarregion.ru
На основе исследования исламских вероучительных текстов и их трактовок, в том числе используемых последователями радикальных течений, раскрыты некоторые особенности исламского семейного права как религиозной основы системы вербовки женщин из немусульманских народов в исламские международные террористические организации. Целью исследования стало изучение приемов постепенного втягивания русских жен в террористическую деятельность, основанного на влюбленности женщин в избранника и религиозном манипулировании. Привлечение к террористической деятельности женщины, которой заведомо известно о приверженности ее избранника радикальным течениям ислама, в статье не освещается. Приведен ряд примеров, свидетельствующих о вовлечении русских жен в деятельность террористических организаций после принятия ислама на фоне желания или вступления в брак с мусульманами из числа последователей международных террористических организаций. Обосновывается необходимость изучения специалистами, участвующими в реализации мероприятий по противодействию идеологии терроризма, основ религий, традиционных для России и стран Центрально-Азиатского региона.
Religious Manipulation of Russian Wives Recruited into Islamic International
Terrorist Organizations
Basing on the research of creedal texts and their interpretations including those applied by the followers of radical movements the author reveals some features of Islamic family law as a religious foundation of the system of recruiting women of non-Muslim nationalities for Islamic international terrorist organizations. The aim of the research is to study the means of consistent engaging Russian wives into terrorist activity based on the women's infatuation with her beloved one and religious manipulation. The paper does not touch upon the situation of involving into terrorist activity a woman who is aware of her beloved one's adhering to radical movements in Islam. The author provides some examples which show involvement of Russian wives in terrorist activity after adoption of Islam with the desire to marry or getting married to Muslims who follow international terrorist organizations. The author substantiates that it is necessary for specialists involved in implementation of measures taken for counteracting terrorism ideology to study the fundamentals of the religions traditional for Russia and Central Asia region.
Keywords: Islamic family law; mut'ah; nikah; muhsan; muhsana; Sharia; recruiting; international terrorist organizations.
Ключевые слова: исламское семейное право; мут'а; никах; мухсан; мухсана; шариат; вербовка; международные террористические организации.
А. P. Goryunov, Department of Regional Security in Yaroslavl region (Yaroslavl) И goryunov@yarregion.ru
Актуальность темы обусловлена необходимостью проведения органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации и органами местного самоуправления совместно с территориальными органами федеральных органов исполнительной власти профилактических мероприятий по защите населения от пропагандистского (идеологического) воздействия международных террористических организаций (далее — МТО), предусмотренных Комплексным планом противодействия идеологии терроризма в Российской Федерации на 2019-2023 годы. (далее — Комплексный план) '.
Исходя из того, что пропаганда террористической идеологии и вербовка в МТО базируются на искажении традиционных религиозных постулатов, при профессиональной подготовке (переподготовке) сотрудников, принимающих непосредственное участие в реализации мероприятий Комплексного плана, и в их повседневной деятельности требуется понимание основ традиционных для народов России и государств Центральной Азии религий.
Наряду с профилактикой идеологии терроризма среди иностранцев, прибывших в Россию для временного проживания и осуществления трудовой деятельности, обучения на базе образовательных организаций высшего и среднего профессионального образования, Комплексный план предусматривает профилактическую работу с разделяющими идеологию терроризма членами семей лиц, причастных к террористической деятельности. Несмотря на то что специальные службы регулярно выявляют факты вовлечения в террористическую деятельность жен славянской национальности их мужьями или женихами из числа приверженцев террористической идеологии, о чем регулярно появляются публикации в СМИ, женщины из числа народов, традиционно не исповедующих ислам, вступившие в брак с гражданами государств с повышенной террористической активностью, не являются объектом мер индивидуальной профилактической работы, изложенных в комплексном плане.
Настоящая работа раскрывает некоторые особенности исламского семейного права, которые могут использоваться при вербовке русских жен в МТО и которые необходимо учитывать в повседневной деятельности и при профессиональной подготовке (переподготовке) сотрудников, принимающих непосредственное участие в реализации мероприятий Комплексного плана.
В научной литературе подробно освещены вопросы семейного права и семейно-брачных отноше-
ний в исламе, однако вопрос именно теологической составляющей склонения русских жен к принятию нетрадиционной для их народов религии с последующей вербовкой в МТО, несмотря на актуальность данного направления и возрастающего влияния религии в обществе, практически не рассматривается. Прежде всего, церемония брака в исламе (никах, за-вадж), в отличие, например, от православного христианства, не является таинством, носит характер заключения брачного контракта между мужчиной и женщиной в целях создания семьи. Находящийся в законном (шариатском) браке (ихсан), свободный мусульманин называется мухсан (добродетельный и целомудренный женатый мусульманин), а женщина — мухсана. Брачные отношения Кораном определяются как непосредственно связанные с созданием человека (например 16:72; 30:21) и прямо закреплены в аятах (например, 4:3; 2:223).
Среди мусульман, придерживающихся хана-фитского мазхаба, традиционного для народов Центральной Азии и большинства мусульман в России, отношение к браку (ихсану) с не исповедующими ислам женщинами, неоднозначно. Некоторые уле-мы (богословы) полагают, что мужчина является мухсаном только в браке с мусульманкой. По мнению других улемов, ихсаном может считаться брак между мусульманином и женщиной из числа людей Писания 2, в котором мужчина будет считаться мух-саном. Существует точка зрения, согласно которой в состоянии ихсана женщина из числа людей Писания считается мухсаной, тогда как мужчина не может считаться добродетельным и целомудренным (мухсан). Согласно хадису, с которым соглашался основатель ханафитского мазхаба имам Абу Хани-фа, «ни жена-еврейка, ни жена-христианка... не делают мужа (свободного мусульманина) мухсаном» [1, с. 185]. Сахаб (сподвижник пророка Мухаммада) Ибн 'Умар считал, что «жена из числа многобожни-ков не делает мужа мухсаном» [1, с. 185]. Ученики Абу Ханифы имамы Абу Юсуф и Зуфар разрешают никах «с христианкой или иудейкой под свидетельством ее двух одноверцев», «а Мухаммед считает его недействительным» [2, с. 3].
Приведенные примеры некоторых особенностей исламского семейного права могут использоваться для оказания влияния на женщину в целях склонения к совершению никаха и принятию ислама, так как иначе муж не будет считаться добродетельным и целомудренным женатым мусульманином (мухсаном). В сложившихся обстоятельствах стремление не допустить унижения мужа в глазах род-
1 Комплексный план противодействия идеологии терроризма в Российской Федерации на 2019-2023 годы, утвержденный Президентом Российской Федерации 28 декабря 2018 г. № Пр-2665. URL: http://nac.gov.ru/terrorizmu-net/kompleksnyy-plan-protivodeystviya-ideologii-terrorizma-v.html (дата обращения: 25.02.2020).
2 По мусульманской терминологии, исповедующие христианство или иудаизм.
ственников и уммы будет способствовать принятию русской женой ислама.
Прелюбодеяние (зина) в состоянии ихсан для мусульманина является смертным грехом. Однако именно супружеская измена или угроза измены со стороны мужа могут использоваться для склонения русской жены к принятию ислама. Исламский общественный деятель Р. Г. Батров, будучи имам-хатыбом Ярославской Соборной мечети, основываясь на комментариях исламских улемов, высказал богословское суждение, согласно которому мухсана, как статус женщины в умме, наполняется содержанием только через религиозную составляющую, а супружеская измена жене-немусульманке не является предательством единоверца и преступлением против веры: «. изменяя, скажем, жене, мухсан обманывает таким образом не просто женщину, мать своих детей и т. д., он предает своего единоверца, т. е. совершает преступление против веры, в ее лице против всех мусульман» [3]. Как следствие, стремясь оградить себя от оскорбления через супружескую измену со стороны мужа, женщина под давлением обстоятельств может прийти к решению принять ислам.
Если указанные выше особенности исламского семейного права для склонения русской жены к принятию ислама могут использоваться как последователями традиционных для России мазхабов, так и адептами радикальных течений ислама, то следующий пример явно будет свидетельствовать о втягивании женщины в деятельность террористических группировок.
Используя собственную трактовку аята 67 суры Алю Имран и аята 30 суры Ат-Тауба, представители радикальных течений ислама делают вывод, что люди Писания являются кафирами (неверующими), а причислять себя к ним — это куфр (неверие). В свою очередь, аяты 2:221 и 60:10 определяют запрет на брак мусульман с кафирами. Таким образом, для склонения к принятию ислама женщины из числа людей Писания или неверующей приверженцами идеологии МТО используется манипуляция религиозными текстами и их трактовка, отличная от богословских установлений традиционного ислама.
При проведении профилактических мероприятий необходимо учитывать вопрос дозволенности и практики осуждаемого в традиционных для России и стран Центральной Азии мазхабах временного брака (мут'а) у последователей радикальной исламской идеологии из числа суннитов.
Главный ученый секретарь Совета улемов Республики Татарстан и преподаватель исламского права Российского исламского института (г. Казань)
Р. М. Нургалеев отмечает: «Временный брак (никах му'аккат), по мнению большинства богословов ха-нафитской правовой школы, считается запретным (харам) и недействительным (фасид). Но Имам Зу-фар 3 считал, что условие, противоречащее действительности договора (в данном случае — временное ограничение), аннулируется, а сам договор (в данном случае — временный брак) остается действительным (сахих)» [4, с. 40]. Для склонения женщины к вступлению во временный брак используется, в том числе, довод о возможности заключения законного (шариатского) брака (никах) после окончания периода действия временного брака.
Приведенные примеры свидетельствуют о заложенных в исламском семейном праве богословских установлениях, которые возможно использовать для склонения русских жен к принятию ислама. Следующим шагом является формирование у женщины девиации на принятие террористической идеологии, для чего совместно с психологическими приемами манипулирования подключается религиозная составляющая. Например, на фоне свойственного новообращенным адептам «синдрома неофита» 4 [5, с. 9], вербовщики МТО убеждают русских жен в необходимости беспрекословного подчинения мужу, для чего возможно использование коранических аятов «Жены имеют такие же права, как и обязанности, но мужья выше их по положению» (2:228) или «Праведные женщины покорны» (4:34) и хадисов, например: «.женщина не выполнит свои обязанности перед Господом, пока она не выполнит свои обязанности перед мужем». «Главной обязанностью женщины по отношению к мужу является подчинение. Подчинение мужу сродни подчинению Аллаху, потому что Всевышний обещает ей рай именно за это. наряду с поклонением для женщины короткая дорога в рай проходит через подчинение мужу» [6, с. 63].
Вербовке русской жены в МТО способствует возникающий психологический дискомфорт, вызванный резким изменением социальной и информационной среды на фоне негативного отношения со стороны окружающих «именно к исламским неофитам русского происхождения» [5, с. 32] и проявления «участия» в жизни женщины со стороны новых знакомых и «друзей». Так, последователи запрещенной в России международной экстремистской организации «Нурджулар» в местах жительства принявших ислам русских жен проводили собрания и намазы, приглашая жен мигрантов из республик Центральной Азии «под предлогом помощи женщинам-мусульманкам в выстраивании отношений в окружающем обществе» [7, с. 33].
3 Ученик имама Абу Ханифы.
4 «.приводит к резкости в суждениях, черно-белому восприятию реальности, желанию продемонстрировать действиями и поступками свою принадлежность к исламу, загладить «вину» за свое домусульманское прошлое» [6, с. 9].
Главный редактор научного журнала «Мусульманский мир» Р. Р. Сулейманов отмечает, что русские мусульманки вовлекаются в террористические организации в том числе «путем обмана и доверчивости» [5, с. 24], при этом у них «происходит смешивание женской любви, желания выйти замуж и религиозного фанатизма» [5, с. 25]. Помимо упомянутых Р. Р. Сулеймановым широко известных в России А. Сапрыкиной, Ю. Титовой, В. Карауловой, вовлеченных в террористическую деятельность после принятия ислама в целях вступления в шариатский брак со своими избранниками, важно назвать М. Коновалову, жительницу Ярославской области, после принятия ислама и вступления в брак с гражданином Киргизии выехавшую на Ближний Восток, где принимала участие в деятельности МТО. В настоящее время М. Коновалова осуждена за участие в деятельности МТО и отбывает наказание в одной из тюрем на территории Ирака.
Проведенное доцентом кафедры административных и уголовно-правовых дисциплин Майкопского государственного технического университета М. А. Лактионовой изучение 20 уголовных дел, возбужденных в отношении женщин, совершивших преступления террористического (экстремистского) характера и вставших на путь исламского терроризма в качестве пособниц, вербовщиц и смертниц, позволило установить, что все они находились в мусульманском браке, а треть женщин в возрасте до 30 лет были по национальности русскими и имели «мусульманское имя» [8, с. 112].
Необходимо также отметить важность и актуальность изучения государственными и муниципальными служащими, принимающими непосредственное участие в реализации мероприятий Комплексного плана, приемов манипуляции неофитами со стороны вербовщиков МТО и методов противодействия вербовке, что невозможно без знания основ религий, традиционных для народов России и государств Центральной Азии. В современных условиях профессиональную подготовку специалистов, работающих с лицами, наиболее подверженными воздействию идеологии терроризма, и с членами их семей, необходимо осуществлять с соблюдением принципа: «...пришло время перейти от некомпетентной светскости («религия нас не касается») к понимающей светскости («изучить и понять религию — наш долг»)» [9, с. 121].
Следует обратить внимание, что в исламе «Коран и Сунна как насс («текст», мн. число нусус) имеют самый высокий ранг среди правовых источников» [10, с. 76]. На Сунне, являющейся «Вторым источником права, чье основополагающее значение в целом не подвергается сомнению», основывается главный принцип доказательного права в исламе
[10, с. 73], она выполняет поясняющую и конкретизирующую функцию, в том числе в вопросах брака [10, с. 77]. «Особое значение Сунна получает по той причине, что многие правовые вопросы не оговорены в Коране и соответственно напрямую им не регулируются» [10, с. 74].
Антропология авраамических религий свидетельствует, что убийства по религиозным мотивам сопровождают человечество со времен падения первых людей. Рассказанная в суре аль-Маида притча об убийстве Кабилем (Каином) Хабиля (Авеля) говорит о непринятии Аллахом курбана (жертвы), принесенной Кабилем и последующего убийства по причине зависти Хабиля, чей курбан был принят Аллахом.
Современные зарубежные исследователи отмечают роль религии в оправдании терроризма и в необходимости убийства, в том числе с использованием террористов-смертников: «В качестве средства оправдания неизбирательных убийств и преодоления естественной неприязни к лишению жизни воинствующие группы (а также религиозные лидеры и переводчики, которые выступают за них) используют веру, чтобы поднять свои причины до религиозных крестовых походов. Таким образом, акт взрыва смертника становится не социальной или религиозной аберрацией, а скорее священным долгом и обязанностью» [11].
Проводя профилактическую работу среди русских жен, необходимо учитывать скованность мусульманской женщины социальными установками, которые основаны на шариате, объединившем в себе религиозные и правовые нормы ислама, толкование их предписаний абсолютно во всех сферах деятельности человека. На этом фоне «радикальные исламисты предлагают способ разрешения многих личных и социальных проблем, стремятся вселить ощущение смысла, обещают „спасение" с авторитетными ссылками на исламские тексты, доводя информацию в нужном для себя ключе» [12, с. 8].
Президент Международной Ассоциации исламской психологии М. Бадри считает невозможным использование в работе с мусульманами только психологические методы: «никакая психология не может быть полезной для мусульман, в которой не принимается ислам в качестве мировоззрения» [13, с. 16]. Председатель правления Ассоциации психологической помощи мусульманам О. С. Павлова так характеризует религиозную психологию мусульман: «.ислам определяет все сферы жизни его адептов, являясь для его последователей образом жизни и образом мысли» [14, с. 219].
Именно по этим причинам попытки проводящего профилактические мероприятия неподго-
товленного государственного или муниципального служащего убедить русскую жену отступить от формирующихся или уже сформированных радикальных религиозных убеждений будут восприниматься как склонение к вероотступничеству, которое в земной жизни приведет к выходу из ислама, а после смерти — к мучениям адским огнем (например, Коран 4:14, 6:128, 9:68) и отсутствию возможности наслаждаться раем (например, Коран
3:198, 4:13, 4:124). Поэтому одной из форм профилактики радикальных убеждений может и должен служить не только диалог со светскими специалистами, но и работа с привлечением высокообразованного мусульманского священнослужителя, способного оказать противодействие радикализму через использование вероучительных источников и на равных вести диалог с представителями радикальных течений.
Список литературы
1. Хрестоматия по исламу. Переводы с арабского, введения и примечания. М., 1994.
2. Ашик М. Исламское право (общедоступное изложение фикха) Ат-тасхил ад-дурури ли-масаил аль-кудури. Ч. 2 / пер. сделан по мединскому изданию). Казань, 1999.
3. Батров Р. Г. Прелюбодея и прелюбодейку... // Вместо реформы : сб. ст. / под общ. ред. Д. В. Мухет-динова. Н. Новгород-Ярославль, 2007. URL: http://www.idmedina.ru/books/theology/?943 (дата обращения: 16.04.2020).
4. Нургалеев Р. М. Классическое мусульманское семейное право : учеб. пособие. 5-е изд., испр. Набережные Челны, 2016.
5. Сулейманов Р. Р. Русские мусульмане: классификация групп, проблема радикализма, отношение к ним в России // Мусульманский мир. 2015. № 4.
6. Нуриаслямов Р. Н. Практические основы религиозной деятельности имама : учеб. пособие. Уфа, 2018.
7. Казакова О. А., Гашичев А. В. Противодействие негативному информационно-психологическому воздействию как элемент системы обеспечения информационной безопасности личности, общества и государства // Вестник Национального антитеррористического комитета. 2018. № 2(19).
8. Лактионова М. А. Особенности феномена женского терроризма: региональный аспект // Вестник ЛГУ. 2014. Вып. 4(148).
9. Касюк А. Я. Координация подготовки специалистов в области теологии в государствах-участниках СНГ как одно из направлений противодействия религиозному экстремизму // Вестник Совета Безопасности Российской Федерации. 2017. № 1(48).
10. Матиас Р. Исламское право: история и современность / пер. с нем. А. Мухаматчиной ; науч. ред. М. Кудратов ; под общ. ред. Д. Мухетдинова. М., 2019.
11. Kiras J. Suicide bombing. Британская энциклопедия. URL: https://www.britannica.com/topic/suicide-bombing (дата обращения: 30.03.2020).
12. Нечитайло Н. А. Современный радикальный исламизм. Стратегия и тактика : дис. ... канд. д-ра полит. наук. М., 2017. URL: http://ivran.ru/sites/28/files/dissertaciya_Nechitajlo.pdf (дата обращения: 30.03.2020).
13. Бадри М. Теория и практика исламской психологии / под ред. О. С. Павловой, В. С. Полосина. М., 2018.
14. Павлова О. С. Психология религии в исламской парадигме: состояние и перспективы развития // Ислам в современном мире. 2015. Т. 11. № 4.
