CC BY
69
раздел ИСТОРИЯ
УДК 94 (1-87)+232+282 ББК 63.3 (4/8)+86.37+86.375
РЕЛИГИОЗНАЯ СИТУАЦИЯ И ПОДГОТОВКА КОИВОКАЦИОНИОГО СЕЙМА В ПЕРИОД МЕЖДУЦАРСТВИЯ 1632 ГОДА Григорьев Д.В.*
В статье исследуется религиозная ситуация в Польше в 1632 г. после смерти короля Сигизмунда III. Рассматриваются взаимоотношения католиков, православных и протестантов в ходе подготовки избрания нового короля.
30 апреля 1632 г. со смертью Сигизмунда III в Речи Посполитой началось междуцарствие - период наиболее удобный для проведения изменений, которых нельзя было сделать в период правления умершего короля.
Смерть Сигизмунда III пробудила большие надежды, особенно у не католиков. За весь период своего длительного, почти сорокапятилетнего правления католическая церковь торжествовала почти полную победу в борьбе за конфессиональный облик общества Речи Посполитой, и особенно за облик ее правящего класса. Среди иноверцев, его считали ярым противником Варшавской конфедерации[1].
Поэтому его смерть и начинающееся междуцарствие создали для не католиков возможность принять радикальные политические меры по изменению существовавших в Речи Посполитой конфессиональных отношений. Этот шанс казался реальным, так как королевич Владислав, единственный серьезный кандидат на трон, был заинтересован в поисках новых решений данной проблемы[2]. Он отдавал себе отчет, что решение ее сильно облегчило бы ему в его будущем правление. Он намеревался выступить в качестве посредника между враждующими сторонами[3]. Таким образом, он смог бы найти большие возможности для тех решений, которые могли бы быть приняты уже во время междуцарствия.
Католический лагерь был настроен не допустить изменения существующих конфессиональных отношений, и был уверен, что ему это удастся. В период междуцарствия примас становился интеррексом (верховным правителем государства в период междуцарствия). Католики составляли большинство шляхетского сословия и обладали огромным преимуществом в сенате. Но с самого начала междуцарствия они, однако, не предприняли необходимых мер. Скорее всего, они недооценили значения проведения согласительного съезда. Но примас Ян Венжик старался принимать решения, касающиеся только организации управления в период междуцарствия[4]. В своих универсалах и письмах на сеймики он призывал, чтобы шляхта наказывала своим депутатам конвокационного сейма[5] заниматься только вопросами, связанными
с организацией будущих выборов[6].
Противники, наоборот, прилагали все усилия по объединению протестантских сил внутри страны, по организации союза с православными и обращались за помощью за границу[7].
Установление контактов с Густавом Адольфом и даже принуждение его выдвинуть свою кандидатуру, должно было быть угрозой не столько для Владислава, сколько для католической шляхты. Возможность поддержки шведского Вазы еще пока многочисленными польскими диссидентами привела бы не только к затягиванию междуцарствия, но и к гражданской войне. Такая возможность становилась важным средством наступления на общественное мнение, заставляющим диссидентов не доводить дело до крайности, что могло облегчить принятие их конфессиональных требований. Может быть, это было рассчитано на то, чтобы заставить Москву заключить перемирие[8]. Кроме того, они были заинтересованы в том, чтобы Швеция, а также, наверняка, и другие протестантские государства, приняли какое-либо участие в решении их вопроса.
О более реальной поддержке, о финансовой помощи и вооружении, диссиденты просили брандербургского курфюрста Георга Вильгельма. В июне 1632 г. были предприняты попытки заставить курфюрста, который не спешил с выполнением своих обязательств, принять объединительное соглашение[9].
Лидеры диссидентов были особенно заинтересованы в том, чтобы задействовать в общей акции прусские города. Тогда они могли бы изыскать значительные финансовые средства, необходимые для набора в армию и агитации. Союз с прусскими городами давал, кроме того, важное преимущество. Ведь они имели непосредственное влияние на постановления прусского генерального сеймика[10].
Ответы сената Гданьска и совета города Торуни были необычно осторожны. Они выражали благодарность князю за приложенные усилия по обеспечению всем разноверцам религиозных свобод и заверили, что их представители во время конвокационного сейма будут с ними в постоянном контакте[11].
ТакжеРадзивиллпредпринялшагипоукреплению
* Григорьев Дмитрий Валерьевич - к.и.н., старший преподаватель кафедры новой и новейшей истории БашГУ
Вестник Башкирского университета.2005.№2.
77
союза с православными. Независимо от него с подобной инициативой со стороны православных выступил архимандрит Киево-Печерской лавры Петр Могила[12]. В конце мая 1632 г. на Украину прибыл Григорий Куницкий, который от имени Радзивилла заверил казаков, а также православное духовенство и шляхту, что диссиденты на приближающихся партикулярных и генеральных съездах будут поддерживать их конфессиональные требования, и просил, чтобы православные ответили протестантам взаимностью. На казачьей раде в урочище Росава, а также на сеймике киевского воеводства в Житомире собравшиеся заверили посланника Радзивилла в готовности “ко всяким услугам его господину”[13].
Брандербугский курфюрст, прусские города, православные не отвергли предложение Радзивилла. Правда, они не приняли никаких конкретных обязательств, но гетман их и не требовал.
В Короне позиция диссидентов была значительно слабее. Их ждали большие трудности, потому что предводители наказали им, кроме выдвижения собственных требований, всячески ослабить противника. На этнических польских землях они должны были разбить католическое единство, выступая с наиболее экстремальными предложениями по вопросу соглашения с духовенством (так называемое compositio inter status [т.е. примирение сословий - Авт.]), а на восточных землях Короны, на которой проживало большое число приверженцев православия, горячо поддерживать предложения последних.
Действительно, после смерти Сигизмунда III
- большого защитника унии - перед православными открывались большие возможности улучшить положение православной церкви. Использование этих возможностей, однако, зависело в большей мере от установления отношений внутри церкви. На пороге междуцарствия предводителей православия разделили разногласия в тактике, вытекающие из их различного отношения к Речи Посполитой. Однако они преследовали одну цель: вернуть православной церкви права и владения, существовавшие до 1596 г., т.е. фактически ликвидировать унию.
Православные во главе с митрополитом Исайей Копинским считали, что должны поставить все на карту и даже встать на путь вооруженной борьбы для окончательной ликвидации унии и (уже во время междуцарствия) в случае неудачи попросить русского царя признать их своими подданными.
Предводители шляхты и части духовенства (по большей части, шляхетского происхождения) во главе с Петром Могилой намеревались добиться результатов с помощью компромисса. При этом они связывали большие надежды с личностью Владислава[14].
Весной 1632 г. ситуация на Украине была достаточно сложной. Реальная татарская угроза, а также сомнение, что Москва поддержит перемирие, заставляли украинских магнатов мобилизовать свои войска[15]. Однако старшинам - во главе реестра находились тогда люди, лояльные к Речи Посполитой, стремящиеся укрепить собственные позиции среди казачества, опираясь на помощь польских властей,
- удалось удержать ситуацию под контролем.
Многие видные государственные деятели Речи Посполитой политику гонений считали ошибочной. Еще на сейме 1631 г. в защиту православия выступил Великий коронный гетман Конецпольский[16]. В 1632 г. папский нунций выступал в Речи Посполитой писал в Рим: “... в Волынском воеводстве, где
находится большое количество католической шляхты, все предложения схизматиков (т.е. православных
- Авт.) прошли без противоречия, что служит доказательством отвращения, какое вообще питают здесь к униатам...”[17].
На радах в Росаве и в Прилуках они убедили “общество” обратиться с просьбой к властям Речи Посполитой об “усмирении” веры и, если бы этого не произошло, обещали поискать другой способ “усмирения”. Рада в урочище Росава происходила 30 -31 мая 1632 г. Было решено на сеймики украинских воеводств сенаторам направить письма, содержащие угрозу поднять борьбу в защиту православия[18]. Вести о татарской опасности позволили старшине запорожского войска Ивану Петражицкому отправить полки в поле (тем самым отдаляя их от главных агитационных центров И. Копинского) и установить военную дисциплину. Петражицкий сразу после рады в Росаве выслал часть войск в направлении Винницы, где были замечены татары. После рады в Прилуках казаки, число которых увеличилось, были разосланы для охраны трех главных татарских шляхов. Возможно, что это была реализация более раннего плана польского командования. Есть версия, что гетман Конецпольский намеревался на время междуцарствия разделить казацкие силы[19].
Поэтому православные с большим рвением стали заниматься организацией сил и привлечением союзников, а также добыванием средств[20].
В конце мая и в начале июня 1632 г. по всей Речи Посполитой проходили предсогласительные сеймики. В них приняли участие значительное число очень активных диссидентов. Отчеты о прохождении этих съездов, а также инструкции депутатам указывают, что конфессиональные вопросы - вопреки намерениям католического лагеря - были одним из главных тем совещаний[21]. Только на некоторых съездах шляхта в соответствии с воззваниями примаса наказала своим представителям: “чтобы больше нам, чем назначение места и часа будущих выборов не приносили”[22].
Диссидентам, однако, одного подтверждения Варшавской конфедерации было уже недостаточно. История доказала, что содержащееся в ней обязательство совместного выступления против тех, кто нарушает религиозный мир, не всегда поддерживалось католиками. Постановления некоторых коронных и большинства литовских сеймиков (также главного сейма Великого княжества Литовского), обязывающие шляхту не приступать к выборам до тех пор, пока “нарушения” не будут “исправлены”, позволяли диссидентам питать надежду на реализацию своих намерений[23]. Многие эти “нарушения” касались именно конфессиональных отношений.
Православные добились еще большего успеха. Нунций Онорато Висконти оценил сеймикВолынского воеводства как самое большое поражение униатов и католиков [24]. Наэтом съезде было много иностранцев и уважаемых католиков, там присутствовали могущественные Заславские (Ежи в качестве маршала руководил сеймиком), волынский воевода Адам Александр Сангушко, Януш Вишневецкий, набирающие силу Чарторыйские и многие другие провинциальные магнаты[25]. Принятая инструкция обязывала депутатов ante omnia (т.е. прежде всего - Авт.) постараться “усмирить греческую религию”, угрожая, если положение православной церкви не улучшиться, волыняне не приступят к выборам. Киевляне также использовали “усмирение греческой веры” в качестве условия, создающего
78
раздел ИСТОРИЯ
возможность их депутатам одобрить заключение соглашения[26]. Подобные постановления приняла шляхта Брацлавского воеводства, а также некоторых восточных белорусских поветов Великого княжества Литовского. В таких условиях нунций Висконти еще в июне забил тревогу[27].
Предсогласительные сеймики принесли иноверцам еще один успех - большое число депутатских мандатов. Представительства почти со всех земель и поветов Речи Посполитой (кроме мазовецких) имели в своем составе разноверцев.
В Великом княжестве Литовском большее значение, чем вероисповедание, имела зависимость делегатов от отдельных магнатов. Правда, почти все литов ские диссиденты были сторонникамиКшишто ф а Радзивилла. К тому же значительное число католиков и православных было связано с самим гетманом. Будучи ближайшими соратниками Радзивилла или
связанными с ним государственными делами, они усердно выполняли его распоряжения. Кроме того, если бы возникла ситуация, представляющая лично для него угрозу и тем самым создающая условия для ослабления авторитета дома Радзивиллов, польный гетман мог рассчитывать на помощь своих католических родственников. В конечном счете, можно утверждать, что депутаты-иноверцы вместе с радзивилловскими сторонниками-“папистами” имели преимущество перед другими депутатами от Великого княжества Литовского, даже в опыте парламентской работы.
Вести о прохождении и результатах сеймиков вызвали большое беспокойство католического духовенства и особенно нунция. Но, однако, для исправления ситуации и достижения соглашения времени уже не было[28].
ЛИТЕРАТУРА
1. Варшавская конфедерация - акт, заключенный в 1573 г. королем Генрихом III, который гарантировал польским диссидента определенные политические права.
2. Czaplinski W. Wladyslaw IV i jego czasy. W., 1972. S. 97.
3. Dziegielewski J. О tolerancje dla zdominowanych. Polityka wznaniowa Rzeczypospolitej w latach panowania Wla-dyslawa IV. W. 1986. S. 12.
4. Salmonowicz S. Geneza i tresc uchwat konfederacji warszawskiej // Odrodjenji i reformacji w Polske. 1974. T. 19. S. 18.
5. Конвокационным назывался сейм, следовавший вскоре за смертью короля. Созывался он примасом и занимался вопросами о предстоящем избрании короля.
6. Akta sejmikowe wojewodztwa krakowskiego / Wyd. A. Przybos. Krakow, 1953. T. II. S. 140.
7. Dziegielewski J. Op. cit. S. 13.
8. Wisner H. Rozroznieni w wierze. Szkice z dziejow Rzeczypospolitej schylku XVI i polowy XVII wieku. W., 1982. S. 158.
9. Szelagowski A. Uklady krolewicza Wladyslawa i dysydentow z Gustawem Adolfem w r. 1632 // Kwartalnik historyc-zne. 1899. T. 13. S. 699; Czaplinski W. Polska a Prusy i Brandenburgia za Wladyslawa IV. Wroclaw, 1947. S. 16-17.
10. Biskup M. Udzial stanow Prus Krolewskich w elekcji wladcow polskich na przelomie XV- XVI wieku // Zapiski historyczne. 1969. T. 34. Z. 3. S. 83, 90-91, 100, 103.
11. Dziegielewski J. Op. cit. S. 16.
12. Письмо П. Могилы К. Радзивиллу от 5 мая 1632 // Археографический сборник документов. Вильно, T. VII. 1870. С. 90-91.
13. Письмо П. Могилы К. Радзивиллу от 6 июня 1632 // Археографический сборник...Т. VII. С. 300-301.
14. Chodynicki K. Kosciol prawoslawny a Rzeczypospolita Polska. Zarys historyczny 1370 - 1632. W., 1934. S. 547.
15. Serdyka J. Rztczpospolita w ostatnich latach panowania Zygmunta III (1629 - 1632). Zarys wewnetrznych dziejow politycznych. Opole. 1978. S. 166-177.
16. Баранович А.И. Украина накануне освободительной войны сер. XVII в. М., 1959. С. 157.
17. Инструкция послам Волынского воеводства на конвокационный сейм // Архив Юго-Западной России. Ч. II. Т. 1. № XVI; Голубев С. Киевский митрополит Петр Могила и его сподвижники. Киев, 1883. Т. 1. С. 429.
18. Голубев С. Киевский митрополит Петр Могила. Т. 1. С. 401-402.
19. Архив Юго-Западной России, издаваемый Временной комиссией для разбора древних актов. Ч. 3. Т. 1. С. 330-332.
20. Беднов В. А. Православная церковь в Польше и Литве (по Volumina Legum). Минск, 2002. С. 210.
21. Akta sejmikowe wojewodztwa krakowskiego... T. II. Cz. 2. S. 142-143.
22. Akta sejmikowe wojewodztwa krakowskiego... T. II. Cz. 2. S. 142.
23. Dziegielewski J. Op. cit. S. 22.
24. Theiner A. Vetera Monumenta Poloniae et Lithuanie (Старые памятники Польши и Литвы). Romaе, 1863. Т. III (1585 - 1696). Р. 398-399.
25. Архив Юго-Западной России. Ч. 1. Т. 2. С. 162-181.
26. Архив Юго-Западной России. Ч. 1. Т. 2. С. 181-200.
27. Плохий С.Н. Папство и Украина (Политика римской курии на украинских землях в XVI - XVII вв.). Киев, 1989. С. 133.
28. Theiner A. Vetera Monumenta Poloniae et Lithuanie. Т. III. Р. 398-399.
Поступила в редакцию 30.03.05 г.
Вестник Башкирского университета.2005.№2. 79
