CC BY
35
УДК 327.5(470.6)
Е. В. Галкина, М. С. Маценко
РЕЛИГИОЗНАЯ КОМПОНЕНТА СОВРЕМЕННЫХ ПОЛИТИЧЕСКИХ ПРОЦЕССОВ:
НЕГАТИВНЫЕ ФАКТОРЫ ТЕРРОРИЗМА1
В статье рассматриваются современные политические процессы через религиозный фактор, в ряде случаев обуславливающий радикализацию взглядов отдельных групп населения, активизацию террористической деятельности. Анализируются различные научные подходы к концепциям терроризма, патриотизма, политико-религиозных процессов в современном политологическом дискурсе. Актуальным является рассмотрение авторами новых подхо-
E. V. Galkina,
дов к пониманию международного терроризма, негативных его факторов и т. д., которые в настоящее время все больше привлекают внимание исследователей и политиков.
Ключевые слова: политический процесс, политико-религиозный процесс, религия, ислам, Северный Кавказ, терроризм, война, национальная безопасность, идеология, культура, патриотизм.
M. S. Matsenko
RELIGIOUS COMPONENT OF MODERN POLITICAL PROCESSES: NEGATIVE FACTORS OF TERRORISM
The article deals with the modern political processes through a religious factor, which in some cases may influence the radicalization of views of some group of citizens and the intensification of terrorist activity. The authors analyze various theoretical approaches to the concepts of terrorism, patriotism, political and religious processes within the contemporary political science discourse. The authors also
Тематика религиозного фактора в политических процессах на Северном Кавказе, возрастание заинтересованности к данной проблематике - это не просто политическая необходимость, но условие возможности нейтрализации негативных перспектив, в определённых компонентах составляющих национальную безопасность не только отдельного региона, но и политико-религиозной системы государственных отношений в целом.
Стоит отметить, что основным негативным фактором в формировании политико-религиозных отношений во многих регионах мира является терроризм.
Возможно, для более точного понимания в данной сфере необходимо в некоторой степени разграничить понятие «ирхаб» -в арабском понимании терроризм, акт насилия
examine new approaches to understanding of international terrorism, particularly its negative factors, which are now increasingly attracting the attention of researchers and policy makers.
Key words: political process, political and religious process, religion, Islam, the North Caucasus, terrorism, war, national security, ideology, culture, patriotism.
военно-политического характера с определённой идеологической составляющей, возможно имеющей некоторую конфессиональную основу, а также термин «джихад», имеющий трактование как приоритет внутренней, духовной борьбы с самим собой, со своим отталкивающим Всевышнего, низким началом, ведущим к духовной деградации и, что немаловажно, к озлобленности, отчаянию, агрессивному началу конца души и желанию от безысходного поиска уничтожать души и тела ближних своих [5].
Терроризм - современный международный страшный язык общения. Диалекты различны: страх, ненависть, боль, кровь... [3, с. 341]. Более чем странны заявления весьма уважаемых политических деятелей о том, что терроризм крепнет там, где безработица,
1 Статья подготовлена при финансовой поддержке РГНФ (грант №15-03-00369).
расшатанная коррупцией экономика. Самые известные полевые командиры Северного Кавказа, международные террористы из стран Персидского залива - это выходцы из состоятельных семей, весьма уважаемых династий. Среди террористов, даже категории й, по классификации аналитиков специальных комитетов НАТО, занимающихся вопросами противодействия терроризму, изрядное количество людей с деньгами, европейским образованием, учёными степенями, легальными общемировыми бизнес-связями. И это, подчёркиваем, лишь категория й в террористической иерархии.
Единственная прочная стальная нить связи терроризма прошлого, настоящего и будущего - это культурно-религиозный фанатизм. Так, например, в странах Ближнего Востока «оттенков» фанатизма тысячи [9, с. 111-113]. Фанатизм религиозный в Сирии не имеет никакого отношения к фанатизму интеллектуалов в Египте и Ливии. Однако там тоже всегда проявляется конфессиональный, идеологический подтекст. Но и политически недальновидно заблуждение Западного мира о том, что весь арабский мир цементирован религией. Нет! Прочнейшей основой ближневосточного мира является арабская, в некоторых моментах сохранившаяся без изменений доисламская культура. Истинная арабская культура - это закрытое, обособленное родовое братство арабов, мало кому открытое из внешнего мира непосвящённых. Для людей западной культуры этот мир ограничен часто лишь двумя понятиями: экзотика и терроризм.
А что ещё знает западный обыватель-турист - об этом другом мире одной планеты, кроме как о небоскрёбах, неисчерпаемой нефти, сказочном богатстве правителей и ... терактах. И тысяча и одно заблуждение о якобы бесправии женщин, излишней суровости законов, не принимая во внимание при этом, что общий уровень преступности в государствах Персидского залива намного ниже, чем общеевропейский. Именно негативные мифы рождают взаимные недоброжелательные взгляды западного и восточного человека.
Терроризм Ближнего Востока, Северного Кавказа рождён от абсолютного нежелания понимать, уважать, принимать других, но не чужих. Так, любая попытка навязать веру, политику, тем более культуру окончится дипломатическим тупиком, где единственная
форма общения - это «взрыв ближнего». Как страшно, если площадью для подобного адского, в «тротиловом эквиваленте» разговора станет Северный Кавказ.
Из вышеизложенных политико-религиозных аспектов следует актуализация рассматриваемой темы исследования.
Невозможно представить современные политические процессы без религиозной составляющей. Наиболее очевидно подобное международное положение дел, проявилось после 11 сентября 2001 г. Именно тогда, в дни страшной трагедии американской нации и всего мира, зародилось политическое понимание существования частного военно-политического терроризма с глобальной негативной религиозной составляющей.
Терроризм существующего формата -это явление страшное, порождающее чудовищные акты и формы насилия - духовно непереносимого, нравственно неприемлемого. Но современный формат терроризма - это уникальная в негативном смысле форма насилия. Сегодня мы можем наблюдать и изучать терроризм как многоэлементную составляющую, неотъемлемый элемент всех значимых спектров геополитики [8, с. 160-161].
Современный формат терроризма представляет собой некий архитектурный тип существующей геополитики. В нем присутствуют все негативные составляющие для возведения нового здания будущих глобальных политических отношений [10, с. 120-122].
Подобный террористический фундамент состоит из компонентов, которые всегда были разрушающей частью социально-политических аспектов. Это технологии восстаний, мятежей, бунтов, новые форматы оппозиционных движений, теоретическое развязывание виртуальных религиозных войн и т. д. Международная политика всё чаще сталкивается с некогда замкнутыми религиозно-культурными общественными форматами, претендующими на глобальное влияние.
Суть новых террористических процессов невозможно изменить, можно лишь попытаться изменить формат, рамки и интенсивность. Возможный итог: вместо десяти терактов будут осуществлены три.
Религиозно-политические боевые группы, сеющие насилие в наших городах, транслирующие определённые религиозно -политические идеи, разрушают духовные об-
щественные устои. «Религиозное безумие, созданное для оправдания всего». Самое чудовищное - это религиозные конфликты, переходящие в формат войн, которые начинаются ради любви к Богу, ради светлой сути в толковании истины.
Особое значение имеет политическая работа среди мусульманского населения Северного Кавказа. Что касается ислама, то контрпродуктивно, например, вести линию на противодействие обычаям, в частности, традиционной одежде женщин-мусульманок (например, в восточных районах Ставропольского края). Модернизация сама во многом внесёт изменения в отдельные проявления быта местных жителей. Вместе с тем, необходима политическая борьба против интерпретации ислама как идеологии воинствующего экстремизма.
Один из норвежских экспертов по вопросам международного терроризма и религиозных актов насилия Сив Йенсен заметил: «Террористическую атаку может осуществить любой, но вот внутреннего настроя, решимости, набора определённых душевных качеств недостаёт подавляющему большинству» [13]. Но, к сожалению, специалисты по психоподавлению уникальности личности и перепрограммированию любых ценностных ориентиров могут за небольшой промежуток времени создать «живые снаряды» для актов террористической направленности. И эти «живые бомбы» уже не зависят ни от национальности, ни от религиозной принадлежности, ни от политических взглядов, нравственных составляющих личности. Их сознание представляет собой модель «тикающего механизма» разрушения существующей действительности.
Трудно отрицать, что существующая реальность - это, прежде всего, моделируемая, управляемая действительность в простом и доступном формате - «свой - чужой» (например, западный и незападный политический процесс по Л. Паю) [11]. Формула «мы -они» примитивно проста, но невероятно результативна и эффективна. Можно затрагивать и заострять всевозможные низменные духовные и социальные неприглядные противоречия, в том числе, межличностного характера. Наступает время гибридного противостояния. Вырабатываются стратегические формулы негативного политического нового общественного существования.
Сама структура современного политико-религиозного противостояния состоит из двух главных противоречий, имеющих геополитический формат взаимоотношений. В ближневосточной основе лежит система духовного рассмотрения джихада, как практического, возможного решения стратегических задач в политическом поле [9, с. 28-30]. Западная система международных многосторонних, многоуровневых и многонаправленных политических отношений во многих спектрах связана с противостоянием различным форматам терроризма. Общий фон политических отношений ближайших нескольких лет -это различное моделирование и переформатирование вышеозначенных форм современного политического существования, борьба с терроризмом и продвижение идей глобального джихада, активное политическое трансформирование основополагающей духовной сути джихада в формат активного военно-политического ракурса с идеологической религиозной основой. И, конечно, актуальным остается различное политическое прочтение и толкование религиозных текстов, которые уже сегодня используются как идеологический формат политико-религиозного глобального воздействия.
Согласимся с К. Клаузевицем, установившим неразрывную связь войны и политики. Последняя является формой войны, при которой «удары» лишь обозначаются. Война есть форма политики при отсутствии ограничений на предъявляемые аргументы. Поэтому, военные цели определяются в тесной связи с политическими [7, с. 202-205].
Современные параметры ведения войн столь широки и изменчивы, что всё труднее будет максимально оперативно реагировать на вызовы негативно формируемой реальности. Основа современной негативно моделируемой реальности - это политико-религиозные конфликты с элементами нейтральной соревновательности до перехода в фазу жёсткой ментальной конкуренции, ведущей к военно-религиозным столкновениям с ярко выраженной политической составляющей. Основной деструктивный элемент данных процессов - это терроризм.
В ряде случаев, войну вытеснили в социальное бессознательное (концепция Ж. Бодрийяра) [1, с. 121]. Современное общество порождает вспышки бытового насилия -
от погромов (Кондопога, Париж и т. д.) - до спонтанной стрельбы по площадям (Соединённые Штаты Америки).
Представляется, что изменение ценности человеческой жизни и, в частности, утрата значительной части её трансцендентной составляющей приведёт к высокой эффективности террора. Следовательно, террористические формы борьбы будут применяться очень широко [12, с. 574-576].
Если относиться к международному терроризму как к поводу для повышения расходов на безопасность и построения полицейского государства, в котором безопасность обеспечивается ценой свободы, то стратегическим приоритетом является сохранение и поддержание террористической угрозы на достаточно высоком уровне.
Современными политтехнологами культурные и нравственные ценности, составляющие духовную основу каждого великого государства и народа, рассматриваются лишь как определённый элемент успешной пропаганды. Всё пытаются свести к уровню потребления и оказания услуг. Политика, культура, религия могут стать предметом геополитического торга. Превалирует выгода и только выгода.
Представьте Сомали, Палестину, Сирию и Ирак вместе взятые в глобальном политическом и религиозном масштабе. Вот возможная, в чём-то уже ставшая реальностью негативная мировая политико-религиозная перспектива. Только диалог и взаимное сотрудничество способны изменить разрушительный курс современного политического процесса.
Начало интенсивного глобального разрушения всех политико-религиозных конструкций современного мира, на наш взгляд, стоит искать в страшный день начала нового тысячелетия - 11 сентября 2001 г. Изменилось всё и навсегда. Вся мировая политическая система, хотя бы имевшая иллюзорные очертания геополитической паритетности, была уничтожена идеологами мирового терроризма, нанёсшими страшный удар в основание мира традиционных ценностей и международного права демократического выбора свободных граждан. Тогда были разрушены сакральные, величественные символы свободы финансового мира, башни-близнецы Всемирного Торгового Центра.
Сегодня, мы наблюдаем подготовку для глобальной геополитической атаки на духовно-нравственные «башни-близнецы»: толерантность и политкорректность. После этой даты изменились все ориентиры и все ценности глобального масштаба, в определённом смысле, универсальные для каждого [4, с. 76-78].
Мы становимся патриотами нового мира, где границы размыты, ценности универсальны, информация доступна, люди одиноки, даже общаясь. Главный вызов сегодня каждой грани международных отношений от политического сотрудничества до культурно-религиозного понимания друг друга - это жестокий вызов, как интересам национального масштаба, так и согласию в геополитическом контексте.
Терроризм угрожает всем людям и миру свободных демократических основ. Все государства и народы столкнулись с дымом, разъедающим сердца и мысли, - терроризмом [2, с. 68-69]. Некоторое время назад были весьма популярны идеи о том, что формат и суть терроризма может иметь различные толкования, взгляды сочувствия и понимания тех, кто решился на «крайний аргумент борьбы» за идеал общества. Например, идея «оборонительного терроризма», т. е. философия тех, кто взрывает государство, чтобы привлечь внимание мира к проблеме угнетения народа со стороны взрываемого государства. И сложно ассоциировать борцов-повстанцев за свободу народа и сопротивляющихся жестокости государства с безжалостными фанатиками идей построения кровавой анархии. Этих людей называли агрессивно-наступательным, нападающим «террористическим фронтом».
Так, мы могли наблюдать оборонительный терроризм, который, некоторыми уважаемыми экспертами назывался борьбой за свободу, конечно определёнными, далёкими от международного законодательства методами политической борьбы. И наступательный терроризм, уничтожающий ради идей, смыслов, взглядов толпы, не поддерживающих или нейтрально настроенных обывателей.
Подобное отношение было и к понятиям патриот, патриотизм, лжепатриотическое видение. Всё это «конфликт интерпретаций».
Сегодня присутствуют различные международные подходы к выявлению сути патриотизма, который является тоже частью политико-религиозных параметров геополи-
тического пространства. Патриотизм, конечно, в определённом ракурсе сегодняшнего миросознания - это «страж» национальных политических интересов государств, но и определённого рода защитник региональных религиозных прочтений мировых священных истин.
Кто такой патриот западного мира? Хранитель культурных цивилизационных параметров, составляющих основу западноевропейской цивилизации? А патриот из стран Западной Азии - кто он? Страж региональных традиций, основанных на глобальном прочном фундаменте величайшей религии? Патриотизм государств Дальнего Востока и Юго-Восточной Азии, опирающийся на политико-корпоративный и коллективно-семейный подход к восприятию мироздания, - каков он? Какой он, современный патриотизм? Кто национальный патриот в многосторонней, многослойной системе глобального геополитического единства с разными, порой полярными взглядами на это единство?
Россия унаследовала традиции и европейской и азиатской цивилизаций. Многие века происходил сложнейший процесс взаимопроникновения и синтеза этих великих культур. Он обогащал наши народы, делал их более стойкими. Вместе мы сражались с иноземными завоевателями, возделывали пашни, растили детей. Точным, на наш взгляд, является изречение: «Издревле наши народы имеют доброе обхождение» [6, с. 6-7].
Таким образом, не всё так однозначно в аспектах, формирующих современную политико-религиозную действительность. Множество заблуждений присутствуют в трактовании, понимании, терминологической наполненности, относительно политико-религиозных нюансов. А ведь и неправильное понимание, и толкование различных моментов в сфере политико-религиозных отношений ведут к обострению определённого рода конфликтов, в том числе, активной фазе террористического противостояния.
Литература
1. Бодрийяр Ж. Прозрачность зла. 3-е изд. М.: Добросвет; КДУ, 2009.
2. Боташева А. К. Терроризм как феномен современной политической реальности. Ставрополь: Ставролит, 2009.
3. Галкина Е. В. Противодействие политическому экстремизму и терроризму: новый взгляд // Теория и практика общественного развития. 2014. № 1.
4. Гундарь О. Н., Галкина Е. В., Гундарь Е. В. Политический экстремизм в современном мире: Учебное пособие. Ставрополь: Изд-во СГУ, 2009.
5. Ислам от А до Я / сост. А. А. Савинов. М.: АСТ: Восток-Запад, 2007.
6. Кавказ в сердце России: На вопросы современности ответы ищем в истории / сост.: В. И. Десятерик, Вад. В. Дементьев; Предисл. С. В. Ястржембского. М.: Пашков дом: Фонд им. И.Д. Сытина, 2000.
7. Клаузевиц К. фон. О войне. / пер. с нем. А. Рачинский. М.: Логос, 2011.
8. Койбаев Б. Г., Галкина Е. В. Ближневосточная политика России через призму борьбы с международным экстремизмом и терроризмом // Гуманитарные и юридические исследования. 2014. № 4.
9. Касевич Г. В., Станкевич Г. В. «Исламский мир» как субъект внутренней и мировой политики: монография. Ставрополь: Параграф, 2010.
10. Международный терроризм: борьба за геополитическое господство: Монография / под ред. Воз-женкова А. В. М.: Изд-во РАГС, 2005.
11. Пай Л. Незападный политический процесс // Политическая наука. 2003. № 2.
12. Переслегин С. Новая история Второй мировой. М.: Яуза: Эксмо, 2009.
13. Сив Йенсен Свободная энциклопедия Википедия. [Электронный ресурс] URL: https://ru.wikipedia. org/wiki/ (Дата обращения: 18.07.2015).
