CC BY
3
С КОЛЛЕКТИВ АВТОРОВ. 2002 УДК 614.7:616-006.04(470.55/.58)
В. М. Боев, В. Ф. Куксанов, В. В. Быстрых
РЕГИОНАЛЬНЫЕ ОСОБЕННОСТИ КАНЦЕРОГЕННОГО РИСКА В АГРОПРОМЫШЛЕННОМ РЕГИОНЕ ЮЖНОГО УРАЛА
Оренбургская государственная медицинская академия
В настоящее время накоплено достаточно большое число клинических и эпидемиологических данных о до-зоэффективных зависимостях для наиболее распространенных загрязнений окружающей среды [6].
Наряду с традиционными методами изучения опасности канцерогенного воздействия в последние годы в России началось внедрение методологии оценки канцерогенного риска |4]. В системе социально-гигиеническо-го мониторинга речь идет о риске (потенциальной опасности) для здоровья отдельной личности, группы лиц, части населения или населения в целом, возникающем или ожидаемом в связи с неблагоприятным воздействием на него отдельных факторов окружающей среды |5].
В Оренбурге проводили исследования по оценке канцерогенного риска [I—3|, вместе с тем на региональном уровне его не изучали.
Целью работы была оценка величин канцерогенного риска для населения агропромышленного региона от комплексного поступления канцерогенов из окружающей среды.
В качестве объектов исследования использовали населенные пункты агропромышленного региона Южного Урала — Оренбургской области. Содержание канцерогенов в объектах окружающей среды оценивали на основе данных результатов лабораторных исследований, проводимых центрами Госсанэпиднадзора области за 1991 — 2000 гг. Суточную дозу поступления определяли расчетным методом [13]. Канцерогены в различных объектах окружающей среды и биологических средах идентифицировали на основании "Перечня веществ, продуктов, производственных, бытовых и природных факторов, канцерогенных для человека" ГН № 1.1.725—98, а также с использованием баз данных химических канцерогенов Международного агентства по изучению рака (1ARC) по состоянию на начало 200! г.. Интегрированной информационной системы о рисках (IRIS) Агентства по охране окружающей среды США (U. S. ЕРА), Национальной токсикологической программы США (U. S. NTP) и Американского общества правительственных промышленных гигиенистов (ACGIH).
Оценка риска была проведена в соответствии с методическим пособием "Окружающая среда. Оценка риска для здоровья. Основные элементы методологии" (1998 г.).
Было установлено, что в объектах среды обитания Оренбургской области регистрируются 10 канцерогенов и 4 вещества, которые относятся к возможным канцерогенам животных.
С целью определения приоритетности канцерогенов было проведено их ранжирование на основе различных классификаций по частоте отнесения к разным группам (см. таблицу).
1. Высокая степень приоритетности — достаточные доказательства канцерогенности для человека (хром, мышьяк, никель, кадмий, бериллий).
2. Средняя степень приоритетности — возможные канцерогены для человека (формальдегид, бенз(а)пирен, свинец, ДДТ).
3. Умеренная степень приоритетности — ограниченные доказательства канцерогенности для животных (кобальт).
4. Малая степень приоритетности — неадекватные доказательства канцерогенности для животных (диоксид серы, фтор, фториды, селен).
Выявлена высокая приоритетность суммарного дополнительного канцерогенного риска (6 на 10 ООО населения) от перорального поступления канцерогенов с
продуктами питания, питьевой водой и почвенными частицами. Приоритетным фактором риска был кадмий.
Ведущее значение имело загрязнение пищевых продуктов (высокая приоритетность), вклад в суммарный риск от перорального поступления составил 97,8%. Дополнительный канцерогенный риск от загрязнения питьевой воды и почвы имел среднюю приоритетность, вклад в суммарную величину составлял 2,99 и 1,24% соответственно.
Приоритетное значение среди пищевых продуктов имели хлебопродукты и овощи.
Популяционный риск от перорального поступления канцерогенов составил 1289 дополнительных случаев на численность экспонируемой популяции, или 17,9% от областного уровня онкологической заболеваемости.
Ингаляционное поступление с атмосферным воздухом бенз(а)пирена и формальдегида не представляло опасности для населения области, индивидуальный риск составил 4,9- 10"' и 6,2 • Ю-8 соответственно. Несколько выше были показатели для Оренбурга, где ведущее значение имели выбросы автотранспорта. Суммарный популяционный риск менее I случая на население области.
Поскольку исследования атмосферного воздуха на специфические вещества нерепрезентативны, был произведен расчет ориентировочных концентраций металлов-канцерогенов экстраполяцией данных почвенного загрязнения. Ингаляционное поступление с атмосферным воздухом почвенных поллютантов имело среднюю приоритетность за счет хрома и никеля, индивидуальный риск составил 7,2- 10"6 и 1,5* 106 соответственно. Наибольший уровень дополнительного канцерогенного риска зарегистрирован для Восточной зоны, где сконцентрирован промышленный потенциал. Популяционный ингаляционный риск для населения Оренбургской области составил 19 дополнительных случаев рака, или 0,3% от уровня онкологической заболеваемости.
Суммарный дополнительный канцерогенный риск с учетом комплексного поступления канцерогенов составил 6,06 ± Ю-4 и на 98,5% формировался за счет перорального поступления канцерогенов. Сложившаяся ситуация требует проведения углубленных исследований по оценке риска для здоровья и одновременного осуществления экстренных мероприятий по его снижению [4).
Индивидуальный канцерогенный риск при пероральном посту» леннн поллютантов для населения Оренбургской области
Канцероген Риск от содержания в средах Приоритетность*
пиша почва вода суммарный
Никель 8,09- 1<Г5 9,15-10-' 2,49- I0"6 8,43-10-' Высокая
Хром 5,83 • 10"5 1,24- 10-* 2,40-10-' 6,20-10"5 я
Кадмий 4.45- Ю"1 3,38- 10"' 7,76-10-' 4,46- 10-* «
Мышьяк 5,18-10-' 5,18-10-' Средняя
ДДТ 2,19- 10"IJ 2,19- 10",J Низкая
Бериллий 2,03 • 10"' 2.03 • 10"т
Формальдегид 1,44- 10"' 1,44-10-' -
Итого... 5,84- КГ4 2,36- 10"' 1,08-10"5 5,97 -I0"4 Высокая
Примечание. Звездочки — сигнальные уровни US. ЕРА [41.
Приоритетным канцерогеном с учетом комплексного поступления был кадмий, который играет важную роль в формировании опухолей предстательной железы [7, 9, 10, 12, 14—16], а также рака легкого |8, II, 16). Это свидетельствует о необходимости эпидемиологических исследований онкологической заболеваемости предстательной железы и легких у населения Оренбургской области.
Литература
1. Борщук Е. Л. Комплексная гигиеническая оценка окружающей среды и управление факторами канцерогенного риска: Автореф. дис. ... канд. мед. наук.
- Оренбург, 1998.
2. Быстрых В. В., Боев В. М., Борщук Е. Л. // Гиг. и сан.
- 1999. - № 1. - С. 8-10.
3. Быстрых В. В. Комплексная гигиеническая оценка факторов риска отдаленных последствий антропогенного воздействия: Автореф. дис. ... д-ра мед. наук. — Оренбург, 2000.
4. Новиков С. Л/.. Румянцев Г. И., Жолдакова 3. И. и др. // Гиг. и сан. - 1998. - № 1. - С. 29-34.
5. Окружающая среда. Оценка риска для здоровья / Авалиани С. Л., Андрианова М. М., Печенникова Е. В., Пономарева О. В. - М., 1996.
6. Рахманин Ю. А., Румянцев Г. И., Новиков С. М. // Гиг. и сан. — 2001. — № 5. — С. 3-7.
7. Bako G., Smith Е. S., Hanson J., Dewar R. // Can. J. Publ. Hlth. - 1982. - Vol. 73, N 2. - P. 92-94.
8. Csicsaky M. J., Roller M., Pott F. // Exp. Pathol. - 1989.
- Vol. 37, N 1-4. - P. 198-204.
9. Ekman P // Eur. Urol. - 1999. - Vol. 35, N 5-6. -P. 362-369.
10. Elghany N. A., Schumacher M. C., Slattery M. L et al. // Epidemiology. - 1990. - Vol. 1, N 2. - P. 107-115.
11. Kazantzis G., Blanks R. G., Sullivan K. R. 11IARC Sci. Publ. - 1992. - Vol. 118. - P. 435 -446.
12. Lemen R. A., Lee J. S., Wagoner J. K., Blejer H. P. // Ann. N. Y. Acad. Sci. - 1976. - Vol. 271. - P. 273-279.
13. McKone T. £., Daniels J. I.// Regul. Toxicol. Pharmacol.
- 1991. - Vol. 13, N 1. - P. 36-61.
14. Moffat L. //J. Roy. Coll. Surg. Edinb. - 2000. -Vol. 45, N 2. - P. 127-131.
15. Seidler A., Heiskel H., Bickeboller R., Eisner G. I I Scand. J. Work. Environ. Hlth. - 1998. - Vol. 24, N 6. -P. 486-494.
16. Waalkes M. P. / J. Inorg. Biochem. - 2000. - Vol. 79, N 1-4. - P. 241-244.
ПостгПшю 22.03.02
С КОЛЛЕКТИВ АВТОРОВ. 2002 УДК 613:616-092.11-07
Т. В. Жукова, К. С. Жижин, М. Ю. Соловьев, И. В. Шапошникова
МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ОЦЕНКИ ИНДИВИДУАЛЬНЫХ РИСКОВ ДЛЯ ЗДОРОВЬЯ
Ростовский медицинский университет: Центр Госсанэпиднадзора в Ростовской области
В настоящее время в отечественной гигиенической науке при сравнительной оценке рисков ухудшения здоровья населения количественно характеризуются профессиональный риск и риск, связанный с загрязнением окружающей среды. По-видимому, это объясняется наличием соответствующих банков данных, накопленных санитарной службой в течение десятилетий. Между тем доказанным является факт определяющего влияния образа жизни на здоровье населения (не менее 50%, по данным ВОЗ). И хотя фактор ухудшения качества жизни фигурирует в перечне приоритетных рисков ухудшения здоровья, однако методология расчета соответствующих рисков не разработана [3|.
Практическая реализация оценки риска нерационального образа жизни (термин "качество жизни", по нашему мнению, является более неопределенным) требует перехода от популяционного уровня к индивидуальному как в вопросе формирования баз данных, гак и в разработке рекомендаций. Перед санитарной службой такие задачи не ставились, а поликлиническая служба, непосредственно контактирующая практически с каждым индивидуумом, несмотря на принятые в этом отношении управленческие решения, оказалась неспособной получить достоверную информацию об индивидуальном образе жизни. Причины этого не только экономические, но в первую очередь методологические и начинаются с формирования мышления врача лечебного профиля, в котором по-прежнему отсутствует императив профилактики.
Одной из методических сложностей оценки индивидуального риска нерационального образа жизни является разработка количественных критериев. В качестве возможного решения этого вопроса выполнено исследование, целью которого было сопоставление результатов предложенного нами ранее теста "Здоровье" [1|, позволяющего получить количественную информацию о индивидуальной заболеваемости, уровне адаптации к факторам окружающей среды, физическом состоянии и пси-хо-эмоциональном статусе, с риском заболеваемости,
который был рассчитан для этой же когорты обследуемых. Принципиальным является подход к выбору критерия оценки индивидуальной заболеваемости. Как известно, в официальной медицинской статистике регистрируются заболеваемость с временной утратой трудоспособности, общая заболеваемость, первичная заболеваемость, заболеваемость по отдельным нозологическим формам. Однако все эти показатели учитывают только заболеваемость по обращаемости. В то же время задачей диспансеризации в широком смысле этого слова является активное выявление лиц, находящихся в донозологи-ческом состоянии [2, 4].
Группу обследованных (100 человек) составляли студенты медицинского колледжа — юноши и девушки в возрасте 18—20 лет, которым было предложено параллельно с заполнением теста "Здоровье" указать количество случаев заболеваний за истекший год.
В результате сформированы 2 базы цифровых данных: 1) уровень здоровья, представляющий собой 4-значное число, цифры которого в размере 7-балльной шкалы последовательно характеризовали заболеваемость, адаптацию, физическое состояние, психоэмоциональный статус; 2) вероятность развития заболеваний, выраженную как отношение количества случаев заболеваний за 1 год к 365 дням в году.
Корреляционный анализ этих данных, проведенный с помощью пакета стандартных программ БТАИБЛСА V. 6, позволил разработать шкалу прогностических маркеров вероятности развития заболеваний при соответствующем донозологическом состоянии.
Установлено, что тендения к прямой корреляционной зависимости заболеваемости по обращаемости имеется только с физическим статусом обследуемого (г = 0,24), и это является логичным, так как постановка диагноза заболевания зачастую происходит на фоне ухудшающегося физического состояния. Для адаптации показатель корреляционной зависимости составил 0,20, для психоэмоционального статуса -0,12, самооценки болезненного состояния -0,16.
