CC BY
148
ФИЛОЛОГИЯ И КУЛЬТУРА. PHILOLOGY AND CULTURE. 2012. №2(28)
УДК 81'272+81'276
РЕГИОЛЕКТ ИЛИ НАЦИОНАЛЬНЫЙ ВАРИАНТ: К ПОСТАНОВКЕ ПРОБЛЕМЫ
© В.И.Теркулов
В статье предпринимается попытка определения через установление параметров соотношения «национальный язык» - «этнос» статуса украинской региональной разновидности русского языка. Автор приходит к выводу, что, вопреки мнению некоторых ученых, русский язык на Украине является не «национальным вариантом русского языка», а региолектом русского национального языка.
Ключевые слова: национальный язык, национальный вариант, нация, региолект, этнос.
Новое геополитическое членение мира, возникновение новых границ между некогда национально-территориальными образованиями в границах одной страны, например Советского Союза, Югославии, Чехословакии и т.д., привело к тому, что метрополийный язык (русский в странах бывшего СССР, сербохорватский в странах бывшей СФРЮ и т.д.) получил в тех новых государствах, в которых он был в период «совместного проживания либо только средством межнационального общения, либо языком национального меньшинства, а иногда и тем и другим, новый политический статус, новые параметры существования и развития. Зачастую это сопровождается интерферентным влиянием на его структуру структуры языка титульной нации, например, украинского на Украине. Активизация этого влияния становится причиной некоторого отклонения его узусных характеристик от «нормы» языка метрополии, в нашем случае - русского литературного языка России. Это провоцирует ученых к констатации особого статуса местной разновидности русского языка. Так, А.Н.Рудяков (см., например: [1; 2]), утверждает, что на территории Украины существует особый украинский национальный вариант русского языка, указывая при этом на собственно языковые признаки, отличающие последний от русского языка метрополии - наличие фрикативного [Ь], особые синтаксические конструкции (в Украине), особые лексические единицы (ставок «пруд») и многое другое. В этом случае «национальный вариант» определяется на основе констатации его собственно языковых (структурных) отличий от «метрополийного варианта». Такой путь не представляется мне правильным. В конкретной языковой практике структурными параметрами выделения может характеризоваться только диалект. Национальный язык же - это во многом искусственная, основанная больше на «общественных мнениях» и социально-политических моти-
вах, чем на собственно языковых характеристиках интеграция разных диалектов в единую над-структурную сущность.
Трактовка же украинского региолекта русского языка как его украинской национальной разновидности, на мой взгляд, несколько двусмысленна и мотивирует ряд недоразумений, абсолютно не нужных сейчас Русскому миру. Так, например, объективация термина и концепта «украинский национальный вариант русского языка» позволяет несведущему человеку предположить, что Украина - это страна, в которой живут исключительно украинцы, использующие особый национальный вариант русского языка. И его предположение будет логически верным. Если термин, например, «американский вариант английского языка» может быть трансформирован в термин «английский язык американской нации», а «австрийский вариант немецкого языка» - в термин «немецкий язык австрийской нации», то и «украинский национальный вариант русского языка» следует интерпретировать именно как «русский язык украинской нации». Иначе говоря, применяя данный термин, мы утверждаем, что на территории Украины русских нет - есть только украинцы, чьим языком является особый вариант русского языка. Согласитесь, что это не так. Украинцы составляют большинство населения Украины и используют именно свой - украинский язык.
Отметим, кстати, что ряд борцов за национально-языковую монолитность Украины «ухватились» за идею «особого русского языка» и констатировали: если в нашей стране нет русского языка, а есть украинский вариант русского языка, то и русских у нас нет, а есть какая-то особая нация, никакого отношения к русским не имеющая. И, кстати, вывод этот в данной системе координат абсолютно справедлив, поскольку нет национального варианта языка без особой нации, являющейся носителем этого нацио-
нального варианта. Это, конечно же, не украинцы. У них есть свой украинский национальный язык. Но это и не русские, у которых есть свой - русский национальный язык. Значит, на Украине действительно нет русских, а есть особая нация - некие «укрусы», или «русукры», которые и используют украинский национальный вариант русского языка. Если идти дальше, то придется констатировать, что именно эти «укру-сы», или «русукры», и есть истинные украинцы, поскольку, повторюсь, «украинский национальный вариант русского языка» - это «русский язык украинской нации».
Я все же считаю, что проблема выделения национального языка и национального варианта языка должна двигаться в иной параметральной системе. Она не должна опираться на теории, которые предполагают, что национальный язык является не следствием, а причиной возникновения нового этноса.
Конечно же, нет этноса без своего языка. Как писали В.Иванишин и Я.Радевич-Винницкий, «язык - один из факторов самоорганизации общества и неотъемлемый признак таких объединений, как род, племя, народность, нация» [3]. Более того, некоторые ученые утверждают, что нация - это «языковое сообщество» [4: 261]. Это и может стать причиной абсолютно неправомерного вывода о том, что факт создания языка должен предшествовать факту создания этноса, что дату появления в тех или иных диалектах индивидуальных языковых черт, являющихся значимыми для современного языка, можно считать датой появления нового языка, а следовательно, и нового этноса. С этой точки зрения все правильно - существование украинского национального варианта русского языка оправдывается именно возникновением новых «местных» языковых черт - фрикативного [Ь], конечного [у] на месте [ф], новых грамматических форм и пр.
Только вот этот теоретический посыл, на мой взгляд, абсолютно несправедлив. На мой взгляд, как раз формирование единого этноса и является причиной объединения и конвергенции изначально различных диалектов, включающихся в данный этнос, в единый язык, поскольку язык и этнос - это не одно и то же. Именно поэтому «нация может образовываться, не имея еще своего национального языка» [5]. Так, например, возникла американская нация, использовавшая изначально британский вариант английского языка, так, например, существуют сейчас португальцы и бразильцы, говорящие на португальском языке, аргентинцы, перуанцы, испанцы и т. д., говорящие на испанском языке и т. д. И только потом у некоторых изначально «безъязы-
ких» наций появляется свой язык, который является абсолютизированным региолектом языка метрополии. Так, например, возник люксембургский язык - изначально диалект немецкого языка, африкаанс - диалект голландского языка и т.д.
Как отмечал Л.Н.Гумилев, этнос - это «не совокупность сходных особей, а система, состоящая не только из особей, разнообразных как генетически, так и функционально, но и из продуктов их деятельности в течение многих поколений: техники, антропогенного ландшафта и культурной традиции» [6]. Факторами, формирующими этнос, являются общность территории проживания и, что самое главное, контактность, то есть постоянное определение соседей как «своих», принадлежащих к твоему коллективу. Общность проживания и контактность предполагает сплоченность территориально объединенного коллектива в вопросах самозащиты. Иными словами, формирование этноса предполагает изначальную «государственность», «политиче-
ское» объединение «своих» против «чужих». Скорее всего, на этой стадии возникает этноним, позволяющий обозначить «своего». Государственность, в свою очередь, формирует и общую хозяйственную деятельность, которая, в конечном итоге, создает общую материальную и духовную культуру этноса. Иначе говоря, причины возникновения этноса отнюдь не лингвистические, а социально-политические. Единый язык же возникает как реакция на необходимость социально-политической конвергенции. При этом вначале наличие единого языка обусловлено необходимостью взаимопонимания участников этноса и лишь затем - их этнической самоидентификации. В этом случае на первой стадии развития этноса ему нужен не отдельный, а именно единый язык. Такой же язык может быть и у других этносов, воспринимаемых как уже чужие. Таков, например, испанский язык для испанцев, аргентинцев, мексиканцев и т.д., немецкий язык для немцев, австрийцев, лихтенштейнцев, португальский для португальцев и бразильцев и т.д.
Итак, появление национального языка является реакцией на возникновение этноса. Я выделяю три стадии формирования отдельного национального языка.
Первая стадия - «стадия чужого языка»: этнос использует общий с метрополией язык, не являющийся отдельным. На данной стадии данному этносу нужен не отдельный, а общий язык, обеспечивающий взаимопонимание в рамках нации.
Вторая стадия - «стадия национального варианта»: этнос осознает свою отдельность и оп-
РУССКИЙ ЯЗЫК И ЛИТЕРАТУРА В ТЮРКОЯЗЫЧНОМ МИРЕ:
СОВРЕМЕННЫЕ КОНЦЕПЦИИ И ТЕХНОЛОГИИ
ределяет свой диалект как национальный вариант языка метрополии, который впитывает в себя локальные черты этих диалектов и создает национальный вариант литературного языка. Это произошло, например, в Соединенных Штатах Америки, Австралии и т.д. Именно наличие литературного языка как инварианта, эталонной разновидности языка и является тем фактором обособления, который и формирует сначала его национальный вариант, а затем и новый национальный язык. Отметим, кстати, что А.Н.Рудяков статус инварианта для национальных вариантов приписывает языку метрополии: «Конечно же, основным национальным вариантом русского языка (подобно основным вариантам фонемы, семантемы и других языковых единиц) является российский вариант русского языка. Именно он, равно как и основной вариант фонемы или семантемы, в массовом сознании отождествляется с самими инвариантом» [1:6]. Однако сам русский национальный язык в России представляет собой совокупность разнообразных диалектов -территориальных, социальных и т.д. Его объединяет именно русский литературный язык - он является языковым инвариантом для русских диалектов России. Следовательно, и для украинского, казахстанского и др. «национальных» языков именно русский литературный язык метрополии выполняет функцию конечного инварианта. Но это же ведь и значит, что все указанные местные разновидности существуют в поле единого национального стандарта и поэтому могут быть определены только как региолек-ты одного национального языка с единой литературной разновидностью. Может быть несколько литературных языков у одного национального языка (см., например, букмол и нюношк у норвежского языка, которые, правда, скорее являются не разными литературными языками, а разновидностями одного литературного языка), но не может существовать национальный вариант и национальный язык, использующий литературный язык другого национального варианта или национального языка. В этом случае он попросту становится разновидностью этого другого национального языка.
Третья стадия - «стадия национального языка». В некоторых случаях национальный вариант определяется его носителями как отдельный язык, что отмечается, например, в Люксембурге (немецкий язык - люксембургский вариант немецкого языка - люксембургский язык), Хорватии (сербохорватский язык - хорватский вариант сербохорватского языка - хорватский язык), на Мальте (арабский язык - мальтийский вариант арабского языка - мальтийский язык) и т. д. Раз-
ница между национальным вариантом языка и новым национальным языком состоит лишь в том, что первая номинатема употребляется тогда, когда новая нация уже возникла, но все же осознает свою генетическую связь с метрополией (см., например, австралийский вариант английского языка), а вторая - когда стремится забыть об этой связи (см., например, сербский, боснийский и пр. бывшие «сербохорватские» диалекты). Ни первого, ни второго варианта на Украине, на мой взгляд, нет. Нет особой украинской русской нации, а значит, и нет украинского национального варианта русского языка. Есть украинский ре-гиолект русского языка, но это уже совсем другая история. С этим, кстати, косвенно соглашается и сам А.Н.Рудяков, и сторонники его теории. См., например: «Можно обсуждать степень
удачности этого термина (национальный вариант русского языка, - В.Т.), можно уточнять некоторые аспекты дефиниции (Е.А.Журавлева категорически возражает против термина «казахский вариант русского языка», справедливо утверждая, что он - «казахстанский»), а именно -«территориальность», а не «государственность» обособления, тем не менее, именно этот термин является сегодня наиболее приемлемым на данном этапе обсуждения проблемы» [1:5]. Как видим, «национальному», «этническому» здесь
места нет. Ученый говорит только о географических («территориальность») или геополитических («государственность»), но отнюдь не об «этнических» («национальность») факторах обособления «национальных (в его терминологии) вариантов». Что, собственно, и подтверждает ре-гиолектный характер и статус русского языка в странах бывшего СССР.
Итак, национальный язык, национальный вариант языка связаны не с онтологической реальностью, не опираются в первую очередь на абсолютизацию тех или иных собственно языковых черт того или иного диалекта, а представляют собой некую конвенцию - лингвальное объединение более или менее сходных диалектов, опирающееся не столько на эти сходства или различия, сколько на воплощенное в слове идентичное национальное самосознание носителей этих диалектов, отличное от национального самосознания носителей диалектов языковой метрополии. Отсутствие воплощенного в слове национального самосознания носителей русского языка в странах бывшего СССР, их самоосознание принадлежности к русской нации и не позволяет, по крайней мере, на данном этапе, говорить о возникновении местных национальных вариантов русского языка. Те языковые разновидности, которые функционируют на Украине, в Казахстане
и т.д., могут быть определены сейчас только как региолекты единого русского национального языка.
1. Рудяков А.Н. Георусистика и закономерности формирования национальных вариантов языка // Функциональная лингвистика: сб. науч. работ / науч. ред. А.Н. Рудяков. - Симферополь, 2010. -Т. 1. - С. 5 - 6.
2. Рудяков А.Н. Георусистика - русистика XXI века // Георусистика. Первое приближение. - Симферополь: Антиква, 2010. - С. 8 - 21.
3. Іванишин В., Радевич-Винницкий Я. Мова і нація.
- Дрогобич, 1994. - 235 с. // ИИЬ:
http://www.ruthenia.info/txt/radevynja/movnaz/index ^ітШХ МОВА І ЕТНОС (дата обращения 12.09.2011).
4. Касьянов Г. В. Теорії нації та націоналізму. - Киев: Либідь, 1999. - 351 с.
5. Бочковський О.І. Вступ до націології. - Мюнхен:
УТГІ, 1991-1992. - 338 с. // ИИЬ:
http://www.ukrstor.com/ukrstor/natiologia24.html (дата обращения 20.10.201).
6. Гумелев Л. Этногенез и биосфера земли. - М.:
АСТ, 2010. - 560 с. // иИЬ:
http://www.kulichki.com/~gumilev/EBE/ebe05.htm. (дата обращения 20.09.2011).
REGIONAL DIALECT OR NATIONAL VARIANT: STATING THE PROBLEM
V.I.Terkulov
In the article the author tried to determine the status of Ukrainian regional variety of the Russian language through the establishment of the parameters of the relationship of «national language» - «ethnos» The author comes to the conclusion that, contrary to the opinion of some scholars, the Russian language in Ukraine is not a «national variant of the Russian language», but the regional dialect of the Russian national language.
Key words: The national language, national version, the nation, regional dialect, ethnos.
Теркулов Вячеслав Исаевич - доктор филологических наук, профессор, проректор по научной работе Горловского государственного педагогического института иностранных языков.
E-mail: terkulov@rambler.ru
Поступила в редакцию 01.06.2012
