CC BY
229
Социально-психологические и педагогические аспекты деятельности правоохранительных органов
УДК 343.2/.7
РЕФОРМА УГОЛОВНОИСПОЛНИТЕЛЬНОЙ СИСТЕМЫ РОССИИ И НОВЫЕ ЗАДАЧИ ПЕНИТЕНЦИАРНОЙ ПСИХОЛОГИИ
В. М. Поздняков
На основе авторской концепции субъектно-соучаству-ющего подхода к исправлению осужденных показана возможность реализации в работе с ними, а также с лицами, освобожденными из мест лишения свободы, программноцелевого подхода, включающего общественное воздействие. Кроме того, обоснованы ориентиры по оптимизации уголовного и уголовно-исполнительного законодательства, а также внедрения партисипативного управления в деятельность органов и учреждений, исполняющих наказания и осуществляющих административный надзор.
Ключевые слова: исправление, общественное воздействие, ресоциализация, социальная реабилитация, служба пробации, субъектно-соучаствующий подход к исправлению осужденных, исправительные программы.
В последние два десятилетия одной из наиболее динамично развивающихся отраслей юридической психологии в России являлась пенитенциарная психология. Это было связано с институализацией в пространстве уголовно-исполнительной системы России (далее — УИС) полноценной психологической службы1, а также с принятием Уголовно-исполнительного кодекса РФ (1996 г.). Одновременно была развернута целенаправленная подготовка пенитенциарных психологов на двух факультетах вузов ФСИН России (в Академии права и управления и в Вологодском институте экономики и права), а по пенитенциарно-психологической проблематике в последнее десятилетие защищены две докторские и более 60 кандидатских диссертаций. Итогом стали монографии и базовые учебники, новые направления психологической науки и методического обеспечения психологического сопровождения осужденных различных категорий, а также психологическое обеспечение работы с личным составом в учреждениях УИС России.
Вместе с тем пенитенциарная реформа, проводимая в соответствии с Концепцией развития УИС России до 2020 г., утвержденной распоряжением Правительства Российской Федерации №1772-р от 14 октября 2010 г., выдвинула перед психологами и новые задачи 2. Предстоит создать систему психологического обеспечения
деятельности сотрудников уголовно-исполнительных инспекций ФСИН России и, возможно, в новой федеральной службе — службе пробации, чтобы улучшить контроль за осужденными без лишения свободы и реабилитацию лиц, освобождаемых из мест лишения свободы. В связи с тем, что у отечественных психологов нет оптимальной научной и методической базы (хотя актуальность развития постпенитенциарной психологии как направления юридической психологии обосновывалась еще в 2001 г.), представляется важным вскрыть причины и суть вводимых пенитенциарных новаций, а также методологически обосновать направления их психологического обеспечения.
Как известно, при современной реформе УИС акцент сделан на зарубежном опыте, с ориентацией на пенологическую модель «культурного контроля»3, соответственно, с определенным отказом от «идеала реабилитации» при исполнении уголовных наказаний4. Изменение приоритетов произошло, на наш взгляд, во многом под влиянием авторитетных на Западе как теории «новой социальной защиты» М. Анселя, где базовыми являются идеи «индивидуального предупреждения» и «самоисправления преступника»5, так и пенологической концепции И. Анденеса, считавшего «важным в отношении некоторых категорий преступников (коррупционных, совершающих экономические преступления и др.) применение не затратных процедур их исцеления от асоциальных наклонностей, а формирование уважения к социальным нормам» 6. Кроме того, сегодня рядом отечественных юристов разделяется и усредненная позиция норвежского криминолога Н. Кристи между теорией «некарательного воздействия» и концепцией «удерживающего воздействия» 7, а в итоге обосновываются предложения по внесению изменений в уголовное и уголовно-исполнительное законодательство с целью расширения применения альтернативных мер наказания.
О том, что модель «контроля» может стать доминирующей в отечественной постпенитенциарной практике, свидетельствует, прежде всего, принятие 6 апреля 2001 г. Федерального закона РФ N° 64-ФЗ «Об административном надзоре за лицами, освобожденными из мест лишения свободы». Во-вторых, рядом отечественных юристов активно поддерживаются идеи зарубежных ученых о важности ситуационного подхода к предупреждению преступности, в том числе с использованием
аудиовизуальных, электронных и иных технических средств надзора и контроля8. В-третьих, учитывая, что в последнее десятилетие в России при среднегодовом приросте преступлений на уровне 4,5% наблюдался среди осужденных рост числа ранее судимых в тот же период ежегодно в среднем на 12,4%, юристами обосновывается необходимость более действенной системы предупреждения постпенитенциарного рецидива, в том числе через создание новой федеральной службы — службы пробации, а также путем принятия Федерального закона «О социальной адаптации лиц, освобожденных из мест лишения свободы» 9.
Анализ постпенитенциарной практики, изменившейся со вступлением в действие с 1 июля 2011 г. Федерального закона РФ № 64-ФЗ, свидетельствует о наличии ряда затруднений при обеспечении предупредительной эффективности административного надзора. В качестве их причин выступают, с одной стороны, отсутствие научно обоснованной методики сепарации осужденных при назначении им вида исправительного учреждения и последующего изменения им режима отбывания наказания, с учетом степени исправления личности, а с другой — отсутствие мониторинга между поведением осужденных в исправительном учреждении и объемом налагаемых на них ограничений после освобождения из мест лишения свободы. Администрация исправительных учреждений при сепарации осужденных учитывает преимущественно формальные критерии (категория совершенного преступления, факт прежнего реального отбывания осужденным наказания и наличие рецидива). Среди факторов, обусловливающих выбор административного надзора, также действуют лишь внешние: он распространяется не на всех преступников, а только на лиц, совершивших тяжкие и особо тяжкие преступления, преступления при рецидиве или умышленные преступления в отношении несовершеннолетних, а также на осужденных, признанных в период нахождения в местах лишения свободы злостными нарушителями установленного порядка отбывания наказания.
На наш взгляд, сегодня крайне востребован научно обоснованный, в том числе с опорой на достижения психологии, подход к индивидуализации мер пенитенциарного и постпенитенциарного воздействия и, прежде всего, с учетом личности осужденного. Это в полной мере соответствует Концепции развития УИС России до 2020 г., в основу которой положена идея «социальных лифтов», т. е. учета изменений у осужденных просоци-альной субъектной активности и их перемещения в новые условия отбытия наказания (от строгих — к обычным и далее — к облегченным), а также проведение комплекса мер по снижению постпенитенциарного рецидива лиц, освобожденных из мест лишения свободы. Следует отметить, что расширение учета субъектных психологических показателей соответствует и моделям контроля, реализуемым во многих развитых зарубежных странах (в Англии, Германии и др.), в рамках которых особенности личности осужденного включаются в критерий «риск побега» и учитываются при организации
работы сотрудников службы пробации с лицами, освободившимися из мест лишения свободы10.
Поддерживая мнение юристов в том, что в России с осужденными и лицами, освобожденными из мест лишения свободы, должна проводиться разноплановая индивидуальная профилактика с целью предупреждения рецидива в постпенитенциарный период, следует критично воспринимать позицию копирования зарубежного опыта. В определенные периоды отечественной истории были апробированы разноплановые эффективные меры превентивно-исправительного воздействия как на осужденных, так и на лиц, освобожденных из мест лишения свободы, и прежде всего несовершеннолетних.
Проведенный нами историографический анализ свидетельствует, что в дореволюционной России в ходе реализации судебной (1864 г.) и пенитенциарной (1879 г.) реформ возникло значительное число приютов и исправительных колоний для несовершеннолетних правонарушителей, созданных при участии институтов попечительства и патроната11. При этом благодаря трудам таких ученых, как А. М. Богдановский, Д. А. Дриль, А. Ф. Кистяковский, П. И. Люблинский, П. Г. Редкин, Д. А. Тальберг, И. Я. Фойницкий была теоретически обоснована, а опытной исправительной практикой таких организаторов-педагогов, как М. П. Беклешев, А. Я. Герд, М. Н. Капустин, Д. В. Краинский, В. М. Ле-витский, Н. А. Окунев, П. И. Ровинский, Н. В. и К. В. Рукавишниковы, А. Д. Ушинский, подтверждена бесперспективность борьбы с преступностью несовершеннолетних применением лишь наказания и доказана необходимость проведения с ними разноплановой исправительно-превентивной и ресоциализирующей работы. Психологическими ориентирами воздействия в отношении асоциальных подростков служили идеи усвоения девиантного поведения через механизмы стигматизации и импрессинга (П. Ф. Лесгафт), нерасчленимой биосоциальной природы личности (В. М. Бехтерев), превентивно-исправительного воспитания (А. Я. Герд, Д. А. Дриль) и психокоррекции вредных привычек и асоциальных тенденций в личности (В. М. Бехтерев, И. А. Сикорский и др.).
Если обозначить главные тенденции в изменении законодательства и практики исполнения наказаний в отношении несовершеннолетних правонарушителей, имевшие место в России дореволюционного периода, представляется важным отметить, что сложились ориентации, с одной стороны, на их выведение из «сетей традиционной тюрьмы» 12, а с другой — на реализацию индивидуально-дифференцированного подхода в исправлении несовершеннолетних (прежде всего, с опорой на психолого-педагогические средства13) и широкого привлечения общественности по их реинтеграции в общество 14. Нами поддерживается мнение С. А. Завражина (1996) о том, что в дореволюционной России, в отличие от зарубежных стран, сложилось особое научное направление — предупреждение отклоняющегося поведения несовершеннолетних, которое интегрировало идеи комп-
лекса гуманитарных и естественных наук (юриспруденции, педагогики, психологии, биологии, физиологии, медицины, социологии) и обладало генеральными параметрами: социальной ангажированностью (теснейшая связь с конкретной социокультурной ситуацией), прак-тологичностью (преобладание практикоориентированных подходов), критическим отношением к зарубежным исследованиям, педоцентрической и гуманистической направленностью.
Реализованные в первое пятнадцатилетие советской власти А. С. Макаренко, В. И. Куфаевым, В. Н. Сорока-Росинским психолого-педагогические модели исправления несовершеннолетних правонарушителей до настоящего времени признаются за рубежом как прогрессивные. Эффективность их отдельных элементов подтверждена в рамках отечественной пенитенциарной и постпе-нитенциарной практики 1960-1980-х гг.: вологодский опыт перевоспитания осужденных с учетом системы А. С. Макаренко и наставничества над лицами, освободившимися из мест лишения свободы; белорусский опыт организации индивидуального шефства над трудновоспитуемыми осужденными; харьковский опыт развития коллективного шефства и кооперативных связей с пенитенциарными учреждениями и др.
Однако раскрытый позитивный отечественный опыт сегодня недостаточно учитывается, хотя в Концепции реформирования УИС России до 2020 г. и сделан акцент на совершенствовании процесса ресоциализации осужденных в пенитенциарный и постпенитенциарный периоды, причем в отношении несовершеннолетних — с широким привлечением институтов гражданского общества. В этой связи при экспериментальной апробации сегодня в УИС России модели воспитательных центров — нового типа пенитенциарных учреждений для несовершеннолетних правонарушителей, а также организации работы с ними в постпенитенциарный период — представляется важным реализовать обоснованную нами концепцию субъектно-соучаствующего подхода к исправлению осужденных15. Она соответствует духу международных правовых актов исполнения уголовных наказаний в отношении несовершеннолетних16 и отечественным традициям «некарательной педагогики ресоциализации» 17. Ее сутью является учет психологических закономерностей и механизмов ресоциализации осужденных при включении их в разноплановые исправительные программы (режимно-поведенческого, социально-правового, образовательного, трудового, психокоррекционнного, нравственно-духовного (религиозного) и досугово-бытового характера), которые организуются на основе широкого привлечения представителей институтов гражданского общества и гражданских специалистов гуманитарного профиля.
Указанный комплекс ресоциализационных программ должен разрабатываться с учетом научно обоснованной социально-психологической типологии осужденных, а также базовых индивидуальных и групповых психокоррекционных методик. При этом в отношении несовершеннолетних осужденных, имеющих психичес-
кие отклонения и аддиктивные зависимости (наркотическую, алкогольную и др.) предварительно должны быть проведены медико-реабилитационные действия, связанные с их обязательным включением в специальные профилактические мероприятия и программы по здоровому образу жизни. В этой связи представляется актуальным внести изменения в Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации, чтобы в нем, наряду с уже зафиксированным правом осужденных на получение психологической помощи (п. 61 ст. 12 УИК РФ), была прописана и их обязанность участвовать в ресоциализа-ционных, социально- и медико-реабилитационных программах.
Субъектно-соучаствующий подход к ресоциализации несовершеннолетних осужденных востребует в управлении воспитательным центром и в создаваемых в перспективе центрах пробации технологии партисипа-тивного менеджмента18, актуализирует повышение социально-психологической компетенции сотрудников УИС и формирование у различных категорий персонала новых профессионально-ролевых позиций. Так, руководители специальных зон в воспитательных центрах, реализующие прежде всего организационно-управленческую функцию, должны быть полноценными «парти-сипативными менеджерами» 19. Социальные работники, обеспечивающие условия для реализациии прав и свобод осужденных и осуществляющие привлечение институтов гражданского общества к исправительной деятельности в учреждении, а также при мониторинге эффективности их социальной реадаптации в постпенитен-циарный период, должны занимать позицию «социального адвоката» (от лат. а^осаге — призывать на помощь 20). Для социальных педагогов важным является занять в отношении несовершеннолетних осужденных позицию «соучастного наставника», способного осуществлять на них антрополого-развивающие воздей-ствия21. Штатные психологи воспитательного центра должны занимать по отношению к осужденным и позицию «коуча», т. е. специалиста, способного оказывать помощь осужденному в личностном росте и преодолении возникающих при этом внутриличностных затруднений 22.
Следует особо отметить, что при акценте на индивидуально-дифференцированный подход к работе с осужденными и лицами, освобожденными из мест лишения свободы, повышаются требования к профессиональноуправленческой компетентности психологов, так как им предстоит наряду с традиционными функциями (психодиагностики, психоконсультирования, психокоррекции и др.) активно реализовывать и диспетчерскую функцию. В этой связи необходимо целенаправленно повышать психологическую компетентность различных категорий сотрудников УИС России, уровень психологического просвещения. Закономерно, что именно в данном аспекте Всероссийским совещанием руководителей региональных психологических служб и межрегиональных психологических лабораторий ФСИН России, проведенном в Вологде 6-8 сентября 2011 г., было акцентировано
внимание как на повышение эффективности психологического просвещения и психологической подготовки сотрудников, так и на подготовку и издание специальных научно-методических документов. В частности, сегодня востребован Психологический комментарий по международным нормативным правовым актам и отечественному уголовно-исполнительному законодательству, а также крайне необходимы Психологические наставления (руководства) для сотрудников различных учреждений и служб УИС России.
В заключение статьи подчеркнем, что сформулированные в ней методолого-концептуальный подход, предложения по совершенствованию психологического обеспечения деятельности сотрудников УИС России и развитию новых направлений пенитенциарной психологии носят дискуссионно-постановочный характер. Их обсуждение крайне важно в современных условиях, где востребована консолидированная позиция ученых, выработанная на основе заинтересованного диалога и расширенного междисциплинарного сотрудничества.
1 Психологическая служба в УИС России целенаправленно развивается с 1992 г. и включает в настоящее время в своем штатном составе более 3800 сотрудников. Кроме того, успешно функционируют 12 межрегиональных психологических лабораторий, призванных выработать методический инструментарий по диагностике и психокоррекционной работе с осужденными. (Подробнее см.: Дебольский М. Г. Психологической службе уголовно-исполнительной системы 20 лет: организация и развитие // Прикладная юридическая психология. 2012. №1. С. 33-52).
2 Поздняков В. М. Превентивная и постпенитенциарная психология // Прикладная юридическая психология / под ред. А. М. Столяренко. М., 2001. С. 484-489.
3 Garland D. Punisment and Modern Society. A Study in Social Theory (reprint). Oxford, 1990. Р. 5-8, 123, 289-295.
4 Тепляшин П. В. Кризис «идеала реабилитации» и возрастание «концепции контроля»: влияние европейской пенологической политики на отечественное законодательство и практику его исполнения // Криминологический журнал Байкальского государственного университета экономики и права. 2011. №4. С.63-69.
5 Ансель М. Новая социальная защита (гуманистическое движение в уголовной политике). М., 1970. 268 с.
6 АнденесИ. Наказание и предупреждение преступлений. М., 1979. С. 83.
7 Кристи Н. Пределы наказания. М., 1985. С. 20-139; Его же. Причиняя боль. Роль наказания в уголовной политике. СПб., 2011. С. 52.
8 Разогреева А., МиньковМ. Условное осуждение и ограничение свободы: контроль и (или) ресоциализация // Уголовное право. 2010. №4. С.47-51.
9 Тохова Е. А. Предупреждение постпенитенциарного рецидива преступлений: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Краснодар, 2011. 27 с.
10 Поздняков В. М. Психология в пенитенциарной практике зарубежных стран в ХХ столетии (историко-сравнительный анализ): монография. М., 2000. С. 29-56.
11 Беляева Л. И. Становление и развитие исправительных заведений для несовершеннолетних правонарушителей в России (середина XIX — начало ХХ вв.). М., 1995; Невский В. В. Теория и практика исполнения уголовных наказаний в отношении несовершеннолетних: монография. Домодедово, 1998. С. 51-52.
12 Указанная тенденция характеризует развитие в России возникшего за рубежом «социально-поддерживающего подхода» («велферизма»), суть которого состоит в том, чтобы «помогать детям группы риска, перевоспитывая их, а не наказывая». (Маколи М. Дети в тюрьме. М., 2008. С. 18-19).
13 В повестку дня ТШ съезда представителей исправительных заведений для малолетних преступников (1911 г.) был включен вопрос о совершенствовании психолого-педагоги-ческой характеристики и медицинской экспертизы делинквентных детей. (Поспелова О. И. Деятельность съездов представителей исправительных заведений для малолетних преступников в Российской империи // Социальные отклонения молодежи как философская, психолого-педагогическая и правовая проблема: тезисы докладов участников международной конференции. Владимир, 1996. С. 88-91).
14 Беляева Л. И. Патронат в России (Х1Х - начало ХХ вв.) / под ред. М. П. Стуровой. М., 1996.
15 Поздняков В. М. Отечественная пенитенциарная психология: история и современность. Монография. М., 2000. С. 204-223.
16 Кашуба Ю. А., Бакаева Ю. В. Уголовные наказания, применяемые в отношении несовершеннолетних. СПб., 2009.
17 Карнозова Л. М. Уголовная юстиция и гражданское общество. Опыт парадигмального анализа. М., 2010.
18 Во многих языках (английском, немецком, французском и др.) термин «рагмрайоп» означает «соучаствование». При этом партисипативная модель менеджмента считается одной из наиболее эффективных для управления людьми в организациях и в XXI в., так как учеными соучаствование рассматривается онтологически по шкале межличностных отношений как относящееся к типу социальной установки «другой человек-ценность» (Е. Л. Доценко, 1996) и характеризующее взаимодействие людей в интервале между «уровнями правового и нравственного общения» (В. Н. Сагатовский, 1980). Кроме того, при управлении в воспитательном центре с опорой на технологию «партисипативного менеджмента» возникает возможность «ослаблять и прекращать противоборство» между воспитанниками и администрацией данного учреждения, так как это соответствует концепции и алгоритмам «со-участвующего подхода в разрешении конфликтов».
19 Огородников В. И. Руководитель в пенитенциарной системе: управление, право, психология. М., 2006. С. 55-56.
20 Большой словарь иностранных слов в русском языке. М., 1998. С. 21.
21 Сочивко Д. В., Литвишков В. М. Пенитенциарная антро-погогика. Опыт систематизации психолого-педагогической теории и практики в местах лишения свободы. М., 2006. С.6-10.
22 Харрис Джина. Коучинг: личностный рост и успех. СПб., 2003.
