CC BY
6
Реф. ст. : МАНАН П., ПАРСИ В.Е., ПОМБЕНИ П. ПОЧЕМУ ЕЩЕ ВОЗМОЖНО СЛУЖЕНИЕ НАЦИЯМ.
MANENT P., PARSI V.E., POMBENI P. Perché possono ancora possible servire le nazioni // Vita e pensiero. - Milano, 2020. - A. 103, N 5. - Р. 10-19.
Ключевые слова: Европа; культура; легитимность; национальное государство; нация; политика; свобода; цивилизация.
Для цитирования: Цибизова И.М. [Реф.] // Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Сер. 3: Философия. - 2021. - № 4. - С. 122-127. Реф. ст.: MANENT P., PARSI V.E., POMBENI P. Perché possono ancora possible servire le nazioni // Vita e pensiero. - Milano, 2020. - A. 103, N 5. - Р. 10-19.
В статье рассматриваются проблемы легитимности национальных государств и политического будущего Западной Европы.
Французский политический философ П. Манан в разделе «Пытаемся стать немного сильнее» (с. 10-13) поднимает вопрос о способности национальных государств защитить образ жизни и саму западноевропейскую идентичность в свете понимания мира как «глобальной деревни». Национальное государство утратило авторитет, его легитимность остаточна. В классическом порядке Нового времени политический корпус производился, исходя из самого себя, благодаря общему образованию и представительскому правлению гражданских объединений; ныне легитимность исходит извне - из «мира» (с. 10-11). «Позвольте делать» - заповедь, которой подчиняются европейцы, относится ко всем потокам, оживляющим мир: товарным, капитала, людским. Придание им принципа легитимности - доказательство утраты таковой у государств, способных противостоять их силе. Очерченный Б. Паскалем порядок объединяет справедливость и силу в национальных демократиях. Ныне эти элементы сочетают глобальные течения.
Марракешское соглашение постулирует миграционные потоки как наиболее значительный феномен современного мира. Это негласное указание странам всесторонне способствовать им, даже регламентируя высказывания граждан. Легитимность повенчана с гуманностью, действенной силой и справедливостью. Перед лицом мировых течений появляются сомнения в силе и легитимности «старых наций», и их границы сложно защищать и легитимизировать как национальные. ЕС нуждается в силе и легитимности, иллюзорных или остающихся в программах. Самосознания европейцев, по крайней мере, верхов, недостаточно для легитимной политики. Убеждение в европейском превосходстве питалось уверенностью в демократической республике как высшей стадии цивилизации (с. 11-12). Ныне гордость довольствуется отказом от национального - признается лишь концепция человечества без границ. Вместо рассмотрения Европы как союза специфических, сингулярных частей, людей, намеренных консолидировать надлежащий образ жизни, учитывается лишь человек в общем. Идея прогресса делегитимизирует и запрещает обычаи и правила, институты и образ жизни, определяющие европейские нации. Духовная энергия, питавшая самые рафинированные конституции совместного образа жизни, находит выход лишь в странной войне, ведущейся каждой европейской нацией против самой себя - не ради побед и свершений, но ради описи своих преступлений и проклятий, полученных при использовании силы. Следует покончить с войной против самих себя и собственной истории, обрести веру в свои силы и вернуть любовь к образу семейной, социальной и религиозной жизни, отличавшему Европу. Желание быть «неповинными» в деяниях, институтах и ошибках прошлого сделает европейцев ничем. Воля и требование невинности увековечивают европейское невежество. Возвращаясь в универсальное человечество и рассуждая в качестве людей действия, европейцы пытаются быть смелыми, справедливыми и мудрыми - с риском добиться противоположного. Ставя равенство превыше всего, европейцы должны действовать как равные среди равных, и вместо претензии на невинность - бессильную справедливость - стать сильнее, даже с риском немного утратить объективность (с. 12-13).
П. Помбени, историк европейских политических систем и глобального порядка, в статье «Переосмысление "наций" после
национализма» (с. 13-16) подчеркивает, что Манан конципирует индивидуума как «универсального человека», сформированного национальной идентичностью, трактуя термин / концепцию «нации» как культурное понятие. Многие воспринимали себя как цивилизованных по отношению к другим - варварам. Говорилось об «истинной» цивилизованности (участии и деятельности в обществе высшей культуры), к которой другие адаптируются в динамике, считавшейся прогрессом (с. 13-14). Не сделавшие этого будут в лучшем случае «терпимы» своего рода верой, которая окончательно воплотится после этой адаптации. Эта вера редко доводится до максимума: оставлено убеждение о собственной цивилизации как наиболее развитой. Убеждение в универсальности человека, участвующего в Вавилоне разных цивилизаций, располагает всех на одном плане. Дело усложняется столкновением с тем, что трудно «терпеть» - отсутствием у «других» элементов, считающихся основами этики и сущностными для совместного существования. Это «основные права»: равенство мужчин / женщин, свобода мысли, самоопределение в границах индивидуального выбора. Для фиктивного поддержания «универсального человека» вынуждены прибегать к диалектическим трюкам утверждения особенности прав: это касается фантазий о паритете мужчин и женщин там, где его нет, но якобы должен быть в «иной форме». Это возможно при признании принципа, который при его отсутствии невозможно защищать и расширять даже в отличных гипотетических формах. Наиболее сложная проблема - невозможность интеграции движений индивидов между различными коммунитар-ными областями (сводимыми к семейной общности и расширяемыми до государственной). Система, основанная на фальшивых предпосылках универсализма, фактически создает федерацию племен, не способную расширяться без насильственного подчинения другим племенам, гомогенизирующим их в себе. Признание универсальных ценностей позволяет «конверсию», включение для принятия, преобразования не только включенной, но и принимающей «культуры», признающей ценность, возвышающей ее цивилизацию. Культура как динамическая сила человеческого прогресса не переживает кризисов (с. 14-15). «Покоренная Греция сама покорила своего свирепого завоевателя» - эта древняя констатация справедлива относительно перехода от романтического мира к
варварским набегам и всех миграций в истории. Существует также проблема трансформации «нации» в «государстве». Первая долгое время определялась как культурно-территориальная общность, не обязательно имеющая независимые политические институты. Конфигурация нации как политической формы культурной идентичности подразумевала «единую армию, язык и алтарь» (А. Манцони), возможность права на юридическую власть на определенной территории - сравнительно недавнее нововведение и плод интеллектуального построения, пересекающегося с историческими детерминантами. Для не принадлежащих к западноевропейскому региону строительство национальных государств стало объектом импорта, вызвавшего многочисленные проблемы. Нельзя делать вывод, что потеря первоначального культурного фона породила делегитимизацию. Старый «национализм» теряет способность оказывать давление, если не трансформируется в инструмент ослепления общества страхом вторжения и изменения «чужаками». Однако следует переосмыслить концепцию наций для победы над современными вызовами. Один из них - использование интегрирующей способности нации, культур в отношении таковой государства - институционального измерения «управления» политического сообщества, созданного самой нацией (с. 1516). Способность к интеграции важна при современной трансформации. При способствовании интенсивным движениям населения, переопределению социального равновесия, коллективному беспокойству в отношении перемен, значение которых трудно интерпретировать, задачу «переструктурирования» социальной сферы нельзя возлагать на плечи основ общества (семья), малых территориальных обществ, утративших историческую легитимизацию и не могущих противостоять комплексным проблемам (как научил опыт пандемии). Не впадая в утопии глобального космополитизма или возрождения псевдотрадиционных «малых партий» в силу риска нового национализма, следует переосмыслить институты национальных государств, способных стать основным инструментом для управления современной грандиозной трансформацией. Эти обновленные государства способны породить более комфортные федеративные системы достижения общего блага людей доброй воли.
Специалист в области международных отношений В.Э. Пар-си в статье «Счеты между прошлым и будущим» (с. 16-19) подчеркивает, что люди постоянно встречаются с брошенным Мана-ном вызовом - учитывать прошлое, не проявляя равнодушия к будущему, приветствовать универсальную принадлежность, не отказываясь от специфичности. Внутренний номадизм людей -один из определяющих их компонентов. Политика и ее институты пытаются найти точку равновесия в этой неуничтожимой тенденции. Современный этап акцентирует диалектику проблемы гражданства ЕС и стран, его составляющих (с. 16-17). Федеративный договор субъектов - синтез силы и юстиции, о которых пишет Манан, - породил нового субъекта с суверенитетом, ослабленным двумя разрушительными конфликтами, которые он пытается устранить, уравновесив. Комплексная структура коммунитарных институтов отражает многообразие членства европейских народов, не снижая эффективности суверенных властей. Напротив, их сила вынуждает к взаимодействию, выстраивая новое «специфическое», превышающее таковое стран-организаторов, но не являющееся более «универсальным». Политическая лояльность снижается не из-за колебаний между нацией и Европой, государством и Союзом. Растет понимание того, что никакие изменения и расширения идентичности не способны устранить трение с «другим»: стремление из сочувствия к каждому другому человеку и сомнение в убеждениях, имплицируемых этими отношениями. Миграции, глобальное потепление, вымирание видов, истощение природных ресурсов напоминают о том, что границы, нации, союзы и любые новые политические сущности - лишь ухищрения по сравнению с имманентностью, в которой живет человек. Однако эти искусственные ухищрения создают идентичность людей, которые с начала осознания своего существования, практики поклонения мертвым определяют себя через неестественное. Государства и нации представляют одно из самых невероятных, эффективных и кровавых изобретений. Т. Гоббс, один из родоначальников теории легитимизации государства, выстроил концепцию из тигля гражданской и религиозной войны - горнила жестокости (с. 17). Государственное устройство позволило европейцам стать жестокими властителями мира, либеральная и демократическая эволюция государства лишь ускорила ход событий. Необходимый пересмотр
прошлого сам по себе не изменит ни истории, ни будущего. Важнейшее послание статьи Манана - рассмотреть историчность институтов, ощущение прогрессирующего истощения их «движущих сил». Представленные устройством современного государства и потенциалом трансформации, связанным с Великой Французской революцией, они близки к исчерпанию. Вместо стенаний, сожаления и извинений (в духе Тартюфа) предпочтительнее воспользоваться сохранившейся энергией для изобретения новых форм политической организации и понимания того, что сотрудничество между формами политической организации - не роскошь, не выбор, но необходимость. Из этого не следует ни автоматизма, ни послаблений - модус кооперации открыт как провалу, так и успеху. Возвращение к прошлому невозможно. Это ограничение современного суверенитета: не удается понять, что он был новым, эффективным и перспективным именно в силу конципирования «до» конкретной реализации государственности и своей последующей либеральной трансформации / экзальтации посредством синтеза государство -нация. Его «изобретение» позволило преодолеть резкие виражи европейской истории: гражданские и религиозные войны, претензии политической всеядности. Институты суверенитета не отдают отчета в том, что опыт государства, его либерализации и демократизации уже в прошлом и перед современными вызовами простое перепрофилирование и повторение истории станут переходом от трагедии к фарсу. Европейцы находятся в положении навигаторов, открывших прогрессирующее отдаление географического и магнитного полюсов и понимающих последствия, требующие уточнения в отслеживании курса при отсутствии инструментов измерения градусов отклонения (с. 18-19). Ныне следует работать над выявлением новых инструментов для реализации сотрудничества между политическими «формами» для повсеместных и инклюзивных спасения и расширения великих завоеваний свободы, достигнутых Европой ценой непомерных жертв (с. 19).
И.М. Цибизова*
* Цибизова Ирина Михайловна, кандидат исторических наук, научный сотрудник Отдела философии Института научной информации по общественным наукам РАН, E-mail: itsibizova@mail.ru
