CC BY
259
УДК 82-94
Мальцева Т. В.
Ребенок и православная вера в книге И. Шмелева «Лето Г осподне»
В статье анализируется содержание религиозного опыта ребенка на примере книги И.С. Шмелева «Лето Господне», делается вывод о жизнестроительной функции веры в судьбе ребенка.
This article analyzes the religious experience of the child on the example of the book by
I.S. Shmelev “Leto Gospodne”, conclusion is made about the function of faith in child’s life’s modelling.
Ключевые слова: И.С. Шмелев, «Лето Господне», религия, вера, детство.
Key words: I. Shmelev, “Leto Gospodne”, religion, faith, childhood.
В этой статье мы продолжаем размышления о возможных путях прочтения духовно-нравственной русской прозы в рамках современного образования, начатые в статье «Валаам в литературе русского зарубежья», опубликованной в «Вестнике Ленинградского государственного университета им. А.С. Пушкина» в 2012 году [13]. Современная педагогика много занимается вопросами нравственного и духовного развития и образования ребенка. Результатом общественных дискуссий по вопросам образования 1990-х - 2000-х годов стала организация диалога церкви и школы, церкви и дошкольных учреждений. В ходе диалога был осмыслен воспитательный потенциал православия, родилось новое понимание категории духовности как интегративного качества личности, проявляющегося в деятельной любви к миру, человеку и Богу. Стали разрабатываться новые концепции воспитания и образования: «Концепция православного дошкольного воспитания» [3], авторские образовательные ресурсы для школы по курсу «Основы духовной культуры» [2; 5; 8; 11; 19] и дошкольных учреждений [1; 4; 6; 7; 9; 16]. Во всех школьных программах духовного образования утверждается мысль о неразрывности его с литературным образованием. Изменилось и само литературное образование: развитие русской литературы стали связывать с христианством и его православными традициями, что способствовало значительной переработке школьных программ (программы Т. Ф. Курдюмовой [12], А. Г. Кутузова [15] и др.).
Действительно, потенциал русской классической литературы и ее наследников в деле православного образования неисчерпаем. Поэтому сегодня востребованы как специально обученные педагоги, которые ведут в школе курс «Основы духовной культуры и этики», так и педагоги, которые могли бы передать православный контекст классического литературного
© Мальцева Т. В., 2013
памятника. Мы заботимся о том, чтобы научить ребенка читать священный текст, правильно понимать вероучение, следовать традиции, но многие из нас не имеют личного детского опыта религиозной жизни в силу разных обстоятельств. Поэтому нам трудно представить, как ребенок представляет себе православные ритуалы, как они на него действуют, какие рождают ассоциации. Столкнувшийся с этой проблемой исследователь детского словотворчества и психологии К.И. Чуковский писал об откровенной материалистической детской теологии в статье «Малые дети и великий Бог» (1911 год): «Вообще это сплошное отчаяние говорить с ребятами о Боге. Они всё понимают буквально, их мышление - предметное, вещное, отвлечённых понятий у них нет, и, преждевременно сообщая им о различных качествах Божьих, мы тем самым невольно побуждаем их богохульствовать, подстрекаем, так сказать, к кощунству» [18]. Далее Чуковский рассказывает о мальчике Куке (своем семилетнем сыне Коле), который воспринимает Бога как удивительного фокусника и говорит о нем «с каким-то спортсменским азартом»: «У Него миллионы тысяч глаз!! Он бежит и лежит в одно время! Одна нога на луне, другая на крыше! Он режет Себя на кусочки и - пролезет в любую дырочку!» [18].
Классическая литература может помочь восполнить этот пробел - она дает уникальный материал, основанный на личных впечатлениях писателей о собственном детском восприятии православия и его ритуалов. Таких примеров много: «Детство» Л. Н. Толстого, «Детские года Багрова-внука» С. Т. Аксакова, «Обломов» И. А. Гончарова, «рождественские» рассказы Ф. М. Достоевского («Мальчик у Христа на елке»), А. И. Куприна («Чудесный доктор») и др. Но совершенно особенный материал мы находим в автобиографической книге Ивана Сергеевича Шмелева «Лето Господне», написанной писателем в зрелые годы, отягченные разлукой с Отечеством, когда в памяти всплывают и микроскопические детали невозвратимого прошлого. «Лето Господне» писалось в течение 10 лет: с 1934 по 1944 годы, спустя полвека после описываемых событий (И. С. Шмелев родился в Москве в 1873 году). В произведении предстает русский быт конца XIX века, насквозь проникнутый церковностью. Оказывается, что непосредственное ощущение близости Бога воспитывает любовь лучше, чем книжное поучение: ребенок пропитывается христианством, вбирает его из повседневности. Здесь уместно вспомнить слова известного педагога Петра Федоровича Каптерева: «... церковно-православное христианство есть не только известное религиозное воззрение, но и известный уже уклад жизни, своеобразный быт, сумма народных особенностей. Праздники Рождества и Крещения с колядами, елками, гаданьями, зимними катаньями и удовольствиями, праздник Пасхи с весенним солнцем, куличами и пасхами, красными яйцами, христосованием и разговением после долгого поста, Крещенское водосвятие с купаньем в проруби желающих, Великий пост, службы Страстной недели с звонами и свечками, говенье, Троица с березками, молебны, панихиды, просвирки, лампадки, колокольный звон - все
это сделалось элементом быта у русского народа, все это выражает известный уклад жизни, а не только религию» [10].
Книга Шмелева родилась из ностальгии по утраченной России. С 1928 года Иван Сергеевич стал писать для русской газеты «Возрождение», издававшейся в Париже, очерки о церковных праздниках в России («Наше Рождество», «Наша Пасха», «Наша Масленица»), потому что это был «известный уклад жизни» - уникальный, особенный, которого нет больше нигде. Постепенно из очерков собралась книга. События в ней происходят в 1880-е годы в Москве, московское житье описано в воспоминаниях семилетнего ребенка - мальчика Вани, восприятие мира которого невозвратимо и неповторимо. Зрелый рассказчик тоже это понимает, но отказываться от этого индивидуального опыта нельзя - это истоки собственного жизне-строительства.
Согласимся, что модель православной жизни в классической форме невозможна в современном мире, но изучение ее содержания поможет нам не ошибиться в попытках духовно-нравственного образования школьников.
Что же дает ребенку религия, вера в книге «Лето Господне»? «Лето Господне» - это особенное произведение, которое состоит из трех повестей, написанных в разное время. Это некий концентрум, передающий процесс узнавания мира ребенком, осознания глубины жизни и своего места в ней, когда одни и те же события и праздники осмысляются с высоты своего хоть и небольшого, детского, но личного практического или эмоционального опыта.
Открывают произведение «Праздники» (1927 - 1931). Все события в этой части упорядочены вокруг церковного и земледельческого календарей - от Великого Поста до масленицы. В повести описан не полный цикл годовых церковных праздников, а именно те, что особенно памятны ребенку и особенно торжественно или широко отмечались в его семье. Все части повести имеют «праздничные» названия: «Великий Пост», «Благовещенье», «Пасха», «Розговины», «Троицын день», «Яблочный спас», «Рождество», «Святки», «Крещенье», «Масленица». Для ребенка эта последовательность символизирует жизненный порядок. Каждый праздник проходит в свое время и вбирает в себя приметы «своего» времени года, его чарующую прелесть и красоту, демонстрирует свои дары для физической и духовной жизни человека. Семилетний человек в первую очередь воспринимает физическую сторону жизни и потребности своих инстинктов - цвета, запахи, вкусы, погодное обрамление праздника. Но он уже пытается понять духовное назначение праздника через доступные ему эмоциональные ощущения.
Так, начало Великого Поста семилетним Ваней осмысляется как трудное, скорбное, покаянное время через соответствие погоды и интерьера: «Я просыпаюсь от резкого света в комнате: голый какой-то свет, холодный, скучный. Да, сегодня Великий Пост. Розовые занавески, с охотниками и утками, уже сняли, <.> и оттого так голо и скучно в комна-
те. Сегодня у нас Чистый Понедельник, и все у нас в доме чистят. Серенькая погода, оттепель. Капает за окном - как плачет» [17]. Плачет, потому что «мучается сын Божий». Герою уже доступно осознание и духовного смысла праздника: «И радостное что-то копошится в сердце: новое все теперь, другое. Теперь уж "душа начнется", - Горкин вчера рассказывал, "душу готовить надо". Говеть, поститься, к Светлому Дню готовиться», потому что «за вереницею дней Поста» будет «Святое Воскресенье, в светах» [17].
Доступным способом ребенок объясняет себе ритуал особенной молитвы поста - стояния: «Таинственные слова, священные. Что-то в них... Бог будто? Нравится мне и "яко кадило пред Тобою", и "непщевати вины о гресех", - это я выучил в молитвах. И еще - "жертва вечерняя", будто мы ужинаем в церкви, и с нами Бог. И еще - радостные слова: "чаю Воскресения мертвых"! Недавно я думал, что это там дают мертвым по воскресеньям чаю, и с булочками, как нам. Вот глупый! И еще нравится новое слово "целомудрие", - будто звон слышится? Другие это слова, не наши: Божьи это слова...» [17].
Природная и духовная жизнь для ребенка нераздельны, он делает прямые сравнения человеческой и природной жизни: «И кругом уже все -такое. Серое небо, скучное. Оно стало как будто ниже, и все притихло: и дома стали ниже и притихли, и люди загрустили, идут, наклонивши голову, все в грехах. Даже веселый снег, вчера еще так хрустевший, вдруг почернел и мякнет, стал как толченые орехи, халва-халвой, совсем его развезло на площади. Будто и снег стал грешный» [17].
По смыслу все правильно и выходит. Ребенку доступны и нравственные чувства: осознание греха и стыд за него. Наставник Вани Горкин увидел скорлупу от до срока съеденного пасхального яйца и сокрушался, что «весь пост изгажен»: «Вот ты умник, ты дотерпел, знаю. И молочка в пост не пил, небось?». Выясняется, что молочка-то Ваня не пил, но съел «кусочек ветчинки» и теперь мучается, признаться в этом или промолчать: «.Мне стыдно, я совсем не могу дышать, и радостная скорлупка в луже словно велит сознаться. И я сквозь слезы, тычась в коленки Горкину, говорю: - Горкин... я... я... я съел ветчинки... Он садится на корточки, смотрит в мои глаза, смахивает слезинки шершавым пальцем, разглаживает мне бровки, смотрит так ласково... - Сказал, покаялся... и простит Господь. Со слезкой покаялся... и нет на тебе греха. Он целует мне мокрый глаз. Мне легко. Радостно светится скорлупка» [17]. Тут важно, чтобы рядом с ребенком был наставник - учитель ли, родитель ли, который, не торопясь, поговорил бы с маленьким человеком. Скорее всего, не будь у самого Шмелева в детстве умного наставника Михаила Панкратьевича Г оркина -Горки - неизвестно, как сложилась бы его духовная жизнь.
Самый любимый детский праздник - Рождество - самый главный и в церковном календаре: Спаситель родился. Для ребенка это самое чудесное и таинственное время, впечатление от него остается на всю жизнь, и при-
рода этому соответствует: «Рождество... Чудится в этом слове крепкий, морозный воздух, льдистая чистота и снежность. Самое слово это видится мне голубоватым. <...> Синеватый рассвет белеет. Снежное кружево деревьев легко, как воздух. Плавает гул церковный, и в этом морозном гуле шаром всплывает солнце. Пламенное оно, густое, больше обыкновенного: солнце на Рождество. Выплывает огнем за садом. Сад - в глубоком снегу, светлеет, голубеет. Вот, побежало по верхушкам; иней зарозовел; розово зачернелись галочки, проснулись; брызнуло розоватой пылью, березы позлатились, и огненно-золотые пятна пали на белый снег. Вот оно, утро Праздника, - Рождество. В детстве таким явилось - и осталось» [17].
Ночное бдение и общая молитва в церкви преображают ребенка: «Идешь из церкви. Все - другое. Снег - святой. И звезды - святые, новые, рождественские звезды. Рождество! Посмотришь в небо. Где же она, та давняя звезда, которая волхвам явилась? Вон она: над Барминихиным двором, над садом! Каждый год - над этим садом, низко. Она голубоватая. Святая. Бывало, думал: "Если к ней идти - придешь туда. Вот, прийти бы... и поклониться вместе с пастухами Рождеству! Он - в яслях, в маленькой кормушке, как в конюшне... Смотришь, смотришь - и думаешь: "Волсви же со звездою путешествуют!..". А, маленький, я думал - волки. Да, добрые такие волки, - думал. Звезда ведет их, а они идут, притихли. Маленький Христос родился, и даже волки добрые теперь. Даже и волки рады» [17].
Колоссальное значение для ребенка имеет праздничный стол, главное свойство которого для него - постоянство, а, значит, и годичное ожидание желанных блюд и яств, ведь каждому празднику соответствует своя еда, вкушаемая только в это время. Ребенок - не чревоугодник, но его детские инстинкты откликаются прежде всего на это материальный момент праздника. Вот постный стол: «Будут варить компот, делать картофельные котлеты с черносливом и шепталой, горох, маковый хлеб с красивыми завитушками из сахарного мака, розовые баранки, заливные орехи, засахаренный миндаль, горох моченый, бублики и сайки, изюм кувшинный, пастила рябиновая, постный сахар - лимонный, малиновый, с апельсинчиками внутри, халва... А жареная гречневая каша с луком, запить кваском! А постные пирожки с груздями, а гречневые блины с луком по субботам... а кутья с мармеладом в первую субботу! А миндальное молоко с белым киселем, а киселек клюквенный с ванилью, а... великая кулебяка на Благовещение, с вязигой, с осетринкой! А калья, необыкновенная калья, с кусочками голубой икры, с маринованными огурчиками., а "грешники", с конопляным маслом, с хрустящей корочкой, с теплою пустотой внутри!.. Неужели и т а м, куда все уходят из этой жизни, будет такое постное! И почему все такие скучные? Ведь все - другое, и много, так много радостного» [17]. Ваня вспоминает, что «всегда в Чистый Понедельник на ужин . пареный кочан капусты с луковой кашей и грибами»; «спокон ве-
ку» только на Вознесение пекли лесенки из теста - «Христовы лесенки» -и ели их осторожно, перекрестясь: «Кто лесенку сломает - в рай не вознесется, грехи тяжелые»; перед Пасхой пекли «жаворонков», на Крестопоклонной - «маковые кресты» - особое рассыпчатое печенье с запахом миндаля; на Пасху - «пасочки» и куличи; «А по субботам, с Пасхи до Покрова, пекли ватрушки. И дни забудешь, а как услышишь запах печеного творогу, так и знаешь: суббота нынче».
Теперь эта традиция утрачена, но через этот текст мы понимаем ее очень важную функцию - для ребенка она символизирует жизненную устойчивость и порядок.
Очень важна для ребенка и общая подготовка к празднику - уборка, чистка и особые ритуалы, для которых у него есть простые практические объяснения - зачем так делается. Так, перед Пасхой на стенах в доме и на дворе выжигали крестики страстной свечой: «Кажется мне, что на нашем дворе Христос. И в коровнике, и в конюшнях, и на погребице, и везде. В черном крестике от моей свечки - пришел Христос. И все - для Него, что делаем. Двор чисто выметен, и все уголки подчищены, и под навесом даже, где был навоз. Необыкновенные эти дни - страстные, Христовы дни. Мне теперь ничего не страшно: прохожу темными сенями - и ничего, потому что везде Христос» [17]. Это наивное, но точное понимание спасительной защиты - раз крестик выжженный есть, то и Христос здесь.
Главный урок, который получает ребенок из наблюдений за подготовкой и ожиданием праздника, - это определенность и устойчивость жизни, непоколебимый порядок бытия, который требует неукоснительного исполнения, а еще ответственности и терпения - праздник получить «нельзя сразу, а надо приуготовляться, а то духовной радости не будет».
Вторая и третья части автобиографической трилогии - «Радости» и «Скорби» писались в 1934 - 1944 годах. В них настрой героя иной: Ваня уже не ребенок, а «отроча» - он постился, принял причастие, и мир видится ему уже более сложным и люди - разными. С одной стороны, он «приучается к делу», уже не только смотрит на подготовку к праздникам, а и сам деятельно помогает, все запоминает, все расспрашивает, в 7 лет знает, на какой доход живет семья, каких трудов стоит достаток. С другой стороны, учится нравственности: ценить и благодарить хороших людей, понимать, что люди делают не так, неправильно, переживать и понимать утраты. Это уже сложная духовная жизнь.
В первой части Ваню восхищает нерукотворная красота природы, а здесь он понимает, что с природное совершенство могут повторить и человеческие руки и начинает ценить труд и мастерство. Отец его подрядчик, нанимает плотников, гоняет плоты, по Москве много всего настроил, Ваня этим гордится и на всю жизнь запомнил рассуждение Горкина, что профессию плотника ни с какой другой и сравнивать нельзя: «плотник и ку-
пальни ставит, и дачи строит, при живом дереве всегда, на воле, и сравнения никакого нет. А струмент взять: пила, топорик, струбцинка... и рубанки тебе, и фуганки, и шершебель... не сравнять никак. Сапожник на "липке" весь век живет, а плотник - вольная птица: нонче он тут, а завтра под Коломну ушел... и со всяким народом сходишься, - как можно!». Вспоминает он и о Мартыне-плотнике, который «самому государю был известен... песенки пел топориком», рассказывает, как плотник Ондрейка на его глазах из драночек «священного голубка» сделал на праздник: «.Трепещут лучинки-крылья, - совсем живой! Его он вешает под подзором сени, крылышки золотятся и трепещут, и все дивятся, - какие живые крылья, "как у Святого Духа!". Сквозные, они парят». «Из плотников, -рассуждает Ваня, - много самых больших святых: и Сергий Преподобный был плотником, и святой Иосиф. Это самое святое дело» [17]. Таким мастерам под силу и ледяной дворец построить, что и сделала плотничья артель отца в Москве на Рождество.
Получается в книге так, что ребенку, имеющему скудный личный опыт общения с людьми, очень помогает библейская история в правильной оценке поступков людей. Ваня много видит, думает и понимает, что в людях хорошего и плохого. В доме живет Горкин - был он плотником, состарился, и отец оставил его жить в доме при Ване - очень он правильный, добрый, справедливый, всеми уважаемый старичок. Он Ване и рассказывает священную историю. Горкин для Вани - «священный»: «За каждым ангел, а за Горкиным - Ангел над Ангелами, - Архистратиг. Стоит невидимо за спиной и радуется». Любит Ваня людей мастеровитых, пусть и простых - старичка Егорыча, который делал «масленицы» (на прянике как живые «и елки, и медведики, и горы, и цветы» и солнечная паутинка; умер Егорыч - и «масленицы исчезли. Никто без него не сделает»); Михаила Иванова, который со своей старухой живет в лесу и возит в дом вербу, уголь березовый - «очень они приятные и дымом от них пахнет» и многих-многих еще. Но не любит «грубого» и злого крестного - богача Кашина, и его сына - своего ровесника - за грубость, надменность, чванство.
Библейская история как универсальная история человеческого бытия и всех возможных событий, которые могут произойти с человеком, восполняет недостаток жизненного и эмоционального опыта ребенка. Рассказанная Горкиным история Спасителя помогает Ване пережить и первую самую горькую утрату - смерть отца. Этому страшному событию посвящена третья повесть книги - «Скорби». Ваня очень искренне переживал смерть Спасителя. Примечательно переживание Вани во время молитвы в дни поста. «"Он воскреснет! И все воскреснут!" - думается во мне, и горячие струйки бегут из души к глазам. - Непременно воскреснут! А это... только на время страшно..."» [17].
Православный жизненный уклад дает ребенку очень позитивное мироощущение - защиты, радости, счастья, небесного заступничества: «Потому-то, милок, не страшно нам ничего, под таким-то Покровом. Нам с тобой не будет ничего страшно: работай-знай - и живи, не бойся, заступа у нас великая», - так говорит Горкин; «... мне ничего не страшно», «меня заливает радостью и грустью, и хочется мне чудесного»; «.а завтра будет чудесный день! И потом, и еще потом, много-много, - и все чудесные»; «.и во всем, что ни вижу я, что глядит на меня любовно, слышится мне -так-так. И безмятежно отстукивает сердце - так-так.» [17].
«Ревнутель» веры Горкин - великий педагог, он дал наставление Ване на всю жизнь: «’’Православная наша вера, русская... она, милок, самая хорошая, веселая! и слабого облегчает, уныние просветляет, и малым радость". И это сущая правда» ([17]. - Курсив наш. - Т. М.).
Список литературы
1. Алексеева Г.Г. Нравственное воспитание на основах православия. Авторская программа для дошкольного и младшего школьного возраста // Сборник программ по Закону Божию для церковно-приходских воскресных школ. - М., 1999. - С. 93 - 126.
2. Алексеева Г.Г. Духовно-нравственное и патриотическое воспитание школьника: программа для общеобразовательных школ. - Шиханы, 2000.
3. Алексеева Л.В. Концепция православного дошкольного воспитания // Просветитель. Вестник духовного просвещения. - 1994. - № 1. - С. 34 - 55.
4. Афанасьева С.Ю. Основы христианской культуры. Занятия для детей младшего возраста (5-7 лет). - Калининград, 2002.
5. Бородина А.В. История религиозной культуры: Основы православной культуры: учебник для основной и старшей ступени общеобразовательных школ, лицеев, гимназий. - М., 2003, 2006.
6. Вишневская В.Н. Программа духовно-патриотического воспитания детей 5-7 лет «Свет Руси»: пособие по реализации государственной Программы «Патриотическое воспитание граждан Российской Федерации на 2001 - 2005 годы». - М., 2004.
7. Гладких Л.П., Зиновий, архим. (Корзинкин А.А.), Меньшиков В.М. Основы православной культуры. Мир - прекрасное творение: научно-методическое пособие для педагогов детских садов. - Курск, 2008.
8. Гончарова Т.И. Основы православной культуры: учеб. пособие. - Владивосток,
2006.
9. Духовно-нравственное воспитание старших дошкольников. Методические рекомендации для воспитателей дошкольных образовательных учреждений / сост. Н.П. Шитякова, Т.Г. Феоктистова. - Челябинск, 2002.
10. Каптерев П.Ф. Религия детей // Воспитание и обучение. - 1905. - № 9. -С. 289 - 316.
11. Лебедева О.В. Семейные ценности и традиции русской православной культуры. - [Электронный ресурс]: semyarossii.ru/component/k2/item/333-семейные-
ценности-и-традиции-русской-православной-культуры.Ы;т1.
12. Литература: Программа для общеобразовательных учреждений. 5 - 11 классы / под ред. Т.Ф. Курдюмовой. - М.: Дрофа, 2010.
13. Мальцева Т.В. Валаам в литературе русского зарубежья // Вестник Ленинградского государственного университета им. А.С. Пушкина. - 2012. - № 4. - Т. 1. Серия филология. - С. 208 - 216.
14. Православная культура: Концепции, учебные программы, библиография / сост. Д.Е. Самогаев; под общ. ред. иеромонаха Киприана (Ященко) и Л.Л. Шевченко. -М., 2003.
15. Программа по литературе для образовательных учреждений (5 - 11 класс) / авт.-сост. А.Г. Кутузов, Е.С. Романичева, А.К. Киселев, И.И. Мурзак, А.Л. Ястребов; под ред. А.Г. Кутузова. - [Электронный ресурс]: http://ku4mina.ucoz.rU/_ld/0/4_KbQ.pdf
16. Султанова Н.Н., Цилько Н.В. Программа «Духовно-нравственное воспитание дошкольников». - Печоры, 2003.
17. Шмелев И.С. Лето Господне. - [Электронный ресурс]: http://modernlib.ru/books/shmelev_ivan_sergeevich/leto_gospodne/read
18. Чуковский К.И. Малые дети и великий бог // Речь. - 1911. - 10(23) июля. -[Электронный ресурс]: http://www.chukfamily.ru/Kornei/Prosa/detibog.htm
19. Янушкявичюс Р.В., Янушкявичене О.Л. Основы нравственности. - М., 2000.
