CC BY
58
Очень быстро, во многом благодаря средствам массовой информации, чеченский конфликт со стороны мирового исламизма был позиционирован как священная война. Чечня, наряду с Афганистаном, Боснией, Кашмиром, Филиппинами, стала одним из очагов вселенского джихада.
«Идеология и практика современного радикального исламизма», М., 2013 г., с. 340-342.
А. Зубкова,
политолог (РУДН)
РЕАЛИЗАЦИЯ СТРАТЕГИИ «МЯГКОЙ СИЛЫ» ВО ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКЕ ТУРЦИИ
Важные изменения, произошедшие во внешней политике Турции, связаны, прежде всего, с распадом Советского Союза, вызвавшем всплеск интереса Турции к регионам Кавказа, Средней Азии, что положило начало переосмыслению роли Турции в мировой политике и международных отношениях.
Так, в 1990-е годы в турецких научных и политических кругах возобновилась дискуссия о целесообразности включения пантюркистского идеологического компонента во внешнюю политику, проводимую республикой. В реальном выражении идея создания Турана - единого тюркского сообщества, простирающегося от Западного Китая до Восточного Средиземноморья, - вылилась в создание в 1992 г. в Стамбуле международной организации по совместному развитию тюркской культуры и искусства (ТЮРКСОЙ), странами-учредителями и постоянными членами которой стали Азербайджан, Казахстан, Киргизия, Туркменистан, Турция и Узбекистан. В перспективе планировалось создание единого политико-экономического союза тюркских государств, ввиду чего Турция начала проводить регулярные саммиты тюркоязыч-ных государств.
Но ограниченность возможностей Турции, различия во внешнеполитических приоритетах тюркских государств, а также географическая разобщенность тюркских народов Кавказа и Центральной Азии не позволили Анкаре реализовать свои планы. Однако полностью тюркская интеграция не была снята с повестки дня, о чем говорят, например, результаты саммита, проведенного ТЮРКСОЙ в Нахичевани в 2009 г., по итогам которого было принято решение о создании Совета сотрудничества тюркоязычных
государств, целью деятельности которого было объявлено укрепление экономических и культурно-гуманитарных связей.
Приход к власти Партии справедливости и развития ознаменовал новую веху во внешней политике Турции. Так, интерес Анкары к постсоветскому пространству остался неизменно высоким, однако изменилось его идеологическое обоснование, заключающееся в апелляции к «глубоким историческим и культурным корням Турции на Балканах, Ближнем Востоке, на Кавказе и в Центральной Азии» [8. с. 67]. Данный тезис наглядно демонстрирует определенную степень диверсификации турецкой внешней политики, векторы которой теперь устремляются к развитию отношений и усилению влияния не только в этнически близких, тюркских государствах. Помимо этого, очевидно стремление Турции к изменению своей роли в мировой политике государства -хранителя южных рубежей НАТО, проводящего в целом прозападный внешнеполитический курс, в сторону большей независимости с претензией на роль регионального лидера.
Идеологически свои внешнеполитические притязания Турция аргументирует отсылкой к временам Османской империи, преподносящихся в качестве эпохи подлинного величия, «золотого века». Показательны в этой связи всплеск интереса к истории Османской империи, вхождение в моду османского стиля во всевозможных проявлениях: от возвращения к элементам османского языка в противовес тюркистскому новоязу до появления широкого ряда художественных и документальных фильмов, научно-популярных телепередач на османскую тематику. Османизм проник даже в молодежную субкультуру, появилась мода на футболки с соответствующей символикой и надписями вроде «Империя наносит ответный удар» [4]. Показательной в этом смысле является церемония похорон наследника османского престола Эртугрула Османоглу в 2009 г., получившая статус официального мероприятия, чем объясняется присутствие на ней первых лиц государства [27].
Монографию главного архитектора современной внешней политики Турции, министра иностранных дел республики Ахмета Давутоглу «Стратегическая глубина», увидевшую свет в 2001 г. и с тех пор неоднократно переиздававшуюся, принято считать изложением основ теории неоосманизма. Основным постулатом данного труда является утверждение о несбалансированности внешней политики Турции, выражающейся в крене в сторону отношений с Западной Европой и США в ущерб интересам Турции в других
регионах мира, особенно на Ближнем Востоке. В этой связи, учитывая почти полное отсутствие - начиная с 1923 г. - внимания Турции к странам, являвшимся некогда провинциями Османской империи, А. Давутоглу указывает на необходимость определения для Турции принципиально новой роли.
Таким образом, для неоосманизма характерно позиционирование Турции как региональной (а впоследствии - и глобальной) супердержавы, наследницы - как в географическом, так и в культурном смысле - Византийской и Османской империй, что сопровождается акцентированием внимания на чувстве величия и уверенности на внешнеполитической арене. При этом наименование современной внешней политики Турции неоосманизмом также принадлежит самому Ахмету Давутоглу, заявившему в 2009 г.: «Есть наследие, которое оставила нам Османская империя. Нас называют "новыми османами". Да, мы "новые османы"! Мы вынуждены заниматься соседними странами и идем даже в Африку» [21].
Говоря о концепции внешней политики, предложенной А. Давутоглу в работе «Стратегическая глубина», следует остановиться на шести ее основных принципах.
Первый из них заключается в необходимости определения баланса между свободой и безопасностью, в том смысле, что обеспечение первой не следует проводить в ущерб второй, а равно и наоборот. Иными словами, диктуется необходимость определения верного соотношения между свободой и безопасностью, что, следует отметить, весьма актуально для современной Турции.
Второй принцип предполагает включение всех региональных сил в мирный переговорный процесс путем реализации политики «ноль проблем с соседями».
Третий принцип, вытекающий из предыдущего, диктует необходимость проведения эффективной дипломатической работы в отношении соседних стран и регионов, интенсификации сотрудничества с соседними государствами, с обеспечением безопасности, политического диалога, экономической взаимозависимости, культурной гармонии и взаимоуважения.
Четвертый принцип заключается в координации действий с основными глобальными политическими акторами.
Пятый - в эффективном использовании международных форумов и иных переговорных площадок и форматов. Проведение данного принципа в жизнь иллюстрируется нарастающим стремлением Турции к усилению своего влияния в таких организациях,
как ООН, НАТО, ОИК; повышением внимания Анкары к ШОС и иным организациям и структурам.
Наконец, шестой принцип представляет собой конечную цель данных действий как создание нового образа Турции [28].
Таким образом, данные принципы, воплощающие в себе суть внешнеполитической доктрины современной Турции, направлены на наиболее полное использование географического положения и историко-культурного наследия Турции, с целью обеспечения ее становления в качестве регионального лидера. Иными словами, неоосманизм как основа внешней политики может быть охарактеризован как некая попытка возврата к прошлому с учетом современных политико-экономический реалий.
Особое место в этой связи уделяется решению проблем с соседними государствами, урегулированию конфликтов и укреплению стабильности в регионе, ввиду чего Турция претендует на роль посредника в решении данных проблем. Это стремление Анкары, впрочем, продиктовано не только желанием решения того или иного конфликта, но и попытками обретения нового статуса доминирующей политической силы в регионе, в первую очередь -на Кавказе и Ближнем Востоке. Так, Анкара активно участвовала в налаживании отношений между Израилем, Сирией и Палестиной, пыталась выступить примиряющей силой во время конфликта в Южной Осетии в 2008 г., в 2010 и 2011 гг. прошли две трехсторонние балканские встречи в верхах с участием президентов Турции, Сербии, Боснии и Герцеговины [31].
Продолжается также историческое сотрудничество с гагаузами и крымскими татарами. Так, Турция развивает тесное экономическое и гуманитарное сотрудничество с Гагаузией, где имеется широкая сеть турецких учебных заведений, действуют программы по обучению гагаузских студентов в Турции. Через Гагаузию в 2010 г. Анкара предложила Молдавии свои услуги в качестве посредника в урегулировании приднестровского конфликта. При этом следует отметить, что православное вероисповедание гагаузов не являлось проблемой ни для пантюркистов, мысливших в категориях этнического родства, ни для неоосманов, для которых наличие связей с православным тюркским народом представляет особую важность, ярко демонстрируя надконфессиональный, ци-вилизационный характер всей турецкой внешней политики.
С целью решения вышеизложенных внешнеполитических задач правительство Турции ведет активную политику по поддержанию связей со своими соотечественниками, проживающими за
рубежом. Начиная с 1970-х годов Анкара реализует ряд проектов в культурной и образовательной сферах, финансирует строительство мечетей, открытие школ, где преподавание ведется на турецком языке.
Турция пошла навстречу своим соотечественникам, внеся поправки в Закон о гражданстве. Турецкий закон предусматривает в случае запрета двойного гражданства в принимающей стране возможность выдачи «голубой карты», позволяющей турецким мигрантам иметь равные права с гражданами Турции (ограничения касаются лишь приема на государственную службу). С 2010 г. при аппарате премьер-министра Турции работает специальное агентство по работе с турецкой диаспорой - Управление по делам турок, проживающих за рубежом, и родственных народов.
ПСР делает успехи в налаживании связей со своими соотечественниками через различные объединения и ассоциации, культурно-образовательные центры, в которых туркам предоставляется возможность выучить турецкий язык, историю Турции и основы религии. Так, культурный центр Юнуса Эмре является частью более широкой сети культурных центров - проводников турецкой мягкой силы - и имеет представительства в таких странах, как Албания, Иран, Иордания, Бельгия, Грузия, Великобритания, Япония, Казахстан, Северный Кипр, Косово, Ливан, Македония, Египет, Румыния, Сирия. После получения образования в указанных учреждениях выходцы из Турции осознают свою прочную связь с родиной, однако не с Турцией - наследницей принципов Ататюр-ка, а с новой, умеренно-исламистской республикой.
Стратегия мягкой силы проводится Турцией в тесном сотрудничестве с тарикатами - исламскими религиозными сектами, построенными по принципу пирамиды, - путем создания школ и университетов, которые уже не раз закрывались в России и других странах, часто - в связи с обвинениями в пропаганде экстремизма. На самом же деле эти учебные организации - мягкая сила Турции, стремящейся к привлечению сильных кадров и последующему воздействию на формирование лоббистских групп, как в государственных органах, так и в крупных частных компаниях.
Наиболее влиятельными в этой сфере являются турецкая религиозная секта «Нурджулар», активность которой, в основном, распространяется на постсоветское пространство, и организация «Милли Гёрюш» («Национальный взгляд»), зарегистрированная в Германии и работающая на европейском пространстве [2]. Помимо «Милли Гёрюш» и движения Фетуллаха Гюлена, большое
количество благотворительных и бизнес-организаций Турции осуществляют свою деятельность по проведению турецкой мягкой силы и упрочению связей Турции со странами Африки, Юго-Восточной Азии, Балканскими государствами. Таким образом, современная внешнеполитическая концепция Турции, не отвергающая полностью, но частично интегрирующая пантюркистские принципы в доктрину неоосманизма, рассматривающего Турцию и ее роль в регионе и мире с цивилизационно-исторической точки зрения, реализующаяся, в первую очередь, путем применения мягкой силы, обладает серьезным потенциалом в смысле становления Турции как регионального лидера.
Примечания
1 В нашумевшей речи, с которой У. Черчиль выступил 19 сентября 1946 г. в Цюрихском университете, он предложил создать объединенную Европу с целью противопоставить ее Советскому Союзу и режиму, который был установлен в освобожденных советскими войсками странах Восточной Европы [50. Р. 158].
2 Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод является одним из самых значительных достижений Совета Европы. Подписана в Риме 4 ноября 1950 г. и вошла в силу 3 сентября 1953 г. Конвенция устанавливает неотъемлемые права и свободы для каждого и обязывает государства гарантировать эти права каждому человеку, который находится под их юрисдикцией. Главное отличие Конвенции от иных международных договоров в области прав человека - существование реально действующего механизма защиты декларируемых прав - Европейского суда по правам человека, рассматривающего индивидуальные жалобы на нарушения конвенции. Членами Конвенции являются все страны Совета Европы. Новые государства-члены обязаны подписать ее при вступлении в Совет Европы и ратифицировать в течение одного года. 18 октября 1961 г. в Риме была подписана Европейская социальная хартия - документ, дополняющий Европейскую конвенцию о защите прав человека в социальной сфере. Вступила в силу 26 февраля 1965 г. В ней излагаются 19 прав, в том числе право на забастовку и право на социальное обеспечение.
3 Это был период подготовки к президентским выборам, и вступление в Совет Европы рассматривалось руководством страны как международное признание правильности проводимого курса и способ определить свое место в системе постсоветских международных отношений. По мнению С. Палмера, секретаря Парламентской ассамблеи Совета Европы, это решение было инициировано частично и в интересах США, которые понимали объективную необходимость «пристроить» посткоммунистический лагерь.
4 «Изолированная Россия представляет собой источник угрозы европейской безопасности в целом... Отказаться принять Россию сегодня означает позволить развиваться националистическим силам, изолировать Россию - поста-
вить под угрозу нашу общую безопасность» [59. Р. 254]. «Россия стоит на пороге в ожидании приглашения войти. Если мы не пригласим ее присоединиться к Совету Европы, выдвинув, соответственно, ряд необходимых условий, очень вероятно, что Россия направит свои усилия на укрепление позиций СНГ. Следствием этого может стать нежелание какого-либо плодотворного сотрудничества в деле мира, в рамках ЗЕС или НАТО. Такая ситуация представляет большую опасность» [58. Р. 255].
В связи с принятием новых членов была усилена деятельность в области оказания содействия странам и проведения мониторинга. Больше внимания стало уделяться тому, что происходит на местах, например, путем принятия мер по укреплению доверия или через кампании по борьбе с нетерпимостью. Появились новые приоритеты - миграция, борьба с коррупцией, право на получение гражданства, преодоление социальной отчужденности и обеспечение прав меньшинств. На смену двойному механизму по защите прав человека 1 ноября 1998 г. пришел Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ). Например, в одном из интервью Луис Мария дель Пуч, характеризуя процесс расширения Совета Европы на Восток, и в частности вступление РФ в организацию, проводит тонкую грань между «real politic» и ценностными основаниями Совета Европы: «У всех стран собственный путь демократии, но есть и нечто общее: ценности. Не думаете ли вы, что с расширением СЕ на Восток возобладала "real politik" за счет некоторого размывания ценностей? - Не думаю так. Мы твердо стоим на наших принципах и ценностях. Но присутствует и "real politic". Когда мы открыли дверь в Совет Европы всем странам континента и когда Россия подала свою заявку, пришлось считаться с тем, что страны Восточной Европы были еще очень далеки от западноевропейских стандартов в области демократии, прав человека, власти закона. Возобладало желание как можно скорее включить эти страны в нашу организацию, потому что так можно подтолкнуть, стимулировать перемены. Иногда мои коллеги критикуют поспешность приема этих стран, прежде всего России. Но лично я считаю, что все было сделано правильно, даже если порой случаются трудности. Невозможно построить демократию за два дня. Россия не имеет в своей истории действительно демократического опыта. Но мы можем оценивать не только результаты, но и усилия, предпринятые страной. Это не значит, что мы отказываемся от принципов, но я согласен, что мы все же проводим и реальную политику. Потому что нельзя быть слепым и не видеть исторического наследия» [17].
«Объективно, членство в Совете Европы дало России много плюсов: судебная реформа, проблема неисполнения национальных судов... Совет Европы прежде всего дает импульс к пониманию проблемы... Хотя, если говорить объективно, вступление России в Организацию было скорее имиджевым шагом», -отмечает Анатолий Карпенко, секретарь комиссии по соблюдению обязательств странами - членами Совета Европы.
Подробнее о перспективах российско-европейского диалога в контексте «мягкой силы» см.: [10].
Выражение «больной человек Азии», или «больной человек Восточной Азии», образовано от публицистического штампа «больной человек Европы» (англ. sick man of Europe), используемого в англоязычной традиции для обо-
6
7
8
значения европейского государства, находящегося на пике тяжелого экономического или политического кризиса. В разное время применялось к Турции, Великобритании, Италии, Ирландии, Португалии, Греции, России и ряду других государств.
10 Здесь цитата дана в переводе автора. Ху Цзиньтао цзай Чжунго Гунъчаньдан да шици ци цюаньго дайбяодахуэй шан дэ баогао [35]. Далее цитируется официальный перевод на русский язык: [36].
11 «Пять принципов мирного сосуществования» (или «Панча Шила»): взаимное уважение территориальной целостности и суверенитета, ненападение, невмешательство во внутренние дела, равенство и взаимная выгода, мирное сосуществование. Таким образом, в формировании межгосударственных отношений социальный строй, идеология или ценностные представления не являются основными критериями. «Пять принципов мирного сосуществования» впервые были провозглашены в индийско-китайском соглашении о Тибете, подписанном в 1954 г. В 1982 г. они вошли в Конституцию Китая.
12 В официальном переводе доклада Ху Цзиньтао, опубликованном на информационном интернет-сайте XVII съезда КПК, употребляется термина «мягкая мощь». В китайском языке для перевода самого термина «мягкая сила» существует четыре варианта: жуань шили, жуань лилян, жуань голи и жуань цюаньли. Постепенно наиболее популярным и часто употребляемым термином становится «жуань шили».
13 Попытки сделать гармонию своей «визитной карточкой» на международной арене Китай предпринимал и раньше. Так, например, в 2005 г. в преддверии 60-летнего юбилея ООН китайцы привезли в Нью-Йорк, где находится штаб-квартира организации, 600-килограммовый колокол «Гармония мира». Этот подарок был сделан из гильз артиллерийских снарядов и собранного школьниками металлолома, что «символизирует отказ от войн и стремление человечества к миру, защиту окружающей среды и жизни на Земле».
14 Особенно заметна активизация Китая в Африке, где он поддерживает в общей сложности 46 государств.
«Вестник РУДН. Сер. Политология», М., 2012 г., № 4, с. 24-30.
Н. Мамедова,
кандидат экономических наук, Е. Дунаева,
кандидат исторических наук, И. Федорова,
кандидат исторических наук (ИВ РАН) ИРАН ПОСЛЕ ПРЕЗИДЕНТСКИХ ВЫБОРОВ
Последние выборы президента Ирана, прошедшие 14 июня 2013 г. и ставшие одиннадцатыми по счету в истории этой страны, имели огромное значение для исламской республики. Их результа-
