CC BY
70
ЭТНОЛИНГВИСТИКА И ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЯ
УДК 811.112.2
Н. В. Куприянова, В. Б. Меркурьева
Иркутский государственный лингвистический университет ул. Ленина, 8, Иркутск, 664025, Россия E-mail: coooper@rambler.ru
РЕАЛИЗАЦИЯ КОМИЧЕСКОГО ЭФФЕКТА В НЕМЕЦКИХ ЭТНОАНЕКДОТАХ
С ИСПОЛЬЗОВАНИЕМ ДИАЛЕКТА
В статье описывается механизм реализации комического эффекта на примере своеобразных текстов - этно-анекдотов на литературном немецком языке с вкраплением диалекта. Основной вопрос, который раскрывается в статье: почему это смешно? В статье представлена авторская классификация этноанекдотов и схема реализации комического эффекта.
Ключевые слова: диалект, комический эффект, этностереотип, этноанекдот, текст.
Поистине хрестоматийными примерами анекдотов с использованием диалекта служат так называемые этноанекдоты - анекдоты, в которых действующими лицами выступают представители различных наций и национальностей. Именно эти анекдоты иногда в несколько преувеличенной форме представляют национальный стереотип. «Люди других национальностей в анекдотах несут основные черты нации, запечатленные в национальном сознании создателей анекдота» [Иванова, 2007. С. 562]. В русскоязычной культуре популярны анекдоты о глупости чукчей, жадности евреев, педантичности англичан, скупости немцев, романтичности французов, находчивости русских и т. д. Что касается немецкого языка и немецкой национальной культуры в целом, то в связи с особенностями исторического развития страны немцы при всей своей патриотичности и остром чувстве «национального» ведут себя отчужденно по отношению друг к другу. Условную дистанцию соблюдают не только «западные» и «восточные» немцы, но также жители севера страны по
отношению к жителям юга. Эту мысль находим в газете «Süddeutsche Zeitung» (21/22.10.92): «Vielleicht macht das letzte Beispiel deutlich, wie fremd die Deutschen einander sind. Sie nehmen sich nur wiederwillig zur Kenntnis. In der zwischen Ost- und Westdeutschen verhärteten Fremdheit sehen sich Mecklenburger und Sachsen dort, Rheiländer und Schwaben hier entrückter denn je. Selbst Niederdeutsche und Süddeutsche bleiben sich, die Mainlinie bestätigend, fremd» 1 (цит. по: [Мальцева, 1998. С. 375]). Жители Северной Германии с удовольствием посмеются над невежеством соседа из Баварии, сам баварец расскажет веселую историю о грубом саксонце, и уже все вместе они оценят шутку о заносчивом берлинце. В этноанекдотах персонаж, который говорит на том или ином диалекте, наделяется характерными чертами, благодаря чему высмеиваются особенности, присущие жителям определенного региона Германии.
Демонстрация стереотипного героя - жителя одной из земель ФРГ - отчетливо проявляется при использовании характерных
1 Возможно, последний пример наглядно продемонстрирует, насколько чужды немцы друг другу. Они с неохотой принимают к сведению особенности других. В ожесточающейся отчужденности между западными и восточными немцами взаимная холодность усиливается в отношениях мекленбуржцев и саксонцев, с одной стороны, райнлендцев и швабов - с другой. Немцы с севера и немцы с юга остаются друг другу чужими, что подтверждает их разделение рекой Майн (Майнская линия) (пер. наш. - Н. К., В. М.).
ISSN 1818-7935
Вестник НГУ. Серия: Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2012. Том 10, выпуск 1 © Н. В. Куприянова, В. Б. Меркурьева, 2012
языковых особенностей, чаще диалектных вкраплений. Персонаж (диалектоноситель) наделяется в анекдотах характерными национально-специфическими чертами, т. е. в данном случае он является репрезентантом этностереотипических характеристик 2. Мы выделяем немецкие национальные этносте-реотипы различных диалектоносителей -баварец, шваб, берлинец и др., в связи с чем термин «этностереотип» введен без дополнительной субъективной градации (ауто-, гетеростереотипы), однако исходя из представленного эмпирического материала конкретизируем: внешний этностереотип соотносим с носителем этностереотипа любой нации, кроме немецкой, и внутренний этно-стереотип - с немецким национальным эт-ностереотипом.
В целях достижения комического эффекта владеющий диалектом этностереотип отражает особенности и характеристики, приписываемые жителям различных регионов, однако эти черты представлены в гиперболизированном виде. «Конкретным объектом - собственно предметом комического -выступает этностереотип, обладающий известными признаками, отличными от нормативных. Анекдот нацелен на какой-то конкретный признак этностереотипа...» [Кошелев, 2007. С. 287]. Используя диалектные выражения, коммуникатор (здесь автор текста или иной отправитель информации) отсылает реципиента к конкретному этностереотипу. В этой связи срабатывает режим декодирования. В сознании реципиента происходит процесс узнавания согласно такой схеме: языковая оболочка (диалектная фраза) ^ этностереотип ^ определенная характеристика (приписываемая носителю диалекта). Реципиент реагирует на содержание текста, так как предполагаемый текст - это анекдот (или текст подобного жанра), то реакцией реципиента будет смех, улыбка или положительная эмоция. Диалект выступает здесь 1) как «сигнальный маячок» для распознавания этностереотипа; 2) как необходимое экспрессивно-выразительное средство, посколь-
2 В предлагаемом исследовании экспликация национального (национальный немецкий стереотип, который, безусловно, может быть также рассмотрен в качестве этнического портрета или автопортрета культуры) посредством идентификации и самоидентификации не является целью рассмотрения.
ку с точки зрения диалектоносителя (коим является и автор) литературный язык не всегда обладает достаточным арсеналом выразительности. «Литературный язык вследствие некоторой стертой экспрессивности не всегда располагает для характеристики ярких явлений уместными и точными формулировками. В диалекте современный человек находит дополнительные источники экспрессивности, которых ему недостает в немецком литературном языке» [Меркурьева, 2009. С. 379]. Однако следует учесть, что комические тексты с диалектными вкраплениями (рассказы, анекдоты, шутки и т. д.) -это своеобразный пласт анекдотических текстов, декодирование которых встречает некоторые трудности. Н. Д. Миловская объединяет подобные анекдоты в «языковые бытовые анекдоты». «В огромной массе немецких бытовых анекдотов не представляет труда выделить языковые бытовые анекдоты, понимание которых требует от реципиента не столько определенных фоновых знаний и общей юмористической компетенции, сколько лингвистической эрудиции, которая связана с умением распознавать неявно выраженные смыслы» [Миловская, 2008. С. 122]. Возможность адекватно оценить комичность ситуации чужой лингво-культуры предполагает наличие знания ее культурно-исторических особенностей, где часто прослеживается самобытность нации.
Комичными мы называем те явления, в которых «отразились те или иные противоречия» [Борев, 1960. С. 218]. Богдан Дземи-док [1974] выделяет теорию противоречия как одну из шести типологических моделей комического. У М. Т. Рюминой находим «противоречие» как один из трех мотивов комического, наряду с «мотивом игры» и «мотивом видимости»: «. мотив противоречия (контраст, нелепость, безрассудство, бессмыслица, переход в противоположность и т. д.), часто сопутствующий ему момент игры. и мотив видимости [1998. С. 74]. Полагаем, что именно «противоречие» выступает как основа создания комического эффекта, а в определении комического разделяем точку зрения В. З. Санникова: «Комическое - это такое отклонение от нормы, которое удовлетворяет двум следующим условиям: 1) приводит к возникновению двух содержательных планов (от исходной точки совершается внезапный переход к конечному результату, резко отличающемуся
от этой исходной точки); 2) ни для кого в данный момент не опасно, а для воспринимающих шутку даже приятно, поскольку это отклонение вызывает в них, лишенных этого недостатка, чувство превосходства или же (в случае интеллектуальных шуток) довольство по поводу исправности их интеллекта» [2002. С. 22]. Комический эффект -своеобразное отклонение от нормы, контраст между ожидаемым и совершенным, так называемый «семантический контраст» [Черемухин, 2010. С. 5], «обманутое ожидание» [Санников, 2002. С. 21]. В соответствии с этим механизм реализации комического эффекта мы можем изобразить согласно предельно элементарной схеме как некое неравенство: А ^ В, где А - ожидаемое развитие событий; В - реальный ход событий или определенный итог. Именно несовпадение условных показателей А и В приводит к комическому результату.
Среди немецкоязычных текстов, в которых обыгрываются комичные ситуации, существуют анекдоты на немецком литературном языке, а также анекдоты, написанные частично или полностью на немецком диалекте. В качестве материала послужила выборка анекдотов на стандартном немецком языке с диалектными вкраплениями (интернет-сайты, сборники авторских юмористических рассказов, сборники анекдотов, общим объемом около 600 страниц). По тематическим направлениям анекдоты подразделяются на гендерные, религиозные, бытовые, детские и др. Мы выделяем особую группу этноанекдотов, в которой различаем следующие типы:
• столкновение нескольких внутренних этностереотипов (ВнуЭ ВнуЭ);
• столкновение внутреннего и внешнего этностереотипа (ВнуЭ ВнеЭ);
• внутренний этностереотип сам по себе (ВнуЭ).
1. Столкновение нескольких внутренних этностереотипов. Схема взаимодействия представлена следующим образом: ВнуЭ ^ ВнуЭ (здесь мы имеем дело с несколькими диалектами и соответственно с несколькими стереотипами их носителей).
(1) Ein Bayer sah, wie jemand an der Isar stand und sich anschickte, das Wasser zu trinken. Er schrie den Mann an: «Spinnst du, du depperter Depp, du kannst doch des Wossa ned dringa, des is doch dreggad!» Antwortet
der Angesprochene in schönstem Berlinerisch: «Entschullijen Sie, juta Mann, ick versteh Sie nich!» Darauf der Bayer : «Schöööön langsam trinken, das Wasser ist kalt!» (Wer weiss was) 3.
В этом примере мы наблюдаем столкновение двух ВнуЭ: простоватый и грубый баварец и вежливый, слегка высокомерный берлинец. Эти черты присущи указанным этностереотипам, в чем мы убеждаемся, сравнив обращения, которые используют персонажи по отношению друг к другу (depperter Depp - Dummkopf, juta Mann (берлинск.) - guter Mann). Итак, перед нами следующая ситуация: один человек искренне хочет помочь другому, и ожидаемое развитие этой ситуации: он ему помогает, т. е. баварец подходит ближе и объясняет гостю из столицы, почему нельзя пить воду из реки. Но тогда, А будет соответствовать В, и комического эффекта не возникнет. В данном случае комический эффект срабатывает: ожидание не совпадает с развязкой. Баварец, услышав явный берлинский акцент человека у реки, решает не помогать ему, а, наоборот, с мнимой заботой подталкивает его выпить грязную воду (dreggad Wossa (берлинск.), А ^ В), и мы имеем дело с комической ситуацией. Реакцию баварца, казалось бы, столь неожиданную, можно объяснить своеобразной конфронтацией, которая присуща жителям с юга страны по отношению к жителям северной Германии. В данном примере это противодействие представлено на примере этностереотипов «баварец» и «берлинец». Этностереотип «баварец» предстает коварным и подлым, ведь он намеренно провоцирует собеседника совершить неправильный поступок. Эт-ностереотип «берлинец» имеет в данном примере положительную характеристику -он вежлив и учтив, кроме этого, он высту-
3 Прогуливаясь по берегу Изар, баварец, видя, как
некто пытается зачерпнуть воды, чтобы попить, кричит, что есть мочи: «Эй ты, балбес, ты что спятил? Эту воду нельзя пить - она грязная!» Человек поднимает голову и на «чистом» берлинском диалекте отвечает: «Извините, молодой человек, я Вас не понимаю!» На что баварец продолжает на стандартном немецком, проговаривая каждое слово: «Осторожно, вода холодная, так что пейте маленькими глотками!» (Здесь и далее пер. наш. - Н. К., В. М.).
пает в роли жертвы, что вызывает по отношению к нему чувство сострадания.
В следующем примере мы также видим традиционное столкновение двух ВнуЭ -«баварец» и «берлинец».
(2) Zwei Münchner und ein Berliner sitzen im Münchner Hofbräuhaus zusammen an einem Tisch. Jeder hat eine Maß Bier und eine Portion frischen Leberkäs mit Kartoffelsalat vor sich. Einer der zwei Bayern nimmt den Pfefferstreuer und versucht, seinen Kartoffelsalat etwas nachzuwürzen. Trotz mehrfachen Schüttelns kommt nichts raus. Sein Spezl, der ihn aufmerksam beobachtet hat, nimmt ebenfalls den Pfefferstreuer, schüttelt ihn, haut ihn paar Mal vorsichtig auf den Tisch - ohne Erfolg. Es will nix raus, obwohl das Glasl noch mindestens dreiviertelt voll ist. Dem Berliner ist das Bemühen der beiden natürlich nicht entgangen. Wortlos nimmt er den Pfefferstreuer und beginnt, mit einem Zahnstocher die Löcher des Deckels frei zu stechen. Und siehe da, es kommt Pfeffer heraus, soviel man mag. Die zwei Münchner schauen sich nachdenklich an. Schließlich brummt der eine: «Siehgst, drum mog i's ned, dePreissn!» (Bayerische Witze) 4
В этом примере этностереотип жителя Баварии является носителем явных негативных характеристик: ограниченность, глупость, отсутствие смекалки. Казалось бы, элементарная процедура очистки отверстий перечницы от перчинок оказывается для него непосильной задачей. Комический эффект усиливается тем фактом, что, хотя проблему и пытаются решить двое баварцев, это никак не сказывается на качестве и скорости ее решения. По мере развития события, в сцене, где оба баварца по очереди
4 Два баварца и гость из Берлина сидят за столом в мюнхенском Хофбройхаусе (всемирно известный пивной ресторан в Мюнхене. - Н. К., В. М.). У каждого перед собой - литровая кружка пива и порция печеночного паштета с картофельным салатом. Один из баварцев берет перечницу и пытается поперчить блюдо, но у него ничего не выходит. Тогда его приятель берет перечницу, трясет ее в руках, затем внимательно смотрит на стол, но на столешницу не попадает ни перчинки, хотя перечница больше, чем наполовину заполнена. Оба озадачены. Не говоря ни слова, берлинец берет зубочистку и аккуратно прочищает забитые отверстия в перечнице. Теперь ее можно использовать. Два жителя Мюнхена смотрят друг на друга некоторое время задумчиво, после чего один бормочет: «Вот поэтому я и не люблю пруссаков!»
пытаются безрезультатно добыть специю для блюда, становится явным, что перечница забита. Однако уверенные действия третьего участника застолья демонстрируют несостоятельность действий жителей Мюнхена. Неожиданный поворот событий приводит к комическому эффекту (А Ф В). Сказанная в итоге фраза «Siehgst, drum mog i's ned, de Preissn!» (баварск.) подчеркивает в очередной раз постоянное противостояние жителей Баварии и бывшей Пруссии (сегодня Берлина). В этом примере этносте-реотип «баварец» имеет негативную эмоциональную окраску, а этностереотип «берлинец», напротив, охарактеризован положительно. Однако эти характеристики не являются постоянными, они разнятся на основании «места рождения» анекдота: для северной Германии баварец является безусловным и абсолютным глупцом, для южных регионов воспринимается как остроумный и веселый.
2. Столкновение внешнего и внутреннего этностереотипов: ВнуЭ ^ ВнеЭ (здесь мы говорим об определенном диалекте, определенном стереотипе его носителя и других национальных этностереотипах).
(3) Tourist aus England, der sich in Bayern verirrt hat und endlich einen Menschen trifft: «Excuse me, mister!» Bayer: «I bin ned da Mister, i bin da Melker!» (Wer weiss was) 5.
Этностереотип англичанина раскрыт слабо, но то, что он определенно хорошо воспитан, мы судим по его единственной фразе, которая представляет собой вежливое обращение. Этностереотип баварца представлен в отрицательном проявлении: грубый, невежественный, даже глупый. Элементарная фраза на английском языке не воспринимается баварцем как иностранное приветствие в силу его безграмотности и ограниченности, что само по себе комично. Происходит подмена понятий, и обращение на английском языке mister баварец трактует как наименование рабочей специальности (Mister, образовано от der Mist - навоз), к которой он не имеет отношения. В этой связи он поправляет английского гостя и сооб-
5 Заблудившийся в Баварии турист-англичанин
обращается к встречному местному жителю со словами: «Excuse me, mister!» На что баварец отвечает ему нехотя: «Неуборщик я, я - молочник!»
щает о своем роде деятельности: «I bin ned da Mister, I bin da Melker!» (баварск.). Такая реакция баварца неожиданна, и таким образом создается комический эффект, где А Ф В. А если бы, к примеру, на обращение англичанина баварец отреагировал адекватно, т. е. поздоровавшись в ответ на приветствие, проявил готовность помочь заплутавшему туристу, ничего смешного в этом диалоге не было бы, а сама ситуация перестала бы именоваться «анекдотом», ведь тогда бы А = В.
Популярны анекдоты о представителях нескольких наций, которые в дружеской атмосфере делятся своими соображениями на определенную тему. В подобных этноа-некдотах наиболее явно представлены ВнеЭ и ВнуЭ, что служит для идентификации национальности и усиливает комический эффект.
(4) Kommen ein Franzose, ein Engländer und ein Bayer zusammen und beginnen über ihre Sprache zu reden. Sagt der Engländer: «Also Englisch is schon eine komische Sprache. Man schreibt 'ice-tea', aber aussprechen tut man's 'eistii'!» Sagt der Franzose drauf: «Aber das is ja noch gar nix gegen unser Französisch! Bei uns schreibt man 'bordeaux', aber man spricht es 'bordooo'!» Lacht der Bayer: «Ihr seid's ma schon wer. Bei uns schreibt man 'Wie bitte? Ich habe sie nicht richtig verstanden!', aber ausgesprochen wird's «Ha?» (Wer weiss was) 6.
Основной упор в данном анекдоте делается на представление своеобразия языковых особенностей. Американец и француз в своих репликах рассуждают об особенностях родных языков. Что касается реплики баварца, то она интересна тем, что здесь показано не графическое своеобразие немецкого языка по отношению к английскому и французскому, как ожидается из контекста, а противопоставление литературного немецкого языка баварскому диалекту. Собе-
6 Встречаются как-то англичанин, француз и баварец и начинают обсуждать языковые особенности. Англичанин говорит: «Самый удивительный язык -английский, мы пишем «ice-tea», а произносим «eistii'». Француз ему на это отвечает: «Это ничто, по сравнению с французским, где пишется «bordeaux», а произносится «bordooo»! Баварец только рассмеялся: «Это что! Вот у нас пишется: «Извините, пожалуйста, я Вас не понимаю!», а произносится «Чё?»
седник из Баварии намеренно подчеркивает то обстоятельство, что именно диалект служит средством живого общения в отличие от стандартного немецкого языка, который используется преимущественно в письменной речи (Ihr seid's ma schon wer. Bei uns schreibt man «Wie bitte? Ich habe sie nicht richtig verstanden!», aber ausgesprochen wird's «Ha?»). Комический эффект усиливает противоположение громоздкой фразы, построенной в соответствии с правилами грамматики и этики, и односложной диалектной реплики. Этностереотип уроженца Баварии приобретает в данном контексте новые черты: веселость и находчивость.
3. Внутренний этностереотип сам по себе: ВнуЭ (здесь идет речь об определенном диалекте и определенном стереотипе его носителя).
Так, в следующем примере представлен ВнуЭ «баварец» через своеобразие особенностей его родного диалекта.
(5) Ein Bayer besucht die Frankfurter Messe. Er deckt sich bei verschiedenen Messeständen mit allerlei Prospekten ein. Wie er so vollbepackt mit all dem wichtigem Krusch durch die Messe schlendert, hält ihn eine Messehostess auf und fragt den Bayer: «Möchten Sie gerne von unseren Produkten den neusten Katalog mitnehmen?» Daraufhin schaut er auf seine prall gefüllten Tüten, schaut die Frau an und sagt zu ihr: «Sie... wartn's schnei! I schaug, ob i den ned scho hob!» Darauf die verdutzte Frau: «Oh, excuse me, we have this also in English...» (Bayerische Witze) 7.
Комизм ситуации состоит в том, что девушка не распознает во фразе на баварском диалекте немецкого языка и принимает немца за иностранца - ее реакция неожиданна, реципиент (читатель) не ожидает такого развития событий (А Ф В). Турист из Баварии прогуливается по выставке без дела, набирает всю рекламную продукцию, не вдаваясь в подробности, интересна она ему
7 Баварец посещает ярмарку во Франкфурте. Слоняясь по павильонам, он набирает полные руки всевозможных рекламных листовок и проспектов, в это время к нему обращается представитель одной из экспозиций с предложением взять новый каталог рекламируемой продукции. Баварец оглядывает свои пакеты с проспектами и отвечает даме: «Погодите, я сейчас взгляну, нет ли у меня уже таких проспектов!» На что смущенная женщина отвечает: «Oh, excuse me, we have this also in English...»
или нет. Находясь за пределами родной Баварии (или девушка - немка из другой земли), он при общении использует не литературный язык, а родной ему диалект, что можно расценивать как особый патриотизм, любовь к традиционному, к собственной культуре и обычаям, а вероятнее всего, это недостаток воспитания, «деревенская» незатейливость и бесхитростность. Ведь обычно в официальной сфере используется литературный язык, «официальная область, т. е. государственные учреждения, учебные заведения, радио, телевидение, церковь -обслуживаются традиционно на всей немецкоязычной территории литературным языков ... такое положение вещей представляется разумным и необходимым в рамках федеральных государств, поскольку оно обеспечивает возможность общения и взаимопонимания носителей разных диалектов» [Меркурьева, 2004. С. 121]. Итак, этносте-реотип «баварец» обладает следующими явными характеристиками: простота, любознательность, отчасти консерватизм. Анекдоты, которые согласно нашей схеме мы относим к типу «ВнуЭ сам по себе» в большей мере помогают раскрыть основные стереотипные черты, традиционно приписываемые тем или другим носителям диалекта (т. е. жителям определенного региона).
Так, в следующем примере представлен этностереотип «саксонец».
(6) Ein Sachse will mit dem Bus fahren. Er steht schon eine halbe Stunde vor Ankunft an der Haltestelle, denn es ist ja keinem Fahrplan zu trauen, und lamentiert laut: «Na, der wärd wider gerammelt voll sein. Kee Sidzbladz un e Mief, daß mer ne Sauerschtoffmasge brauchd». Als der Bus kommt, sitzen nur zwei Fahrgäste drin. Der Sachse ist maßlos enttäuscht. Er setzt sich behaglich mit ausgestreckten Beinen in die hintere Ecke, sieht zum Fenster hinaus und diggschd (nimmt übel). «Das is kee Lähm mehr! Nich ma offn Bus-verkähr kammer sich verlassn!» (Eckert, 1993. S. 35) 8.
8 Саксонец в ожидании транспорта около получаса стоит на автобусной остановке, не полагаясь на расписание движения маршрута. «И, конечно же, он подойдет забитым: никаких свободных мест и такой смрад, что только кислородная маска и спасет», - начинает он причитать. Когда автобус всё же подходит, то оказывается, что в нем лишь два пассажира. Саксонец разочарован. Он садится в са-
Герой настроен пессимистически, он ожидает самого неприятного: полный автобус, давка, нехватка мест. Когда же появляется пустой комфортный автобус, читатель ожидает реакцию удовлетворения и радости. Но реакция пассажира крайне неожиданна (А Ф В) - комфортные условия становятся для него причиной разочарования: «Das is kee Lähm mehr! Nich ma offn Bus-verkähr kammer sich verlassn!» (сакс ). Пессимизм и брюзжание - условия для комфортного самочувствия персонажа. Он заранее нарисовал в своем воображении, каким образом все завершится, и уже лелеет мысль о своем горе и несчастье, но реальный ход событий идет в разрез с его представлениями на этот счет: все разрешается несколько иным образом. Оказывается, что он зря себя жалел, что является для него серьезным ударом. Этностереотип «саксонец» представляется нам ворчливым, глупым, депрессивным. Он является одним из наиболее часто встречающихся участников этноанекдотов с использованием диалектных вкраплений (наряду с баварцем, берлинцем и швабом).
Категория комического представляет неотъемлемую часть любой лингвокультуры, и сегодня исследование этой категории является актуальным с точки зрения антропоцентрической парадигмы - одной из главенствующих в лингвистической науке. Комическое представляет собой целостную систему, обладающую объективными (наднациональными) и субъективными (национально-индивидуальными) признаками. Так, реализация комического в анекдотах может быть результатом не только универсальных средств порождения подобных текстов в различных культурах, но и специфическим явлением для определенной лингвокульту-ры, в формах, регламентируемых особенностями национального характера, культурных традиций, социального устройства, эстетическими идеалами, индивидуальными характеристиками носителей языка. Наиболее наглядно национально-индивидуальное комическое проявление демонстрируется в этноанекдотах с использованием диалектных вкраплений, поскольку они являют собой элементы самоидентификации и иден-
мый дальний ряд и, скрестив ноги, отворачивается к окну, бормоча: «Ну вот, даже никакого шума! И на общественный транспорт нельзя положиться»!
тификации различных представителей германских земель (а зачастую и автора).
Именно в этноанекдотах ярко выражены стереотипы, которые априори узнаваемы и понимаемы носителями немецкой культуры, а у представителей других культур их интерпретация вызывает затруднения. В термине «этностереотип» выделяем подгруппы внутренний (ВнуЭ) и внешний этностерео-типы (ВнеЭ), где внутренний - имеет отношение к немецким национальным стереотипам, а внешний - к стереотипам всех остальных наций. В связи с этим, по мере взаимодействия ВнуЭ и ВнеЭ в этноанек-доте, различаем следующие три схемы: 1) ВнуЭ ^ ВнуЭ; 2) ВнуЭ ^ ВнеЭ; 3) ВнуЭ. Согласно указанным схемам выделяем три соответствующих типа этноанек-дотов с использованием диалекта. Внутренние стереотипные характеристики могут значительно отличаться и иметь различные значения (как положительное, так и отрицательное) в зависимости от территориальной принадлежности отправителя информации (автора); в связи с наличием условной дистанции, которую соблюдают представители немецкой нации по отношению друг к другу. Исследование этноанекдотов открывает возможности для составления классификаций этностереотипов немецкой лингвокуль-туры (ВнуЭ) и других ВнеЭ, что может способствовать повышению лингвистической компетенции исследователей-германистов.
Список литературы
Борев Ю. Б. Основные эстетические категории. М.: Высш. шк., 1960. 445 с.
Дземидок Б. О комическом. М.: Прогресс, 1974. 224 с.
Иванова Л. П. Лингвокультурологиче-ские аспекты комического (к постановке
проблемы) // Логический анализ языка, языковые механизмы комизма / Под ред. Н. Д. Арутюновой. М.: Индрик, 2007. С. 560-569.
Кошелев А. Д. О структуре комического (анекдот, каламбур, шарж, пародия, шутка, комическая история) // Логический анализ языка, языковые механизмы комизма / Под ред. Н. Д. Арутюновой. М.: Индрик, 2007. С.263-294.
Мальцева Д. Г. Германия: страна и язык: Лингвострановедческий словарь. М.: Аст-рель АСТ, 2000. 416 с.
Меркурьева В. Б. Диалект и литературный язык в немецкоязычных драмах (отношение комплементарности и изоморфизма). Иркутск, 2004. 346 с.
Меркурьева В. Б. «Границы» немецкого юмора // Русская германистика: Ежегодник Российского союза германистов. М.: Языки славянской культуры, 2009. Т. 6. С. 372-380.
Миловская Н. Д. Семантика комического: языковой бытовой анекдот (на материале немецкого языка). Иваново, 2008. 138 с.
Рюмина М. Т. Тайна смеха или эстетика комического. М.: Знак, 1998. 251 с.
Санников В.З. Русский язык в зеркале языковой игры. М.: Языки славянской культуры, 2002. 547 с.
Черемухин А. Г., Черемухин Д. Г. Конструирование юмора. М., 2010. 343 с.
Список источников
Eckert W. Dadrieber lachn mir Saggsn. München: Tomus, 1993. 72 S.
Bayerische Witze. URL: http: http://www. bayerische-witze.de/bayern-preussen.htm
Wer weiss was. URL: http: http://www.wer-weiss-was.de/theme197/article3623575.htm
Материал поступил в редколлегию 13.11.2011
N. V. Kupriyanova, V. B. Merkurjeva
THE CREATION OF COMIC EFFECT IN GERMAN DIALECTAL ETHNIC JOKES
This article presents the mechanism for creating comic effect in special texts such as ethnic jokes in standard German language with dialect embedded. The main question answered is «Why is it funny?» The author offers a grouping of ethnic jokes and the scheme for the creation of comic effect.
Keywords: dialect, comic effect, ethnic stereotype, ethnic joke, text.
