CC BY
87
Развитие уголовной ответственности за терроризм в России второй половины XIX -
начала XX вв
The development of criminal responsibility for terrorism in Russia in the second half
of the XIX - early XX centuries
Иляскин К.И.
Магистрант 1 курса, Юридический институт ФГАОУВО СФУ, Россия, Красноярск e-mail: [email protected]
Ilyaskin K.I. 1 year master student, Law Institute of the Siberian Federal University,
Russia, Krasnoyarsk e-mail: [email protected]
Научный руководитель Пономарева Валерия Владимировна
доктор юридических наук, профессор Юридический институт ФГАОУ ВО СФУ, Россия, Красноярск
Scientific advisor Ponomareva Valeria Vladimirovna
doctor of juridical sciences, professor Law Institute of the Siberian Federal University,
Russia, Krasnoyarsk
Аннотация.
Автором исследуется история развития уголовной ответственность за преступления террористической направленности в дореволюционной России второй половины XIX - начала XX вв., проводится анализ и сравнение уголовной ответственности за терроризм по Уложению о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года и Уголовному Уложению 1903 года.
Annotation.
The author explores the history of the development of criminal responsibility for terrorist crimes in pre-revolutionary Russia in the second half of the XIX - early XX centuries, analyzes and compares the criminal liability for terrorism under the Code of Criminal and Correctional Penalties of 1845 and the Criminal Code of 1903.
Ключевые слова: терроризм, история терроризма, террористический акт, преступления против общественной безопасности, противодействие терроризму, дореволюционная Россия.
Key words: terrorism, history of terrorism, act of terrorism, crimes against public safety, countering terrorism, pre-revolutionary Russia.
Конец XX - начало XXI века поставили перед человечеством одну из серьезнейших проблем современности - международный терроризм, имеющий особо масштабный характер. Проблема терроризма не обошла и современную Россию - множество террористических актов было совершено на её территории, в различных российских городах.
Между тем, России уже приходилось сталкиваться с повышенной террористической активностью на своей территории. Масштабный всплеск терроризма был характерен для периода 1866-1917 гг., в особенности для периодов революционной ситуации 1879-1880 гг. и революции 1905-1907 гг. [1]. Террористические деяния и деяния, им сопутствующие (изготовление, хранение, перевозка взрывчатых веществ, подготовка терактов, публицистическая деятельность, содержащая прямые призывы к свержению государственного строя и совершению террористических актов, и т.д.) представляли из себя новый вид преступлений, который не был предусмотрен уголовным законодательством того времени [2].
Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845-го года не содержало термина «терроризм». Им предусматривалась ответственность за государственные преступления в главах 1 и 2 раздела III «О преступлениях государственных». Среди этих преступлений выделялись: 1) всякое преступное действие против жизни, здоровья или чести государя императора и "всякий умысел" свергнуть его с престола, лишить свободы, власти или совершить над ним какое-либо насилие (ст. 263); 2) покушение и приготовление к преступлению, предусмотренному ст. 263 (ст. 264); 3) участие в преступлении против священной особы государя императора в виде подстрекательства, пособничества, укрывательства, недоносительства (ст. 265); 4) посягательство на жизнь, здоровье, свободу, честь и права наследника престола, супруги государя и других членов императорского дома, а также за участие в таком посягательстве в виде укрывательства и недоносительства (ст. 266); 5) бунт против власти верховной (восстание "скопом и заговором" против государя) и за приготовление к нему (ст. 271); 6) государственная измена (ст. 275) [3].
Вышеуказанные преступления, по большей части, аналогичны преступлениям против основ конституционного строя и безопасности государства, содержащимся ныне в главе 29 Уголовного Кодекса РФ. Между тем, совершение этих преступлений дореволюционными террористами окрашивалось новыми, не предусмотренными законодательством того времени, признаками. Направленность деятельности имела ярко публичный характер [4]. Террор, по замыслу террористов, имел целью не убийство как таковое, а стремление «произвести нравственное давление на общество и на должностных лиц» [5]. Террорист А. И. Желябов, участник успешного покушения на Александра II, выступая на процессе по своему делу, отмечал, что «по своим убеждениям я оставил бы эту форму борьбы насильственной, если бы только явилась возможность борьбы мирной, то есть мирной пропаганды своих идей, мирной организации своих сторонников» [6]. Сама террористическая деятельность осуществлялась через деятельность организованных террористических сообществ - организаций народников, партии социалистов-революционеров и пр.
Традиционно началом разгула терроризма в истории дореволюционной России считается неудавшееся покушение Д.В. Каракозова на императора Александра II. Покушение было совершено им по собственной инициативе. В прокламации, написанной им еще до покушения, подчеркивалась необходимость указать народу его главного врага [7]. Хотя первоначально данное деяние было негативно оценено обществом и даже существующими на тот момент революционными деятелями, в дальнейшем, после провала «хождения в народ» в 1874-1876 гг., терроризм становится одним из основных инструментов революционного движения [8]. Ярким примером этого стал выстрел В. Засулич в петербургского градоначальника Ф. Ф. Трепова 24 января 1878. Апофеозом террористической деятельности стало убийство царя Александра II от 1 марта 1881 года [8].
Государство вело борьбу с терроризмом в основном путем реформ государственных органов и процедур их деятельности. Обновлялись кадры, организационная структура специализированных структур, нормативно-правовое обеспечение их деятельности - был реформирован корпус жандармов, принят закон от 19 мая 1871 года, вписывающий их деятельность в модель, созданную судебными уставами 1864 года [8]. Ответ власти также выражался в жестоких расправах с лицами, ведущих террористическую деятельность или пропаганду терроризма, при этом в ходе судебных разбирательств революционеров держали в нечеловеческих условиях [8]. Такая деятельность властей в итоге вела к негативному отклику среди общественного мнения и противодействия властям в преследовании террористам со стороны общества, что особенно ярко было видно на примере дела Веры Засулич, где, как отмечала революционерка Е. К. Брешко-Брешковская, люди «начали относиться к судьям как к мерзавцам», а адвокаты «приветствовали возможность доказать свою отвагу» [9]. Тем не менее, жесткие меры дали кратковременный успех и волна терроризма 1878-1880 была пресечена [2].
В 1903-м году на смену Уложению о наказаниях уголовных и исправительных 1845-го года пришло новое Уголовное Уложение. Новое Уложение также не содержало термина терроризм, и преступления с признаками терроризма были сконцентрированы в главах 3, 4 и 5, посвященных преступлениям против государства. Ответом на преступления террористической направленности стало появление квалифицирующего признака - состояния в сообществе относительно многих противогосударственных преступлений (например, ч 1 ст. 102). Появился также квалифицирующий признак - обладание таким сообществом средствами для взрыва или склада оружия (ч. 2 ст. 102, ч. 2 ст. 126). Были криминализированы публичные угрозы в отношении императорской семьи (ст. 103, 104). В главе 5 Уложения было криминализировано состояние в запрещенных сообществах (ст. 124 и 125). Отдельной статьей было криминализировано состояние в таком сообществе, которое преследует целью ниспровержение существующего строя или учинение тяжких преступлений посредством взрывчатых веществ или снарядов (ст. 126 и 127). Была также предусмотрена и ответственность за распространение сведений, призывающих к бунту, ниспровержению строя, учинению тяжких преступлений, в том числе причиняющих вред многим лицам (ст. 129), а также за письменное или публичное восхваление тяжких преступлений (ст. 133) [10].
Так, в Уложении отразились такие признаки терроризма, как политическая направленность (правда в основном в узком, противогосударственном смысле), использование взрывчатых веществ или оружия. Уложением были криминализированы и любые призывы к террористической деятельности, равно как и состояние в террористическом сообществе. Следовательно, из анализа посягательств против государства и общественной безопасности в Уголовном уложении 1903 г. следует, что, хотя Уложение не оперирует понятиями "терроризм" и "террористический акт" оно предусматривает ответственность за деяния, аналогичные им [1].
Таким образом, российскому законодателю уже приходилось сталкиваться с проблемой терроризма. Безусловно, современное российское законодательство сформулировано лучше, чем дореволюционное - введен термин «терроризм», имеется обширная сфера законодательства о противодействии ему, включающая в себя не только меры уголовно-правового характера, но и иные меры, в том числе профилактику. Однако и проблема, вставшая перед дореволюционной Россией, имела гораздо большие масштабы и деятельность террористов на тот момент имела беспрецедентно угрожающий для государства того времени характер. При всех недостатках уголовного законодательства того периода и методов борьбы с терроризмом противодействие терроризму осуществлялось и тогда, и опыт того периода стоит учитывать при разработке современного законодательства.
Список используемой литературы:
1. Мусаелян М.Ф. Историко-правовой анализ уголовного законодательства об ответственности за терроризм в России (XI в. - начало XX в.) // История государства и права. - 2009. - № 13. - С. 27-31.
2. Исаева Т. Российское законодательство о противодействии терроризму второй половины XIX века // Законность. - 2007. - № 7. - С. 54-57.
3. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных. Санкт-Петербург: типография второго отделения собственной его императорского величества канцелярии, 1845. 898 с.
4. Коновалова О. В. Особенности терроризма в России: исторические аспекты // Вестник Сибирского юридического института МВД России. - 2010. - № 3. - С. 69-73.
5. Новицкий В.Д. Из воспоминаний жандарма. - М.: Изд-во МГУ, 1991. 314 с.
6. К 25-летию 1881-1906 гг. Дело 1-го марта 1881 г. Процесс Желябова, Перовской и др. Правительственный отчет / Со статьей и примеч Л. Дейча // Свободный труд. - СПб., 1906. 343 с.
7. Телегин Г. И. Основные этапы формирования экстремизма как противоправного деяния в России // Юридический мир. - 2013. - № 1. - С. 53-58.
8. Турицын И.В. Власть, общество и терроризм: размышления о российской исторической традиции // Современная научная мысль. - 2014. - № 1. - С. 6-35.
9. Брешко-Брешковская Е. Скрытые корни русской революции. Отречение великой революционерки. 1873-1920. М.: ЗАО Центрполиграф, 2006. 350 с.
10. Уголовное уложение. Санкт-Петербург: Сенатская типография, 1903. 144 с.
