CC BY
0
РАЗВИТИЕ ЦИВИЛИЗАЦИИ ОСУЩЕСТВЛЯЕТСЯ В ОДНОМ НАПРАВЛЕНИИ, А ОТКЛОНЕНИЯ В РАЗНЫХ СТРАНАХ НЕ ЯВЛЯЮТСЯ ПРИНЦИПИАЛЬНЫМИ
И.В. Упоров, д-р ист. наук, канд. юрид. наук, профессор Краснодарский университет МВД России (Россия, г. Краснодар)
DOI:10.24412/2500-1000-2024-7-2-30-34
Аннотация. Рассматривается дискуссионный вопрос, связанный с тенденциями циви-лизационного развития, имея в виду прежде всего общественно-политический и социально-экономический аспекты. Выдвигается и обосновывается тезис о том, что все страны мира имеют развитие в одном направлении, (если упрощенно - от абсолютизма к демократизму), при этом в государствах имеются свои особенности, но они не меняют общей направленности и следуют единым тенденциям, хотя и со смещением по времени. Этот процесс показывается на примере России XIX- начала ХХвв., в частности, указывается, что каким, казалось бы, не был своеобразным и прочным российский абсолютизм, но и здесь происходили перемены либерального толка (отмена крепостного права, судебная реформа, расширение полномочий местного самоуправления, а позже появление российского парламента и др.). Предлагается объяснение причин этого явления.
Ключевые слова: цивилизация, общество, объективное развитие, государство, тенденция, абсолютизм, демократизм.
При объяснении глобального общественного развития в настоящее время доминируют два подхода: формационный и цивилизационный. Обращает на себя внимание то обстоятельство, что научное обоснование (свободное от мифологических и религиозных убеждений и в современных трактовках научной методологии) они по историческим меркам стали получать сравнительно недавно - начиная с XVIII в., а до этого, стало быть, человечество проживало столетие за столетием без какой-либо научной основы, и при этом как продвигалось вперед, если иметь в виду ощущаемый в повседневности научно-технический прогресс, так и продвигается дальше в переживаемый период времени (то есть, современность) по тому же стратегическому вектору. И здесь с неизбежностью возникает извечный вопрос об объективности общественного развития и влиянии на этот процесс целенаправленной, то есть, уже осознаваемой и подкрепляемой теоретическими и эмпирическими исследованиями, человеческой деятельности, и прежде всего в лице государства и научных учреждений как общественных институтов, позволяющих генерировать
соответствующие знания о развитии окружающего мира.
Как отмечает в этой связи И.Д. Коваль-ченко, «следует напрочь исключить какие бы то ни было претензии на возможность создания неких универсальных и абсолютных теорий и методов исторического познания. Это обусловлено неисчерпаемостью развития, что делает невозможным разработку каких бы то ни было всеохватывающих теорий» [1, с. 4]. По мнению А.В. Ставицкого, «как бы историк ни стремился к объективности, его выводы никогда не будут окончательными. Следовательно, полная и абсолютная объективность в историческом исследовании не будет достигнута никогда, а разговоры о ней - из области «научной» мифологии» [2]. Представляется, что подобные точки зрения вполне отражают, как нам представляется, доминирующее мнение ученых-историков, тем более, если учесть, что они имеют дело не с фактами, а с образами фактов, преимущественно письменными текстами («от древнейшего нуклеуса до вчерашней газеты» [3, с. 7], созданными некими людьми с определенным уровнем познания и чаще всего с вполне определенной целью, связанной, как правило, с
позицией государственных правителей и религиозных деятелей конкретного исторического времени (а в позднейший период и с их политических оппонентов); не оттого ли, к примеру, нам до сих пор неизвестно происхождение русского государства, имея в виду, в частности, его предпосылки до IX в.?
Здесь же нельзя не отметить и конъ-юнктурности исторической науки (так, сейчас, на наш взгляд, российская историческая наука переживает болезненный этап переосмысления многих явлений истории России, например, как оценивать декабристов - как преступников при Империи или как героев при СССР и как и тех и других в настоящее время?). Вместе с тем в условиях «приземленного» человеческого бытия, исходя из современных критериев его оценки (в том смысле, что оценку дают современники переживаемого периода), можно, очевидно, говорить, о высокой степени соответствия исторического познания и объективной реальности, а Г.М. Ипполитов и вовсе полагает, что при определенных условиях «объективность исторических исследований достижима» [4, с. 678] - разумеется, речь идет об относительной объективности. Однако даже знание относительной объективности общественного развития, как доносимого учеными-историками до государственных деятелей, принимающих важнейшие решения для страны, так и постигаемого последними самостоятельно в меру своих интеллектуальных сил, не означает, что развитие общества будет следовать познанным объективным историческим законам, причем, в данном случае не имеет значения исходная теория исторического развития (цивилизационная, формацион-ная и т.д.).
Мы полагаем, что данная особенность исторического движения общественных отношений, как представляется, недостаточно изучена. Мы полагаем в этой связи необходимым показать данное явление на примере России XIX - начала XX вв. Так, вряд ли кто будет сомневаться в том, что известные буржуазные революции в ряде стран Европы дали отсчет Новому времени с его по-прежнему актуальными демокра-
тическими принципами (во всяком случае - пока еще), наиболее наглядно отображенными во французской Декларации прав человека и гражданина 1789 г.: «Люди рождаются и остаются свободными и равными в правах. Общественные различия могут основываться лишь на общей пользе» [5], «Цель всякого политического союза - обеспечение естественных и неотъемлемых прав человека. Таковые -свобода, собственность, безопасность и сопротивление угнетению» [5] и т.д. И сейчас уже ясно, что это был и еще остается вектор всеобщего развития человечества, который разными, в том числе еще неизведанными, путями с неизбежностью, хотя и неравномерно, просачивался через все государственные границы.
Россия в этом процессе не стала исключением, и здесь, как представляется, некоторые абсолютные монархи также чувствовали необходимость перемен - так, Екатерина II вела диалог с прогрессивными европейскими мыслителями, в ее «Наказе» явно слышны нотки европейских веяний, а у «оппозиционеров» императрицы (А.Н. Радищев, Н.И. Новиков) эти мысли были достаточно ясно проявлены, причем, настолько, что «прогрессивная» Екатерина II подвергла их репрессиям. Александр I «дошел» до проекта Уставной грамоты Российской империи. Как вспоминал А. Чарторыйский, император высказывался в том духе, «что ненавидит деспотизм повсюду, во всех его проявлениях, что любит одну свободу, на которую имеют одинаковое право все люди, что он с живым участием следил за французскою революциею, что, осуждая ее ужасные крайности, он желает республике успехов и радуется им ... что желал бы всюду видеть республики и признает эту форму правления единственно сообразною с правами человечества ... что наследственная монархия есть установление несправедливое и нелепое, что верховную власть должна даровать не случайность рождения, а голосование народа, который сумеет избрать наиболее способного к управлению государством» [6, с. 83].
Однако сложившееся у правителей и в целом у политико-аристократической эли-
ты России того времени представление о незыблемости абсолютизма и соответствующих сословных привилегий, а также ко многому обязывавшее их общественное положение не позволили в итоге выйти на путь общеевропейского развития. О необходимости сделать это напомнили декабристы в 1825 г. Но их восстание не было поддержано российским обществом, и Николай I, вероятно, увидел в такой позиции тогдашнего российского общества подтверждение правильности выбора самодержавия как основы российского государственного устройства. Для укрепления абсолютизма император издал в 1826 г. новый, более строгий, цензурный устав [7], а через два года этот устав стал еще строже, и цензорам предписывалось, в частности, «следить за неприкосновенностью коренных законов империи» [8, с. 59].
Подобными указами государства задавало желаемое ему, государству в лице соответствующих органов власти, направление развитие развития российского общества. Но что же происходило в реальности? В реальности суровые законы по факту смягчались, ибо объективность общественного развития создаваемые людьми государственные институты (в первую очередь - политическая власть) изменить не могут. Но власть, безусловно, в состоянии замедлить или, напротив, ускорить общий вектор развития, и здесь, конечно, повышается значимость субъективного фактора. В России в то время имело место замедление демократических изменений, точнее, замедление, сопряженное с накоплением протестного потенциала.
При этом, несмотря на жесткие законы, на активность Третьего отделения, некоторые представители государства, те же цензоры, во многих случаях смотрели сквозь пальцы на довольно раскованные и рискованные для авторов сочинения литераторов и общественных деятелей (А.С. Пушкин, М.Ю. Лермонтов, В.Г. Белинский, А.И. Герцен, П.Я. Чаадаев, дискуссии «славянофилов» и «западников» и др.). И не только цензоры - так, комендант управления на Нерчинских рудниках С.Р. Лепарский довольно лояльно отно-
сился к декабристам - формально государственным преступникам, отбывавшим наказание в вверенном ему уголовно-исполнительном учреждении. В частности, декабрист Д.И. Завалишин писал о том, что ему и его товарищам под предлогом болезней дозволялось выходить из острога к женам, общаться на природе у реки, и там вместе с декабристами на пикниках бывали лица начальствующего состава [9, с. 266].
Почему же чиновники не страшились общения с преступниками, посягнувшими на государственную власть, то есть, совершившими, по законам того времени, тяжкие преступления? Ответ, мы полагаем, кроется как раз в заданном векторе объективного развития общественных отношений, который показывал, что время (власть) монархов уже заканчивается, право каждого человека становится общественной ценностью, крепостничество считается неприемлемым, и приходит время новых людей, которые свое положение в обществе завоевывают не происхождением, а собственными образованием и трудоспособностью. Тот же
С.Р. Лепарский, должность которого по жалованью равнялась должности губернатора, «не хотел выглядеть перед отечественной и зарубежной общественностью в роли палача, желал остаться в истории с добрым именем» [10, с. 128].
Представить такую позицию чиновника еще на рубеже 1800 г. было невозможно, но вот пришло время и таких чиновников, то есть государство как общественный институт не было абсолютно абсолютистским, и в нем всегда были представители прогрессивных взглядов (другой вопрос, что они долго и массово не проявляли себя). И объективность общественного развития свое взяла - вот и крестьянская реформа (1861 г.), вот и судебная реформа (1864 г.), вот и земская реформа (1864 г.) и т.д. Да, это было в европейском духе, хотя и с явным запозданием.
С другой стороны, эти реформы осуществлялись не по осознанию правящей элитой необходимости перемен, а под напором обстоятельств, вынужденно, когда не сделать этого было нельзя, не поне-
ся больших потерь для своих интересов. Мы полагаем, что главная причина драматических и трагических исторических поворотов в развитии российского общества заключается именно в этом - неспособности власть имущих улавливать элементы объективного хода исторического развития, что, в свою очередь, вытекает из нежелания поступиться имевшимися привилегиями (капиталами, должностями, льготами и т.д.). Так, распространение революционных настроений во второй половине XIX в. («Земля и воля», «Народная воля» и др.), аплодисменты публики на оправдательный приговор суда присяжных Вере Засулич за признанное ею же покушение на петербургского градоначальника (1878 г.), казалось бы, должны был заставить государство осмыслить ситуацию в обществе - ведь очевидно было, что явно что-то не так, не должны граждане рукоплескать террористке. Однако в итоге российская власть лишь «закрутила гайки», и в результате вместо ускоренного общественного развития, получилось новое его замедление, после чего накопившийся протестный потенциал прорвало в начале XX в.
Но и тогда еще была возможность подстроиться под объективность исторического процесса - после 9 января 1905 г. Увы, не случилось, царь не захотел услышать общественность, будучи зашоренным аб-
солютистскими предрассудками и наивной верой в свою великую миссию. А объективность и тут взяла свое, но уже в иных формах. И если в первой половине XIX в. объективность общественного развития от государства олицетворяли в основном чиновники среднего звена, то теперь уже «проснулись» и высшие круги. В этом контексте произошло позорнейшее, на наш взгляд, явление российской истории, когда в военное время (!) практически весь генералитет, значительная часть Государственной Думы и сонм прочих вчера еще верных государю деятелей вынудили Николая II - императора (!), Главнокомандующего (!) подписать отречение. Такова была цена длительного противодействия объективным законам развития общества -крушение государства, революция, Гражданская война, страдания миллионов россиян (включая императора и его семью). А потом был СССР, где также предпринятая попытка создать по искусственным лекалам новое коммунистическое общество обернулось социальной драмой - распадам советского государства в 1991 г. В настоящее время есть надежда, что третьей катастрофы не произойдет. Если, конечно, будут извлечены уроки из предшествующего исторического развития страны, и, если правящей элите достанет высоких личностных качеств поступиться личными интересами ради общественного блага.
Библиографический список
1. Ковальченко И.Д. Теоретико-методологические проблемы исторических исследований. Заметки и размышления о новых подходах // Новая и новейшая история. - 1995. -№ 1. - С. 4-10.
2. Ставицкий А.В. Объективность в истории: пределы и возможности // Информационно-аналитический портал Таврии и Севастополя. - [Электронный ресурс]. - Режим доступа: https://русскоедвижение.рф/index.php/articles/42-articles/5614-2012-03-07-10-43-22 (дата обращения: 25.04.2024).
3. Поляков Ю.А. Историзмы (мысли и суждения историка). - М.: Ин-т росс. истории РАН, 2001. - 101 с.
4. Ипполитов Г.М. Объективность исторических исследований: достижима ли она? Дискуссионные заметки // Известия Самарского научного центра Российской академии наук. - 2006. - № 8. Т. 3. - С. 676-689.
5. Декларация прав человека и гражданина (Принята Учредительным собранием 26 августа 1789 г.) // Французская Республика: Конституция и законодательные акты. - М.: Прогресс, 1989. - С. 26-29.
6. Русский двор в конце XVIII и начале XIX столетия: из записок князя Адама Чарто-рыйского, 1795-1805 (переиздание). - М.: РГБ, 2007. - 221 с.
7. Цензурный устав от 10.06.1826 г. // Русская журналистика в документах. История надзора / Составитель О.Д. Минаева. - М.: Аспект пресс, 2003. - С. 110-114.
8. Полусмак Т.Л. Цензурное законодательство дореволюционной России: дис. ... канд. юрид. наук. - Н. Новгород, 2003. - 194 с.
9. Записки декабриста Д.И. Завалишина. - СПб.: Тип. М.О. Вольфа, 1906. - 462 с.
10. Соболев А.В. Вельможная каторга и ее артельное хозяйство // Вопросы истории. -2000. - № 2. - С. 127-133.
THE DEVELOPMENT OF CIVILIZATION IS CARRIED OUT IN ONE DIRECTION AND DEVIATIONS IN DIFFERENT COUNTRIES ARE NOT ESSENTIAL
I.V. Uporov, Doctor of Historical Sciences, Candidate of Legal Sciences, Professor Krasnodar University of the Ministry of Internal Affairs of Russia (Russia, Krasnodar)
Abstract. A controversial issue related to trends in civilizational development is considered, bearing in mind primarily the socio-political and socio-economic aspects. The thesis is put forward and substantiated that all countries of the world are developing in the same direction (to put it simply - from absolutism to democracy), while states have their own characteristics, but they do not change the general direction and follow the same trends, albeit with a shift by time. This process is shown using the example of Russia in the 19th - early 20th centuries, in particular, it is indicated that no matter how unique and strong Russian absolutism was, it would seem, but here, too, liberal changes took place (abolition of serfdom, judicial reform, expansion of the powers of local self-government, and later the emergence of the Russian parliament, etc.). An explanation of the reasons for this phenomenon is proposed.
Keywords: civilization, society, objective development, state, trend, absolutism, democracy.
