CC BY
41ИСТОРИЯ, ФИЛОСОФИЯ И КУЛЬТУРОЛОГИЯ
Вестник Сибирского государственного университета путей сообщения: Гуманитарные исследования. 2023. № 1 (16). С. 5-15.
The Siberian Transport University Bulletin: Humanitarian research. 2023. No. 1 (16). Р. 5-15.
ИСТОРИЯ, ФИЛОСОФИЯ И КУЛЬТУРОЛОГИЯ
Научная статья
УДК 930.85+355.48
doi 10.52170/2618-7949_2023_16_5
Развитие тактики применения советских танковых армий в наступательных операциях Великой Отечественной войны
Николай Иванович Головченко1^, Егор Сергеевич Маличевский2
12 Казанское высшее танковое командное ордена Жукова Краснознаменное училище, Казань, Россия 1 тко1а_|о^@таН.шн
Аннотация. В межвоенный период советскими военными теоретиками была разработана теория глубокой наступательной операции, особая роль в которой отводилась применению подвижных механизированных и танковых подразделений, артиллерии, авиации и десанта. Практика использования положений этой теории имела место и до начала Великой Отечественной войны, примерами чего могут служить применение авиации, танков и артиллерии подразделениями Красной Армии в вооружённом конфликте против Вооруженных сил Японии в сражении на Халхин-Голе и механизированных подразделений вермахта в германо-польской войне 1939 года. До уровня классических образцов боевое применение крупных танковых соединений в наступательных операциях выросло на полях сражений Второй мировой войны (Эль-Аламей-нская операция), и прежде всего на советско-германском фронте Великой Отечественной войны (Днепров-ско-Карпатская, Белорусская, Ясско-Кишиневская, Берлинская стратегические наступательные операции). Данная работа посвящена анализу развития тактики применения крупных соединений танковых войск в наступательных операциях Великой Отечественной войны. В послевоенное время в той или иной форме идеи, заложенные в теории глубокого боя, нашли свое отражение в применении танковых подразделений во взаимодействии с использованием реактивной авиации, ракетного и иного вооружения на полях сражений локальных войн и вооруженных конфликтов.
Ключевые слова: Великая Отечественная война, РККА, воинские формирования, механизированный корпус, танковый корпус, механизированная бригада, танковая бригада, танковая группа, танковая армия, наступление, тактика, бой, операция
Для цитирования: Головченко Н. И., Маличевский Е. С. Развитие тактики применения советских танковых армий в наступательных операциях Великой Отечественной войны // Вестник Сибирского государственного университета путей сообщения: Гуманитарные исследования. 2023. № 1 (16). С. 5-15. DOI 10.52170/2618-7949 2023 16 5.
HISTORY, PHILOSOPHY AND CULTURAL STUDIES
Original article
Development of tactics for the use of Soviet tank armies in offensive operations of the Great Patriotic War
Nikolai I. Golovchenko, Egor S. Malichevskiy
Kazan Higher Tank Command School, Kazan, Russia nikolai_golow@mail.ru
Abstract. In the period between World War I and World War II, Soviet military theorists developed the theory of a deep offensive operation, in which a special role was assigned to the use of mobile mechanized and tank units, artillery, aviation and paratroops. The provisions of this theory were used in practice even before the beginning of the Great Patriotic War, including the use of aviation, tanks and artillery by units of the Red Army in an armed conflict against the Armed Forces of Japan in the Battle of Khalkhin Gol or against mechanized units of the Wehrmacht in the German-Polish War of 1939. The combat use of large tank formations in offensive operations
© Головченко Н. И., Маличевский Е. С., 2023
was further developed to the level of classic models being implemented on the battlefields of World War II (El Alamein operation) and, above all, on the Soviet-German front of the Great Patriotic War (Dnieper-Carpathian, Belorussian, Jassy-Kishinev, Berlin strategic offensive operations). This paper is devoted to the analysis of the development of tactics for the use of large formations of tank troops in the offensive operations of the Great Patriotic War. In the post-war period, the ideas embedded in the theory of deep battle were somehow reflected in the use of tank units in conjunction with jet aircraft, missiles and other weapons on the battlefields of local wars and armed conflicts.
Keywords: Great Patriotic War, Workers' and Peasants' Red Army, military formations, mechanized corps, tank corps, mechanized brigade, tank brigade, tank group, tank army, offensive, tactics, battle, operation
For citation: Golovchenko N. I., Malichevskiy E. S. Development of tactics for the use of Soviet tank armies in offensive operations of the Great Patriotic War. The Siberian Transport University Bulletin: Humanitarian research. 2023;(16):5-15. (In Russ.). DOI 10.52170/2618-7949_2023_16_5.
Совершенствуясь и усиливаясь от битвы к битве, танк, как всякое великое оружие со времен воспетых Гомером колесниц, стал оружием-символом, оружием-показателем силы нации, выразителем ее наступательного духа и милитаристских амбиций.
Кавад Раш [1, с. 18]
Идея создания крупных бронетанковых соединений, предназначенных для развития успеха наступательных операций, проводимых крупными воинскими формированиями, зародилась у советских военных теоретиков в конце 20-х годов ХХ века. В начале 30-х годов в Рабоче-Крестьянской Красной Армии эта идея нашла свое практическое воплощение в виде создания механизированных танковых корпусов. К началу Великой Отечественной войны в составе Красной Армии имелось 29 механизированных корпусов [2, с. 420], большая часть из которых находилась в стадии формирования.
В межвоенный период основным методом боевого применения механизированных корпусов считался ввод их в прорыв обороны противника. Предполагалось, что перед началом развертывания и введения в бой танковых и пехотных подразделений на первую и вторую позиции обороняющихся войск, после действий разведки и саперных подразделений, наступающая сторона оказывает воздействие с помощью авиации и артиллерии. Во взаимодействии с артиллерией и при ее поддержке пехота обеспечивает «коридор» для продвижения танковых и механизированных частей и подразделений, которые, продвигаясь вглубь построения боевых порядков противника, занимают его территорию, захватывают и удерживают значимые пункты и объекты, наносят поражение живой силе, уничтожают штабы и тыловые подразделения, активными действиями деморализуют врага. Следует акцентировать внимание на том,
что теория глубокой наступательной операции, сложившаяся в 1930-е годы, в тактике наступательных действий не предусматривала танковые клинья - самостоятельные действия механизированных (танковых) подразделений в оперативной глубине боевых порядков обороняющихся войск, получившие развитие и практику широкого применения на полях сражений Второй мировой войны.
К началу Великой Отечественной войны вопросы обеспечения ввода в прорыв и действий подвижных соединений в оперативной глубине противника были недостаточно разработаны. Возможная тактика дальнейших действий танковых подразделений в тылу неприятеля носила рекомендательный характер. К тому времени не были полностью разработаны методы управления крупными танковыми соединениями в бою и операции. В качестве причин этого называют недостаточное количество и качество средств связи, а также то обстоятельство, что на вопросы управления смотрели как на второстепенные. В итоге правильная в своей основе теория боевого применения танковых войск, разработанная в нашей стране незадолго до начала Второй мировой войны, не была полностью внедрена в практику боевой подготовки войск, да и основная масса молодых командных кадров овладеть этой теорией до начала войны не успела.
Неблагоприятные для нашей армии условия ведения вооруженной борьбы, сложившиеся в начальном периоде Великой Отечественной войны, не позволили в первых сражениях проверить на практике основные положения теории ведения наступательных операций с применением крупных танковых соединений. В течение первых шести месяцев войны Красная Армия вынуждена была вести стратегическую оборону. Контрнаступление советских войск под
Москвой (рис. 1) было первой крупной наступательной операцией, проведенной войсками РККА в Великой Отечественной войне. В результате этого контрнаступления и развернувшегося вслед за ним общего наступления войск РККА под Москвой ударным группировкам вермахта было нанесено крупное и решительное поражение, а Советский Союз приобрел своего рода «дивиденды» в глазах членов мирового сообщества.
Наступление наших войск на московском стратегическом направлении, развернувшееся в начальном периоде Великой Отечественной войны, оказалось незавершенным. Зимой 1941-1942 гг. советским войскам полностью разгромить немецкую группу армий «Центр» не удалось. Отступление (отход) немецких войск проводилось, как правило, фронтально,
а на мощные фланговые удары у Красной Армии в то время не было достаточно сил и средств. Наши командиры получали первый опыт ведения крупного наступления с применением танковых подразделений.
Одной из причин, которые не позволили зимой 1941-1942 гг. советским войскам достичь решительных успехов в наступлении под Москвой, был общий недостаток сил и средств, особенно танков; сказывалось отсутствие боевого опыта, слаженности действий пехоты, танков, артиллерии и авиации. Из-за отсутствия в составе войск РККА крупных бронетанковых соединений не удалось быстро развить успех и осуществить окружение крупных группировок врага, как это предусматривалось замыслом операции. «К началу контрнаступления под Москвой в составе Калинин-
Рис. 1. Схема контрнаступления и общего наступления советских войск в битве за Москву
ского1, Западного2 и Юго-Западного3 фронтов действовало 18 отдельных танковых бригад и 19 отдельных танковых батальонов» [3, с. 114]. К этому времени в Красной Армии не было ни одного механизированного корпуса, а оставшиеся отдельные танковые дивизии являлись танковыми лишь по названию. В контрнаступлении под Москвой имевшиеся тогда танковые части и соединения могли решать лишь тактические задачи, при тесном взаимодействии со стрелковыми войсками.
Специалисты в области военной истории отмечают, что действия наших стрелковых войск в наступлении были более успешными, когда они производились совместно с действиями танковых десантов. Это позволяло войскам Красной Армии оперативно осуществлять маневр, иногда вызывая панику у отступающих подразделений противника. «Действия танковых десантов, применяемые в наступлении под Москвой, были особенно удачными на стыках соединений противника и на его открытых флангах» [4, с. 402]. Объективные условия ведения московского наступления в условиях нового (моторизованного) характера войны настоятельно требовали от командования РККА не только оперативно-тактического, но и организационного массирования танков. С пониманием этого в ходе наступления под Москвой в некоторых общевойсковых армиях РККА создавались импровизированные подвижные группы, включавшие в свой состав танковые, стрелковые и кавалерийские соединения. Подвижная группа 30-й армии состояла из 8-й и 21-й танковых бригад, 46-го мотоциклетного полка и 145-го отдельного танкового батальона. Общее руководство этой группой было возложено на командира 8-й танковой бригады полковника П. А. Ротмистрова.
В 16-й армии были созданы две подвижные группы. Первая группа под командованием генерала Ф. Н. Ремизова [5, с. 133], яв-
лявшегося командиром 145-й танковой бригады, включала в свой состав 145-ю танковую бригаду, 44-ю кавалерийскую дивизию и 17-ю стрелковую бригаду. Вторая подвижная группа состояла из 1-й гвардейской и 17-й танковой и 40-й стрелковой бригад и 89-го отдельного танкового батальона. Возглавлял эту группу командир 1-й гвардейской танковой бригады генерал М. Е. Катуков.
Анализ боевого применения танковых подразделений в зимнем контрнаступлении советских войск под Москвой позволил сделать ряд важных выводов, оказавших влияние на дальнейшее развитие этого рода войск. Опыт московского наступления показал необходимость и целесообразность массирования танков на направлениях главных ударов; организации тесного взаимодействия танков с другими родами войск; применения танков не только для непосредственной поддержки пехоты, но и для самостоятельных действий в глубине обороны. В применении танковых подразделений в наступлении под Москвой наше командование и танкисты приобретали боевой опыт, ведя борьбу против хорошо подготовленного и обученного противника. Опыт применения танковых подразделений в битве за Москву показал, что успешное ведение наступательных операций на большую глубину и с высокими темпами невозможно без наличия в составе наступающих войск крупных танковых соединений.
Увеличение производства танков и подготовка значительного количества кадров для танковых и механизированных частей к весне 1942 г. создали предпосылки для формирования крупных танковых соединений. В апреле 1942 г. началось формирование танковых корпусов. В мае в бронетанковых и механизированных войсках РККА было 25 танковых корпусов и 114 отдельных танковых бригад. Вновь созданные танковые корпуса получили первый боевой опыт в наступательной операции Юго-Западного фронта4. «В составе Юго-Западного
1 Калининский фронт сформирован 19.10.1941, командующий генерал-полковник И. С. Конев (19.10.1941-26.08.1942).
2 Западный фронт образован на базе Западного особого военного округа 22.06.1941, командующий генерал-армии Г. К. Жуков (12.10.1941-26.08.1942).
3 Юго-Западный фронт образован на базе Ки-
евского особого военного округа 22.06.1941, ко-
мандующий Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко (30.09.1941-18.12.1941), генерал-лейтенант Костенко Ф. Я. (18.12.1941-08.04.1942).
4 Юго-Западный фронт с 08 апреля по 12 июля 1942 г. возглавлял Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко, после 12.07.1942 - фронт расформирован.
фронта к маю 1942 года насчитывалось 925 танков» [3, с. 115]. Танковые бригады и батальоны предназначались для непосредственной поддержки пехоты, а танковые корпуса должны были действовать в качестве подвижных групп.
Новый опыт боевого применения танковых корпусов и первый опыт применения советских танковых армий был получен в наступательных операциях войск РККА, которые проводились в июле - сентябре 1942 года на западном и сталинградском направлениях. В этих операциях не в полной мере были устранены недостатки боевого применения крупных танковых соединений и объединений. Наиболее характерными из них были: слабая разведка при подготовке и ведении наступления; плохая маскировка, особенно в период перегруппировки и выхода танков в исходные районы, что вело к потере внезапности; отсутствие надежного артиллерийского, авиационного и инженерного обеспечения; значительное удаление выжидательных районов (до 30 км); слабое взаимодействие танковых соединений с авиацией; ввод танковых армий и корпусов в сражение по частям без должного массирования.
Советское Верховное Командование уделяло пристальное внимание применению танковых армий и корпусов. Опыт их действий в операциях тщательно изучался и обобщался. В армиях и фронтах издавались приказы и директивы, содержавшие важные указания по использованию танковых войск. В приказе Наркомата Обороны № 325 от 16.10.1942 излагались основы боевого применения танковых и механизированных частей и соединений. В этом приказе определялось, что танковые и механизированные корпуса являются средством фронта и армии. В наступательных операциях они предназначались для действий на главном направлении в качестве эшелонов развития успеха: «В наступательной операции танковый корпус выполняет задачу по нанесению массированного удара с целью разобщения и окружения главной группировки войск противника и разгрома ее совместными действиями с авиацией и наземными войсками фронта» [6]. Дробление корпусов и бригад запрещалось.
5Командующий 5-й танковой армией генерал-лейтенант (с 15.07.1944 - генерал-полковник) Л. П. Романенко (ноябрь - декабрь 1942 г.)
Ввод корпусов в сражение предлагалось осуществлять после преодоления общевойсковыми соединениями главной полосы обороны противника. При самостоятельном прорыве корпусами слабой обороны противника требовалось усиливать их артиллерией и авиацией. В приказе излагался порядок организации взаимодействия танков с пехотой, артиллерией и авиацией, устанавливались порядок ввода корпусов в сражение и способы его обеспечения. Важным положением приказа № 325 было требование проводить атаку танков на максимальных скоростях, ведя огонь с ходу; осуществлять широкий маневр на поле боя для выхода во фланг и тыл огневым средствам противника; лобовые атаки танков запрещались.
Первой операцией, в которой применение танковых и механизированных корпусов осуществлялось в соответствии с требованиями приказа НКО № 325, было контрнаступление советских войск под Сталинградом, начавшееся после мощной артиллерийской подготовки на участках Юго-Восточного и Донского фронтов 19 ноября 1942 г. 20 ноября в наступление перешли войска Сталинградского фронта. На различных этапах контрнаступления в составе войск Юго-Западного, Донского и Сталинградского фронтов действовали 15 танковых и механизированных корпусов, сыгравших решающую роль в разгроме вражеской группировки в районе Сталинграда.
Боевые действия танковых и механизированных корпусов и 5-й танковой армии5 в контрнаступлении под Сталинградом (рис. 2) и в развернувшемся в январе 1943 г. общем наступлении советских войск на южном крыле советско-германского фронта подтвердили теоретическую обоснованность и практическую целесообразность основных положений приказа № 325. До введения в действие Боевого устава бронетанковых и механизированных войск (1944 г.) приказ НКО № 325 оставался основным руководством по организации и ведению боевых действий танковыми и механизированными соединениями.
«В контрнаступлении под Сталинградом участвовали отдельные танковые, механизиро-
Рис. 2. Контрнаступление советских войск под Сталинградом
ванные, кавалерийские корпуса, бригады и отдельные части - всего свыше 1,1 млн человек, около 15 тыс. орудий и минометов, 1560 танков и самоходных артиллерийских установок, 1916 боевых самолетов. В группе армий «Б», действовавшей в районе Среднего Дона, Сталинграда и южнее по Сарпинским озерам, насчитывалось свыше 1 млн человек, 675 танков и штурмовых орудий, около 10,3 тыс. орудий и минометов, свыше 1200 самолетов» [5, с. 376].
В операциях Великой Отечественной войны 1944-1945 гг. получило широкое распространение применение отдельных танковых и механизированных корпусов в составе конно-механи-зированных (танковых) групп. В некоторых операциях имел место последовательный ввод в прорыв на одном направлении отдельных корпусов и танковых армий. «В ряде операций не только отдельные танковые и механизированные корпуса, но и танковые армии в полном составе применялись в первом эшелоне оперативного построения фронтов и общевойсковых армий» [7, с. 239]. Были и другие особенности в
формах боевого применения крупных соединений и объединений.
Опыт Великой Отечественной войны показывает, что танковые армии вводились в прорыв (сражение) в полосах наступления одной или двух общевойсковых армий. В тех случаях, когда танковая армия вводилась в полосе наступления одной общевойсковой армии, ширина полосы прорыва обычно не превышала 8 км. Так, например, «в Львовско-Сандомирской операции 3-я гвардейская танковая армия вводилась в прорыв в полосе шириной 4-6 км; 5-я гвардейская танковая армия в Витебско-Оршаннской операции - 8 км» [8, с. 278, 427].
В тех случаях, когда ввод танковых армий в прорыв производился в полосах двух общевойсковых армий, общая ширина полосы ввода значительно увеличивалась. Так, например, «5-я гвардейская танковая армия в Восточно-Прусской операции вводилась в прорыв в полосе шириной 12-14 км, а 2-я гвардейская танковая армия в Висло-Одерской операции - до 20 км» [9, с. 112]. Однако ввод танко-
вой армии в сражение в полосах наступления двух общевойсковых армий затруднял взаимодействие между ними. Поэтому в большинстве случаев ввод танковой армии в прорыв производился в полосе наступления одной общевойсковой армии. Ширина участка прорыва общевойсковой армии в 8-12 км вполне обеспечивала ввод танковой армии в сражение при наличии в первом эшелоне ее оперативного построения двух корпусов.
Оперативное построение танковых армий (боевой порядок корпуса) при вводе их в сражение было различным. Оно зависело от боевой задачи, замысла действий, боевого состава, ширины участка прорыва обороны противника войсками общевойсковой армии, характера местности и наличия маршрутов. Построение танковой армии в наступлении должно было обеспечивать гибкость управления, возможность проведения широкого маневра, быстрого развертывания корпусов не только с тыла к фронту, но и в сторону флангов; неуязвимость флангов и тыла от возможных контрударов противника; быстроту прохождения рубежа ввода; защиту от авиации и артиллерии противника; возможность быстрого преодоления естественных преград и оборонительных сооружений противника. Танковая армия трехкорпусного состава, как правило, имела оперативное построение в два эшелона, а двухкорпусного - в один эшелон. При наличии в составе танковой армии двух танковых и механизированного корпусов в первый эшелон обычно выделялись танковые, а во второй эшелон - механизированный корпуса. Двигаясь во втором эшелоне, механизированный корпус являлся связующим звеном между танковой и общевойсковыми армиями. Одновременно он обеспечивал фланги и тыл танковой армии. В годы Великой Отечественной войны были случаи, когда в первом эшелоне оперативного построения танковой армии находились танковый и механизированный корпуса, а во втором эшелоне - танковый корпус. Так было, например, при вводе 1-й танковой армии в сражение в Белгородско-Харьковской операции6. Танковый корпус оказался во втором эшелоне потому, что к началу операции его
6 Операция «Полководец Румянцев» проводилась в период с 3 по 23 августа 1943 года с целью поражения белгородско-харьковской группировки
укомплектование не было закончено. В Висло-Одерской операции в первом эшелоне 3-й гвардейской танковой армии при вводе ее в сражение находились также механизированный и танковый корпуса, а во втором эшелоне - танковый корпус. Это было вызвано предположением, что противник на реке Нида сможет оказать упорное сопротивление, и для быстрого форсирования этой реки нужно будет иметь в первом эшелоне больше мотопехоты.
В связи с тем, что артиллерийское обеспечение ввода в сражение возлагалось на общевойсковые соединения, корпусные артиллерийские группы создавались, как правило, лишь при прорыве обороны противника в оперативной глубине. При вводе танкового (механизированного) корпуса в прорыв большая часть артиллерии придавалась бригадам первого, а иногда и второго эшелона для обеспечения их боевой самостоятельности. Часть артиллерии оставалась в резерве командира корпуса.
Взаимодействие танковых (механизированных) корпусов с общевойсковыми соединениями, в полосах которых они действовали, с соседями, авиацией и воздушным десантом организовывал командующий фронтом (армией). Командующий танковой армией (командир корпуса) основное внимание уделял организации взаимодействия внутри армии (корпуса), между своими соединениями и средствами усиления. Сущность процесса организации взаимодействия заключалась в согласовании боевых действий всех частей и соединений армии (корпуса) и поддерживающих их средств усиления по цели, времени и месту. Взаимодействие организовывалось по задачам, рубежам и времени.
Широкий пример применения танковых армий нам демонстрируют стратегические операции, подготовленные и проведенные советским командованием в кампаниях завершающего периода Великой Отечественной войны. Давая обобщенные характеристики действиям наших танковых подразделений, следует всегда иметь в виду, что каждый бой, каждое сражение имеет свою специфику, свою психологическую напряженность и эмоциональную окраску. Каждое сражение сопря-
вермахта и освобождения Харьковского промышленного района от оккупации.
галось с драматическими действиями конкретных экипажей, расчетов, отдельных подразделений и их командиров. Советские воины, ведя упорные бои, получали ранения, контузии, теряли своих боевых товарищей.
Ввод в сражение танковых армий (корпусов) в большинстве случаев производился в первый день операции с целью завершения прорыва тактической зоны обороны. Глубина и время ввода в сражение оказывали решающее влияние на сами методы ввода, на мероприятия по его обеспечению и на характер боевых действий частей и соединений. «Ввод танковой армии (корпуса) в сражение являлся одним из решающих моментов в организации и ведении фронтовой или армейской наступательной операции. В тех случаях, когда танковая армия (корпус) привлекалась для завершения прорыва тактической зоны обороны противника, особенно главной полосы, она в ночь перед вводом, а иногда в зависимости от обстановки и в светлое время переходила из выжидательного района в исходный» [10, с. 227]. В этом районе танковые соединения принимали такое построение, в каком они должны были вводиться в сражение. Здесь уточнялись боевые задачи, производился технический осмотр материальной части и дозаправка техники.
Первыми начинали движение разведывательные органы соединений первого эшелона. Продвигаясь вслед за атакующими подразделениями стрелковых дивизий и не ввязываясь в бой, они осуществляли наблюдение за действиями противника и своих войск, донося об изменениях обстановки своим командирам. С выходом на рубеж ввода в сражение разведывательные органы продолжали действовать на своих направлениях, изучая расположение противника, состав его сил, систему огня и характер действий.
За разведкой следовали отряды обеспечения движения, осуществляя прокладку колонных путей от исходного района до рубежа ввода в бой танковых бригад первого эшелона. Отряды обеспечения движения высыла-
7 Драгунский Давид Абрамович - дважды Герой Советского Союза (1944, 1945), генерал-полковник танковых войск (1970). В описываемом эпизоде - гвардии полковник, командир 55-й гвар-
лись с таким расчетом, чтобы они могли своевременно приступить к работе по устранению препятствий на маршрутах движения войск танковой армии (корпуса) для ввода в сражение. При подходе к рубежу ввода в бой передовые отряды, как правило, развертывались в боевые порядки и во взаимодействии со стрелковыми частями с ходу атаковали противника. Сломив его сопротивление в главной полосе обороны, передовые отряды устремлялись ко второй полосе с тем, чтобы прорвать ее с ходу.
Особенностью условий, в которых выполняли свои боевые задачи танковые армии и корпуса в операциях третьего периода Великой Отечественной войны, был их отрыв от главных сил фронта. Дважды Герой Советского Союза Д. А. Драгунский7, описывая в своих мемуарах события этого периода войны писал: «Командующий 1-м Украинским фронтом в ряде крупных операций создавал на поле боя такие условия, при которых мы имели самые широкие возможности для маневренных действий. Мы, танкисты, не ввязывались в затяжные бои на переднем крае, а зачастую входили в прорубленные ворота и действовали смело, без оглядки, разгоняя и уничтожая все и вся на своем пути, расширяя прорыв. Отрыв танков от пехоты иногда достигал ста километров. Обычным стал для нас захват с ходу подготовленных врагом в тылу оборонительных рубежей, а излюбленным методом был выход на оперативный простор в глубоком тылу противника, маневр в сторону флангов, взятие с ходу какого-либо важного политического и экономического центра, а затем рывок к широким водным преградам и захват плацдармов. Свежи были в памяти стремительный марш-бросок к Висле и захват сандомирского плацдарма, выход в тыл Силезского промышленного района и многие другие рейды и походы нашей танковой армии» [11, с. 282]. В большинстве операций танковые армии и отдельные танковые (механизированные) корпуса после ввода их в сражение отрывались от общевойсковых соединений на 30-40 км (ино-
дейской (1943) танковой Васильковской (1944) ордена Ленина (1945) Краснознамённой (1944), орденов Суворова (1945) и Богдана Хмельницкого (1944) бригады, входившей в состав 3-й гвардейской танковой армии (П. С. Рыбалко).
гда и более). Это обстоятельство влияло не только на способы действий танковых объединений и соединений, но и на их организационную структуру (боевой состав).
Если танковая армия (корпус) должна была завершать прорыв тактической зоны обороны противника после преодоления стрелковыми соединениями главной полосы вражеской обороны, то и в этом случае для овладения второй полосой неприятельской обороны, как правило, привлекались лишь передовые отряды корпусов (бригад) или часть сил первого эшелона танковой армии (корпуса). В тех случаях, когда боевые действия по прорыву второй полосы обороны противника принимали затяжной характер, как это было, например, в 1-й и 2-й гвардейских танковых армиях в Берлинской стратегической наступательной операции (рис. 3), для оказания помощи передовым отрядам развертывались главные силы танковых армий (корпусов).
Передовые отряды танковых армий (корпусов) в период прорыва главной полосы обороны противника взаимодействовали со стрелковыми частями и соединениями, осуществлявшими прорыв. При этом они должны были не только быстро завершить прорыв главной полосы обороны противника, но и, проникая в образовавшиеся в обороне врага бреши, стремительно выйти ко второй его полосе и преодолеть ее с ходу. Основным способом боевых действий передовых отрядов и бригад первого эшелона в случае привлечения их для завершения прорыва тактической зоны обороны противника являлась массированная танковая атака во фланг и тыл оборонявшимся частям противника, поддержанная огнем артиллерии и бомбоштурмо-выми действиями авиации. Имели место случаи, когда передовые отряды вместо обхода опорных пунктов и узлов сопротивления противника втягивались в затяжные бои за овладение ими. Это приводило к большим потерям боевой техники и личного состава, к замедлению темпов наступления в период прорыва тактической зоны обороны противника.
В период боевых действий в тактической зоне обороны противника передовым отрядам, а иногда и главным силам корпусов приходилось вести бои с контратакующими танковыми частями и соединениями врага. При численном превосходстве противника наши
танковые (механизированные) бригады, действовавшие в качестве передовых отрядов, в этих случаях обычно применяли организованный огонь из танков с места, сосредоточенный огонь артиллерии по скоплениям вражеских танков, постановку противотанковых минных полей подвижными отрядами заграждения. После того как контратакующие группировки противника оказывались обескровленными, передовые отряды возобновляли наступление и наносили удары по их флангам и тылу. В тех случаях, когда противник успевал прочно закрепиться на второй полосе обороны, прорыв ее осуществлялся совместными усилиями танковых и общевойсковых соединений. Таким образом пришлось действовать 1-й и 2-й гвардейским танковым армиям в наступлении в ходе Берлинской стратегической наступательной операции (рис. 3).
Опыт применения танковых подразделений в наступательных операциях Великой Отечественной войны остается актуальным и в наши дни, он способствует более глубокому пониманию современного военного искусства, перспектив его дальнейшего развития и должен учитываться при развитии современного танкостроения. Изучение современных локальных войн показывает, что наступление является основным видом боевых действий, в котором находят широкое применение танковые тактические группы, усиленные мотопехотой и вертолётами.
На основе анализа боевого опыта применения танковых подразделений в наступательных операциях Великой Отечественной войны можно сделать вывод о том, что совершенствование организационных форм танковых и механизированных соединений РККА развивалось по таким направлениям, которые позволяли повысить их огневую мощь, мобильность, боевую самостоятельность, способность вести автономные боевые действия в оперативной глубине войск противника. Наши танковые командиры изучали боевой опыт действий танковых групп (армий) противника в начальном периоде Великой Отечественной войны, а в последующем накапливали собственный боевой опыт применения крупных танковых соединений для развития успеха в наступательных операциях.
Рис. 3. Схема битвы за Берлин (16.04.1945-08.05.1945)
Список источников
1. Раш К. Рождение танковой нации. Воинская повесть // Роман-газета: XXI век. 1999. № 7. С. 18-62.
2. История Второй мировой войны 1939-1945 гг. В 12 т. Т. 3. Начало войны. Подготовка агрессии против СССР / под ред. А. А. Гречко. М. : Воениздат, 1976. 504 с.
3. Строительство и боевое применение советских танковых войск в годы Великой Отечественной войны / под ред. О. А. Лосика. М. : Воениздат, 1979. 414 с.
4. Операции Советских Вооруженных Сил в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. В 4 т. Т. 1. Операции Советских Вооруженных Сил в период отражения нападения фашистской Германии (22 июня 1941 г. - 18 ноября 1942 г.) / под ред. С. П. Платонова. М. : Воениздат, 1958. 736 с.
5. Великая Отечественная война 1941-1945 годов. В 12 т. Т. 3. Битвы и сражения, изменившие ход войны / Под ред. С. К. Шойгу, Г. Н. Севостьянова. М. : Кучково поле, 2012. 864 с.
6. Приказ Народного комиссара обороны СССР № 325 от 16 октября 1942 г. «О боевом применении танковых и механизированных частей и соединений» // Танковый фронт 1939-1945 : [сайт]. URL: http://tankfront.ru/ussr/doc/nko/pr42/325.html (дата обращения 19.08.2022).
7. Барятинский М. Б. Великая танковая война. 1939-1945 гг. М. : Эксмо : Яуза, 2009. 416 с.
8. Операции Советских Вооруженных Сил в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. В 4 т. Т. 3. Операции Советских Вооруженных Сил в период решающих побед (январь-декабрь 1944 г.) / Под ред. С. П. Платонова. М. : Воениздат, 1958. 840 с.
9. Дайнес В. О. Советские танковые армии в бою. М. : Эксмо, 2010. 953 с.
10. Радзиевский А. И. Танковый удар: танковые армии в наступательной операции фронта по опыту Великой Отечественной войны. М. : Воениздат, 1977. 290 с.
11. Драгунский Д. А. Годы в броне. М. : Воениздат, 1983. 384 с.
References
1. Rush K. The birth of a tank nation. A military tale. Roman-gazeta: XXI century. 1999. No. 7. P. 18-62. (In Russ.).
2. Grechko A. A., ed. History of the Second World War 1939-1945. In 12 vols. Vol. 3. The beginning of the war. Preparation of aggression against the USSR. Moscow: Voenizdat; 1976. 504 p. (In Russ.).
3. Losik O. A., ed. Construction and combat use of the Soviet tank troops during the Great Patriotic War. Moscow: Voenizdat; 1979. 414 p. (In Russ.).
4. Platonov S. P., ed. Operations of the Soviet Armed Forces in the Great Patriotic War of 1941-1945. In 4 vols. Vol. 1. Operations of the Soviet Armed Forces during the repulse of the attack of Nazi Germany (June 22, 1941 - November 18, 1942). Moscow: Voenizdat; 1958. 736 p. (In Russ.).
5. Shoigu S. K., Sevostyanov G. N., eds. The Great Patriotic War of 1941-1945. In 12 vols. Vol. 3. Battles that changed the course of the war. Moscow: Kuchkovo pole; 2012. 864 p. (In Russ.).
6. Order of the People's Commissar of Defense of the USSR No. 325 of October 16, 1942 «On the combat use of tank and mechanized units and formations». Tank front 1939-1945: [site]. (In Russ.). URL: http://tankfront.ru/ussr/doc/nko/pr42/325. html.
7. Baryatinsky M. B. The Great Tank War. 1939-1945. Moscow: Eksmo: Yauza; 2009. 416 p. (In Russ.).
8. Platonov S. P., ed. Operations of the Soviet Armed Forces in the Great Patriotic War of 1941-1945. In 4 vols. Vol. 3. Operations of the Soviet Armed Forces in the period of decisive victories (January-December 1944). Moscow: Voenizdat; 1958. 840 p. (In Russ.).
9. Daines V. O. Soviet tank armies in battles. Moscow: Eksmo; 2010. 953 р. (In Russ.).
10. Radzievsky A. I. A tank strike: tank armies in the offensive operation of the front based on the experience of the Great Patriotic War. Moscow: Voenizdat; 1977. 290 р. (In Russ.).
11. Dragunsky D. A. Years in armor. Moscow: Voenizdat; 1983. 384 p. (In Russ.).
Информация об авторах
Н. И. Головченко - доцент, профессор кафедры тактики Казанского высшего танкового командного ордена Жукова Краснознаменного училища, кандидат педагогических наук.
Е. С. Маличевский - курсант Казанского высшего танкового командного ордена Жукова Краснознаменного училища.
Information about the authors
N. I. Golovchenko - Associate Professor, Professor of the Department of Tactics of Kazan Higher Tank Command Order of Zhukov Red Banner school, Candidate of Pedagogic Sciences.
E. S. Malichevskiy - Cadet of Kazan Higher Tank Command Order of Zhukov Red Banner school.
Статья поступила в редакцию 10.12.2022; одобрена после рецензирования 21.12.2022; принята к публикации 30.01.2023.
The article was submitted 10.12.2022; approved after reviewing 21.12.2022; accepted for publication 30.01.2023.
