CC BY
205
The author proves that the substantial origin of individuality is the basis of selfconsciousness, which stands as a single center of the world-being. Application of the categories of knowledge, such as «truth», «will», «integrity», «self-conscious entity» and «self-conscious I» reveals the identity of the substantial origin and a metaphysical category of «spirit». The author develops the hypothesis of studying the spiritual nature of substantial origin having value coordination of internal and external human experience in the unity of the Universe.
Key words: Russian personalism, inner experience, external experience, knowledge, truth, self-consciousness, substantial origin of a person, will, spirit, value coordinate.
Repin Dmitry Aleksandrovich, post-graduate student, [email protected], Russia, Tula, Tula State University.
УДК 1 (091)
РАЗВИТИЕ РУССКОЙ ФИЛОСОФИИ В XVIII - XIX вв.
А.В. Романов
Анализируются взгляды известных русских мыслителей А.И. Введенского, В.В. Зеньковского и Н.О. Лосского на проблему возникновения и развития русской философии. Предлагаются различные варианты периодизации русской философии. Доказывается, что русская философия является оригинальным типом философствования с присущими ей характерными особенностями (религиозность, онтологизм, антропоцентризм, повышенное внимание к этическим вопросам и т.д.).
Ключевые слова: русская философия, А.И. Введенский, В.В. Зеньковский, Н. О. Лосский.
Проблематика нашей статьи связана с развитием русской философии в XVIII - XIX вв. Этот период был выбран не случайно, так как именно в указанную эпоху протекали процессы, связанные с зарождением и формированием русской философской традиции. Анализ этих процессов и определяет основную цель данной работы.
В исследовательской литературе существуют различные взгляды на проблему развития русской философии в XVIII - XIX вв. В частности, существует позиция, утверждающая, что для русской культуры философское начало не характерно и элементы философии, присутствующие в ней, являются чуждым и инородным элементом. Будучи принципиально не согласными с этим тезисом, рассмотрим основные тенденции развития истории русской философии XVIII - XIX вв. При этом мы будем опираться на следующие труды: А.И. Введенский «Судьбы философии в России», В.В. Зеньковский «История русской философии», Н.О. Лосский «История русской философии», Б.В. Яковенко «История русской философии» и др. Эти мыслители по-разному оценивали место и роль русской философии в мировом философском процессе. Мы в данной статье соглашаемся с позицией А.И. Введенского, русского психолога и философа [7], основателя
русского неокантианства [8], который утверждал, что философия для русской культуры является ее органической частью. И вот почему.
Исследуя философское наследие мыслителей XIX в., причем не только западных, но и отечественных, часто приходится сталкиваться с такой точкой зрения, что русская философия не является автономным, самобытным типом философствования и будто бы она является инородным элементом русской духовной культуры, который искусственно насаждался и прививался в течение веков. По словам А.И. Введенского, иногда даже дело доходило до абсурдных утверждений, что «русский ум не способен или, по крайней мере, не расположен к философским мудрованиям; будто бы он от природы слишком трезво и прямо смотрит на вещи, чтобы пускаться в философские отвлеченности» [2, с. 4].
Неоднократно раздавались упреки в неоригинальности русской философии. В частности, Б.В. Яковенко писал, что бедность характерных черт русского философствования связана с его «недостаточной оригинальностью» [12, с. 16]. По его мнению, русская философия имеет прямую зависимость от классики мировой философии, и это мешает ей выделиться в определенную законченную форму [12, с. 17].
А.И. Введенский пишет о своем несогласии с этой позицией, утверждая, что философия в России «существует не вследствие искусственного насаждения, а вследствие глубокой потребности, удовлетворяемой вопреки всевозможным препятствиям» [2, с. 4]. Безусловно, русская философия зародилась на определенном фундаменте. Таким фундаментом являлась средневековая европейская философия, особенно византийская философия (в силу культурных, политических и экономических связей Киевской Руси с Византией). Но ведь и сама средневековая схоластика возникла не на пустом месте: фактически она пыталась осмыслить новые проблемы, используя категориальный и методологический аппарат античной философии, прежде всего, систем Платона и Аристотеля. Поэтому «большее или меньшее заимствование и подчинение чужим влияниям - это общий закон развития философии любого европейского народа» [2, с. 4]. Более того, А.И. Введенский утверждает, что восприимчивость и интерес к различным философским учениям является гарантом успешного развития философии. И, значит, в этом русская философия ничем не отличается от западноевропейской. Поэтому, по мнению А.И. Введенского, с которым мы солидарны, вышеприведенные «обвинения» в адрес русской философской мысли, по меньшей мере, несостоятельны.
Об этом же пишет и В.В. Зеньковский, говоря, что влиять на что-то, в том числе на русскую философию, можно лишь тогда, когда имеется «хоть какая-нибудь доля самостоятельности и оригинальности - без этого невозможно говорить о влиянии: нельзя же влиять на пустое место» [4, с. 24]. Вопрос о влиянии мыслителей и школ друг на друга чрезвычайно сложен. Безусловно, оно есть, причем не только в русской философии, но и
в философии вообще (Эпикур строил свою систему опираясь на Левкиппа и Демокрита, Аристотель опирался на Платона, Фома Аквинский - на Аристотеля и т.д.). Но вряд ли этот факт позволяет ставить вопрос о не-оригинальности систем Эпикура, Аристотеля и Аквината. Аналогичная ситуация и с русской философией. Другое дело, что русские мыслители были вынуждены учиться у западных, и поэтому влияние Запада имеет место в отечественной традиции. Но «если, несмотря на это, русские мыслители рано начинают пролагать себе свой путь и диалектически тем подготовляют возникновение, в более поздний период, оригинальных философских систем, то это, конечно, означает диалектическое и историческое единство русской философской мысли и, тем самым, достаточно свидетельствует о ее самостоятельности, а следовательно, и оригинальности» [4, с. 25].
Безусловно, у русской философии есть свои характерные отличительные особенности. Очень точно их сформулировал Н.А. Бердяев: «Русская философия имеет характер онтологический по преимуществу; в ней гносеология всегда занимает подчиненное место, а проблемы логические не разрабатываются специально... Религиозная природа русского народа ставит перед русским сознанием задачу создания синтетической религиозной философии, примирения знания и веры... Онтологическое и религиозное устремление русской философии не есть подчинение истины национальности, а есть раскрытие нашей национальностью онтологической и религиозной стороны истины» [1, с. 114].
Приведенные выше мнения показывают, что русская философия есть оригинальный и самобытный тип философствования; обратимся к возможным попыткам ее периодизации. Например, В. В. Зеньковский предлагает следующее деление:
1. Пролог к русской философии:
а) до Петра Великого;
б) XVIII в.
2. Досистемный период (до 70-х годов XIX в.).
3. Возникновение систем (конец XIX - 20-е годы XX в.).
4. XX в. (после 1917 г.) [4, с. 28].
А.И. Введенский в своей работе «Судьбы философии в России» выделяет три периода развития русской философии (оговоримся еще раз, что речь идет о развитии русской философии до XX в., т.к. анализируемая работа А.И. Введенского вышла в 1898 г. и посвящена была открытию Философского общества при Петербургском университете):
1. Подготовительный период.
2. Период господства немецкого идеализма.
3. Период вторичного развития.
А.И. Введенский считает, что отсчет истории русской философии необходимо вести с 1755 г., т.е. с момента основания Московского университета [2, с. 5]. До этого момента философия, конечно же, преподавалась в
учебных заведениях России. Но уровень подготовки в духовных академиях Москвы и Киева не мог сравниться с уровнем подготовки в западных университетах. Именно поэтому А.И. Введенский утверждает, что распространение в обществе философия получила только после открытия Московского университета.
Изначально в нем преподавали приглашенные профессора из Германии, поэтому вполне закономерно, что вплоть до XIX в. в Московском университете господствовала философия школы Х. Вольфа. Но вместе с этим гораздо более плодотворно шло усвоение наследия французских просветителей (Вольтера, Ш.-Л. Монтескье, Ж.-Ж. Руссо и др.). Этому способствовала и переписка Екатерины II с Вольтером.
Эти позитивные моменты омрачало следующее обстоятельство. В российском обществе XVIII в. отношение к наследию французских просветителей было как к увлекательному, интересному чтиву, но не более того. По словам академика Петербургской академии наук А.Н. Пыпина, на которого ссылается А.И. Введенский, «среди русских читателей распространялось не столько понимание, сколько слава французских писателей» [2, с. 8]. В силу этого обстоятельства влияние французской философии на русскую мысль было относительно недолгим и закончилось в начале XIX в., когда на смену ему пришло увлечение немецким идеализмом. Основным положительным итогом господства французской философии в императорской России, а вместе с ним и всего подготовительного периода развития русской философии является, по словам А.И. Введенского, подготовка к «более глубокому усвоению западной философии» [2, с. 8].
В.В. Зеньковский также считает XVIII в. «прологом» русской философии. В этот период, по его мнению, Россия начала усваивать плоды западной культуры, причем касалось это как материальной, так и духовной ее стороны. Сразу же необходимо оговориться, что философские вопросы были не чужды русскому сознанию и до XVIII в. Просто они находили свое разрешение в рамках религиозного мировоззрения, точно так же, как это было до момента зарождения феномена философии в Древней Греции, Индии или Китае. Во второй половине XVIII в. произошло «пробуждение собственных творческих сил», потому В.В. Зеньковский называет XVIII в. «настоящей весной русского просвещения, побуждающей русских людей прежде всего «учиться» у Запада» [4, с. 26].
Начало второго периода развития русской философии, которое А.И. Введенский относит к 1805 г., было многообещающим. Александр I в начале своего царствования предпринял целый ряд мер по развитию системы образования вообще и преподавания философии в частности (например, философия как учебная дисциплина присутствовала не только в университетах и духовных академиях, но и в семинариях и гимназиях). Помимо общего курса философии, преподавались история философии, логика, философия права, эстетика и этика.
В этот период весьма популярными в России были учения И. Канта, И.Г. Фихте и Ф. Шеллинга. Наибольшую популярность, по мнению А.И. Введенского, снискала себе философская система Ф. Шеллинга. И дело здесь не только в романтической поэзии и мистицизме наследия немецкого мыслителя. Подлинной причиной этого стало, по словам А.И. Введенского, то, что «отречение от всякой метафизики, проповедуемое Кантом, не было выдержано и им самим. Для его же современников оно и подавно было слишком преждевременным и непосильным. А метафизические элементы, находящиеся у Канта, как известно, почти с логической необходимостью вели к тому, что его философия прежде всего перерождалась в учение Фихте, а через его посредство - в системы Шеллинга и Гегеля» [2, с. 15]. Основными популяризаторами шеллингианства в России в этот период были профессор Санкт-Петербургской медикохирургической академии Д. Велланский и профессор Санкт-Петербургского педагогического университета А. Галич.
Но официальная власть недолго благоволила философии. После войны с Наполеоном в политике Александра I произошли значительные изменения, которые не могли не затронуть систему образования и философию в частности. Философия признавалась крайне опасной дисциплиной, поэтому ее преподавание в гимназиях было сведено к курсу формальной логики, а преподаватели философии в университетах, которые не захотели приспосабливаться к новым веяниям, вынуждены были страдать из-за своих убеждений.
Так, например, профессор Харьковского университета И.Г. Шад в 1819 г. был обвинен в приверженности идеям Ф. Шеллинга и выслан из России. В Казанском университете печально известный М. Л. Магницкий, имевший тогда права попечителя, фактически свел преподавание философии к логике, добился отстранения от кафедр ведущих профессоров и ввел обязательное правило для преподавателей других кафедр, согласно которому они должны были «постоянно указывать при изложении своего предмета на проявление в нем божественной премудрости и на бессилие разума, а недостатки прежних писателей объяснять тем, что они жили во время хищнического владычества философии» [2, с. 20].
Аналогичные процессы происходили и в Санкт-Петербургском университете, попечителем которого был друг Магницкого Д.П. Рунич. Он добился увольнения 12 профессоров за год. В их числе были А.И. Галич и
А.П. Куницын, которых обвинили в том, что они в своих работах подрывают основы государства, противоречат христианской вере и увлекаются философией Ф. Шеллинга. А.И. Галичу впоследствии в течение 10 лет не позволяли читать лекции даже в собственной квартире.
В Московском университете реакция была не столь сурова, но эти процессы затронули и его. В частности, профессора И.И. Давыдова от-
странили от преподавания философии за то, что его учебник по логике был написан в духе шеллингианства.
Таким образом, в 20-е годы XIX в., по мнению А.И. Введенского, «одновременно и повсюду подверглись преследованию все три распространявшиеся у нас системы нового идеализма» [2, с. 24].
Но развитие философии, несмотря на жесткое внешнее давление со стороны официальной власти, не остановилось. В 30-40 годы XIX в. философия начала распространяться посредством литературных кружков, из которых вышли такие известные русские мыслители, как А.С. Хомяков, братья Киреевские, братья Аксаковы, В.Г. Белинский, А.И. Герцен и др. Из этих кружков, основной философской базой которых было наследие Ф. Шеллинга и Г. Гегеля, возникнут два течения, во многом определившие развитие русской философии: славянофилы и западники.
В том же ключе описывает этот период и Н. О. Лосский, считая, что «начало последовательного развития русской философии мысли восходит к тому времени XIX в., когда русское общество уже пережило период увлечения немецким идеализмом Канта, Фихте, Шеллинга и Гегеля» [5, с. 9]. Н.О. Лосский связывает начало самостоятельной русской философии с именами славянофилов: И. В. Киреевского и А. С. Хомякова. С его точки зрения, именно они попытались опровергнуть немецкий тип философствования и создать новый тип на основе русского толкования христианства, опирающегося на труды отцов Восточной церкви. С позиции Н.О. Лосского, создать философскую систему у них не получилось, но они вселили новый дух философствования в русскую культуру. И результат не заставил себя долго ждать: через несколько десятилетий появилась первая русская система религиозной философии у В.С. Соловьева [5, с. 10].
Таким образом, во второй период своего развития русская философия, по словам А.И. Введенского, «успела оказать неоспоримое и самое благотворное влияние на ход русской культуры. И в то же время ее услуги за этот период имеют не только местный характер: они не ограничиваются лишь одной Россией, но распространяются и на весь цивилизованный мир» [2, с. 29]. Под распространением достижений русской мысли в мире
А. И. Введенский подразумевает создание неевклидовой геометрии
Н.И. Лобачевским. Последний мог создать ее только при помощи философского переосмысления основ математики. Именно поэтому, «когда задумываются, может ли и у нас философия иметь такое же значение для развития нашей культуры, как в других странах, то пусть вспомнят о славянофилах и западниках. Если же сомневаются, в состоянии ли русская философия уплатить свой долг Западу и оказывать со своей стороны влияние на развитие его философии, то пусть припомнят Лобачевского и взвесят, не началась ли уже эта расплата» [2, с. 31 - 32].
Период вторичного развития в русской философии начинается во времена царствования Александра II. Конечно, такого давления извне на
философию, как это было в 20-е годы XIX в. со стороны официальной власти, в этот период уже нет. Но зато философия в России столкнулась с внутренними трудностями.
Во-первых, это распространение материализма. Фактически он стал очень моден в то время, и его исповедовали, по мысли А.И. Введенского, «с необычайным увлечением, чисто догматически и чуть не с фанатизмом, ни на минуту не задумываясь ни над какими возражениями против него» [2, с. 37]. А.И. Введенский сравнивает это явление с распространением вольтерианства во времена правления Екатерины II, когда в суть учения мало кто пытался вникнуть, а исповедовали его просто потому, что так было модно. К счастью, такое бездумное увлечение материализмом прошло (как и вольтерианством ранее), причем в большей степени не благодаря усилиям людей, боровшихся с ним (Ю.Ф. Самарин, Н.Н. Страхов, П.Д. Юркевич), а само собой.
Во-вторых, распространение позитивизма О. Конта. Проблема заключалась в том, что в силу популярности позитивизма «мы теперь видим не борьбу против той или другой философской доктрины, а совершенное равнодушие к самой философии... Философия до сих пор не опровергнута в своих началах, а просто отброшена, как ненужная вещь... В такой же опале, как философия, находится и единственное ее орудие - умозрение. Мы систематически пренебрегаем умозрением, питаем к нему полное недоверие. Умозрение в наши дни чуть-чуть не бранное слово» [2, с. 39].
Но в 80-х годах XIX в. ситуация меняется. Материализм как господствующее направление в философии исчезает, а позитивизм сменяется эволюционными воззрениями. Состояние русской философии конца XIX в.
A.И. Введенский сравнивает с ее состоянием в 30-е годы того же столетия, когда философия в России получила мощный импульс для своего развития в виде литературных кружков. В конце XIX в. Таким импульсом стала смена материалистической, позитивистской парадигмы в философии на принципиально иную. И результатом этого стало появление строгой законченной философской системы В.С. Соловьева.
В целом, А.И. Введенский положительно оценивает перспективы развития русской философии, заявляя, что в дальнейшем «русская философия воспитает деятелей, имеющих для жизни России значение не меньшее, чем славянофилы с западниками, а для философии всего мира такое же, как и Лобачевский» [2, с. 43]. И сейчас, в XXI в., мы уже можем с уверенностью сказать, что А.И. Введенский оказался прав. Творческое наследие русских мыслителей (В.С. Соловьев, Н.А. Бердяев, С.Н. Булгаков, Л.Н. Толстой, И.А. Ильин, С.Л. Франк, Н.О. Лосский, П.А. Флоренский,
B.В. Зеньковский, А.Ф. Лосев, Г.В. Флоровский и др.) составляет золотой фонд мировой философской мысли. Причем это наследие актуально, достаточно обратить внимание на современные научные публикации. Современный исследователь А.С. Стрельцов видит в русской философии один из
источников современного российского патриотизма, говоря о том, что она является «учебником жизни», который может оказать серьезную поддержку в формировании чувства патриотизма у россиян, в особенности, у молодежи [9, с. 18]. А.Г. Троегубов и И.Н. Петракова видят в философии
В.В. Розанова одно из оснований современной концепции толерантности [10]. Многие мыслители обращаются к этике Л.Н. Толстого, связывая ее с проблемами современности (Е.Д. Мелешко [6], С.Е. Юрков [11], М. Л. Гельфонд [3] и др). Перечисление всех направлений русской философии, которые исследуются по сей день, заняло бы много времени. Поэтому резюмируя, нужно отметить, что развитие русской философии в XVIII -XIX вв. предопределило ее расцвет в первой половине XX в. Сейчас, в начале XXI в., выбирая свое направление развития, российскому обществу следует вспомнить о том духовном богатстве, которым обладает русская культура в лице русской философии, и строить свой дальнейший путь с учетом этого тех идей, которые у нас есть.
Список литературы
1. Бердяев Н.А. Алексей Степанович Хомяков // Бердяев Н.А. Собрание сочинений. Т. 5. Париж: УМСА-ргеББ, 1997. С. 9-202.
2. Введенский А.И. Судьбы философии в России. М.: Типография лит. товар. И.Н. Кушнерев и Ко, 1898. 43 с.
3. Гельфонд М.Л. Философия любви Л.Н. Толстого // Известия ТулГУ. Гуманитарные науки. Вып.1. Тула: Изд-во ТулГУ, 2011. С. 3-13.
4. Зеньковский В.В. История русской философии. М.: Академический Проект, Раритет, 2001. 880 с.
5. Лосский Н.О. История русской философии. М.: Советский писатель, 1991. 480 с.
6. Мелешко Е.Д. Принцип неделания Л.Н. Толстого в контексте программы нравственного самосовершенствования личности // Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л.Н. Толстого. 2012. № 3. С. 6-24. иКЪ: http://tsput.rU/fb/hum/3/index.html#1 (дата обращения: 25.03.2014).
7. Репин Д.А., Юрков С.Е. Концепция внутреннего опыта в метафизической мысли русских персоналистов // Известия ТулГУ. Гуманитарные науки. Вып.3. Ч. 1. Тула: Изд-во ТулГУ, 2013. С. 40- 48.
8. Романов А.В. Религиозно-психологические основания веры в Бо-
га в философии А.И. Введенского // Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л.Н. Толстого. 2012. № 1. С. 11-22. ШЬ:
http://tsput.rU/fb/hum/1/index.html (дата обращения: 25.03.2014).
9. Стрельцов А.С. Русская философия как теоретический источник
патриотических идей российского общества // Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л.Н. Толстого. 2013. № 1-2 (5-6). С. 17-29. ШЬ:
http://tsput.ru/fb/hum/5/index.html#18/z (дата обращения: 25.03. 2014).
10. Троегубов А.Г., Петракова И.Н. Потенциал философских идей
B.В. Розанова в контексте анализа проблемы толерантности // Известия ТулГУ. Гуманитарные науки. Вып.3. Тула: Изд-во ТулГУ, 2011. С. 67 - 77.
11. Юрков С.Е. Проблемы современной этики и Л. Толстой // Известия ТулГУ. Гуманитарные науки. Вып.1. Тула: Изд-во ТулГУ, 2011.
C. 92 - 100.
12. Яковенко Б.В. История русской философии. М.: Директ-Медиа, 2008. 1248 с.
Романов Анатолий Владимирович, канд. филос. наук, доц., [email protected], Россия, Тула, Тульский государственный педагогический университет им. Л.Н. Толстого.
DEVELOPMENT OF RUSSIAN PHILOSOPHY IN THE 18th - 19th CENTURIES
A.V. Romanov
This article analyzes the views of the famous Russian thinkers A.I. Vvedensky, V.V. Zenkovsky and N.O. Lossky on the problem of the origin and development of the Russian philosophy. Different variants of a periodization of the Russian philosophy are offered. It is proved that the Russian philosophy is an original type of philosophizing with its characteristic features (religion, ontologism, anthropocentrism, increased attention to ethical issues, and etc.).
Key words: Russian philosophy, A.I. Vvedensky, V.V. Zenkovsky, N.O. Lossky.
Romanov Anatoly Vladimirovich, PhD (Philosophy), Associate Professor, [email protected], Russia, Tula, Leo Tolstoy Tula State Pedagogical University
УДК 273.1
КЛАССИФИКАЦИЯ ГНОСТИЧЕСКИХ УЧЕНИЙ: ПРОБЛЕМА МЕТОДОЛОГИИ
А.В. Слобожанин
Приводится обзор различных подходов к классификации и систематизации гностических учений. Устанавливаются основные причины трудности типологиза-ции гносиса: слабая степень институализации гностических общин и недолговечность их существования, отсутствие унифицированного вероучения. Выделено несколько типов классификаций гностических учений по территориальным (М. Поснов, А. Лосев), хронологическим (М. Поснов, А. Лосев) и философским (В.Болотов, В. Соловьев) критериям. Автор приходит в выводу, что полноценная систематизация гностицизма возможна при объединении вышеуказанных критериев. Приводится авторская классификация, основанная на совместном использовании онтологических, антропологических и этических критериев. В процессе решения поставленных задач производится обращение в ряду современных авторов (Г. Йонас, Эдвин M. Ямаучи) с целью коррекции неверных исторических представлений о гностических учениях у классических исследователей гностицизма.
Ключевые слова: гностицизм, гностические учения, гносис, методология классификаций, типологизация.
Гностические учения в силу своей неоднородности нуждаются в систематизации и классификации. Важнейшим свойством классификаций 76
