CC BY
121
5. Козлов А.А. Беседы с Петербургским Сократом. Беседа седьмая (понятие времени) // Свое Слово. Киев, 1890. № 3. С. 7-22.
6. Репин Д.А., Юрков С.Е. Концепция внутреннего опыта в метафизической мысли русских персоналистов // Известия ТулГУ. Гуманитарные науки. Вып. 3. Ч. 1. Тула: Изд-во ТулГУ, 2013 С. 40-48.
Репин Дмитрий Александрович, аспирант, repin. dmitrii@,mail. ru, Россия, Тула, Тульский Государственный университет,
Юрков Сергей Евгеньевич, д-р филос. наук, проф., [email protected],
Россия, Тула, Тульский государственный университет.
THE PROBLEM OF TIME IN PHILOSOPHICAL DISCOURSE OF A.A. KOZLOV.
D.A. Repin, S.E. Yurkov
The article looks into the problem of time as a form of subjective thinking. There is a degree of influence of the ideological heritage of German Gustav Teichmouller’s metaphysical personalism on panpsychism of A.A. Kozlov. It is proved that the idea of time is not only linked to our identity, but it is a particular kind of onto-gnoseological coordination experience between a subject and an object.
Key words: substance, time, space, separability, determination, activity, selfawareness, psychical coordination, spiritual substance, The Highest Essence.
Repin Dmitry Aleksandrovich, post-graduate student, [email protected], Russia, Tula, Tula State University,
Yurkov Sergey Evgenievich, Doctor of Philosophy, Professor, [email protected], Russia, Tula, Tula State University.
УДК 128/129
РЕЛИГИОЗНО-НРАВСТВЕННЫЕ ОСНОВАНИЯ ВЕРЫ В СМЫСЛ ЖИЗНИ В РАБОТАХ А.И. ВВЕДЕНСКОГО И С.Л. ФРАНКА
А.В. Романов
Рассмотрена категория смысла жизни в работах русских религиозных философов А.И. Введенского и С.Л. Франка. Определено, что существуют логические, религиозные и нравственные условия веры в смысл жизни, а также прослежена связь категории смысла жизни с категориями бессмертия души и высшего блага.
Ключевые слова: смысл жизни, А.И. Введенский, С.Л. Франк, высшее благо, бессмертие души.
Проблема смысла жизни волновала человечество во все времена. Вряд ли найдется хотя бы один индивид, который никогда не задавался вопросом: «В чем смысл жизни?». Не претендуя на окончательный ответ, в данной работе остановимся на условиях, которые делают возможными ве-
ру человека в существование смысла жизни. В своих рассуждениях авторы будут опираться на работы русских религиозных философов, прежде всего А.И. Введенского «Условие позволительности веры в смысл жизни» и С.Л. Франка «Смысл жизни».
Оба мыслителя схожи во взглядах на указанную выше проблематику. Изначально они пытаются определиться с категорией смысла вообще. Под смыслом вещи А.И. Введенский понимает «ее истинное назначение, т. е. ее действительную, но не кажущуюся, пригодность служить средством для той цели, для достижения которой назначена эта вещь» [2, с. 41]. Прежде всего, слово «смысл» употребляется в применении к речи. Если какое-либо слово выражает определённое понятие, т. е. оно назначено и действительно пригодно для выражения мысли, для передачи ее другому лицу, то оно имеет смысл. Если же данное слово не назначено для этой цели или оказалось непригодным для её достижения, то оно считается бессмысленным. Но это, по мнению А.И. Введенского, самое общее определение смысла вещи, и оно неполное.
Дело в том, что сами цели могут быть различными. А.И. Введенский считает, для того «чтобы та цель, для достижения которой назначена и пригодна или даже действительно служит данная вещь, была способна осмыслить эту вещь, для этого надо, чтобы сама-то эта цель была более или менее ценной в наших глазах, чтобы за ней следовало гнаться» [2, с. 43]. И тогда смысл любой вещи, по словам русского философа, можно определить как «назначение и действительную пригодность данной вещи для достижения такой цели, за которой почему-либо надо или следует гнаться» [2, с. 44].
Исходя из этого смысл жизни должен пониматься как назначение и пригодность жизни для достижения ценной цели. Но для жизни, как и для любой иной вещи, должно быть соблюдено общее логическое условие: цель вещи должна находиться вне самой вещи. Например, цель, осмысливающая любое научное исследование, находится не в нём самом, а в его результатах. Поэтому, резюмирует А.И. Введенский, если не нарушать законы логики, то необходимо признать следующее положение: «если только у жизни есть какой-нибудь смысл, то он состоит в назначении и в действительной пригодности жизни для осуществления такой цели, которая лежит вне жизни какого бы то ни было человека» [2, с. 47]. Поэтому логическим условием позволительности веры в смысл жизни, по словам мыслителя, «служит вера в существование такой абсолютно ценной цели, которая осуществляется за пределами человеческой жизни» [2, с. 47]. В этом суждении А.И. Введенский выступает как последовательный неокантианец [9, с. 44-45].
Подобные рассуждения мы находим и у С.Л. Франка. Он связывает понятие смысла прежде всего с разумностью и целесообразностью. Но не только с разумностью средств, ведущих к достижению цели, но, главное, с
разумностью целей, к достижению которых стремится человек. В противном случае «вся человеческая жизнь принимает характер бессмысленного кружения, наподобие кружения белки в колесе, набора бессмысленных действий, которые неожиданно ... обрываются смертью» [12, с. 44].
Высшая, абсолютная цель не может оцениваться с точки зрения разумности как целесообразности. Она должна быть ценной сама по себе, независимо ни от каких мотивов. Она никогда не может перейти в разряд средств. Следовательно, напрашивается вывод: либо жизнь не имеет никакого смысла (она дана человеку просто для реализации процессов жизнедеятельности, «жизнь ради жизни»), либо у нас нет логических оснований ставить вопрос о смысле жизни, потому что «вопрос о «смысле» чего-либо имеет всегда относительное значение, он предполагает «смысл» для чего-нибудь, целесообразность при достижении определенной цели» [12, с. 45]. А поскольку у жизни цели нет, то мы не имеем причин поднимать вопрос о смысле жизни.
Но, как бы ни убедительно с точки зрения логики и разума звучало это утверждение, человеческая душа, чувства, эмоции не соглашаются с ним. Они постоянно спрашивают: «Для чего мы живем?». Человек не может жить просто так [3]. С.Л. Франк считает, что «жизнь наша осмысленна, когда она служит какой-то разумной цели, содержанием которой никак не может быть просто сама эта эмпирическая жизнь» [12, с. 47].
Аналогичный тезис выдвигает и А.И. Введенский. Мыслитель понимал, что вследствие распространившегося в России в 60-х годах XIX в. материализма, обозначенный выше тезис вызовет полемику в обществе. В частности, в популярной в то время работе Н.И. Кареева «Мысли об основах нравственности» выдвинуто утверждение, что нельзя допускать цель жизни вне самой жизни, т.к. это противоречит требованиям нравственности.
Логика Н.И. Кареева такова. Если искать цель жизни человека вне его жизни, то тогда придётся или искать её в жизни других людей, или же признать, что цель жизни находится вне самой жизни. Первое утверждение неверно, по мнению Н.И. Кареева, потому, что нет никаких оснований считать жизнь одних людей целью, а жизнь других - средством. Второе утверждение неверно, по мнению Н.И. Кареева, потому, что в этом случае придётся признать жизнь всех людей средством для достижения цели: «В том и состоит разница между вещью и личностью, что первую можно употреблять как орудие или средство; тогда как вторая имеет самостоятельное достоинство, не позволяющее видеть в ней орудие или средство или по крайней мере не позволяющее видеть в ней только орудие или средство» [6, с. 17]. Н.И. Кареев говорит о том, что когда упоминают о цели жизни, то хотят знать не всю совокупность целей человека, ибо их множество, а лишь те, которые соответствуют его истинному предназначению. Поэтому наша нравственность запрещает рассматривать человека только как сред-
ство; личность человека должна быть не только средством, но и целью. Значит, по мнению Н.И. Кареева, нельзя допустить никакой цели жизни человека, в которой не принимали бы участия сами люди, которая не совпадала бы с интересами человеческой личности. Отсюда цель жизни не может быть допущена вне жизни, т.к. «при этом пришлось бы рассматривать личность как только средство, но что она находится в пределах жизни людей; ибо только тогда и может произойти совпадение интересов личности с целью жизни; тогда только личность перестанет быть одним лишь средством, но будет также и целью» [6, с. 10].
А.И. Введенский видит в этих рассуждениях явное противоречие. Вывод о том, что цель жизни находится вне самой жизни получился благодаря рассмотрению логической связи понятий. Оспаривая этот вывод,
Н.И. Кареев ссылается на нравственные требования. Но выводы, полученные с соблюдением всех законов формальной логики, имеют одинаковую силу, несмотря на их нравственность или безнравственность.
Проблема, по мнению А.И. Введенского, заключается в отождествлении понятий личного существования человека и земного существования человека, жизни вообще и земной жизни. Поэтому тезис о цели жизни должен быть уточнён следующим образом: «цель, осмысливающая земное существование человека, лежит вне этого существования» [2, с. 51].
Причину отождествления указанных выше понятий А.И. Введенский видит в отсутствии должной философской культуры в России того времени и в господстве в 60 - 70-х годах XIX в. материализма и позитивизма в самой грубой форме. Но ведь при таком отождествлении, по мнению мыслителя, нельзя забывать о бессмертии души. Критическая теория познания доказала, что научным путём невозможно доказать или опровергнуть его. В него можно только верить. И тогда, по мнению А.И. Введенского, необходимо признать следующее положение: «если мы не верим в бессмертие, то нельзя уже верить и в смысл жизни» [2, с. 53]. Логические законы обязывают нас признавать, что цель жизни находится вне самой жизни; нравственные требования запрещают нам видеть в человеке только средство; а между тем если бессмертие не существует, то при этих условиях личность оказывается средством. Иными словами, «вера в личное бессмертие есть условие и логической, и нравственной позволительности веры в смысл жизни» [2, с. 53]. Причём если когда-нибудь научно будет доказано отсутствие личного бессмертия, то это докажет лишь то, что человек должен отказаться от веры в смысл жизни, а не то, что эта вера логически позволительна без веры в бессмертие.
Психологическую загадку того, что многие верят в смысл жизни, не веря при этом в бессмертие и не ощущая при этом никакой логической ошибки (по мнению А.И. Введенского, все логические ошибки человек сначала чувствует, ощущая дисгармонию в мыслях), русский философ объясняет двумя фактами.
Во-первых, это особенности человеческого восприятия и отражения действительности. Например, если мы не можем представить себе вещь вне трёхмерного пространства, то это не значит, что его нет. Даже, например, когда человек рассуждает о Боге, душе, он, по мнению мыслителя, соглашается с тем, что эти сущности не имеют пространственных признаков. Но всё же при рассуждении о них человек продолжает руководствоваться тем, какими эти сущности ему представляются. Всё это свидетельствует, по мнению А.И. Введенского, «о сильнейшей наклонности нашего ума рассуждать о вещах, сообразуясь исподтишка не с тем, что должно быть мыслимо о них, но сообразуясь с тем, как они воображаются нами» [2, с. 55].
Во-вторых, человек не может полностью представить свою собственную полную смерть, т. е. «представляя себя умершим, я неизбежно, в силу законов нашей душевной жизни делаю это таким образом, что в то же время я же сам представляюсь себе созерцающим картину своей смерти» [2, с. 57]. А это значит, по мнению А.И. Введенского, что человек, хоть и вообразил себя умершим, не может вообразить своё «я» полностью исчезнувшим. Это все вместе взятое и препятствует, по словам мыслителя, пониманию невозможности смысла жизни без личного бессмертия.
А.И. Введенский считает, что величайшие мыслители и религиозные деятели оценивали не отдельные моменты жизни, а жизнь в целом, высказывая предположение о неосуществимости и суетности земного счастья.
Анализируя христианство и буддизм, мыслитель приходит к выводу, что обе религии сходны между собой в негативной оценке земной жизни. Правда, христианство, в отличие от буддизма, всё же учит не отрицать некоторые земные радости, но проповедует, что истинное блаженство наступит лишь за пределами земной жизни.
Большинство философов, по мнению А.И. Введенского, также считают, что счастье в земной жизни недостижимо. Даже если не брать в расчёт пессимистов (например, А. Шопенгауэра) [11], то Д. Милль хотел объяснить все требования нравственного закона как условия, необходимые для достижения земного счастья. Но он делал оговорку, что самым надежным средством для достижения счастья служит сознательная способность жить без счастья [7, с. 38]. Стоики и эпикурейцы проповедовали достижения блаженства в земной жизни. Для этого необходимо выработать навыки не поддаваться огорчениям в жизни и уметь жить без радостных событий. Следовательно, «и стоики, и эпикурейцы заботились только об одном: не о достижении положительного счастья, а только об уменьшении неизбежного, по их мнению, на земле несчастья» [2, с. 62].
Итак, с позиции А.И. Введенского, вера в смысл жизни допустима только при наличии веры в личное бессмертие, потому что цель жизни находится не в пределах земного существования человека, а за ним.
С.Л. Франк косвенно соглашается с этой мыслью, утверждая, что свое осмысление жизнь получает в служении высшему и абсолютному благу. Оно должно быть единым в объективном и субъективном смысле. Под благом в объективном смысле С.Л. Франк понимает «самодовлеющую ценность или самоцель, которая уже ничему иному не служит и стремление к которой оправдано именно ее внутренним достоинством»; под благом в субъективном смысле - «нечто приятное, нужное, полезное нам, т.е. нечто служебное в отношении нас самих и наших субъективных потребностей, и потому имеющее значение, очевидно, не высшей цели, а средства для нашего благосостояния» [12, с. 48-49].
Это благо находит свое конкретное выражение, с точки зрения С.Л. Франка, в любви. Подлинная, настоящая любовь может подарить человеку осмысление его жизни. Ведь именно в жизни можно найти высшее благо. Но не в жизни в ее обыденном понимании как последовательном временном процессе (время, с точки зрения С.Л. Франка, является как бы выражением мировой бессмысленности), а в жизни «как вечном покое блаженства, как самознающей и самопереживающей полноте удовлетворенности в себе» [12, с. 50]. Говоря иначе, жизнь человека может быть осмыслена, если она обладает вечностью [12, с. 54].
Итак, человеческая жизнь, с точки зрения С.Л. Франка, приобретает смысл только тогда, когда она есть служение высшему и абсолютному благу, а также когда человек осознает ее как разумный, осознанный путь к высшему благу. С.Л. Франк говорит о двух главных условиях веры человека в смысл жизни: «существование Бога и наша собственная причастность Ему. чтобы мы сами. были.. .свободными участниками и причастниками самой божественной жизни, так, чтобы служа Ему, мы в этом служении не угашали и не изнуряли своей собственной жизни, а, напротив, ее утверждали, обогащали и просветляли» [12, с. 57].
Дополнением к этим условиям можно считать и вывод А.И. Введенского о том, что вера в смысл жизни возможна только вместе с верой в бессмертие. Если же человек не верит в бессмертие, то у него нет никаких оснований с точки зрения формальной логики верить в смысл жизни. Человек не в силах чисто научным путём решить, следует ли верить в существование смысла жизни. Это вопрос веры, того самого её вида, который мыслитель называет верой сознательной [10]. Практическое значение вывода о связи веры в смысл жизни с верой в бессмертие А.И. Введенский усматривает в устранении умственного разврата, понимая под ним непоследовательность в мышлении, нелогичность рассудка и неспособность чувствовать правду.
Список литературы
1. Введенский А.И. Логика как часть теории познания. Петроград: Типография М.М. Стасюлевича, 1917. 430 с.
2. Введенский А.И. Условие позволительности веры в смысл жизни // Смысл жизни в русской философии. Конец XIX - начало XX века. СПб.: Наука, 1995.
3. Дружинин В.И. Вопрос о метафизической проблематике антропологии // Известия ТулГУ. Гуманитарные науки. Вып. 3. Тула: Изд-во ТулГУ, 2012. С. 43-49.
4. Зеньковский В.В. История русской философии. Т. 2. Ростов-н/Д: Феникс, 1999. 544 с.
5. Кант И. Критика чистого разума // Кант И. Сочинения: в 6 т. Т. 3. М.: Мысль, 1966. 799 с.
6. Кареев Н.И. Мысли об основах нравственности. СПб.: Тип. М.М. Стасюлевича, 1896. 165 с.
7. Милль Д.С. Утилитаризм. СПб., 1882. 384 с.
8. Лосский Н.О. История русской философии. М.: Советский писатель, 1991. 480 с.
9. Репин Д.А., Юрков С.Е. Концепция внутреннего опыта в метафизической мысли русских персоналистов // Известия ТулГУ. Гуманитарные науки. Вып.3. Ч. 1. Тула: Изд-во ТулГУ, 2013. С. 40-48.
10. Романов А.В. Религиозно-психологические основания веры в
Бога в философии А.И. Введенского // Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л.Н. Толстого. 2012. № 1. URL:
http://tsput.ru/about us/activities/scientific activities/gum ved 1 2012.pdf (дата обращения: 21.11. 2013).
11. Сарычев О.В. Опыт эвдемонизма: А. Шопенгауэр и А.П. Чехов о поисках счастья // Известия ТулГУ. Гуманитарные науки. Вып.2. Тула: Изд-во ТулГУ, 2013. С. 118 - 128.
12. Франк С.Л. Смысл жизни. Брюссель: Изд-во «Жизнь с Богом», 1976. 170 с.
Романов Анатолий Владимирович, канд. филос. наук, доц., [email protected], Россия, Тула, Тульский государственный педагогический университет им. Л.Н. Толстого.
RELIGIOUS AND MORAL FOUNDATIONS OF THE FAITH IN THE PURPOSE OF LIFE IN WORKS OF A.I. VVEDENSKY AND S.L. FRANK
A.V. Romanov
In this article the category of the purpose of life in works of Russian religious philosophers A.I. Vvedensky and S.L. Frank is discussed. It is determined that there are logical, religious and moral condition of faith in the purpose of life. Relations of the category of the
purpose of life with categories of immortality of the soul and the highest blessing is also revealed.
Key words: the purpose of life, A.I. Vvedensky, S.L. Frank, the highest blessing, immortality of the soul.
Romanov Anatoly Vladimirovich, PhD (Philosophy), [email protected], Russia, Tula, Tula State Pedagogical University.
УДК 130.2
КУЛЬТУРНЫЙ ТУРИЗМ КАК ФИЛОСОФСКАЯ ПРОБЛЕМА
О.В. Солопов
Рассматривается понятие культурного туризма, а также выявляются его основные элементы. Определяется отличие туризма от других форм путешествия. Выявляются основные мотивы и цели путешествий, обусловленные как внешними, так и внутренними причинами. Культурные ценности рассматриваются как составная часть туристического продукта. Определяется значение культурного туризма для современной культуры.
Ключевые слова: культурный туризм, странничество, миграция, путешествие, культурная ценность.
В настоящее время культурный туризм является одним из наиболее популярных видов путешествий во всем мире. Это обусловлено стремлением людей к познанию иных культур и традиций, к развитию себя как личности, а также знакомством с произведениями искусства других народов. При этом увеличивающийся с каждым годом приток иностранных туристов в России [9] говорит о возрастании значения и роли культурного туризма в социально-экономическом развитии страны, т. к. активизируется большое количество денежных ресурсов отечественных и зарубежных предпринимателей.
Учитывая большое количество встречающихся в научной и учебной литературе дефиниций данного явления, мы определяем культурный туризм как путешествия с целью ознакомления с культурными ценностями того или иного региона. [2, с. 345].
Общим среди всех видов туризма является стремление человека к путешествиям и новым впечатлениям. Но есть ли разница между туризмом и путешествиями? Что представляет собой туризм?
Под туризмом обычно понимается временное перемещение в другую страну или местность, отличную от места постоянного пребывания. Рассматривая туризм как культурно-исторический феномен, М.В. Соколова выделяет следующие основные характеристики: временные ограничения, возвратность, целеполагание, невозможность получать материальную
