CC BY
1223
Конституция Республики Марий Эл: взгляд молодых конституционалистов
K. N. Nizova
QUESTION OF PUBLIC PARTICIPATION IN LOCAL GOVERNMENT:
COMPARATIVE ANALYSIS OF OLD AND NEW FEDERAL LAW
In the article the comparative analysis of the Federal Law of October 6, 2003 № 131-FL «On general principles of local self-government in the Russian Federation» and the Federal Law of August 28, 1995 № 154-FL «On general principles of local self-government in the Russian Federation» are carried out.
Key words: local self-government, the Federal law on general principles of organization of local self-government, Constitutional and Legal policy, forms of the population of the local government, the Federal Law № 131-FL.
NIZOVA Karina Nikolaevna - Master of the Mary State University, Yoshkar-Ola. E-mail: law@marsu.ru
УДК 340.142
РАЗВИТИЕ И СТАНОВЛЕНИЕ СУДЕБНОГО ПРЕЦЕДЕНТА КАК ИСТОЧНИКА ПРАВА: СРАВНИТЕЛЬНО-ПРАВОВОЙ АНАЛИЗ
Оруджова Руфия Ровшан-Кызы,
магистрант Марийского государственного
университета, г. Йошкар-Ола.
E-mail: rufiya222@mail.ru
Статья посвящена изучению понятия судебного прецедента как источника права. Автор дает сравнительный анализ истории становления судебного прецедента в разных странах. В статье на основе исторического подхода детально исследуется природа судебного прецедента, анализируются факторы, влиявшие на его развитие и становление.
Ключевые слова: судебный прецедент, источник права, прецедентное право, преторское право, судебные решения, законодательство.
Проблема формирования системы источников права - одна из самых острых и дискуссионных в юридической науке. Вопрос о том, что считать источником права, имеет важнейшее теоретическое и практическое значение, так как его решение определенным образом ориентирует и правоприменителя. При использовании в качестве источников права исключительно законов нередко возникают сложности, которые указывают на очевидные недостатки такого подхода. В связи с этим практикам все чаще приходится сталкиваться с проблемами использования судебного прецедента в делах о защите конституционных прав граждан, прав человека и даже зачастую использовать их как единственный источник права, регулятор определенных общественных отношений. Кроме того, в последнее время исследование проблем, касающихся судебного прецедента как одного из источников права, стало традиционным не только для зарубежной юридической науки, но и для отечественного правоведения.
Исторический подход при исследовании судебного прецедента как источника права позволяет глубже понять основные причины и условия его возникновения, тенденции его развития, характер и особенности его применения. Кроме того, сравнительный анализ
исторического развития института прецедента позволяет определить объективные и субъективные факторы, которые лежали в основе эволюции судебного прецедента и которые оказывают на него решающее влияние на всем пути его развития, и дает возможность установить те наиболее характерные для судебного прецедента особенности и черты, которые способствовали его многовековому развитию и совершенствованию [1].
Судебный прецедент как самостоятельный правовой институт был известен с древнейших времен в первых мировых государствах, таких, как Вавилон, Древний Египет, Древний Рим. Уже тогда на основе судебной практики были написаны первые книги законов. В Древнем Риме в качестве прецедентов выступали устные заявления (этикеты) или решения по конкретным вопросам преторов и других магистратов. Первоначально они имели обязательную силу при рассмотрении идентичных дел исключительно для принявших их магистратов и непосредственно в течение срока пребывания их у власти [3].
Однако со временем многие наиболее соответствующие интересам господствующего класса положения эдиктов одних магистратов повторялись в эдиктах вновь избранных магистратов и таким образом при-
86
Марийский юридический вестник • № 3(14)/2015
Оруджова Р. Р.
обретали устойчивый характер. Решения и правила, сформулированные преторами в разное время, постепенно сложились в систему общеобязательных норм под названием преторского права. Многие институты римского права сложились на базе судебных решений [6].
История развития судебного прецедента в Древнем Риме свидетельствует о том, что, формально не отменяя норм права, судебный прецедент указывал пути для признания новых правоотношений и тем самым становился источником права. Становясь инструментом защиты от закона, судебный прецедент способствовал появлению новых норм права. Возможно, не случайно юрист Марциан называл претор-ское право «живым голосом цивильного нрава» в том смысле, что преторский эдикт достаточно быстро удовлетворял новые запросы жизни [2].
В средние века прецедентное право впервые появилось в Англии. В 1066 году были созданы королевские суды, которые решали свои дела от имени Короны. Те решения, которые принимались судьями, брались за основу другими судами при рассмотрении похожих дел. Кроме того, в городах и сельской местности действовали свои суды, каждый из которых руководствовался правовыми обычаями той местности, на которую распространялась его юрисдикция. В XIII веке зародилась теория прецедентного права. На смену разным местным актам в Англии пришло единое «общее право» для всей страны, которое представляло собой систему прецедентов. Было установлено право судей интерпретировать статуты (правовые акты), что, в свою очередь, позволило прецедентам распространиться на дополнительную сферу - толкование законов. Наконец, к XVIII веку сложилась устойчивая практика цитирования прецедентов, которые стали подлинными источниками права.
В дореволюционной России отношение к прецеденту было неоднозначным. Часть теоретиков права и практики признавали его в качестве формы права, считая, что это дополнительная, вспомогательная по отношению к закону форма. Другие же авторы полностью отрицали его как самостоятельный источник права.
В послереволюционный период отечественная юридическая наука продолжала традиции непризнания прецедента в качестве самостоятельной формы (источника) права. Аналогичное отношение к прецеденту наблюдалось и в большинстве стран Восточной Европы, называвших себя социалистическими.
В 40-50-е годы ХХ века в СССР предпринимались попытки представления руководящих разъяснений Пленума Верховного Суда СССР в качестве источника права. Однако в силу целого ряда объективных и субъективных причин и, прежде всего, в силу причин «идеологического порядка» судебную практику, а точнее, судебный прецедент объявляли неприемлемым для советского права.
Марийский юридический вестник • № 3(14)/2015
В основу официальной концепции советского права была заложена аксиома, согласно которой социалистическое право не может рассматривать судебный прецедент в качестве источника права. Основной причиной такой позиции было признание социалистической законности как строгое и неуклонное соблюдение законов и других законодательных актов, и использование прецедента ассоциировалось с ее разрушением. Кроме того, причина заключалась в возможном судебном произволе в процессе одновременного выполнения правотворческих и правоприменительных функций, а также в ослаблении правотворческой деятельности законодательных органов [6].
Во многих отечественных источниках советского периода отмечалось, что социалистические государства «не знают такого источника права, как судебный прецедент, который ведет к отступлениям от начал законности и подрывает роль представительных органов государства в законодательной деятельности». Исходя из этого утверждалось, что социалистические судебные органы «осуществляют правосудие как одну из форм применения закона, не связанную с правотворческими полномочиями суда при разрешении конкретных дел».
Данная точка зрения была преобладающей в тот период не только в общей теории государства и права, но и в отраслевых дисциплинах. Однако это была теория и официальная доктрина. В действительности на практике судебный прецедент и судебное правотворчество имели место.
В частности, это проявлялось в том, что пленумы Верховного Суда СССР и Верховных судов союзных республик обладали правом давать в пределах имеющейся у них компетенции руководящие разъяснения по вопросам правильного и единообразного применения законодательства, обязательные для всех нижестоящих судов. В практическом плане это означало, что пленумы указанных судов «осуществляли судебное правотворчество, на что не были уполномочены законодательством», которое предоставляло им лишь право законодательной инициативы или обращения в соответствующие органы с представлением о толковании закона.
В СССР в качестве судебного прецедента, непосредственно используемого на практике, выступали решения пленумов и судебных коллегий Верховного Суда СССР и Верховных судов союзных республик, опубликование которых позволяло достигать сходных решений в идентичных случаях по всем аналогичным категориям дел, рассматривавшихся нижестоящими судами.
Существование судебного прецедента в советском праве признавалось рядом авторов. К примеру, бывший заместитель Председателя Верховного Суда Российской Федерации В. М. Жуйков отмечал, что «судебная практика, выраженная в разъяснениях Пленума Верховного Суда СССР и Пленума Верховного Суда РСФСР, всегда признавалась источником
87
Конституция Республики Марий Эл: взгляд молодых конституционалистов
права, поскольку в судебных решениях допускались ссылки на них как на правовую основу разрешения дела». Несмотря на официальное непризнание, она «фактически всегда учитывалась нижестоящими судами в качестве ориентира в вопросах применения и толкования права, устранения пробелов в нем, применения аналогии закона или аналогии права» [4].
Однако большинство исследователей и юристов придерживаются иной точки зрения по вопросу значимости судебного прецедента в советском праве. Причины этого могут быть различными, в том числе и политическими, поскольку «суд в силу его большей независимости и квалификации гораздо менее приемлем и удобен для тоталитарного режима в качестве органа власти», а наделение судебной системы законодательными полномочиями ограничивает власть главы государства [5].
Помимо этого, ряд ученых рассматривал судебный прецедент как институт права исключительно буржуазных стран, таких, как Англия и США. Тем самым признание прецедента в качестве источника советского права могло расцениваться как внедрение дополнительного инструмента «в арсенал тех орудий и средств, которые в капиталистических государствах используют в борьбе против сил мира, демократии, прогресса, в борьбе с рабочим движением, с коммунизмом» [7].
Таким образом, родиной судебного прецедента можно считать Древний Рим, однако свое дальнейшее развитие и становление как источника права судебный прецедент получил в Англии. В России же отношение к такому источнику права всегда было неоднозначное, данная тенденция сохранилась до настоящего времени. В советском праве институт судебного прецедента отрицался, но неформально существовал и получил достаточно широкое применение и развитие на практике.
Литература
1. Волков К. А. Судебный прецедент в уголовном праве. Хабаровск: издательство ТОГУ, 2005.
2. Дождев Д. В. Римское частное право: учебник. М.: Ин-фра-М, Норма, 2003. С. 112.
3. Дрожжин В. Правосудие в Древнем Риме // Российская юстиция. 1994. № 10. С. 32.
4. Жуйков В. М. К вопросу о судебной практике как источнике права // Судебная практика как источник права. М., 2000. С. 16.
5. Ливщиц Р. З. Судебная практика как источник права. М., 2007. С. 4.
6. Марченко М. Н. Теория государства и права: учебник. 4-е изд., перераб. и доп. М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2012. С. 532.
7. Советское уголовное право. Общая часть: учебники / под ред.: Г. А. Кригера, И. Ф. Кузнецовоцй, Ю. М. Ткачевского. 2-е изд., доп. и перераб. М.: Изд-во МГУ, 1998. С. 39.
R. R. Orudzhava
DEVELOPMENT AND ESTABLISHMENT OF JUDICIAL PRECEDENT AS A SOURCE OF LAW: COMPARATIVE LEGAL ANALYSIS
The article is devoted to the study of the concept of judicial precedent as a source of law. In reviewing the definition the author used comparative analysis of the history of formation of judicial precedent in different countries. The nature of judicial precedent is investigated in details in the article on the basis of the historical approach, the factors influencing on its development and establishment are also analyzed.
Key words: judicial precedent, the source of law, Case law, Pretor's law, judicial decisions, legislation.
ORUDZHAVA Rufia Rovshan-Kyzy- Master of the Mary State University, Yoshkar-Ola. E-mail: rufiya222@mail.ru
88
Марийский юридический вестник • № 3(14)/2015
