CC BY
272
УДК 159.91/92(075.8)
Развитие близнецовых исследований личностных черт «Большой Пятерки» в зарубежной генетике поведения
С. Л. Леньков, Е. С. Низамова
Статья посвящена осмыслению зарубежной традиции близнецовых поведенческо-генетических исследований. Проанализированы достижения зарубежной генетики поведения в изучении личностных черт «Большой Пятерки», а именно формирование методологии подобных исследований и выявление роли наследственности и среды в возникновении индивидуальных различий личностных черт. Систематизированы имеющиеся оценки наследуемой и средовой обусловленности личностных черт «Большой Пятерки»; показана неоднозначность и противоречивость оценок. Выделены и систематизированы внешние факторы, обусловливающие возникновение указанных расхождений. Намечены некоторые перспективы дальнейшего развития исследований в данной области.
Ключевые слова: генетика поведения; личностные
черты; «Большая пятерка»; близнецовый метод; наследуемость; зиготность; генетические факторы; разделенная среда; неразделенная среда.
Отечественная психогенетика в научно-дисциплинарном плане в значительной степени является аналогом зарубежной генетики поведения (behavior genetics — BG). Более того, в силу известных обстоятельств, связанных с репрессиями отечественной психогенетики в
1930-е годы (см.: [1]), зарубежные поведенческо-генетические исследования (далее — BG-исследования) исторически получили значительно более широкое развитие во многих направлениях, в том числе — в изучении индивидуальных различий личностных черт. В силу этого даже такое общепризнанное направление психогенетических исследований, как изучение наследственной и средовой обусловленности главных, генерализованных, максимально обобщенных личностных черт «Большой Пятерки» (Big Five — BF) (см.: [22]), в отечественной психогенетике до сих пор представлено лишь немногочисленными отдельными публикациями. При этом одним из основных методов подобных BG-исследований является близнецовый метод, состоящий в сравнении развития искомых черт у монозиготных (МЗ) и дизиготных (ДЗ) близнецов (см.: [1]).
Указанные обстоятельства обусловливают актуальность научного анализа зарубежной традиции близнецовых поведенческо-генетических исследований, предметом которых являются личностные черты «Большой Пятерки» (далее — BG-BF-исследований). Решению этой задачи посвящена данная статья.
1. Формирование методологии BG-BF-исследований
В настоящее время существует множество разнообразных моделей личности, из которых применение в BG-исследованиях получили модели, разработанные такими авторами, как R. B. Cattell [19],
H. J. Eysenck [28], A. Tellegen [76] и др. При этом на протяжении многих лет продолжаются дискуссии относительно количества базовых факторов, требуемых для достаточной полноты концепции личности (см., например: [29; 63; 80; 81]). Тем не менее, в настоящее время наиболее широко признанной в BG является концепция BF личностных черт, что отмечается многими авторами (см.: [4; 26; 33; 37; 43; 48]). Популярность 5-факторного подхода связывают с его относительной
лаконичностью, эвристическим значением в объединении структуры личности, устойчивостью этой структуры в различных культурах и методах измерения (см.: [11; 13; 43; 56]).
Концепция BF разрабатывалась с 1960-х годов многими авторами (E. F. Borgatta, P T Costa, Jr., R. E. Cristal, J. M. Digman, L. R. Goldberg, R. Hogan, R. R. McCrae, W T. Norman, N. K. Takemoto-Chock, E. C. Tupes, и мн. др.) (см.: [14; 25; 33; 36; 64]), основываясь, в свою очередь, на многочисленных разнородных предыдущих исследованиях, выделяющих те или иные базовые свойства личности (R. B. Cattell, H. J. Eysenck, D. W Fiske, J. P Guilford, C. R. Rogers, W S. Zimmerman и мн. др.) (см.: [19; 28; 31; 63; 72]). Соответственно, концепция BF имеет ряд конкретных вариантов, но наибольшую известность получил подход, развитый P T. (Jr.) Costa, R. R. McCrae [21; 22; 55; 56], что признается подавляющим большинством авторов (см.: [4; 26; 33; 34; 43; 48; 77]). В состав BF входят: нейротизм, экстраверсия, открытость опыту, доброжелательность (agreeableness) и сознательность (conscientiousness) (см.: [22]).
Зарубежные BG-исследования личностных черт BF фактически развивались параллельно со становлением самой концепции BF, более того, в историческом плане нередко опережали и предвосхищали последнюю. Наиболее рано начавшимися и, соответственно, впоследствии наиболее широкими являются BG-исследования двух базовых черт личности — экстраверсии и нейротизма, выделенных задолго до появления концепции BF, в частности, в работах Г. Ю. Айзенка (H. J. Eysenck), хотя и трактовавшего эти свойства как базовые измерения темперамента (см., например: [28]). Впоследствии BG-BF-исследования (интересующим нас близнецовым методом) проводили C. S. Bergeman, H. M. Chipuer, G. E. McClearn, R. R. McCrae, P T. Costa, Jr., L. J. Eaves, K. L. Jang, W J. Livesley, J. C. Loehlin, J. R. Nesselroade, N. L. Pedersen, R. Plomin, R. J. Rose, A. Tellegen,
P A. Vernon и мн. др. (см.: [33; 43; 49; 51; 61; 69; 73]). Одним из главных результатов длительного развития подобных исследований является постепенно сформировавшаяся общая методология их проведения, в которой можно выделить 4 взаимосвязанных направления.
Первое направление включает общие, ставшие фактически общепринятыми правила организации близнецовых BG-BF-исследований, а также соответствующие правила обработки и анализа полученных эмпирических данных. В качестве примеров подобных правил можно привести следующие: имеющую принципиальное значение фактическую допустимость заполнения близнецами личностных опросников самостоятельно, в домашних условиях ([7]); не менее принципиальный критерий наличия неаддитивности (доминирования — dominance) генетических факторов, состоящий в том, что отношение внутрипарных МЗ корреляций к ДЗ корреляциям больше, чем два [60]; ставший традиционным критерий выявления генетических влияний — близнецовые корреляции указывают на генетическое влияние, если корреляции МЗ близнецов выше, чем ДЗ близнецов ([33; 43]); допустимость использования опросных листов с пропущенными данными с помощью применения средних значений ([4]); критерий оценки значимости результатов двухфакторного анализа соответствия моделей — генетические и средовые корреляции, для которых 95 % доверительный интервал не содержит нуля, являются статистически значимыми на уровне p<0,05 (см.: [4]); требование проверки однородности выборок МЗ и ДЗ близнецов по выраженности изучаемых черт (см.: [34]); предварительная (до проведения структурно-генетического анализа) корректировка данных близнецовой выборки по полу и возрасту с помощью регрессионного метода, предложенного M. McGue, T J. Bouchard, Jr. [57].
Второе направление — создание и непрерывное совершенствование психодиагностического инструментария для измерения личностных черт BF. В ранних BG-исследованиях личностных черт
использовался разнообразный методический инструментарий, созданный пока еще вне рамок концепции BF: личностные опросники Айзенка EPQ (см.: [49]) и EPI (см.: [32]), «Калифорнийский психологический инвентарь» (CPI) (см.: [51]), «Многофакторный личностный опросник» (MPQ) (см.: [69]) и др. При этом, как справедливо отметил J. M. Digman еще в 1979 году, многие известные инвентари самоот-четов, формально созданные не в рамках концепции BF, фактически отражают различные аспекты пятифакторной модели личности (цит. по: [33, p. 160]). Последующие исследования подтвердили это заключение, показав, кроме этого, что данная или очень близкая факторная структура встречается как в самоотчетах, так и в рейтинговых шкалах [55; 56] и что аналогичные факторы обнаруживаются также в кросс-культурных исследованиях [13; 15].
Постепенно наибольшее распространение в качестве инструментов измерения факторов BF получили опросники, созданные P T (Jr.) Costa, R. R. McCrae, которые неоднократно модернизировались и перерабатывались. Так, в 1985 году был создан опросник NEO-PI (NEO Personality Inventory) (см.: [22]), вскоре получивший широкое применение (см.: [26; 48], в том числе, в BG-исследованиях. Данный опросник обеспечивал измерение всех пяти факторов BF, а также включал в себя измерения для субшкал (facets), определяющих факторы нейротизма, экстраверсии и открытости для опыта. В 1992 году появилась пересмотренная версия этого опросника — NEO-PI-R, имеющая высокий уровень внутренней надежности шкал, в которую, в частности, были добавлены субшкалы для двух оставшихся факторов — доброжелательности и сознательности, а также была создана сокращенная версия опросника — NEO-FFI (NEO Five-Factor Inventory) ([22]). Как отмечают многие авторы, NEO-PI-R имеет хорошо обоснованные психометрические свойства и используется в многочисленных исследованиях по всему миру (см., например: [34, p. 884]).
В BG-BF-исследованиях NEO-PI-R применялся в работах [4; 34; 43; 77] и мн. др.
Третье направление связано с совершенствованием методов и средств решения ключевой для применения близнецового метода проблемы — определения зиготности близнецов, т. е. их разделения на МЗ и ДЗ. С этой целью чаще всего применяют соответствующие опросники, один из наиболее известных вариантов которых разработали еще в 1966 году R. C. Nichols, W C. Bilbro [62]. Несмотря на значительное время, прошедшее с момента его создания, данный опросник по-прежнему широко используется в BG-BF-исследованиях (см., например: [4; 33; 34; 43]), чему способствует, по-видимому, его краткость (он содержит всего 16 вопросов), а также конкретность содержания вопросов, которые касаются физического сходства близнецов (роста, цвета глаз, цвета и текстуры волос, общего внешнего вида, частоты, с которой их ошибочно принимают одного за другого, и т.д.). Кроме того, весьма важной является удивительно высокая точность данного опросника, составляющая более 90 % точности, которую при определении зиготности дает лабораторный молекулярно-генетический анализ, основанный на выявлении маркеров одинаковых генов (см.: [1; 10; 46]).
Четвертое направление — совершенствование математического аппарата и программного обеспечения структурно-генетического моделирования, ставшего фактическим стандартом современных BG-BF-исследований. Как отмечает J. C. Loehlin, анализ соответствия моделей (model-fitting analyses) полезен, потому что позволяет оценить несколько параметров одновременно, делать явными предположения, лежащие в основе оценки, и сравнивать степень соответствия различных моделей [52]. Данное направление развивали в своих работах многие авторы (см., например: [12]). Так, M. C. Neale, L. R. Cardon внесли значительный вклад в развитие теоретических основ данного направления, обосновав применение однофакторного и двухфакторно-
го анализа для создания структурно-генетических моделей (см.: [60]). K. G. Joreskog, D. Sorbom на протяжении многих лет развивали программный комплекс LISREL, получивший в процессе своего совершенствования множество модификаций (см., например: [45]). Данный комплекс позволяет, в частности, осуществлять структурно-генетическое моделирование с учетом влияния возраста и пола; примерами его применения в BG-BF-исследованиях являются работы [33; 43]. Другим известным программным средством, реализующим моделирование структурными уравнениями и широко применяемым в BG-BF-исследованиях (см., например: [4]), является программный пакет Mx, разработанный Neale et al. [59].
Для оценки степени согласованности структурно-генетических моделей, помимо критерия «хи-квадрат», изначально заложенного в традиционно применяемый в данной области математический метод максимального правдоподобия (maximum-likelihood), в BG-BF-исследованиях часто используется (см., например: [43]) информационный критерий Акаике (Akaike's Information Criterion — AIC) [5], который, по мнению многих авторов, имеет преимущество для оценки моделей с несколькими параметрами (см., например: [12; 60]).
Таким образом, можно констатировать, что методология близнецовых BG-BF-исследований получила к настоящему времени мощное и разностороннее развитие. Вместе с тем, говорить о ее полноте и завершенности пока не приходится, и основания для такого вывода дает сравнительный анализ имеющихся в литературе результатов BG-BF-исследований.
2. Оценки наследуемости факторов BF
При описании результатов BG-BF-исследований обычно указывают следующие оценки: вклад (в процентах объясняемой дисперсии) аддитивных и, соответственно, неаддитивных генетических факторов,
а также «широкую наследуемость» (broad heritability), представляющую собой сумму этих показателей; вклад общей, разделенной (shared) и, соответственно, уникальной, неразделенной (non-shared) среды воспитания. Рассмотрим такие оценки, имеющиеся для факторов BF
Нейротизм. В большинстве BG-BF-исследований нейротиз-ма выявлено наличие значимых генетических влияний (от умеренных до сильных) при малых или полностью отсутствующих влияниях разделенной среды (см., например: [61]). Оценки широкой наследуемости иногда значительно различаются: 41 % [43], 51—56 % [4], 57 % [3], 58—74 % [39]. Вклад неаддитивных генетических эффектов чаще всего оценивается как отсутствующий (0 % [4; 34; 43]) либо небольшой (0—30 % [39]). Вклад разделенной среды обычно оценивается как отсутствующий [3; 4; 34; 39; 43]. Вклад неразделенной среды оценивается как существенный, но сами оценки вариативны: 39—42 % [39], 43 % [3], 44 % [4], 44-49 % [34]; 59 % [43]. Таким образом, в результатах по нейротизму особых противоречий не выявлено, хотя имеются некоторые расхождения в оценках.
Экстраверсия. Наличие ее генетической обусловленности признается практически всеми авторами ([33; 43; 49]). Оценки широкой наследуемости в целом достаточно близки: 43 % [4], 49 % [49], 50 % [3], 43-53 % [34], 53 % [33; 43], 57-61 % [39]. Вместе с тем, наличие генетической неаддитивности здесь является дискуссионным. В ряде исследований такая неаддитивность была выявлена [30; 38; 61; 69] и оценена, например, в 57 % [39]. K. L. Jang et al., однако, получили подобную неаддитивную составляющую лишь для отдельных субшкал экстраверсии, но не для всего фактора в целом [43]. Вклад разделенной среды оценивается как отсутствующий (0 %) [3; 39; 43] либо незначительный (0-6 % [34], 6 % [4]). Вклад неразделенной среды оценивается как существенный, а сами оценки обычно близки: 39-43 % [39], 47 % [43], 47-51 % [34], 50 % [3], 51 % [4]. Таким образом,
по экстраверсии имеется серьезное противоречие в оценках генетической неаддитивности.
Открытость для опыта. A. Caspi, D. J. Bem теоретически обосновали незначительную генетическую обусловленность данного фактора [18]; вместе с тем, другие авторы считают данную обусловленность значимой. Например, A. Tellegen et al., использов опросник MPQ, оценили наследуемость фактора «Усвоение» (absorption) (аналогичного фактору открытости) в 50 % [6]. Другие оценки широкой наследуемости весьма вариативны: 39—48 % [33], 45 % [49], 53—58 % [39], 54 % [4; 34], 58—61 % [43], 72 % [3]. При этом, по мнению K. L. Jang et al., наследуемость данного фактора обусловлена исключительно неаддитивными генетическими эффектами [43], в то время как другие авторы оценивают вклад неаддитивности как 0 % [3; 4; 34], 2 % [16; 33; 49], 0—22 % [39]. Вклад разделенной среды оценивается как отсутствующий [3; 4; 34; 39; 43; 69] либо незначительный (0—6 % [33]). Вклад неразделенной среды оценивается как существенный при широкой вариативности оценок: 28 % [3], 35—46 % [4; 34], 39—42 % [43], 41—44 % [39], 47—61 % [33]. Таким образом, по открытости для опыта выявлено противоречие в оценках генетической неаддитивности и существенная вариативность оценок широкой наследуемости, равно как и вклада неразделенной среды воспитания.
Доброжелательность. A. Caspi, D. J. Bem теоретически обосновали ее незначительную генетическую обусловленность ([18]). С этим согласуется подход McCrae & Costa, согласно которому «Доброжелательность», равно как и «Сознательность», могут рассматриваться как аспекты характера, которые могут быть сформированы, в первую очередь, в процессах социализации, включающих родительскую любовь и дисциплину [54]. Этот вывод подтверждает ряд оценок широкой наследуемости: например, 0—20 % [33]. В то же время другие авторы показывают, что доброжелательность имеет существенную
наследуемость [6; 69], давая следующие оценки ее широкой наследуемости: 27-54 % [4; 34], 36-51 % [39], 37-41 % [43], 63 % [3]. A. Tellegen et al., использовав опросник MPQ, оценили наследуемость фактора «Агрессии» (Aggression) (альтернативного доброжелательности) в 44 % [69]. Доминирование для доброжелательности оценивается как отсутствующее [3; 4; 34] либо незначительное (0-17 % [39], 0-23 % [43], 12 % [33]). Влияние разделенной среды оценивается одними авторами как отсутствующее [39] или незначительное (0-7 % [43], 0-4 % [4; 34], 4 % [3]), а другими - как, возможно, существенное (6-35 % [33]). Вклад уникальной среды оценивается как существенный при широкой вариативности оценок: 33 % [3], 47-49 % [39], 56-59 % [43], 63-71 % [33], 52-73 % [4; 34]. Таким образом, по доброжелательности выявлено противоречие в оценках широкой наследуемости и существенная вариативность оценок вклада как разделенной, так и неразделенной среды.
Сознательность. Как и для ряда других факторов BF, A. Caspi,
D. J. Bem теоретически обосновали незначительную генетическую обусловленность сознательности [18]. Вместе с тем, другие авторы считают такую обусловленность значимой. Оценки широкой наследуемости: 11-41 % [33], 38 % [49], 44-45 % [43], 52-53 % [39], 58 % [3], 53-68 % [4; 34]. A. Tellegen et al., использовав опросник MPQ, оценили наследуемость «Контроля» (Control) (аналогичного «Сознательности») в 44 % при малом вкладе разделенной среды [69]. Доминирование для сознательности одними авторами оценивается как отсутствующее [3; 4; 34] или незначительное (0-13 % [39]), а другими - как достаточно существенное и даже исчерпывающее всю генетическую дисперсию в целом (например, 29 % [33]). Влияние разделенной среды оценивается как отсутствующее [3; 4; 33; 39] или незначительное (0-2 % [43], 0-17 % [33]). Вклад уникальной среды оценивается как существенный при широкой вариативности оценок: 42 % [3],
47-48 % [39], 53-56 % [43], 53-68 % [4; 34], 59-74 % [33]. Таким образом, по «Сознательности» выявлено противоречие в оценках роли генетического доминирования и существенная вариативность оценок вклада широкой наследуемости и неразделенной среды.
Итак, несмотря на интенсивное развитие в зарубежной генетике поведения BG-BF-исследований, полученные в этом направлении результаты нередко содержат расхождения, а иногда и противоречия. В связи с этим целесообразно попытаться выявить и систематизировать потенциальные причины отмеченных несовпадений, связанные, в первую очередь, с многочисленными внешними факторами, способными оказывать влияние на результаты близнецовых BG-BF-исследований.
3. Внешние факторы близнецовых BG-BF-исследований
Анализ литературы позволил выделить ряд внешних факторов, потенциально способных повлиять на результаты близнецовых BGBF-исследований и, в силу этого, в определенной мере способствующих пониманию причин выявленных выше расхождений в оценках наследуемой и средовой обусловленности факторов BF. К подобным внешним факторам относится, в первую очередь, разноречивая интерпретация факторов BF. Дело в том, что многие авторы, в принципе соглашаясь с пятифакторной структурой личности, дают ее факторам свои, иногда существенно различающиеся интерпретации. В этом плане понимание факторов нейротизма и экстраверсии является в BG-исследованиях относительно общим (см., например: [22; 55; 56]). В отличие от этого, три других фактора BF имеют множество различающихся интерпретаций.
Для первого из них наиболее популярным является понимание как «открытости для опыта» [22; 53; 55; 56]; вместе с тем, он интерпретируется также как «интеллект» (intellect) [19; 36], «интеллигентность»
(intelligence) [14], «интеллектуальность» (intellectance) (см.: [33]), «культура» [64], «интеллектуальные интересы» (см.: [51]) и т. д. Как отмечает L. R. Goldberg, «открытость» является фактором, имеющим наибольшие различия в интерпретации [37].
Для следующего фактора наиболее популярным является понимание как «сознательности» (conscientiousness) [22; 54; 55; 56; 63; 64]; вместе с тем, он интерпретируется также как «сила Супер-Эго» [19; 78], «импульсивность» [17], «надежность» (dependability) (цит. по: [33]), «воля к достижениям» (will to achieve) или «воля» (will) [25], «сдержанность» (constraint) [76], «самоконтроль» (см.: [33]), «импульсивный поиск ощущений» (impulsive sensation seeking) [81], «мотивация достижения» (см.: [51]) и т. д.
Для следующего фактора наиболее популярным является понимание его как «доброжелательности» (agreeableness) [22; 33; 36; 54; 55; 56; 64]; вместе с тем, он интерпретируется также как «конформизм» (conformity) [31], «привлекательность» (likeability) [14], «дружелюбие» (friendliness) или «дружелюбная уступчивость» (friendly compliance) [25] и т. д.
Следующими двумя внешними факторами, потенциально способными повлиять на результаты BG-BF-исследований, являются пол и возраст обследуемых близнецов. При этом противоречива и оценка степени стабильности самих факторов BF на протяжении жизни человека, от которой, очевидно, могут зависеть и оценки, получаемые в BG-исследованиях. Например, P T Costa, Jr., R. R. McCrae, основываясь на результатах исследования личности в зрелом возрасте, утверждают, что измерения черт BF проявляют значительную стабильность, несмотря на накопленный опыт и изменения в области здоровья, социальной роли и статуса, приносимые возрастом [21]. Это косвенно подтверждают некоторые результаты BG-BF-исследований, в которых внутрипарные корреляции близнецов — мужчин и женщин, а также
младших и старших близнецов оказываются близкими (см., например: [33]). В то же время, модели «развития на протяжении жизни» (life-span models), разрабатываемые P B. Baltes и др., предполагают, что влияние наследственности на личность может снизиться как под влиянием индивидуального опыта, играющего все более значительную роль, так и под влиянием прохождения времени [8]. Эту точку зрения подтверждают и некоторые BG-BF-исследования. Например, в близнецовой выборке исследования C. S. Bergeman et al. были выявлены статистически значимые различия между выборками мужчин и женщин в средних значениях «Доброжелательности», а также между возрастными выборками (до 60 лет и старше 60 лет) по «Открытости» и «Доброжелательности» [33].
В целом BG-BF-исследования, в которых предпринимаются попытки учесть влияние пола и возраста, встречаются относительно редко (см., например: [39; 58]), а их результаты нередко противоречивы. Одни показывают существенность влияния пола и / или возраста на выраженность генетической и средовой обусловленности факторов BF, другие отстаивают альтернативную позицию (см.: [27]). Соответственно, возможную возрастную (онтогенетическую) изменчивость факторов BF иногда отмечают в качестве причины расхождений в оценках наследуемости (например: [33]).
С возрастом и полом в близнецовых исследованиях связана еще одна специфическая проблема, уже отмеченная нами выше. Как показали M. McGue, T J. Bouchard, Jr., поскольку МЗ и однополые ДЗ близнецовые пары имеют один и тот же пол и возраст, то любое сходство между этими близнецами будет ложно увеличиваться, если в вопросе для переменной косвенно присутствуют эффекты пола и возраста [57]. В связи с этим часто на предварительной стадии, еще до проведения структурно-генетического анализа, оценки по шкалам BF (или иных исследуемых личностных черт) корректируют, используя
предложенный в упомянутой работе регрессионный метод для устранения возможных влияний факторов пола и возраста, которые могут увеличивать близнецовые корреляции. Такой подход использовался в работах [33; 34; 43] и мн. др. Альтернативной коррекцией данного возможного смещения является гендерно-генотипный ^еМег-Ьу-genotype) анализ (см.: [60]), однако он часто оказывается невозможным из-за малого числа мужчин и разнополых ДЗ пар близнецов, представленных в используемой выборке (см., например: [43]).
Не останавливаясь более подробно на факторах пола и возраста, отметим лишь, что данные факторы в BG-BF-исследованиях являются весьма «методологически насыщенными»: с фактором пола, например, связана специфическая проблема близнецовых исследований, состоящая в трудности выявления неаддитивных генетических эффектов при включении в выборку ДЗ близнецов противоположного пола (см., например: [43]).
Следующий внешний фактор, влияющий на результаты BG-BF-исследований, — эффект контраста, выражающий возможное нарушение предположения об одинаковом влиянии разделенной среды воспитания (см.: [50]). Эффект контраста состоит в том, что влияния разделенной среды (включающие такие воздействия, как родительский стиль воспитания, социально-экономический статус, религиозная подготовка, возможности получения образования, окружающие группы сверстников и др.), обычно понимаемые как способствующие большему личностному сходству близнецов, могут при определенных условиях оказывать совершенно противоположное воздействие, увеличивая различия между близнецами (или сиблингами) (см.: [33; 41; 54; 70]). BG-BF-исследования, учитывающие эффект контраста, встречаются относительно редко; примерами могут служить работы [39; 43; 49; 54; 70].
Следующий фактор, глобальный и весьма генерализованный, — это кросс-культурные различия между используемыми
близнецовыми выборками. BG-BF-исследования проводились на выборках, полученных в разных странах: Швеции [27; 32; 33; 61], Канаде [43], Финляндии [30], США [39; 51; 69]; Германии [71] и т. д. В некоторых кросс-культурных BG-BF-исследованиях выявлены существенные различия наследственной и средовой обусловленности факторов BF (см., например: [23; 44]). Вместе с тем, нередко встречаются транснациональные исследования, в которых объединяются близнецовые выборки разных стран: например, Канады и Германии [40], США и Канады [34], Северной Америки [4], Нидерландов, Бельгии и Австралии [77] и т. д. При этом даже выборки, полученные в пределах одной страны, иногда весьма разнородны по своей культурной обусловленности: например, выборка исследования [43] сформирована в провинции «Британская Колумбия» Канады, население которой включает несколько десятков национальностей, существенно различающихся в межкуль-турном аспекте. Ясно, что подобная неоднородность не позволяет в полном объеме выявить культурно-обусловленные различия в генетической и средовой обусловленности вариативности личностных черт.
Следующий фактор — «разлученность» близнецов. К настоящему времени имеются веские доказательства того факта, что воспитание в одной семье («неразлученность») оказывает значительное влияние на сходство личностных черт в более зрелом возрасте: например, И. Koestner е! а1. получили подобные результаты на основании 26-летнего лонгитюдного исследования [47]. BG-BF-исследования, выполненные на выборках близнецов, воспитанных вместе и порознь, встречаются относительно редко, но неизменно показывают существенность влияния «разлученности» на составляющие фенотипической дисперсии хотя бы некоторых личностных черт BF [30; 33; 38; 61; 69]. Такие исследования могли бы значительно прояснить влияние на формирование личностных черт разделенной среды воспитания, так как подобные выборки имеют определенные и весьма существен-
ные преимущества. Так, например, некоторые авторы отмечают, что невозможно оценить одновременно все четыре эффекта (аддитивную и неаддитивную наследуемость, разделенную и неразделенную среду), используя данные близнецов, выросших вместе, т. к. это приводит к принципиальной «недоопределенности» (underidentification) (см.: [60, p. 105]) однофакторных моделей генетических структурных уравнений (см.: [43]).
Следующий внешний фактор — эффекты генетической неаддитивности (доминирования). Как было показано выше, на обусловленность некоторых личностных черт BF достаточно значительное влияние могут оказывать неаддитивные генетические факторы. Вместе с тем, ряд авторов считает, что близнецовые данные обычно имеют низкую силу для выявления надежных неаддитивных генетических эффектов, поэтому выявленные неаддитивные эффекты, обнаруженные тем или иным автором в представленных им данных, могут не воспроизводиться на других выборках (см.: [10; 43]). Другими словами, для решения этой проблемы требуется, в частности, существенное увеличение объема исследуемых близнецовых выборок, которое, в свою очередь, в силу относительной редкости близнецов в общей популяции населения, сопряжено с большими трудностями.
Наконец, весьма важный внешний фактор — разнородный используемый методический инструментарий. Он, во-первых, включает средства измерения самих факторов BF, а также средства структурно-генетического моделирования. В BG-BF-исследованиях используется разнообразный инструментарий измерения черт BF Хотя в последнее время однозначно доминируют опросники NEO-PI-R и NEO-FFI (примеры их применения: [43; 71]), но широко использовались (и используются до сих пор) и иные средства: личностные опросники MMPI (см.: [73]), MPQ (см.: [69]), CPI [51], EPQ [49]; «Список прилагательных» ACL (см.: [39; 49]) и др. При этом, помимо
самоопроса близнецов, в некоторых исследованиях применяют, например, опрос родителей, выявляя соответствующие расхождения в построенных структурно-генетических моделях (см.: [71]).
Возможную существенность влияния методов определения черт BF (рейтинга, опросника CPI и «Списка прилагательных» ACL) на оценки их наследуемости показали, в частности, J. C. Loehlin и др. [39; 49]. K. L. Jang et al. отмечают, что оценки наследуемости и средовых влияний на фактор «открытость» в их исследовании [43], выполненном с помощью опросника NEO-P-I, существенно отличаются от аналогичных оценок, полученных с помощью трех других методик в работе J. C. Loehlin [49].
Имеются также определенные проблемы и в методологии структурно-генетического моделирования. Например, P F. Sullivan, L. J. Eaves утверждают, что в исследованиях дискретных черт оценка по «полной» модели (включающей генетические, разделенные и неразделенные средовые факторы) будет более точной, чем нередко встречающиеся попытки использования упрощенных (редуцированных) моделей, оставляющих для анализа лишь некоторые из указанных факторов (см.: [75]). В то же время, другие авторы доказывают полезность упрощенных моделей и их преимущества перед полной моделью в некоторых ситуациях (см., например: [4]).
Таким образом, выявлен ряд внешних факторов, потенциально способствующих противоречивости результатов BG-BF-исследований. Учет данных факторов, очевидно, необходим для успешного дальнейшего развития подобных исследований, которое в настоящее время интенсивно продолжается.
4. Перспективы развития BG-BF-исследований
Несмотря на отмеченные противоречия, BG-BF-исследования являются мощным средством выявления наследственной и средовой
обусловленности индивидуальных различий личностных черт. Перспективы развития подобных исследований связаны, на наш взгляд, со следующими тенденциями, способствующими устранению, по крайней мере, некоторых из выявленных противоречий.
Первая тенденция — дальнейшее совершенствование психодиагностического инструментария для определения личностных черт. В частности, весьма характерным фактом, отражающим, в первую очередь, наблюдаемое расширение кросс-культурных BG-BF-исследований, является создание невербальной формы опросника NEO-PI-R, получившей название FF-NPQ [67]. Примеры и обсуждение невербальных пунктов FF-NPQ приведены в работах [66; 68]; применение FF-NPQ в BG- BF-исследованиях представлено в [34]. Как отмечают
S. V! Раипопеп е! а1., помимо кросс-культурных исследований, невербальные измерения личности имеют преимущества и во внутрикуль-турных исследованиях: например, лица, страдающие дислексией, выборки иммигрантов, языковые меньшинства или неграмотные люди часто не могут быть оценены с помощью стандартных вербальных опросников (цит. по: [34, р. 887]). Кросс-культурные исследования показали хорошую обобщаемость характерных для FF-NPQ психометрических свойств надежности, критериальной валидности и факторной структуры в разных культурах [34; 42; 65]. Вместе с тем авторы FF-NPQ признают, что переход к невербальной форме измерения факторов BF не снимает всех вопросов, связанных с межкультурны-ми различиями, поскольку, например, неявный перевод невербальных пунктов опросника в некоторой вербальной форме перед проведением оценки респондентами все же может возникнуть в процессе вербального посредничества при организации тестирования; кроме того, FF-NPQ не может считаться по-настоящему культурно-свободным тестом, т. к. его невербальные пункты являются наиболее релевантными для образованных, относящихся к среднему классу людей в западных
культурах; некоторые невербальные пункты FF-NPQ могут иметь различную конструктную валидность в разных культурах [34; 66]).
Другой важной тенденцией BG-исследований личностных черт является выявление взаимосвязи факторов BF с иными чертами, существенными для развития, поведения и всей жизнедеятельности человека. Примерами подобных исследований, получающих интенсивное развитие, могут служить работы, посвященные изучению связи на-следственно-средовой обусловленности факторов BF с такими чертами личности, как недавно введенный конструкт «ментальная устойчивость» (mental toughness) [4]; показатели пограничного расстройства личности (borderline personality disorder) [77]; факторы «Темной Триады» (нарциссизм, макиавеллизм, психопатия) [3], стили юмора [2], групповая идентичность [79] и др.
Следующей тенденцией, набирающей популярность в современных BG-BF-исследованиях, является применение метода метаанализа, в соответствии с которым повторному углубленному анализу подвергаются результаты сразу нескольких BG-BF-исследований. Такой анализ позволяет, в первую очередь, выявить наиболее общие, инвариантные результаты по наследственной и средовой обусловленности личностных черт, воспроизводимые в разнообразных исследованиях, выполняемых с помощью различных методических средств определения личностных черт, на различных в кросс-культурном отношении выборках испытуемых, с помощью различной методологии организации психогенетического анализа (близнецовый метод, метод приемных детей и др.). Например, J. C. Loehlin обобщил существовавшие на тот момент времени результаты, полученные в близнецовых исследованиях (twin studies), исследованиях приемных детей (adoption studies) и семейных исследованиях (family studies) для разнообразных шкал опросников, которые он классифицировал согласно факторам BF, что позволило, в частности, оценить поведенческо-генетические модели для фактора
экстраверсии (см.: [49]). Метод метаанализа использовал также T J. Bouchard, чтобы вычислить оценки наследуемости по нескольким различным личностным шкалам, использовавшимся в близнецовых исследованиях за два десятилетия и сгруппированным в соответствии со структурой BF (см.: [16]). A. M. Johnson, P A. Vernon, A. R. Feiler обобщили результаты 145 близнецовых и иных родственных BG-BF-исследований, проведенных между 1955 и 2007 годами и охвативших в общей сложности около 240 000 пар субъектов [44].
Таким образом, метаанализ является важным средством систематизации и обобщения результатов BG-BF-исследований. Вместе с тем отметим, что, с другой стороны, данный метод сам по себе является внешним фактором, способным внести существенные искажения в результаты исследований: при его применении «размываются», становятся неявными многие другие внешние факторы, отмеченные выше и способные оказывать влияние на результаты BG-BF-исследований.
С тенденцией применения метаанализа тесно связана следующая важная тенденция, состоящая в создании и использовании банков данных близнецов и близнецовых исследований. Хотя по-прежнему широко применяется подход, когда в качестве испытуемых близнецов привлекают добровольцев, набранных с помощью рекламных объявлений в СМИ (см., например: [43]), в разных странах создаются «Национальные реестры близнецов», позволяющие осуществлять разнообразные, в том числе лонгитюдные исследования на выборках из одних и тех же генеральных совокупностей. Примерами могут служить: «Шведский реестр близнецов» (the Swedish Twin Registry), который включает около 25000 пар близнецов одного и того же пола, рожденных в Швеции между 1886 и 1958 годами (см.: [20]) и позволил организовать масштабное лонгитюдное «Шведское возрастное исследование приемных детей / близнецов» (Swedish adoption/Twin Study of Aging — SATSA) (см.: [33]). На выборке SATSA проведены многие
BG-BF-исследования (см., например: [27; 33; 61]), в том числе, очень масштабные: например, исследование B. Floderus-Myrhed et al. охватило 12898 близнецовых пар (см.: [32]). Другой пример — сформированная в США «Выборка близнецов Национального теста качества» (National Merit twin sample), включившая архивные данные из банка данных близнецов, проходивших в 1962 году «Национальный квалифицирующий тест качества обучения» (National Merit Scholarship Qualifying Test). Данные из этой выборки также широко использовались (см., например: [39; 51]). Аналогичные банки данных по близнецам и близнецовым исследованиям создаются во многих других странах (см., например: [9]).
Следующая тенденция — проведение исследований на качественно разных уровнях анализа. Помимо изучения традиционных, фактически общепризнанных базовых черт личности, таких как факторы BF и их аналоги, в ряде других концепций личности, можно выделить еще как минимум 4 уровня анализа личностных черт, значимые для развития BG-BF-исследований.
Первый из них — «метауровень», более обобщенный по сравнению с изучением традиционных базовых черт личности и связанный с выделением «суперчерт» — черт еще более высокого порядка обобщенности, чем факторы BF (см., например: [9]).
Второй уровень — «интеруровень», связанный с выявлением взаимосвязи различных личностных черт, в первую очередь, черт BF и иных свойств личности. Подобные исследования, как было отмечено выше, в настоящее время развиваются весьма интенсивно.
Оставшиеся уровни являются, наоборот, более детальными, связанными с «разукрупнением», декомпозицией глобальных, базовых черт личности. Третий уровень связан с анализом на уровне субшкал, входящих в каждую шкалу BF. Необходимость анализа на данном уровне обусловлена тем, что подобный анализ, с одной стороны,
может прояснить некоторые расхождения и противоречия в оценке наследственной и средовой обусловленности (см.: [6; 33; 43]), а с другой — может иметь значение для определения наиболее целесообразных психокоррекционных воздействий, направленных на гармонизацию личностных черт, имеющих в целом значительную генетическую обусловленность (см.: [4]).
Четвертый уровень связан с еще большей детализацией анализа, выполняемого на уровне отдельных пунктов (item level) личностных опросников, таких как EPQ, NEO-PI-R, NEO-FFI и др. (см., например: [38]). Отмечается, что подобная детализация может оказаться плодотворной и привести к получению важной дополнительной инфор -мации о генетической структуре личности [43].
Необходимо также особо выделить тенденцию развития исследований, реализующих связь собственно BG-исследований личностных черт с молекулярной генетикой и биологией. Подобные исследования, получающие в настоящее время все более широкое развитие (см., например: [23; 35; 74]), позволяют существенно дополнить результаты структурно-генетического моделирования анализом непосредственной молекулярно-генетической, субстратной основы механизмов наследуемости, а также выявляют и подтверждают возможности влияния на биологические факторы с помощью сознательного вмешательства и обучения (см.: [4; 24]).
Выводы
1. В зарубежной генетике поведения в настоящее время продолжаются интенсивные исследования наследственной и средовой обусловленности личностных черт «Большой Пятерки», основанные на получившей глубокое развитие соответствующей методологии подобных исследований, в формировании которой можно выделить следующие 4 основных направления: 1) создание общих правил организации
близнецовых BG-BF-исследований, а также обработки и анализа полученных эмпирических данных; 2) создание и совершенствование психодиагностического инструментария для измерения личностных черт «Большой Пятерки»; 3) совершенствование методов и средств быстрого и надежного определения зиготности близнецов; 4) совершенствование математического аппарата и программного обеспечения структурно-генетического моделирования, ставшего фактическим стандартом подобных исследований.
2. Несмотря на интенсивное развитие в зарубежной генетике поведения BG-BF-исследований, полученные в этом направлении результаты нередко содержат разноплановые расхождения, а иногда и противоречия. В частности, в ходе проведенного анализа подобные расхождения были выявлены в оценках: широкой наследуемости и вклада неразделенной среды для нейротизма, «Открытости для опыта» и «Сознательности»; вклада разделенной и неразделенной среды для «Доброжелательности». Противоречия были выявлены в оценках: генетической неаддитивности для экстраверсии, «Открытости для опыта» и «Сознательности»; широкой наследуемости для «Доброжелательности».
3. Возможной причиной выявленных расхождений и противоречий в оценках генетической и средовой обусловленности факторов «Большой Пятерки» могут являться внешние факторы организации близнецовых поведенческо-генетических исследований. В ходе анализа были выявлены следующие внешние факторы: 1) разноречивая интерпретация факторов «Большой Пятерки» в рамках различных концепций лич -ности; 2) пол и возраст обследуемых близнецов; 3) эффект контраста, выражающий возможное нарушение предположения об одинаковом влиянии на близнецов из пары общей (разделенной) среды воспитания; 4) кросс-культурные различия между близнецовыми выборками, используемыми в сравниваемых исследованиях; 5) эффект «разлучен-
ности» близнецов в раннем детстве; 6) эффекты генетической неаддитивности, сложно выявляемые на близнецовых выборках; 7) разнородный используемый методический инструментарий, включающий, с одной стороны, средства измерения факторов «Большой Пятерки», а с другой — средства структурно-генетического моделирования.
4. Учет выявленных внешних факторов, обусловливающих противоречивость результатов поведенческо-генетических исследований факторов «Большой Пятерки», необходим для успешного дальнейшего развития подобных исследований, перспективы которого связаны со следующими тенденциями, выделенными в ходе проведенного анализа: 1) дальнейшее совершенствование психодиагностического инструментария для определения личностных черт, включающее, в частности, развитие невербальных форм измерения факторов «Большой Пятерки»; 2) выявление взаимосвязи факторов «Большой Пятерки» с иными чертами, существенными для развития, поведения и всей жизнедеятельности человека; 3) применение метода метаанализа для обобщения и углубления анализа результатов широкого спектра исследований, проведенных в разные годы разными авторами, на различных выборках, различными методами и т. д.; 4) создание и использование масштабных банков данных близнецов и близнецовых исследований; 5) проведение исследований на качественно разных уровнях анализа, среди которых, помимо традиционного уровня собственно базовых черт личности «Большой Пятерки», можно выделить следующие 4 уровня: «метауровень», связанный с выделением «суперчерт», черт еще более высокого порядка общности, чем факторы «Большой Пятерки»; «интеруровень», связанный с выявлением взаимосвязи различных личностных черт, в первую очередь, черт BF и иных свойств личности; уровень субшкал факторов «Большой Пятерки» и иных личностных черт; «уровень пунктов», связанный с еще большей детализацией анализа, выполняемого на уровне
отдельных пунктов опросников, используемых для измерения личностных черт; 6) интенсивное развитие исследований, реализующих связь собственно поведенческо-генетических исследований личностных черт с молекулярной генетикой и биологией; на этом пути можно ожидать существенного дополнения результатов структурно-генетического моделирования результатами анализа молекулярно-генетической основы механизмов наследуемости, а также выявления новых возможностей психологической коррекции биологически обусловленных факторов личности.
Литература
1. Малых С. Б. Основы психогенетики / С. Б. Малых, М. С. Егорова, Т. А. Мешкова. — Москва : Эпидавр, 1998. — 744 с.
2. A behavioral genetic investigation of humor styles and their correlations with the Big-5 personality dimensions / P. A. Vernon [et al.] // Personality and Individual Differences. — 2008. — V. 44. — P. 1116—1125.
3. A behavioral genetic investigation of the Dark Triad and the Big 5 / P. A. Vernon [et al.] // Personality and Individual Differences. — 2008. — V. 44. - P. 445-452.
4. A behavioral genetic study of mental toughness and personality / V. A. Horsburgh [et al.] // Personality and Individual Differences. — 2009. — V. 46. — P. 100-105.
5. Akaike H. Factor analysis and AIC / H. Akaike // Psychometrica. — 1987. — V. 52. — P. 317-332.
6. Altruism and aggression : The heritability of individual differences / J. P. Rushton [et al.] // Journal of Personality and Social Psychology. — 1986. — V. 50. — P. 1192—1198.
7. Baker L. A. Nonshared environmental influences and personality differences in adult twins / L. Baker, & D. Daniels // Journal of Personality and Social Psychology. — 1990. — V. 58. — P. 103—110.
8. Baltes P. B. Life-span developmental psychology / P. B. Baltes, H. W. Reese, L. P. Lipsitt // Annual Review of Psychology. — 1980. — V. 31. — P. 65—110.
9. Behavioral genetics of the higher-order factors of the Big Five / K. L. Jang [et al.] // Personality and Individual Differences. 2006. V. 41. — P. 261—272.
10. Behavioral genetics. 5th ed. / R. Plomin [et al.]. - New York: Worth Publishers, 2008. - 560 p.
11. Birenbaum M. On the location of the sensation seeking construct in the personality domain / M. Birenbaum, & I. Montag // Multiple Behavioral Research. - 1986. - V 21. - P. 357-373.
12. BollenK. A. Structural equations with latent variables / K. A. Bollen. -New York : John Wiley, 1989. - 514 p.
13. BondM. H. Universality and distinctiveness in dimensions of Japanese person perception / M. H. Bond, H. S. Nakazato, & D. Shiraishi // Journal of Cross-Cultural Psychology. - 1975. - V 6. - P. 346-357.
14. Borgatta E. F. The structure of personality characteristics /
E. F. Borgatta // Behavioral science. - 1964. - V. 9. - P. 8-17.
15. Borkenau P. Comparing exploratory and confirmatory factor analysis : A study on the five-factor model of personality / P. Borkenau, & F. Ostendorf // Personality and Individual Differences. - 1990. - V. 11. - P. 515-524.
16. Bouchard T. J., Jr. Genes, environment and personality / T J. Bouchard, Jr. // Science. - 1994, June. - V. 264. - P. 1700-1701.
17. Buss A. H. Temperament : Early developing personality traits / A. H. Buss, & R. Plomin. - Hillsdale, NJ: Lawrence Erlbaum, 1984. - 200 p.
18. Caspi A. Personality continuity and change across the life course / A. Caspi, & D. J. Bem // Handbook of personality: Theory and research / L. A. Pervin (Ed.). - New York : Guilford, 1990. - P. 549-575.
19. CattellR. B. Personality: A systematic, theoretical and factual study / R. B. Cattell. - New York : McGraw-Hill, 1950. - 689 p.
20. Cederlof R. The Swedish Twin Registry / R. Cederlof, U. Lorich // Twin research: Part C. Biology and epidemiology / W. E. Nance, G. Allen, & P. Parisi (Eds.). - New York : Allen R. Liss., 1978. - P. 189-195.
21. Costa P. T., Jr. Still stable after all these years: Personality as a key to some issues in adulthood and old age / P. T. Costa, Jr., & R. R. McCrae // Life-span development and behavior. Vol. 3 / P. B. Baltes, & O. G. Brim (Eds.). - New York: Academic Press, 1980. - P. 65-102.
22. Costa P. T, Jr. The revised NEO Personality Inventory (NEO-PI-R) and NEO Five-Factor Inventory (NEO-FFI). Professional manual / P. T Costa, Jr., & R. R. McCrae. - Odessa, FL: Psychological Assessment Resources, 1992. - 101 p.
23. Covariance Structure of Neuroticism and Agreeableness: A Twin and Molecular Genetic Analysis of the Role of the Serotonin Transporter Gene / K. L. Jang [et al.] // Journal of Personality and Social Psychology. - 2001. -V. 81(2). - P. 295-304.
24. Dienstbier R. A. Arousal and physiological toughness: Implications for mental and physical health / R. A. Dienstbier // Psychological Review. —
1989. - V. 96. - P. 84-100.
25. Digman J. M. Factors in a natural language of personality: Reanalysis, comparison and interpretation of six major studies / J. M. Digman, & N. K. Takemoto-Chock // Multivariate behavioral research. — 1981. — V. 16. - P. 149-170.
26. Digman J. M. Personality structure: Emergence of the five-factor model / J. M. Digman // Annual Review of Psychology. - 1990. - V. 41. -P. 417-440.
27. EavesL. J. Genetical theory and personality differences / L. J. Eaves, P. A. Young // Dimensions of personality / R. Lynn (Ed.). - Oxford: Pergamon Press, 1981. - P. 129-179.
28. Eysenck H. J. Dimensions of personality / H. J. Eysenck. - New York : Praeger, 1947. - 308 p.
29. Eysenck H. J. Dimensions of personality : 16, 5 or 3? Criteria for a taxonomic paradigm / H. J. Eysenck// Personality and Individual Differences. -1991. - V. 12. - P. 773-790.
30. Finnish twins reared apart. III : Personality factors / H. Langinvainio [et al.] // Acta Genetica Medicae et Gemellologiae. - 1984. - V. 33. -P. 259-264.
31. Fiske D. W. Consistency of the factorial structures of personality ratings from different sources / D. W Fiske // Journal of Abnormal and Social Psychology. - 1949. - V. 44. - P. 329-344.
32. Floderus-Myrhed B. Assessment of heritability for personality based on a short form of the Eysenck Personality Inventory: A study of 12,898 twin pairs / B. Floderus-Myrhed, N. Pedersen, & I. Rasmuson // Behavioral Genetics. - 1980. - V. 10. - P. 153-162.
33. Genetic and environmental effects on Openness to Experience, Agreeableness and Conscientiousness : An adoption/twin study /
C. S. Bergeman [et al.] // Journal of Personality. - 1993. - V. 61. -P. 159-179.
34. Genetic and environmental influences on verbal and nonverbal measures of the Big Five / M. Moore [et al.] // Personality and Individual Differences. - 2010. - V. 48. - P. 884-888.
35. Golby J. The relationship between genotype and positive psychological development in national-level swimmers / J. Golby, & M. Sheard // European Psychologist. - 2006. - V. 11. - P. 143-148.
36. Goldberg L. R. Language and individual differences : The search for universals in personality lexicons / L. R. Goldberg // Review of personality and social psychology. Vol. 2 / L. Wheeler (Ed.). — Beverly Hills : Sage, 1981. — P. 141-165.
37. Goldberg L. R. The structure of phenotypic personality traits / L. R. Goldberg // American Psychologist. — 1993. — V. 48. — P. 26-34.
38. Heath A. C. The genetic structure of personality : III. Multivariate genetic item analysis of the EPQ scales / A. C. Heath, L. J. Eaves, & N. G. Martin // Personality and Individual Differences. — 1989. — V. 10. — P. 877—888.
39. Heritabilities of common and measure-specific components of the Big Five personality factors / J. C. Loehlin [et al.] // Journal of Research in Personality. — 1998. — V. 32. — P. 431-453.
40. Heritability of facet-level traits in a cross-cultural twin sample : Support for a hierarchical model of personality / K. L. Jang [et al.] // Journal of Personality and Social Psychology. — 1998. — V. 74. — P. 1556—1565.
41. Hoffman L. W. The influence of the family environment on personality : Accounting for sibling differences / L. W. Hoffman // Psychological Bulletin. — 1991. — V. 110. — P. 187—203.
42. Hong R. Y. Big Five personality factors and the prediction of behavior : A multitrait—multimethod approach / R. Y. Hong, S. V. Paunonen, & H. P. Slade // Personality and Individual Differences. — 2008. — V. 45. — P. 160—166.
43. Jang K. L. Heritability of the big five dimensions and their facets: A twin study / K. L. Jang, W J. Livesley, P. A. Vernon // Journal of Personality. —
1996. — V. 64(3). — P. 577—591.
44. Johnson A. M. Behavioral genetic studies of personality: An introduction and review of the results of 50+ years of research / A. M. Johnson, P. A. Vernon, A. R. Feiler // Handbook of personality theory and assessment. Vol. 1 / G. J. Boyle, G. Matthews, & D. H. Saklofske (Eds.). — London, UK: Sage Publishers, 2008. — P. 145—173.
45. Joreskog K. G. LISREL 8 : Structural equation modeling with the SIMPLIS command language / K. G. Joreskog, & D. Sorbom. — Lincolnwood, IL : Scientific Software International, 1993. — 202 p.
46. Kasriel J. The zygosity of twins : Further evidence on the agreement between diagnosis by blood groups and written questionnaires / J. Kasriel, & L. J. Eaves // Journal of Biosocial Science. — 1976. — V. 8. — P. 263—266.
47. Koestner R. The family origins of empathic concern: A 26-year longitudinal study / R. Koestner, C. Franz, & J. Weinberger // Journal of Personality and Social Psychology. — 1990. — V. 58. — P. 709-717.
48. Leong F. T. L. The NEO Personality Inventory / F. T L. Leong, &
S. J. Dollinger // Test critiques. Vol. 8 / D. J. Keyser, & R. C. Sweetland (Eds.). - Austin : PRO-ED, 1990. - P. 527-539.
49. Loehlin J. C. Genes and environment in personality development / J. C. Loehlin. - Newbury Park, CA: Sage Publications, 1992. - 145 p.
50. Loehlin J. C. Heredity, environment and personality: A study of 850 sets of twins / J. C. Loehlin, & R. C. Nichols. - Austin : University of Texas Press, 1976. - 202 p.
51. Loehlin J. C. Heredity, environment and the structure of the California Psychological Inventory / J. C. Loehlin // Multivariate Behavioral Research. -
1987. - V. 22. - P. 137-148.
52. Loehlin J. C. Latent variable models: An Introduction to factor, path, and structural equation analysis. 4th ed. / J. C. Loehlin. - Hillsdale, NJ.: Lawrence Erlbaum, 2003. - 317 p.
53. McCrae R. R. Openness to experience / R. R. McCrae, & P. T Costa, Jr. // Perspectives in personality. Vol. 1 / R. Hogan, & W. H. Jones (Eds.). -Greenwich, CT : JAI Press, 1985. - P. 145-172.
54. McCrae R. R. Recalled parent-child relations and adult personality / R. R. McCrae, P. T. Costa, Jr. // Journal of Personality. - 1988. - V. 56. -P. 417-434.
55. McCraeR. R. Updating Norman’s «adequate taxonomy» : Intelligence and personality dimensions in natural language and in questionnaires / R. R. McCrae, & P. T. Costa, Jr. // Journal of Personality and Social Psychology. - 1985. - V. 49. - P. 710-721.
56. McCrae R. R. Validation of the five-factor model of personality across instruments and observers / R. R. McCrae, & P. T. Costa, Jr. // Journal of Personality and Social Psychology. - 1987. - V. 52 (1). - P. 81-90.
57. McGue M. Adjustment of twin data for the effects of age and sex / M. McGue, & T. J. Bouchard, Jr. // Behavior Genetics. - 1984. - V. 14(4). -P. 325-343.
58. Model-fitting approaches to the analysis of human behavior / L. J. Eaves [et al.] // Heredity. - 1978. - V. 41. - P. 249-320.
59. Mx: Statistical Modeling manual. 7th ed. / M. C. Neale [et al.]. -Richmond, VA : Department of Psychiatry, Medical College of Virginia, 2006. -204 p.
60. Neale M. C. Methodology for genetic studies of twins and families / M. C. Neale, & L. R. Cardon. — Dordrecht, The Netherlands : Kluwer Academic, 1992. — 496 p.
61. Neuroticism, extraversion and related traits in adult twins reared apart and reared together / N. L. Pedersen [et al.] // Journal of Personality and Social Psychology. - 1988. - V 55. - P. 950-957.
62. Nichols R. C. The diagnosis of twin zygosity / R. C. Nichols, & W C. Bilbro, Jr. // Acta Geneteticae Medicae et Gemellollogiae (Roma) (Acta Genetica). - 1966. - V. 16. - P. 265-275.
63. Noller P. Cattell, Comrey and Eysenck personality factors compared; More evidence for the five robust factors? / P. Noller, H. Law, & A. L. Comrey // Journal of Personality and Social Psychology. - 1987. - V. 53. -P 755-782.
64. Norman W. T. Toward an adequate taxonomy of personality attributes: Replicated factor structure in peer nomination personality ratings / W T Norman // Journal of Abnormal and Social Psychology. - 1963. -V. 66 (6). - P. 574-583.
65. Paunonen S. V. Big Five factors of personality and replicated predictions of behavior / S. V. Paunonen // Journal of Personality and Social Psychology. - 2003. - V. 84. - P. 411-422.
66. Paunonen S. V. Nonverbal trait inference / S. V. Paunonen, & D. N. Jackson // Journal of Personality and Social Psychology. - 1979. -V. 37. - P. 1645-1659.
67. Paunonen S. V. The nonverbal assessment of personality: The NPQ and the FF-NPQ / S. V. Paunonen, & M. C. Ashton // Big Five Assessment / B. de Raad, M. Perugini (Eds.). - Gottingen : Hogrefe & Huber, 2002. -P. 171-194.
68. Paunonen S. V. The structured nonverbal assessment of personality / S. V. Paunonen, D. N. Jackson, & M. Keinonen // Journal of Personality. -
1990. - V. 58. - P. 481-502.
69. Personality similarity in twins reared apart and together / A. Tellegen [et al.] // Journal of Personality and Social Psychology. - 1988. - V. 54. -P. 1031-1039.
70. Plomin R. Why are children in the same family so different from one another? / R. Plomin, & D. Daniels // Behavioral and Brain Sciences. -
1987. - V. 10. - P. 1-16.
71. Riemann R. Genetic and environmental influences on personality: A study of twins reared together using the self- and peer report NEO-FFI
scales / R. Riemann, A. Angleitner, & J. Strelau // Journal of Personality. —
1997. - V. 65. - P. 449-475.
72.RogersC.R.Onbecomingaperson:Atherapist'sviewofpsychotherapy.-Boston: Houghton Mifflin, 1961. — 420 p.
73. Rose R. J. Genetic and environmental variance in content dimensions of the MMPI / R. J. Rose // Journal of Personality and Social Psychology. —
1988. - V 55. - P. 302-311.
74. Sources of cognitive exploration: Genetic variation in the prefrontal dopamine system predicts Openness/Intellect / C. G. DeYoung [et al.] // Journal of Research in Personality. - 2011. - V. 45. -P. 364-371.
75. Sullivan P. F. Evaluation of analyses of univariate discrete twin data / P. F. Sullivan, & L. J. Eaves // Behavior Genetics. - 2002. - V. 32(3). -P. 221-227.
76. Tellegen A. Structures of mood and personality and their relevance to assessing anxiety with an emphasis on self-report / A. Tellegen // Anxiety and the anxiety disorders / H. A. Tuma, & J. D. Masser (Eds.). - Hillsdale, NJ : Lawrence Erlbaum Associates, 1985. -P. 681-706.
77. The Five-Factor model of personality and borderline personality disorder : A genetic analysis of comorbidity / M. A. Distel [et al.] // Biological Psychiatry. - 2009. - V. 66. - P. 1131-1138.
78. The predictive power of Cattell's personality questionnaires : An eighteen-month prospective study / J. M. Meyer [et al.] // Personality and Individual Differences. - 1988. - V. 9. - P. 203-212.
79. Weber C. Genetics, Personality, and Group Identity / C. Weber, M. Johnson, K. Arceneaux // Social science quarterly. - 2011. - V. 92(5). -P. 1314-1337.
80. Zuckerman M. What is a basic factor and which factors are basic? Turtles all the way down / M. Zuckerman // Personality and Individual Differences. - 1992. - V. 13. - P. 675-681.
81. Zuckerman M. What lies beyond E and N? Factor analyses of scales believed to measure basic dimensions of personality / M. Zuckerman,
D. M. Kuhlman, & C. Camac // Journal of Personality and Social Psychology. -
1988. - V. 54. - P. 96-107.
© .HeHbKOB C. ,H., H«3aMOBa E. C., 2012
Development of Big Five Personality Traits Twin Studies in Foreign Behavior Genetics
S. Lenkov, E. Nizamova
The article is devoted to evaluation of the foreign twin behavior genetic studies tradition. The authors analyzed the foreign behavior genetics achievements in the study of the Big Five personality traits such as formation of such research methodology as well as identification of the role of inheritance and environment in appearance of the personality traits' individual differences. Current evaluations of the Big Five personality traits' inheritance and environment dependence are systemized; ambiguity and inconsistency of these evaluations are revealed. The authors also identified and systemized the external factors determining origination of the mentioned differences. Some prospects for the further development of studies in this sphere are outlined.
Key words: behavior genetics; personality traits; Big Five; twin method; heritability; zygosity; genetic factors; divided environment; undivided environment.
Леньков Сергей Леонидович, доктор психологических наук, профессор, главный научный сотрудник лаборатории профессионального развития педагогов, ФГНУ «Институт психолого-педагогических проблем детства» Российской академии образования (Москва), new_psy@mail.ru.
Lenkov, S., Doctor of Psychology, professor, chief research scientist, Laboratory of Teachers’ Professional Development, Federal State Scientific Institution “Institute of Child Psychology and Pedagogy Problems” of Russian Academy of Education (Moscow), new_psy@mail.ru.
Низамова Елена Сергеевна, аспирант лаборатории возрастной психогенетики, ФГНУ «Психологический институт» Российской академии образования (Москва), new_psy@mail.ru.
Nizamova, E., post-graduate student, Laboratory of Developmental Psychogenetics, Federal State Scientific Institution “Institute of Psychology” of Russian Academy of Education (Moscow), new_psy@mail.ru.
