CC BY
45
Вестник Омского университета. Серия «Исторические науки». 2019. № 2 (22). С. 35-42. УДК 39
DOI 10.25513/2312-1300.2019.2.35-42
А. А. Крих
РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ СИБИРСКИХ БУХАРЦЕВ В КИРГИЗСКОЙ СТЕПИ В XVIII в.*
Сибирские бухарцы неоднократно становились объектом историко-этнографических исследований. В отечественной историографической традиции сложился определённый круг тем, которые рассматриваются применительно к изучению бухарцев в Сибири. К ним относится история формирования локальных групп бухарцев в Западной Сибири, характеристика их предпринимательской деятельности, системы жизнеобеспечения и традиционной культуры, роль в распространении ислама в Сибири. В исследовательской литературе упоминается, но не акцентируется внимание на дипломатической и разведывательной миссии бухарцев в Киргизской степи в XVIII в. в интересах Российского государства. Как показывает проведённое исследование, разведывательная деятельность сибирских, в частности тарских, бухарцев была тесно связана с активной позицией некоторых представителей бухарской общины, с одной стороны, в вопросах отстаивания узких групповых привилегий, а с другой - в притязаниях на роль духовных лидеров всего мусульманского тюрко-татарского населения Западной Сибири.
Ключевые слова: бухарцы; Западная Сибирь; Киргизская степь; торговля и разведка.
А. A. Krikh
EXPLORATION ACTIVITY OF THE SIBERIAN BUKHARIANS IN THE KIRGHIZ
STEPPE IN THE 18th CENTURY
Siberian Bukharians became the subject of historical and ethnographic research repeatedly. Asp here of topics, which are regarding the study of the Bukharians in Siberia, were developed in the Russian historiographic tradition. There are the history of the formation of local groups of Bukharians in Western Siberia and participation of Siberian Tatars in the development, economic activities and traditional culture, their role in the spreading of Islam in Siberia. The diplomatic activity and military exploration of the Bukharians in the Kirghiz steppe in the 18th century for the Russian state are mentioned in the research literature, but there are no focuses on it. As the study shows, the exploration activity of Siberian Bukhar-ians was closely associated with the active position of some Bukharian community members in upholding of the narrow group privileges in the one hand, and in the pretension to the role of religious leaders of the entire Muslim Turkic-Tatar population of Western Siberia in the other hand.
Keywords: Bukharians; Western Siberia; Kirghiz steppe; trade and exploration.
В ХУП-ХУШ вв. бухарцы играли большую роль в международных отношениях России с азиатскими государствами (Джунгарией, Китаем, казахскими жузами), что предопределило устойчивый исследовательский интерес к этой группе населения. В отечественной историографической традиции сложился определённый круг тем, которые
рассматриваются применительно к изучению бухарцев в Сибири. К ним относится происхождение и переселение в Сибирь отдельных бухарских родов [1-3], формирование и трансформация этносословного статуса бухарцев в Российском государстве [4-6], место локальных групп бухарцев в этногенезе сибирских татар [7-9], характеристика
* Исследование проведено при финансовой поддержке РФФИ, проект № 18-49-550016 р_а.
© Крих А. А., 2019
предпринимательской деятельности [10-17], хозяйственных занятий и традиционной культуры [18, с. 43-71; 19; 20, с. 46-55].
Из-за отдалённости присоединённых к России сибирских территорий местное население нуждалось в товарах, доставляемых бухарцами из Средней Азии и Китая, а российские власти в Сибири нуждались в знаниях бухарцев этнополитической ситуации в соседних регионах. Несмотря на то, что заинтересованность российских властей в использовании бухарцев в качестве разведчиков была обозначена в ранних грамотах сибирским воеводам, об их разведывательной деятельности в степи в пользу России имеются сведения лишь применительно к XVIII в.
К первой трети XVIII в. бухарцы, укоренившиеся в Сибири, начали воспринимать себя как часть местного населения и выступать в этом качестве в глазах сибирской администрации. Примером этого может служить причисление бухарцев к сибирским купцам, наряду с «тобольскими русскими», в документе, составленном в 1742 г. в Сибирской губернской канцелярии [21, с. 178]. Таким образом, бухарцы, проживающие в Сибири, чётко отделялись от бухарцев, приезжающих с караванами для временной торговли. Это противопоставление обозначилось в 1730-х - первой половине 1740-х гг. после заключения в 1733 г. российским послом Л. Д. Угримовым договора с контайшой о беспошлинной российско-джунгарской торговле. Правда, беспошлинной она являлась для подданных контайши, которые, прибывая с торговыми караванами, должны были лишь объявлять привозимые в Россию товары на таможнях в Ямышевской и Семипалатинской крепостях [21, с. 168-170]. Более того, сибирские власти беспрепятственно пропускали джунгарских бухарцев во внутренние регионы Сибири (в Тобольск) и Европейской России (в Ирбит), хотя это и противоречило указу Коллегии иностранных дел от 23 сентября 1735 г., в котором говорилось о беспошлинной торговле джунгарских купцов исключительно в приграничных российских крепостях, где имелись таможни. Далее, вглубь России, джунгарским купцам с товарами проникать запрещалось, как и российским купцам посещать Джунгарию [21, с. 172].
Количество товаров, продаваемых джунгарскими бухарцами в пограничных Ямышевской и Семипалатинской крепостях, резко сократилось к 1739 г., поскольку приезжие купцы предпочитали вести торг на Ирбитской ярмарке, а не на пограничных заставах, где цены на привозимые товары были значительно ниже [21, с. 179]. В связи с этим обстоятельством 14 января 1742 г. сибирские купцы, как тобольские русские, так и бухарцы, подали в Сибирскую губернскую канцелярию коллективную жалобу на приезжих купцов - калмыков и бухарцев, которые «... будучи в Ирбити, чинят им, как в продаже, так и в покупке товаров, великое отягощение и немалые убытки, для того, как продают товары, как и покупают, не платя пошлин, а они, тобольские купцы, товары продают и от российских купцов покупают с платежем пошлин, и претерпевают они немалое разорение по многие годы» [21, с. 178].
Требование сибирских купцов об ограничении торговли джунгарских бухарцев и калмыков в приграничных крепостях было поддержано сибирской - как гражданской, так и военной администрацией в 1745 г. [22, с. 95]. Однако ограничение свободы торга сказалось и на российских купцах, в том числе бухарцах, которым запретили выезжать с караванами в Степь, в джунгарские улусы. Подобные меры были вызваны к жизни нестабильной политической обстановкой в Степи: ослаблением Джунгарии и активизацией китайских пограничных войск, что повлекло за собой усиление военного контингента на российской южно-сибирской границе в 1745 г.
В начале 1740-х гг. сибирская администрация остро нуждалась в знании о быстро меняющейся расстановке политических сил в Степи: 9 апреля 1742 г. Сибирская губернская канцелярия направила определение в Коллегию иностранных дел, в котором сетовала, что в Сибири нет «. такого способного и искусного человека.», которого можно было бы в Степь «. для разведывания о тамошних обращениях послать, как то для здешней предосторожности и уведомления в Иностранную коллегию весьма потребно», «. да и прежде отсюды не токмо мало, но почти никогда о таком разведывании не по-
сылались, а в том есть такая нужда; не соизволит ли Коллегия иностранных дел сюды такого способного и надёжного человека прислать для посылки в Зюнгорскую землю о разведывании тамошних обстоятельств и намерений, ибо о том здесь так глухо, что и не ведаешь...» [21, с. 179]. Однако «знающий и надёжный» человек нашёлся в самой Сибири. Как сообщает Г. Н. Потанин, «...постоянным представителем русского правительства в Средней Азии» с 1742 г. стал тарский бухарец Алим Шихов, выехавший в Россию вместе с братьями и отцом Абаз-Бачки шейхом из г. Сейрама [22, с. 71].
Согласие А. Шихова на осуществление под видом торговли разведывательной деятельности в киргизских и джунгарских улусах было связано не только с недовольством сибирских бухарцев преимуществами, предоставленными российскими властями бухарцам из Джунгарии, но и с активной ролью тарских бухарцев и, в частности, самого Алима Шихова в распространении ислама среди тюркского населения Барабы. Процесс перехода барабинских татар в мусульманское вероисповедание закончился к 1745 г. [23, с. 240]. Подобная религиозная деятельность являлась нарушением российского законодательства и повлекла за собой разбирательство со стороны православных духовных властей [24, л. 67].
Следует упомянуть, что в 1740-х гг. под видом купцов в Степь ездили российские военные: поручики Аблязов и Левашов, вахмистр Соболев, капралы Волков и Ситников [21, с. 74]. Однако военным чинам, которым выделяли казённые товары для имитации торговой деятельности, тяжело было замаскироваться под купечество. Для сравнения, вахмистру Савве Соболеву, отправленному в сентябре 1747 г. в джунгарские улусы с тарским разночинцем Герасимом Зенковым в качестве толмача, было выделено казённых товаров на сумму 50 руб. [21, с. 76], а тар-скому юртовскому бухарцу Мурзалею Ши-хову и его приказчику тарскому жителю Петру Сараханову для поездки в киргизские аулы в апреле 1758 г. выдали из Ямышевской пограничной таможни казённых товаров на сумму 2 798 руб. [21, с. 138; 25, с. 162-163]. Зачастую джунгары вычисляли российских военных, притворявшихся купцами: в 1750 г.
они встретили в степи драгуна Давыдова и «. поймав его за волосы, два человека таскали его на лошадях по степи.», обвиняя его в том, «. что он ездит к ним для обману, а товаров никаких не привозит» [21, с. 85; 25, с. 121].
Приобретённые в результате работы в Степи на пограничное военное начальство связи активно использовались Алимом Ши-ховым в других сферах своей деятельности. К примеру, при организации в 1750 г. поездки в Москву для подачи коллективной челобитной от юртовских бухарцев, ясашных и служилых татар на сибирского митрополита Сильвестра, обвиняемого челобитчиками в насильственном крещении татар [26, с. 90]. Оказание услуг Походной военной канцелярии ставило семейство Шиховых в наиболее выгодное положение по отношению к другим российским купцам и сибирским бухарцам, поскольку ограничение торга со среднеазиатскими купцами только двумя приграничными крепостями и запрещение выпускать купцов в Джунгарию после 1745 г. на них никоим образом не сказалось.
В 1757 г. сын Алима Шихова, Мурзалей, получил официальное разрешение от военной пограничной администрации на выкуп своих родственников и единоверцев бухарцев, попавших в плен к джунгарским зайса-нам и нойонам, спасающихся от китайских войск в российских крепостях [25, с. 155]. Г. Н. Потанин высказал сомнение, что все выкупленные Мурзалеем Шиховым в Верх-Иртышских крепостях 20 человек являлись его родственниками, и предположил, что таким образом приобретались холопы [22, с. 58].
В апреле 1758 г. Мурзалей Шихов со своим приказчиком тарским разночинцем Петром Сарахановым, взяв казённых товаров из Ямышевской пограничной таможни, выехал в киргизские улусы Куляки и Кумары [21, с. 138; 25, с. 162]. В этом же году выезд в Степь был разрешён дяде Мурзалея, племяннику Алима Шихова, Мулле Файзину (в русской огласовке того времени - Байзин) и тарскому бухарцу Ашир-Тюлюх Мамееву, проживавшим длительное время в Ямышев-ской крепости, для «. приохочивания киргиз к торговле» с российскими подданными. В результате этих поездок, в 1759 г. в крепо-
сти Св. Петра была открыта сатовка (меновая торговля) в зимнее время [22, с. 109].
Вернувшийся из киргизских кочевий Мурзалей Шихов пригнал с собою 146 лошадей, 65 голов крупного рогатого скота, 100 овец, 95 годовалых ягнят и трёх козлов [21, с. 139]. По заказу российских военных чиновников им были приобретены калмыки: 7-летний мальчик и 12-летняя девочка [21, с. 139].
После приостановки караванной торговли со Средней Азией в результате джунгаро-китайской войны партия товаров, включая скот, приобретённая у киргизов Средней орды Мурзалеем Шиховым, являлась самой крупной за длительный период времени. Не удивительно, что по поводу оценки вывезенных из Степи товаров в сибирских пограничных ведомствах разразился настоящий скандал. Военная походная канцелярия, возглавляемая на тот момент бригадиром К. Л. фон Фрауендорфом, настаивала в сентябре 1758 г. на беспрепятственном пропуске Мурзалея Шихова с вымененным товаром и скотом до Омской крепости, поскольку «. Шихов в киргизской орде находитца не для одного к своей прибыли купечества, но для надобного заграничных делах в силу указанных повелениев известиев, которые де по пограничности здесь весьма быть потребны» [27, л. 268 об.]. Походная канцелярия предлагала директору Ямышевской пограничной таможне Николаю Бушуеву прислать в Омскую крепость для освидетельствования товаров и скота Шихова и взятия с них таможенных пошлин «. выборного и ларешного с письменным от таможни постановлением, которые по расценке того скота пошлину в казну могли бы взять» [27, л. 175]. Однако пограничная таможня воспротивилась подобной дальней и, возможно, длительной командировке своих служителей, резонно заявив, что неизвестно, когда М. Шихов вернётся из поездки, и если отправлять таможенных чиновников в Омск за его счёт, то они могут пробыть там длительное время, «. отчего в самой таможне может возникнуть необходимость в этих людях», к тому же их содержание в Омске и прогоны от Ямышево до Омска и обратно могут принести бухарскому купцу «немалый убыток», а содержать таможенных чиновников в Ом-
ской крепости в ожидании возвращения М. Шихова за казённый счёт Бушуев посчитал не резонным [27, л. 175]. В ответ было предложено описать скот, который пригонят работники Мурзалея Шихова, и взять с него пошлины в Омской крепости, а опись и деньги выслать с оказией в Ямышевскую таможню, но если среди товаров тарского бухарца окажутся пушнина и пленные калмыки, то в таком случае надлежит «. оного Шихова выслать в Ямышевскую пограничную таможню без всяких его отговорок, ибо оное. состоит до единственного ведения Ямышев-ской пограничной таможни.» [27, л. 176].
Встретив упорное противодействие со стороны ведомства фон Фрауендорфа, директору Ямышевской таможни пришлось в резкой форме заявить, что он получает жалованье не от Военной походной канцелярии, а от положенной Сенатом суммы, в связи с чем, он обязан соблюдать государственный торговый интерес. Однако, несмотря на пикировку с походной канцелярией, Н. Бушуе-ву пришлось пойти ей на уступки и согласиться на опечатывание в Омской крепости товаров М. Шихова, чтобы выслать их с доверенным лицом в Ямышевскую крепость [27, л. 269 об. - 270 об.].
Сведения о торговле скотом киргизов с китайцами в улусах Средней орды, привезённые Мурзалеем Шиховым и Петром Са-рахановым, видимо, мало удовлетворили военное ведомство, поскольку в мае 1760 г. в улусы Средней орды были отправлены «. для заграничных разведываний татарин писарь Сафар Салиев, да под видом купечества тарский юртовской бухаретин Алим Шихов» [25, с. 179; 28, с. 131]. В середине августа Салиев и Шихов вернулись в крепость Св. Петра, оставив в улусе Кулсары-батыра с товарами Алима Шихова его работников - бухарца Кара Шамурзина и Бангузы Сулмаметова, которые по возвращении в Петропавловскую крепость 11 сентября 1760 г. сообщили, что в Киргизской степи у султана Абылая находился китайский посол, разыскивающий сбежавших из империи урянхайцев, в то же время в Китай с дипломатической миссией отправился брат султана Абы-лая - Юлбарис-султан [28, с. 135, 143].
В 1761 г. пограничное начальство находилось в поисках переводчика с бухарского
и киргизского языков, «. знакомого вообще с Средней Азией и способного быть лазутчиком в киргизской степи.» [22, с. 75]. На это предложение выборные от тарских юртов-ских бухарцев Кучук Абреимов и Карандат Жалин подали челобитные, в которых просили их от подобной участи избавить. Выяснилось, что из 180 бухарцев, проживающих на тот момент в г. Таре, только двое - Алим Шихов и Арембаки Аширов - бывали в Джунгарии [22, с. 75]. Алиму Шихову было 62 года, но, несмотря на почтенный возраст, он вновь вызвался ехать в Степь по поручениям Военной походной канцелярии, которой на тот момент руководил генерал-майор И. И. фон Веймарн.
По инструкции, подписанной А. Шихо-вым на арабском языке в знак ознакомления с её текстом, сибирское пограничное начальство интересовала, в первую очередь, рекогносцировка китайских войск: насколько далеко от российских крепостей они находились, в каком количестве и составе [29, л. 254]. Разведчик должен был наблюдать за контактами киргизов с китайцами, выясняя, где осуществляется между ними меновая торговля. Интересовала военную канцелярию позиция султана Абылая относительно Китая в целом, а в частности, «. нет ли киргизам от китайской стороны какого притеснения и за что именно» [29, л. 254 об.], кочуют ли киргизы Абылая на бывших джунгарских землях и по какому праву, нуждается ли султан в муке или какой-либо другой провизии, которую российские власти готовы предоставить ему в крепостях Омской и Св. Петра. Необходимо было разузнать о судьбе бухарских городов Кашгара, Яркенда, Ташкента и др.: «. состоят ли доныне собою или кем покорены» [29, л. 254 об.].
Шихову поручалось заверить киргизов султана Абылая, что Россия, в случае нападения на них китайского войска, сможет защитить своих подданных. Российский посланник должен был убедить киргизов иметь убежище, при нападении китайцев, для своего кошта, семейств и скота, на российской стороне под защитой крепостей, а самим «... против их китайцев иметь крепкое супро-тивление» [29, л. 255]. Согласно инструкции, Алим Шихов должен был «. под видом партикулярных разговоров повторным образом
внушать их киргизским старейшинам, также и прочим знатным киргизцам, что целостность их киргиз-кайсацкой орды.» будет гарантирована только в случае сохранения верности России. Необходимо было отговорить киргизов иметь какие-либо «коммуникацию» и «ближнее знакомство» с их новыми соседями - китайцами, поскольку «. хотя они китайцы из оного людны, но токмо к воинским делам по недостатку у них лошадей весьма бесзсильны и против их киргизцов непроворны и ничего им яко пешие народы сделать не смогут.» [29, л. 256-256 об.]. Поэтому, снабжая китайцев лошадьми посредством меновой торговли, киргизы способствуют увеличению военной мощи Китая, что может привести «.легко в скорости и под их китайскую власть со всею их киргизскою ордою подпасть могут, отчего их киргизской орде, яко же и ныне состоящим под китайским владением народам причи-нитца всеконечное разорение и гибель» [29, л. 256 об.].
Понимая важность своей миссии в Киргизской степи, А. Шихов постарался извлечь как можно больше выгоды из заинтересованности в нём военного пограничного начальства. В частности, он запросил шесть подвод под выданные ему в Таре казённые и свои личные товары для доставки их и сопровождающих его работников в Омскую крепость за государственный счёт [29, л. 31-31 об.]. В сопровождение Алим Шихов взял двух своих племянников, сыновей старшего брата Бабы-шайха, 37-летнего Кутлумета и 22-летнего Мурзу Бабиных. В Омске сопровождение Шихова пополнилось и составило 17 человек, включая одну «женку бухарской породы» [29, л. 220]. С собою в поездку караванщики взяли 4 ружья, одно копьё, две сабли, фунт пороха и полтора фунта свинца [29, л. 220].
Привезённые из Степи сведения об усилении влияния Китая в казахских кочевьях заставили российских военных более явно обозначать своё присутствие в Киргизской степи через посылки туда военных инженеров. Как писалось в инструкции, данной генерал-поручику И. И. Шпрингеру в 1763 г. при назначении его на должность командира войск Сибирского корпуса, «если этот первый опыт разведываний будет сопровож-
даться желанным успехом, то, не останавливаясь, продолжать их (поездки в Степь. -А. К.) и впредь, употребляя для них не только офицеров, но и местных обывателей, известных по своим способностям и сочувствию к начатому делу» [30, с. 47]. Необходимость в «местных обывателях» у нового командира Сибирского корпуса возникла в 1765 г.
В профессиональных качествах некоторых сибирских бухарцев оказались заинтересованы казахские правители. В частности, по инициативе кипчакского правителя Султан-бета в Китай отправлялся караван из ста человек, возглавляемый сыном султана Уру-сом, для проведения торга и «проведывания» намерений. В своём письме от 15 марта 1765 г. Султанбет предлагал генерал-поручику И. И. Шпрингеру присоединиться к этому каравану татарским купцам, которые «. могли б там высатовать золота и серебра, или что нам угодно, при том же услышать, что станут китайцы говорить о намерении своём» [29, с. 197]. Особо оговаривалось, что нужны татарские купцы, а не русские. Поскольку дело было срочное, так как Султан-бет собирался отправить сына с караваном через 20 дней после посылки письма, канцелярией И. И. Шпрингера было решено обратиться к ближайшим бухарским купцам, проживавшим в г. Таре, «. которые бы были состояния честного и ни в чём неподзритель-ныя, опять же и неслабого разсуждения» [29, с. 207], отдельно осведомившись у Алима Шихова, «. может ли он принять на себя сие, яко сын отечеству и верноподданной.», и отправить в эту поездку своих приказчиков [29, с. 207]. В случае отказа Шихова канцелярия Сибирского корпуса предлагала склонить к поездке татарских приказчиков, служащих у русских купцов [29, с. 207]. Однако крайних мер не понадобилось, и к Султанбе-ту для сопровождения его сына в Китай вызвался ехать вместо разболевшегося отца Мурзалей Шихов [29, с. 207].
В конце 1770-х гг. татарские купцы оставались надёжными источниками знания о киргиз-кайсацких делах, но по мере увеличения российского военного присутствия в Средней Азии необходимость проведения разведывательной деятельности под видом торговых операций всё более сходит на нет, как и заинтересованность российских вла-
стей в сохранении особого социального статуса бухарцев.
Следует отметить, что по документам сибирского военного пограничного ведомства российскими резидентами в Киргизской степи выступали лишь представители тар-ского бухарского семейства Шиховых (а также их приказчики), чья деятельность была тесно связана, с одной стороны, с отстаиванием своих групповых привилегий, а с другой - с притязанием на роль лидеров мусульманского татарского населения Западной Сибири. Выполнение повышенных социальных обязательств в условиях становления имперской бюрократической системы управления, пресекавшей формы спонтанной самоорганизации и интеграции сословных групп при отстаивании своих интересов, оказывалось невозможным без протекции со стороны этих самых бюрократических структур. В связи с этим тарскими бухарцами был сделан выбор в пользу сотрудничества с наиболее влиятельным и авторитетным ведомством в Сибири. Поэтому представители бухарской элиты выполняют различные политические поручения сибирских пограничных структур, а разведывательная деятельность становится неотъемлемой частью не только предпринимательской активности, но и лидерских устремлений.
ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА
1. Бустанов А. К., Корусенко С. Н. Родословные сибирских бухарцев: Имьяминовы // Археология, этнография и антропология Евразии. -2010. - № 2. - С. 97-105.
2. Корусенко С. Н. Из истории рода Шиховых: генеалогический метод в этноисторических исследованиях // Интеграция археологических и этнографических исследований : сб. науч. тр. : в 2 т. / гл. ред. Н. А. Томилов. -Иркутск : Изд-во ИрГТУ, 2013. - Т. 1. -С.111-115.
3. Бустанов А. К., Корусенко С. Н. Родословные сибирских бухарцев: Шиховы // Археология, этнография и антропология Евразии. -2014. - № 4. - С. 136-145.
4. Корусенко С. Н. Сибирские бухарцы: формирование и трансформация этносословной группы // Сословные и социокультурные трансформации населения Азиатской России (XVII - начало XX века) : сб. материалов все-рос. науч. конф. / отв. ред. М. В. Шилов-ский. - Новосибирск : Параллель : Ин-т истории СО РАН,2014.- С. 118-125.
5. Корусенко С. Н. Политика центральных и местных властей по отношению к бухарцам Сибири в середине XVII - начале XIX века
// Вестник Омского университета. Серия «Исторические науки». - 2014. - № 3 (3). -С. 105-119.
6. Корусенко С. Н., Марганова Ф. Ф. Волость как инструмент сохранения идентичности группы (на примере сибирских бухарцев) // Вестник Омского университета. Серия «Исторические науки». - 2016. - № 2 (10). - С. 196-206.
7. Томилов Н. А. Этническая история тюркоя-зычного населения Западно-Сибирской равнины в конце XVI - начале XX вв. - Новосибирск : Изд-во Новосиб. ун-та, 1992. - 271 с.
8. Корусенко С. Н. Сибирские бухарцы в начале XVIII века. - Омск : Издат. дом «Наука», 2011. - 248 с.
9. Корусенко С. Н., Томилова Н. А. Татары Сибири в XVIII - начале XIX вв.: расселение, численность, структура // Вестник археологии, антропологии и этнографии. - 2011. - № 2. -С. 177-185.
10. Валеев Ф. Т. Тарские предприниматели Айти-кины // Таре - 400 лет. Проблемы социально-экономического освоения Сибири. - Омск ; Тара, 1994. - Ч. I. - С. 144-145.
11. Клюева В. П. Торговля сибирских бухарцев Тюмени в первой половине XVIII века (по материалам тюменской таможни) // Торговля, купечество и таможенное дело в России в XVI-XVIII вв. - СПб., 2001. - С. 122-126.
12. Клюева В. П. Бухарцы в системе экономических отношений сибирского города начала XVIII в. // Проблемы взаимодействия человека и природной среды. - Тюмень, 2001. -Вып. 2. - С. 70-72.
13. Дацышен В. Г. Сибирские бухарцы // Сибирский субэтнос: культура, традиции, менталь-ность : материалы V Всерос. науч.-практ. Ин-тернет-конф., 15 янв. - 15 мая 2009 г. / отв. ред. Н. И. Дроздов. - Красноярск, 2009. -С. 79-87.
14. Жиров А. А. Айтыкины // Историческая энциклопедия Сибири. - Т. 1. - Новосибирск : Историческое наследие Сибири, 2009. - С. 5758.
15. Полякова Е. О. Бухарские купцы в российско-китайских торговых отношениях XVII в. // Известия Уральского государственного университета. Серия 2: Гуманитарные науки. -2011. - № 4 (96). - С. 82-92.
16. Татауров С. Ф. Семья Айтикиных - как уничтожали купеческую династию // Четвёртые Ядринцевские чтения : материалы IV Всерос. науч.-практ. конф., посвящ. 100-летию Революции и Гражданской войны в России. -Омск : ОГИК музей, 2017. - С. 429-433.
Информация о статье
Дата поступления 16 марта 2019 г.
Дата принятия в печать 28 мая 2019 г.
17. Корусенко С. Н. Торговля и предпринимательская деятельность бухарцев Тары (по материалам переписи населения 1897 г.) // Вестник Омского университета. Серия «Исторические науки». - 2018. - № 4 (20). - С. 267-272. - ОО!: 10.25513/2312-1300.2018.4.267-272.
18. Зияев Х. З. Узбеки в Сибири (ЖУП^^ вв.). -Ташкент : Фан, 1968. - 74 с.
19. Файзрахманов Г. Л. Бухарцы в Западной Сибири в XVII - начале XX веков // Вестник Башкирского университета. - 2005. - № 3. -С. 69-71.
20. Бакиева Г. Т., Квашнин Ю. Н. Тоболо-иртыш-ские татары (историко-этнографические очерки). - Тобольск, 2009. - 60 с.
21. Потанин Г. Н. Материалы для истории Сибири. - М. : Университет. тип., 1867. - 325 с.
22. Потанин Г. Н. О караванной торговле с джун-гарской Бухарией в XVIII столетии // Чтения в Императорском Обществе истории и древностей Российских при Московском университете. - 1868. - Кн. 2. - С. 21-113.
23. Хронологический перечень важнейших данных из истории Сибири : 1032-1882 гг. / сост. И. В. Щеглов ; под ред. В. И. Вагина. - Иркутск : Изд. Вост.-Сиб. отд-ния Императ. Рус. геогр. о-ва, 1883. - 779 с.
24. Государственный архив в г. Тобольске. Ф. 156. Оп. 1. Д. 772.
25. Пространство Северного Казахстана и Сибири в исторической ретроспективе XVIII в. (по документальным публикациям Г. Н. Потанина) / сост. Н. М. Дмитриенко, Т. В. Родионова. -Томск, 2013. - 314 с.
26. Крих А. А. Взаимодействие сибирских татарских религиозных общин с имперскими властями: середина XVIII в. // Региональное управление и проблема эффективности власти в России (XVIII - начало XXI вв.) : сб. ст. Всерос. науч. конф. «Региональное управление и проблема эффективности власти в России (XVIII - начало XXI вв.)». - Оренбург, 2012. - С. 87-92.
27. Государственный исторический архив Омской области (ГИАОО). Ф. 1. Оп. 1. Д. 69.
28. Султаны и батыры Среднего жуза (вторая половина XVIII в.) : сб. док. / сост. В. А. Сирик. -Алматы, 2018. - 560 с.
29. ГИАОО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 96.
30. Путинцев Н. Г. Хронологический перечень событий из истории Сибирского казачьего войска со времени водворения западносибирских казаков на занимаемой ими ныне территории. - Омск : Тип. Окр. Штаба, 1891. -256 с.
Article info
Received March 16, 2019
Accepted May 28, 2019
Сведения об авторе
Крих Анна Алексеевна - канд. ист. наук, доцент кафедры этнологии, антропологии, археологии и музеологии Омского государственного университета им. Ф. М. Достоевского (Омск, Россия)
Адрес для корреспонденции: 644077, Россия, Омск, пр. Мира, 55а
E-mail: krikh_aa@mail.ru Для цитирования
Крих А. А. Разведывательная деятельность сибирских бухарцев в Киргизской степи в XVIII в. // Вестник Омского университета. Серия «Исторические науки». 2019. № 2 (22). С. 35-42. DOI: 10.25513/2312-1300.2019.2.35-42.
About the author
Anna A. Krikh - PhD in Historical Sciences, Associate Professor of the Department of Ethnology, Anthropology, Archeology and Museology of Dostoevsky Omsk State University (Omsk, Russia)
Postal address: 55a, Mira pr., Omsk, 644077, Russia
E-mail: krikh_aa@mail.ru For citations
Krikh A.A. Exploration Activity of the Siberian Bukharians in the Kirghiz Steppe in the 18th Century. Herald of Omsk University. Series "Historical Studies", 2019, no. 2 (22), pp. 35-42. DOI: 10.25513/2312-1300.2019.2.35-42 (in Russian).
