CC BY
296
ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ РОССИЙСКОГО ПРАВА И ГОСУДАРСТВЕННОСТИ
Разумность и право: связь явлений и пути исследования
ВЛАСЕНКО Николай Александрович,
заведующий отделом теории законодательства ИЗиСП, доктор юридических наук, профессор
Введение. Уровень исследования.
Разум наделяет человека способностью логически мыслить, постигать смысл явлений и связь между ними, распознавать законы развития мира и общества. Право как самостоятельное явление, имеющее собственную социальную жизнь, призвано регулировать общественные отношения. При всем том различии, которое следует из этих характеристик, разум и право связаны между собой и по существу представляют мыслительную деятельность и ее результат. Разум и его продукт — право, механизмы воплощения в нем разумности, значение его разумных начал в социальной практике — «вечные» вопросы юридической науки. Проблему разумности и права осмысливали в своих работах Г. Гегель1, И. Кант2 и др. Не чужда этому и современная философия: восприятие права и его отрицание имеют основание не в вере, а в природе, в человеческом разуме3.
Зарубежная юридическая доктрина в исследовании начала разумности (reasonableness) в праве до последнего времени превосходи-
1 См.: Гегель Г. Философия права. М., 1990.
2 См.: Кант И. Ложные ухищрения. Собр. соч.: в 2 т. Т. 2. М., 1940. С. 32.
3 См.: Хабермас Ю, Роктцингер Й. Диалектика секуляризации «О разуме и религии». М., 2006. С. 95.
ла отечественную. Можно встретить работы, посвященные причинам образования и факторам развития права и правосудия в связи с разумностью, значимостью данного начала в изменяющихся социальных и экономических условиях жизни общества для конституционного, международного и других отраслей права4. Тема разумности широко дискутируется и с точки зрения политики, а также особенностей взаимодействия различных ветвей власти5. Разумность в праве часто связывается с вопросами юридической аргументации (доказывания) в теоретическом и практическом аспектах6.
Отечественная юридическая наука в последние десятилетия также проявляет заметный интерес к началам разумности правовых основ общества. Прежде всего следует назвать фундаментальные исследования соотношения и связи разума и права на сущностном уровне. Данные работы в большинстве случаев представляют собой историко-правовое осмысление учений западных философов о связи разума и права7.
4 См.: Bacon C. W, Morse F. S. The Reasonableness of the Law. N. Y., 2000.
5 См.: Sartor G, Bongiovanni G, Valen C. Reasonableness and Law. L.; N. Y., 2009.
6 См.: Bongiovanni G., Postema G., Rotolo A, Sartor G, Walton D. Handbook of Legal Reasoning and Argumentation. L.; N. Y., 2011.
7 См., например: Нерсесянц В. С. Право и закон. М., 1983; Пионтковский А. А. Учение Гегеля о праве и государстве. М., 1992; Нерсесянц В. С. Философия права Гегеля.
М., 1998.
В современном правоведении наблюдается повышенный интерес к соотношению разумности правовых установлений в обществе и разумности претворения правовых предписаний в жизнь, прежде всего посредством судебного правоприменения. Во многом это вызвано активизацией действия на территории России Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. (ст. 6) и принятого в ее развитие Федерального закона от 30 апреля 2010 г. № 68-ФЗ «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок»8.
Представляется, что разумность и право имеют самые различные формы связи. Главным является то, что право есть продукт разума человека (должное в разумном порядке вещей). Разумность — это и ключ к правопониманию, и универсальный принцип права, его системы, и начало правосудия, и важнейшая для многих отраслей права презумпция
8 См., например: Зимненко Б. Л. Право на разумные сроки судебного разбирательства по гражданским и уголовным делам. Практика Европейского Суда по правам человека в отношении РФ // Государство и право. 2011. № 1. С. 31—40; Грось Л. А. О федеральных законах, принятых с целью обеспечить реализацию права на судопроизводство в разумный срок // Арбитражный и гражданский процесс. 2010. № 9. С. 2—5, № 10. С. 25— 28; Шерстюк В. Процессуальные особенности рассмотрения в арбитражном суде дел о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство или права на исполнение судебного акта в разумный срок // Хозяйство и право. 2011. № 2. С. 15— 26; Юдин А. Присуждение компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок // Хозяйство и право. 2011. № 2. С. 26—35; Переплеснина Е. М. О некоторых проблемах применения ФЗ «О компенсации за нарушение права на судопроизводство или права на исполнение судебного акта в разумный срок» // Российское правосудие. 2010. № 11. С. 16—23.
разумения и неразумения, и др. Наша цель не только показать связь разумности и права, но и отметить узловые моменты, нуждающиеся в актуализации дальнейших исследований юридической наукой.
Разум, рассудок, право. Отечественные словари определяют разум как способ мышления, для которого характерно установление универсальной связи вещей, их сущно-стей9. Рассудок такой способностью, по мнению философов, не обладает; он лишь связывает суждения и понятия в процессе умозаключения. Разум и рассудок — философские категории, с помощью которых определяются уровни мыслительной деятельности человека. «Различие рассудка и разума как двух способностей души намечается уже в античной философии: если рассудок как способность рассуждения познает все относительное, земное и конечное, то разум, сущность которого состоит в целеполагании, открывает абсолютное, божественное и бесконечное»10. В дополнение к сказанному заметим, что философы отмечают способность разума схватывать единство противоположностей, которые рассудок разводит в стороны11.
Все это позволяет сделать следующий вывод: философские категории «рассудок» и «разум» и производные от них «рассудительный» и «разумный» тесно взаимосвязаны. Вместе с тем понятия «рассудок», «разум» и производные от них не идентичны. Это важно для понимания категории «разумность» в праве и правовом регулировании. В своих рассуждениях человек в большей мере использует категорию «рассудок», как востребованную и связанную с его мыслительной деятельностью и проявляющуюся в суж-
9 См.: Кондаков И. И. Логический словарь-справочник. М., 1976. С. 510.
10 Философский энциклопедический словарь / под ред. А. М. Прохорова. М., 1983. С. 567.
11 См.: Кондаков И. И. Указ. соч. С. 567.
дениях, оперировании понятиями. В случаях, когда говорят «рассудительный», речь идет о способности человека делать правильные, вытекающие из соответствующих посылок умозаключения и оперировать понятиями. Разум — категория более объемная, где рассудочное мышление является лишь необходимым условием, его цель — установление универсальных связей вещей, их сущности, целеполагания и единства противоположностей.
Принцип универсальности философских начал, одним из которых является разумность, предполагает его действие в правовой действительности. Речь идет как о самой системе права, так и о правореализа-ции. Право и его нормы являются продуктом разумной деятельности человека, призванного вкупе с биологическими и социальными факторами воспроизводить самого себя. Разумность есть условие «выстраивания» определенных мыслительных операций правоприменителя в систему. Кроме того, использование правоприменительного усмотрения невозможно вне установления связи предмета (например, срок, действие, интерес) с ситуативными явлениями и объектами, определения универсальности и сходства существенных связей в реальной действительности. Все это невозможно вне рассудка и рассудочных суждений, выполняющих в социальной практике роль «технических» измерителей и связующих механизмов. Подчеркнем, идея «разумности», издавна проповедуемая западной философией (И. Кант, Д. Бруно, И. Фихте и др.), признается основой функционирования судебных систем, в том числе и континентальной.
Разум, разумность и право — взаимосвязанные явления. Право с позиции естественно-правового подхода понимается как феномен разума, обусловленный природой вещей. В определенном смысле между разумом и правом можно поставить знак равенства.
Право представляет собой феномен разума, выражающий объективные ценности и требования человеческого бытия и является безусловным источником и абсолютным критерием всех человеческих установлений.
Разумность и право в истории философско-правовых доктрин. Связь разума и права отмечена давно. Еще древнегреческий философ Гераклит рассматривал полис и его законы как отражение космического порядка, нечто общее, одинаково божественное и разумное по их истокам и смыслу12. «Желающие говорить разумно должны опираться на всеобщее, также как город на закон...»13. К концепции Гераклита во многом восходят те естественно-правовые доктрины, которые под правом понимают норму всеобщего разума, подлежащую выражению в позитивном законе. В дальнейшем многие философы, и не только Древней Греции, четко противопоставляют «искусственному» закону полиса право по природе как разумное начало.
Сократ и Платон искали в полисных законах объективные, т. е. разумные, идеальные, божественные начала. Сократ считал, что мерой соответствия закона естественной справедливости является знание (о добродетели, о нравственно-прекрасном). Платон утверждал, что справедливость предполагает «надлежащую меру, определенное равенство». Эти положения были развиты Аристотелем в его учении о двух видах права: естественном и волеуста-новленном (позитивном).
Школа постглоссаторов (комментаторов), занимавшая доминирующее положение в XIII—XV вв., трактовала естественное право как разумное начало, выводимое из природы
12 Подробнее об этом см.: Гераклит. О природе // История государственно-правовых учений: хрестоматия / под ред. В. В. Лазарева. М., 2006; Кессиди Ф. Х. Гераклит. М., 1982. С. 147—148, 168, 170.
13 Кессиди Ф. Х. Указ. соч. С. 173.
вещей и соответствующее критериям необходимости для признания норм закона (позитивного права).
Гроций источником естественного права считал саму разумную природу человека как социального существа, которому присуще стремление к «руководимому собственным разумом общению человека с себе подобными»14.
Заметное влияние на развитие правопонимания в связи с разумом оказало учение Канта, разделявшего «чистое учение о праве» и эмпирическое учение о позитивном праве. Чистое рациональное право — это система априорных максим (велений, долженствований), вытекающих из требований разума. Эти максимы выступают как категорические императивы, т. е. требования должного. Правовой императив гласит: «Поступай внешне так, чтобы свободное проявление твоего произвола было совместимо со свободой каждого, сообразной со всеобщим законом»15.
Гегель считал, что только философия права является подлинной наукой о праве. Право — это действительность свободы, «наличное бытие свободной воли», постижение основ которого возможно лишь с помощью правильного мышления, философского познания права. «В праве человек должен найти свой разум, должен, следовательно, рассматривать разумность права, и этим занимается наша наука в отличие от позитивной юриспруденции...»16. Такой подход обусловлен представлениями Гегеля о тождестве бытия и мышления.
Определенное внимание категории разума уделялось и в отече-
14 Гроций Г. О праве войны и мира. Три книги, в которых объясняются естественное право и право народов, а также принципы публичного права. М., 1956. С. 52.
15 Кант И. Критика чистого разума. М., 1994. См. также: Общая теория права и государства / под ред. В. С. Нерсесянца. М., 2001. С. 120.
16 Гегель Г. Указ. соч. С. 57.
ственной философии. Так, А. И. Герцен в «Письмах об изучении природы» писал о разуме как власти в бесконечных пространствах холода и пустоты17. Метким сравнением Герцен подчеркивал природу разума, ее некую субстанциональность, отдаленность самого бытия от человека. С этих позиций строились и рассуждения философа о природе права, его истоках. Герцен высоко оценивает учение Гегеля о праве: «Области отвлеченного права расширяются, сжимаются миром нравственности посредством норм, правом, просветленным для себя. Но Гегель этим не оканчивает, а устремляется с высоты идеи права в поток всемирной истории, в океан истории»18.
Таким образом, о связи разумности и права классическая философия рассуждает, по крайней мере, в двух аспектах: с точки зрения природы происхождения и системы «впитанных», адаптированных в нем, собственных «живых» начал, категорий и понятий. Безусловно, это лишь самая общая историко-правовая зарисовка проблемы, нуждающаяся в более глубоком исследовании.
Разумность как ключ правопо-нимания. Право — продукт разума и разумность как основа действия права. Понятие права, его сущность по-прежнему остаются одними из самых дискуссионных вопросов отечественной правовой науки. В последние годы этой теме было посвящено несколько научных конферен-ций19. К сожалению, так и не были предложены сколь-нибудь плодотворные пути и направления исследования проблемы. Представляется, что в поисках отгадки сущности пра-
17 См.: Герцен А. И. Письма об изучении природы // Избранные философские произведения. М., 1940. С. 209.
18 Герцен А. И. Дилетантизм в науке // Там же. С. 59.
19 См., например: Теоретические и практические проблемы правопонимания: матер. III
Междунар. науч. конф. 22—24 апр. 2008 г. Москва / под ред. В. М. Сырых. М., 2010.
ва юридическая наука должна исходить из природы права, его связи с мыслительной деятельностью. Природа наделила человека величайшим благом — разумом, т. е. свойством быть разумным, которое должно гарантироваться и обеспечиваться, и эту миссию выполняет право, его механизмы. Другими словами, без разумных правил и разумных гарантий величайший продукт разума — право может давать сбои в действии, и здесь разумность не что иное, как гарант, условие разумного претворения права в жизнь. И только при наличии этих двух составляющих — права как продукта разума и разумности как условия действия права — необходимо рассматривать право и его сущность. Думается, эти положения могут оказать помощь исследователю в осознании глубинных тайн права.
Разумность и неопределенность в праве. Неопределенность и определенность — объективные признаки права, свойственные любой материи. К сожалению, в юридической науке пока в большей мере исследовано свойство формальной определенности права, на что автору настоящей статьи уже приходилось обращать внимание20. Дело в том, что нормо-установитель, формулируя отдельные юридические предписания, использует свойство неопределенности, присущее праву, как и другим видам социальной материи. Например, одним из проявлений неопределенности в праве является правоприменительное усмотрение. Между тем, оно не может быть безграничным, хотя усмотрение и является величайшим средством достижения точности правовой регламентации. Одним из оптимальных критериев придания определенности усмотрению выступает разумность. Это своего рода «мостик», т. е. переход от неопределенности к определенности с помощью на-
20 См.: Власенко Н. А. Неопределенность в праве: понятие и пути исследования // Российское правосудие. 2006. № 7. С. 4—12.
чала разумности. Таким образом, мы сталкиваемся с разумностью и при создании юридических норм, и при их применении. Нормоустановитель считает разумным заложить в правовые регуляторы неопределенность с тем, чтобы критерий разумности в конкретной правоприменительной ситуации еще раз обеспечивал точность правового усмотрения. В современной праворегуляции это достигается при помощи таких категорий, как «разумные действия», «разумные сроки», «разумные интересы», «разумное ведение дел», «разумная компенсация» и т. д.
Разумность как принцип права. Действие права обеспечивают определенные начала или принципы, одним из которых является разумность. В этом случае разумность приобретает в праве вторую жизнь, ибо право — это не только продукт разума, но и его гарант. Представляется, что разумность можно рассматривать в числе так называемых универсальных принципов права, которые выделяет, например, Е. В. Скурко: «Универсальные принципы права задают формат, позволяющий праву выполнять свое предназначение»21. В связи с этим при признании разумности универсальным принципом права, его характеристика представляется не столь значимой22. Универсальная природа данного начала позволяет видеть духовные основания права, находящиеся за пределами системы его норм, и одновременно оценивать право как разумное явление.
Универсальность и безусловность принципа разумности в одинаковой мере распространяются на ма-
21 Скурко Е. В. Принципы права в современном нормативном понимании. М., 2008. С. 83.
22 В. М. Ведяхин и О. Е. Суркова полагают, что разумность — это «надпозитивный» принцип права, содержащийся в правосознании правоприменителя (см.: Ведяхин
В. М., Суркова О. Е. Факторы формирования и реализации принципов права. Самара, 2005. С. 29).
териальное и процессуальное право. Ю. П. Свит справедливо отмечает, что добросовестность и разумность «приобретают значение межотраслевых принципов, используемых в законодательстве и судебной практике, при решении вопросов, требующих оценки поведения лица с учетом конкретных обстоятельств и не имеющих четкого правового регулирования»23.
Таким образом, разумность представляет собой принцип права — начало, обеспечивающее его реальное действие, его гибкость и в итоге эффективность. Содержанием такого принципа права, как разумность, является баланс интересов и целесообразность действий субъектов в правовом регулировании.
О принципе разумности в материальном праве. Принцип разумности как непосредственный регулятор и как юридическое правило в разных отраслях права реализуется неодинаково. Подчеркнем, что эффективное правовое регулирование общественных отношений предполагает использование определенных технико-юридических средств, в том числе и обеспечивающих его гибкость и точность. Речь идет о тех юридических средствах, которые позволяют максимально точно рассчитать действие правового предписания. Одним из таких приемов является разумность, что представляется логичным по причине природы права как продукта человеческого разума, и это его начало должно быть использовано в правовом регулировании последовательно и в полной мере.
Разумность как средство достижения гибкости правового регулирования наиболее востребована в гражданском праве, что предопределено содержанием регулируемых отношений. М. Ф. Лукьяненко, характеризуя разумность как «гражданско-правовой принцип», видит ее значе-
23 Свит Ю. П. Понятие и значение добросовестности и разумности в современном российском праве // Законы России. 2010. № 9. С. 9.
ние прежде всего в связи с усмотрением в случае оценочных понятий: с одной стороны, данное начало «является внутренним пределом усмотрения правоприменителя при определении содержания оценочного понятия, с другой стороны, выступает в качестве масштаба судебного усмотрения при внешней оценке поведения участника гражданского правоотношения при реализации нормы с оценочным понятием»24.
Между тем гражданское право использует данное начало не абстрактно, а с помощью конкретных правовых институтов, чаще всего оперируя понятием «разумный срок». ГК РФ применяет данную категорию, либо прямо указывая на необходимость использования критерия «разумный срок» (ст. 314, 464, 466, 468, 470, 475 и др.), либо с помощью отрасли, в которой данное положение закреплено. Наиболее структурной следует назвать формулировку ст. 314 ГК РФ, предусматривающей, что при отсутствии определенного или определяемого срока договор должен быть исполнен в разумный срок после его возникновения.
Однако одним ГК РФ законодатель не ограничивается: формула «разумный срок» активно используется как способ конкретизации правового регулирования в законодательстве об акционерных обще-ствах25, об обществах с ограниченной ответственностью26, об ипоте-ке27 и др.
Проявление принципа разумности встречается и в формуле «разумная
24 Лукьяненко М. Ф. Оценочные понятия гражданского права: разумность, добросовестность, существенность. М., 2010. С. 224.
25 См. ст. 11 Федерального закона от 26 декабря 1995 г. № 208-ФЗ «Об акционерных обществах».
26 См. ст. 12, 19 Федерального закона от 8 февраля 1998 г. № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью».
27 См. ст. 30 Федерального закона от 16 ию-
ля 1998 г. № 102-ФЗ «Об ипотеке (залоге недвижимости)».
цена». Более того, в ст. 397 ГК РФ законодатель использует сразу два понятия: «разумный срок» и «разумная цена». «В случае неисполнения должником обязательства изготовить и передать вещь в собственность, в хозяйственное ведение или в оперативное управление, либо передать вещь в пользование кредитору, либо выполнить для него определенную работу или оказать ему услугу кредитор вправе в разумный срок (курсив мой. — Н. В.) поручить выполнение обязательства третьим лицам за разумную цену (курсив мой. — Н. В.)...». Такой прием содержится и в ст. 524, 738 ГК РФ.
Активно проявляется принцип разумности в гражданском и других отраслях права посредством оперирования категориями «разумные меры» и «разумные действия». Примером может служить ст. 404 ГК РФ, которая дает право уменьшить размер ответственности должника, если кредитор не принял разумных мер к уменьшению убытков. Ю. П. Свит верно отмечает, что добросовестность и разумность — это критерии оценки поведения субъекта и начало, на основании которого осуществляется регулирование гражданских правоотношений28.
Институт страхового права также конкретизирует данный принцип в регулировании соответствующих отношений. Речь идет о ст. 962 ГК РФ, в которой говорится о договорах имущественного страхования и об обязанностях страховщика в случае необходимости принятия мер в целях уменьшения возможных убытков, а также о п. 69 Правил обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств (утв. постановлением Правительства РФ от 7 мая 2003 г. № 263), в котором сказано о разумных и должных мерах страхователя в сложившихся обстоятельствах в целях уменьшения убытков. Эти примеры не единичны.
28 См.: Свит Ю. П. Указ. соч. С. 5.
Подведем итог: разумность не существует сама по себе, она должна наполняться содержанием от реальности, например это может быть оптимальность, заботливость, лояльность, соотношение или сбалансированность интересов. В праве заложено здравомыслие, основанное на рациональности, профессиональном понимании и ответственности за систему собственных действий и поступков. Заметим, что действия — наиболее работающая категория в правовом регулировании и принцип разумности придает им определенность, оптимальность, превращая тем самым их в благо для общественного развития.
Разумность как принцип правосудия. Принцип разумности в равной мере распространяется и на процессуальное право. Отправление правосудия также основано на началах разумности. Общая цель данного начала, его требований — это разумное судебное решение. И. В. Цветков верно отмечает: «Разумным принято считать такое судебное решение, которое основано на здравом смысле и принято с учетом весомых обстоятельств конкретного дела... разумность — это критерий оптимального выбора между различными законными возможностями решений той или иной проблемы»29.
Официальные выражения данного начала в процессуальных юридических конструкциях различны. Одним из них является разумный срок, который выступает универсальной формулой конкретизации начала разумности в праве. В частности, понятие «разумный срок» закреплено в ГПК РФ (ч. 1 ст. 99, ст. 100, 136). В части 1 ст. 107 ГПК РФ сказано: «В случаях, если сроки не установлены федеральным законом, они назначаются судом. Судом сроки должны устанавливаться с учетом принципа разумности».
29 Цветков И. В. Эффективность решений
Конституционного Суда Российской Федерации в 2006 г. // Налоговед. 2007. № 11. С. 8.
В пункте 3 ст. 2 АПК РФ говорится о том, что одной из задач судопроизводства в арбитражных судах является «справедливое публичное судебное разбирательство в разумный срок независимым и беспристрастным судом». Гарантией этого выступает положение ст. 4 АПК РФ: «Заинтересованное лицо вправе обратиться в арбитражный суд за защитой своих нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов, в том числе с требованием о присуждении ему компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок, в порядке, установленном настоящим Кодексом». В статье 61 АПК РФ определены основные параметры разумных сроков судопроизводства в арбитражных судах и исполнения судебного акта; гл. 271 АПК РФ имеет наименование «Рассмотрение дел о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок».
Относительно действия принципа разумности в уголовном судопроизводстве приведем мнение Е. Р. Ряб-цевой, справедливо отмечающей, что принципы должны образовывать взаимосвязанную, взаимосогласованную систему независимо от нормативного закрепления. В связи с этим «можно говорить о существовании в уголовном судопроизводстве принципа разумности, который, хотя и не закреплен в УПК РФ, пронизывает деятельность всех участников уголовного судопроизводства, определяет границы совершаемых действий и выбор вариантов решений»30.
Как видно, действующее процессуальное законодательство во многих случаях принцип разумности связывает со сроками в первую очередь в деле судопроизводства и исполнения судебного решения. Однако раз-
30 Рябцева Е. Р. Принцип разумности как основа уголовно-процессуальной деятельности // Российская юстиция. 2011. № 3. С. 31.
умный срок хотя и является важнейшей доминантой реализации данного начала, но его конкретизация при отправлении правосудия этим не исчерпывается. Разумными должны быть, например, действия судьи, особенно когда речь идет о судебном усмотрении. Судебное усмотрение представляет собой властную деятельность суда по осуществлению правосудия, состоящую в использовании интеллектуально-волевого механизма и позволяющего суду произвести выбор варианта решения юридического дела31. Д. Б. Абу-шенко относит «разумность» к мотивам, лежащим в основе судейского усмотрения. По его мнению, это нечто среднее «между справедливостью и целесообразностью...»32. Представляется, что разумность есть один из критериев предела судебного усмотрения. Иначе говоря, одна из форм проявления начала разумности в осуществлении правосудия, выполняющая роль «ограничителя» при использовании такого инструмента правосудия, как усмотрение. Разумность здесь можно считать нравственно-правовым пределом судебного усмотрения. К. П. Ермакова справедливо отмечает, что в данном случае разумность можно характеризовать как «соотнесение собственных представлений суда о «разумности» с мнением о ней так называемого среднего судьи, добросовестно осуществляющего свои обязанности и принимающего решение с учетом юридических предписаний и справедливости»33.
И. В. Воронцова предлагает «закрепить принцип разумности в качестве отдельной статьи ГПК РФ. Кроме того, в условиях тенденции к унификации процессуального за-
31 См.: Ермакова К. П. Пределы судебного усмотрения: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2010. С. 8.
32 Абушенко Д. Б. Судебное усмотрение в гражданском процессе: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 1998. С. 13—14.
33 Ермакова К. П. Указ. соч. С. 10.
конодательства проблема принципа разумности должна найти единообразное закрепление во всех процессуальных отраслях»34.
«Компенсационное» законодательство как гарант разумности действия правосудия. Законодательство о компенсации за нарушение права на судопроизводство и исполнение судебного решения в разумный срок хотя и связано с правосудием, но имеет самостоятельную юридическую природу и выступает гарантией его стабильности. Так называемое компенсационное законодательство, соответствующая судебная практика — явления новые в отечественной юридической действительности. Во-первых, устанавливается публичная ответственность государства за ненадлежащую работу одной из его властных ветвей, что разумно и справедливо. Во-вторых, правосудие и исполнение судебного акта также должны проистекать в разумные сроки. В-третьих, сама компенсация должна быть разумной и адекватной ситуации отступления от принципов доступности и эффективности правосудия.
Как уже отмечалось, источником процессуальной категории «разумный срок» является международная Конвенция о защите прав человека и основных свобод и принятый в ее развитие Федеральный закон «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок». В настоящее время активно формируется судебная практика; Пленумом Верховного Суда РФ и Пленумом Высшего Арбитражного Суда РФ 23 декабря 2010 г. принято совместное постановление № 30/64 «О некоторых вопросах, возникших при рассмотрении дел о присуждении компенсации за нарушение права на судо-
34 Воронцова И. В. О категории «разумность» в юридической науке и в гражданском процессуальном законодательстве // Современное право. 2009. № 7. С. 5.
производство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок».
Проблема компенсации стала актуальна не только в связи с судопроизводством и исполнением судебных актов в разумные сроки, но и в связи с иными правовыми вопросами. Так, Пленум ВС РФ принял постановление от 16 сентября 2010 г. № 21 «О внесении изменений в Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 июня 2010 г. № 16 «О практике применения судами Закона Российской Федерации «О средствах массовой информации». В документе сказано, что «судам следует иметь в виду, что сумма компенсации морального вреда должна быть разумной и справедливой... Требования разумности и справедливости должны действовать также при определении суммы компенсации морального вреда, подлежащей взысканию с политических общественных деятелей и должностных лиц». Это свидетельствует о дальнейшей реализации начала разумности в судебной практике.
Какова реальность действия принципа разумности в решении судебных дел о компенсации?
Для ответа на этот вопрос обратимся к решениям Федерального арбитражного суда Московского округа (далее — ФАС МО). За период действия законодательства о компенсации (около полутора лет) ФАС МО рассмотрел по существу свыше 30 судебных дел. Такую практику назвать объемной пока вряд ли можно, но и охарактеризовать ее как совсем мизерную также нельзя. Более того, это новая категория дел, где кассационный суд впервые в своей истории выступает в качестве первой инстанции.
Одно из первых решений (в российской судебной практике в целом) о компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок было вынесено ФАС МО 7 августа 2010 г. по делу
№ КГ-А41/8533-10, в котором требования заявителя были удовлетворены, чего нельзя сказать о многих последующих решениях. Ш. обратилась в суд кассационной инстанции с заявлением о присуждении компенсации в размере 63 000 руб. за нарушение права на судопроизводство в разумный срок. В обоснование заявленного требования заявитель ссылается на то, что при принятии решения по делу ее требование о распределении судебных издержек рассмотрено не было. Только после повторной подачи заявление было рассмотрено судом по истечении восьми месяцев при отсутствии к тому объективных оснований.
Исходя из вышеуказанных обстоятельств рассмотрения судом первой инстанции заявления Ш., а также критериев разумности срока судопроизводства по заявлению, суд кассационной инстанции признал факт нарушения права заявителя на судопроизводство в разумный срок. При этом учтено, что вопрос распределения судебных издержек с фактической и правовой точки зрения не представляет сложности. Между тем судом не были совершены действия, достаточные для его своевременного рассмотрения. Отложение судебного заседания суд мотивировал отсутствием представителей сторон. Вместе с тем в материалах дела не представлены какие-либо сведения, подтверждающие, что судом направлялись уведомления в адреса сторон. Дальнейшее отложение судебного заседания по мотиву истечения срока полномочий арбитражного заседателя также нарушило принцип доступности правосудия. Откладывая данное судебное заседание со ссылкой на неназначение арбитражного заседателя вместо предыдущего, суд не указал, чем обусловлена невозможность назначения заседателя. В решении ФАС МО приводится еще ряд необоснованных фактов отложения судебного заседания и делается вывод, что материалы дела не подтверждают обоснованности неоднократного отложения судебного заседания. Действия суда, осуществляемые в целях своевременного рассмотрения заявления, не могут быть признаны достаточными и эффективными. Таким образом, суд счел, что сроки отложения дела «неразумны» с точки зрения процессуальной логики и здравого смысла.
Нарушение сроков судопроизводства далеко не всегда является основанием применения законодательства о компенсации в смысле удовлетворения требований заявителя. Это хорошо продемонстрировали соответствующие решения ФАС МО по некоторым спорам о компенсации35.
Отказывая в удовлетворении заявленных требований, ФАС МО исходил из следующего. Имеющиеся по делу доказательства не дают оснований для вывода о том, что действия суда, осуществляемые в целях своевременного рассмотрения настоящего дела, не были достаточными и эффективными. Заявителем не представлены какие-либо доказательства негативных для него последствий, причиненных рассмотрением дела в период, превышающий установленный процессуальным законом срок. Довод заявителя о том, что нарушение срока рассмотрения дела поставило под угрозу исполнение судебного акта, так как позволяет должнику осуществлять действия, направленные на уменьшение стоимости активов, носит предположительный характер и не подтвержден документально. Кроме того, заявителем не приведено доказательств ухудшения его финансового положения по причине длительного нерассмотрения Арбитражным судом г. Москвы искового заявления при наличии реальной возможности получить исполнение от должника в период разбирательства спора в суде.
Таким образом, рассмотрение дела судом с нарушением установленного ст. 152 АПК РФ срока в силу п. 2 ст. 1 Федерального закона «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок» само по себе не свидетельствует о нарушении права на судопроизводство в разумный срок, как и сам факт отложения судебного заседания на срок свыше двух месяцев не может рассматриваться в качестве основания для присуждения компенсации.
35 См. решения ФАС МО от 21 сентября 2010 г. № КГ-А40/9720-10 по делу № А40-58072/09-36-244, от 24 сентября 2010 г. № КГ-А40/9717-10 по делу № А40-58070/09-36-243.
Анализ и обобщение первого опыта рассмотрения дел о компенсации позволяют сделать следующие выводы. Довольно слабо работают компенсационные механизмы в связи с нарушением разумного срока исполнения решений суда. Указанный Закон о компенсации возлагает ответственность за нарушение срока на публично-правовые образования в лице соответствующих финансовых органов и за счет собственных бюджетов. Такой подход свидетельствует об «избирательности» механизма ответственности за исполнение решений судов, что, по существу, ограничивает право других субъектов, заинтересованных в максимально оперативном исполнении решений.
Презумпция разумения или неразумения. Одним из аспектов исследования разумности в праве является оценка явления с позиции презю-мирования. Юридическая наука под правовой презумпцией традиционно понимала неоднократное и устойчивое существование связи между фактами (событиями, явлениями, состояниями и свойствами). Применение презумпции — это вывод о существовании другого факта, ибо есть система аналогичных фактических обстоятельств, и их появление дает право делать вывод о том, что в подавляющем большинстве случаев наступает и такой факт. Безусловно, презумпции верны или абсолютны для надлежащего большинства случаев, но возможны исключения.
В основе понимания правосубъектности, ее структуры лежит презумпция разумения или достижения разума субъекта как физического лица. Эта презумпция есть обобщение, связанное со взрослением человека. В основе презюмирования — длительные наблюдения законоустано-вителя и правоприменителя, отражающие сложившийся порядок вещей в деле взросления людей. Разум и разумение являются определяющими в фактической стороне категории правосубъектности и ее структурных элементов — правоспособно-
сти, дееспособности и деликтоспособ-ности. Неразумение в силу возраста или душевной болезни с позиции права оценивается как ущербная воля. В. Н. Витрук такое явление называет дефектным состоянием воли36.
Презумпция разумения и неразумения имеет отраслевую конкретизацию, что выражается с помощью категории правоспособности и ее составляющих. Законодатель презюмирует степень разумения в зависимости от способности субъекта самостоятельно осуществлять свои действия и нести за них ответственность. Таким образом, разумение является условием или критерием правосубъектности. Относительно специальной правосубъектности требуются самостоятельные исследования. Однако, на наш взгляд, разумность здесь также в числе определяющих факторов.
В юридической литературе при исследовании вопроса фактического содержания категории правосубъектности, статуса личности и других смежных с ними понятий за основу берутся критерии, не позволяющие в полной мере достаточно объективно определять границы отраслевой и специальной правосубъектности (зрелая умственность37, определенный возраст и бездефектное состояние воли38, способность вырабатывать, выражать и осуществлять персонифицированную волю39 и т. д.). О презумпции неразумения, связанной с недостижением обвиняемым возраста уголовной ответственности, говорил И. Л. Петрухин40.
Разумность — и сила, и слабость права. В предложенном исследова-
36 См. Витрук Н. В. Общая теория правового положения личности. М., 2008. С. 198.
37 См.: Бегичев Б. К. Трудовая правоспособность советских граждан. М., 1972. С. 147.
38 См.: Витрук Н. В. Указ. соч. С. 197.
39 См.: Алексеев С. С. Общая теория права: в 2 т. Т. 2. М., 1982. С. 139.
40 Судебная власть / под ред. И. Л. Петру-хина. М., 2001. С. 306.
нии соотношение разумности и права рассмотрено довольно формализованно; это лишь оценка этих двух величин и, главным образом, производного от разума — права. Между тем вряд ли оправданно сведение роли разума в деле правообразования юридических норм и обеспечения их действия. Ограничившись этим аспектом, мы уходим от многих главных вопросов. Дело в том, что разум является «поставщиком» содержания права: право может быть востребованным и экономическим регулятором и в этом случае следует говорить о силе права, и наоборот — неопределенный, слабый разум ведет к слабости права и бессилию государства. Таким образом, слабое государство (неразумно устроенное) порождает слабое право, в чем-то разрушает его; слабое право — слабое по содержанию и техническим механизмам (неразумно созданное) — разрушает государство, делает его бессильным.
В свете таких подходов и оценок попытаемся охарактеризовать современные правовые системы, в частности российскую. Разумно ли устроено наше право, т. е. разумно ли его содержание, его технические характеристики? Является ли государство организованной силой, способной «вдыхать» в право жизнь и здоровую энергию? К сожалению, с позиции разумности современное отечественное право с содержательной и технической сторон неэффективно и угасает. Во-первых, федеральный законотворческий процесс превратился в некое «латание дыр и прорех»: принимаются сотни поправок, дополнений и изменений. Разработка и принятие самостоятельных законов, нацеленных на перспективу, стало редкостью, многие законы, их положения, не успев «проработать» сколь-нибудь долго, тут же подвергаются критике и реформированию; во-вторых, региональное законотворчество по существу за последние десять и более лет также сведе-
но к минимуму41. Одновременно законотворческий процесс нагружается техническими регламентами, многие из которых можно было принять на уровне Правительства РФ и ведомств. Примеры неразумности и неэффективности содержания и технической стороны права можно продолжать.
Выводы. Разумность и право — тесно связанные явления. Первое представляет собой свойство человека, основу его деятельного начала, выступает критерием и мерилом определения человека. Второе — деятельность человека, продуктом которой является такой социальный регулятор поведения, как право. Право и его нормы — результат продуктивного разума. По существу, средство или способ обеспечения человеком самого себя — гарантия его сохранения и развития. Однако, образно говоря, разумность «не покидает» право после того, как оно «появилось на свет»; это было бы для человека слишком неразумным. В случае действия права разумность является его началом, обеспечивающим целесообразность применения норм материального и процессуального права. Очень важно действие принципа разумности в правосудии. Это является гарантией разумных сроков судопроизводства и исполнения судебного решения, действий судьи и других участников судебного процесса. Разумность есть условие силы и слабости права; разумные начала придают праву эффективность и экономичность действия. Их отсутствие влечет слабости права, его кризис. В данной статье мы лишь наметили контуры исследования такой сложнейшей проблематики, как связь разумности и права. Эта тема требует дальнейшего системного исследования.
41 Подробнее об этом см.: Власенко Н. А. Развитие регионального и муниципального права как гарантия антикризисных явлений // Вестник Тюменского государственного университета. 2011. № 3. С. 17—21.
Библиографический список
Bacon C. W., Morse F. S. The Reasonableness Of The Law. N. Y., 2000.
Bongiovanni G., Postema G., Rotolo A., Sartor G., Walton D. Handbook of Legal Reasoning and Argumentation. L.; N. Y., 2011.
Sartor G., Bongiovanni G., Valen C. Reasonableness and Law. L.; N. Y., 2009.
Абушенко Д. Б. Судебное усмотрение в гражданском процессе: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 1998.
Алексеев С. С. Общая теория права: в 2 т. Т. 2. М., 1982.
Бегичев Б. К. Трудовая правоспособность советских граждан. М., 1972.
Ведяхин В. М., Суркова О. Е. Факторы формирования и реализации принципов права. Самара, 2005.
Витрук Н. В. Общая теория правового положения личности. М., 2008.
Власенко Н. А. Неопределенность в праве: понятие и пути исследования // Российское правосудие. 2006. № 7.
Власенко Н. А. Развитие регионального и муниципального права как гарантия антикризисных явлений // Вестник Тюменского государственного университета. 2011. № 3.
Воронцова И. В. О категории «разумность» в юридической науке и в гражданском процессуальном законодательстве // Современное право. 2009. № 7.
Гегель Г. Философия права. М., 1990.
Гераклит. О природе // История государственно-правовых учений: хрестоматия / под ред. В. В. Лазарева. М., 2006.
Герцен А. И. Дилетантизм в науке // Избранные философские произведения. М., 1940.
Герцен А. И. Письма об изучении природы // Избранные философские произведения. М., 1940.
Грось Л. А. О федеральных законах, принятых с целью обеспечить реализацию права на судопроизводство в разумный срок // Арбитражный и гражданский процесс. 2010. № 9 и 10.
Гроций Г. О праве войны и мира. Три книги, в которых объясняются естественное право и право народов, а также принципы публичного права. М., 1956.
Ермакова К. П. Пределы судебного усмотрения: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2010.
Зимненко Б. Л. Право на разумные сроки судебного разбирательства по гражданским и уголовным делам. Практика Европейского
Суда по правам человека в отношении РФ // Государство и право. 2011. № 1.
Кант И. Критика чистого разума. М., 1994.
Кант И. Ложные ухищрения // Кант И. Собр. соч.: в 2 т. Т. 2. М., 1940.
Кессиди Ф. Х. Гераклит. М., 1982.
Кондаков И. И. Логический словарь-справочник. М., 1976.
Лукьяненко М. Ф. Оценочные понятия гражданского права: разумность, добросовестность, существенность. М., 2010.
Нерсесянц В. С. Право и закон. М.,1983.
Нерсесянц В. С. Философия права Гегеля. М., 1998.
Общая теория права и государства / под ред. В. С. Нерсесянца. М., 2001.
Переплеснина Е. М. О некоторых проблемах применения ФЗ «О компенсации за нарушение права на судопроизводство или права на исполнение судебного акта в разумный срок» // Российское правосудие. 2010. № 11.
Пионтковский А. А. Учение Гегеля о праве и государстве. М., 1992.
Рябцева Е. Р. Принцип разумности как основа уголовно-процессуальной деятельности // Российская юстиция. 2011. № 3.
Свит Ю. П. Понятие и значение добросовестности и разумности в современном российском праве // Законы России. 2010. № 9.
Скурко Е. В. Принципы права в современном нормативном понимании. М., 2008.
Судебная власть / под ред. И. Л. Петру-хина. М., 2001.
Теоретические и практические проблемы правопонимания: матер. III Междунар. науч. конф. 22—24 апр. 2008 г. Москва / под ред. В. М. Сырых. М., 2010.
Философский энциклопедический словарь / под ред. А. М. Прохорова. М., 1983.
Хабермас Ю., Роктцингер Й. Диалектика секуляризации «О разуме и религии». М., 2006.
Цветков И. В. Эффективность решений Конституционного Суда Российской Федерации в 2006 г. // Налоговед. 2007. № 11.
Шерстюк В. Процессуальные особенности рассмотрения в арбитражном суде дел о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство или права на исполнение судебного акта в разумный срок // Хозяйство и право. 2011. № 2.
Юдин А. Присуждение компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок // Хозяйство и право. 2011. № 2.
