CC BY
58
УДК 342.2
БЫРЛЭДЯНУВ.И. Разработка правовой доктрины субъекта Российской Федерации: теоретическая проблема или практическая необходимость?
В статье исследуются важные для современной науки конституционного права проблемы разработки правовой доктрины субъекта Российской Федерации. Автор предлагает дискуссию о теоретичности или практичности наличия в каждом субъекте РФ собственной правовой доктрины. Предлагается авторский подход к элементному составу правовой системы, уточняются определения таких конституционных понятий, как правовая система России, правовая система субъекта Российской Федерации, правовая доктрина субъекта Российской Федерации.
Ключевые слова: конституционная теория, правовая система России, правовая система субъекта Российской Федерации, элементы правовой системы, правовая доктрина субъекта Российской Федерации.
В современной науке конституционного права России особую важность приобретают ответы на вопросы о том, каким образом формируется правовое воздействие и каковы его источники. Так, Ю.А. Тихомиров отмечает, что достаточно давно в зарубежной литературе и сравнительно недавно в отечественной юридической науке используется подход, согласно которому общество вне государственной структуры признается «правотворящим» субъектом; это позволяет в новейших исследованиях рассматривать правовое регулирование как процесс упорядочения общественных отношений при помощи и спонтанно формируемых в обществе норм права и правовых предписаний, устанавливаемых государством в нормативно-правовых актах1. Общество, создавая правовую доктрину, фактически формирует универсальный регулятор, один из базовых элементов российской правовой системы. Обычно правовая доктрина предшествует нормативной формулировке юридически возможного (или должного) варианта поведения, объясняет его целесообразность, социально согласовывает с моральными установками, господствующими в той или иной общественных сферах. Именно док-
трина является основой правотворчества, придавая ему обоснованный и организованный характер; доктринальные установки часто «включаются» законодателем в правовые нормы. Указанные принципы позволяют по-новому взглянуть на доктринальные формы права, в том числе и на уровне субъекта Российской Федерации.
Верно было отмечено С.С. Алексеевым: все то, что наряду с собственно правом входит в правовую систему (юридическая практика, правовая идеология), можно рассматривать в качестве своего рода проявлений права, то есть особых и самостоятельных элементов правовой действительности, которые, функционируя по законам целостной системы, в то же время «сопровождают» право, раскрывают, развертывают, выявляют его сущность, его черты как нормативного регу-лятора2. При этом термины «правовая идеология» и «правовая доктрина», на наш взгляд, для целей описания элементного состава правовой системы как Российской Федерации, так и её субъектов являются понятийными синонимами, обладающими одинаковой признаконесущей силой. Автору как исследователю проблематики структуры отечественной правовой системы очень близко
№ 1 2011 г.
определение права, предложенное Ю.А. Тихомировым: «Право - это правовые взгляды и позиции, выражающие социальные интересы и закрепленные в системе общеобязательных принципов и правил поведения, установленных государством и международными структурами и регулирующих общественные отношения, обеспеченных государством и институтами граж-данскогообщества и мирового сообще-ства»3. Пользуясь именно этим определением, мы попытаемся дискутировать о правовой доктрине вообще и о правовой доктрине субъекта Российской Федерации в частности.
Основным подходом к категории «доктрина» в отечественной юриспруденции является представление её в качестве системного учения, целостной структурированной концепции, обобщенной научной теории, выступающей научным базисом программного действия властных структур - законодательных, исполнительных, судебных. Сегодня, как правило, официальная доктрина формулируется в правовых позициях Конституционного суда Российской Федерации, конституционных (уставных) судов субъектов Российской Федерации, постановлениях иных высших судебных инстанций и выражает их легальное, авторитетное и компетентное мнение по вопросу о конституционности и законности правотворчества и правоприменительной практики; необходимо напомнить и о традиционных ежегодных Посланиях Президента России. Доктрине как самостоятельному феномену правовой действительности традиционно отводилась сфера правосознания; соединение с практикой и правоприменением происходило за счет специального вида толкования права - научного (доктринально-го), влияющего на правореализацию. Серьезный вклад в разработку доктриналь-ной проблематики внес М.Н. Марченко, который рассматривает доктрину в качестве реально существующего и фактически воздействующего на правовую систему вторичного источника права, имеющего огромное влияние как на законодателя, так и на правоприменителя4. Достаточно подробно категорию «доктрина» ис-
следовали С.В. Бошно и Т.М. Пряхина5; в современном отечественном государ-ствоведении именно Т.М. Пряхиной обоснована допустимость использования термина «конституционная доктрина».
Так, в частности, ею была обобщена и уточнена методология формирования конституционной доктрины России; указано, что поиск новой парадигмы юридической науки инициировал конкуренцию идей, позволил подойти к осознанию допустимости принципиально новой методологии, основанной на отказе от мононаучного знания. Соответственно этому допущению Т.М. Пряхина как одну из основных использовала методологию полицентризма, наиболее адаптированную к процессу универсализации правовых знаний и одновременно признающую множественность методов исследования, неоднозначность выводов и, главное, право на существование различных точек зрения6.
Но при этом в отечественной юриспруденции (как в теории государства и права, так и в науке конституционного права) не обсуждается проблема наличия, формирования и функционирования правовых доктрин субъектов Российской Федерации.
Специалистами выделяется целый ряд признаков доктринальных форм права: они напрямую не связаны с творчеством органов государственно власти; их письменное изложение может не отвечать требованиям законодательной техники; их строение сильно отличается от структуры нормативного правового акта; они могут не иметь письменной оболочки; пользователи данных форм должны сами обнаружить это ускользающее право; эти формы создаются при отсутствии прописанных правотворческих процедур7. В числе основной причины, влияющей на значимость доктрины, отмечается «...усложнение правовой системы за счет включения в ее структуру новых видов нормативных актов, общих принципов права, общепризнанных принципов и норм международного права»8. Кроме того, доктрина, будучи необходимым элементом правовой системы, автономна как от фактической, так и от юридической конституции в рамках ценностной ориентации. Она идеальный в данном плане источник, к которому должна
апеллировать учредительная власть, очерчивая рамки правомерности объекта конституционного регулирования9.
Все отмеченное выше, как правило, используется при обсуждении проблем правовой системы всей Российской Федерации. А как же уровень субъекта Федерации? На наш взгляд, основными элементами конституционно-правового статуса субъекта Российской Федерации (вариантами возможного поведения) являются:
- право на участие в федеративных отношениях с Российской Федерацией в порядке и на условиях, установленных Конституцией России;
- право на собственную территорию, входящую в состав территории России;
- право на наличие относительно обособленного населения субъекта Российской Федерации (действующего в соответствии с собственными публично-правовыми интересами, но с учетом публично-правовых интересов населения(народа)всей Российской Федерации);
- право на формирование и наличие относительно самостоятельной собственной правовой системы субъекта Российской Федерации, функционирующей в рамках единой правовой системы Российской Федерации, но обладающей уникальными особенностями, присущими каждому конкретному субъекту Федерации;
- право на формирование и наличие относительно самостоятельной системы права субъекта Российской Федерации, являющейся частью системы права Российской Федерации;
- право на формирование и функционирование системы органов государственной власти субъекта Российской Федерации (законодательных, исполнительных, судебных и иных);
- право на формирование и наличие относительно обособленной системы законодательства субъекта Российской Федерации, каждый элемент которой (закон) принимается в строгом соответствии с действующей федеральной системой законодательства и действует исключительно на территории субъекта;
- право на формирование и наличие системы подзаконных нормативных актов, принятых на уровне конкретного субъекта Российской Федерации в строгом со-
ответствии с действующей федеральной системой законодательства и относительно обособленной системой законодательства субъекта Российской Федерации;
- право на формирование и наличие системы местного самоуправления и элементов гражданского общества, действующих на территории конкретного субъекта Российской Федерации, с учетом исторических, культурных, этнических, нормативных и иных особенностей, но на основе федеральных стандартов.
Перечисленные права субъектов Российской Федерации подлежат серьезному теоретическому осмыслению и доктринально-му описанию. Федеративная реформа, проводимая в Российской Федерации, носит периодический, прерывистый характер; доктрина может придать изменениям такое качество, как последовательность и научная логичность. Более того, именно наличие собственных правовых доктрин субъектов Российской Федерации, согласованных с единой государственной (конституционной) доктриной, приведет всю правовую систему Российской Федерации в устойчивое состояние. Связано это с такой особенностью, как длительность становления доктрины как единой обобщенной концепции. Целый ряд субъектов Российской Федерации может гордиться своими юридическими школами - Саратов, Санкт-Петербург, Воронеж, Волгоград, Екатеринбург, Москва, Саранск, Нижний Новгород, Казань; интересны научные результаты юридических школ Белгорода, Орла, Омска, Пензы, Челябинска, Новосибирска, Ростова-на-Дону, Уфы, Тамбова, ряда других регионов. Научные взгляды юристов перечисленных субъектов России влияют на формирование единой правовой доктрины всего нашего государства, а уж тем более способствуют формированию устойчивых правовых традиций в их собственном, конкретном субъекте Федерации. В таких субъектах первой заработала мировая юстиция, были сформированы конституционные (уставные) суды субъектов Федерации, введены должности уполномоченных по правам человека и правам ребенка; сформированы общественные палаты субъектов, активно работает местное самоуправление.
Большинство юристов-теоретиков едины в том, что доктрина вырабатывает формальные положения, к которым следует
№ 1 2011 г.
обращаться в случае возникновения противоречий, рекомендует типовые решения для поиска выхода из спорных, коллизионных, конфликтных ситуаций. Понятно, что при реализации субъектами Российской Федерации своих конституционных прав по созданию собственных, относительно самостоятельных правовых систем, формированию и функционированию системы органов государственной власти субъекта, формированию относительно обособленной системы законодательства субъекта, формированию системы местного самоуправления и элементов гражданского общества, действующих на территории конкретного субъекта Российской Федерации с учетом исторических, культурных, этнических, нормативных и иных особенностей, но на основе федеральных стандартов, на первый план выходит именно правовая доктрина субъекта Российской Федерации.
На наш взгляд, при формировании правовой доктрины субъекта Российской Федерации необходимо использование фиксированных оценочных ориентиров правового регулирования, в качестве которых должны выступать принципы, выражающие сущностные признаки, соблюдение которых позволит моделировать практику правового регулирования в субъекте Российской Федерации. Соглашаясь с Ю.А. Тихомировым10, перечислим эти принципы:
- принцип достоверного и опережающего отражения действительности;
- принцип объективного отражения в правовом регулировании всего спектра социальных интересов;
- принцип непрерывного развития права;
- принцип системности правового регулирования;
- принцип обоснованности выбора правовых регуляторов путем оценки их вариантов;
- принцип процедурно-регламентных режимов.
Изложенные принципы не следует воспринимать как ненужные абстракции; их можно и должно учитывать в качестве практических оценочных ориентиров. Конструкции Ю.А. Тихомирова применимы к границам и объему правового регулирования, юридическим корреляциям, моделям пра-
вового воздействия, предотвращению рисков правового воздействия, анализу регулирующего воздействия, правовым ролям участников правоотношений, качеству правовых актов, механизму правоприменения, правовой диагностике и правовому мониторингу, способам оценки отклонений от правовых норм - т.е. всему тому, на что должна быть направлена правовая доктрина субъекта Российской Федерации.
При этом остается ряд серьезных методологических проблем. Каким образом правовая доктрина субъекта Российской Федерации должна учитывать публично-правовые интересы населения; как происходит взаимодействие и взаимопроникновение правовой доктрины субъекта Федерации с системой права и системой законодательства; как влияет правовая доктрина субъекта на правовую практику (деятельность) участников правоотношений на уровне субъекта Российской Федерации? Ответы на эти и другие вопросы позволят стабилизировать федеративные отношения в России, тем более накануне парламентских и президентских выборов.
1 См.: Тихомиров Ю.А. Правовое регулирование: теория и практика. М., 2010. С. 24-25.
2 См.: Алексеев С.С. Теория права. М., 1995. С. 85.
3 Тихомиров Ю.А. Коллизионное право. Учебное и научно-практическое пособие. М., 2000. С. 8. Это определение обсуждаемо, т.к. «...правовые взгляды и позиции относятся не к праву как к таковому, а к правосознанию; со взглядами и позициями можно спорить, их можно отвергать, а отвергать нормы права, оставаясь при этом в рамках правомерного поведения, практически невозможно». См.: Марченко М.Н., Прокофьев Г.С. Коллизионное право: комплексный анализ и концепция // Вестник российского права. 2000. № 10. С. 193.
4 См.: Марченко М.Н. Правовые системы современного мира. М., 2001. С. 111-112.
5 См.: Бошно С.В. Доктрина как форма и источник права//Журнал российского права. 2003. №12. С. 70-79; Пряхина Т.М. Конституционная доктрина современной России: дис. ... д-ра юрид. наук. Саратов, 2004.
6 См.: Пряхина Т.М. Указ. соч. С. 17.
7 См.: Бошно С.В. Доктринальные и другие нетрадиционные формы права // Журнал российского права. 2003. № 1. С. 83
8 См.: Пряхина Т.М. Указ. соч. С. 69.
9 См.: Пряхина Т.М. Указ. соч. С. 95.
10 См.: Тихомиров Ю.А. Правовое регулирование: теория и практика. М., 2010. С. 31-33.
