CC BY
131
Вестник ПСТГУ
II: История. История Русской Православной Церкви.
2010. Вып. 11:3 (36). С. 36-47
Разработка концепции религиозного образования в документах Священного Собора Православной Российской Церкви 1917—1918 гг.
С. П. Синельников
В статье рассматривается деятельность Собора по сохранению преподавания Закона Бо-жия в школах и разработке концепции религиозного образования и просвещения народа. Первый проект церковного Собора (10 августа 1918 г.) отвечал потребностям и духу времени и был значительным шагом вперед в деле обучения религии и приобщения к вере, но не имел никаких шансов быть реализованным в условиях внешней враждебной по отношению к Церкви силы — безбожной советской власти. Второй проект (13 августа 1918 г.) представлял собой развернутую программу внешкольного и внебогослужебно-го просвещения народа и был более реальным в тех условиях, поскольку формально не противоречил декрету. И отчасти идеи проекта начали реализовываться в 1918 г. Таким образом, внешкольное преподавание Закона Божия Русская Православная Церковь связывала с храмом в небогослужебное время. Но уже в конце 1918 г. советская власть заявила о своем намерении серьезно заняться атеистическим воспитанием детей не только в новой советской школе, но и вне ее стен.
Декрет советского правительства (СНК) об отделении Церкви от государства и школы от Церкви от 20 января 1918 г. стал эпохальным документом, перевернувшим всю систему государственно-церковных отношений в России. Как считают историки, декрет был не столько самостоятельным актом, сколько реакцией — ответом большевиков на определение Поместного Собора «О правовом положении Православной Российской Церкви» от 2 декабря 1917 г.1. В упомянутом определении Собора выражалось убеждение Церкви в обязательности «утверждаемых Православной Церковью низших, средних и высших школ, как специально богословских, так и общеобразовательных, пользующихся в государстве всеми правами правительственных учебных заведений на общем основании» (ст. 18 определения). Церковь считала, что «во всех светских государственных и частных школах воспитание православных детей должно соответствовать духу Православной Церкви», а «преподавание Закона Божия для православных учащихся
1 См.: Беглов А. От соборного Определения — к декрету СНК (К вопросу о генезисе государственно-церковных отношений советского периода) // Альфа и Омега. 2007. № 1 (48). С. 146-170.
как в низших и средних, так и в высших учебных заведениях» и «содержание законоучительских должностей в государственных школах предпринимается на счет казны» (ст. 19 определения)2. Ленинский декрет провозглашал незыблемым принцип: «Школа отделяется от церкви. Преподавание религиозных вероучений во всех государственных и общественных, а также частных учебных заведениях, где преподаются общеобразовательные предметы, не допускается. Граждане могут обучать и обучаться религии частным образом» (§ 9 декрета)3.
Церковь своим определением имела намерение обозначить будущую модель церковно-государственных отношений, если не кооперационную, то хотя бы координационную в форме конкордата (соглашения) между Церковью и светским государством. Но советское правительство не собиралось вступать с Церковью в обсуждение вопросов церковно-государственных отношений и не скрывало ликвидационных по отношению к ней устремлений. Декрет В. И. Ленина стал ответом на определение Собора, причем ответом отрицательным. Не будучи самостоятельным документом, декрет отвергал все пункты определения Собора и вытеснял религиозное образование из системы советского образования.
Первая реакция Священного Собора на декрет изложена в соборном постановлении 25 января 1918 г., в котором признается: «Служители алтаря отстраняются от воспитания народа. Самое преподавание Закона Божия в школах не только государственных, но и частных не допускается; тем самым все духовноучебные заведения обрекаются на закрытие». В документе дана оценка декрету, как «злостному покушению на весь строй жизни Православной Церкви» «под видом закона о свободе совести»4.
2 Определение Священного Собора о правовом положении Православной Российской Церкви, 2 декабря 1917 г. // Русская Православная Церковь и коммунистическое государство. 1917—1941. Документы и фотоматериалы / Отв. ред. Я. Н. Щапов; отв. сост. О. Ю. Васильева. М., 1996. С. 13-15.
3 Декрет СНК «Об отделении церкви от государства и школы от церкви», 20 января 1918 г. (ст. 263) // Собрание узаконений и распоряжений рабочего и крестьянского правительства (СУ). 1918. № 18. 26 января. С. 272-273.
4 Постановление Св. Собора по поводу декрета об отделении Церкви от государства [принятое в 69-м заседании Собора, 25 января 1918 г.] // Священный Собор Православной Российской Церкви [1917-1918 гг.]. Книга VI. Деяния №У1—1ХХУП. М., 1918. С. 72.
Осуждающую и резкую оценку декрету Патриарх Тихон дал 15 (28) мая 1918 г. в своем послании Константинопольскому Патриарху Герману V: «Люди, ставшие у власти в нашей стране, чуждые христианской, а некоторые из них всякой веры, возымели нечестивое намерение устранить от руководства народной жизнью и от ее освящения Православную Церковь. Они измыслили закон, или, лучше сказать, беззаконие с целью изъять у Нее по возможности способы проявлять Ее спасительное влияние на души верующих. Церковь лишается по их решению права собственности, и самые Святые храмы обращаются в общенародное гражданское достояние, вследствие чего права на наши Святыни приобретают наряду с православными людьми и инославные, магометане, иудеи и язычники. Распоряжение храмами и даже священными сосудами, крестом, Евангелием и иконами и предоставление их для богослужебных целей православным христианам признаётся правом гражданских властей. Преподавание законов Божиих в школах государственных, общественных и частных изгоняется. Церковные школы, как народные, так и подготовительные для лиц, посвящающих себя служению Церкви, уничтожаются. Все церковные таинства, священнодействия и общественные моления признаются для государства посторонними и излишними. Таков тот переворот в
В ответ на закрытие всех церковных школ и на декрет СНК от 20 января 1918 г. Патриархом Тихоном, Священным Синодом и Собором был принят целый ряд определений и постановлений в защиту Закона Божия и к сохранению духовно-учебных заведений. В этих документах значительное место отводилось христианскому просвещению в приходе, подготовке пастырей-законоучителей.
В целях сохранения и поддержания духовных школ, остававшихся единственными, где можно было получить христианское просвещение, Святейший Патриарх Тихон и Священный Синод совместно с Высшим Церковным Советом (ВЦС) выступили с постановлением от 20 февраля 1918 г., названным «О мероприятиях к сохранению духовно-учебных заведений в ведении Церкви», в котором призвали духовенство и мирян прийти на помощь духовной школе. На этом заседании Священного Синода и ВЦС было заслушано примечательное и беспрецедентное заявление собрания представителей духовно-учебных заведений Московской епархии на имя Патриарха о том, что «общее собрание представителей педагогических корпораций духовно-учебных заведений Московской епархии, решительно отказываясь подчиниться приказам большевиков и желая всеми мерами сохранить духовно-учебные заведения в ведении Церкви, просит допустить временную передачу духовно-учебных заведений в собственность родительских организаций». В постановлении в целях сохранения духовной школы в ведении Церкви было отмечено главным пунктом: «Предложить епархиальным Преосвященным всеми возможными способами выяснить православному населению особливую необходимость в настоящее время сохранения и поддержания духовной школы ввиду ее значения как единственного теперь, при запрещении преподавания Закона Божия в светских школах, рассадника христианского просвещения и призывать духовенство и мирян придти на помощь духовной школе в ее тяжелых обстоятельствах и, где представится возможность, созвать экстренные епархиальные собрания»5.
Как видно из постановления, родители были готовы взять на содержание некоторые духовные школы. Еще одно наблюдение: высшее церковное руководство вынуждено было признать окончательное и бесповоротное решение государства о государственных светских школах (и соответственно о безоговорочном изгнании Закона Божия из них), но не могло примириться с захватом церковных учебных заведений. Советская власть отняла у Церкви духовные школы, «перепрофилируя» их в светские.
В постановлении Патриарха и Священного Синода от 28 февраля 1918 г. о деятельности церковно-административного аппарата в условиях новой госу-
жизни и быте православного русского народа, который замыслили произвести его нынешние властители» (Послание Святейшего Патриарха Тихона Константинопольскому Патриарху Герману V о воздвигнутых на Церковь Божию в России гонениях, 15 (28) мая 1918 г. // Акты Святейшего Тихона, Патриарха Московского и всея России, позднейшие документы и переписка о каноническом преемстве высшей церковной власти. 1917-1943 гг. Сборник в двух частях / Сост. М. Е. Губонин. М., 1994. С. 131-132).
5 Выписка из Постановления Святейшего Патриарха и Священного Синода в соединенном присутствии с Высшим Церковным Советом о мероприятиях к сохранению духовноучебных заведений в ведении Церкви, 07 (20).02.1918 г. // Акты Святейшего Тихона, Патриарха Московского и всея России... С. 91-93.
дарственной власти, в части, касающейся учебных заведений и преподаваемого в них Закона Божия, было принято решение:
«.7. Начальствующие и учащие в духовно-учебных заведениях должны тесно сплотиться с родителями учащихся и служащими в союзы (коллективы) для защиты учебных заведений от захвата и для обеспечения дальнейшей их деятельности на пользу Церкви и Православного народа.
8. Эти союзы должны настойчиво требовать и всемерно добиваться того, чтобы строй учебных заведений оставался неизменным впредь до особых распоряжений церковной власти.
9. Законоучители светских учебных заведений должны всемерно воздействовать на педагогические и родительские советы, чтобы они твердо отстаивали преподавание Закона Божия в учебном заведении, и идти навстречу всякому доброму начинанию их в пользу религиозного воспитания и обучения»6.
У Русской Православной Церкви не было реальных механизмов защиты церковных прав на учебные заведения, на оставление Закона Божия и т. д., поэтому Синод мог только рекомендовать «сплотиться для защиты от захвата», «требовать неизменности строя учебных заведений», «отстаивать преподавание закона Божия» и т. д. Лишенная собственности, прав юридического лица, отодвинутая на задворки, гонимая и преследуемая, Церковь становилась изгоем в государстве. А советская власть, уже запустившая механизм разрушения Церкви и системы религиозного воспитания и образования, не намеревалась прислушиваться к заявлениям, исходящим от Собора и от приходов, отдельных коллективов верующих. В определении от 18 апреля 1918 г. Собору ничего не оставалось, как только призывать от своего имени приходские и епархиальные организации «к принятию мер для возвращения отобранного имущества церквей, монастырей, церковных учреждений и организаций, в том числе духовно-учебных заведений» (п. 12 определения) и предлагать всем православным объединяться в братства и союзы для возвращения отобранного и составлять письменные приговоры в защиту Церкви и ее достояния (п. 13)7.
Весной 1918 г. Святейшим Патриархом Тихоном, Священным Собором и Священным Синодом были приняты и другие важные документы, в которых значительное место отводилось христианскому просвещению в приходе, подготовке пастырей-законоучителей, в числе которых определение о православном приходе (Приходский Устав) от 20 апреля, постановление и положение о пастырских училищах от 30 мая 1918 г.8
6 Постановление Святейшего Патриарха Тихона и Священного Синода о деятельности церковно-административного аппарата в условиях новой государственной власти, 28 февраля 1918 г. // Русская Православная Церковь и коммунистическое государство... С. 32; Акты Святейшего Тихона, Патриарха Московского и всея России. С. 97.
7 Определение Священного Собора Православной Российской Церкви о мероприятиях, вызываемых происходящим гонением на Православную Церковь, 5 (18) апреля 1918 г. // Русская Православная Церковь и коммунистическое государство... С. 19-20.
8 О православном приходе (Приходский Устав), 7 (20) апреля 1918 г. // Собрание определений и постановлений Священного Собора Православной Российской Церкви 1917-1918 гг. Вып. 3. [Репринт. изд. 1918 г., вып. 1-4]. М., 1994. С. 13-41; Постановление Святейшего Патриарха, Священного Синода и Высшего Церковного Управления (ВЦУ) Православной Рос-
20 апреля 1918 г. Священный Собор принял ряд определений в ограждение духовных учебных заведений от окончательного разгрома. Это относилось к духовным семинариям и училищам, а также к епархиальным женским училищам, которые соборным определением оставлялись в ведении Церкви. Наряду с духовными семинариями учреждались пастырские училища9.
Церковь в лице своих представителей — членов Священного Собора осознавала и понимала, что если Закон Божий в школе недопустим, то центром религиозного воспитания и просвещения детей должен стать храм. Большое внимание вопросу о внешкольном преподавании Закона Божия уделил Священный Собор 1917-1918 гг. уже в заседаниях первой сессии. Вкратце история вопроса такова. Впервые тема внешкольного преподавания Закона Божия была поднята на заседании законоучительского отдела (XV Отдела Священного Собора о преподавании Закона Божия) 21 сентября 1917 г. При обсуждении в Отделе общих вопросов религиозного обучения возникла необходимость создания четырех подотделов: 1) школьно-педагогического, 2) подотдела внешкольного религиозного воспитания детей и юношества в связи с вопросом об отделении Церкви от государства, 3) по организации вспомогательных средств религиозного просвещения и 4) об органах центрального и епархиального управления преподаванием Закона Бо-жия. Причем вопрос о внешкольном обучении возник не в связи с прямой угрозой Закону Божию или его полной отмены, а в контексте повышения качества и результата религиозно-нравственного воспитания10.
Член Отдела епископ Томский Анатолий (Каменский) признал, что необходимо озаботиться устройством внешкольного обучения Закону Божию детей и взрослых и привел пример: «По опыту знаю, что половина подрастающих [детей и юношества], даже бывших в школе, совсем не знают Закона Божия. При опросах детей, кто учился в школе, в Томской губернии оказывалась половина не учившихся. Они не знают никаких молитв. В старое время священники обучали при храмах, и тогда было больше знающих Закон Божий. Когда в Томске стали собирать детей с улицы в воскресную школу, то собралось до 500 человек, совершенно не знающих религии. Из этих детей, лишенных всякого религиозного воспитания, формируются будущие враги общественного порядка и преступники. Так стоит дело вне школы, но и в школе знание Закона Божия слабое. А в средней школе, особенно в старших классах мы часто видим неверующих юношей». Епископ Анатолий поставил закономерный вопрос: «Что же будет, если школы останутся вовсе без Закона Божия?» — и дал ответ на него: «На этот слу-
сийской Церкви 17 (30) мая 1918 г. о пастырских училищах // Прибавления к Церковным Ведомостям. 1918. № 23-24 (1 (14) июля). С. 167-168; Положение о пастырских училищах // Там же. С. 168-174.
9 См.: Определение Священного Собора Православной Российской Церкви «О духовных семинариях и училищах и о пастырских училищах», 7 (20) апреля 1918 г. // Собрание определений и постановлений Священного Собора Православной Российской Церкви 1917-1918 гг. Вып. 3. Приложение к «Деяниям» второе [Репринт. изд. 1918 г., вып. 3]. М., 1994. С. 53; Определение Священного Собора Православной Российской Церкви «О женских училищах епархиальных и духовного ведомства», 7 (20) апреля 1918 г. // Там же. С. 54.
10 Протокол № 7 заседания XV Отдела Священного Собора от 21 сентября 1917 г. // ГА РФ. Ф. Р-3431. Оп. 1. Д. 398. Л. 9-а.
чай необходимо выработать программу внешкольного обучения Закону Божию и образовать особый подотдел»11.
Подотдел получил название: внешкольное обучение Закону Божию и христианское просвещение общества (христианизация народных масс) в духе Православной Церкви. Определились и с основными направлениями работы подотдела: а) при неотделении Церкви от государства (при сохранении Закона Божия в числе обязательных предметов) и б) при отделении Церкви от государства. Оба варианта предусматривали катехизические беседы и уроки, воскресные занятия, создание христианских содружеств молодежи, братств и обществ. Для второго варианта отдельно оговаривались службы, устраиваемые для детей, паломничества и миссионерство12.
Итоги обсуждения вопроса подвел председатель Отдела архиепископ Тамбовский Кирилл (Смирнов), напомнивший, что дело Собора — не частности, а общие положения о «религиозном воспитании всего народа на всю жизнь». И, заглядывая в ближайшее будущее, архиепископ Кирилл пророчески предположил: «Нельзя скрывать от себя опасности, что мы можем остаться без помощи государства. Мы должны думать о религиозном воспитании народа уже не старыми путями. Школа может уйти от нас, но религиозное миросозерцание народа должно остаться»13.
18 января 1918 г. в Священный Собор поступило заявление священника Аполлинария Рождественского, предложившего в качестве внешкольного церковного законоучительства такую забытую форму, как катехизаторские и огласительные беседы с детьми и взрослыми в храме, которые закладывают мировоззрение на всю жизнь. При этом он сослался на замечательный опыт петроградских священников во главе с протоиереем Егоровым, которые устраивали при церквях особые детские организации: дети собирались два раза в неделю в храме по вечерам, пели, участвовали в богослужении, слушали беседы и задавали воп-росы14.
После решений советского правительства об отмене преподавания Закона Божия в школах всех типов актуальность вопроса о внешкольном религиозном обучении возросла тысячекратно. В связи с этим в церковной периодике появился ряд замечательных статей законоучителей и священников15.
11 Протокол № 7 заседания XV Отдела Священного Собора от 21 сентября 1917 г. // ГА РФ. Ф. Р-3431. Оп. 1. Д. 398. Л. 9-а, 9-б.
12 Протокол № 8 заседания XV Отдела Священного Собора от 26 сентября 1917 г. // Там же. Л. 12.
13 Там же. Л. 15.
14 См.: Тезисы доклада свящ. Аполлинария Рождественского «О современном положении религиозного обучения детей и юношества Отечественной православной Церкви и о мерах к его возвышению», прочитанного на Мологском Законоучительском съезде [Ярославской губернии], 30 ноября 1917 г. // Там же. Д. 399. Л. 2-15.
15 См.: Глаголев М. Внешкольное религиозное просвещение // Религия и школа. 1918. № 3 (янв.). С. 165-171; Игнатьев А., прот. О религиозно-нравственном воспитании народа // Там же. № 4 (февр.). С. 193-195; Боярский А., свящ. Законоучительство вне школы // Там же. С. 195-204; Егоров И., прот. Основные законы и приемы постановки внешкольного религиозного воспитания и образования // Там же. С. 214-218; Рождественский А., свящ. Об организации религиозно-нравственного просвещения детей и юношества в отечественной
Священный Собор искал пути и возможности обучения религии в новых условиях, и в заседаниях его третьей сессии вопрос школьном и внешкольном религиозном просвещении обсуждался неоднократно. 10 августа 1918 г. Собор заслушал доклад представителя Отдела о преподавании Закона Божия М. Ф. Глаголева «О школьном преподавании Закона Божия», который огласил проект основных положений школьного преподавания Закона Божия. Постатейное чтение и обсуждение проекта потребовало некоторых редакционных поправок, часть из которых была принята. В целом доклад и положение были одобрены и переданы в Отдел на окончательную доработку16.
После обсуждения доклада председательствующий заседания митрополит Новгородский Арсений (Стадницкий) указал на главную задачу Отдела — «выяснить, как преподавать Закон Божий при современных условиях воспрещения школьного преподавания Закона Божия». Как бы отвечая на реплику митрополита Арсения, М. Ф. Глаголев огласил второй запланированный доклад «О вне-богослужебном, внешкольном просвещении народа», который был подвергнут обсуждению и постатейному чтению. Обмен мнениями занял и все следующее 143 заседание Собора 13 августа 1918 г.17
Указанные проекты не были доработаны до конца и не приобрели силу соборных определений. Первый проект был обоснован, отвечал потребностям и духу времени и был значительным шагом вперед в законоучительском деле. Но он не имел никаких шансов быть реализованным в условиях внешней враждебной по отношению к Церкви силы — безбожной советской власти. Второй проект представлял собой развернутую программу внешкольного и внебогослу-жебного просвещения народа и был более реальным в тех условиях, поскольку формально не противоречил декрету в буквальном понимании его 9-й статьи. И отчасти идеи проекта начали реализовываться в 1918 г. Таким образом, внешкольное преподавание Закона Божия Русская Православная Церковь связывала с храмом в небогослужебное время. В 1918 г. преподавание вероучения в храме допускалось18. Но уже в августе 1918 г. советской властью были приняты первые
православной Церкви ввиду декрета и запрещения преподавания религии в школах (Доклад, прочитанный на общем собрании Мологского законоучительского съезда 7 февраля 1918 г. // Там же. № 7 (май). С. 367-374.
16 См.: [Проект основных положений Св. Собора Российской Православной Церкви 1917-1918 гг. «О школьном преподавании Закона Божия», 28 июля (10 августа) 1918 г. (Деяние 142)] // Деяния Священного Собора Православной Российской Церкви 1917-1918 гг. Т. 10. Деяния 137-151. М., 2000. С. 98-102.
17 Проект постановления Св. Собора Российской Православной Церкви 1917-1918 гг. «О внебогослужебном, внешкольном просвещении народа» [в изложении Отдела о преподавании Закона Божия], рассмотренный на заседании 31 июля (13 августа) 1918 г. (Деяние 143)] // Там же. С. 104-107, 109-121.
18 14 декабря 1918 г. Саратовская губкомиссия по отделению церкви от государства и школы от церкви направила в Наркомпрос просьбу о даче разъяснения по поводу допустимости преподавания Закона Божия в церквах. Бюро Коллегии Наркомпроса в своем ответе признало такое преподавание в храмах «вполне допустимым» (Отзыв [разъяснение] коллегии Наркомпроса на вопрос Саратовской губкомиссии по отделению церкви от государства и школы от церкви (от 14 декабря 1918 г.) о допустимости преподавания Закона Божия в церквах, 25 декабря 1918 г. // ГА РФ. Ф. А-2306. Оп. 2. Д. 304. Л. 16).
ограничительные шаги в отношении внешкольного религиозного обучения детей, обязывающие принимать меры к тому, чтобы «допускаемое вне стен учебных заведений преподавание Закона Божьего детям до 18 лет отнюдь не отливалось в форму учреждения правильно функционирующих учебных заведений, руководимых церковниками». Все случаи преподавания Закона Божия детям до 18 лет, а также характер, формы и методы такого преподавания надлежало расследовать19. В конце 1918 г. последовали новые сигналы о намерении государства серьезно заняться воспитанием детей не только в новой советской школе, но и вне ее стен20.
На заседаниях 24 и 26 августа 1918 г. (деяния 149 и 150) обсуждалось заявление 40 членов Собора по поводу декрета СНК об уничтожении домовых церквей при учебных заведениях и о ликвидации имуществ этих церквей21. Обсуждение завершилось утверждением постановления Соборного Совета от 26 августа 1918 г., в котором отмечалось, что опубликованное в «Известиях ВЦИК» (1918. № 180) постановление Народного комиссариата по просвещению об освобождении помещений из-под домовых церквей при учебных заведениях и о ликвида-
19 См.: Постановление 5-го заседания Государственной Комиссии по Просвещению от 24 августа 1918 г. // Известия ВЦИК. 1918. 6 сент. ( № 191).
20 В декларации подотдела социального воспитания Наркомпроса подчеркивалось, что государство намерено заняться воспитанием подрастающего поколения не только в школьных учреждениях, но и вне их: «Россия покрывается сетью культурных учреждений к услугам подрастающего поколения. Но чтобы реформа воспитания была полной, она должна охватить собой всю жизнь ребенка не только в школе, но и вне школы» (Декларация подотдела социального воспитания [Наркомпроса] (ноябрь 1918 г.) (ГА РФ. Ф. А-2306. Оп. 2. Д. 32. Л. 272).
Позднее, в 1919-1923 гг. советская власть примет все основные решения в отношении запрещения внешкольного религиозного просвещения в храмах (см.: Письмо НКВД всем гу-бисполкомам и горисполкомам об отношении к религиозным обществам № 123 037 от 28 февраля 1919 г. // Революция и церковь. 1919. № 2 (февр.). С. 38-39; Разъяснение VIII отдела Наркомюста № 537 от 26 апреля 1919 г. // Гидулянов П. В. Отделение Церкви от Государства в СССР. Полный сборник декретов, ведомственных распоряжений и определений Верхсуда РСФСР и других советских социалистических республик [Систематизированный сборник действующего в СССР законодательства] / Под ред. П. А. Красикова. М., 1926. С. 371-372; Инструкция Наркомюста, НКВД и Наркомпроса о применении законоположений об отделении церкви от государства (ст. 30) от 10 ноября 1920 г. (ГА РФ. Ф. Р-5263. Оп. 1. Д. 55. Л. 344); Постановление (циркуляр) Наркомпроса РСФСР «О запрещении преподавания так наз[ываемого] закона божьего детям до 18 лет» от 23 апреля 1921 г. (ГА РФ. Ф. А-353. Оп. 6. Д. 19. Л. 59); Декрет ВЦИК [о запрещении преподавания Закона Божия лицам, не достигшим 18-летнего возраста; о свободе проповеди] от 13 июня 1921 г. // Гидулянов П. В. Отделение Церкви от Государства. С. 365-366; Циркулярное разъяснение Наркомюста, НКВД и Наркомпроса № 200 об использовании зданий [октябрь 1921 г.] (ГАРФ. Ф. А-353. Оп. 6. Д. 19. Л. 61); Разъяснение V отдела Наркомюста № 227 от 8 мая 1922 г. // Гидулянов П. В. Отделение Церкви от Государства. С. 368-369; Циркуляр НКВД № 336 всем губотделам управления от 31 июля 1923 г. (ГА РФ. Ф. Р-5263. Оп. 1. Д. 55. Л. 344); Инструкция (постановление) НКВД и Наркомпроса № 461 о порядке занятий с детьми вне школы [утверждена 22 декабря 1923 г.] // Фиолетов Н. Н. Церковь и государство по советскому праву. II (Обзор и комментарий законодательства по вопросам отношения церкви и государства за 1923 и начало 1924 г. М.; Саратов, 1924. С. 45-46).
21 Деяния Священного Собора [Т. 10. Деяния 137-151]. С. 200-214, 234-236.
ции имуществ этих церквей продемонстрировало «оскорбительное для чувства верующего православного народа отношение к церковным святыням»22.
30 августа 1918 г. Священным Собором было принято постановление об обеспечении служащих духовно-учебных заведений, остающихся за штатом по случаю декрета СНК о передаче этих заведений Наркомпросу23.
Инструкция Наркомюста от 24 августа 1918 г. вызвала взрыв возмущения. На внеочередном экстренном заседании Собора 31 августа 1918 г. (деяние 153) обсуждались вопросы, связанные с ее положениями — убийственными для Церкви и религиозного обучения. Вырабатывались меры по противодействию бесчинным действиям властей в отношении Церкви. С огорчением отмечался факт молчания народа. Члены Собора называли «неслыханным грехом народа его молчание при всех гонениях на Церковь со стороны существующей власти». Некоторыми предлагалась крайняя мера — наложение на православный народ интердикта, состоящего в закрытии церквей, но она не получила общей поддержки. Митрополит Новгородский Арсений в своем выступлении отмечал: «Церковь в ее земном проявлении (со стороны благотворительной, просветительной) уничтожается, не потому только, что она теряет имущество, а здесь удар по Церкви, как силе благодатной. Здесь мы лишаемся всего, права обнаружения религиозных чувств, права благодатного воздействия на паству. Лишены мы того, что является нашим священным долгом, права проповеди, за нами будут следить, чтобы мы не сказали чего-либо против советской власти, а мы знаем, что каждый видит то, что ему хочется. И каждая проповедь, самая безобидная, дает возможность заподозрить эту проповедь как противодействующую советской власти.» Член Собора А. Г. Куляшев вопрошал: «Церковь теперь стала в ужасное положение. В последнем декрете сделано распоряжение о том, чтобы выносили из учреждений иконы, проповедь стеснена, пастыри поставлены под контроль паствы, Закон Божий изгнан из школы, храмы стали достоянием не Церкви, а советской республики. Неужели же мы и теперь будем молчать, сносить и эти гонения на Церковь и не примем решительных мер?.. И если не последует решительного народного протеста, то не нужно быть пророком, чтобы сказать, что дальше власть запретит и святое приобщение как колдовство»24. На продолжившемся в заседании Собора 3 сентября обсуждении вопроса об отно-
22 Было определено: «1) Войти через особую делегацию в Совет народных комиссаров с настойчивым указанием: а) на безусловную недопустимость того способа ликвидации домовых храмов и храмового имущества, какой намечается постановление Комиссариата по просвещению.; б) на необходимость строгого соблюдения, при освобождении храмовых помещений, церковных правил о неприкосновенности святынь для лиц неосвященных.; в) на обязанность передачи священных предметов упраздняемых домовых церквей приходским обществам и братствам на точном основании статьи 13 декрета о свободе совести. 2) В случае безуспешности этих представлений принять все зависящие от Собора меры к осведомлению православного русского народа об отношении советской власти к народным святыням» (Деяния Священного Собора [Т. 10. Деяния 137—151]. С. 234).
23 Постановление Св. Собора об обеспечении служащих духовно-учебных заведений, остающихся за штатом [по случаю декрета СНК о передаче этих заведений Наркомпросу], от 17 (30) августа 1918 г. // Деяния Священного Собора Православной Российской Церкви 1917-1918 гг. Т. 11. Деяния 152-170. М., 2000. С. 22.
24 Деяния Священного Собора [Т. 11. Деяния 152-170]. С. 25, 34, 36.
шении к инструкции СНК от 24 августа 1918 г. протоиерей А. А. Хотовицкий заявлял о страшных последствиях проведения советской властью в жизнь положений указанной инструкции25.
В обращении Святейшего Патриарха и Священного Собора к СНК об отмене инструкции Наркомюста, принятом Собором в заседании 6 сентября 1918 г., констатировалась фактически проделанная советской властью разрушительная работа в период между изданием декрета от 20 января 1918 г и введением в обращение инструкции. В нем признавался факт открытой борьбы с Церковью и несовместимость христианского учения с коммунистической идеологией: «Дух всего христианства и Церкви ничего общего не имеет с официальным коммунистическим безверием и при желании любая христианская книга и любая проповедь могут быть истолкованы как враждебные советской власти». В заключительной части обращения звучало требование немедленной отмены действия данной инструкции и пересмотра ее при участии представителей Православной Церкви, а до того времени решено в одностороннем порядке «приостановить и применение самого декрета от 23 января во всем его объеме»26.
На последнем заседании Священного Собора 20 сентября 1918 г. было принято постановление об управлении духовно-учебными заведениями и церковно-
25 В своей речи протоиерей Александр Хотовицкий говорил: «Возьмет верх инструкция — смерть нашим приходам, все рассыплется, церковная русская жизнь останется без почвы. Вот где великий ужас для нас, вот где великие надежды и злорадство для гонителей Церкви. Поглядите дальше, как эта инструкция уготовляет нам свободу религиозной совести. Не звоните, колокольни в нашем распоряжении. Если кому из блюстителей инструкции не по душе звон, тревожит его, колокольня может быть упразднена. Уничтожьте проповедническую кафедру в церкви, нет больше того, упраздните все книги своего богослужения, ибо в каждом слове может найтись и в каждой букве может быть усмотрено “выступление против советской власти или против ее представителей” .Проще сказать: не читайте и Св. Евангелия, ибо слово Спасителя — это, конечно, противно идеалам этой власти. Крестные ходы? Всегда ли выпросите право на них?.. Вы видите, что Святую нашу Церковь охватили за самое горло, душат ее и хихикают: “свобода де совести”. Над религиозной душой человека затягивают мертвую петлю. Мы должны кричать на всю Россию. Мы должны разоблачать эту ужасную, коварную, демонскую систему. Мы должны стать за старый свой приход, мы должны требовать отмены инструкции» (Деяния Священного Собора [Т. 11. Деяния 152-170]. С. 82).
26 Обращение Св. Патриарха и Св. Собора к Совету народных комиссаров об отмене инструкции Наркомюста (постановления Наркомюста от 24 августа 1918 г. о порядке проведения в жизнь декрета об отделении церкви от государства и школы от церкви), принятое Св. Со-
бором в заседании 24 августа (6 сентября) 1918 г. (деяние 159) // Деяния Священного Собора
[Т. 11. Деяния 152-170]. С. 117-118.
В обращении указывалось: «Ряд общих мероприятий, правительственных и законодательных, самого последнего времени превратил этот сначала как бы бессистемный поход против Православной Церкви в открытую и решительную борьбу, все возрастающую в своем напряжении. Недавние, быстро следовавшие один за другим декреты и постановления об из-несении всяких священных изображений из школьных зданий вместе с полным запрещением открытого преподавания Закона Божия, об отнятии всех духовно-учебных заведений, вместе с воспрещением преподавания богословских наук, даже в специальных пастырских училищах, ранее 18-летнего возраста. об упразднении всех церквей при государственных и общественных учреждениях — все эти мероприятия завершились официально обнародованной
30 сего августа. от имени комиссара юстиции «Инструкцией по проведению в жизнь декрета от 23 февраля 1918 г. об отделении Церкви от государства» (Там же. С. 116).
приходскими школами и организации законоучительства для учащих в светских учебных заведениях, по которому управление ими предполагалось сосредоточить в Высшем Церковном Управлении27. Однако эти решения не смогли остановить процесс насильственного расцерковления народа и набиравшего обороты «отделения» Церкви, ее учения и религиозного знания от школы.
Подводя итог первому году советской власти, Святейший Патриарх Тихон 25 октября 1918 г. в обращении к СНК в связи с первой годовщиной Октябрьской революции писал: «Выбрасывая из школ священные изображения и запрещая учить в школах детей вере, вы лишаете их необходимой для Православного воспитания духовной пищи»28. Всякое религиозное просвещение противоречило принципам атеистического воспитания. Используя все средства партийных, законодательных и исполнительных органов, карательные, политические, экономические и пропагандистские методы, советские органы власти вытесняли Церковь из сферы образования, отделяли религию от народа, способствовали его расцерковлению. Только в 1917-1918 гг. советской властью был принят целый ряд постановлений ограничительного и запретительного характера в отношении Закона Божия.
Как и многие другие решения Священного Собора, имеющие не узко церковное, а всероссийское и общенациональное значение, постановления о Законе Божием и религиозном образовании оказались нереализованными в силу причин, исходящих из открыто враждебной позиции государства к Церкви и Православию. Вершиной коллективного церковного творчества стали соборные проекты от 10 и 13 августа 1918 г., представляющие собой до настоящего времени актуальный и нереализованный план религиозного просвещения народа. В этих документах концептуально изложены основы школьного и внешкольного религиозного просвещения детей и взрослых. Современная Россия, желающая быть не только демократической и правовой, свободной и богатой, но и духовно-нравственной, в выстраивании системы религиозного просвещения народа будет неизбежно обращаться к этим основам.
Ключевые слова: Священный (Поместный) Собор Русской Православной Церкви, Святейший Патриарх Тихон, декрет Совета народных комиссаров об отделении Церкви от государства и школы от Церкви, отделение школы от Церкви, школьное и внешкольное религиозное обучение детей, религиозное образование, Закон Божий, интердикт, законоучитель.
27 См.: Деяния Священного Собора [Т. 11. Деяния 152-170]. С. 227; Определение Священного Собора Православной Российской Церкви «Об управлении духовно-учебными заведениями и церковно-приходскими школами и организации законоучительства для учащихся в светских учебных заведениях», 7 (20) сентября 1918 г. // Собрание определений и постановлений Священного Собора Православной Российской Церкви 1917-1918 гг. Вып. 4. Приложение к «Деяниям» второе [Репринт. изд. 1918 г., вып. 4]. М., 1994. С. 13.
28 Обращение Св. Патриарха Тихона к СНК в связи с первой годовщиной Октябрьской революции от 25 октября 1918 г. // Акты Святейшего Тихона, Патриарха Московского и всея России. С. 151.
Developing the concept of religious education
IN THE DOCUMENTS OF THE LOCAL HOLY COUNCIL
of the Russian Orthodox Church of 1917—1918
S. P. Sinelnikov
The article reviews the activities of the Local Holy Council of the Russian Orthodox Church of 1917-1918 for the conservation of teaching the God’s Law in schools and developing the concept of religious education and enlightenment of the people.
The first draft of the church council (August 10, 1918) was justified and consistent with the needs and spirit of the time and was a significant step forward in religious education and a lifetime of faith, but this project had no chance to be realized in terms of foreign hostile forces to the Church — atheistic Soviet regime.
The second project (August 13, 1918) is a comprehensive program of extracurricular education of the people and it was more feasible in those circumstances, since it does not contradict the decree of the formal side. And some idea of the project have been launched in 1918. Thus, non-formal teaching of the God’s Law was associated with a temple at the time, free of worship. But in the end of 1918 the Soviet government announced its intention to come to grips with atheistic upbringing of children not only in the new Soviet school, but outside its walls.
Keywords: the Local Holy Council of the Russian Orthodox Church of 1917-1918, His Holiness Patriarch Tikhon, Decree of the Council of People’s Commissars of the separation of Church and state, schools from the Church, secularism, inside and outside school religious education of children, religious education, God’s Law, interdict, faith teacher.
