CC BY
19Протоиерей Василий Стойков
Разбор окружного послания Ксеноса
Лекция по кафедре расколоведения, прочитанная 7 декабря 1956 г.1
Первые раскольники — старообрядцы, отличались крайне отрицательным отношением к Православной Церкви. Они прямо заявляли: «Нынешняя церковь несть церковь, тайны божественные не тайны, крещение не крещение, архиереи не архиереи, писания лестна, учение не праведное и вся скверна и не благочестна» (Материалы для ист. раск. т. II, стр. 70).
С разделением раскола на поповщину и беспоповщину этот взгляд на Православную Церковь стал отличительной чертой беспоповцев. Но и большинство старообрядцев, принадлежащих к беглопоповщине, а затем (1846 г.) принявших белокриницкую иерархию, придерживались того же мнения, что и беспоповцы, и вместе с ними считали, что антихрист уже явился, и греко-русская церковь заражена его скверною, что она поэтому не имеет благодати, а под именем Иисуса она верует в иного бога-антихриста.
Люди, не омраченные до конца тьмою раскола, замечали явное противоречие, в какое впадали поповцы, проповедуя, что Православная Церковь верует в анти-Иларион Георгиевич Кабанов (Ксенос) христа, и в то же время принимая от этой
Церкви сначала беглых попов, а затем и австрийское священство, начало которому положил греческий митр. Амвросий (1846).
Такими людьми в основном были последователи т. наз. дьяконова согласия, не разделявшие господствовавшего в расколе мнения о Православной Церкви и требовавшие принимать приходящих от нее не через миропомазание, как делали другие раскольники, а через покаяние.
Таким был и Иларион Георгиевич Кабанов, автор Окружного Послания, называвший себя убогим Ксеносом.
Воспитанный на понятиях дьяконовцев, при своем светлом уме, обширной начитанности и горячем религиозном чувстве, он глубоко скорбел о душепагубных заблуждениях своих братьев-старообрядцев, державшихся ложного учения о Православной Церкви, от которой заимствовали свою иерархию. Видя, что это учение противоречит Свящ. Писанию и Преданию и подрывает основы австрийского священства, Ксенос решил очистить старообрядчество от нечестивых мудрований, не имея, однако, намерения соединить его с Церковью и, тем более, признать его виновным перед Церковью.
1 Текст данной лекции, сохранившейся в личном деле заслуженного профессора протоиерея Василия Стойкова, набрали студенты 3 курса бакалавриата Санкт-Петербургской духовной академии Иван Леликов, Савва Кравец, Евгений Тимофеев, Иоанн Туранин и Кирилл Щевелев (2020-2021 учебный год). Изображения взяты из открытых источников.
Как человек, знающий церковные каноны, Ксенос постарался осуществить свое решение через старообрядческих епископов, убедив их подписать и издать в 1862 г. составленное им Окружное Послание.
Окружное Послание впервые было напечатано в 1864 г. в г. Яссах. Другой раз оно было издано в Коломые в 1876 г. Оно помещено также в Чтениях в Общ. Ист. и древностей за 1865 г. (кн. 3).
Мы пользуемся текстом этого Послания, изданным проф. Н. Субботиным в 1893 г. в Москве.
При издании Окружного Послания историк раскола пользовался ясским и др. печатными изданиями, а также некоторыми списками, что дало их в подстрочных примечаниях. Последнее обстоятельство и дает основание при выборе текста Окружного Послания для его разбора остановиться именно на издании Н. Субботина.
Из пособий по теме следует отметить:
1. Статьи прот. Боголюбова в ЖМП (1946 г. № 3 и 7)2.
2. Воспоминания о Ксеносе в «Братском Слове» за 1884-85 гг.
3. Труды проф. Е. Голубинского. К нашей полемике со старообрядцами. М. 1905 г.3
4. Св. Дим. Рост. Розыск отраскольнической братской вере. М. 1847.4
5. Н. И. Ивановского. Окружники и противоокружники. Казань. 1882.5
6. Н. И. Ивановского. Руководство по ист. и обл. старообрядческого раск. Каз. 1880.6
7. Свящ. И. Козлов. В помощь миссионеру. Петроград. 1915.7
8. Материалы для ист. раскола, изд. проф. Субботина, т. II, т. V, т. VI.8
9. Монастырев М. Историч. очерк австрийского священства. Казань. 1877.9
10. Парфений иеромонах. Разбор Окр. Посл., составленного лжеархиепископом австрийско-поповщинской секты Антонием с сотрудниками. М. 1863 г.10
11. К. Плотников. История Русского раскола старообрядчества. СПб., 1914.11
12. Н. Субботин. Новый раскол в расколе. М. 1867.12
2 См.: Боголюбов Д., прот. О вожделенном церковном мире (братское обращение к старообрядцам, приемлющим священство) // Журнал Московской Патриархии. 1946. №3. С. 22-25; Его же. Братский ответ старообрядцам, вопрошающим о Белокриницкой иерархии // Журнал Московской Патриархии. 1946. №7. С. 31-34.
3 См.: Голубинский Е.Е. К нашей полемике со старообрядцами: Дополнения и поправки к полемике относительно общей её установки и относительно главнейших частных пунктов разногласия между нами и старообрядцами. Изд. 2-е, испр. и доп. М.: Имп. о-во истории и древностей рос. при Моск. ун-те, 1905. 260 с.
4 См.: Дмитрий Ростовский, свт. Розыск о раскольнической брынской вере, о учении их, о делах их, и изъявление, яко вера их неправа, учение их душевредно и дела их небогоугодна. М., 1847.
5 См.: Ивановский Н.И. Окружники и противоокружники в согласии старообрядцев, приемлющих австрийское священство // Православный собеседник. 1881. Ч. 3. № 11. С. 171-207.
6 См.: Ивановский Н. И. Руководство по истории и обличению старообрядческого раскола с присовокуплением сведений о сектах рационалистических и мистических. Казань: Тип. Имп. Ун-та, 1886-1887.
7 См.: В помощь миссионеру, пастырю и ревнителю православия: пособие по новейшей полемике с расколом, изложенное по предметам в алфавитном порядке / Оленецкий епархиальный миссионер-священник И. Козлов. Петроград: Тип.-литогр. Петроградской одиночной тюрьмы, 1915. 571, [2], XVII, [3] с.
8 См.: Материалы для истории раскола за первое время его существования: Т. 1-9 / Под ред. Н. Субботина. М.: Братство святого Петра Митрополита, 1874-1894.
9 См.: МонастыревМ. Я. Исторический очерк австрийского священства после Амвросия. Казань: Тип. Имп. Ун-та, 1877. 330, II с.
10 См.: Парфений (Агеев), игум. Разбор «Окружного послания», составленного лжеархиепископом австрийско-поповщинской секты Антонием с сотрудниками. М., 1863.
11 См.: Плотников К.Н. История русского раскола, известного под именем старообрядчества. 7-е изд., исправ. и доп. СПб., 1914. 206, III с.
12 См.: Субботин Н.И. Новый раскол в расколе. М.: Унив. тип., 1867. 27 с.
Послание адресовано «возлюбленным чадам единыя, святыя, соборныя, апостоль-ския, древлеправославно-кафолическия, церкве, всем и повсюду пребывающим, хранящим и соблюдающим догматы правыя веры и предания святых Апостол и святых и богоносных отец, пастырей и учителей вселенских».
По содержанию Послание можно разделить на четыре части: 1) вступительную, 2) полемическую, 3) вероучительную, 4) заключительную.
В первой части Послание призывает «последовати учению божественных писаний и хранити священные каноны и предания святых Апостол и святых отец, иже на седми вселенских и девяти поместных соборах в различныя времена собравшихся на истребление богомерзских ересей и на утверждение правых велений».
После этого призыва делается предостережение, что некоторые под видом защиты древлецерковного благочестия «составляют богопротивного мудрования свитки и лжесловесных учений тетради, и дающие им под именем святых благовидная названия, развращают правое учение святыя церкви... и влекут в смерть».
Перечислив десять таких тетрадей, автор послания называет их ложными и баснословными сочинениями, в которых проповедуется прекращение священства и новоблагодатного закона, утверждается, что последний антихрист уже пришел и восседает на престолах алтарей Православной Церкви. Все эти нелепые мудрования, говорится в Послании, злонамеренно посеяны беспоповцами и неприметно вкрадываются в «христоименитыя люди», под которыми здесь следует разуметь понимать старообрядцев, признающих белокриницкую иерархию.
Ввиду того, что «душепагубное учение» беспоповцев проникает в среду «хри-стоименитого достояния», послание и ставит своей целью оберечь «стадо Христовых словесных овец» от этого вредного учения.
В этой части Послания внимание привлекает утверждение Ксеноса, что виновниками сеяния антицерковного учения являются только беспоповцы. Но это далеко не так. Хотя перечисленные им тетради и составлены беспоповцами, однако мудрования, там изложенные, восприняты ими от первоучителей раскола, а не вымышлены ими. Еще протопоп Аввакум, поп Лазарь, инок Аврамий, соловецкие челобитчики и др. вожди раскола, чтимые и беспоповцами и поповцами, учили о прекращении благодатного священства (См. Материалы для ист. раск., т.У, стр.225; т.VII, 427-433; 89); о царствовании антихриста, осквернившего Православную Церковь; и о том, что под именем Иисуса Церковь верует в антихриста. Об этом свидетельствуют как их собственные сочинения (Там же, т. VI, § 6; т. V, стр. 229-230), так и постановление Большого Московского Собора (1666-1667 гг.), осудившего лжемудрования расколоучите-лей (см. Материалы для ист. раск. т. II). Этих именно первых расколоучителей и необходимо считать действительными сеятелями ложного учения в среде старообрядцев. На них-то и основаны нелепые воззрения беспоповцев, от них, а не от беспоповцев, заимствовали последователи австрийского священства «душепагубное учение». Поэтому следовало вместе с беспоповцами осудить и первых расколоучителей и поповцев. Ксенос сознавал это, однако свои обличения он направил только против беспоповцев потому, что опасался указывать прямо на всех старообрядцев, чтобы не отвратить их от Послания. Поповцев, зараженных тем же вредным учением, что и беспоповцы, он наз. даже «христоименитыми людьми, христоименитым достоянием», желая расположить их к принятию Послания. Однако такое лестное наименование не соответствовало внутреннему содержанию и идеологии поповщины.
Это положение особенно ярко подтверждает то обстоятельство, что поповцы с большим негодованием встретили появление Окружного Послания и прилагали все усилия к тому, чтобы уничтожить его.
Во второй части Послания приводится содержание беспоповщинских тетрадок и опровергается содержащееся в них лжеучение.
Тетрадки эти следующие:
1) Апокалипсис седмитолковый, в котором четвероконечный крест называется образом антихриста, имя Иисус приписывается тоже противнику Христа, наконец, говорится об истреблении священства во всей вселенной.
Ксенос называл это учение богоборным, несогласным с церковным учением и Свящ. Писанием, крестохульным, еретическим, душепагубным и ложным. На основании веских аргументов он доказывает, что этот лжеименный Апокалипсис «составлен не от Иоанна Богослова, но от некоего вседерзостного баснослова, и есть лжесо-плетенная выдумка от беспоповцев на погибель душам христианским выпущенная».
2) Книга Евстафия Богослова, «истее же рещи, площадного суеслова». В ней утверждается, что антихрист уничтожит веру, надежду, любовь и все церковные таинства. Учение это основано на неправильном понимании пророчества Даниила (гл. 7), заключает в себе противоречие, по словам Ксеноса, и является еретическим мудрованием.
3) Третья тетрадь содержит ложное толкование Амфилохия на 2-ю песнь Моисея. Толкование это отвергается, как несогласное с Писанием.
4) Слово от старчества, где в виде диалога излагается учение о том, что «священнический и иноческий чин до конца истребится и прочая ложная соплетения, ... слуху благоразумных отвратительная».
5) Пятая тетрадь содержит неправильное толкование «десяти перст и десяти рогов» зверя, виденного Даниилом. Это видение лжетолковник объясняет в применении к Русскому государству, но такое объяснение не согласно с толкованием св. отцов, на что справедливо указывает Ксенос.
6) О бражнике, т. е. о том, что бражник по смерти, стоя у врат рая, порицал Давида, Соломона, ап. Петра и Иоанна Богослова, за что и попал в рай. Ксенос замечает, что рассказ этот составлен не на основании Евангельских бесед, как утверждает автор тетрадки, а выдуман каким-то кощунником и может служить только поводом к «растленной жизни».
7) О винном сотворении.
8) О бульве.
В первой из них говорится, что бес научил человека «хмельное питие варити». Во второй налагается тяжкое запрещение на тех, кто употребляет в пищу картофель. На основании Писания и Предания Ксенос доказывает, что Творцом всех растений, в том числе винограда и картофеля, является Бог, а потому их плоды можно употреблять.
9) О духовном антихристе, сочинение, содержащее различные богопротивные хулы, которых, по словам Ксеноса, «не лесть есть и писанию предати».
10) Десятая тетрадь назначает время и день кончины мира и второго пришествия Христова, вопреки слов Самого Спасителя.
Сделав разбор и опровержение 10-ти тетрадок, Ксенос говорит, что эти и др. подобные им сочинения, составленные наглыми невеждами, являются ложными и чуждыми Церкви, а потому всецело отвергаются.
Как ни бессмысленны указанные тетрадки, но они имели большое распространение среди старообрядцев, и автору Послания пришлось употребить немало усилий, чтобы учение тетрадок было осуждено.
Между беспоповцами и поповцами всегда существовала непримиримая вражда. Вражда эта еще больше усилилась со времени принятия поповщиной белокриницкой иерархии. Между теми и другими постоянно разгоралась острая полемика гл. образом по догматическим вопросам. В пылу полемики очень часто беспоповцы и по-повцы, возражая друг другу, становились на сторону Православной Церкви, особенно в учении о таинствах (поповцы) и преемственной иерархии (беспоповцы). Однако это объяснялось увлечением. До Окружного Послания старообрядчество не решалось хотя бы в каком-либо отношении оправдывать Православную Церковь. Опровергая беспоповские тетрадки, Окружное Послание впервые официально заявляет, что господствующая в России Церковь, веруя во Иисуса, поклоняется не иному богу, не Антихристу. Эта осторожная мысль в третьей части Послания выражена в положительной форме и более решительно. Так что с отрицанием беспоповщинских воззрений тесно связывался вопрос о признании Православной Церкви истинной. Вот почему, порицая
беспоповцев за их тетрадки, Окружное Послание, по существу, затрагивало интересы поповцев и подрывало основы раскола в целом.
В несомненности такого вывода нас убеждает рассмотрение третьей части Послания, где для утверждения старообрядцев излагается положительное учение о тех истинах, которые извращены в беспоповщинских тетрадках.
Предлагаемое поповцам учение изложено в 10-ти статьях или главах.
В первой главе говорится, что православно-кафолическая церковь, священство и приношение бескровной жертвы пребудут до «скончания века», по обещанию Господа: «созижду церковь Мою, и врата адова не одолеют ей» (Мф 16:18).
В этом изложении учения о вечности Церкви и священства заметна явная недоговоренность. Автор не объясняет, каким образом это учение увязывается с теми несомненными историческими фактами, которые свидетельствуют, что в течение 180-ти лет старообрядчество не имело преемственной иерархии, точнее — не имело епископа, без воли которого, по правилам апостольским (Пр. 39), никакие священнодействия в Церкви не могут совершаться (см. также Симеон Сол., т. II, стр. 92).
Впоследствии некоторые раскольнические писатели (напр. Механиков, Усов и др.) различными случайного характера фактами из истории Древней Церкви старались обосновать законность временного существования Церкви без епископа. Но в данном случае Ксенос счел более благоразумным не затрагивать этого вопроса, служившего предметом сильных нападок беспоповцев.
Вторая глава, можно сказать, является самым замечательным местом во всем Послании. Здесь с возможной обстоятельностью доказывается, что Русская и Греческая Церковь содержат такую же веру, как и старообрядцы. Греко-русская церковь так же верует во Св. Троицу; в Сына Божия, воплотившегося для искупления рода человеческого; почитает праздники двунадесятые и в честь угодников Божиих; поклоняется древним изображениям с надписанием, лобзает святые и чудотворные иконы и мощи святых. Ради такой веры, говорит далее Ксенос, крещение и хиротония, совершаемые в Русской Церкви, принимаются без повторения.
Таким образом, Православная Церковь вполне оправдана со стороны догматического учения. Несмотря на это, далее автор силится доказать наличие «важных и благословенных» причин, дающих основания для существования раскола. Причины эти усматриваются в том, что патриарх Никон изменил «древлецерковные предания»; что собор греко-русских иерархов в 1667 г. произнес «ужаснейшую клятву и анафему на содержащих древняя святоцерковная предания»; что пастыри издали «бранные книги», где порицали имя «Исус» и двуперстное сложение; что, наконец, Русская Церковь, употребляя троеперстное сложение, содержит противоречивое учение. Вслед за этим делается замечание, что если Русская Церковь отвергнет порицания полемических книг, «соборне оставит своя новодогматствования» и возлюбит «старожительность», последуя древним преданиям, то старообрядцы без всякого увещания станут с ней общаться.
Отыскивая причины отделения раскольников, автор явно противоречит первоначальному утверждению, что Православная Церковь не погрешает в догматах. О каких «новодогматствованиях» может быть речь, если Церковь исповедует вместе со старообрядцами, как говорит сам Ксенос, одну и ту же веру.
Причины, указанные в Послании, никак не могут быть названы «важными и бла-гословными», как не имеющие отношения к существу догматов веры. Патриарх Никон не нарушил церковного предания, а только исправил богослужебные книги и обряды.
Большой Московский Собор произнес клятвы не на содержащих древнее святоотеческое предание, а на непокорных раскольников, которые за исправление обрядов обвинили Церковь в ереси, провозгласили ее безблагодатной, зараженной антихристовой прелестью. Кроме того, фактическое отделение раскольников произошло до произнесения соборных клятв (см. Изъяснение Св. Синода, 1886, стр. 8).
Относительно резких выражений в полемических книгах следует заметить, что они вызваны дерзкими порицаниями раскольников Православной Церкви
и появились уже после возникновения раскола, что эти выражения принадлежат отдельным лицам и не могут повреждать православия Церкви.
Третья глава трактует об имени «Исус», которое будто бы «от древних святых пре-водников вначале на словенский язык переведеся. И тако писашеся и произношашеся до лет Никона» .
Это утверждение достойно удивления, тем более, что автор Послания, хорошо знакомый с древними церковно-славянскими памятниками, несомненно знал о существовании древнейших славянских рукописей XI в. — Евангелии Остромира и Изборника Святослава, где имя Христово пишется «Иисус» (Е. Голубинский. К нашей полемике со старообрядцами. М., 1905, стр. 234). Далее Ксенос говорит, что произносимое в греко-русской церкви имя «Иисус» содержится в некоторых древних книгах: Библии острожской печати 1581 г.; Беседах Апостольских, изданных в Киеве Захарием Копыстенским в 1623 г. и Малом Катихизисе Петра Могилы (1645 г.). Однако тут же замечает, что такое произношение несогласно с церковным преданием и является нововведением. А потому патр. Иосиф при издании М. Катихизиса велел печатать «Исус», не произнося при этом хулы на имя «Иисус».
Следуя патр. Иосифу и предыдущим четырем патриархам, мы, говорит Ксенос, не вводим, но и не поносим этого имени, подобно беспоповцам, и в то же время отвергаем богопротивные ругательства на имя «Исус», содержащиеся в Розыске, Пра-щице и др. книгах.
Это последнее заявление нельзя назвать справедливым. Как можно суждения св. Димитрия Ростовского и Питирима Нижегородского, авторов Розыска и Пращицы, ставить в один разряд с мудрованием беспоповцев. Только предубежденный в указанных сочинениях может найти «богопротивные ругательства на имя Христово».
Правда, в одном из своих сочинений (Устав, гл. 5) Ксенос несколько мягче относится к полемическим книгам. Он уже не говорит о ругательствах, а только утверждает, что имя Спасителя «предано поношение дерзостным и нелепым толкованием». Толкование, на которое намекает Ксенос, находится в Розыске, где св. Димитрий Ростовский говорит, что слово «Исус» в переводе с греческого означает «равноухий». Однако сразу же после этого филологического объяснения он замечает: «Но не буди нам тако нарицати Христа Спасителя нашего», и тем самым отводит всякие обвинения, несправедливо возводимые на православного иерарха (см. Розыск, М., 1847, стр. 46). Поэтому только лжеучение беспоповцев об имени «Иисус», как имени антихриста, можно назвать богопротивным.
В четвертой главе излагается учение о кресте.
После вольного распятия Христова Церковь, говорится здесь, почитает восьмиконечный крест, сделанный из дерева, золота, серебра, меди и др. металлов с изображением плоти Спасителя и без этого изображения. Церковь принимает и семиконечный, или водружальный крест, который поставляется под престолом. Так же и крест четверо-конечный от времён апостольских почитается крестом Христовым и не является знамением богопротивника антихриста, как зломудрствуют беспоповцы. Этот крест изображается при крестном знамении в маслопомазании, миропомазании, пострижении волос, в благословении рукою и свечами, на диаконских, священнических и архиерейских одеждах, на покровцах. Изображение четвероконечного креста имеет благодатную силу, как о том свидетельствует водосвятная молитва крещения: «да сокрушатся под знамением воображения креста Твоего вся сопротивныя силы». О почитании четвероконечного креста свидетельствует 73 пр. VI Вс. собора, которое повелевает изглаживать сделанное на земле изображение креста, чтобы не попиралось «наше победное оружие».
Ввиду такого ясного церковного учения, необходимо почитать всякое начертание креста Христова и не допускать его изображения на земле, на полях, на коврах и др. попираемых ногами предметах.
Таково учение о кресте Окружного Послания. Как видно, учение это изложено в церковном духе и коренным образом отличается от беспоповщинского отношения к четвероконечному кресту.
В пятой главе порицается «дерзостное ругательство» беспоповцев на Евхаристию греко-русской церкви и таинства, совершаемые «по древлецерковному преданию в православно-кафолической церкви», т. е. в австрийском согласии. Поскольку это ругательство заключается в беспоповщинских тетрадях, то их повелевается сжигать.
В приведенных суждениях заметно стремление не столько защищать Евхаристию Православной Церкви, сколько отстоять действительность белокриницкой иерархии. Беспоповцы отрицательно относились не к таинствам, как таковым, а к их совершителям. Они отрицали законность белокриницкой иерархии, а потому вполне естественно не могли признавать и таинств, совершенных лицами, которые, по их мнению, на то не имели никакого права. Такое воззрение беспоповцев, по словам Послания, пагубно для поповщины австрийского соглашения, но, тем не менее, вполне справедливо.
Шестая глава повелевает молиться, по завещанию ап. Павла, за придержащие власти и на проскомидии из числа семи просфор пятую приносить за их здравие и долгоденствие.
Это место Послания, можно сказать, явилось его «ахиллесовой пятой». С точки зрения закоренелого раскольника, в Послании содержится немало нечестивых мыслей. Но чтобы призывать молиться за еретиков и гонителей, которыми у старообрядцев считались власть имущие, это было верхом беззакония и нечестия. В главе седьмой вторично завещается избегать «кривосказательных учений» и следовать церковному учению, переданному от св. отцов.
В главах 8-ой, 9-ой и 10-ой последовательно вкратце излагается церковное учение о пророках Илии и Энохе, которые чувственным образом придут перед кончиной мира и получат не только пророческий, но и мученический венец; об антихристе, который в течение трех с половиной лет будет царствовать и предавать мучению христиан; наконец, о неизвестности дня кончины мира и второго пришествия Христова. Положительное учение об этих истинах здесь изложено в противовес беспоповщин-ским лжемудрованиям о тех же предметах, содержащихся, гл. образом, в пятой, девятой и десятой тетрадках.
Четвертая и последняя часть Послания содержит призыв «хранить все заповеди Божия и предания церковные неизменно, свято и нерушимо, и удаляться всяких ересей и раздоров и иностранных обычаев.»
В конце послания значатся подписи четырех старообрядческих епископов (Онуфрия, Антония, Пафнутия и Варлаама) и нескольких священнослужителей.
После краткого обзора содержания и критических замечаний на отдельные пункты учения Окружного Послания можно сделать некоторые выводы. Прежде всего необходимо отметить, что вероучение рассматриваемого памятника весьма близко к учению Православной Церкви и существенным образом отличается от беспоповщинской доктрины и от воззрений первоучителей раскола.
Учение Послания о том, что священство вечно, вполне справедливо. Неверно только утверждение, что это вечное священство пребывает в старообрядческом обществе, как об этом сказано выше. Удовлетворительным можно также считать учение о кресте, о пророках Илии и Енохе, об антихристе, кончине мира и втором пришествии Христа. В заслугу Послания следует поставить открытое и сознательное осуждение беспоповщинских тетрадок.
Совсем не такое отрадное впечатление производит статья об имени Христовом. Здесь Ксенос прямо-таки разделился надвое. С одной стороны, он твердо стоит на старообрядческой основе и отстаивает имя «Исус», с другой — он не решается отвергнуть и имя «Иисус», но ложно утверждает, что оно является нововведением.
Еще большей непоследовательностью и противоречиями отличается взгляд Ксеноса на причины отделения старообрядцев от Православной Церкви, как отмечено ранее.
Ксенос также не совсем справедлив, когда всю вину за нелепые мудрования возлагает всецело на беспоповцев. При этом нужно учесть, что он в Послании не мог
изложить свой подлинный взгляд на тот или иной предмет и поэтому вынужден был об одном умолчать, а о другом сказать неясно.
Свободно излагать свои убеждения автор Послания не мог потому, что те мудрования, против которых он восставал, были присущи даже представителям белокриницкой иерархии.
В своих знаменитых вопросах от 1864 г. Иоасафу и Илии в ответ на т. наз. «анафемскую буллу» митр. Кирилла Ксенос в числе хульников имени Христова прямо называет еп. Софрония и Конона, а также нескольких стародубских и гуслицких попов (Бр. Сл. 1884, т. I, стр. 305). В прошении (1861 г.) к еп. Онуфрию, наместнику белокриницкой митрополии, он говорит вообще, Митрополит Белокриницкий что зловредные мудрования, словесно Амвросий и письменно проповеданные некоторыми
членами новоучрежденной иерархии, служили и служат камнем претыкания и соблазна (Монастырев, Историч. очерк австр. свящ. Казань 1877, прил. № I). Как видно, Ксенос виновниками антицерковного учения признавал и поповцев, но не решался об этом говорить в Окружном Послании.
В указанных вопросах к Иоасафу и Илии находится небезынтересное заявление Ксеноса: «Поелику клятся Христос неразрушенней быти (церкви) от неправомысля-щих и непоколебимей быти от самого ада благоволите разрешити вопрос сей и увери-ти Святым Писанием: где от лет Никона патриарха и до пришествия к нам Амвросия митрополита обретались они апостольские преемники, раздающие чрез рукоположение благодатные дары. Или весьма прекратися Богоучрежденная иерархия. Аще прекратитися, то како восстановися» (Бр. Сл. 1884, т. I, стр. 303).
Эти слова прямо бросают вызов всей поповщине австрийского согласия и подвергают небезосновательному сомнению действительность белокриницкой иерархии. Конечно, в Послании этого сомнения нельзя было высказать, ибо тогда невозможно было надеяться, что Окружное Послание принесет пользу старообрядчеству, в интересах которого действовал Ксенос. К тому же Ксенос, воспитанный на трудах раскола, был истым старообрядцем. Поэтому в его суждениях ревность по защите «старожит-ности» выступает на передний план в ущерб истине.
Указанные обстоятельства и объясняют недостатки Послания, его неясности и противоречия.
С изданием Окружного Послания среди раскольников произошли весьма большие волнения.
Еще в момент своего появления оно было встречено с недоверием. Епископа Антония Шутова, беспоповца по убеждениям, Ксеносу и др. пришлось не раз умолять на коленях, чтобы он поставил свою подпись под Посланием (Монастырев, стр. 91). Этот факт без объяснений говорит об отношении Антония к Посланию, которое он хотя и подписал, но никогда не отстаивал. Даже больше того, старался им пожертвовать ради своего благополучия, как увидим в дальнейшем.
Когда Окружное Послание было подписано старообрядческими архиереями и священнослужителями, оно стало известным всему старообрядческому миру.
Истые раскольники-поповцы, крепко державшиеся учения своих предков, сразу же восстали против Послания. Они говорили, что в нем все является нововведением и ересью, они не соглашались с уступками в пользу Православной Церкви, для них был неприемлем взгляд Послания на имя «Иисус», на четвероконечный
крест, а требование молиться и вынимать частицу из просфоры за еретиков, т. е. православных, возмущало их совесть.
Раньше всех выразили свое недовольство калужские старообрядцы. Они говорили, что с принятием Послания не будет никакого различия между старообрядцами и православными и тогда не из-за чего отделяться от никонианской церкви. В Ста-родубье сильным противником Окружного Послания явился поп Григорий, который стал рассылать письма в Москву и другие места, убеждая старообрядцев не принимать Послания.
Из представителей высшей иерархии прежде других открытым врагом Послания оказался еп. Софроний, в 1856 г. лишенный сана, но затем получивший в управлении епархии Оренбургского края, где и начал распространять нелепые слухи о Послании, называя его «еретическим нововведением и предательством великорусской церкви» (Плотников).
Софроний и поп Григорий жаловались самому митрополиту Кириллу, преемнику Амвросия, и просили его от имени московских старообрядцев прибыть в Москву. Кирилл, несмотря на преклонный возраст, не замедлил исполнить просьбу. В начале 1863 г. он уже был в Москве и стал на сторону противников Окружного Послания. Первым долгом он выслал из Москвы своего наместника Онуфрия, издавшего Послание, прекратил отношения с русскими старообрядческими епископами, которые были несогласны с ним и объявив, что сам вступает в управление Русской Церковью, а затем в феврале 1863 года издал грамоту «объявление об уничтожении Окружного Послания», под которой, кроме него, подписались Софроний и Антоний Шутов.
Эта грамота вызвала сильное противодействие со стороны приверженцев Окружного Послания и явилась причиной возникновения двух враждебных партий — окруж-ников и противоокружников. Недовольные Кириллом епископы и миряне стали требовать его выезда обратно в Белую Криницу. Кирилл вынужден был подчиниться этому требованию.
Для укрепления позиций окружников Ксенос написал обширное сочинение под заглавием «Омышление православных христиан о грамоте, названной "Объявление об уничтожении Окружного Послания"», где основательно опроверг кирилловскую грамоту.
Но вскоре на имя епископов от некоторых старообрядцев было получено заявление о том, что многие из-за Окружного Послания не доверяют церковным учителям и потому его необходимо уничтожить. В ответ на это заявление было составлено соборное определение, в котором доказывалось, что изданием Окружного Послания подписавшие его не были намерены делать какие-либо уступки в пользу Православной Церкви. Кроме того, указывалось, что каждый может относиться к Посланию по своему усмотрению, но это не успокоило противников.
В это время Кирилл составил в Белой Кринице Собор, на котором утвердил акт против Окружного Послания. Деяния Собора были представлены находящемуся в ссылке Амвросию, который, не зная ничего ни об Окружном Послании, ни о волнениях в расколе, утвердил их своей подписью. Узнав об этом, московские окруж-ники отправили к Амвросию послов. Те разъяснили ему смысл Окружного Послания, рассказали о незаконных действиях Кирилла в Москве и убедили отказаться от подписи под актами белокриницкого Собора. Кроме того, Амвросий написал два послания: одно на имя Антония с благодарностью за издание Окружного Послания, другое — на имя Кирилла с осуждением за обман и с угрозою запрещения, если бело-криницкие акты не будут уничтожены.
Чтобы не попасть в неловкое положение, Кирилл поспешил распространить грамоту, в которой высказал подозрение в подлинности послания Амвросия. После этого вражда между окружниками и противоокружниками еще более усилилась.
Во главе окружников стал двуличный Антоний Шутов, возведенный Собором епископов на московскую кафедру. Противоокружники решили также добиться по-ставления в Москву своего епископа, послушного им во всем. Узнав об этом, Антоний
в феврале 1864 г. издал объявление о том, что он подтверждает определение Кирилла об уничтожении Окружного Послания. Однако это не успокоило противоокружников. По их настоянию Кирилл рукоположил и послал в Москву еп. Антония Второго. Появление второго епископа в Москве имело печальные последствия для белокриницкой иерархии. Между двумя Антониями началась сильная вражда, которая обнаружила догматическое разделение между окружниками и противоокружниками.
Начало этому разделению положил Софроний. Живя на Урале, он в 1864 г. стал утверждать, что в Окружном Послании заключается 120 ересей. Опровергая Послание, он говорил: «господствующая ныне в России церковь верует во иного бога — Иисуса Христа, рожденного осмью годами позже Спасителя мира Иисуса Христа; под именем Иисуса следует разуметь сына погибели-антихриста».
Некоторые из московских поповцев, возмущенные этим учением, обратились к Кириллу с просьбой высказать о нем свое мнение. Невежественный митрополит подтвердил это учение и послал в Москву две грамоты: одну, названную Ксеносом «анафемской буллой», на имя Антония Шутова, в которой все защитники Окружного Послания подвергались отлучению, как еретики; а в другой — предоставлялись все права московского епископа Антонию 2-му.
Грамоты Кирилла породили новые споры между обеими партиями. Камнем преткновения неизменно являлось Окружное Послание, которое противоокружники во что бы то ни стало хотели уничтожить, и вопрос о пребывании в Москве двух епископов, вопреки церковным канонам. Не раз составлялись Соборы с целью умиротворения враждующих, но всегда Соборы эти заканчивались взаимными анафемами и еще большим разделением.
Окончательный разрыв между окружниками и противоокружниками произошел в 1868 г., когда в Белой Кринице состоялся так называемый «Вселенский Собор» под председательством самого Кирилла. После обычных споров из-за Окружного Послания окружники объявили, что не помирятся с противоокружниками до тех пор, пока те не откажутся от своих еретических мудрований, и уехали обратно в Россию. Заграничные же епископы-окружники (Аркадий Славский и Аркадий Заслуйский), в целях примирения партий, решились пожертвовать Окружным Посланием и подписали грамоту, в которой Окружное Послание уничтожалось и проклиналось, а оба Антония признавались законными епископами. Но против такой уступки решительно восстали русские окружники, и дело кончилось тем, что про-тивоокружники и окружники обособились в отдельные общества, стали считать друг друга еретиками и переходящих к тем или другим принимать 3-им чином, т. е. через отречение от ересей.
Этим, конечно, не заканчивается история разделений в расколе. Можно было бы привлечь еще немало фактов, но и приведенных достаточно для определения значения рассмотренного нами Окружного Послания по его действиям в расколе.
К приведенным фактам нелишне добавить, что в конце концов Кирилл стал на сторону окружников, а некоторые окружники, в том числе и Онуфрий, под влиянием волнений из-за Окружного Послания присоединились к Православной Церкви на правилах единоверия, сложив с себя священные степени, полученные в австрийском согласии.
Все сказанное, надеюсь, дает основание сделать следующее краткое заключение.
Окружное Послание преследовало ясную цель — очистить старообрядчество, признающее белокриницкую иерархию, от пагубных лжеучений и тем упрочить его существование. Однако оно не достигло этой цели. Окружное Послание послужило не только раскрытию внутреннего содержания старообрядчества, оно в расколе произвело раскол и расшатало основы белокриницкой иерархии.
С одной стороны, оно показало, что среди раскольников имеются люди здравомыслящие; но с другой — оно обнаружило, что множество старообрядцев, в том числе и представители иерархии, по-прежнему отстаивают вероучение первых расколоучи-телей. Противники Окружного Послания сознавали, что если они примут Послание,
то тогда нет никаких «благословных вин» к отделению от Православной Церкви. Защитники же Послания считали, что если греко-русскую церковь не признать истинной, то тогда никак нельзя доказать действительности белокриницкой иерархии, которая получила свое начало от греческого митрополита.
По причине того, что первый вывод был более очевидным и менее выгодным для раскола, как о том свидетельствует заявление калужских поповцев, в расколе и появилось отчаянное противодействие Окружному Посланию.
Раздоры, споры, взаимные анафемы окружников и противоокружников, наконец, окончательное разделение между ними, наглядно показывает, насколько жизненно важны для раскола были вопросы, затрагиваемые Посланием. И нужно сказать, что и до настоящего времени вопросы эти остаются для старообрядцев неразрешенными и не могут быть разрешены в положительном для них смысле (см. статьи прот. Д. Боголюбова, ЖМП, 1946, №№ 3 и 7).
Таким образом, Окружное Послание поставило перед старообрядческим расколом дилемму, разрешить которую можно или отвергнув белокриницкую иерархию, или же осудив раскол в целом.
