Рассмотрение вопроса об усадебной оседлости крестьян в Самарском губернском комитете по улучшению быта помещичьих крестьян Текст научной статьи по специальности «История и археология»

ИЗВЕСТИЯ

ПЕНЗЕНСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО ПЕДАГОГИЧЕСКОГО УНИВЕРСИТЕТА имени В. Г. БЕЛИНСКОГО ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ № 27 2012

IZVESTIA

PENZENSKOGO GOSUDARSTVENNOGO PEDAGOGICHESKOGO UNIVERSITETA imeni V. G. BELINSKOGO HUMANITIES

№ 27 2012

УДК 93:908(470)

РАССМОТРЕНИЕ ВОПРОСА ОБ УСАДЕБНОЙ ОСЕДЛОСТИ КРЕСТЬЯН В САМАРСКОМ ГУБЕРНСКОМ КОМИТЕТЕ ПО УЛУЧШЕНИЮ БЫТА ПОМЕЩИЧЬИХ КРЕСТЬЯН

© Ю. С. ПОСТАЛЮК Поволжская государственная социально-гуманитарная академия, кафедра отечественной истории и археологии e-mail: poseiidon@yandex.ru

Посталюк Ю. С. - Рассмотрение вопроса об усадебной оседлости крестьян в самарском губернском комитете по улучшению быта помещичьих крестьян // Известия ПГПУ им. В.Г. Белинского. 2012. № 27. С. 929-932. -

Статья посвящена обсуждению вопроса об усадебной оседлости крестьян в Самарском губернском комитете по улучшению быта помещичьих крестьян в период подготовки реформы помещичьей деревни в России. Автором показаны разногласия, возникшие между большинством и меньшинством комитета, рассмотрено влияние местных факторов на определение усадебной оседлости крестьян Самарской губернии.

Ключевые слова: Самарская губерния, середина XIX века, дворянство, сословие, реформа, крепостное право, усадебная оседлость, помещичья деревня.

Postalyuk Yu. S. - Consideration of the estates of the peasants in the Samara Regional Committee for the welfare serfs // Izv. Penz. gos. pedagog. univ. im. V.G. Belinskogo. 2012. № 27. P. 929-932. - The article is devoted to discussions on the estates of the peasants in the Samara provincial committee on welfare serfs during the preparation of the reform landlord village in Russia. The author shows the differences that have arisen between the majority and minority committee the influence of local factors in the definition of estate settlement peasants of Samara province.

Keywords: Samara province, nobility, reform, serfdom, landowner’s village, farmstead.

При подготовке реформы помещичьей деревни 1861г. в России одним из ключевых вопросов являлся вопрос об усадьбах или «усадебной оседлости крестьян». Губернские комитеты по улучшению быта помещичьих крестьян придавали большое значение определению усадебной оседлости, так как по первоначальному плану правительства именно она подлежала выкупу крестьянами в собственность. Усадебная оседлость стала камнем преткновения и в Самарском губернском комитете по улучшению быта помещичьих крестьян. Именно этот вопрос вызвал самые ожесточенные споры на заседаниях комитета.

уже в ходатайстве об открытии губернского комитета самарское дворянство обращало внимание правительства, что в недавно возникшей Самарской губернии дворянству пришлось сделать существенные пожертвования на переселение крестьян из внутренних губерний, наделение их всем необходимым. Зачастую именно это вынуждало владельцев закладывать имения. На этом основании дворянство стремилось добиться особых условий реформы помещичьей деревни в Самарской губернии [5.Л.1]. Однако в рескрипте об открытии Самарского губернского комитета, самарскому дворянству было поручено составить проект

положения об улучшении быта помещичьих крестьян Самарской губернии на тех же началах, которые были уже указаны министром внутренних дел дворянству других губерний [4. Л. 11].

В отношении министра внутренних дел об открытии Самарского губернского комитета указывалось: «На основании начал, указанных в Высочайшем рескрипте помещикам сохраняется право собственности на всю землю, но крестьянам в видах предотвращения вредной подвижности и бродяжничества в сельском населении, оставляется их усадебная оседлость, приобретаемая ими, в течение определенного срока в собственность посредством выкупа...» [3. Л. 38].

Определение усадебной оседлости крестьян обсуждалось в шести заседаниях Самарского комитета с 19 по 31 ноября 1858г. Основанием для обсуждения была программа деятельности губернских комитетов от 21 апреля 1858г. Проект главы IV Положения об улучшении быта помещичьих крестьян Самарской губернии был разработан на основании начал, указанных в программе деятельности губернских комитетов, председателем комитета, губернским предводителем дворянства А. Н. Чемодуровым совместно с членами комитета Ю. Ф. Самариным, А. И. Сосновским,

А. Д. Лазаревым, И. Д. Лазаревым, Д. Н. Рычковым,

Н. Л. Мухановым.

Прежде всего, членам комитета предстояло определить состав усадебной оседлости. определение усадебной оседлости, предложенное в проекте главы IV, не было принято членами комитета [1. Л.158]. Разногласия между членами комитета были вызваны разным пониманием того, что должно входить в состав усадебной оседлости.

Вообще, проекты комитетов касательно усадебной оседлости крестьян можно разделить на три категории. Первые оставляли усадебную оседлость крестьян в существующих в имении составе и размере. Вторые выводили определение усадебной оседлости, определяли ее размер известной нормой, третьи включали в ее состав только определенные виды угодий (огороды, сады), совершенно исключая другие их виды.

В Самарском губернском комитете разногласия вызвал вопрос о включении в состав усадебной оседлости выгона. Так как в составлении главы IV Проекта Положения принимали участие представители меньшинства самарского комитета, возглавляемые Ю. Ф. Самариным: И. Д. Лазарев, А. Д. Лазарев, Д. Н. Рычков, они попытались ввести расширительное толкование усадебной оседлости крестьян, включив в состав усадебной оседлости выгон. основанием для этого выступило утверждение что «хотя в разосланной помещикам программе вопросов и не было упомянуто о выгоне, но некоторые включили его от себя в число десятин усадебной земли, выражая тем обычное в хозяйстве понятие» [2. Л. 31]. Однако в южной, степной части самарской губернии с выгоном часто объединялись в одно целое огромные залежи, являющиеся резервным капиталом пахотной земли.

Противники расширительного толкования усадебной оседлости, Б. П. Обухов, И. П. Рычков ссылались на определение усадебной оседлости, данное в отношении министра внутренних дел на имя Санкт-Петербургского генерал-губернатора 5 декабря 1857г.: «под усадебной оседлостью или крестьянскою усадьбою следует разуметь их жилые и хозяйственные строения с землею под оными и огородом» [1. Л.158] и утверждали, что в проект положения «включено много лишнего против одобренной программы реформы». По их мнению, выгон не был включен правительством в состав земель, относящихся к усадебной оседлости. В Самарской губернии под выгон зачастую использовались залежные земли, временно лишь служащие выгоном, на самом деле являющиеся пахотными землями. Включение их в состав усадебной оседлости крестьян, подлежащей выкупу, привело бы к значительному расширению земли, которую крестьяне могли бы выкупить в собственность.

Членами комитета был подан ряд особых мнений и за и против включения в состав усадебной оседлости выгона. В. П. Шелашников в особом мнении, приложенном к журналу комитета от 19 ноября 1858г., предлагал предоставить помещикам и крестьянам вступать в добровольные соглашения по поводу выкупа выго-

нов, но не делать такой выкуп обязательным, включая выгон в состав усадебной оседлости [1. Л.166].

В результате долгих обсуждений членам комитета удалось прийти к компромиссу, дав четкое определение выгона, входящего в состав усадебной оседлости. Это определение впоследствии вошло в оба проекта Положений об улучшении быта помещичьих крестьян, представленных как большинством, так и меньшинством Самарского губернского комитета. В состав усадебной оседлости был включен постоянный выгон, «находящийся в середине селения, или окружающий его, или прилегающий к нему с одной стороны и употребляемый исключительно для выпуска домашнего скота и складов разного рода» [3. Л.40].

Подобному вопросу о выгоне был и вопрос о включении улиц и площадей, находящихся внутри селения в состав усадебной оседлости крестьян. Следует отметить, что губернскими комитетами было выработано два, совершенно различных подхода к определению крестьянской усадебной оседлости. По одному из них, в состав усадебной оседлости включались «все земли, состоящие в одной окружной черте селения или поселка под крестьянскими строениями с принадлежащими к ним крестьянскими огородами, садами, конопляниками, гумнами, а также промежутками и вообще пустыми пространствами между дворами, водопоем и выпуском для скота» [5. Л. 97].

Согласно другому подходу в состав усадебной оседлости входило пространство, находящееся в подворном пользовании домохозяев, под крестьянскими жилыми или хозяйственными строениями и огородами. Включая в состав крестьянской усадебной оседлости только пространство, находящееся подворном владении домохозяев, некоторые комитеты приходили к выводу, что все выгоны, а также и пустые места, водопои, улицы, находящиеся между дворами, должны остаться в распоряжении помещика. Площади, базарные места, пристани внутри селения многие комитеты также оставляли в распоряжении помещика. В дальнейшем подобное понимание усадебной оседлости давало возможность помещику значительно стеснять возможность пользования крестьянами их усадебной оседлостью.

В Самарском губернском комитете статья о включении в состав усадебной оседлости улиц первоначально была отвергнута большинством членов комитета [1. Л.161об]. По мнению некоторых членов комитета, крестьяне, выкупив улицу в составе усадебной оседлости, могли стеснить пользование ею помещика, застроить ее, провести по другому месту. Кроме того, улица составляет важную оброчную статью, так как на некоторых улицах внутри селения может вестись торговля, выставляются лари и балаганы. Поэтому предлагалось оставить улицы во владении помещика, или, в крайнем случае, общем владении помещиков и крестьян.

Группа меньшинства в составе губернского комитета (Ю. Ф. Самарин, А. Д. Лазарев, И. Д. Лазарев) отстаивала другую точку зрения. По их мнению «улица, подобно дорогам, должна принадлежать тому, в

ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ ►►►►>

чьем участке она проходит... вымеживать улицу из крестьянской усадебной земли для помещика неудобно и невыгодно» [1. Л.162]. Согласно взгляду меньшинства комитета, при оценке усадеб следует принимать во внимание торговые выгоды их расположения, но оставлять их в составе усадебной оседлости крестьян.

Одним из ключевых вопросов при обсуждении в самарском комитете являлся вопрос о размере усадебной оседлости крестьян. Размер усадебной оседлости каждый комитет определял свой в зависимости от местных условий. Некоторые комитеты оставляли усадебную оседлость в существующем ее размере.

На заседаниях самарского комитета по улучшению быта помещичьих крестьян членам комитета не удалось выработать единого взгляда на размер усадебной оседлости. В проекте, представленном на рассмотрение членов комитета, предлагалось наибольшее и наименьшее количество земли под усадебную оседлость определять «по числу дворов крестьян к каждому селению приписанных, соображаясь с местностью» [2. Л.6]. Но впоследствии большинство и меньшинство Самарского губернского комитета в своих проектах положений представили совершенно разные подходы к решению данного вопроса.

Самарское большинство устанавливало размер усадебной оседлости от 600 до 2400 саженей на тягло. Излишек сверх максимума самарское большинство позволяло помещику отрезать. Самарское меньшинство оставляло крестьянскую усадебную оседлость в существующем размере и устанавливало минимальный размер усадебной оседлости только в случае переноса усадеб - 1200 саженей на двор.

Некоторые члены комитетов в оставлении крестьянам существующего размера усадебной оседлости видели нарушение прав помещиков и узаконение случайных и несправедливых захватов крестьянами помещичьих земель. Однако в случае недостаточного размера усадебной оседлости закрепление существующего размера усадьбы приводило к совершенно обратному результату. Свое решение о размере усадеб самарское меньшинство аргументировало следующим образом. Так как крестьянская усадьба является результатом долголетних трудов, расходов крестьян, то чем меньше произойдет в ней перемен, тем лучше. кроме того количество усадебной земли в различных местностях Самарской губернии различно в зависимости от местных потребностей. Так, в Ставропольском уезде, наиболее густонаселенном, «крестьянские избы скучиваются на тесном пространстве, выгоны вообще довольно ограничены». В Новоузенском, Николаевском уездах, а также в южной половине Самарского и Ставропольского уездов, где одним из главных источников доходов крестьян является скотоводство, «селения раскидываются на просторе и пользуются огромными выгонами». На берегу Волги селения вообще расположены теснее, чем селения, состоящие в степи. По мнению главного представителя меньшинства самарского комитета Ю.Ф.Самарина: «умолчание обо всех этих условиях потрясло бы самые основания существующей крестьянской оседлости» [2. Л.33].

Так как крестьянам предоставлялось право выкупа усадебной оседлости, членам комитета предстояло произвести оценку стоимости усадебной оседлости. В состав усадебной оседлости включались усадебные строения и усадебные земли. В проекте главы IV, представленном на рассмотрение Самарского губернского комитета, предлагалось передать крестьянам их усадебные строения безвозмездно. Однако это предложение было отвергнуто восемью членами комитета против шести. Противники безвозмездной передачи усадебных строений основывались на недавнем заселении Самарской губернии со значительными пожертвованиями со стороны дворянства на усадебное устройство крестьян. Право полного вознаграждения за все без исключения крестьянские постройки основывали на ст. 1138 т. 9 Свода законов о состояниях, по которой: «земли, состоящие под селениями помещичьими, так как и дома крестьянские, на этих землях построенные, принадлежат помещику» [5. Л. 207]. В крепостных актах, по которым производилась передача населенных имений, оговаривалось, что имение продается со всем господским и крестьянским строением, скотом и всей движимостью. На этом основании следовало бы признать за помещиком законное право на выкуп и всего крестьянского имущества. В опровержение этого довода один из членов группы меньшинства И. Д. Лазарев утверждал следующее: «члены комитета избраны для улучшения быта помещичьих крестьян, невозможного без пожертвований, что если они не могут отказаться от крестьянских строений, то как же они отказались от личного крепостного права, как согласятся на уменьшение рабочих дней и других повинностей крестьян» [1.Л.165].

В губернских комитетах оценка усадебной оседлости проводилась, как правило, по одному из двух оснований. В расчет бралась или стоимость усадебной земли и все сопряженные с ее пользованием выгоды, или повинности, которые следовали за пользование усадебной землею. В Самарском губернском комитете были обсуждены оба варианта. Члены комитета пришли к выводу, что оценивать усадьбы по их действительной стоимости не представляется возможности, так как пришлось бы оценивать каждую усадьбу.

По мнению большинства членов «гораздо легче и удобнее определить величину оброка, который крестьяне могут платить без обременения за пользование усадебной землею, а потом, при выкупе ее, капитализировать этот оброк по 6 %» [2. Л.14]. В проекте Положения об улучшении быта помещичьих крестьян меньшинства самарского комитета оценка усадеб проводится согласно установленным им трем разрядам усадебных земель, по различию местных выгод, и шести полосам, по величине оброчной платы, то есть более подробно, чем в проекте большинства.

Главным препятствием к справедливому и простому решению вопроса об оценке и выкупе усадеб было опасение помещиков, что с отчуждением их, преимущественно конечно в промысловых селениях, крестьяне оставят полевые угодья, не будут не выкупать их, ни пользоваться ими.

Большинство Самарского губернского комитета предоставило крестьянам право выкупать усадебную землю отдельно от пахотной «единственно согласуясь с Высочайшим Рескриптом». Однако, находя это крайне разорительным для помещиков, и не достигающим своей цели - обеспечения быта крестьян, приводило следующие доводы: «.с продажею усадьбы отдельно от полевой земли, помещики, по окончании переходного состояния, т.е. по совершенном освобождении труда, лишатся почти всего своего оборотного капитала, по следующим причинам: усадебные земли в Самарской губернии имеют ту важность, что в большей части дач представляют единственно удобные места для поселения». Из этого делали вывод, что выкупив усадьбы, «крестьяне будут иметь возможность сни-

мать за весьма низкую плату оброчные земли казенного и удельного ведомства, между которыми разбросаны, большею частью, помещичьи имения, и на время рабочей поры будут переселяться на снятые участки со всеми своими рабочими силами» [3.Л.134]. Именно поэтому и большинство, и меньшинство самарского губернского комитета было заинтересовано в выкупе крестьянами помещичьих земель.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. ГУСО «ЦГАСО» Ф.341.Оп.1.Д.1.

2. ГУСО «ЦГАСО» Ф.341.Оп.1.Д.2.

3. ГУСО «ЦГАСО» Ф.341.Оп.1.Д.7.

4. ГУСО «ЦГАСО» Ф.430.Оп.1.Д.454.

5. ГУСО «ЦГАСО» Ф.430.Оп.1.Д.478.