CC BY
8
В одной из палат при радиационном охлаждении был применен режим естественного проветривания при температуре наружного воздуха до 30 °С и выше. Время проветривания 30 мин.
При температуре наружного воздуха ниже 30 "С температура воздуха в палате была ниже 26 °С. С повышением температуры наружного воздуха повышалась температура воздуха в палате. Следует отметить, что через 30—40 мин после проветривания и закрытия окон температура воздуха палаты и температура ограждающих поверхностей достигали исходных величин. Материалы опроса больных о тепловом самочувствии подтвердили, что наибольшее количество оценок «комфортно» (89—92 %) наблюдалось при температуре воздуха 24—25 °С. При температурах 23 и 26 °С больные свое тепловое состояние оценивали как «комфортное» в 70 и 72 % случаев соответственно. С повышением температуры воздуха отмечался рост числа оценок «тепло» и «жарко». На основании физиологических исследовании и данных опроса больных о тепловом самочувствии можно считать, что в летний период года зона температурного комфорта при воздушном охлаждении находится в пределах 24—25°С, а зона относительного оптимума— в интервале 23—26°С.
Данные реакции терморегуляции при радиационном охлаждении показали, что прн температуре воздуха н палате 25 °С удельный вес теплопотерь потоотделением увеличивался за счет уменьшения теплопотерь излучением. При температуре воздуха 24 °С больные свое теплоощуще-ние оценивали как «комфортное» в 94 % случаев, а при температуре воздуха 25 "С— в 70% случаев. При температуре воздуха 26 "С резко уменьшалась частота опенок «комфортно» и увеличивалась частота оценки «тепло». При дальнейшем повышении температуры воздуха в палате к оценкам «тепло» и «жарко» прибавлялись жалобы на нехватку воздуха и духоту.
Таким образом, при рациональном охлаждении оптимальные условия в палатах обеспечиваются прн температуре воздуха 24 "С, допустимые условия — при 25 °С. Такое сужение зоны комфорта, по-видимому, связано с недостаточной вентиляцией помещения и малой подвижностью воздуха (0,04—0,09 м/с).
Физиологические исследования при температуре воздуха в палате на уровне 24—28 °С с естественным проветриванием показали, что все реакции терморегуляции остаются относительно стабильными. Больные свое теплоощущенне оценивали как «комфортное» при 24—27 °С в 75—100 % случаев, при 28 °С в 45% случаев. Как показали наши исследования, совмещение радиационного охлаждения с естественным проветриванием дает возможность расширить зону температурного оптимума в летний период.
При указанных выше режимах (воздушное охлаждение, радиационное охлаждение без проветривания и с естественным проветриванием) были изучены саннтарно-бактериоло-гические и химические показатели воздушной среды палат. Обсемененность атмосферного воздуха составляла в среднем 1200 микробных тел в 1 м3. После прохождения через кондиционер и систему очистки воздуха количество микробных тел значительно снижалось и в подаваемом воздухе составляло 450 микробных тел в 1 м3. При подаче 220 м3 воздуха в час на одного больного наблюдались наиболее благоприятные показатели содержания СО», окис-ляемостн воздуха и его бактериальной обсемененности. Дальнейшее увеличение воздухоподачи практически не отражалось на этих показателях.
При радиационном охлаждении без проветривания изучаемые показатели возрастали, при естественном проветривании — снижались в 2—3 раза.
Поступила 25.06.87
УДК 614.718-016.2-078
Л. И. Каламкарова
РАСПРОСТРАНЕНИЕ УСЛОВНО-ПАТОГЕННЫХ МИКРООРГАНИЗМОВ В ПРОДУКТАХ ПИТАНИЯ
Казахский филиал Института питания АМН СССР, Алма-Ата
В рамках программы ФАО/ВОЗ по пищевой стандартизации осуществляется широкое международное сотрудничество в области разработок н практического внедрения микробиологических критериев для санитарно-гигиенической оценки продуктов питания. В последние годы и в нашей стране более активно проводятся исследования в этом направлении [1—3, 6, 8—10]. Актуальность проблемы обусловлена прежде всего тем, что во всем мире по-прежнему остается высоким (до 35) процент пищевых отравлений бактериальной природы, который во многом объясняется отсутствием качественного контроля продуктов питания.
Наиболее часто такие отравления вызываются условно-патогенными микроорганизмами, среди которых доминирующее положение занимают представители семейства ЕгЦе-гоЬаЫепасеае.
За последнее время произошли существенные изменения в систематике условно-патогенных микроорганизмов, что требует пересмотра ряда положений, связанных, в частности, с их первоначальным выделением. Так, если по Международной классификации микроорганизмов Вег§у (1958 г.) к цитратассимнлирующим разновидностям энтеробактерий было отнесено 12 видов, то в 8-м издании данного определителя бактерий (1974 г. ) описано уже 17 различных таксономических единиц, а в 9-м издании (1984 г.) их число приблизилось к 36, что составляет свыше 60 % от всех видов условно-патогенных энтеробактерий.
Следует также отметить, что если раньше основное внимание в санитарной микробиологии уделялось выделению цнтратотрнцатедьных представителей кишечной группы бак-
терий, а цнтратположительиые штаммы рассматривались в качестве сапрофитной микрофлоры, то в настоящее время данная позиция подвергается обоснованной критике, поскольку участились случаи регистрации пищевых отравлении, вызванных цитратассимнлнрующими микроорганизмами [4, 5, 11].
На основании обобщения результатов многолетних исследований [5, 7, 9] сделано заключение, что необоснованное сужение границ саннтарно-показательных микроорганизмов кишечной группы, например прн определении коли-тнтра молока, отвлекает внимание исследователей от большой группы условно-патогенных микроорганизмов.
Поэтому, ввиду того что все представители семейства Еп1егоЬас1епасеае относятся к условно-патогенным и патогенным микроорганизмам и способны обусловливать различные патологические процессы, необходимо при саннтар-но-бактернологическом нормировании пищевой продукции учитывать все потенциально опасные виды энтеробактерий, включая и цнтратассимилирующие их разновидности. Данные ряда авторов [4, 5, 11, 12] свидетельствуют о постоянном обнаружении условно-патогенных бактерий в окружающей среде. Однако отсутствие оценочных критериев для многих представителен условно-патогенных микроорганизмов вызывает большие затруднения в характеристике эпидемиологической ситуации.
Целью настоящего исследования явилось изучение распространения ряда условно-патогенных бактерий в окружающей среде с установлением удельного веса цитратас-снмилирующих разновидностей энтеробактерий.
Исследовано 1650 проб пищевых продуктов, 315 проб питьевой воды, более 1000 смывов с оборудования пищевых предприятий и лечебных учреждений. Изучены пс культу-рально-биохимнческнм свойствам более 3000 условно-патогенных микроорганизмов. При выполнении работь: использованы общепринятые методы количественного и качественного определения бактерий. Исследование кисломолочной продукции осуществляли параллельно и по ГОСТу 9225—84.
Результаты исследований показали, что частота обсеменения условно-патогепными энтеробактернями воды составила 3,9%, пищевых продуктов: молочных — 4,6%, готовых мясных — 2,8%. овощей и фруктов — 3,8%, напитков— 1,2 %. В смывах с оборудования пищевых объектов процент положительных находок составил 2,3, а с оборудования лечебных учреждений—1,8.
Среди обнаруженных условно-патогенных бактерий чаще всего выделялись представители семейства Enterobac-teriaceae. Так, в воде процент их составил 64,4, на оборудовании пищевых объектов — 68,8, в пищевых продуктах—65. В 33,3% данные представители обнаружены на оборудовании лечебных учреждений, 54,3 % из них составили микроорганизмы нз семейства Micrococcaceae.
Пейзаж условно-патогенных энтеробактерий, изолированных нз пищевых продуктов, был довольно разнообразным, при этом наибольший удельный вес составили бактерии из рода Proteus — 38,4%, затем следуют Citrobacter — 19,7%, Enterobacter — 14,5 %. Klebsiella — 8,8 %, Yersinia — 1,3 %. Реже обнаруживались такие представители, как Hafnia —4,7%, Serratia — 1,4 %, Edwardsiella — 0,8 %, Providencia— 1,1 %. Тем не менее во многих существующих научно-технических документах (НТД) учет большинства перечисленных микроорганизмов не предусматривается. Не лишен этого недостатка и ГОСТ 9225—84.
Нами проведены исследования некоторых кисломолочных продуктов (творог и сметана) с целыо уточнения их бактериальных критериев. Изучение естественного бактериального фона по ходу технологии производства на молочных заводах с различной технологической оснащенностью показало, что в целом интенсивность обсеменения творога и сметаны колиформными бактериями практически различалась на один порядок. Так, средняя степень обсемененности колиформными бактериями сметаны, вырабатываемой па низовых предприятиях, составила 2,5- 1CF кл/мл, а на городских молочных заводах лучшей оснащенности — 2,5-102 кл/мл. Эти данные обосновывают целесообразность выбора микробиологического критерия в определенных количественных пределах. Так, для сметаны в данном случае этот уровень может быть установлен от 2,5-102 до 2,5-103 кл/мл, при этом средний показатель будет соответствовать 1,4-103 кл/мл, т. е. бактерии группы кишечной палочки (БГКП) не должны обнаруживаться в 0,0001 мл продукта, что согласуется с критериями, установленными в ОСТе 4990—75 на сметану. Микробиологический критерий для творога колеблется от 3,3-102 до 1,5-103кл/г, при этом его средний показатель соответствует 9,2-102кл/г, т. е. колиформные бактерии не должны обнаруживаться в 0,001 г продукта.
Предлагаемые же критерии в РСТе 90—80 на творог («БГКП не допускаются в 0,00001 г») на 1—2 порядка ниже рекомендуемых НТД.
Помимо этого несоответствия, при бактериологическом исследовании молочной продукции по ГОСТу 9225—84 имеется резкое расхождение конечного результата исследования с результатами промежуточных этапов исследования. Так, большая часть исследуемых проб на среде Кесслера (37 °С) вызывает ферментацию лактозы с образованием газа; при последующем высеве на среду Эндо наблюдается характерный рост колоний БГКП, в мазках из этих же колоний обнаруживаются грамотрицательные палочки, и
согласно данному ГОСТу делается заключение, что исследуемые пробы загрязнены БГКП. Последующий высев на глюкозопептонную среду и выращивание при 43 °С в большинстве проб подтверждает результат 1-й бродиальной пробы, т. е. наблюдается образование кислоты и газа на этой среде, а в части проб — только образование кислоты без газа. В дальнейшем при посеве на среду Козера (одновременно с посевом на глюкозопептонную среду) оказывается, что в большинстве случаев обнаруживаются цитрат-положительные штаммы, которые при оценке конечного результата по коли-титру в соответствии с требованиями ГОСТа не учитываются. При выяснении родовой принадлежности БГКП оказалось, что они в основном являются представителями родов Enterobacter и Citrobacter.
Таким образом, имеется явное логическое расхождение между поставленной задачей определения всей группы БГКП, на что направлены первые этапы исследования, и последующей оценкой результата по коли-титру, где учитываются только цитратотрицательные разновидности кишечных палочек, растущих при 43 °С на глюкозопептонной среде, т. е. дается заведомо мнимое заключение о благополучии готовой продукции. Следовательно, раздел 4.6. ГОСТа 9225—84 является одним нз уязвимых мест при осуществлении бактериологического контроля молочной продукции.
В соответствии с вышеизложенным считаем целесообразным внесение поправок и дополнений в ГОСТ 9225—84 «Молоко и молочные продукты. Методы микробиологического анализа» и другие НТД, в которых следует предусмотреть проведение бактериологического контроля продукции на цитратассимилирующне энтеробактерии.
Выводы. 1. Цитратасснмнлирующие разновидности энтеробактерий составляют значительный процент среди других условно-патогенных микроорганизмов, выделяемых из объектов окружающей среды, и прежде всего из пищевых продуктов.
2. Отсутствие нормирования пищевых продуктов по цитратассимилирующим представителям семейства Entero-bacteriaceae повышает риск возникновения пищевых токси-коинфекций.
Литература
1. Григорьев Ю. Г., Коростелев Ю. С. // Гиг. и сан.— 1985. —№ 1, —С. 16—18.
2. Каламкарова Л. И., Ников П. С., Билялова К■ И. и др.//Там же.— 1984, —№ 12. —С. 49—51.
3. Калина Г. П. //Журн. мнкробиол.— 1985. — № 5.— С. 91—98.
4. Клевании В. М., Карцев В. В. Санитарная микробиология пищевых продуктов. — Л., 1986.
5. Козарева М. Н. // Гиг. и сан. — 1980. — № 7. — С. 56— 58.
6. Королева Н. ССеменихина В. Ф. Санитарная микробиология молока и молочных продуктов. — М., 1980.
7. Куваева И. Б. //Вопр. пптания. — 1985. — № 5.— С. 51—54.
8. Куваева И. Б., Петрушина Л. И., Шевелева С. А., Колосницына Н. ß.//Bonp. питания.— 1987. — № 2.— С. 56—59.
9. Пивоваров Ю. П. Актуальные вопросы гигиены и профессиональной патологии в условиях научно-технического прогресса —Ташкент, 1980.
10. Сакимбаева С. Д.// Вопр. питания. — 1985. — № 4.— С. 56—58.
11. Санитарная микробиология / Под ред. Г. П. Калины, Г. Н. Чнстовича. — М.. 1969.— С. 288—291.
12. Судакова Р. П., Иыкс У. Л.. Петер И. В., Пеэт-со Р. О. //Вопр. питания. — 1987. — № 1. —С. 64—65.
Поступила 19.08.87
