CC BY
102ЮРИДИЧЕСКИЕ НА УКИ
РАСПРОСТРАНЕНИЕ МАТЕРИАЛОВ ЭКСТРЕМИСТСКОГО ХАРАКТЕРА КАК ЗЛОУПОТРЕБЛЕНИЕ СВОБОДОЙ СЛОВА В
СМИ
Абдуллаев М.Х., аспирант факультета журналистики Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова, г. Москва Аннотация: в данной статье автором рассматривается актуальная на сегодняшний день проблематика злоупотребления средствами массовой информации свободой слова в разрезе распространения в СМИ материалов, содержащих экстремистскую информацию.
Ключевые слова: средства массовой информации, злоупотребление свободой слова, экстремизм, ответственность СМИ.
Summary: the author considers actual problem of abuse of the media by the freedom of speech in the context of the distribution of materials containing extremist information.
Keywords: mass media, abuse of the freedom of speech, extremism, mass media responsibility.
Проблематика злоупотребления свободой слова в масс-медиа с начала 2000-х годов становилась предметом научно-теоретического, политического и правового поисков многих ученых, однако до сих пор пределы свободы слова, четкие критерии злоупотребления данной свободой и вопросы ответственности СМИ за делегированное законом право свободно и беспрепятственно получать, передавать и распространять информацию так и не нашли исчерпывающего отражения в российском законодательстве.
Определений понятия «злоупотребление свободой слова» практически нет ни в теоретической литературе, ни в нормативных правовых актах, хотя попытка определить признаки и формы злоупотребления предприняты в ряде федеральных законов. Однако среди имеющихся научных интерпретаций данного понятия следует обратить внимание на определение, сформулированное В.И. Круссом:
«...недобросовестное деяние, направленное на осуществление намерений (целей), противных идее конституционного правопорядка, включая несправедливое (неконституционное) приобретение благ посредством: 1) нарушения конституционных принципов правопользования в их актуальном сочетании; 2) нарушения основных прав и свобод человека и гражданина; 3) деформации (умаления) конституционных ценностей в силу фактического нарушения их актуального конституционного баланса» [5, с. 156].
Подобного же нормативно-правового закрепления термина «злоупотребление правом» пока нет, однако применительно к теме данной публикации можно обратиться к статье 4 («Недопустимость злоупотребления свободой массовой информации») Федерального закона «О средствах массовой информации», в которой приводятся случаи, когда возможно говорить о злоупотреблении свободой слова в СМИ, однако в область наших интересов входят именно те из них, которые раскрывают правовую регламентацию пресечения распространения экстремизма через масс-медиа, а именно: «...не допускается использование средств массовой информации в целях совершения уголовно наказуемых деяний..., для распространения материалов, содержащих публичные призывы к осуществлению террористической деятельности или публично оправдывающих терроризм, других экстремистских материалов.» [4].
В российском законодательстве предусмотрена также и административная ответственность за злоупотребление свободой массовой информации. Так, в статье 13.15. Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях приводится аналогичный перечень действий, которые могут расцениваться как злоупотребление свободой слова в СМИ. Например:
- распространение информации о запрещенных или ликвидированных организациях по основаниям, предусмотренным Федеральным законом от 25 июля 2002 года № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности», без указания на то, что эти организации ликвидированы или их деятельность запрещена.;
- производство либо выпуск продукции СМИ, содержащей публичные призывы к осуществлению террористической деятельности, материалы, публично оправдывающие терроризм, или другие материалы, призывающие к осуществлению экстремистской деятельности либо обосновывающие или оправдывающие необходимость осуществления такой деятельности.» [2].
По мнению некоторых исследователей, у злоупотребления правом на свободу слова есть две формы: правомерная (легальная) и противоправная. «В отличие от противоправных форм правомерные злоупотребления правом причиняют вред неохраняемым законом отношениям и в зависимости от конкретных обстоятельств могут рассматриваться как аморальные или нецелесообразные. Специфической особенностью противоправной формы является то, что злоупотребление правом здесь представляет собой противоправное (запрещенное законом) деяние и за него должна быть предусмотрена юридическая ответственность» [7, с. 81].
Следует отметить, что злоупотребление свободой непосредственно граничит с ответственностью за такое деяние, причем оно может иметь самый разный характер. Если же рассматривать конкретную проблематику злоупотребления свободой слова в СМИ, то ответственность за подобные
действия, как правило, предваряется таким этапом, как предупреждение, которое дает возможность изданиям «исправиться», удалить материал или опубликовать по нему опровержение, не допустить в последующем публикацию материалов подобного рода.
Что касается распространения в СМИ, в том числе и в электронных изданиях, материалов, подпадающих под определение «экстремистских» или подтверждающих факт использования масс-медиа для осуществления экстремистской деятельности, то здесь существует такая форма государственного реагирования на факт правонарушения, как предупреждение Федеральной службы по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор).
Предупреждение СМИ может быть видом административного наказания, выносимого по решению суда. Для масс-медиа факт вынесения предупреждения грозит определенными последствиями, однако зависит это от того, каким органом и по какому основанию оно было вынесено. Так, предупреждение в рамках статьи 4 Федерального закона «О средствах массовой информации» может грозить изданию серьезными штрафами вплоть до вынесения решения о прекращении деятельности СМИ (в случае, если предупреждение по данной статье Федерального закона «О средствах массовой информации» было вынесено дважды в течение двенадцати месяцев: этот факт является основанием для обращения территориальных органов Роскомнадзора в суд с исковым заявлением о прекращении деятельности СМИ1).
Однако, выносить предупреждения средствам массовой информации уполномочен не только Роскомнадзор, но и органы прокуратуры. При этом примечателен факт того, что согласно статье 4 Федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности» в числе субъектов противодействия экстремизму органы прокуратуры не упоминаются. Зато в последующих статьях (например, статья 11. Ответственность средств массовой информации за распространение экстремистских материалов и осуществление экстремистской деятельности) Генеральный прокурор Российской Федерации и подчиненные ему соответствующие прокуроры наделены отдельными полномочиями по предупреждению, пресечению и устранению фактов осуществления экстремистской деятельности.
И хотя отдельные исследователи, как и некоторые представители органов прокуратуры, считают, что вынесение предупреждений СМИ - это несвойственная для прокуратуры форма реагирования, а в некоторых случаях прокурору приходится подменять органы исполнительной власти, статья 8 Федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности» все-таки устанавливает, что: «в случае распространения через средство массовой информации экстремистских материалов либо выявления фактов, свидетельствующих о наличии в его деятельности
1 Официальный сайт Федеральной службы по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций [Электронный ресурс] URL: http://rkn.gov.ru (дата обращения: 12.04.2017 г.).
признаков экстремизма, учредителю и (или) редакции (главному редактору) данного средства массовой информации» выносится письменное предупреждение о недопустимости таких действий в том числе и «...Генеральным прокурором Российской Федерации или подчиненным ему соответствующим прокурором.» [8].
Далее законодатель наделяет органы прокуратуры еще одним полномочием, согласно которому, прокурор вправе в случаях, если имеются основания подозревать о наличии в материалах печатных, аудиовизуальных и электронных СМИ признаков экстремизма внести в федеральный суд по месту нахождения издания заявление или представление об установлении наличия в информационных материалах указанных признаков. В случае положительного решения суда одновременно принимается решение об изъятии (конфискации) нереализованных материалов (например, номеров газеты).
В то же время все чаще слышится голос тех, кто утверждает, что проблемы законодательного регулирования вопросов злоупотребления свободой слова в СМИ граничат с проблемой разграничения ответственности за такие злоупотребления и цензуры, которая запрещена в Российской Федерации. Например, С.А. Куликова считает, что вместо устаревшего, архаичного инструмента как цензура современное государство придумало другие механизмы осуществления контроля за СМИ:
«Институт ограничения свободы массовой информации - один таких правовых механизмов... Перспективными представляются также разработки о совершенствовании юридической ответственности за злоупотребление свободой массовой информации, предложения такого способа решения возникающих конфликтов, как третейский суд, развитие деонтологических форм саморегуляции в деятельности российских СМИ и различных технологий общественного контроля над их деятельностью» [6].
Тем не менее, на сегодняшний день далеко не все издания осознают уровень своей правовой и морально-этической ответственности перед законом и обществом. Проявляется это в том, что отдельные СМИ позволяют себе вольное обращение со словом, опубликование сведений и информации, заведомо содержащих в себе признаки экстремизма или оправдывающие действия экстремистов и террористов, что недопустимо в Российской Федерации по закону.
Поэтому не вызывает удивления, что законодатель ищет новые пути для запретов и противодействия распространению экстремистских материалов, в результате чего страдают и те издания, которые никакого отношения к фактам публикации экстремистских текстов не имеют.
В то же время следует признать, что нормативно-правовая база в сфере противодействия экстремистской деятельности все еще изобилует пробелами, которые, к сожалению, допускают субъективность и
неоднозначные толкования буквы закона при вынесении решений о признании материалов СМИ экстремистскими или решений о прекращении деятельности средств массовой информации. Прежде всего, это касается адекватного и емкого определения терминов «экстремизм» и «экстремистская деятельность», чего пока законодательной власти РФ сделать не удается.
Ввиду этого перед государством стоит задача доработки существующего законодательства в сфере противодействия распространению экстремизма и внесении в него тех изменений и поправок, которых требуют сложившаяся практика и факты объективной реальности.
Список использованных источников:
1. Конституция Российской Федерации. М., 2017.
2. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30 декабря 2002 г. № 195-ФЗ (в ред. Федерального закона от 26 апреля 2016 г.) // Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
3. О противодействии экстремистской деятельности: Федеральный закон от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ (в ред. Федерального закона от 23 ноября 2015 г.) // Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
4. О средствах массовой информации: Федеральный закон от 27 декабря 1991 г. №2124-1 (в ред. Федерального закона от 05 апреля 2016 г.) // Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
5. Злоупотребление правом : учеб. пособие / В.И. Крусс. - М.: Норма, 2013.
6. Куликова С.А. Конституционный запрет цензуры в России : монография / под ред. Г.Н. Комковой. - М: Проспект, 2016.
7. Нечевин Д.К., Кирдяшова Е.В., Коневская О.Ю. Свобода слова и печати: российская и зарубежная практика // Евразийский юридический журнал. 2013. №3.
8. Официальный сайт Федеральной службы по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций [Электронный ресурс] URL: http://rkn.gov.ru (дата обращения: 12.04.2017 г.).
