CC BY
56
ВЕСТНИК САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
Сер. 9. 2007. Вып. 2
З.И. Мережинская
РАСПРЕДЕЛЕНИЕ КОММУНИКАТИВНЫХ РОЛЕЙ И ВСТАВНАЯ КОММУНИКАЦИЯ В АНГЛИЙСКОМ РЕЧЕВОМ ОБЩЕНИИ
В речевом общении распределение коммуникативных ролей традиционно приписывается говорящему (Г). Тот из присутствующих, к кому Г обращается в первую очередь, считается на протяжении данного речевого хода адресатом (А); те, к кому Г адресуется помимо него, являются участниками (УУ). Те же лица, которые находятся в зоне коммуникации и слышат высказывания говорящего, но к которым Г не адресуется, представляют собой случайных слушающих (СС)1. Роль говорящего считается привилегированной, поскольку он находится на вершине коммуникативной иерархии2 и владеет коммуникативной инициативой3.
Исследователи сходятся во мнении, что для распределения ролей в распоряжении Г имеется целый ряд речевых и неречевых средств. К основным из них относятся: а) невербальные, такие, как направление взгляда, мимика, жесты, пространственное расположение; б) вербальные, такие, как манера речи (шепот, нарочитая громкость и др.), а главное - содержание коммуникации: адресаты могут определяться с помощью обращений или других способов адресации речи. Дополнительным считается фактор течения разговора. Так, если некоторые лица были участниками на протяжении предыдущих высказываний и Г не делает никаких указаний на противоположное, они могут считать себя и участниками текущего высказывания. Если же между двумя членами группы завязывается отдельный разговор, а оставшиеся ведут свой или же какой-то из членов группы оказывается в стороне, далее они перестают считаться участниками4.
Хотелось бы отметить, что таким инферещионным способом, при котором анализ сигналов Г и выводы относительно собственной роли в основном ложатся на плечи самих коммуникантов, механизм распределения ролей не исчерпывается. Примеры показывают, что выделяется еще один, договорной, способ распределения ролей, при котором коммуниканты открыто договариваются о том, на каких основаниях они будут продолжать коммуникацию.
Для достижения такого договора коммуниканты могут использовать разнообразные высказывания, которые можно отнести к метакоммуникативным маркерам мониторинга ролевых отношений5. К ним относятся: а) прямые просьбы к А уйти: "Do you mind leaving us fora moment?" (ВС, 103), которые могут иметь самое разнообразное оформление: "Please, Barbara" (Ibid., 102) (подразумевается оставь нас); "My friend, the garden outside is very fine <...> Do not lose a chance observing the beauties of nature" (Ibid., 137) {оставьте нас); б) косвенные просьбы к У У при обращении к A: "Inspector, I want to speak to you alone" (Ibid., 182).
В распределении ролей могут принять участие и коммуниканты-неадресаты: они могут предложить удалиться: I'll make myself scarce (SR, 65) или, напротив, настаивать на своей роли участника: PERPETUA: I want to hear this! (BrJ'sD, 50). Договор о распреде-
© З.И. Мережинская, 2007
лении ролей может касаться также отдельных аспектов ролевых отношений: например стимулирования (лектор: можете останавливать меня и задавать вопросы) или, наоборот ограничения участия.
Пример. В гостиной находятся мать, миссис Ардсли, которая опасно больна, и ее слепой сын Сидней, он вяжет. В комнате появляется доктор Прентис, чтобы обсудить результаты ее консультации с профессором. Мать скрывает плохие новости от семьи.
Sydney: Would you like me to leave you?
Mrs Ardsley: (Gives him a little thoughtful look.) No. stay if you like. But go on with your tatting and pretend you don't hear.
Sydney: All right. (He takes his work and goes on as though absorbed in it.)
Mrs Ardsley: Don't interrupt.
Prentice: I'm afraid Murray could only confirm my diagnosis, Charlotte. <...> He agrees with me that an immediate operation is necessary (SR, 71)
В примере иллюстрируются случаи распределения ролей, при которых прямые действия по удалению кого-то из коммуникатов «со сцены» носили бы слишком радикальный характер. Избавиться от нежелательного лица возможно далеко не всегда. Поэтому в коммуникации выработались и другие, более тонкие механизмы распределения ролей. Не удаляя коммуниканта вовсе, эти механизмы позволяют, до определенной степени, исключить его участие на конкретном отрезке коммуникации. Такой эффект, как показывает исследованный материал, достигается балансированием коммуниканта на грани ролей УУ (пребывания «в коммуникации») и СС («вне ее»).
Пример. Инспектор Дейви, по прозвищу «отец», пришел к влиятельному теневому дельцу, мистеру Робинсону, с просьбой узнать, кто является настоящим владельцем отеля, в котором было совершено преступление.
"If anyone knows, you would, sir," said Father <...> Mr. Robinson looked at him, then he picked up the telephone on his desk.
"Sonia? Get me Carlos." He waited a minute or two then spoke again. "Carlos?" He spoke rapidly half a dozen sentences in a foreign language. It was not a langurje that Father could even recognize.
Father could converse in good British French. He had a smattering of Italian and he could make a guess at plain travelers' German, He knew the sounds of Spanish, Russian and Arabic, though he could not understand them, At a faint guess he hazarded it might be Turkish or Persian or Armenian, but even of that he was by no means sure. Mr. Robinson replaced the receiver.
"I do not think," he said genially, "that we shall have long to wait. I am interested, you now <...> About Bertram's Hotel," said Mr. Robinson. "Financially, you know. One wonders how it can pay" (BH, 110).
Ситуация в примере отличается от предыдущих тем, что перераспределение ролей в ней происходит не-метакоммуникативно, иначе говоря, «по умолчанию», в силу конвенций, принятых в обществе для ситуаций такого рода. Пример содержит явные указания на исполнение инспектором роли СС при телефонном разговоре теневого дельца и некоего Карлоса. Отдельный разговор (Г + дистантный А), который завязывается между ними, «вытесняет» бывшего А (инспектора), что временно ведет к прекращению его участие на текущем отрезке коммуникации, а значит, превращает его в СС.
С другой стороны, вопреки перераспределению ролей оба исходных коммуниканта знают, что прерванная коммуникация рано или поздно восстановиться, что дает основе ние считать участие инспектора отложенным. Косвенным доказательством этого слу-
жит и тот факт, что при возобновления коммуникации с инспектором мистер Робинсон использует пояснения к ситуации (им не придется долго ждать ответа), а также солидаризируется с ним в своем интересе к этому делу. Такой ход можно рассматривать как буферный6, возобновляющий участие и отчасти компенсирующий прерывание предыдущей коммуникации. Таким образом, инспектор оказывается в ситуации коммуникативной двойственности, которую, как представляется, можно объяснить, -хли принять гипотезу о двойном наборе коммуникативных ролей (УУ и СС).
Такая точка зрения возможна, если отказаться от статического представления о роли СС, которого в обычном случае рассматривают лишь как постороннего, и развести ситуативные (посторонний) и коммуникативные (СС) роли со-присутствующего. При этом необходимо также согласиться, что в ситуации имеют место две линии коммуникации: отложенная (исходная) и вставная (новая). В примере она выделена сдвигом текста вправо.
Как показывает исследованный материал, подобное совмещение оказывается достаточно распространенным и обычно встречается в случаях: 1) дистантной коммуникации (телефонных разговоров в присутствии других); 2) появления нового коммуниканта (например, нового лица в кабинете начальника, уже разговаривающего с посетителем) и 3) в некоторых случаев ведения нерелевантной коммуникации (например, обсуждения в ходе общего полилога какой-либо темы, «вытесняющей» кого-то из участников из общения, и ставящей под сомнение его роль УУ)7.
Концепция вставной коммуникации не является полностью новой. Исследователи уже касались феномена внутригрупповой и кроссгрупповой коммуникации, при которой происходит выделение микро-групп или общение сквозь границы основной коммуникации (ср.: subordinate communication)8. Новым является рассмотрение такой ситуации с точки зрения коммуникативного статуса лица, подвергшегося «вытеснению» и оказавшегося в ситуации коммуникативной двойственности.
Исследователи уже пытались объяснить подобный феномен. Так, Г. Кларк, истолковывая роль «вытесненного» с точки зрения теории речевых актов, рассматривает его как участника, которому адресован частичный информатив. Для иллюстрации он приводит пример с семейной парой, в котором муж по-французски обращается к прохожим, а жена французским не владеет:
Анна (Десмонду): Поедем на вокзал.
Десмонд (Анне)\ Хорошо. Только я спрошу у кого-нибудь, как туда добраться.
Десмонд (прохожему, в присутствии Анны): Pourriez-vous me dire ou je рейх trouver un taxi?
Частичный информатив, направленный Анне мужем, заключается, по мнению Г. Кларка, в том, что она должна распознать его намерение «информировать ее о том, что он осуществляет некоторый речевой акт, имеющий отношение к тому, что они попали на вокзал»9. Однако требование распознать совершение «некоторого речевого акта» как определяющее какое-либо лицо в качестве УУ представляется сомнительным. Результатом такого подхода, как кажется, станет размывание самого понятия участия в коммуникации. Так, посторонние, присутствующие при чужой коммуникации, например в автобусе, также всегда осознают, что между говорящими имеет место некий речевой акт, однако это не делает их участниками чужой коммуникации.
Если же принять гипотезу о совмещении ролей (УУши ССвст), получает объяснение и сама ситуация и ремарка Десмонда (я спрошу у кого-нибудь, как туда добраться), оказывающаяся метакоммуникативным маркером распределения ролей и указывающая
на предполагаемое начало вставной коммуникации с посторонним и временную приостановку коммуникации с Анной.
Такой подход согласуется и с представлениями о ролевой иерархии. Так, временное «вытеснение» УУ в СС отвечает некоторому понижению его коммуникативного статуса. Это понижение (хотя и небольшое из-за совмещения ролей) все же интуитивно ощущается коммуникантами и считать, что коммуникативный статус УУ обычного полилога и статус такого лица являются одинаковыми, было бы упрощением.
В своих позднейших исследованиях Г. Кларк перешел от толкования коммуникативных ролей в терминах теории речевых актов (иллокутивный акт направлен А, ин-форматив или частичный информатив - УУ) к рассмотрению ролей с точки зрения более широкого социолингвистического подхода, а именно к гипотезе о коммуникативных обязательствах (конверсационных, коллаборативных и обязательствах вежливости), специфических для носителей разных коммуникативных ролей10. Так, коммуникативная роль Г характеризуется выполнением следующих обязательств: конверсационной обязанностью Г является построение речи таким образом, чтобы сделать ее понятной не только А, но и УУ (например, упоминая кого-то, Г должен приложить усилия, чтобы УУ также поняли, о ком идет речь); коллаборативной обязанностью Г является взаимодействие прежде всего с А, а лишь затем с УУ. В свою очередь в обязанности А и УУ по отношению к Г входит отслеживание того, о чем говориться, т.е. «участие» в коммуникации. При этом А имеет приоритет при реагировании на высказывания Г, тогда как УУ рекомендуется брать слово при мене ролей, в паузах, или при непосредственном обращении к ним11.
Коммуникативную роль СС, по мнению Г. Кларка, отличает то, что Г не несет перед ним никаких конверсационных или коллаборативных обязательств. Единственным видом обязательств Г перед СС являются обязательства вежливости. Считается, что человек обязан быть вежливым, где бы он ни находился, поэтому обязанностью Г является забота в том числе и о лице СС (например, воздержание от обсуждения личности СС и высказываний, которые могли бы его задеть или оскорбить)12. В свою очередь самому СС предписывается демонстрировать незаинтересованность в чужом разговоре и дистанцироваться от происходящего13. Г, А и УУ не обязаны делать свою речь понятной для него.
Именно такие отношения, как представляется, и устанавливаются при телефонном разговоре теневого дельца с сообщником Карлосом, расспросов по-французски мужа Анны, появления в кабинете у босса нового лица, при котором прежний посетитель вынужден перейти к выжидательному со-присутствию, а также в ряде других случаев, при которых роль УУ кого-то из коммуникантов ставится под сомнение14.
Необходимо заметить, что, по нашим наблюдениям, как и в случае частичных ин-формативов, степень «вытеснения» УУ во вставной коммуникации может варьировать: от почти полного превращения в СС до легкой степени вытеснения с преобладанием признаков УУ15. В последнем случае усиление роли УУ может быть следствием использования говорящим метакоммуникативных маркеров поддержания участия. Впервые на существование подобных маркеров обратили внимание психологи, обнаружившие их при производстве монологов. Они доказали, что монологи не являются продуктом речевой деятельности лишь одного коммуниканта, а возможны благодаря кооперации со стороны других членов коммуникации, стимулирующих Г к продолжению речи16.
В нашем случае параллельного осуществления двух линий коммуникации (вставной И отложенной) маркеры поддержания участия используются Г для «обновления» канала отложенной коммуникации и их не следует путать с сигналами участия в теку-
щей. Так, при разговоре по телефону Г может посылать УУ0ТЛ ободряющие невербальные сигналы (взгляды, кивки, жесты) или же «обновлять» канал коммуникации с ним tep-бально {это звонит такой-то, скоро закончу, и т.д.). Таким образом, поддержание участия - еще одна возможная тактика Г в отношении лиц с двойным набором ролей
Последнее, на что мы хотели бы обратить внимание, касается перлокутивного эффекта тактик «вытеснения», осуществляемых не-метакоммуникативно.
Пример. В своем кабинете известный юрист, мистер Эгертон, принимает клиента по имени Фредди. В это время юристу звонит секретарь,
"Quite frankly you haven't got a leg to stand upon, Freddie," he was saying. "Not with those letters you've written." <...>
There was a small discreet buzz on Egerton's desk. He picked up the telephone receiver with a frown.
"I thought I said I wasn't to be disturbed."
There was a murmur at the other end. Egerton said, "Oh. Yes - yes, I see. Ask her to wait, will you."
He replaced the receiver and turned once more to his unhappy-looking client.
"1 ook here, Freddie," he said, "I know the law and you don't. You're in a nasty jam. I'll do my best to get you out of it, but it'll going to cost you a bit." (BH, 60).
Перераспределение ролей в примере осуществляется по негласному соглашению, существующему в обществе для таких ситуаций (высокий / низкий социальный статус, институциональный дискурс). Оно узаконено деловой практикой и широко распространено. Тем не менее даже Г с высоким социальным статусом должен осознавать, что подобное распределение ролей означает демонстрацию властных, доминирующих отношений и в репертуаре речевых средств Г существуют более мягкие способы сделать это.
Таким образом, в качестве рабочей гипотезы при рассмотрении ролевой динамики в английском речевом общении можно принять предположение о двойном наборе коммуникативных ролей. При этом необходимо отметить: 1) распределение ролей может происходить мета- и не-метакоммуникативными способами; 2) совмещение ролей УУ и СС свойственно, в частности, ситуациям вставной коммуникации, отличающимся метаком-муникативной двойственностью; 3) помочь разрешить их призваны особые коммуникативные тактики, имеющиеся в арсенале Г, а именно а) инициирующие (распределение ролей по договору до начала вставной коммуникации); б) тактики поддержания участия в ходе вставной коммуникации (вербальные и невербальные); в) тактики компенсации по ее окончании (резюмирования, пояснения, комментарии к ситуации, солидаризация и пр.).
Противоположностью кооперативным тактикам Г является распределение ролей, при котором вытесненный участник обнаруживает себя в роли СС неожиданно и не получает поддержки или компенсации со стороны Г. Такие коммуникативные практики относятся к случаям реализации властных, доминирующих отношений.
Принятые сокращения
- Christie A. Black coffee. NewYork, 1998.
- Christie A. Bertram's hotel. NewYork, 1968.
- Christie A. Death on the Nile. СПб., 2005.
- Christie A. N or M?. M., 2004.
- Christie A. The Secret adversary. M., 2006.
- Maugham S. W. The Letter // For Services Rendered and Other Plays. London, 1996.
- Maugham S. W. For services rendered // Ibid.
- Bridget Jones's Diary. Miramax Films, 2001.
ВС BH DN
Nor M SA ' L SR BJ'sD
1 Кларк Г., Карлсон Т. Слушающие и речевой акт // Новое в зарубежной лингвистике. М., 1986 Вып.17. С. 270-321.
2 Богданов В.В. Речевое общение: Прагматические и семантические аспекты. Л., 1990. С. 33.
3 Макаров M.JI, Основы теории дискурса. М., 2003. С. 217.
4 Кларк Г., Карлсон Т. Указ. соч. С. 286-288
5 Макаров М.Л. Указ. соч. С. 200; Сивенкова М.А., Мережинская З.И. О метакоммуникативных компонентах диалогических контекстов искренности и вмешательства случайно слушающего (на мат. англ, яз.) Дискуссионные вопросы современной лингвистики: Сб. научн. тр. Калуга, 2007. Вып. 3. С. 72-78.
6 Почепцов Г.Г. Слушатель и его роль в актах речевого общения // Языковое общение: Единицы и регулятивы. Калинин, 1987. С. 34
7 Емельянова О.В. Успешная коммуникация и частичные информативы // Вестн. С.-Петерб. ун-та. Сер.2. 1995. Вып. 2. С. 105-108
8 Goffman Е. Footing // Semiótica, 1979. 25(1-2). P. 257-313.
9 Кларк Г., Карлсон Т. Указ. соч. С. 314.
10 Clark H.H. Arenas of language use. London, 1992.
11 Ibid. P. 251.
12 Ibid. P. 253.
13 Почепцов Г.Г. Указ. соч. С. 27.
14 Емельянова О.В, Указ. соч. С. 108.
15 Goffman Е. Op. cit. Р. 24.
16 Бемева A.B., Майклз С. Монолог, диалог и полилог в ситуациях общения // Психологические исследования общения / Под ред. Б.Ф. Ломова, A.B. Беляевой и др. М„ 1985. С. 219-244.
Статья принята к печати 8 ноября 2006 г.
