CC BY
47В.Н. СЕЛЕМЕНЕВ
V.N. SELEMENEV
РАСКВАРТИРОВАНИЕ ВОЙСК ПЕТРОГРАДСКОГО ГАРНИЗОНА В 1917—1922 гг.
BILLETING THE TROOPS OF THE PETROGRAD GARRISON
IN 1917—1922
Сведения об авторе. Селеменев Вадим Николаевич — научный сотрудник 12-го научно-исследовательского отдела Научно-исследовательского института (военно-системных исследований материально-технического обеспечения ВС РФ) Военной академии материально-технического обеспечения имени генерала армии А.В. Хрулёва (Санкт-Петербург. E-mail: selvad@bk.ru).
Аннотация. В статье рассмотрены проблемы расквартирования частей Петроградского гарнизона в период Первой мировой и Гражданской войн.
Ключевые слова: расквартирование войск; казармы; обслуживание и эксплуатация казарменного фонда.
Information about author. Vadim Selemenev — Researcher at Research Section 12 of the Research Institute of Military System Research into Material-technical Support of the RF AF, Military Academy of Material-Technical Support named after General of the Army A.V. Khrulev (St. Petersburg. E-mail: selvad@bk.ru).
Summary. The paper examines the issues of billeting the Petrograd Garrison units during the First World War and the Civil War.
Keywords: billeting of troops; barracks; servicing and exploitation of the barrack stock.
IОПРОСАМ тылового обеспечения в русской армии всегда уделялось огромное внимание со стороны государственной власти, для чего назначались различные службы, отвечавшие за снабжение войск. Так, например, накануне Первой мировой войны экономическая и в основном политическая ситуация в мире требовала усиленной подготовки к войне. Эволюция органов и служб, ведавших снабжением войск, вылилась в те времена в создание в августе 1912 года Главного управления по квартирному довольствию войск (ГУКДВ) вместо Главного комитета по устройству казарм. Окружные инженерные управления были переименованы в окружные управления по квартирному довольствию1. Это стало последним изменением органов расквартирования войск русской армии перед Первой мировой войной.
В ходе этих новаций гарнизон Петрограда увеличился из-за множества запасных частей, включая 14 запасных батальонов гвардейских полков. Общая численность гарнизона доходила до 160 тыс. человек, которых втиснули в казармы, рассчитанные на 20 тыс.
Размещение личного состава зависело от статуса части. Следует отметить нормальные условия в тех гвардейских полках, которые изначально находились в столице, — в 1-й и 2-й гвардейских дивизиях. Наиболее привилегированное положение имел 1-й запасный батальон лейб-гвардии Преображенского полка. Его казармы располагались на Миллионной улице вблизи Зимнего дворца, имея водопровод, канализацию и газовое освещение2.
Генерал Д.Н. Дубенский отмечал как крайне неудачное распоряжение военного министра А.А. Поливанова держать запасные гвардейские батальоны в самом Петрограде в тысячных составах: «Были такие батальоны, которые имели по 12—15 тысяч. Всё это помещалось в скученном виде в казармах, где люди располагались для спанья в два— три и четыре яруса. Наблюдать за такими частями становилось трудно»3.
Нагромождение запасных войск в больших городах имело огромное развращающее влияние на людей. Глазам солдата открывалась разгульная картина тыла с его бесчисленными соблазнами, бурлившей ночной жизнью, повальным развратом
общественных организаций, наглой, бившей в глаза роскошью, созданной на крови4.
Оставшиеся с начала войны казармы в связи с постоянной сменой размещавшихся частей довели до такого состояния, что из некоторых пришлось выводить войска и размещать во временных бараках и частновладельческих домах. Так, в апреле 1915 года 2-й генерал-квартирмейстер Ставки генерал-майор Н.Н. Духонин обращался с письмом к военному министру В.А. Сухомлинову с предложением о приведении в порядок казарм, которые в результате ряда мобилизаций пришли в антисанитарное состояние.
На протяжении войны положение не менялось, о чём свидетельствует письмо главного начальника Петроградского военного округа С.С. Хабалова министру внутренних дел А.Д. Протопопову от 1 ноября 1916 года: «По настоящему вопросу считаю необходимым высказать, что при настоящем переполнении войсковыми частями как Петрограда и его окрестностей, так и других пунктов округа и при полнейшем отсутствии соответствующих помещений, пригодных для размещения 181-го пехотного запасного полка, чис-
В.Н. СЕЛЕМЕНЕВ. Расквартирование войск Петроградского гарнизона... •
I
I ■
ленность которого превышает 12 тыс. нижних чинов, перевод этого полка в другое место является совершенно невыполнимым, особенно принимая во внимание существующие в этом полку эпидемии сыпного и возвратного тифа»5.
После Февральской революции, в конце весны 1917 года, возникла мысль разгрузить Петроград от ряда учреждений и промышленных предприятий, которые предполагалось перевести поближе к источникам топлива и сырья. Это была проблема снабжения города, который потреблял очень много топлива, сырья и продовольствия. Жизнь Петрограда зависела от подвоза по водным и железнодорожным путям.
При составлении плана эвакуации Петрограда проводилось обследование различных городов России для определения количества имевшихся там зданий, пригодных для размещения в них казённых учреждений. К обследованию предназначались 46 городов, которые разбили на 24 группы. В каждую группу должны были выехать по два архитектора6.
Велась подготовительная работа к предстоявшей эвакуации учреждений. Например, по составленной смете для перевозки дел и инвентаря Управления бывшего главноуполномоченного по устройству беженцев Северо-Западного фронта из Петрограда в Новороссийск требовалось 10 499 рублей7.
В связи с этим в течение лета 1917 года обсуждался вопрос о планировавшейся эвакуации из Петрограда управлений Военного министерства. ГУКДВ должно было находиться рядом с Генеральным штабом и эвакуации не подлежало. Впрочем, предложение об эвакуации органов управления Военного министерства в сентябре 1917 года отменили. Попытки вывести из Петрограда ряд частей также не увенчались успехом.
Постановлением Временного правительства от 8 августа 1917 года на всё время войны воспрещался въезд в Петроград без особых разрешений8. Однако в
Фрагмент донесения в городскую управу Спасского района по перечню зданий, могущих использоваться для расквартирования войск 1-го Спасского подрайона от 21 сентября 1917 г.
сентябре 1917 года количество приезжавших в Петроград превышало число выехавших из города9. В столице всё увеличивалось число прибывавших солдат в отпуска с фронта. Одновременно увеличилось число перевозившихся в день солдат через Петроград. По подсчёту воинской кассы Николаевской железной дороги, 16 сентября 1917 года перевезли 3884 человека, 19 сентября — 3953, 22 сентября — 4233, 23 сентября — 4228 человек. Предлагалось, чтобы военное ведомство приняло срочные меры к уменьшению числа военнослужащих, прибывавших в столицу или следовавших через неё10.
В приказе по Петроградскому военному округу № 176 от 19 апреля 1917 года констатировалось: за последнее время наблюдаются случаи чрезмерного увеличения побегов солдат из воинских частей, что, естественно, не может не отражаться на подготовке запасных частей и укомплектовании войск, находящихся на фронте11. Кроме того, обращалось внимание на такое явление: многие солдаты вызывались телеграммами родственников под предлогом тяжкой болезни или смерти членов семьи.
Вместе с тем существовала практика увольнения в отпуск
на полевые работы части личного состава. Например, в 180-м пехотном запасном полку в Петрограде 12 апреля 1917 года были уволены 442 человека, а спустя несколько дней — ещё 272 человека12.
В этот период местные власти при поиске зданий для размещения войск иногда пытались одновременно решить задачу по искоренению пьянства, преступности и проституции,«свивших основательные гнёзда» в пределах их комиссариатов. Например, для расквартирования 4-й роты запасного электротехнического батальона в Петрограде самыми подходящими для этой цели указывались дома по Караванной улице № 6, 7 и 10 или по Фонтанке № 9, 11 и 13, где размещались «дома свиданий и тайные притоны разврата, как об этом неоднократно сообщалось комиссариату окрестными жителями»13.
Приказом по военному ведомству от 28 апреля 1917 года № 237 дальнейшее оставление в кадровом составе запасных частей солдат, ещё не бывших на фронте и не имевших боевого опыта, считалось недопустимым. Такие солдаты не могли научить тому, что нужно было в бою, и требовалось с высылавшимися пополнениями отправить их в действующую армию14.
В воззвании старослужащих 199-го пехотного Кронштадтского полка 50-й пехотной дивизии к кадровым и всем не бывшим на фронте солдатам говорилось, что для пользы дела необходимо заменить их на позициях. Старослужащие, находившиеся в боевых порядках почти три года с подорванным здоровьем от постоянного пребывания в окопах при любой погоде под открытым небом, с издёрганными нервами от непрерывной угрозы смерти, в запасных частях смогли бы лучше научить молодых солдат15.
Военные городки запасных частей оставались переполненными. Размещённые в тесноте солдаты находились без присмотра, томились от бездействия и развращались. Так, в приказе по Петроградскому военному округу от 11 апреля 1917 года № 141 говорилось о многочисленных случаях, когда солдаты приобретали разными путями казённое обмундирование и сбывали его торгашам Александровского и других рынков16.
В апреле 1917 года в рапорте полкового квартирмейстера 180-го пехотного запасного полка говорилось о взломе неизвестными лицами замка кладовки на дровяном дворе и краже оттуда имущества. Подчёркивалось, что это вторая кража за месяц, несмотря на то, что у ворот двора находился дневальный17.
В приказе по Петроградскому военному округу № 265 от 13 мая 1917 года командующий констатировал: «9 мая я присутствовал на утренних занятиях в гвардии Финляндском запасном батальоне. Как в ведении занятий, так и в несении внутренней службы в батальоне заметил ряд недочётов. У ворот не было дневального, дежурному офицеру никто не сообщил о моём приезде, в некоторых ротах на занятиях были не все офицеры и т.д. Совершенно ясно,что будничная трудовая жизнь в батальоне ещё не вошла в норму. Помещения гвардии Финляндского полка не содержатся в нужной чистоте, постели в самом неопрятном виде. Чистота и опрятность нужны не для показной стороны, а совершенно необходимы в целях гигиены и сохранения тех или иных вещей. Предлагаю ротным и батальонным комитетам принять участие в этом деле с тем, чтобы установить в казармах безукоризненную чистоту и опрятность»18.
Иногда вопросам содержания военных городков посвящались целые приказы. Так, приказом по 180-му пехотному запасному полку от 31 мая 1917 года требовалось вместо занятий провести тщательную уборку всего казарменного двора. Работы по очистке производить под наблюдением и указанием в своих участках командиров батальо-
Фрагмент сведений о казармах, находящихся в ведении квартирного подотдела 1-го городского района Комиссариата по военным делам, от 6 ноября 1918 г.
нов,полкового квартирмеистера и батальонных комитетов.
Каждому батальону и нештатной команде предписывалось убрать все пустые ненужные бочки от кухонь, перекатить их к полковому продуктовому складу, где поставить на место, указанное заведующим продуктовым складом.
Убрать мусор и грязь вокруг кухонь и столовых. Имевшийся местами лесной старый материал уложить в порядке на определённых местах. Удалить из канав засоряющие их предметы. Для уборки двора вокруг незанятых бараков от каждого батальона назначить в распоряжение полкового квартирмейстера по 50 человек.
Распоряжением санитарно-исполнительной комиссии по окончании этих работ применить все возможные средства дезинфекции, обратив их главным образом вокруг столовых и кухонь, отхожих мест, у мусорных ящиков и на задворках. Полковому квартирмейстеру вытребовать обоз для очистки мусорных ящиков и отхожих мест19.
Численность Петроградского гарнизона в октябре 1917 года продолжала составлять 150 тыс. солдат и офицеров, а с воинскими частями в пригородах — до 240 тыс.20 Повторилась ситуация, аналогичная февральской, когда войска перешли на сторону восставших, обеспечив победу Великой Октябрьской социалистической революции.
В соответствии с приказом Военного комитета Петроградской трудовой коммуны от 12 сентября 1918 года № 389 было создано квартирное управление комиссариата по военным делам Петроградской трудовой коммуны. Оно осталось от аппарата русской армии без изменений и на основании приказа Высшего военного совета в сентябре 1918 года было переименовано в квартирное управление окружного комиссариата Петроградского военного округа. В последующем приказе РВСР от 28 декабря 1918 года № 250 оно было переименовано в окружное квартирное управление Петроградского военного округа21.
В.Н. СЕЛЕМЕНЕВ. Расквартирование войск Петроградского гарнизона... •
В гарнизоне остро ощущался недостаток казарменных помещений и средств для их эксплуатации. Положение усугублялось постановлением СНК «Об освобождении от реквизиции помещений Народного комиссариата просвещения» от 2 июля 1918 года, объявлявшим о том, что все здания, принадлежавшие учебным и культурно-просветительным учреждениям до 25 октября 1917 года, признавались находившимися в ведении Народного комиссариата просвещения и изъятыми по реквизиции. Такие здания и помещения, занятые в течение войны в связи с военными надобностями, подлежали освобождению до 15 июля. Это постановление в полной мере относилось к воинским частям, госпиталям и другим учреждениям и заведениям Красной армии. Местные советы рабочих и крестьянских депутатов обязывались предоставлять другие помещения взамен освобождавшихся22.
Для размещения призывавшихся на действительную военную службу красноармейцев требовалось подыскивать и ремонтировать соответствующие помещения, обеспечивать военнослужащих квартирным имуществом и коммунальными услугами, а для размещения лошадей подыскивать конюшни или приспосабливать другие, неотапливаемые помещения. Невыполнение этих задач приводило к такому явлению, как дезертирство личного состава. Рассматривая причины дезертирства красноармейцев, необходимо говорить в первую очередь о факторах материальных, включая совершенно неудовлетворительные казар-менно-бытовые условия, ставшие следствием хозяйственной разрухи23.
Осталось описание учётно-пересыльного пункта на набережной р. Фонтанки, д. 90, через который проходили тысячи дезертиров: «Помещается пункт в самом отвратительнейшем здании, худшего в Питере, кажется, трудно подыскать. Сточные трубы лопнули, и все нечистоты идут в яму во внутреннем
дворе, эта яма постепенно расширяется... Само здание низкое, темное. словом,идеальный тип Аракчеевский»24.
В перехваченных цензурой письмах писалось: «В казармах очень холодно,дров в печи не дают, приходится воровать у мирных жителей»25.
В декабре 1918 года в казармах бывшего Новочеркасского полка размещались полубатальон имени Карла Либкнехта, Охтинский резервный рабочий полк, 1-й и 2-й запасные стрелковые полки. Казарменный городок, насчитывавший только четыре казарменных трёхэтажных флигеля ёмкостью максимум 2000 человек, был слишком мал для размещения четырёх самостоятельных частей. Например, численность только 2-го запасного стрелкового полка составляла 1500 человек. Отсюда создавалась большая перегрузка зданий людьми, в которых ещё не закончили ремонт и не окончены работы по починке водопроводной сети.
Некоторые части только формировались, прибывало пополнение, но обеспечить личный состав положенным довольствием не представлялось возможным, особенно в запасных стрелковых полках.
Под кроватями лежали различные вещи, на спинках сушилось бельё. На кроватях красноармейцы лежали обутыми, что приводило к быстрому загрязнению постельных принадлежностей. Ощущался большой недостаток в одеялах. Стирка белья при казармах не была организована, и красноармейцам самим приходилось заботиться о стирке белья где придётся. Принятие пищи в столовых не было организовано, все красноармейцы питались, сидя на кроватях26.
В январе 1919 года в бывших казармах 24-й артиллерийской бригады квартировал Особый Лужский батальон. Личный состав размещался свободно, ремонт помещений, за исключением водопровода, был закончен. Кроватей и топчанов имелся полный комплект. Взамен одеял были выданы палаточные
полотнища. Дрова отпускались по норме. Учитывая отсутствие одеял и недостаточное выделение тепла сырыми дровами, предлагалось увеличить норму на 50 проц.
Вещевых шкафов, вешалок, полок, пирамид для винтовок не было, но на оборудование необходимой казарменной мебелью был отпущен материал и инструмент.
Отхожие места были загрязнены, люки переполнены через край. Ассенизация находилась в ведении Лужского совнархоза, который в этом отношении проявлял полное бездействие. В этой связи предлагалось передать вопросы ассенизации казарм в ведение Военного комиссариата27.
В декабре 1918 года красноармейцы технической роты, занимавшей две казармы в Луге, при выступлении на фронт сорвали провода электроосвещения, унесли электрическую арматуру и лампочки, разбили оконные стёкла, сорвали оконные, дверные и печные приборы28.
В январе 1919 года по результатам проверки состояния казарменного фонда Петроградского гарнизона отмечалось, что в казармах бывшего гвардии Павловского полка, занимавшихся 6-м Железным стрелковым полком и частью 7-го стрелкового запасного полка, при общем их удовлетворительном состоянии наблюдалась некоторая скученность в размещении людей. Вследствие плохой вентиляции и отсутствия проветривания — спёртый воздух. Отсутствие ящиков для окурков, матрацев и щитов к кроватям в помещениях 3-й роты 6-го Железного стрелкового полка производило отрицательное впечатление. Уборные содержались удовлетворительно. Помещения кадровых частей содержались значительно чище и опрятнее, чем маршевых. Уборка производилась специальным отрядом женщин-уборщиц, но в помещениях не наблюдалось достаточной тщательности в уборке: много окурков и прочего мусора. Лестница грязная, её трудно было содержать в чи-
стоте из-за погоды и сообщения со столовой, из которой приносили пищу в котелках в ротные помещения, разливая её по дороге. Столовая в подвальном этаже — удовлетворительная. Двор завален дровами, мебелью и мусором, которые вывозятся распоряжением 1-го квартирного отдела. Уборка помещений и двора производилась периодически.
В казармах бывшего гвардии Преображенского полка, занимавшихся 4-й ротой и пулемётной командой Красного резервного полка, заканчивался ремонт, и не все помещения были заняты. Подразделения полка размещались в бывших офицерских квартирах. Помещения, не отвечавшие требованиям по размещению воинской части, содержались удовлетворительно, уборка производилась красноармейцами. В кухне лопнули трубы паровых котлов, из-за чего на полу было грязно. Ремонт труб проводился. В столовой чисто. Во дворе сравнительный порядок. Уборка помещений производилась периодически. В хлебопекарне требовались ремонт и побелка.
Здание бывшего конюшенного ведомства занимала запасная конноартиллерийская батарея. Во дворе была большая куча на-
воза, который вывозился частными лицами по распоряжению квартирного отдела. Вывозка шла медленно, и удаление навоза не поспевало «за его прибытием». Общая уборная во дворе, без промывки водой, была в «грязнонедопустимом состоянии».
В помещениях взводов было тесно. Отсутствие столов или даже столиков давало знать о себе: люди ели на кроватях. Часть людей размещалась в квартирах здания, которые содержались опрятно.
В здании бывшей Офицерской электротехнической школы размещался батальон связи районных войск. Отмечалось, что в помещениях чисто, уборные в образцовом порядке. Уборка проводилась красноармейцами. Столовой не было, люди ели в ротных помещениях. Кухня находилась в удалении, сообщение с ней проходило через двор, содержавшийся в сравнительном порядке, хотя «заваленным телегами и досками».
В бывшей казарме Уральской сотни размещались команда Центроброни и батальон связи 1-й стрелковой дивизии. Помещения были удовлетворительные и содержались в чистоте. Уборка проводилась красноармейцами. Столовая не использовалась, и
личный состав питался в ротных помещениях. Уборная — в опрятном состоянии.
2-й резервный полк 2-го городского района размещался в частных домах по адресам: ул. Караванная, д. 22; Екатерининский канал, д. 14; Ека-терингофский проспект, д. 3; Фонтанка, д. 15 и т.д. Как частные дома, так и помещения занятых гостиниц совершенно не удовлетворяли требованиям по размещению воинских частей во всех отношениях: хозяйственном, санитарном, техническом и строевом. Содержались помещения чисто, насколько это возможно в тесноте при большом скоплении людей. Уборных недоставало, отсутствовали умывальники. Уборка производилась командами, и особого скопления мусора не наблюдалось.
Команда связи 2-го городского района численностью в 30 человек располагалась в квартире № 1 дома № 56 на Морской улице. В помещениях поддерживались чистота и должный порядок.
В казармах бывшего гвардии Стрелкового полка размещалась нестроевая рота 7-го Петроградского стрелкового полка. В казармах производился полный ремонт, и рота занимала лишь часть первого этажа. Помещение содержалось неопрятно, было много окурков и мусора. Уборка производилась личным составом. Кухня находилась в удовлетворительном состоянии. Из-за ремонта столовой сообщение с кухней временно происходило через двор. Во дворе находилось много строительного мусора, строительный материал для ремонта, дрова и телеги. Мусорные ямы, переполненные навозом и мусором,периодически очищались по распоряжению 2-го квартирного отдела.
Одна воинская часть численностью в 80 человек 1-й стрелковой дивизии занимала помещение квартиры на втором этаже частного дома на ул. Морская. Помещение содержалось чисто. Уборных не хватало, и из-за большого количества людей они часто засорялись. Порядок поддерживался красноармейцами.
Солдатский митинг в казармах Гренадерского полка
В.Н. СЕЛЕМЕНЕВ. Расквартирование войск Петроградского гарнизона... •
В бывшем здании Интендантской академии размещались 1, 2 и 3-й стрелковые полки. Помещения здания представляли собой коридорную систему. В помещениях 1-го стрелкового полка поддерживалась должная чистота. Команды размещались тесно в непроветриваемых помещениях, всюду спёртый воздух. Скопления мусора не было, уборка проводилась частными лицами — уборщицами по распоряжению 2-го квартирного отдела. Столовая отсутствовала, люди питались в ротных помещениях. Уборные содержались в полном порядке, несмотря на большую нагрузку из-за значительного количества людей. Умывальников не было.
В помещениях 2-го стрелкового полка также было чисто. Уборка совершалась вольнонаёмными женщинами по распоряжению 2-го квартирного отдела. Столовая и кухня поддерживались в порядке.
В помещениях 3-го стрелкового полка всё находилось в порядке и чистоте, поддерживавшейся вольнонаёмными людьми.
На территории общего двора находились масса мусора, строительного материала, горы старого кровельного железа, лежали пустые бочки, дрова и пр. Нахождение различных воинских частей отрицательно влияло на поддержание в должном порядке двора. В конюшнях отсутствовали кормушки и стоки.
В казармах бывшего гвардии Конного полка квартировал 1-й конный полк РККА. В новом корпусе было чисто и опрятно, имелись ящики для окурков, плевательницы и вешалки. Новая просторная и светлая столовая не использовалась частью. Красноармейцы питались у своих кроватей. Уборные находились в порядке. В старом корпусе часть помещений занималась нестроевой командой. Порядок поддерживался личным составом и вольнонаёмными уборщиками. Навоз со двора периодически убирался по распоряжению 1-го квартирного отдела29.
В январе 1919 года личный состав 5-го стрелкового запасного батальона размещался в высо-
ких, светлых, сухих, частью заново отремонтированных казармах. Из-за ремонта помещения
2-й роты красноармейцы жили скученно. На полу валялись стружка, бумага и прочий мусор. На кроватях большей частью полностью отсутствовали постельные принадлежности, на некоторых из них имелись мешки, набитые стружкой. В то же время во дворе под деревянным навесом на земле лежали хорошие матрацы. В караульном помещении люди отдыхали на каких-то шкафах.
Отмечалось, что в уборных было грязно, сиденья загажены. В умывальниках в желобах и на полу грязь и вода. Бросалось в глаза отсутствие регулярной уборки.
Несколько чище было в отдельных маленьких комнатах, в которых жили канцеляристы и специалисты службы связи.
Имелась просторная столовая, которая не отапливалась и по этой причине не использовалась, и красноармейцы принимали пищу за столиками возле своих кроватей30.
В январе 1919 года 2-й образцовый полк деревенской бедноты, переименованный в
3-й полк 1-й Рабочей бригады, отправив половину личного состава на фронт, размещался побатальонно в трёх местах. Благодаря сравнительно небольшой численности полка помещений для красноармейцев было более чем достаточно31.
Автобронепулемётномотоци-клетный отряд после передислокации из Смольного разместился в двухэтажном здании бывшей придворной каретной фабрики, состоявшем из отдельных квартир по три—пять комнат. При этом половина личного состава продолжала проживать на частных квартирах32.
В Луге в октябре 1918 года в казармах бывшей 24-й артиллерийской бригады навоз из конюшен не вывозился, а складывался рядом со стеной. Здесь же валялись обглоданные собаками конские трупы, которые в большинстве случаев не увозились и не зарывались. Специально приспособленные отхожие ме-
ста были переполнены, что не позволяло ими пользоваться. Поэтому конюшни, не занятые лошадьми, были превращены в отхожие места. Вокруг жилых казарменных зданий под окнами и дверями лежали кучи мусора. Указывалось, что рамы в окнах в большинстве случаев совершенно не годны, дует и из дверей, и через стены. Умывальников нет, столы в казарме отсутствуют, и единственной мебелью являются кровати или заменяющие их нары33.
В ноябре 1918 года в Петергофе ёмкость казарменных помещений оценивалась следующим образом:
— в казармах бывшего Каспийского полка имелось занятых помещений, оборудованных кроватями, на 1500 человек и необорудованных и неотремон-тированных помещений на 1000 человек;
— в казармах бывшего Драгунского полка имелось готовых помещений на 500 человек, из них занятых на 400 человек, и необорудованных помещений на 400 человек;
— в казармах бывшего Уланского полка имелось помещений, требовавших капитального ремонта, на 900 человек;
— в Ораниенбауме в казармах бывшего Самарского полка имелось готовых помещений на 400 человек.
Ремонт казарм планировали завершить в месячный срок при наличии рабочих-специалистов и получении кроватей34.
К середине декабря 1918 года казармы гарнизона и помещения разных команд в Луге продолжали находиться в крайне запущенном состоянии. Прибывали пополнения и мобилизованные, которых необходимо было экстренно размещать. Однако совершенно отсутствовали кровати и даже самый необходимый инвентарь. Все отхожие места были неисправны, а помещения казарм загрязнены, что создавало предпосылки для массовых заболеваний и эпидемии35. В связи с прибытием в Лугу частей 10-й пехотной дивизии и начавшимися случаями сыпного тифа санитарный отдел
комиссариата по военным делам Лужского уезда 20 декабря 1918 года предлагал:
— привести в порядок окна, двери и печи. Холод в казармах заставляет их обитателей покрываться всяким хламом, который служит распространителем насекомых и инфекции;
— заменить в казармах нары кроватями и дать каждому место для хранения вещей. Сейчас вещи хранятся в большинстве случаев под подушкой, в результате вшами покрыто не только нательное, но и чистое бельё;
— всем людям выдать матрацы и одеяла и воспретить спать просто на соломе, покрываясь шинелями, так как это является главной причиной обилия насекомых;
— не реже двух раз в месяц, а на первое время и чаще, установить обязательное мытьё людей в банях;
— мытьё в банях должно производиться одновременно с дезинфекцией верхнего платья, сменой грязного белья на действительно чистое, а не то вшивое, которое красноармеец держит у себя под подушкой, и, наконец, с дезинфицирующей уборкой казармы36.
Проведённые в декабре 1918 года инспекторами военно-хозяйственного надзора обследования казарменных помещений красноармейских частей Петроградского гарнизона показали, что большинство помещений, предназначенных для жилья красноармейцев, чрезвычайно загрязнены и находятся в антисанитарном состоянии, весьма плохо отапливаются, крайне недостаточно вентилируются и к тому же зачастую нуждаются в капитальном ремонте37.
В Петроградском военном округе имелись 88 казарм вместимостью 117 100 человек, из них использовалось по назначению чуть более 50 проц., остальные требовали капитального ремонта38.
Это вынуждало приспосабливать под казармы другие здания. Так, в отчёте о проверке ряда частей Петроградского гарнизона в мае 1922 года в отношении Петроградского карантинного
пункта отмечалось: «Помещение не приспособлено для казармы, жилой дом. Полы и лестницы подметены достаточно чисто, мусора нет. Но стены сильно закопчёны, полы немыты, нары тоже. Кроме того, нары местами парные, а не одинарные, что в отношении гигиены надо считать недопустимым. Помимо этого на нарах полностью отсутствуют какие-либо постельные принадлежности, так что красноармейцы спят на голых нарах, в головы кладут сумки, если таковые есть, а одеваются своим барахлом: полушубками, фуфайками, рваными шинелями, у кого что есть.
Водопровод на кухне есть. Кипяток имеется в достаточном количестве. Зимой работало паровое отопление. Уборная во дворе. При карантине есть своя баня на 50—60 чел., оборудована удовлетворительно»39.
Учебно-понтонный отряд размещался в бывшем гражданском доме. Комнаты, большие и высокие, содержались удовлетворительно. Имелись койки с постельным бельём и матрацами. Дров для варки пищи хватало. Водопровод частично неисправен,кипятка, однако, достаточно. Канализация была исправна40.
Штрафной батальон находился в Финляндских казармах. Чистота как в казарме, так на дворе и кухне поддерживалась очень хорошо. Нары чистые, но за исключением половиков на них ничего не имелось41.
Тяжёлые бытовые условия личного состава и нехватка финансовых средств приводили к тому, что первоочередными объектами строительства и ремонта стали жилые здания и казармы. Так, в ЛенВО на 1924 год ассигновали на оборонительное строительство всего 121 тыс. рублей, а на ремонт казарм и других бытовых объектов — 308 тыс. рублей. При стоимости одной кубической сажени бетонной кладки в 500 рублей не могло быть и речи о каком-либо значительном капитальном строительстве42.
Только восстановление народного хозяйства СССР позволило
со временем улучшить состояние расквартирования войск как в Петроградском (Ленинградском) гарнизоне, так и в целом по стране.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Приказы военного ведомства за 1912 г. № 423 от 12 августа. С. 974—995.
2 Тарасов К.А. Причины «разложения» Петроградского гарнизона в 1917 г. К постановке проблемы // Проблемы истории и историографии: сборник докладов межвузовской научной конференции. Т. 4. СПб., 2016. С. 209.
3 Мартынов Е.И. Царская армия в февральском перевороте. М.: Политика и стратегия, 2003. С. 206.
4 Керсновский А.А. История русской армии. Т. 4. М.: Голос, 1994. С. 250.
5 Большевизация Петроградского гарнизона в 1917 году: сборник документов и материалов. Л.: Ленинградское областное изд-во, 1932. С. 20.
6 Центральный государственный архив Санкт-петербурга (ЦГА СПб). Ф. 9051. Оп. 1. Д. 6. Л. 27.
7 Там же. Л. 22.
8 Там же. Д. 15. Л. 11.
9 Там же. Д. 7. Л. 4.
10 Там же. Л. 17, 18.
11 Там же. Ф. 4537. Оп. 1. Д. 23. Л. 72.
12 Там же. Л. 67—98.
13 Там же. Л. 6.
14 Там же. Л. 151 об.
15 Там же. Л. 392 об.
16 Там же. Л. 3 об.
17 Там же. Л. 117.
18 Там же. Л. 281 об.
19 Там же. Л. 343 об.
20 Терещенко Ю.Я. История России XX — начала XXI веков. М.: АСТ, 2010.
21 Филиал Центрального архива Министерства обороны РФ (Западный военный округ). Ф. 14. Оп. 69479. Д. 1. Л. 3.
22 Известия ВЦИК Советов. 1918. 6 июля.
23 Оликов С.П. Дезертирство в Красной армии и борьба с ним. Л., 1926. С. 88.
24 Центральный государственный архив историко-политических документов Санкт-Петербурга. Ф. 1. Оп. 1. Д. 457. Л. 22.
25 Горячешный и триумфальный город. Петроград: от «военного коммунизма» к НЭПу: документы и материалы / Сост., авт. предисл. и коммент. М.В. Ходяков. СПб., 2000. С. 133.
26 ЦГА СПб. Ф. 6690. Оп. 2. Д. 66. Л. 19, 20.
27 Там же. Л. 34.
28 Там же. Л. 57.
29 Там же. Д. 433. Л. 2—3 об.
30 Там же. Л. 13.
31 Там же. Д. 66. Л. 66.
32 Там же. Л. 76.
33 Там же. Л. 9.
34 Там же. Д. 73. Л. 54.
35 Там же. Л. 7.
36 Там же. Д. 66. Л. 6.
37 Там же. Л. 10.
38 Российский государственный военный архив (РГВА). Ф. 22. Оп. 1. Д. 145. Л. 6.
39 ЦГА СПб. Ф. 9015. Оп. 1. Д. 53. Л. 1—2.
40 Там же. Л. 3.
41 Там же. Л. 4, 4 об.
42 РГВА. Ф. 23. Оп. 1. Д. 91. Л. 12. ■
