CC BY
71
7. Буряков Ю.Ф. Генезис и этапы развития городской культуры Ташкентского оазиса. Ташкент, 1982.
8. Буряков Ю.Ф., 1987. Работы Шаш-Илакской экспедиции//АО 1985 г.
9. Вактурская Н.Н., 1973. Отчёт о раскопках на городище Садвар в 1973 г. //Архив ИЭА РАН, архив Хорезмской экспедиции.
10. Вактурская Н.Н., 1974а. Отчёт о раскопках на городище Садвар в 1974 г. //Архив ИЭА РАН, архив Хорезмской экспедиции.
11. Вактурская Н.Н., 19746. Раскопки средневекового города Садвар //АО 1973 г.
12. Вактурская Н.Н., 1975а. Отчёт о раскопках на городище Садвар в 1975 г. //Архив ИЭА РАН, архив Хорезмской экспедиции.
13. Вактурская Н.Н., 19756. Раскопки на городище Садвар //АО 1974 г.
14. Виноградов А.В., Дубровин Н.В., Мамедов Э.Д., Оленич С.А., 1974. Работы в северо-западных Каракумах //АО 1973 г.
15. Виноградов А.В., Дубровин Н.В., Мамедов Э.Д., Оленич С.А., 1975. Работы Каракумского отряда //АО 1974 г.
16. Гертман А.Н., 1974. Полевой дневник. //Архив ИЭА РАН, архив Хорезмской экспедиции, №65.
17. Древняя и средневековая культура Чача. Ташкент, 1979.
18. К исторической топографии. - К исторической топографии древнего и средневекового Самарканда. Ташкент, 1981.
19. Лунина С.Б. Техническое устройство гончарных печей средневекового Мерва //Тр. ЮТАКЭ. Т.8. Ашхабад, 1958.
20. Лунина С.Б. Города Южного Согда в VIII-XII вв. Ташкент, 1986.
21. Масон М.Е. Средневековые торговые пути из Мерва в Хорезм и в Мавераннахр (в пределах Туркменской ССР) //Тр. ЮТАКЭ. Т. 13. Ашхабад, 1966.
22. Неразик Е.Е. Сельские поселения афригидского Хорезма. М., 1966.
23. Рапопорт Ю.А. Полевой дневник. //Архив ИЭА РАН, архив Хорезмской экспедиции, 1966. №43.
24. Распопова В.И. Металлические изделия раннесредневекового Согда. Л., 1980.
25. Шишкина Г.В. Ремесленная продукция средневекового Согда. Ташкент, 1986.
E.A. ARMARCHUK
TECHNICAL FURNACES IN MEDIEVAL SETTLEMENT OF SADVAR IN THE SOUTHERN KHORESM
The settlement of Sadvar is located in Chardzhouskaya region in Turkmenistan. The furnaces found at the excavations provide information as to the medieval industrial processes of ore extraction, its processing and the hardware smelting.
С. Б. БОЛЕЛОВ (Москва)
РАСКОПКИ УСАДЬБЫ В НУРУМСКОМ ОАЗИСЕ (СЕВЕРНАЯ ТУРКМЕНИЯ)
В 1989-1991 гг. Хорезмской археолого-этнографической экспедицией проводились исследования Нурумского оазиса, расположенного в 120 км к юго-западу от Куня Ургенча на руслах среднего Даудана, к юго-западу от возвышенности Туз-гыр и к востоку от возвышенности Тарым-Кая1.
В пределах оазиса на площади около 9-10 кв. км. выявлено около 20 отдельно стоящих усадеб, сохранившихся до настоящего времени в виде оплывших всхолмлений. В восточной части оазиса отмечены скопления железных шлаков и остатки каких-то очажных конструкций, которые можно квалифицировать как кузнечные горны. Рядом с некоторыми усадьбами найдены бронзовые литки и шлаки, а также куски круглой в сечении медной проволоки, которая возможно использовалась для изготовления подвесок, серег, колец и браслетов, найденных в большом количестве на поверхности разрушенных зданий. Кроме того, обнаружено свыше 40 керамических обжигательных горнов, а также несколько винодавилен. Наличие в Нуруме значительных по размерам орошаемых площадей, а также остатков многопрофильного ремесленного производства дает основания рассматривать оазис, как торгово-ремесленный центр, снабжавший скотоводческую округу сельскохозяйственной и ремесленной продукцией2.
Основным объектом раскопок была усадьба №15, расположенная в центральной части оазиса, на берегу меридионального канала, который похоже функционировал во все периоды жизни поселения (рис.1). До раскопок усадьба представляла собой овальный в плане холм 60x30 м, вытянутый с юго-запада на северо-восток; максимальное превышение над уровнем современного такыра, принятого за условный ноль - 1,64 м.
В процессе раскопок удалось выявить два строительных горизонта, соответствующие двум различным этапам жизни здания.
Нижний строительный горизонт подразделяется на два строительных периода. К первому, наиболее раннему, относятся четыре помещения в западной части усадьбы - II, III, IV, V. Они расположены в ряд, и соединены между собою проходами, устроенными вдоль западной стены. В трех помещениях еще были проходы, ведущие на восток, где, как можно предполагать, был двор.
К востоку от жилой части усадьбы расчищены четыре ямы, выкопанные в материковом грунте (рис.2). Одна из них представляет собой котлован площадью почти 40 кв. м и глубиной 0,6 м. Дно котлована - неровное; оно заметно понижается от западного и восточного бортов к центру. Заполнение почти целиком состояло из мусорных слоев с высоким содержанием золы, органики и комковатой глины. Эти слои частично были перекрыты слоем плотной глины, поверх которого были положены глиняные обмазки полов, соответствующие раннему периоду обживания (рис. 3: Д-Д). В этой яме найден целый, прямой, обоюдоострый железный нож с черешковой рукоятью (рис.8: 4), а также обломки еще двух железных ножей (рис.8: 5, 6). Здесь же найдена небольшая округлая костяная лопаточка, изготовленная и распиленного вдоль ребра крупного млекопитающего. Длину ручки установить не представляется возможным, так как она обломана. Широкая часть лопаточки - овальной формы (рис.8:1).
Еще одна яма обнаружена в пом. III. Она также была выкопана в материке, заполнена мусором и перекрыта глиняными обмазками нижнего пола помещения.
Надо полагать, что ямы относятся к периоду строительства здания. По всей видимости, они образовались в результате выемки грунта для изготовления пахсы и кирпича, из которых построены стены. Впоследствии они были засыпаны мусором. Следует отметить одну любопытную деталь, в трех ямах из пяти на дне зафиксирована выстилка из камыша толщиной 5-6 см. То есть, перед тем как начать засыпать ямы, дно их было выстлано камышом.
Все ранние стены усадьбы построены из пахсы. В последствии, на одном из этапов первого периода, часть пахсовых стен (пом. II и III) была обложена квадратными сырцовыми кирпичами размером 38x38x12 см, 40 x 40x12 см, положенными плашмя в один ряд. На этом же этапе в проходах закрепляются дверные коробки - гнезда для вертикальных стоек шириной около 40 см устраиваются в кирпичной обкладке, а гнезда для пороговых балок вырубаются в материке. В помещении V зафиксирован порог, укрепленный
двумя круглыми деревянными балками, 12-15 см в диаметре.
Помещение II, расположенное в северной части здания, было хранилищем. В нем было два прохода; один - в юго-западном углу соединял с соседним помещением; второй - вел непосредственно во двор. Следует отметить, что второй проход был почти в два раза шире всех остальных проходов в усадьбе.
Вдоль восточной стены помещения зафиксированы следы от установки 12-ти хумов. Еще два хума стояли у западной стены. В восточной части помещения удалось проследить систему столбовых ямок диаметром 10-15 см, вытянутых в линию (рис.2). Возможно, это остатки легкой каркасной стенки (или плетня, обмазанного глиной), которая отгораживала отсек с хумами.
В западной части помещения, почти напротив прохода обнаружена прямоугольная в плане яма размерами 2,5 X 1,8 м, глубиной 1,1 м, выкопанная в материковом грунте. В северо-западном углу ямы стоял хум, который сохранился полностью. Высота сосуда 1,1 м, диаметр устья 45 см. Дно ямы устлано слоем камыша толщиной 3 см. Заполнение ее состояло из рыхлой комковатой земли с небольшим количеством керамики. Надо полагать, что эта яма функционировала на самом раннем этапе жизни здания. Она перекрывается одной из глиняных обмазок нижнего пола помещения. Последний зафиксирован на отметке +36 см от репера. Это на 10-15 см ниже, чем полы остальных трех помещений усадьбы. Кроме того, ранний уровень пола значительно понижается от стен к центру помещения. Создается впечатление, что перед строительством, на месте предполагаемой хумханы был вырублен неглубокий котлован и по его периметру, на невысоком материковом цоколе были возведены стены помещения. На полу этого помещения найдены две глиняные буллы. Изображения довольно схематичны. На одной из них представлен всадник влево. Правая рука держит, по всей видимости, узду; левая отведена назад. Головной убор отсутствует (рис.8: 5).
Все остальные помещения были жилыми. Самое крупное из них - помещение III - площадью около 50 кв.м, располагалось к югу от хумханы, практически в центре здания. Первоначально оно имело три прохода. Один - в северо-западном углу вел в хумхану, второй - в юго- восточном выводил во двор, а третий находился в юго-западном углу и напрямую соединял это помещение с двумя другими, располагавшимися в южной части здания (рис.2).
В юго-восточном проходе зафиксированы следы дверной коробки. Здесь расчищено гнездо для нижней балки длина его 1,4 м, ширина - 20 см. В этом помещении все ранние стены обложены сырцовыми кирпичами с двух сторон. Это было сделано спустя некоторое время после строительства здания - между кладкой и нижним полом помещения зафиксирован плотно утоптанный культурный слой толщиной 5 см. Кирпичная кладка тщательно оштукатурена. Со стороны помещения зафиксировано не менее 12 слоев саманной штукатурки, общей толщиной 15 см.
Помещения, находившиеся в южной части здания, были значительно меньше. Их можно определить как обособленный жилой блок, так как помещение V не имело самостоятельного выхода во двор и соединялось проходом только с помещением IV, которое, в свою очередь, двумя проходами было связано с двором и помещением III.
В помещении IV найдены следы от установки шести хумов. Один зафиксирован in situ у западной стены. Два установлены в юго-восточном углу. Первоначально они стояли как бы в глубокой нише, длиной 2,2 и глубиной 1,2 м, которая была устроена в восточной части помещения за счет выступающего пилястра справа от северо-восточного прохода (рис. 2). Позднее пилястр был срублен. Два сосуда меньших размеров (хумчи), обнаружены в центральной части помещения и один целый хум лежал на боку в проходе, ведущем в помещение V. Помимо этого, в помещении расчищены еще две ниши. Одна из них, полукруглая в плане шириной 1,5 м и глубиной около 0,5 м устроена слева от прохода ведущего во двор, в то время, когда северная стена обкладывалась сырцовыми кирпичами. Вторая ниша, прямоугольная в плане,
шириной 2 м и глубиной 0,4 м находилась слева от прохода, ведущего в V помещение, она вырублена в пахсовой стене. Перед второй нишей, в полу обнаружена неглубокая яма грушевидной формы - 1,3x0,8x0,5 м, дно и стенки которой обмазаны алебастром. Так же, как и в помещении III, все стены тщательно оштукатурены.
Помещение V по площади почти равно помещению IV - чуть больше 20-ти кв. м. В проходе, ведущем в помещение IV, расчищен порог, укрепленный двумя деревянными жердями, торцы которых на 10-15 см утоплены в пахсовые стены.
В этом помещении зафиксировано большое количество столбовых ямок диаметром 10-15 см, а на полу сохранились следы от деревянных жердей длиной 0,8-1 м, лежащих плашмя. Надо полагать это остатки каркасной перегородки, которая делила помещение пополам почти по диагонали (рис. 2). Отсеки соединялись между собой проходом шириной 0,5 м.
В восточной части помещения стояли два хума. Один - в северо-восточном углу, а второй в центре, восточнее каркасной перегородки. В западной половине помещения на уровне нижнего пола зафиксировано большое количество очажных пятен диаметром 20-40 см. Кроме того, у западной стены, напротив прохода, расчищено два ряда столбовых ямок по три в каждом, располагавшихся почти перпендикулярно к линии стены (рис.2).
Территория к востоку от здания в первый период использовалась как двор, возможно, частично перекрытый легким навесом - в северной части двора, на расстоянии 1,5-2 м от восточной стены пом. II, расчищено несколько столбовых ямок (рис.2).
В 9-10 м от восточной стены здания, также в северной части предполагаемого двора находилась группа очагов, которые функционировали здесь уже после того, как котлован был заполнен мусором и перекрыт глиняными обмазками. Удалось расчистить два из них. Один был прямоугольным в плане 80x70 см. Стенки его сложены из поставленных на ребро обломков сырцовых кирпичей обмазанных глиной. Второй очаг или очаги (?) сохранился значительно хуже. На участке длиной 1,8 м выявлены глиняные обмазки, прокаленные докрасна. Ширину достоверно установить не удалось, но можно предполагать, что она была не менее полуметра. Толщина прокаленного слоя - 20 см. Вполне возможно, что это нижняя часть отопительной конструкции, состоявшей из нескольких очагов, располагавшихся вплотную друг к другу.
Рядом с первым очагом расчищена прямоугольная в плане яма - 46x26 см, глубиной 10 см, дно и стенки которой тщательно обмазаны хорошо отмученной глиной с алебастром. Около очагов прослеживается система столбовых ямок диаметром 10-12 см (рис. 2). По всей видимости, над ними был устроен легкий навес или эта часть двора была отгорожена плетнем.
Во второй период планировка здания остается без изменений. Закладывается лишь проход, соединявший помещения III и IV, в результате чего здание делится на две не сообщавшиеся части - северную и южную.
Ямы и очаги во дворе засыпаются мусором и частично забутовываются. Вся площадь к востоку от раннего здания нивелируется, и здесь строятся пять новых помещений. В результате площадь строения увеличивается почти вдвое. Полностью застраивается северо-восточная часть двора. Как небольшой двор продолжает функционировать только юго- восточная часть усадьбы.
Стены второго периода построены из квадратного сырцового кирпича размерами 38x38x12 см; 38x40 х12 см; 40x40x12 см. В северо-восточной части усадьбы вскрыты четыре помещения, которые были связаны друг с другом проходами (рис.2).
Самое северное - помещение I, по всей видимости, было глубоким айваном, западная часть которого была открыта на север; расстояние между восточной стеной помещения II и торцом северной стены помещения I - 5 м. Северо-восточный угол
Условные обозначения
ш-' ЕШ -7
ЕЛ-2 |Щ -8
1о о| - 3 [ЁЩ -9
1)1111-4 Г7~7~1 - ю
Гхх~]-5
1±±]'6 РЦЦ - 12
-13
Рис. 3. Усадьба № 15. Стратиграфические разрезы:
1- кирпичная стена в разрезе; 2 - плотная земля; 3 - комковатая глина; 4 - плотная глина; 5 - рыхлая земля с высоким содержанием
золы; 6 - мелкие древесные угольки; 7 - рыхлая земля; 8 - зольник; 9 - кирпичный завал; 10 - слой органики; 12 - сырцовый кирпич;
13 - уровень материка
ИСТОРИЯ
помещения полностью смыт, и можно лишь предполагать наличие здесь восточной стены. Если это действительно так, то восточная часть помещения была огорожена с трех сторон (рис. 2). Возможно, что во второй период именно здесь был вход в здание, и в этом случае помещение I являлось вестибюлем или айваном перед входом. Через сравнительно узкий Г-образный проход из него можно было попасть в следующее помещение - IX. Последнее, почти квадратное в плане, двумя проходами оно связано с остальным зданием. Один проход находился в юго-восточном его углу. В нем зафиксированы гнезда от двух пороговых балок, лежащих параллельно друг другу, что дает основание предполагать наличие здесь дверной коробки. Второй проход был устроен вблизи северо-западного угла помещения. Следует отметить, что он функционировал только на раннем этапе второго строительного периода и спустя некоторое время был заложен. Уровень пола помещения IX, был ниже, чем полы второго периода в остальных помещениях здания. В западной части материк был подрублен и западная стена помещения стоит на невысоком материковом цоколе, подобно стенам помещения II. Создается впечатление, что раннее здание строилось на небольшом возвышении, а при строительстве помещений второго периода склоны его были подрублены.
Каких- либо устройств или конструкций, которые говорили бы о функциональном назначении помещения IX, не зафиксировано. Культурный слой, покрывающий пол, характеризуется высоким содержанием золы и органики, и, возможно, свидетельствует, о хозяйственном назначении помещения.
К югу от помещения IX располагалось помещение XI. Его восточная часть полностью смыта, и размеры помещения можно установить лишь приблизительно. Оно, по всей видимости, было прямоугольным, шириной чуть более 4 м. В этом помещении было два прохода, располагавшихся по диагонали. Один в юго-восточном углу, выводящий во двор, и второй - в северо-западном углу, соединявший с помещением VIII (рис. 2). И в том и в другом проходе зафиксированы следы пороговых балок, а в юго-восточном проходе отмечены следы вертикальных стоек дверной коробки внутри помещения. Каких-либо следов от устройств, хотя бы косвенно свидетельствующих о функциях помещения, не зафиксировано.
К западу от помещения IX находилось помещение VIII, соединенное с ним проходом. При строительстве последнего был закрыт юго-восточный проход в хумха-ну, в результате чего она могла сообщаться только с помещением III. Остается непонятным, зачем потребовалось возводить капитальную стену шириной более метра, когда можно было просто заложить проход. Все стены помещения VIII пристроены к стенам раннего здания. Через проход в юго-западном углу оно сообщалось с помещением III.
В северо-западном углу помещения, у западной стены и на расстоянии 1,2 м от северной стены расчищен пристенный очаг - 50x80 см, устроенный из двух поставленных на ребро квадратных сырцовых кирпичей - 40x40x12 см, небрежно обмазанных глиной. Перед ним на поверхности пола второго периода зафиксировано очажное пятно диаметром 60-70 см. В этой части помещения расчищено несколько столбовых ямок диаметром 10-12 см. Надо полагать, что его северная часть являлась хозяйственной зоной, а очаг использовался для приготовления пищи.
Практически в центре помещения стоял хум. Примечательно, что в южной части помещения столбовых ямок не зафиксировано (рис. 2).
Южная часть усадьбы во второй период застраивалась не столь интенсивно.
К этому времени относится помещение VI, отгороженное от помещения VIII глухой стеной, являвшейся продолжением стены, разделявшей помещения III и IV. В этом помещении три прохода. Два из них, расположенные напротив друг друга, соответственно, в северо-западном и северо-восточном углах вели в помещение IV и юго-восточный двор. В западном проходе четко зафиксированы следы дверной коробки в виде выбранных четвертей по углам. Стойки дверной коробки были, по
всей видимости, прямоугольными в сечении размером 10x15 см.
Еще один проход был вблизи юго-западного угла помещения. Он выводил в узкий коридор длиной чуть больше трех метров, который соединял это помещение с предполагаемым двором в юго-западной части усадьбы (помещение X).
О том, что на этом участке был двор можно только догадываться, так как эта часть холма почти полностью смыта. С внешней стороны у южной стены помещения V, на уровне материка зафиксированы мощные слои органики зеленого и коричневого цветов - до 50 см, вероятно, это остатки хозяйственного двора.
В центре помещения VI расчищена прямоугольная вымостка из квадратного сырцового кирпича размером 1,35x1 м, высотой 20 см от уровня пола. По верху она обмазана глиной с саманом. Зафиксировано, по крайней мере, 7-8 слоев обмазки толщиной не более 1 см. В центре вымостки обнаружено пятно прокаленных до красного цвета обмазок диаметром 40 см. Напротив вымостки находилась полукруглая в плане ниша, вырубленная в западной стене помещения, на расстоянии 2,8 м от северо-западного прохода. Низ и стенки ее обожжены до красного цвета. Рядом с вымосткой, расчищена столбовая ямка диаметром 35 см, неподалеку от нее еще три, но меньшего диаметра.
Еще три столбовые ямки, располагавшиеся вплотную друг к другу, зафиксированы в северной части помещения на расстоянии 1 м от подиума. У восточной и западной стен in situ обнаружены два хума, стоящие напротив друг друга, на приблизительно одинаковом расстоянии от проходов - чуть меньше 1 м. Еще один хум стоял у южной стены помещения, на расстоянии 80 см от юго-восточного угла (рис. 2).
Юго-восточная часть усадьбы во второй период была занята хозяйственным двором. Есть все основания предполагать, что северная его часть была перекрыта навесом. Восточные стены усадьбы почти полностью смыты, тем не менее, на расстоянии 4,5 м от восточной стены помещения VI, по линии север-юг, зафиксирован участок стены, идущей почти параллельно восточной стене помещения VI. Можно предполагать, что это остатки восточной стены северной - крытой части двора, на которой лежали балки перекрытия. Таким образом, ширина этой половины двора была не менее 4,5 м.
На юге двор значительно расширяется. В этой части ширина его была не менее 9 м. Есть также основания предполагать, что и южная его часть была частично перекрыта. На расстоянии 2,5-2,6 м от южной стены помещения VI четко зафиксировано небольшое понижение уровня двора - не более 10 см. Линия понижения почти прямая и идет параллельно стене. Вдоль этой линии зафиксированы две столбовые ямки диаметром 20 см, расстояние между ними 2,1 м. Крайняя западная ямка отстоит от западной стены двора на 3,7 м. Еще три столбовые ямки, расположенные на небольшом расстоянии друг от друга обнаружены ближе к западной и южной стенам двора (рис. 2).
Примечательно, что на возвышенной части жилого уровня двора сохранились глиняные обмазки, напоминающие обмазки полов в помещении. В то же время в пониженной части жилой уровень представляет плотно утоптанную и не очень ровную поверхность материка.
Учитывая все эти факты, можно предполагать, что северная часть двора являлось помещением, открытым в южную сторону, пред ним, с южной же стороны, был навес типа айвана, шириной не менее 2,5 м, перекрытие которого опиралось на деревянные стойки.
Южная часть двора была открытой. Здесь обнаружено 8 хумов. Четыре из них установлены почти вплотную друг другу вдоль западной стены двора, два другие стояли рядом в пяти метрах от западной стены двора. Еще одна хумча зафиксирована в северо-западном углу двора. В южной части открытого двора расчищено овальное в плане очажное пятно размерами 1,5x1 м. Перед ним была квадратная в
плане вымостка (1x1 м) из кусков керамического шлака и камней, обмазанных глиной (рис. 2).
В крытой части двора жители усадьбы, по-видимому, занимались какой-то производственной деятельностью. Здесь, около западной стены обнаружены два очажных устройства. Предположительно их можно интерпретировать как нижние части кузнечных горнов. Конструкция их несколько различается.
Северный сложен из обломков сырцового кирпича, обмазанных глиной, и представляет собой две стенки толщиной 12-14 см, высотой чуть более 50 см. Одна стенка длиной 0,7 м примыкала вплотную к западной стене двора, вторая - длиной чуть более одного метра, поставлена почти под прямым углом к этой стене. Между торцами, обращенными к стене, оставлено пространство, которое было забито глиной. В этой глине изначально были сделаны три вертикальных округлых в сечении канала-продуха диаметром 25-15 см. Они начинаются от основания и продолжаются на всю сохранившуюся высоту горна. К центральному отверстию подходит горизонтальный канал длиной чуть менее 40 см, стенки которого также сделаны из глины. Почти в центре конструкции, как бы по диагонали, также на ребро поставлен сырцовый кирпич. Стенки всех каналов обожжены до желто-зеленого цвета (рис.4:I).
Второй горн обнаружен в 1,2 м южнее первого, почти при выходе из помещения XII (рис. 2). Он имел неправильную форму. Стенки, толщиной 6-10 см, сделаны из глины. По периметру устройство облицовано сырцовыми кирпичами, поставленными на ребро, и таким образом он был заключен в футляр. В итоге ему была придана почти квадратная форма - 75x80 см. В двух местах, между кирпичами, были оставлены небольшие зазоры, в нижней части которых частично сохранилась прокаленная глиняная обмазка (рис.4: II).
Если эти устройства действительно являются нижними частями кузнечных горнов, то округлые вертикальные каналы первого горна, по всей видимости, являются фурмами. Кирпич, стоящий по диагонали мог быть дополнительной опорой для пода горна. Видимо, такой же горн изображен на миниатюре XV века, происходящей предположительно из Самарканда3. Почти так же были устроены кузнечные горны у узбеков Хорезма в конце XIX - начале XX вв. Они были сложены из сырцового кирпича и имели высоту не более 1 метра. С одной стороны горна, у основания, было отверстие для трубки воздуходувных мехов4. Подобное устройство можно предполагать у горнов обнаруженных в одной из полуземлянок периода строительства на Калалы-гыр 2. Здесь остатки вертикальных каналов, обожженных в верхней части обнаружены в одном из бортов полуземлянки5. Различие состоит лишь в том, что на Калалы-гыр нижняя часть горна была устроена ниже уровня древней дневной поверхности.
Во втором горне сопла мехов, возможно, вставлялись в зазоры между кирпичами футляра, которые в данном случае также можно считать остатками фурм. Принцип конструкции этого горна близок кузнечным горнам периода раннего средневековья, которые раскопаны в Пенджикенте. Разница состоит лишь в том, что в Пенджикенте хумы обкладывались сырцовым кирпичом. Сходство нурумских горнов с пенджикентскими кузницами можно усмотреть и в том, что рядом с горнами был обнаружен хум, в котором, возможно, закаливались изделия6.
На заключительном этапе первого строительного горизонта, помещения в западной части здания были забутованы плотной глиной. Слой забутовки зафиксирован и в юго-западном дворе (помещение X) (рис.3: А-АТ). Перед укладкой глины верхние полы были устланы слоем камыша. Как уже отмечалось выше, слой камыша зафиксирован также на дне некоторых материковых ям первого периода. Весьма вероятно, что камыш использовался в качестве гидроизоляционной прослойки, которая предохраняла стены от грунтовых вод. Использование камыша, возможно, в качестве гидроизоляционной прослойки зафиксировано в Хорезме по этнографическим данным. При строительстве большого дома выкапывали так называемый ленточный котлован - канавки приблизи-
тельно метр глубиной по периметру здания. Его заполняли песком и сырой глиной и затем утрамбовывали. Сверху в один два ряда клали два-три ряда деревянных брусьев. После завершения основания дома, перед кладкой первого ряда пахсы обязательно укладывался толстый слой камыша7.
Стены верхнего сооружения, построенные на платформе, образовавшейся после забутовки нижнего здания, почти полностью разрушены и смыты, поэтому о планировке последнего этапа жизни усадьбы, нельзя сказать что-либо определенного. Можно лишь предполагать, что перекрытия помещений в западной части здания были плоскими и держались на деревянных столбах. Опорой этим столбам служили плиты известняка неправильной формы толщиной 10-15 см или почти квадратные в плане (50x50; 50x60 см) выкладки из кусков керамического шлака обмазанные глиной. Эти опоры зафиксированы in situ на уровне верхнего пола в помещениях западной части здания (рис. 2) на отметках +93-101 см. Расстояние между основаниями столбов составляло 3-3,4 м. В помещении II, в слое забутовки, расчищен четкий отпечаток от одной опоры. Она была «утоплена» в еще жидкую глину, в момент забутовки помещения. Судя по отпечатку, это была положенная основанием вверх круглая непрофилированная каменная база диаметром 33 см и высотой 15 см с центральным круглым пазом глубиной 10 и диаметром 11см, на прямоугольном плинте - 70x45 см. Принимая во внимание расположение опор, можно предполагать, что планировка западной части верхнего здания мало изменилась. Здесь был ряд помещений, возможно, входами на восток.
О планировке восточной части усадьбы ничего неизвестно, так как строительные конструкции верхнего строительного горизонта здесь полностью смыты. Можно лишь предполагать, что она отличалась от нижнего здания. Косвенным подтверждением этому небольшой очаг и участок пола рядом с ним, расчищенный над восточной стеной помещения VI, практически на уровне современной дневной поверхности (рис.2).
В ходе раскопок, по стратиграфическим данным, выделено три относительно разновременных керамических комплекса. Все они происходят из культурных слоев нижнего строительного горизонта8.
Наиболее ранний из них получен из заполнения ям во дворе первого периода и относится к периоду строительства и первому этапу существования усадьбы (рис. 5). Наиболее характерными формами в этом комплексе являются усеченно-конические красноангобированнные кубки с четко выраженным перегибом стенок в верхней части (рис.5:1-7) и крупные светлоангобированные кувшины без ручки с широким горлом и росписью в виде спиралей красной ангобной краской по верхней части ту-лова (рис. 5: 14). Кроме того, следует отметить глубокие, по всей видимости, конические чаши с прямым или немного вогнутым, приостренным верхним краем (рис.5: 8-11) и кувшины с одной, округлой в сечении, ручкой, которая верхним концом прикреплена к горловине, а другим к плечикам сосуда (рис.5: 15-18). Первые две формы находят многочисленные аналогии в керамических комплексах Хорезма последней трети I тыс. до н.э.9 Этот факт, казалось бы, является аргументом в пользу ранней датировки всего комплекса, тем более что остальные формы, представленные в нем, не столь выразительны и вполне могут быть отнесены к этому же хронологическому периоду. Вместе с тем, крупные кувшины без ручки с утолщенным подтреугольным в сечении венчиком и росписью в виде спиралей на верхней части тулова встречаются и в более позднее время. Достаточно вспомнить керамические комплексы I горизонта городища Топрак-кала и дома № 2 Джанбас-калинского поселения, датированные II в н.э.10 Кроме того, для хорезмийских красноангобированных кувшинов указанного хронологического периода не характерны круглые в сечении ручки, за исключением тех, которые украшены налепом в виде львиной морды, а также способ крепления самой ручки - в Хорезме, в рассматриваемый период верхний конец всегда крепился к венчику сосуда11. Кувшины с округлыми в сечении ручками, верх-
ний конец которых крепился к верхней части горловины, чуть ниже венчика, появляются в Хорезме не ранее рубежа н.э. и широко распространяются в последующий период.12 Подобные сосуды являются одной из наиболее характерных форм гончарной посуды керамических комплексов Парфиены на протяжении нескольких столетий - II в. до н.э. -1 в.н.э.13 Также не в пользу ранней датировки говорит полное отсутствие светлоангобированных горшков с росписью и резным орнаментом в виде закрашенных треугольников, мазков и спиралей, наличие которых в сочетании с усеченно-коническими кубками является отличительной чертой керамических комплексов Хорезма последней трети I тыс. до н.э.
Относительно более поздним, но также относящимся к первому периоду обжи-вания, является керамический комплекс, полученный из культурных слоев на уровне нижнего пола помещений Тго периода и на нижнем жилом уровне двора, перекрытого полами помещений II периода (рис.6). В этом комплексе наибольший интерес представляют полусферические миски и чаши на дисковидном поддоне (рис.6: 1-3, 6), крупные миски с резко отогнутым прямоугольным в сечении венчиком (рис. 6:11) и полусферические сосуды со сравнительно массивным подтрехугольным в сечении профилированным венчиком (рис.6:Ю). Усеченно-конические кубки представлены единичными экземплярами (рис.6:<§,9). Вместе с тем появляются нижние части сосудов, возможно кубков, на высоких полых, иногда профилированных, ножках или конических поддонах (рис.6:7). Следует отметить почти полное отсутствие горшков. Найден лишь один фрагмент небольшого горшочка, изготовленного из хорошо отмученной глины и покрытого плотным красным ангобом (рис.6:30) и фрагмент венчика крупного горшка с массивным, уплощенным в верхней части венчиком (рис.6:21). Кувшины представлены в основном фрагментами красноанго-бированных изделий (рис.6:15-19). Выделяется верхняя часть кувшина с одной ручкой, горловина которого украшена вертикальным полосчатым лощением; обращает на себя внимание характерная «припухлость» в верхней части горловины под венчиком (рис.6:20). Кроме того, в комплексе присутствует некоторое количество хумов и хумчей (рис.6:26-29), а также своеобразный сосуд с двумя «катушкообразными» ручками и вертикальными отверстиями в них (рис.6:24). Многие из этих форм находят себе аналогии в керамических комплексах сельских поселений правобережного Хорезма. Прежде всего, это миски с резко отогнутым наружу прямоугольным венчиком и кувшины с утолщенным профилированным каннелюрами резко отогнутым наружу венчиком!4. В меньшей степени это относится к мискам с массивным подтреугольным венчиком. Полусферические чаши на дисковидном поддоне характерны для «позднекангюйского» керамического комплекса, тоже относится и к глубоким усеченно-коническим чашам на плоском поддоне (рис.6:4, 5) и небольшим глубоким чашам на дисковидном поддоне (рис.6:1)15. Аналогичные сосуды хорошо известны в керамических комплексах рубежа н.э. на территории Бактрии.16 Миски с утолщенным подтреугольным профилированным венчиком не характерны для Хорезма античного периода. Близкие по форме сосуды найдены в культурных слоях среднего и верхнего горизонта Кой-крылган-калы.17 Однако в большей степени миски с таким профилем венчика распространены в южных областях Средней Азии, где они датируются в пределах I в. до н.э - I в. н.э.^8 Среди кувшинов обращает на себя внимание сосуд с полосчатым лощением на горловине и верхней части тулова. Полосчатое и сетчатое лощение, как декоративный прием, начинает широко применяться в Хорезме в кушанское время. Сосуды, украшенные таким образом, в большом количестве представлены в керамических комплексах нижнего горизонта городища Топрак-кала и сельских усадеб правобережного Хо-резмаД9 Однако не исключено, что этот декоративный прием мог появиться на территории левобережного Хорезма и раньше в результате контактов с областями подгорной зоны Копетдага, где различные виды лощения известны во ПТ вв. до н.э.20 Кувшины с вертикальным лощением на горловине встречаются среди керамики I в.
до н.э. - I в. н.э. крепости Игды-кала на Узбое - наиболее близком к Хорезму парфянском памятнике.21
Керамика, найденная в культурных слоях второго строительного периода (рис.7), практически не отличается от более ранней. Среди столовой посуды здесь также преобладают полусферические чаши на дисковидном поддоне с прямым верхним краем, столовые миски с резко отогнутым прямоугольным в сечении венчиком и миски с утолщенным, подтреугольным в сечении профилированным венчиком. Существенным отличием можно считать отсутствие в более позднем комплексе усеченно-конических кубков. Во второй период продолжают бытовать все известные ранее типы кувшинов. Среди тарной керамики можно выделить хумчи и крупные горшковидные сосуды с массивным венчиком в виде округлого манжета и более или менее выраженной ложбинкой по внешней его стороне (рис. 7:30,31). В некоторой степени его очертания схожи с венчиками хумов кушанского времени с территории Северной Бактрии.22
Учитывая приведенные выше аналогии, керамический комплекс, полученный в результате раскопок усадьбы можно датировать в пределах II в. до н.э. - II в. н.э. Вместе с тем присутствие одних и тех же форм в слоях как раннего, так и более позднего периода не позволяет говорить о сколько-нибудь существенном разрыве между ними. Наиболее ранними формами в комплексе являются усеченно-конические кубки, являющиеся одной из наиболее характерных форм столовой посуды древнехорезмийского периода (^-П вв. до н.э.). Но эта форма, видимо, выходит из употребления далеко не сразу, на рубеже П-Г вв. до н.э. Фрагменты подобных кубков встречаются даже в культурных слоях первых веков н.э.23 На нурумской усадьбе №15 наибольшее количество фрагментов этих сосудов найдено в заполнении ям периода строительства. Никаких других ранних форм при раскопках не обнаружено. Крупные кувшины с росписью также, как уже отмечалось выше, широко представлены на памятниках первых веков н.э. Вся остальная керамика может датироваться в пределах I в. до н.э. - I в.н.э. По всей видимости II в. н.э. следует исключить, так как в комплексе отсутствуют горшки с шаровидным туловом и двумя небольшими ручками на плечиках, небольшие, возможно столовые горшочки со сложно профилированным венчиком и четко выделенной шейкой, а также типы кувшинов характерные для археологических комплексов Хорезма этого времени.24 Принимая во внимание эти обстоятельства, можно несколько сузить датировку всего комплекса усадьбы и датировать его I в. до н.э. -1 в.н.э. Соответственно этим же временем следует датировать нижнее здание - первый строительный горизонт.
Этой датировке не противоречат найденные на поселении парфянские монеты чекана Санабара,25 поднятые на поверхности и относящиеся, по всей видимости, к заключительной фазе жизни оазиса. Видимо, к периоду правления этого царя относится полностью смытый верхний строительный горизонт усадьбы. Этот вывод подтверждается тем, что среди подъемного материала встречаются фрагменты керамики, характерные для I горизонта городища Топрак-кала, датированного в пределах П-Ш вв. н.э.
Обращают на себя внимание некоторые параллели, которые обнаруживает керамика из нурумской усадьбы с керамикой парфянского периода юга Туркмении. Можно предположить, что в первые века н.э. значительно активизируются связи, между западными районами Хорезма и Парфией. Об этом же свидетельствуют и находки парфянских монет на территории левобережного Хорезма.26
Усадьба, раскопанная в Нурумском оазисе, вполне сопоставима с усадьбами правобережного Хорезма. Общая площадь здания вместе с хозяйственными дворами во второй период была 616 кв.м. Площадь жилых помещений - 155 кв.м. Приблизительно такими же были размеры домов на Джанбаскалинском поселении. Следует заметить, что в первый период здание было значительно меньше. Оно включало в себя четыре помещения, одно из которых было хранилищем. Раннее
Рис. 8
1,2- кость; 3 - необожженная глина; 5-7 - железо
здание усадьбы № 15 относится к хорезмийским жилищам первого типа, выделенного Е.Е. Неразик; по планировочной схеме оно почти полностью соответствует дому №4 Джанбаскалинского поселения.27 Такой тип жилища сохранился в Средней Азии до начала ХХ века.28
Надо полагать, что в первый период усадьба №15 была жилищем малой семьи, состоящей из трех-пяти человек. Во второй период площадь здания и количество жилых помещений увеличивается почти вдвое, проходы между отдельными помещениями закладываются, и здание практически разделяется на две части (рис.2). В таком доме могли жить уже 7-10 человек или две семьи. Возможно, что это были две малые семьи, проживавшие в одной усадьбе.
Следует отметить, что разделение семьи с выделением доли имущества взрослым сыновьям, по этнографическим данным, не всегда влекло за собой их уход из дома отца. В горных районах Таджикистана, особенно там, где земли было мало, усадьба с хозяйственными постройками, пахотной землей, лесом, фруктовыми деревьями, травяными участками и т.д. составляла единое целое, называлась хок или мулък и представляла собой самостоятельную единицу в кишлаке. Обычно усадьба переходила по наследству от отца к сыновьям, которые продолжали жить вместе29. Вполне вероятно, что в таком же положении находились и обитатели рассматриваемой усадьбы.
Детальный анализ планировки Джанбаскалинского поселения позволил Е.Е. Неразик сделать вывод о том, что во владение одного домохозяйства входили: земельный надел, виноградник и оросительное устройство.30
Сведения о земельной собственности и имуществе в других областях Среднего Востока содержатся в древних и раннесредневековых письменных источниках. В Артхашастре сообщается, что недвижимость индийской агнатической группы составляли дом, поле, роща, оросительный канал. По законам Ману в древней Индии обрабатываемое поле, дом, пруд, сад причислялись к основным категориям собственности частного лица.3! По ранним армянским источникам термин «дасткерт» (о нем в иранской форме «дасткарт» упоминает Е.Е.Неразик) может обозначать частновладельческую землю, поместье, имение. Примечательно, что это понятие противопоставляется понятию «авак» употребляемого для обозначения сельской общины, то есть коллективной собственности.32
На основании всех этих данных можно предполагать, что каждая усадьба в рассредоточенных сельских поселениях Хорезма, в том числе Нурумском, была отдельным домохозяйством со своим земельным наделом, хозяйственными постройками и т.д. В Нурумском оазисе, по приблизительным подсчетам, на одну усадьбу приходилось около 10 га земли, вместе с постройками. Примерно таких же размеров был надел и на Джанбаскалинском поселении.33 Различие состоит в том, что в Нурум-ском оазисе жители помимо земледелия занимались еще и ремеслом. Вследствие этого в состав домохозяйства, помимо земельного надела и хозяйственных построек входила ремесленная мастерская. Около каждой усадьбы находились керамические обжигательные горны. Два таких горна раскопаны в 20 м к юго-востоку от усадьбы № 15, еще два горна - в 120 м южнее, между ними находилась небольшая хозяйственная постройка (рис.1). Непосредственно на самой усадьбе, по всей видимости, была кузнечная мастерская. Надо полагать, все это являлось одним домовладением или жилищно-производственным комплексом, являвшимся собственностью одной семьи и составной частью крупного ремесленного центра, существовавшего в пределах Нурумского оазиса в первые века н.э.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Нурумский оазис открыт Б.В. Андриановым. Впоследствии он обследовался Е.Е.Неразик и назван ею Тузгырским поселением. Найденные здесь монеты Санаба-
ра позволили предварительно датировать финальный этап жизни поселения первыми веками н.э. См.: Неразик Е.Е. Сельское жилище в Хорезме ^-Х^ вв.) Труды ХАЭЭ, т. IX, М., 1976. С.17-19. Повторно оазис обследован Присаракамышским отрядом ХАЭЭ под руководством Б.И. Вайнберг. В 1982 году были описаны отдельные усадьбы и сняты планы некоторых из них. См.: Вайнберг Б.И. Изучение памятников Присаракамышской дельты Амударьи в 70-х - 80-х годах //Скотоводы и земледельцы левобережного Хорезма. Вып. I, М., 1991. С.46-51. В 1989 г. маршрутная группа Присаракамышского отряда вновь посетила поселение. Был снят детальный план оазиса с использованием данных аэрофотосъемки, а также раскопано 4 обжигательных горна. См. Болелов С.Б. Керамические обжигательные горны Ну-румского поселения в северной Туркмении //Новые открытия в Приаралье. Вып.1, М., 1991. С.72-91. В 1990 г. под руководством автора статьи на поселении начаты стационарные археологические раскопки, которые были продолжены осенью 1991 года.
2. Вайнберг Б.И., Болелов С.Б. Нурумский оазис на западе Хорезма //Культурные ценности 1997-1998. СПб., 1999; Болелов С.Б. Нурумское поселение на западе Хорезма //Культурное наследие Средней Азии. Ташкент, 2002.
3. Беленицкий А.М., Бентович И.Б., Болъшаков О.Г.Средневековый город Средней Азии. Л., 1972. С.72, рис.41.
4. Джаббаров И.М. Ремесло узбеков южного Хорезма в конце XIX - начале ХХ вв (историко-этнографический очерк). //Занятия и быт народов Средней Азии. Среднеазиатский этнографический сборник, вып. III. Труды ИЭ АН СССР, новая серия, т.XCVП, Л., 1971. С. 83.
5. Дополнительным аргументом в пользу того, что горны на Калалы-гыр 2 связаны с металлообработкой, могут служить находки железных шлаков и крицы в соседней материковой яме. Вайнберг Б.И. Изучение памятником Присаракамышской дельты Амударьи в 70-х - 80-х годах //Скотоводы и земледельцы Левобережного Хорезма, вып. I. М., 1991. С. 31.
6. Распопова В.И. Ук. соч. С. 25-26.
7. Жилина А.Н., Томина Т.Н. Традиционное жилище народов Средней Азии. (XIX -начало ХХ вв. Оседло-земледельческие районы). М., 1993. С.122.
8. Подробный анализ керамики Нурумского поселения будет дан в другой статье, поэтому здесь приводятся лишь общие соображения относительно датировки комплекса в целом.
9. Воробъева М.Г. Керамика Хорезма античного периода. //Труды ХАЭЭ, т. IV, М., 1959. С.112-114; Кой-крылган-кала - памятник культуры древнего Хорезма. //Труды ХАЭЭ, т. V, М., 1967. С.110-111; Мамбетуллаев М. Топрак-кала Шаватская (раскопки 1979-1980 гг.). //Археология Приаралья, вып. III, Ташкент, 1986. С.26, рис.9; Болелов С.Б. Крепость Аяз-кала 3 в правобережном Хорезме //Приаралье в древности и средневековье. М., 1998. С. 124-129.
10. Городище Топрак-кала (раскопки 1965-1975 гг.). Труды ХАЭЭ, т. XII, М., 1981. С.78-81; Неразик Е.Е. Археологический комплекс первых веков нашей эры из Хорезма. СА, 1987, №2. С. 164, рис.2.
11. Кой-крылган-кала..., табл. II.
12. Городище Топрак-кала. С. 76, рис. 40.
13. Пилипко В.Н. Исследования античных памятников в северной Парфиене в 1970 году. //КД, вып.4, Ашхабад, 1972. С.74-87, рис.4; Он же: Стратиграфия холма №7 на поселении Гарры-Кяриз. //КД, вып. 5, Ашхабад, 1977. С.54, рис.5; его же: Старая Ниса. Здание с квадратным залом. М., 1996. С.65.
14. Неразик Е.Е. Сельское жилище в Хорезме (I-XIV вв.). Труды ХАЭЭ, т. IX, М., 1976. С.34, рис.14; с 47, рис. 23; ее же: Археологический комплекс.. С.165, рис.3; с.168, рис.6.
15. Воробъева М.Г. Керамика Хорезма.. С.124-135, рис.30; Кой-крылган-кала., табл.
IX. Этот комплекс выделен М.Г. Воробьевой на основании материалов Кой-крыл-ган-калы и датирован на основе находки в слое железных трехперых наконечников в пределах конца II в. до н.э - конца I в н.э.
16. Пидаев Ш.Р. Поселения кушанского времени Северной Бактрии. Ташкент, 1978, табл.Ш. Его же: Керамика Жига-тепе (из раскопок 1976 г.) //Древняя Бактрия. Материалы СААЭ, вып.3, М., 1984. С.119, рис.4; Пугаченкова Г.А. Раскопки южных городских ворот Дильберджина. //Древняя Бактрия. Материалы СААЭ, вып.3, М., 1984. С.101, рис.12.
17. Кой-крылган-кала ..., табл. IX, 83..
18. Пидаев Ш.Р. Сероглиняная керамика Мирзакултепа. //ИМКУ, вып. 25, Ташкент, 1991. С. 92, рис.3.
19. Городище Топрак-кала.... С.76, рис.40; Неразик Е.Е. Археологический комплекс ... С.164-166; Топрак-кала. Дворец //Труды ХАЭЭ, т. XIV, М., 1984, рис. 94.
20. Древнейшие государства Кавказа и Средней Азии. Археология СССР. М., 1985. С.221.
21. Юсупов X. Игды-кала - парфянская крепость на Узбое //Этнография и археология Средней Азии. М., 1979. С.57, рис. 2.
22. Литвинский Б.А., Седов А.В. Тепаи-Шах. Культура и связи кушанской Бактрии. М., 1983. С.221, табл. XXIV, 14,20; Болелов С.Б. Керамический комплекс периода правления Канишки на Кампыртепа //Материалы Тохаристанской экспедиции. Археологические исследования Кампыртепа. Вып. 3, Ташкент, 2002. С.43.
23. Городище Топрак-кала ... С.76, рис.40, 33,34; Мамбетуллаев М. Топрак-кала Ша-ватская,... с. 36, рис.16, 6,8,9.
24. Неразик Е.Е. Археологический комплекс ... С.166, рис.4; Топрак-кала. Дворец., рис.94.
25. Неразик Е.Е. Сельское жилище.. С.17.
26. Вайнберг Б.И. Монеты древнего Хорезма. М., 1977. С.176; Никитин А.Б. Монетные находки из района городища Шах-Сенем //Скотоводы и земледельцы левобережного Хорезма, I, М., 1991. С. 120-124.
27. Неразик Е.Е. Сельское жилище.. С.159.
28. Жилина А.Н. Томина Т.Н. Традиционное жилище народов Средней Азии. С.241-242, рис.7.
29. Кисляков Н.А. Наследование и раздел имущества у народов Средней Азии и Казахстана. Л., 1977. С. 67.
30. Неразик Е.Е. Материала к землепользованию и землевладению в Хорезме первых веков н.э. //Этнография и археология Средней Азии. М., 1979. С.43.
31. Бонгард-Левин Г.М. Индия эпохи Маурьев. М., 1973. С.108.
32. Саркисян Г.Х. О двух значениях термина дастакерт в ранних армянских источниках. //Эллинистический Ближний Восток, Византия, Иран. М., 1967. С.99.
33. Неразик Е.Е. Материалы по землепользованию.. С.43.
S.B. BOLELOV
THE EXCAVATIONS OF SETTLEMENT AT NURUM OASIS (THE NORTHERN TURKMENISTAN)
The article is a presentation of results for excavation at the settlement №15 situated in the central part of Nurum oasis. Two building horizons were found. As the researches show the Nurum Settlement was the autonomous land with some supplementary household structures. The inhabitants were engaged not only with farming, crop-growing but craft, as well. Among the findings there are two kilns for ceramics and a craft house (smithy).
