CC BY
193
A.A. Ковалев, Д. Эрдэнэбаатар, С.С. Матренин, И.Ю. Гребенников
НИИ комплексных социальных исследований Санкт-Петербургского государственного университета, Санкт-Петербург, Россия;
Улан-Баторский государственный университет, Улаанбаатар, Монголия;
Алтайский государственный университет, Барнаул, Россия
РАСКОПКИ ПОСЕЛЕНИЯ БАЯН БУЛАГ В ЮЖНОЙ ГОБИ (ханьская крепость Шоусянчэн)
В августе-сентябре 2009 г. Международная Центрально-Азиатская экспедиция СПбГУ (при участии Санкт-Петербургского музея-института семьи Рерихов и Алтайского государственного университета) под руководством A.A. Ковалева и Д. Эрдэ-нэбаатара провела раскопки укрепленного поселения западно-ханьского времени (I в. до н.э.) Баян булаг в Номгон сомоне Южногобийского аймака Монголии.
Местоположение памятника и природные особенности местности. Местность Баян булаг располагается в 26 км к югу от центра Номгон сомона, с юга от гор Хурхийн нуруу, на северном краю пустыни Бордзонгийн говь, в точке с координатами 42° 36' северной широты и 105° 10.5' восточной долготы. Там находятся пять родников (по-монгольски «баян булаг» означает «богатый родник»), истекающих на юг из центральной части выхода водоносного горизонта, протянувшегося с запада на восток более чем на 4 км. В общей сложности родники Баян булаг дают около 12500 литров воды в час (данные топокарты Генштаба ВС СССР К-48-55 масштабом 1:100000). Сегодня это место привлекательно для сельского хозяйства, активно используется местным населением для разведения овощей.
Тысячелетние произрастания растений на всем протяжении выхода водоносного горизонта создали предпосылки для сохранения плодородного слоя, полностью развеянного на окружающих территориях. Кроме того, растения задерживали навеиваемый лёсс и песок, что привело к образованию эоловых отложений мощностью 1-1,5 м. В результате вдоль выхода водоносного горизонта образовалось вытянутое с запада на восток всхолмление, возвышающееся над окружающей местностью на высоту 2-5 м (далее -«терраса») (рис. 1.-1; 2.-1). С южной стороны это всхолмление обрывается крутым уступом высотой 2 м, проходящим ныне в 50-100 м к югу от родников.
Сохранившиеся в неприкосновенности культурный слой и остатки древних сооружений были прослежены нами только на территории вышеупомянутого всхолмления. В то же время многочисленные артефакты, обломки костей человека и животных были собраны предшествующими экспедициями, местным населением и нами также к югу от обрыва на огромной площади (около 4 кв. км). Шурфовка показала, что эти находки обычно залегали на глубине до 0,5 м от современной поверхности в полном беспорядке, а слои почвы там переотложены. Одной из причин появления здесь находок может быть смыв культурного слоя с верха обрыва. Однако столь многочисленные артефакты (по данным неофициальных источников, только за несколько дней работы с металлоискателем осенью 2008 г. грабители нашли не менее трех тысяч наконечников арбалетных стрел ханьского времени!) не могли появиться за счет смыва культурного слоя сверху. Как выяснилось в ходе наших раскопок, сохранившийся на «террасе» культурный слой был законсервирован эоловыми отложениями и прорезался лишь отдельными оврагами (сайрами). Единственным объяснением массовых отложений находок в переотложенном слое к югу от обрыва может быть только то, что 2000 лет назад естественное всхолм-
I____________I____________I____________I___________I____________I
Рис. 1.1- карта района местоположения поселения Баян булаг;
2 - карта расположения ханьских укреплений в пустынях Гоби и Алашань
ление по линии выхода водоносного горизонта простиралось гораздо южнее, и до наших дней дошла только северная часть поселения, располагавшегося на его поверхности. Южная часть, по мере усыхания родников и исчезновения растительного покрова, удерживавшего почву от эрозии, была развеяна. Артефакты постепенно «опустились» на уровень современной поверхности, на 2 м ниже. Насколько нам известно, изменения климата за истекшие 2000 лет были столь значительными, что привели к опустынива-
Рис. 2.7- План поселения Баян булаг (съемка 2009 г.); 2 - план поселения Баян булаг (по: [Пэрлээ, 1962]); 3 - план поселения Баян булаг (по: [Цэвээндорж, Батсайхан, Турбат, 1994])
нию большей части Ордоеа, где в ханьское время условия были еще благоприятны для выращивания культурных растений либо выпаса скота [Цзин Ай, 1999, с. 113-129]. Если дебет водоносного горизонта был в тот период больше современного, родников должно было быть больше, а растительность должна была сохраняться на большем их протяжении, что обеспечивало сохранение древних отложений на территории, простиравшейся к югу гораздо дальше, чем сейчас.
Обследование местности во время нашей разведки в 2007 г. и перед началом раскопок в 2009 г. выявило следующую картину, зафиксированную в итоге с помощью тахеометрической съемки (рис. 2.-1; фото 3 на цв. вкл.). На «террасе», непосредственно с востока от дороги, ведущей в Номгон (центр сомона), возвышаются три земляные стены подпрямоугольного сооружения (крепости?), ориентированного по сторонам света с отклонением примерно на 10° против часовой стрелки. Стены лучше всего сохранились в восточной части, западная часть сооружения сильно размыта. Наибольшая сохранившаяся высота стен -2 м, ширина - до 8 м. Северная стена сохранилась по всей длине - около 130 м, от нее под прямым углом отходят западная и восточная стены, сохранившиеся соответственно на длину 24 и около 65 м. Западная и восточная стены обрываются на краю уступа «террасы». Таким образом, можно предположить, что южная часть сооружения была уничтожена эрозией, явившейся следствием усыхания родников. С северо-восточной стороны за стенами прослеживается ров шириной до 4 м и глубиной до 2 м. Внутри стен, с южной стороны, находится исток одного из родников Баян булаг, обозначенный нами условно как Родник-1. С востока от него, практически по центру «крепости», располагается плоская лужайка с сильно увлажненной почвой. Скорее всего, в древности здесь также били родники, заливая водой всю центральную часть сооружения. С востока от восточной стены, по линии рва находится ложбина, откуда берет начало Родник-2. В пределах стен было встречено немного находок на поверхности - отдельные фрагменты керамики и наконечники стрел. В северо-западном углу сооружения, где наблюдалась наибольшая концентрация наконечников (около 30 штук на поверхности), нами был заложен шурф 1 размерами 5x2 м, ориентированный длинными сторонами по линии Ю—С.
В 100 м к востоку от восточного угла «крепости» на современной поверхности было выявлено залегание слоя китайской черепицы. После снятия балластного слоя наносного песка с помощью бульдозера здесь с целью выявления архитектуры древнего сооружения был разбит раскоп 3. В итоге площадь раскопа составила около 180 кв. м, длина с запада на восток - 25 м, наибольшая длина с севера на юг - 12 м.
В 200 м к востоку-северо-востоку от северо-восточного угла «крепости» располагается всхолмление высотой от современной поверхности около 1,5 м, длиной с запада на восток примерно 60-70 м, шириной не менее 5 м. Шурфовка, проведенная нашей экспедицией в 2007 г., показала, что верхние слои этого холма насыщены находками ханьского времени, а в средней части всхолмления прослеживается сооружение из утрамбованной земли (как впоследствии выяснилось - одна из стен). Там был заложен раскоп 2, итоговая площадь которого - 387 кв. м. Максимальная ширина с юга на север - 24,3 м, длина с запада на восток - 28 м. Перед началом разметки раскопа бульдозером были удалены балластный слой наносного песка и растительность. Полностью удалось исследовать только западную часть раскопа площадью 176 кв. м. С восточной стороны раскопки были приостановлены в связи с окончанием полевого сезона, раскоп законсервирован.
В 400 м к востоку от восточной стены «крепости» находится исток Родника-3. Примерно в 30 м ниже этого истока местные жители обнаружили в русле ручья человеческие кости, вымытые потоком из западного берега. После зачистки берегового обрыва было решено на правом берегу ручья заложить раскоп 1. Бульдозером был снесен балластный слой песка на площади около 30x20 м, зачистка выявила погребение не менее трех человеческих тел на древней дневной поверхности (погребение 2), а также погребение человека на древней дневной поверхности, ноги которого опускались в искусственную яму (погребение 1). В ходе дальнейшего исследования эта яма была вскрыта. В плане она имела округлую форму диаметром около 7 м, на ее дне были обнаружены останки не менее 30 человек, заваленные в древности глиной.
История исследований. Археологические исследования крепости Баян булаг (Баянбулагийн турь) начались в 1957 г., когда археологическую разведку на территории Номгон сомона предпринял академик X. Пэрлээ [1962]. Информацию об этом X. Пэрлээ [1961] включил в свою книгу о древних городах Монголии, а также в экспликацию карты древних городищ [Пэрлээ, Майдар, 1970]. В публикации 1962 г. академик [Пэрлээ, 1962, с. 27-35] приводит описание и схематический план земляных валов «крепости». Исходя из этой информации, сооружение имело подпрямоугольную в плане форму и было ориентировано по сторонам света с отклонением в 25° против часовой стрелки. Восточная и западная стены крепости имели в длину по 130 шагов, а северная - 170 шагов. Подчеркнем, что в тексте X. Пэрлээ и на его рисунке говорится именно о шагах («алхам»), а не метрах, но в монографической публикации [Пэрлээ, 1961, с. 34-35] почему-то слово «шаги» заменено на слово «метры» (северная стена оказывается длиной 180 м, западная стена -110 м, толщина стен - 10-16 м!), что сильно увеличивает зафиксированные первоначально размеры; далее это повторено в публикациях 3. Батсайхана и Д. Цэвээндоржа [1994, с. 77; Батсайхан, 2002, с. 47; Цэвээн-дорж и др., 2003, с. 163, 2008, с. 151], а также в своде памятников культуры Монголии [Монгол нутаг дахь туух соёлын дурсгал, 1999, с. 177]. На углах сооружения показаны расширения, имеющие диаметр 18 шагов. На рисунке показана еще одна «стена», находящаяся на расстоянии 40 шагов к югу от сооружения. В тексте не дано пояснений, с чем это связано. Во всяком случае, в описании длина восточной и западной стен дается без учета расстояния до южной стены. Стены, по описанию X. Пэрлээ, имели высоту 1-1,6 м, ширину до 5,7 м. Собранный около крепости «на месте предполагаемой свалки» материал включал бронзовые стрелы с железными черешками и керамику, которые были отнесены X. Пэрлээ к хуннускому времени. На этом основании он предположил, что в Баян булаге находилась крепость хунну; место наибольшей концентрации находок - цепь всхолмлений к востоку от крепости - X. Пэрлээ счел остатками мусорных куч. Необходимо отметить, что размеры и конфигурация этой зафиксированной X. Пэрлээ крепости в целом соответствуют расположению земляных валов фортификации у источника Баян булаг 1, при этом ее южная стена, если она существовала, должна была быть уничтожена в 1980-х гг. при строительстве резервуара, накапливавшего воду из Родника-1. Предполагаемое «место свалки мусора» на всхолмлениях к востоку соответствует возвышенности, на которой нами был заложен раскоп 2, выявивший несколько земляных стен. В 1976 г. небольшие раскопки в этой «крепости» и к северо-западу (?) от нее проводил Д. Наваан. Результаты этих исследований известны только из изложения в работах 3. Батсайхана [Цэвээндорж, Батсайхан, Торбат, 1994, с. 77; Бат-
сайхан, 2002, с. 47]. Д. Наваан там нашел, в частности, монеты «у-чжу», фрагменты бронзовых «изделий» (скореее всего, котлов), керамику, относящуюся, по его мнению, к периоду от хуннуского времени до XIII-XIV вв. В 1990 г. экспедиция Института истории АН Монголии во главе с Д. Цэвээндоржем, П.Б. Коноваловым и 3. Батсайханом провела первые масштабные раскопки на городище. Судя по плану [Цэвээндорж, Бат-сайхан, Торбат, 1994, рис. 1], исследователи считали остатками крепости, описанной X. Пэрлээ, группу возвышенностей на восток от нее (на одной из которой был заложен раскоп 2 нашей экспедицией в 2009 г.). В статье далее говорится, что были заложены два раскопа - траншеи размерами 2x10 м. Первый раскоп, ориентированный в меридиональном направлении, якобы находился там, где проводил раскопки Д. Наваан, т.е. на «северо-западе крепости». На самом деле, исходя из того же плана, раскоп должен был располагаться на естественной возвышенности в 100 м к северо-востоку от северо-восточного угла «крепости» и в 80-100 м к западу от раскопа 2 2009 г. На местности определить местонахождение этого раскопа нам не удалось. Как сообщают авторы раскопок, они зафиксировали здесь остатки стены из сырцового кирпича. Второй раскоп был заложен с юга от «террасы», на которой располагались наши раскопы 2009 г. Там культурный слой, как уже говорилось, полностью переотложен. Остатки этого раскопа были зафиксированы нашей экспедицией на общем плане городища. В результате раскопок 1990 г. были обнаружены множество фрагментов сероглиняной гончарной керамики, 28 бронзовых наконечников стрел с железными черешками, четыре монеты «у-чжу», фрагмент бронзового китайского зеркала, бронзовая печать, фрагменты железных изделий, а также часть бронзового замка от арбалета [Батсайхан, 2002, с. 47-51]. Опираясь на то, что в Баян булаге был обнаружен практически только лишь китайский материал ханьского времени, 3. Батсайхан высказал предположение, что там находился гарнизон китайских солдат, служивших при этом шаньюю хунну. Само городище 3. Батсайхан [2002, с. 51-55] отождествил с городом Чжаосиньчэн, построенным китайскими мастерами на хуннуских землях. В 2007 г. Международная Центрально-Азиатская экспедиция в течение двух дней проводила обследование территории городища. В ходе работ были обнаружены остатки железных втулок от колес тачек и повозок, железных кельтов-лопат, ножей, около 30 бронзовых наконечников стрел с железными черешками, бронзовый поясной крюк, две монеты «у-чжу», бронзовый крючок от зонтика, бронзовая втулка, фрагменты железных и бронзовых котлов, фрагмент бронзового замка от арбалета, а также большое количество обломков керамики серого цвета с технологическим текстильным орнаментом, в том числе и части черепицы. Весь материал надежно датируется эпохой Западная Хань и относится к культуре «хуася»-китайцев. Никаких материалов, связанных с культурой хунну, на городище не было обнаружено (теперь, после полномасштабных раскопок 2009 г., это наблюдение представляется бесспорным). Таким образом, в 2007 г. было установлено, что нет никаких доказательств отнесения городища Баян булаг к юрисдикциии империи хунну. Как мы предположили, на этом месте располагался форпост китайских наступательных операций - крепость Шоусянчэн, построенная в 105 г. до н.э. Эти выводы были изложены в нашей статье [Кэвалефу, Ээрдэнебатаэр, 2008, с. 108-110].
Размещенный на сайте Google earth в 2010 г. космический снимок территории Баян булаг показывает, что на месте раскопок экспедиции Института археологии АН Монголии в 1990 г. и раскопок нашей экспедиции 2009 г. (раскопы 1, 2) действительно
находится крепостное сооружение, ныне полностью занесенное песком (см. фото 3 на цв. вкл.). Это сооружение подпрямоугольной формы, по сторонам света с отклонением к северо-западу на 2-3 градуса, с запада на восток имеет ширину около 150 м, северная «стена» «выгнута» наружу. Судя по результатам наших раскопок 2009 г., видимый контур сооружения составляют очертания стены 3 - внешней земляной стены, прослеженной в нашем раскопе 2. Траншея I 1990 г., таким образом, пришлась на линию этой стены. Наш раскоп 3 с «храмовым» сооружением, покрытым черепицей, приходится на внутреннюю территорию оборонительного сооружения.
Вопрос о том, какое именно оборонительное сооружение зафиксировал в 1957 г. X. Пэрлээ, остается открытым.
Шурф 1. Был заложен в северо-западном углу «крепости». Там была вскрыта площадь 5x2 м на глубину 1 м. На этой глубине залегал стерильный материковый суглинок серо-коричневого цвета, выше - культурный слой, представлявший собой гумусирован-ный суглинок с включениями углей, обломков костей животных и артефактов. В центральной части раскопа была прослежена ямка в материке диаметром около 50 см, глубиной около 20 см, на дне которой залегали обломки донца сероглиняного сосуда, два фрагмента железных втулок от тачек, половина железной втулки от телеги и железный кельт (рис. 14.-6). В нижнем горизонте, на глубине 0,7-1,0 м, кроме фрагментов керамики, были обнаружены два железных втульчатых наконечника лопат (рис. 14,-1-2) и две железные кирки (рис. 14.-5). Находки, скорее всего, отложились за время строительства «крепости», поскольку представляют собой части инструментов для вскапывания и перевозки грунта. Отсутствие следов долговременного пребывания человека на территории «крепости» может свидетельствовать о том, что стены были построены для защиты источника воды (Родника-1) и крепость служила временным убежищем в случае военной опасности.
Раскоп 3. Главной задачей раскопок на первом этапе была зачистка слоев черепицы, составлявших в древности крыши сооружений. Черепица повсюду была перекрыта слоем лёсса мощностью 20-40 см, а выше - песчаными холмами, образовавшимися в зарослях караганы. После зачистки и зарисовки черепицы и находок, лежавших на уровне древней дневной поверхности, раскоп был по всей площади углублен на 0,5-0,7 м, что позволило выявить в разрезах границы древних траншей и котлованов. В результате была восстановлена история построек (рис. 3).
В северо-восточной части раскопа с уровня древней дневной поверхности в древности был выкопан прямоугольный котлован глубиной не менее 40 см, вновь заполненный затем серым материковым суглинком. Котлован был ориентирован сторонами по сторонам света со смещением на 10° по часовой стрелке. Продольной осью он был ориентирован в широтном направлении. Его длина составляла не менее 12 м, восточная часть осталась неисследованной, ширина - около 4 м. По краям котлована, в квадратах 48, 28, 43, 16 были уложены камни, скорее всего, служившие опорой для столбов каркасной конструкции стен возводимого строения. Здание было перекрыто деревянной крышей, на которой была уложена черепица. После пожара слои углей и черепицы образовались в пределах контуров постройки. Следов постоянного пребывания людей в постройке не обнаружено. Из находок в пределах здания и вокруг него необходимо отметить бронзовую гарду железного меча (рис. 18.-1), бронзовую печать с плохо сохранившимся именем владельца (рис. 20.-4) и три сильно коррозированные монеты «у-чжу».
Здание
Рис. 3. Баян булаг. План раскопа 3. V - развалы сосудов
Западнее описанного здания, в квадратах 33-35, 21, 22, углей не было, однако обнаружено много черепицы, развал сосудов РС4 (венчики от не менее 10 блюд «пань») (рис. 10.-3-4, 8-9, 12, 14-15) и большой фрагмент стенки железного котла. В то же время зачищенный на уровне древнего горизонта в квадрате 33 камень находился на одной линии с камнями, оформлявшими северную стену сооружения - в квадратах 28 и 48. Полуразложившийся кусок песчаника при зачистке был выявлен и в квадрате 21 примерно на линии камней, оформлявших южную стенку сооружения. Если не считать это простым совпадением, можно предположить, что у здания с западной стороны была открытая пристройка-дворик, стены которой имели черепичное покрытие (без перекрытия, поскольку черепица занимает только периметр этой площади).
В 4 м южнее вышеописанного здания прослежена полоса развала фрагментов черепицы шириной около 2 м и длиной (в раскопе) около 25 м. Полоса фрагментов черепицы идет в точности параллельно длинной оси вышеописанного здания, тоже с отклонением от линии запад-восток по часовой стрелке около 10°. С южной стороны от полосы фрагментов черепицы на том же уровне зачищены четыре камня, лежащие в квадратах 40, 8, 11, 52 по линии, параллельной этой полосе развала. В разрезах Ж-Ж’ и 3-3’, устроенных, соответственно, по бровкам между квадратами 12-10-24/52^19 и 8—6—20—18—32/11—9—23— 21-35, были выявлены затеки зеленой глины на поверхности серого материкового суглинка, которые располагались в нескольких сантиметрах к северу от воображаемой линии, соединяющей вышеописанные камни. Таким образом, можно предположить, что камни, черепица и затеки глины представляют собой руины каркасной конструкции глинобитного забора, перекрытого черепицей. Забор стоял по линии камней, однако затем завалился на северную сторону. Обращает на себя внимание то обстоятельство, что развал черепицы прерывается между квадратами 6 и 9. Непосредственно с юга от этого места, в квадратах 12/11 и 8 прослежены развалы черепицы, не входящие в единую полосу. Эти развалы находят на камни в квадратах 8 и 11. Между развалами в квадрате 11 также нет черепицы. Развал черепицы в квадратах 12/11 имеет четкую дугообразную форму. Исходя из аналогий в погребальной пластике ханьского времени, можно предположить, что в этом месте ограда имела проем, оформленный воротами с изогнутой крышей. Опорами для ворот в данном случае являлись камни, обнаруженные нами в квадратах 8 и 11. Полоса черепицы с запада заканчивается в квадратах 57-58. Там, вероятно, забор либо заканчивался, либо поворачивал на север. С восточной стороны полоса черепицы уходит в стенку раскопа, черепица по этой линии прослеживается на современной дневной поверхности еще как минимум на 30 м к востоку.
Среди обломков черепицы перекрытия забора было обнаружено несколько скоплений фрагментов крупных глиняных сосудов (РС 1-2,3, 5-6, 8-10) (рис. 10.-1-2, 5-7,10-11, 13; 11.-1). Большинство обломков лежало не под черепицей, а на ней или на одном уровне с ней. Это может показывать, что обломки сосудов использовались для починки черепичного покрытия, поскольку запасы черепицы были ограничены. Сама черепица, из которой была сложена крыша здания и покрытие забора, очень разнообразна как по орнаменту, так и по размерам. Насчитывается как минимум четыре типа «нижней» черепицы и три типа «верхней» (рис. 12-13). Поскольку никаких следов производства глиняных изделий на поселении не обнаружено, можно предположить, что вся черепица была привезена из собственно Китая, причем, скорее всего, это была черепица, не изготовленная специально для этого поселения, а использовавшаяся ранее на каких-либо других постройках. Огром-
ные усилия, которые пришлось потратить на перевозку как минимум за 300 км черепицы общим весом несколько тонн, не могут быть объяснены никакими рациональными соображениями. Здание каркасно-столбовой конструкции не могло дать никакой защиты при нападении врага. Следов постоянного проживания в нем не обнаружено. Скорее всего, исследованное нами здание было построено в ритуальных или символических целях. Скорее всего, это был храм. Тем более что с юга от развала черепицы, покрывавшей забор, была обнаружена лежащая на древней дневной поверхности ножка от очень большого глиняного трипода «дин» (рис. 11.-2). Такой сосуд должен был использоваться для ритуала.
Раскоп 2. Раскопки проводились здесь по квадратам слоями по 25-30 см на всю глубину культурного слоя. Архитектурные сооружения, встреченные в ходе раскопок, зачищались и фиксировались (рис. 4). В ходе раскопок были обнаружены идущие в широтном направлении три земляные стены, сложенные методом трамбовки земли - «ханту» из глинистого черно-рыжего материкового грунта. Стены были устроены в траншеях глубиной около 0,7 м, современная высота их не превышает 0,5 м от уровня древнего горизонта, од-
Рис. 4. Баян булаг. План раскопа 2
нако в древности эта высота была значительно выше. Как было прослежено, сохранившаяся верхняя часть стен превратилась практически в пыль. Такая же по составу черно-рыжая пыль составляет верхний слой (слой 3) мощностью до 1 м, заполняющий пространство между стенами 1 и 3 (площадью не менее 100 кв. м). Скорее всего, этот слой появился в результате размыва верхней части стен 1 и 3. Учитывая объем слоя 3, можно предположить, что стены 1 и 3 возвышались в древности над уровнем горизонта не менее чем на 2 м.
Стена 1 толщиной 2—2,3 м проходит через весь раскоп в направлении запад—восток с отклонением в 15° по часовой стрелке. В восточной части она изгибается к югу.
Стена 2 толщиной около 3 м выявлена в прирезке 1 в 7 м к северу от стены 1.
Стена 3 пролегает строго с востока на запад примерно в 8 м к югу от стены 1. Судя по раскопкам в прирезке 2, ее толщина составляет около 1,4—1,5 м. К сожалению, раскопки восточной части сооружения пришлось приостановить, поэтому осталось неизвестным, смыкаются ли стены 1 и 3, расстояние между которыми уменьшается с запада на восток.
В одном метре к югу от стены 1 параллельно ей устроена стена из сырцового кирпича высотой не менее 1,2 м (не менее девяти кирпичей) (см. фото 4 на цв. вкл.). Основание сырцовой стены врезано в материк на 0,5 м. Между сырцовой стеной и стеной 1 в древности сохранялся уровень древнего горизонта. Здесь, в проходе между стенами (рис. 5), на площади около 2 кв. м было найдено восемь фрагментов от бронзовых арбалетных замков — наивысшая концентрация этих предметов на всей исследованной площади.
С южной стороны от основания сырцовой стены вплоть до стены 3 грунт в древности был неравномерно выбран, в результате чего образовалась система траншей и котлованов (см. фото 5 на цв. вкл.).
Посередине между стенами 1 и 3 была оставлена перемычка глубиной от древней поверхности около 0,8 м.
Между этой перемычкой и сырцовой стеной выкопаны два котлована (восточный котлован-1 и западный кот-лован-2), глубиной 2 м от древней поверхности. На перемычке между этими котлованами зафиксировано основание еще одной стены из сырцовых кирпичей, идущей перпендикулярно первой сырцовой стене,
а на продольной перемычке на краю Рис. 5. Баян булаг. Раскоп 2. Галерея между котлована-1 зафиксирован участок стеной 1 и стеной из сырцового кирпича
основания еще одной стены из сырцовых кирпичей, идущей параллельно первой сырцовой стене. С восточной стороны вдоль всего котлована-1 в бровке было зафиксировано большое количество сырцовых кирпичей от развалившейся стены, вероятно, проходившей перпендикулярно первой сырцовой стене. Таким образом, котлован-1 был в древности окружен кирпичной стеной с четырех сторон. Кроме того, в двух местах на продольной перемычке обнаружены пологие траншейки, опускающиеся в котлованы-1 и 2 и обмазанные зеленой речной глиной. Вероятно, это были дымоходы или вентиляционные каналы. На дне котлованов собрано большое количество фрагментов железных кельтов, лопат, втулок, ножей, мотыг. В пологие стенки котлована-2 были врыты три больших глиняных сосуда. Между срединной перемычкой и стеной 3 была устроена широкая (ширина более 2 м) траншея глубиной 1,4 м от древнего горизонта.
Следов постоянного проживания человека в котлованах (очагов, систем отопления) не обнаружено. Массовым материалом для данного раскопа, помимо керамики, являются многочисленные кости животных (среди них много собачьих костей, в том числе два почти целых собачьих скелета), бронзовые наконечники арбалетных стрел с железными черешками, а также железные панцирные пластины от доспехов; кроме того, обнаружены железные орудия труда, фрагменты железных котлов, втулок и т.п. (рис. 14-16, 18). Наиболее важной находкой является отпечаток официальной печати на глине «фэнни» (рис. 20.-1): так запечатывали официальные документы.
Мощность культурного слоя, образовавшегося за период использования сооружений, доходит до 1 м. Этот культурный слой (слой 1) состоит из насыщенного находками материкового лёсса, вероятно, попадавшего в траншеи и котлованы в результате постоянного воздействия ветра. На поверхности этого культурного слоя в пределах котлована-1 были зачищены фрагменты скелета взрослого мужчины (отдельно череп, таз с бедренными костями, ребра с позвонками грудного отдела, левой лопаткой и ключицей, левые локтевая и лучевая кости). Такое расположение костей могло получиться только в результате преднамеренного расчленения трупа, причем впоследствии эти отдельные части должны были быть оставлены на поверхности, где после разложения кости могли переместиться животными (?). На той же поверхности
на перемычке между котлованами-1 и 2 зачищен сохранившийся скелет собаки, тело которой было разрублено поперек в области таза (рис. 6). Каких-либо следов преднамеренного засыпания землей тела собаки и человека не прослежено. Эти находки свидетельствуют
о том, что с момента смерти человека и собаки сооружение было Рис. 6. Скелет расчлененной собаки на поверхности горизонта 1 покинуто, но не разру-
шено. Слой 1 повсеместно оказался перекрытым слоем 2 мощностью около 0,7 м, состоящим из многочисленных тонких прослоек глины и лёсса. Этот слой образовался в результате многолетних дождевых затеков материкового грунта внутрь сооружения. Слой 2 перекрыт, в свою очередь, пылевидным слоем 3, представлявшим, как уже говорилось выше, развеянную верхнюю часть стен 1 и 3 (см. фото 5 на цв. вкл.).
Судя по результатам раскопок на Центральной равнине, мощные земляные стены, как в Баян булаге, имели склады ханьского времени [Чжунго гудай цзяньчжуши, 2003, с. 521-522]. Весьма вероятно, что сооружение с земляными стенами, часть которого мы раскопали, также предназначалось для складских целей. В пользу этого говорит и большое количество находок железных предметов на дне котлованов и траншей. Однако многочисленность костей животных и обломков керамики говорит о том, что в сооружении постоянно находились или бывали люди. Это было, скорее, дежурная часть, так как следов очагов и систем отопления не обнаружено. С другой стороны, находки ломаных арбалетных замков в галерее между стеной 1 и кирпичной стеной показывают, что отсюда велся активный огонь по неприятелю.
Раскоп 1. Как уже говорилось выше, при снятии балласта бульдозером здесь вначале было обнаружено захоронение на древнем горизонте (погребение 1). Покойный был уложен вытянуто на спину ногами к югу-юго-западу. Голова и правая рука отсутствовали. Ноги трупа, начиная от коленного сустава, были опущены в земляную яму, заполненную серым суглинком. Стенка этой ямы здесь была устроена в пестром черно-желтом материковом суглинке.
После завершения снятия бульдозером верхнего слоя (эоловых отложений) началась разборка заполнения ямы, в которую спускались ноги скелета, зачищенного в погребении 1 (рис. 7). В ходе работ было установлено, что яма имеет неправильную округлую форму, с северной и северо-восточной сторон ее глубина составляла около 1,3 м, здесь, у стенок, она имела почти горизонтальное дно и вертикальные стенки, к западу и юго-западу в плане расширялось, дно ее в этих направлениях постепенно повышалось и, наконец, выходило на уровень предполагаемой древней дневной поверхности. К центру дно ямы несколько понижалось. На дне ямы были зачищены фрагментированные скелеты взрослых людей, которые были условно обозначены как 20 «скелетов» и 33 «фрагмента тел». Один из таких фрагментов -левая рука - был зачищен на борту ямы с восточной стороны, на том же уровне, что и погребение 1. Видимо, погребенный из погребения 1 и эта рука были намеренно захоронены рядом с ямой в то же время, когда произошло захоронение скелетов в ее пределах. Один из покойных (скелет S16) был захоронен отдельно от груды остальных тел у северной стенки ямы. Покойник был уложен вытянуто на спину примерно по линии восток-запад, ногами на восток. Голова и шея покойного отсутствовали. Под правым плечом этого погребенного была зачищена бронзовая ажурная пряжка с железным язычком (рис. 19.-1). Под левой лопаткой погребенного была прослежена полоса красной краски. Необходимо отметить, что аналогичная пряжка была закреплена на ножнах боевого ножа, обнаруженного в могиле вана царства Чжуншань в Манчэне (провинция Хэбэй) (рис. 19.-5-6) [Чжунго шэхуй кэсюэюань каогу яньцзюсо, Хэбэй шэн вэньу гуаньли, 1980, с. 105, 118, рис. 71, 81.-7]. Хорошо сохранившиеся ножны из Манчэна были выкрашены красной краской. Поэтому
вероятно, что у покойного была портупея с прикрепленными к ней ножнами. Особый характер погребения показывает высокий социальный статус погребенного человека. Вероятно, это был офицер.
Б15
I ■»
П9
Рис. 7. Баян булаг. Раскоп 1. План центральной части могилы 1: 5 - «скелеты»; Г - «фрагменты тел»
Остальные более-менее целые тела были навалены грудой (в 4-5 слоев) в центре ямы, сохранив разнообразные позы (рис. 8). В центре могилы нижние скелеты лежали, собственно, в воде, поскольку здесь дно ямы воронкообразно понижалось до уровня уреза воды ручья, до залегания слоя зеленой глины. В этой груде не было обнаружено никакого погребального инвентаря. Вокруг центральной груды тел были разложены группами отсеченные фрагменты человеческих тел, сохранившие анатомический порядок: F2-F5, FIO, S14, F24, F29, S15, F28,
F21. По окружности также были разложены отсеченные фрагменты костей (возможно, тел): F19, Fl, F6-F8, F27.
Судя по позам погребенных и характеру грунта, заполнявшего яму, погребенные тела и фрагменты были сразу же после погребения забросаны материковой глиной и суглинком. В этом заполнении обнаружены фрагменты костей животных и керамических гончарных сероглиняных сосудов. Представляется, что эти находки не относятся к инвентарю погребения, а попали в заполнение при засыпке (или до засыпки) ямы случайно. Непосредственно на дне ямы было зачищено несколько предметов, уложенных специально для сопровождения погребенных: железная алебарда «цзи»
(рис. 19.-2), железный псалий с двумя отверстиями (рис. 19.-3), железный крючок (возможно, с несохранившейся втулкой) (рис. 19.-4). На дне также были обнаружены фрагмент железного предмета, изогнутого в двух плоскостях, а также два бронзовых трехгранных наконечника стрел с железными черешками.
Все тела и фрагменты тел имеют признаки намеренного расчленения или разрубания. В большинстве случаев находки неполных скелетов или отдельных частей тела невозможно объяснить тем, что тела погребенных сгнили и развалились сами до погребения. Так, фрагмент F2 представляет собой правую ногу, у которой сохранилась ступня. Если бы эта нога отвалилась сама от гниения, то в первую очередь отпали бы кости ступни. Поэтому нога была намеренно отрезана до того, как тело сгнило. Такие же наблюдения можно сделать по другим фрагментам: S14 (сохранилась в анатомическом порядке кисть правой руки, хотя нет левой ноги), F31 (вместе с предплечьем сохранилась кисть руки), F34 (вместе с рукой сохранилась кисть).
Несмотря на не очень хорошую сохранность, на многих костях явственно видны следы разрубов острым предметом (мечом или боевым ножом?).
Рис. 8. Баян булаг. Раскоп 1. Могила 1: скелеты S6, S7, S8, S17, S18
51 - отсечена правая рука в предплечье.
52 — отсечена правая нога в нижней части голени.
F4 - отсечена часть правой ноги в бедре.
F6 - отсеченная верхняя часть бедренной кости.
F7 - отсеченный фрагмент лопатки.
F8 - отсеченная дистальная часть большой берцовой кости.
F9 - бедренная кость с отсеченной дистальной частью.
53 — отсечена правая нога в нижней части бедра.
F10 — череп (с атлантом), у которого посередине рассечена верхняя челюсть и нос.
54 - отсечена правая рука в нижней части предплечья, левая нога отсечена в дистальном эпифизе бедренной кости.
55 — отсечена левая рука в нижней части предплечья.
F15 — отсеченная нижняя часть плечевой кости.
57 - отсечена левая нога в нижней части голени.
58 — левая рука отсечена в проксимальном эпифизе плечевой кости, левая нога рассечена в тазобедренном суставе и заведена под спину покойного.
510 - отсечена левая нога в нижней части голени.
511 - ударом разбита левая часть лица (отломанная при этом верхняя челюсть уложена на грудь покойного), кисть правой руки отсечена в пясти (рис. 9).
512 - правая рука отрублена в нижней части плеча, правая голень выдернута из колена (сохранилась на месте коленная чашечка) и вывернута влево.
513 - отсечена правая рука и нижняя часть предплечья, отрублены обе ноги в нижней части бедра.
Г21 — левая рука, отсеченная в плече.
F22 — бедренная кость с отсеченной дистальной частью.
514 - отсечена левая нога в дистальной части бедра, отрублена левая рука в предплечье. F30 — правая лопатка, часть которой отсечена.
515 — правая нога отсечена в нижней части бедра.
518 - отсечены обе руки в нижней части предплечья, отрублены обе ноги в верхней части бедра.
519 — позвоночник покойного был переломан в поясничном отделе, а ниже, судя по следам разрубов на позвонках, тело было разрублено пополам, нижняя часть тела отсутствует (см. фото 7 на цв. вкл.).
Рис. 9. Баян булаг. Раскоп 1. Могила 1. Скелет S11. Выломанный кусок верхней челюсти уложен на грудь погребенного
F20 — бедренная кость с отсеченными эпифизами.
Можно утверждать, что мы имеем дело не с расчленением трупов, а со зверским массовым убийством. То, что рубили живых людей, показывает нам ситуация со скелетом 818 (см. фото 8 на цв. вкл.). Этот скелет, лежавший на спине, сохранил руки, поднятые вверх для защиты лица. Эти руки были в предплечье отрублены, видимо, одним ударом. Однако мышцы покойного были сведены настолько сильно, что зафиксировали положение рук и после смерти. Этого не могло случиться, если рубили уже мертвое тело. Сохранить такое положение поднятых рук после смерти человека можно только при сильном морозе, если, конечно, он не был сразу же закидан глиной. Наиболее вероятно, что похороненные люди были убиты зимой, недалеко от крепости, а затем их закоченевшие тела и отрубленные куски тел были собраны и похоронены в тех позах, в которых они застыли на морозе. Два человека (85, 87) лежат с ногами, подведенными стопами к тазу (рис. 7; см. фото 9 на цв. вкл.). Это может означать, что в момент смерти они стояли на коленях, т.е. убивали людей, уже сдавшихся в плен.
Алебарда «цзи», псалий и крюк, а также ножны (?) с бронзовой пряжкой были положены в могилу специально, в качестве погребального инвентаря, поэтому можно утверждать, что хоронили покойных не враги, а «свои». Набор железных предметов (псалий и алебарда) символизирует положение покойных - это, скорее всего, был отряд всадников (они вооружались длинными алебардами «цзи» в ханьское время).
Обнаруженные артефакты
Для инвентаризации артефактов были использованы следующие шифры: Т1, Т2, ТЗ - раскопы; К - шурфы; М - могила; С - случайные находки.
1. Глиняная посуда. Вся керамика, обнаруженная на поселении, представяла собой обломки серых гончарных сосудов, часто с текстильными отпечатками. Многие сосуды под устьем имеют канеллюры. Обнаружены фрагменты сосудов «ПЭНЬ»]т, «фу» Ш, «гуань» Щ, «цзэн» Ш, «вэн» Ш (рис. 10, 11). Как говорилось выше, обнаружена была в том числе также ножка от огромного ритуального трипода «дин» ^.
2. Черепица. Выявлено не менее четырех типов «нижних» и трех типов «верхних» черепичных желобов (рис. 12, 13). Черепица имеет текстильные отпечатки и поперечные вдавленные полосы. Подобная черепица типична для ханьской архитектуры [Чжунго гудай цзяньчжу ши, 2003, с. 545, табл. 5.-234].
3. Железные орудия. Обнаружены лопаты «ча» Щ, кирки «гао» кельты «фу» Зт, втулки «гун» IX от тачек и повозок, зубило «цзан» Ш, фрагменты ножей/] фрагменты железных котлов «фу» Ш. (рис. 14).
4. Предметы вооружения, конского снаряжения и одежды. Обнаружено более трехсот
бронзовых трехгранных наконечников стрел с железным черешком железная
алебарда «цзи» железный псалий, железные панцирные пластины от доспехов ф Л', фрагменты бронзовых арбалетных замков ЩШ, бронзовая гарда железного меча 1х$4 две бронзовые пряжки с железными язычками, бронзовые поясные крючки, бронзовые навер-тттия от боевых длинных железных ножей, бронзовые кольца, бронзовые и железные втоки «дуй» Щ, бронзовый колокольчик, фрагменты бронзовых котлов (рис. 14-19).
5. Предметы с надписями. Были обнаружены четыре бронзовые частные печати (рис. 20.-2-5), а также отпечаток печати официального лица на глине («фэнни») (рис. 20.-1) (см. далее). В раскопе 2 были обнаружены два фрагмента керамики с иероглифами (рис. 20.-9, 10). В раскопах, а также при обследовании окружающей местности были найдены 20 монет «у-чжу» (рис. 20.-6-8).
Рис. 10. Баян булаг. Раскоп 3. Керамика из развалов (УО): 1 -ТЗУЭЮ; 2 - ТЗУЭб; 3, 4, 8, 9, 12, 14, 15 - ТЗ:У04; 5 - ТЗ:У07; б-ТЗУЛЭБ; 7-ТЗ:УВ6; 10- ТЗ:УВ9;
11- ТЗ:У02; 73-ТЗ:У01
Рис. 12. Баян булаг. Раскоп 3. Черепица:
1 - Т3:\у16; 2 - ТЗ:\у5; 3 - Т3:лу13; 4 - ТЗ:\у9; 5 - ТЗ:\у7
^\ччччччччч\\\чт\чч\чч\\у\уччччт^
Рис. 13. Баян булаг. Раскоп 3. Эстампажи черепицы:
1 - ТЗ:\у5; 2 - Т3:\у16; 3 - ТЗ:\у2; 4 - Т3:\у11; 5 - ТЗ^З
Рис. 14. Баян булаг. Железные предметы: 1-4 - лопаты-заступы (К1:1; К1:3; Т2:247; Т2:291); 5 - кирка (К1:14); 6-кельт (К1:2); 7-8 - втулки от тачек (С:501; С:502);
9 - втулка от повозки (С:503); 10 - зубило (Т2:205); 11-12 - фрагменты ножей (Т2:371, Т2:341); 13-14 - пластины от доспехов (Т2:84, Т2:349); 15 - фрагмент котла (Т2:539)
Датировка памятника. В радиоуглеродной лаборатории ИИК РАН были получены следующие данные по древесному углю из раскопов (Ье 8786 - раскоп 3, остальные - раскоп 2):
68.2% probability 95.4% probability
Le-8786 2090±70BP 210BC (68.2%) AD 360BC (10.8%) 280BC 260BC (84.6%) 60AD
Le-8937 2150±50BP 360BC (23.1%) 290BC 230BC (2.4%) 220BC 210BC (42.7%) 100BC 370BC (95.4%) 50BC
Le-8938 2170±110BP 370BC (68.2%) 100BC 500BC (95.4%) 100AD
Le-8939 1900±70BP 20AD (68.2%) 220AD 50BC (94.0%) 260AD 290AD (1.4%) 320AD
Le-8940 1940±25BP 20AD (68.2%) 85AD 1BC/1AD (95.4%) 130AD
Le-8941 2000±40BP 45BC (58.4%) 30AD 35AD (9.8%) 55AD 110BC (95.4%) 90AD
Atmospheric data from Rcimcr ct al (2004);OxCal v
3.10 Dronk Ramsey (2005); cub n5 sd: 12 prob uspfchron]
Combine Bayan bulag Le-t 786 60.4%
-l------------+■---------(—
Le-
Le-
1937 2.9% <?938 39.5%
Le-t 939 59.4%
Le-i 940 31.2%
Le-£94I 125.0%,
1500BC 1000BC 500BC BC/AD 500AD
Calendar date
Aiaa^irif ia §«■ law a il Q0(WX«i *3.10 Bicafc Riq (2005): at ri itliprt wp(tlra]
Combine Bayan bulag
68.2% probability 40BC (68.2%) 25AD 95.4% probability 40BC (84.5%) 30AD 35AD (10.9%) 55AD Poor agreement 7.2%
_l___I___I__I___I__I___I__I___I__I___I__I___I__I___I__I___I___I_____I___I__I___I___I__I___I__I___L
300BC 200BC 100BC BC/AD 100AD 200AD
Calendar date
Комбинированная дата, полученная путем суммирования вероятностей вышеприведенных дат, с вероятностью 84,5% укладывается в период от 40 г. до н.э. до 30 г. н.э. Это показывает, что поселение должно было функционировать как минимум в поздний период Западной Хань, хотя эта наиболее вероятная дата не исключает также более раннее его возникновение, а также более позднее окончание существования. Образцы для датировок в раскопе 2 брались с различных уровней, т.е. могут относиться к разным этапам жизни поселения. Так, единственный проанализированный образец из раскопа 3 (Ъе-8786) дал дату, полностью укладывающуюся в период Западной Хань (до начала нашей эры); такие же ранние даты, указывающие на ранний-средний
0 5 сш
1________I_____________I___________]____________I____________I!
Рис. 15. Баян булаг: 1-22 - бронзовые наконечники стрел с железным черешком (1 - Т2:286; 2 - Т2:282; 3 - Т2:353; 4 - Т2:475; 5 - Т2:90; 6 - Т2:269; 7 - Т2:293;
8 - Т2:283; 9 - Т2:476; 10-Т2:469; 11 -Т2:470; 12-Т2:473; 13 -Т2:474; 14-Т2:477; 15 - Т2:285; 16-Т2:74; 17-Т2:471; 18-Т2:468; 19 - Т2:472; 20 - Т2:389; 21 - Т2:467; 22 - С:36); 23 - бронзовый наконечник стрелы (Т2:108)
периоды Западной Хань, дали образцы из раскопа 2, взятые из кострищ на материке (Ъе-8937, Ье-8938). Более поздние даты в раскопе 2 были получены из образцов, взятых из толщи культурного слоя (Ъе-8939, Ье-8940, Ье-8941).
и
и
У1
-¡'О) - и
С - ш IX
- ш® 5
\м
8
IX
т
В
сп-
ел
1 1
пм
Г!
и
и
Рис. 16. Баян булаг. Раскоп 2. Части бронзовых арбалетных замков: 1 - Т2:411; 2 - Т2:254; 3 - Т2:395; 4 - Т2:464; 5 - Т2:352; 6 - Т2:487; 7 - Т2:47; 8 - Т2:466; 9 - Т2:465; 70-Т2:226; 11- Т2:148
Прямые аналогии с материалом из Баян булаг имеют находки из ближайшей к нему (70 км) ханьской крепости Чаолукулунь (транскрипция монгольского «Чулун хэрэм», т.е. «каменная крепость»), входившей в систему так называемых внешних стен («южный от-
ИГ
1 г
- 1
_□______—
□
I_________1________I_________I_________I________I
Рис. 17. Баян булаг. Бронзовые арбалетные замки (случайные находки на месте поселения): 1 - С:99; 2 - С: 138; 3 - С:144
резок») [Ли Ию, 2001, с. 23-26]. Здесь найдены фрагменты похожих сосудов, детали арбалетных замков, железные пластины от панцирей, наконечники стрел, боевые ножи, железные лопаты и т.д. [Гай Шаньлин, Лу Сысянь, 1984, с. 98, рис. 3; Гай Шаньлин, Лу Сысянь,
т ш -1 -
і ■
£' •
ш.
бйь- ^ - ••
jí; іЧ ■ :¿
РІ -і jj |
V* v 'Ч,' ■>; 1 І
«¡feí' 'у jj i
ш... /
L- -I
10
І І І І І I
fcf " 1 • 1 r—1
1 Щ
1- : Ü — 1
№ W
Рис. 18. Баян булаг. Бронзовые предметы: 1 - гарда меча (Т3:47); 2 - пряжка (С:32); 3,4- поясные крючки (С:8, С:7); 5 - кольцевое навершие от железного ножа или меча (С:30); б, 7- кольца (С:3, С:29); 8 - колокольчик (Т2:279);
9 - фрагмент котла (Т2:502); 10-14 - втоки (С:1; С:2; Т2:486; С:38; Т2:230)
1984а, с. 102-103, рис. 4-5]. Поскольку, как установлено нами [Ковалев, 2008а, с. 103-105; 20086, с. 251-253; Кэвалефу, Эрдэнэбаатар, 2008], именно этот, «южный» отрезок внешних стен представляет собой «укрепленную линию гуанлу», построенную в 102 г. до н.э.,
Рис. 19. Баян булаг. Раскоп 1: 1—4 - инвентарь могилы 1(1- железная алебарда «цзи» (М1:2); 2 - железный псалий (М1:3); 3 - железный крюк (М1:4);
4 - бронзовая пряжка с железным язычком (М1:1)); 5-6 - длинный боевой нож в деревянных ножнах с серебряной пряжкой (5) и эта серебряная пряжка (6) из могилы Лю Шэна - вана царства Чжуншань (Маньчэн М1)
(по: [Чжунго шэхуй кэсюэюань каогу яньцзюсо, Хэбэй шэн вэньу гуаньли, 1980])
и он заканчивается на западе в 7 км от крепости Чаолукулунь, недалеко от монгольской границы, крепость Чаолукулунь - это крепость Сулучэн ШШМ, упомянутая в «Дили чжи» как самая западная на этой укрепленной линии [Бань Гу, 1997, с. 1620] (рис. 1.-2).
I I
!
0
I_______I
1
ст
Рис. 20. Баян булаг. Предметы с надписями: 1 - отпечаток официальной печати («фэнни») (Т2:520); 2-5 - бронзовые частные печати (С:1; С:142; Т3:48; С:141); 6-8 - бронзовые монеты «у-чжу» (Т2:186; Т2:246; Т2:188);
9-10 - фрагменты керамических сосудов (Т2:518; Т2'Л\44)
Керамические сосуды, фрагменты которых найдены на памятнике Баян булаг, имеют прямые аналогии с материалом других поселений западноханьского времени, исследованных на близлежащей территории во Внутренней Монголии: Чэньцзуйц-зы (уезд Циншуйхэ), Хэйшуйцюань (уезд Токэто), Чжэньтаобуци (волость Юйлинь, Хух-Хото), Мачи (Баотоу), Фэнвань, Мэйлиншань, Чэнлян, Сячэнвань (все - уезд Гуян) [Нэймэнгу цзычжицю вэньу каогу яньцзюсо, 2004, с. 109-112, рис. 26-28; Нэймэнгу цзычжицю вэньу каогу яньцзюсо, Токэто сянь боугуань, 2004, с. 169-184, рис. 29-38; Нэймэнгу вэньу каогу яньцзюсо, 1997, с. 435-438, рис. 9-10; Баотоу ши вэньу гуаньличжи, Дама ци вэньу яньцзюсо, 2000, с. 85-88, рис. 8-9; Ли Синшэн, 1992, с. 421-422, рис. 2]. На этих же поселениях обнаружена аналогичная найденной нами черепица [Нэймэнгу цзычжицю вэньу каогу яньцзюсо, Токэто сянь боугуань, 2004, с. 191, рис. 44; Нэймэнгу вэньу каогу яньцзюсо, 1997, с. 435, 438, рис. 8, 11]. Керамика Баян булага имеет сходство и с керамикой из других поселений на приграничных ханьских территориях [Телин ши вэньу гуаньли баньгунши, 1996, с. 40-44, рис. 7, 9; Цзилинь дасюэ каогусюэ си, Ляонин шэн вэньу каогу яньцзюсо, 1997, с. 139-142, рис. 7, 8]. На западноханьских поселениях юго-западной части Внутренней Монголии Хэйшуйцюань (уезд Токэто), Чжэньтаобуци, Эршицзяцзы (Хух-Хото) найдены аналогичные нашим находкам ножи, кельты, лопаты, пластины, алебарда, наконечники стрел [Нэймэнгу цзычжицю вэньу каогу яньцзюсо, Токэто сянь боугуань, 2004, с. 197, рис. 48.-3, 7; Нэймэнгу вэньу каогу яньцзюсо, 1997, с. 439-441, рис. 12-13; Нэймэнгу вэньу гунцзо янь, 1984].
Арбалетные замки, печати, наконечники стрел, железные ножи, бронзовые кольца, колокольчики, подобные найденным в Баян булаге, обнаружены в могильниках На-рин тохой (Налиньтаохай), Бор толгой (Буэртаолэгай), Шацзинь тохой (Шацзиньтао-хай), Булангин нур (Булуннао), Чжаовань (могила М51), в комплексах, относящихся к позднему периоду Западной Хань [Вэй Цзянь, 1997, с. 36-37, 66, 101-103, 243-245, 262]. Аналогичный инвентарь, например арбалетные замки, обычен для погребений
1 в. до н.э. Так, например, пять таких арбалетных замков найдены в могилах этого периода в Гаунчжоу [Чжунго шэхуй кэсюэюань каогу яньцзюсо, Гуанчжоу ши вэньу гуаньли вэйюаньхуй, Гуанчжоу шэн боугуань, 1981, с. 145, рис. 85.-1-2].
Набор предметов вооружения и солдатского быта, обнаруженных на памятнике Баян булаг, совпадает с набором предметов, найденных при раскопках западноханьского арсенала в столице Хань - Чанъани. Там были найдены детали арбалетных замков, железные алебарды «цзи», бронзовые и железные втоки, бронзовые гарды мечей, железные боевые ножи, пластины панцирей, множество бронзовых трехгранных наконечников стрел с железными черешками, бронзовый котел, бронзовые кольца, трубочки [Чжунго шэхуй кэсюэюань каогу яньцзюсо, 2005, с. 80-117].
Исходя из материалов наиболее полной сводки всех железных предметов хань-ского времени, обнаруженные в Баян булаге алебарда «цзи», бронзово-железные наконечники стрел, длинные боевые ножи, кельты, лопаты, панцирные пластины, псалий, втулки колес, железные котлы относятся к типам, распространенным преимущественно в западноханьский период [Бай Юньсян, 2005, с. 163-191, 212-241, 243-244, 249-251].
Бронзовые поясные крючки, обнаруженные на территории поселения, типичны для западноханьского периода [Лю Чаоин, Цзи Янькунь, 2001, с. 496-511, рис. 5].
Как уже говорилось, прямую аналогию найденной в могиле 1 бронзовой пряжке с железным язычком представляет собой серебряная пряжка от ножен с боевым железным ножом, обнаруженная в могиле Ml из Маньчэна (Хэбэй) (рис. 19.-5-6). Эта могила относится к 113 г. до н.э., поскольку точно установлено, что в ней похоронен первый ханьский ван царства Чжуншань по имени Лю Шэи [Чжунго шэхуй кэсюэюань каогу яньцзюсо, Хэбэй шэн вэньу гуаньли, 1980, с. 336-337].
Одна из печатей, обнаруженных на поселении, имеет аналогию в материалах третьего, западноханьского слоя поселения Сяохуаньди (Цзиньси, провиция Ляонин): похожи не только форма и размер, но и совершенно идентична надпись на одной из сторон «сы инь» («частная печать») [Цзилинь дасюэ каогусюэ си, Ляонин шэн вэньу каогу яньцзюсо, 1997, с. 149, рис. 14.-1, табл. 8.-2].
Многие монеты из раскопов плохо сохранились, что затрудняет их датировку. Однако три монеты, обнаруженные в раскопе 2, можно точно датировать концом II -концом I в. до н.э (рис. 20.-6-8). Эти монеты имеют горизонтальную черту над отверстием. Выпуски монет с таким признаком проводились со 118 г. до н.э. до 5 г. н.э. [Чжунго цяньби да цыдянь, 1998, с. 326-330, 348-349, 353-358, 362-364, 373-377, 382-384]. Обращает на себя внимание, что ни в раскопах, ни среди случайных находок не было обнаружено ни одной монеты из выпусков Ван Мана.
Таким образом, памятник Баян булаг должен датироваться в пределах I в. до н.э., с конца правления императора У-ди, скорее всего, до периода правления императора Чэн-ди.
Баян булаг - ханьский Шоусянчэн. Результаты раскопок 2009 г. подтверждают вывод A.A. Ковалева о том, что Баян булаг является ханьской крепостью Шоусянчэн. Согласно цзюани 1 «Хань шу», эта крепость была построена с внешней стороны укрепленной линии по приказу императора У-ди в первом году эры правления Тай-чу (104 г. до н.э.) [Бань Гу, 1997, с. 200]. Цзюань 110 «Ши цзи» сообщает, что Шоусянчэн был построен с целью оказать помощь левому старшему дувэю сюнну, который в тот момент хотел перейти на сторону Хань (Сыма Цянь, 1996, с. 2915), однако вплоть до середины I в. до н.э. Шоусянчэн упоминается как важная военная база китайцев. Уже весной 103 г. Чжао Пону повел войска через Шоусянчэн, чтобы соединиться с мятежным дувэем [Сыма Цянь, 1996, с. 2915]. В ответ на это сюнну попытались взять Шоусянчэн [Сыма Цянь, 1996, с. 2915]. В 99 г. вышедшему от оз. Цзюйянь на север в направлении Гобийского Алтая Ли Лину был дан приказ на обратном пути идти в Шоусянчэн, где «дать отдых войскам» [Бань Гу, 1997, с. 2415]. В 81 г. до н.э. сюнну именно в Шуосянчэне перекрыли путь ханьским войскам в ожидании начала китайского наступления [Бань Гу, 1997, с. 3783]. В 71 г. до н.э. через Шоусянчэн, где был китайский гарнизон, прошли войска под началом главного цензора Тянь Гуанмина [Бань Гу, 1997, с. 3664]. В 51 г. до н.э. признавший сюзеренитет Хань шаньюй Хуханье выразил желание охранять линию «внешних укреплений» Хань, а «в случае опасности» укрываться в ханьском Шоусянчэне [Бань Гу, 1997, с. 3798].
Местоположение ханьского Шоусянчэна оставалось дискуссионным. Никаких данных о нем в послеханьское время не сохранилось. Многие ученые отождествляли эту крепость с Западным Шоусянчэном, построенным в эпоху Тан. Эта точка зрения отражена и в «Историческом атласе Китая» [Чжунго лиши дили цзи, 1996, т. 2, л. 17-18]. Однако в этом случае Шоусянчэн оказывается в глубине ханьских пограничных земель, внутри «внешних укреплений», и в то же время с севера от Бэйхэ и гор Иныпань, т.е. на север от Уюани и Шофана. Это не соответствует данным о военных операциях Хань и
сюнну в I в. до н.э. (см. рис. 1 .-2). На это обратил внимание Бао Тун, справедливо указавший, что Шоусянчэн должен был находиться на северо-запад от крепости Цзилу и при этом с внешней стороны «укреплений гуанлу» [Бао Тун, 1992, с. 195-197]. Его мнение основано на следующих фактах. В 103 г. до н.э. войска Чжао Пону вышли из Шофана «на северо-запад», а «на обратном пути» должны были пройти через Шоусянчэн [Сыма Цянь, 1996, с. 2915]. Таким образом, Шоусянчэн должен был находиться от Шофана не на север, а на северо-запад. В 81 г. шаньюй расположил войска около Шоусянчена для обороны против Хань [Бань Гу, 1997, с. 3783]. Однако это было бы невозможно, если Шоусянчэн находился бы на территории, контролируемой китайцами, в пределах «внешних укреплений гуанлу». В 71 г. до н.э. китайцы предприняли масштабное наступление против хунну. При этом, как сообщается, войска под началом главного цензора Тянь Гуанмина вышли из округа Сихэ и дошли до Шоусянчэна [Бань Гу, 1997, с. 3664]. Поскольку с территории Бэйхэ, из округа Уюань (с севера от которого, как указывалось выше, впоследствии был построен танский Средний Шоусянчэн), по тому же плану начала поход другая армия, под началом Тянь Шуня [Бань Гу, 1997, с. 3786], очевидно, что Тянь Гуанмин не шел вслед за Тянь Шунем, не переходил Бэйхэ на север, а выдвинулся из Ордоса на запад. Так Бао Тун приходит к выводу о расположении Шоусянчэна к западу либо северо-западу от излучины Хуанхэ, за пределами «внешних стен».
Особое значение для атрибуции и датировки памятника имеет найденный в раскопе 2 отпечаток печати официального лица («си инь») на глине («фэнни»), К сожалению, мы не смогли прочесть два из четырех сохранившихся на отпечатке иероглифа, поскольку эти знаки сохранились только лишь частично. Все же два первых иероглифа (при условии, что надпись считывалась сверху вниз - справа налево, т.е. традиционным образом) A.A. Ковалевым были атрибутированы. Начальный иероглиф - полностью сохранившийся знак «си» («запад»), а нижеследующий, хоть и сохранившийся частично, настолько специфичен, что без сомнений прочитывается как «сюань» Ш (то же написание этого знака зафиксировано еще на одной ханьской печати - см.: [Сунь Баовэнь, 2006, с. 274]). Согласно аналогиям, на печати официального лица должно было быть помещено наименование его должности, в начале которого часто располагалось название местности или населенного пункта [Е Цифэн, 1997, с. 6-10]. То, что мы имеем дело именно с географическим названием, следует уже из первого иероглифа «запад». Наш иероглиф «сюань» Ш входит только лишь в одно название географического объекта ханьского времени: это пограничная линия («сай») Сюаньлэй, упомянутая в географическом разделе «Хань шу» - «Дили чжи». Согласно тексту источника, укрепления «Сюаньлэй сай» размещались на западе уезда Чжэн-шань, входившего в округ Сихэ: «Цзэншань. Есть дорога, выходящая на запад из Сюаньлэй сай» [Бань Гу, 1997, с. 1618] (Досадно, что в издании русского перевода этого раздела «Хань піу» М.Е. Ермаковым допущена ошибка: иероглиф «сай» («пограничная линия») ошибочно принят за иероглиф «цзи» («основание», «опора») - получилось «пограничные укрепления Сюаньлэйцзи» [Географический трактат «Истории Хань», 2005, с. 69]; такая же ошибка допущена и в названии другой линии, в округе Шофан - «Цзилуцзи» вместо «Цзилу сай» [Географический трактат «Истории Хань», 2005, с. 70], - обращаем на это внимание, поскольку термин «сай» определяет специфические административные функции и организацию данного географического объекта [У Жэнсянь, 1990, с. 45^46]. Административный центр ханьского уезда Цзэншань располагался в Ордосе, скорее всего близ Дуншэна (нынешнего города Ордос); в монографии Чжан Вэйхуа [1979, с. 155-156] на
этом основании утверждает, что и укрепления Сюаньлэй также должны были находиться на плато Ордос. Следуя таким рассуждениям, укрепления Сюаньлэй поместили в Ордос и составители фундаментального атласа китайской истории (см.: [Чжунго литтти дитуцзи,
1996, т. 2, л. 17-18]). Однако Сюаньлэй в написании «Сяньлэй» упоминается в главе 110 «Ши цзи», но в несколько ином контексте: «В это время... на севере расширили обрабатываемые поля до Сяньлэй, ставшем пограничной укрепленной линией» [Сыма Цянь, 1996, с. 2913]. Использованный в «Ши цзи» иероглиф «лэй» с тремя ключами «тянь» («поле») считается равнозначным знаку «лэй» с одним ключом «тянь», употребленному в «Дили чжи» [Гу хань ю да цыдянь, 2002, с. 2442]. Что касается знака «сянь», то, поскольку при включении текста Сыма Цяня в главу 94А «Хань шу» иероглифы «сянь лэй» были заменены теми же иероглифами, что и в «Дили чжи» - «сюань лэй» [Бань Гу, 1997, с. 3773], прочтение иероглифа «сянь» (с ключом «юэ») из «Ши цзи» установилось как «сюань» (с ключом «му»); творивший в период правления восточноханьского императора Лин-ди (168-189 гг.) ученый Фу Цянь, напротив, настаивал на прочтении в этом месте главы 94А «Хань шу» иероглифа «сюань» как «сянь» - созвучно слову «сянь» («уезд») (см.: [Бань Гу,
1997, с. 3773]), танский ученый VI в. Ши Гу предлагал такое же прочтение этого иероглифа и в других местах «Хань шу» (см.: [Бань Гу, 1997, с. 1619,2514,2600,3534,4206]); к сожалению, об этой проблеме не упомянут B.C. Таскин, предложив перевод из «Ши цзи» со словом «Сюаньлэй», а не «Сяньлэй» (см. перевод в: [Материалы по истории сюнну, 1968, с. 57]; перевод вообще ошибочен - сообщение о превращении Сюаньлэй в укрепленную линию («...Сюаньлэй вэй сай») заменено фразой: «...поля были расширены еще дальше до Сюаньлэй и (7-А.К.) была создана укрепленная граница»).
Сообщение «Ши цзи» относится к последнему десятилетию II в. до н.э. Как справедливо замечает Ши Няньхай [1991, с. 115-125], подробно разобравший вопрос о местоположении Сюаньлэя, расширяемые пахотные поля должны были располагаться по течению западного отрезка излучины Хуанхэ. Именно здесь, прямо на запад от ханьского Цзэншаня, в районе нынешнего города Ухай, была возможность в конце
II в. до н.э. расширять обрабатываемые земли «на север», причем только к западу от Цзэншаня имелись необходимые для этого водные ресурсы - ближе к Цзэншаню или дальше от Хуанхэ на запад простираются пустыни.
Ши Няньхай считал, что укрепления Сюаньлэй располагались на западном берегу Хуанхэ (см. карту в: [Ши Няньхай, 1991, с. 138]), однако в 90-х гг. XX в. в административном районе г. Ухай были прослежены не менее 30 км длинных стен, идущих с юга на север по хребту Фэнхуанлин [Чжунго вэньу дитуцзи, 2003, т. 1, с. 134, т. 2, с. 75; У Цзюньшэн, 2007, с. 93-96], т.е. на восточном берегу западного отрезка Хуанхэ. На развалинах одной из наблюдательных вышек, связанных с этими укреплениями, были собраны фрагменты сероглиняной керамики [У Цзюньшэн, 2007, с. 94], что подтверждает датировку сооружения ханьским временем.
Это и была, скорее всего, пограничная линия («сай») Сюаньлэй. Найденный нами отпечаток официальной печати говорит о некоем «западном» Сюаньлэе. Видимо, Бая нбутаг-ский гарнизон был подведомствен руководителю района, размещавшегося западнее линии обнаруженных китайскими учеными длинных стен. В связи с этим необходимо вспомнить о ханьской крепости Ланьчэнцзы, расположенной непосредственно на восточном берегу Хуанхэ около северного железнодорожного вокзала Ухая [Чжунго вэньу дитуцзи, 2003, т. 1, с. 134; т. 2, с. 75]. Как сообщается в атласе культурного наследия Внутренней Монго-
лии, эта крепость имеет в плане размеры 300x500 м, окружена земляными стенами толщиной 2 м и высотой до 2,2 м, культурный слой мощностью около 1 м содержит орнаментированные кирпичи, фрагменты черепицы, черепичных дисков, сероглиняных гончарных сосудов, т.е. типичный ханьский материал. В округе крепости был раскопан могильник Синьди, наиболее ранние погребения в котором датируются средним периодом Западной Хань, т.е. последней третью II - 1-й третью I в. до н.э. [Вэй Цзянь, 1998, с. 195]. Эта внушительная крепость и могла называться «Западным Сюаньлэем», в отличие от Сюаньлэйской укрепленной линии, проходившей в 20 км восточнее.
Находка на поселении Баян булаг оттиска печати с наименованием «Сюань[лэй]>> показывает, что Баян булаг был подведомствен округу Сихэ, а потому должен был иметь непосредственное соединение с Ордосом. Это полностью совпадает с данными о местоположении Шоусянчэна в интерпретации Бао Туна.
Как сообщается в «Хань шу», в 71 г. до н.э. незадачливый полководец Тянь Гуан-мин, дойдя до Шоусянчэна, решил не продолжать военный поход. Вместо этого он «предался разврату» со вдовой только что умершего начальника гарнизона, причем прямо «в храме, где стоял гроб» с покойным ее мужем [Бань Гу, 1997, с. 366]. Таким образом, в Шоусянчэне должен был быть храм. Исследованные нами в раскопе три сооружения, крытые привезенной за тридевять земель черепицей, могли иметь только лишь культовое назначение (фото 6 на цв. вкл.).
Мощные стены и укрепленные «блиндажи», исследованные нами в раскопе 2, показывают, что здесь находился особо укрепленный арсенал базы ханьских наступательных операций, что вполне соответствует сведениям о роли Шоусянчэна в войнах с сюнну и его неприступности. Множество собачьих костей, обнаруженных на поселении, показывает солидную долю собачатины в повседневном рационе ханьских солдат, как, впрочем, и остального ханьского населения в это время [Пэн Вэй, 1999].
Зверски убитые китайские солдаты, могила которых была обнаружена нами в раскопе 1, очевидно, пали жертвой войны с хунну. Мрачная картина садистского убийства плененных воинов показывает методы военных действий хунну, наводившие ужас на ханьцев.
Библиографический список
Бай Юньсян. Сянь Цинь лян Хань те цн дэ каогусюэ яньцззю (Археологическое исследование железных изделий до-циньского [времени, периодов Цинь и] обеих Хань). Пекин: Кэсюэ чубаныиэ, 2005. 414 с. (на кит. яз.).
Бань Гу. Хань шу (Книга [о династии] Хань) / Янь Шигу - комм. Пекин: Чжунхуа шуцзюй чубаныиэ, 1997. Т. 1-12, изд. 10. 4273 с. (на кит. яз.).
Бао Тун. Шоусянчэн ю Маньигу као (Исследование Шоусянчэна и Маньигу) // Чжунго лиши дили луньцун. 1992. №1. С. 191-200 (на кит. яз.).
Баотоу ши вэньу гуаньличжи, Дама ци вэньу яньцзюсо. Баотоу цзян нэй дэ Чжаньго Цинь Хань чанчэн ю гучэн (Древние крепости и длинные стены [периодов] Чжаньго, Цинь, Хань в пределах границ Баотоу) // Нэймэнгу вэньу каогу. 2000. №1. С. 74-91 (на кит. яз.).
Батсайхан 3. Хунну. Улаанбаатар, 2002 (на монг. яз.).
Вэй Цзянь. Нэймэнгу чжуннань бу Хань дай муцзан (Могильники ханьского времени в центральной и южной частях Внутренней Монголии). Пекин: Чжунго да байкэ цюаныпу чубаныиэ, 1998. 351с. (на кит. яз.).
Гай Шанлинь, Лу Сысянь. Нэймэнгу цзян нэй Чжаньго Цинь Хань чанчэн ичжи (Руины длинных стен периодов Чжаньго, Цинь, Хань в границах Внутренней Монголии) // Нэймэнгу вэньу цзы-ляо сюйцзи. Хух-Хото, 1984. С. 90-100 (на кит. яз.).
Гай Шанлинь, Лу Сысянь. Чаогэ ци Чаолукулунь Хань дай ши чэн цзи ци фуцзиньдэ чанчэн (Каменная крепость ханьского времени Чаолукулунь в аймаке Чаогэ и длинная стена поблизости от нее) // Нэймэнгу вэньу цзыляо сюйцзи. Хух-Хото, 1984. С. 101-107 (на кит. яз.).
Географический трактат «Истории Хань»: описания округов по северной границе империи: пер. и комм. Е.А. Торчинова, М.Е. Ермакова, Ю.Л. Кроля // Проблемы географии и внешней политики в «Истории Хань» Бань Гу: исследования и переводы. М.: Вост. лит., 2005. 439 с. (Страны и народы Востока. Вып. XXXII, кн. 4: Дальний Восток).
Гу ханью да цыдянь (Большой словарь древнекитайского языка). Шанхай, 2002.2614 с. (на кит. яз.).
Е Цифэн. Гу си инь юй гу си инь цзяньдин (Древние административные печати и экспертная оценка древних административных печатей). Пекин: Вэньу чубаныиэ, 1997. 256 с. (на кит. яз.).
Ковалев A.A. Великая тангутская стена (к интерпретации неожиданных данных радиоуглеродного датирования) // Теория и практика археологических исследований. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2008а. Вып. 4. С. 103-116.
Ковалев A.A. Великая тангутская стена (по материалам Международной Центрально-Азиатской археологической экспедиции Музея-института семьи Рерихов) // Рериховское наследие. СПб., 20086. Т. VI. С. 251-268.
Кэвалефу A.A., Эрдэнэбаатар Д. Мэнгу го Наньгэби шэн Сися чанчэн ю Хань Шоусянчэн югуань вэньти дэ цзай таньтао (Вновь предпринятое исследование вопросов, относящихся к длинным стенам государства Си Ся и ханьской крепости Шоусянчэн на территории Южногобийского аймака Монголии) // Нэймэнгу вэньу каогу. 2008. №2. С. 101-110 (на кит. яз.).
Ли Ию Чжунго бэйфан чанчэн каои (Обзор исследований длинных стен Северного Китая) // Нэймэнгу вэньу каогу. 2001. №1. С. 1-51 (на кит. яз.).
Ли Синшэн Нэймэнгу Чжоцзы сянь Саньдаоин гу чэн дяоча (Обследование древней крепости Саньдаоин в уезде Чжоцзы, Внутренняя Монголия) // Каогу. 1992. №5. С. 418-430 (на кит. яз.).
Лю Чаоин, Цзи Янькунь. Хэбэй шэн вэньу яньцзюсо чжэнцзи дэ гудай цинтун дай гоу (Древние бронзовые поясные крюки, собранные в Институте культурного наследия провинции Хэбэй) // Хэбэй шэн каогу вэньцзи / Хэбэй шэн каогу вэньу яньцзюсо бянь (Сборник статей по археологии Хэбэй / Институт культурного наследия провинции Хэбэй - сост.). Пекин: Бэйцзин Яныиань чубаныиэ, 2001. С. 490-512 (на кит. яз.).
Материалы по истории сюнну (по историческим источникам): предисл., пер. и комм. B.C. Тас-кина. М., 1968. Вып. 1. 176 с.
Монгол нутаг дахь туух соёлын дурсгал (Сэдэвчилсэн лавлах). Улан-Батор, 1999. 286 с. (на монг. яз.).
Нэймэнгу вэньу гунцзо янь. Хухэхаотэ Эршицзяцзы гу чэн чуту дэ Си Хань те цзя (Рабочая бригада по культурному наследию Внутренней Монголии. Железный доспех периода Западная Хань, раскопанный в древней крепости Эршицзяцзы, Хух-Хото) // Нэймэнгу вэньу цзыляо сюй цзи. Хух-Хото, 1984. С. 113-124 (на кит. яз.).
Нэймэнгу вэньу каогу яньцзюсо. Хухэхаотэ ши Юйлинь Чжэньтаобуци гу чэн фацзюэ цзяньбао (Институт культурного наследия и археологии Внутренней Монголии. Краткое сообщение о раскопках древней крепости Чжэнтаобуци в Юйлинь, город Ху-Хото) // Нэймэнгу вэньу каогу вэньцзи (ди 2 цзи) / Нэймэнгу вэньу каогу яньцзюсо бянь (Сборник статей по культурному наследию и археологии Внутренней Монголии (второй выпуск) / Институт культурного наследия и археологии Внутренней Монголии - сост.). Пекин: Чжунго да байкэ цюаныиу чубаныиэ, 1997. С. 431-443 (на кит. яз.).
Нэймэнгу цзычжицю вэньу каогу яньцзюсо, Токэто сянь боугуань. Токэто сянь ичжи фацзюэ баогао (Институт культурного наследия и археологии Автономного района Внутренняя Монголия, Музей уезда Токэто. Отчет о раскопках руин поселения Хэйшуйцюань в уезде Токэто) // Нэймэнгу вэньу каогу вэньцзи (ди 3 цзи) / Нэймэнгу цзычжицю вэньу каогу яньцзюсо бянь (Сборник статей по культурному наследию и археологии Внутренней Монголии (третий выпуск) / Институт культурного наследия и археологии Автономного района Внутренняя Монголия - сост.). Пекин: Кэсюэ чубаныиэ, 2004. С. 153-217 (на кит. яз.).
Нэймэнгу цзычжицю вэньу каогу яньцзюсо. Циншуйхэ сянь Чэнцзуйцзы ичжи фацзюэ баогао (Институт культурного наследия и археологии Автономного района Внутренняя Монголия. Отчет о раскопках руин поселения Чэнцзуйцзы в уезде Циншуйхэ) // Нэймэнгу вэньу каогу вэньцзи (ди 3 цзи) / Нэймэнгу цзычжицю вэньу каогу яньцзюсо бянь (Сборник статей по культурному наследию и археологии Внутренней Монголии (третий выпуск) / Институт культурного наследия и археологии Автономного района Внутренняя Монголия - сост.). Пекин: Кэсюэ чубаныиэ, 2004. С. 81-128 (на кит. яз.).
Пэн Вэй. Цинь Хань иныии шэнхо чжун дэ жоулэй шиу (Мясные продукты в пищевом рационе периодов Цинь, Хань) // Чжунго иныии ши (История пищи в Китае). Пекин: Хуася чубаныиэ, 1999 (на кит. яз.).
Пэрлээ X. Монгол ард улсын хот суурины товчоон. Улаанбаатар, 1961. (на монг. яз.).
Пэрлээ X. Омноговь, Оворхангай аймгуудын говь талын нутгаар эртний судлалын хайгуул хий-сэн нь // Археологийн судлал. 1962. Т. II, fase. 6. С. 27-35 (на монг. яз.).
Пэрлээ X., Майдар Д. БНМАУ-ын нутаг дэвегэр дээр байгаа балгас, туурийн будуУвчилсэн зургнйн тодойхойлолт // Монголии хотын гурван зураг. Улаанбаатар, 1970. С. 19-52 (на монг. яз.).
Сунь Баовэнь. Хань инь цзыдянь (Словарь иероглифов печатей эпохи Хань). Чанчунь: Цзилинь вэныии чубаныиэ, 2006. 419, 17 с. (на кит. яз.).
Сыма Цянь. Ши цзи (Записи историка) / Пэй Инь, Сыма Чжэн, Чжан Шоуцзэ - комм. Пекин: Чжунхуа шуцзюй, 1996. Т. 1-10, изд. 14. 3322 с., 56 с. прил. (на кит. яз.).
Телин ши вэньу гуаньли баньгунши. Ляонин Телин ши Цюйтай ичжи шицзюэ цзяньбао (Административное бюро культурного наследия города Телин. Краткое сообщение о пробных раскопках руин поселения Цюйтай в городе Телин, Ляонин) // Каогу. 1996. №2. С. 36-51 (на кит. яз.).
У Жэнсянь. Хэси Хань сай (Ханьская пограничная линия [в регионе] Хэси) // Вэньу. 1990. С. 45-90 (на кит. яз.).
У Цзюныиэн. Ухай ши Цинь чанчэн дяоча (Разведка длинных стен династии Цинь в городе Ухай) // Гуян Цинь чанчэн (Длинные стены династии Цинь в Гуяне) / Чжан Хайбинь, Ян Дяньэнь -сост. Хух-Хото: Нэймэнгу дасюэ чубаныиэ, 2007. С. 93-96 (на кит. яз.).
Цзилинь дасюэ каогусюэ си, Ляонин шэн вэньу каогу яньцзюсо. Ляонин Цзиньси ши Тайцзи-тунь Сяохуанди Цинь Хань гу чэн чжи шицзюэ цзянбао (Факультет археологии Цзилиньского университета, Институт культурного наследия и археологии провинции Ляонин. Краткий отчет о пробных раскопках развалин древней крепости периодов Цинь и Хань Сяохуанди в Тайцзитунь, город Цзиньси, Ляонин) // Каогусюэ цзикань. Пекин, 1997. Т. 11. С. 130-153 (на кит. яз.).
Цзин Ай. Шамо каогу тунлунь (Рассуждения по археологии пустынь). Пекин: Цзыцзиньчэн чубаныиэ, 1999 (на кит. яз.).
Цэвээндорж Д., Батсайхан 3., Тербат Б. Сюннугийн хот суурины асуудал // Шинжлэх ухааны мэдээ, 1994. №3-4. С. 77-85 (на монг. яз.).
Цэвээндорж Д., Баяр Д., Цэрэндагва Я., Очирхуяг Ц. Археология Монголии. Улан-Батор, 2008. 239 с.
Цэвээндорж Д., Баяр Д., Цэрэндагва Я., Очирхуяг Ц. Монголын археологи. Улан-Батор, 2003. 259 с. (на монг. яз.).
Чжан Вэйхуа. Чжунго чанчэн цзянчжи као (Исследование основания и строительства китайских длинных стен). Пекин: Чжунхуа шуцзюй, 1979. Т. 1-2. 159 с. (на кит. яз.).
Чжунго вэньу дитуцзи. Нэймэнгу цзычжи цю фэнцэ (Атлас культурного наследия Китая. Автономный район Внутренняя Монголия). Чжунго вэньу цзюй (Управление культурного наследия Китая) - изд. Сиань: Сиань диту чубаныиэ, 2003. Т. 1: 440 с. Т. 2: 650 с. (на кит. яз.).
Чжунго гудай цзяньчжу ши (История древней архитектуры Китая) / Лю Сюцзе - сост. Пекин: Чжунго цзяньчжу гунъе чубаныиэ, 2003. Т. 1. (на кит. яз.).
Чжунго лиши дилицзи. Ди эр цэ: Цинь, Си Хань, Дун Хань шици. (Атлас истории Китая. Том второй: периоды Цинь, Западная Хань, Восточная Хань) / Тань Цисян - сост. Пекин: Чжунго диту чубаныиэ, 1996. 6-е изд. (на кит. яз.).
Чжунго цяньби да цыдянь: Цинь Хань бянь (Большой словарь монет Китая: раздел эпох Цинь-Хань) / Чжунго цяньби да цыдянь бяньцзуань вэйюаньхуэй бянь (составлен Комитетом по составлению большого словаря монет Китая). Пекин: Чжунхуа шуцзюй, 1998. 760 с. (на кит. яз.).
Чжунго шэхуй кэеюэюань каогу яньцзюсо, Гуанчжоу ши вэньу гуаньли вэйюаньхуй, Гуанчжоу шэн боугуань. Гуаньчжоу Хань му. (Институт археологии Академии общественных наук Китая, Административная комиссия по культурному наследию города Гуанчжоу, Музей провинции Гуанчжоу. Ханьские могилы в Гуанчжоу). Пекин: Вэньу чубаныиэ, 1981 (на кит. яз.).
Чжунго шэхуй кэеюэюань каогу яньцзюсо, Хэбэй шэн вэньу гуаньли. Маньчэн Хань му (Институт археологии Академии общественных наук Китая, Управление культурного наследия провинции Хэбэй. Ханьские могилы в Маньчэне). Пекин: Вэньу чубаныиэ, 1980 (на кит. яз.).
Ши Няньхай. Синьцинчжун као (Исследование Синьциньчжуна) // Хэ шань цзи. У цзи. (Собрание [сочинений о] реках и горах) / Ши Няньхай - автор Тайюань: Шаньси жэньминь чубаныиэ, 1991. Сб. 5. С. 92-138 (на кит. яз.).
Чжунго шэхуй кэеюэюань каогу яньцзюсо. Хань Чанъань чэн уку (Институт археологии Академии общественных наук Китая. Арсенал ханьской Чанъани). Пекин: Вэньу чубаныиэ, 2005. 184 с.: ил. (на кит. яз.).
