CC BY
25
УДК 070.4:94(47).084„1905/1906"Сур
А. Б. Заморкин, О. И. Лепилкина
ПУБЛИЦИСТИКА И. Д. СУРГУЧЕВА ПЕРИОДА ПЕРВОЙ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ (1905-1906 гг.)
В статье на примере публикаций в ставропольской общественно-политической газете «Северный Кавказ» определяется жанрово-тематическая специфика публицистики известного русского писателя и драматурга И. Д. Сургучева в период революционных событий в России 1905-1906 гг.
На основе анализа опубликованных в газете циклов «Дела» (из 20 текстов) и «Письма из Петербурга» делается вывод о том, что автор выступал за реформирование государственного устройства России, приветствовал зарождение гражданского самосознания, в том числе в провинции, высоко оценивал роль культуры в сохранении нации, подчеркивал подвиг честной периодической печати в деле служения обществу. Использование формы цикла позволяло Сургучеву включать единичные негативные случаи социальной практики в широкий контекст, дающий многогранное представление и выявляющий определенные тенденции общественно-политической жизни России.
Установлено, что основными чертами публицистического стиля Сургучева были конструирование медиареальности с помощью семантических оппозиций и приема контраста, сочетание фактологической точности и предельных обобщений, использование разнообразных художественно-выразительных средств, интертекстуальность.
Исследование сургучевских текстов, опубликованных в газете «Северный Кавказ» за подписью Феникс в 1905-1906 гг., выявило доминирование в этом блоке материалов жанров памфлета и фельетона, что было закономерным, поскольку основной задачей публицист видел обличение старого строя и его защитников, а основным объектом критики выступало правительство.
Ключевые слова: история ставропольской журналистики, публицистика, И. Д. Сургучев.
A. B. Zamorkin, O. I. Lepilkina
I. D. SURGUCHEV PUBLICISM DURING THE RUSSIAN REVOLUTION
OF 1905 (1905-1906)
By the examples of publications in Stavropol Social-Political newspaper «Sevemii Kavkaz», the article specifies genre-theme specifics of publications of a famous Russian writer and playwright I. D. Sur-guchev in the period of pre-revolutionaty events in Russia of 1905-1906.
Based on analysis of published cycles «Dela» (from 20 texts) and «Pisma iz Peterburga» an assumption is made that author was for reformation of government establishment of Russia, welcomed the inception of civic self-consciousness, including provinces, highly graded the role of culture in saving the nation, outlined the achievement of honest periodicals in serving the society. The reference to the form of a cycle allowed Surguchev to include singular negative instance of social practices in broader context, giving a multi-facet view and showing specific tendencies of societal-political life of Russia.
It is defined that the main parts of Surguchev's publicistic style were the construction of mediareality with the help of semantic oppositions and using contrasts, combination of factological accuracy and generalizations, the use of different expressive means and intertextuality.
Research of Surguchev's texts, published in «Severnii Kavkaz» newspaper, published by Feniks in 1905-1906, showed the domination in this block of material of genres of pamphlet and feuilleton, which was logical, since the publicist saw exposing the old regime and its defenders as his main objective, and the main target of his critique was the government.
Key words: history of Stavropol Journalism, journalism, I. D. Surguchev.
И. Д. Сургучев, известный русский писатель, драматург, публицист, заявил о себе в журналистике в период первой русской революции, когда по причине временного закрытия
Санкт-Петербургского университета, где он учился, он приехал на родину в Ставрополь и начал печататься в общественно-политической газете «Северный Кавказ». Она была
единственной на тот момент частной газетой в городе. Современные историки журналистики называют ее «наиболее заметным явлением в частной периодике не только Ставрополья, но и всего региона» [9, с. 132]. Газета представлена как яркое и показательное явление в новейшем учебнике «История русской журналистики XVШ-XIX вв.», вышедшем под редакцией профессора Л. П. Громовой [6], в монографии О. И. Лепилкиной, посвященной становлению периодической печати на Ставрополье в XIX - начале XX в. [8]. Автор диссертационного исследования о «Северном Кавказе» Н. А. Гребенькова отмечает, что в условиях первой русской революции трансформировалась информационная политика издания и в итоге «модифицировалась система жанров, заметную роль стала играть сатира и авторские публицистические циклы» [4, с. 10], появилось «созвездие новых ярких публицистов» [4, с. 22], среди которых назван и начинающий журналист Илья Дмитриевич Сургучев.
Значительная часть его наследия в газете «Северный Кавказ» того периода - это публицистика, в том значении, которое она имела на рубеже XIX-XX веков: «обсуждение в печати насущных вопросов общественно-политической жизни» [1, с. 746].
Первым публицистическим опытом И. Д. Сур-гучева в газете стал цикл «Дела». Он печатался с перерывами со 2 апреля и по 16 августа 1905 г., с конца июня практически в каждом номере. Всего вышло 20 текстов. Использование циклической формы не было новаторским для периодической печати дореволюционного времени. Наиболее яркими примерами можно считать публицистические циклы М. Е. Салтыкова-Щедрина («За рубежом», «Дневник провинциала в Петербурге», «Письма к тетеньке» и др.), а из более поздних - «Несвоевременные мысли» (1917-1918 гг.) А. М. Горького. Аналогичная практика сложилась и в провинциальной прессе.
Цикл как жанровая форма позволял Сургу-чеву включать единичные негативные случаи общественной практики в широкий контекст, дающий многогранное представление и выявляющий определенные тенденции общественно-политической жизни России. Первый эпизод был посвящен тому, что «русская консерватория, которая недостойна в полном своем составе развязать ремня у ног Римско-го-Корсакова, изгнала его из своих стен» [11, с. 3], затем молодой автор приветствовал указ от 17 апреля, который был призван положить конец почти трехсотлетней борьбе между пра-
вославными и старообрядцами («Дела. II»), иронически отозвался о назначении (а не избрании по конкурсу) профессора в Московский университет («Дела. IV»), о баснословных жалованиях высших чиновников («Дела. V»), высмеял слух о непобедимости русской армии («Дела. VII»), вскрыл антигуманную сущность деяний российской армии в Китае («Дела. X»), представил взгляд ретроградов на возникновение народных университетов и расширение возможностей для получения образования русским мужиком («Дела. XII»), вспомнил мученика русской политической мысли и борца за свободу и лучшее будущее России Н. Г. Чернышевского («Дела. XVII») и т.д.
Автора цикла «Дела», в первую очередь, волновало государственное устройство и управление, роль населения в нем. Так, автор назвал причиной поражения русской армии в войне с Японией протекцию, которая, как утверждал публицист, «как ржа - железо, разъедает государственный организм» [10, с. 3]. В период первой русской революции Сургучев выступал за то, «чего жаждет в настоящее время вся Россия, - скорейшей ликвидации старого порядка, скорейшего водворения основ правового государства» [12, с. 3], давал негативную характеристику прошлому России («Кончается, быть может, «невозвратное время». Время народного бесправия, темноты, время широких казенных субсидий, вспомоществований, время протекций, протеже казенного пирога, время силу имеющих бездарностей» [13, с. 3]), приветствовал перемены и зарождение гражданского самосознания в обществе, в том числе в провинции. Молодой публицист высоко оценивал роль культуры в сохранении нации, подчеркивал подвиг честной периодической печати в деле служения лучшим и благородным идеям общества.
Таким образом, в период первой русской революции Сургучев разделял взгляды той части общества, которая выступала за изменения в государственном устройстве России, поддерживал демократизацию управления страной и критически или сатирически изображал противников реформ.
Анализ текстов из цикла «Дела» позволил сделать некоторые выводы о публицистической манере И. Д. Сургучева на раннем этапе его журналистской деятельности. Излюбленным композиционным приемом у Сургучева был прием контраста, противопоставления, что приводило к резкому обличению одних и восторженному описанию других, использованию антонимичной лексики, а также выбору
определенных языковых средств. Так, в девятнадцатом тексте, посвященном протекции как социальному злу, он использовал трехчастную композицию, которая позволила ему противопоставить государственное управление в Российской империи и аналогичному по форме правления восточному государству (Японии) и стране - парламентской республике (Соединенным Штатам Америки).
Показательно, что Сургучев разводил такие понятия, как государство и страна. По его мнению, «в государстве, исключительно полицейском, где слабо развиты понятия и требования всякого рода отчетности, ответственности, -протекция имеет под ногами твердую почву», однако последствия подобной государственной деятельности скажутся на стране: «И последние события русской жизни показали, как жестоко может поплатиться страна, управляющаяся «по протекции»« [10, с. 2].
Для Сургучева было очевидно, что главной бедой России является то, что к управлению государством не допущены люди образованные, талантливые, но «никакой протекции у сильных мира сего не имеющие» [10, с. 2]. Размышляя об этом, он создавал семантическую оппозицию: подлинные патриоты и всякого рода «привиле-гированцы», ничего не знающие и заботящиеся только о собственных удовольствиях.
Завершал Сургучев свой публицистический этюд выводом: «И нашей стране, собирающейся в самом непродолжительном времени отречься от бюрократического режима, тоже надлежало бы озаботиться устранением всех паразитов, когда-то присосавшихся к казенному пирогу, и дать дорогу новым, свежим силам, выступающим не с протекциями, не с бабушками и тетушками, а с действительными способностями, с образованием, с любовью к делу и родине» [10, с. 3].
На примере этого материала можно увидеть основные черты индивидуального стиля Сургучева-публициста - конструирование медиареальности с помощью семантических оппозиций и приема контраста, сочетание фактологической точности и предельных обобщений, использование широкой палитры художественно-выразительных средств. Еще одной характеристикой творческой манеры молодого публициста была интертекстуальность, явно выраженная и в какой-то мере даже демонстративная. Постоянными для сургучевского цикла были сатирические характеристики и обобщения, использование короткой строки, введение реплик предполагаемых собеседников.
Второй цикл молодого автора появился в газете «Северный Кавказ» в результате его
поездки в Петербург в начале осени 1905 г. Представляя читателям столичные новости, Сургучев делал акцент на общественной жизни (изменившиеся умонастроения в обществе и в прессе, предстоящие выборы ректора университета и симпатии студентов к профессору, который присутствовал на студенческой сходке, решавшей вопрос о забастовке, избрание ректором человека, который приветствовал реформы, студенческая сходка о возобновлении занятий и т.д.). Из культурной жизни Сургучев отметил только гастроли Ф. Шаляпина, который представлен как «небывалый на Руси оперный артист», «гигант в искусстве» [14, с. 3].
В дальнейшем Сургучев неоднократно обращался к этой синтетической жанровой форме [см. подробнее: 5].
Еще один жанр, в котором молодой журналист дебютировал в 1905 г., - это путевые заметки. К ним относятся два текста - «К морю» и «С моря». В них он соединял описание красот и специфики проезжаемых мест с размышлениями об общественно значимых событиях. Так, в столице кубанского казачьего войска Екате-ринодаре автор наблюдал, как отразилось в нем заключение мира с Японией, в Феодосии вспоминал, что «этот тихий, маленький городок, похожий на ребенка, подвергался не так давно смертельной опасности от «Потемкина» [15, с. 3], в Севастополе «воображал себе шумный город, который забыл и биржу, и пакгаузы, и роскошные дома и панически бежал, бежал, сам не зная куда» [15, с. 3] в дни потемкинского бунта, в Одессе отмечал приметы введенного в городе военного положения. Одним словом, в путевых заметках Сургучева явно выделялся социальный аспект повествования.
Помимо циклов «Дела» и «Письма из Петербурга», названных выше путевых заметок, которые шли за его подписью, Сургучеву принадлежат тексты за подписью Феникс. Первая публикация за этой подписью прошла в газете «Северный Кавказ» в августе 1905 г., в номере 111, под названием «Как иногда увлекаются». В ней автор поднимал проблему дискриминации в военном флоте по сословному признаку, где существовала монополия на звание русского морского офицера, закрепившаяся за дворянством, и критиковал директора морского корпуса, отстаивавшего необходимость принятия на обучение в данное учебное заведение только представителей этого сословия.
Использование псевдонима могло быть вызвано тем обстоятельством, что в указанном номере была еще одна публикация Сургучева, подписанная его именем, а по правилам того
времени размещение более одного материала одного и того же автора было нежелательно. Известно, например, что редактору «Северного Кавказа» Д. И. Евсееву «нередко, в особенности в первые годы издания, приходилось единолично составлять целые номера» [3, с. 49], однако по подписям к публикациям этого нельзя увидеть.
Под псевдонимом Феникс в «Северном Кавказе» в 1906 г. опубликовано почти сорок публицистических текстов Сургучева, т.е. они выходили достаточно интенсивно, в среднем в каждом четвертом номере в газете (последний номер газеты вышел 9 июля 1906 г., всего до закрытия газеты вышло 148 номеров).
Первый из таких материалов за этот год вышел в третьем номере «Северного Кавказа» под названием «Русская свобода» и обозначил ведущий для Сургучева на тот период объект критики - правительство. Поводом послужило приостановление «всех порядочных» петербургских газет, что дало возможность автору сделать вывод: «...когда русское правительство произносит слово «Свобода», то русский человек должен разуметь, что это слово не русское, что в русский язык оно попало случайно, что в русской жизни нет ничего соответствующего этому великому иностранному слову и что на истинно русский язык оно, это заграничное, милое слово, должно быть переводимо так: «Кандалы» [23, с. 2].
Правительство, по мнению молодого публициста, «группа людей, которая имеет в своем распоряжении русские пушки, русские пулеметы, русских солдат <...> и которая режиссирует великую драму, разыгрывающуюся теперь в нашем отечестве, под названием - Русская революция» [22, с. 2].
Анализ публицистики И. Д. Сургучева показал, что важное место в ней занимал такой жанр, как памфлет, в соответствии с жанровой природой «сориентированный на бескомпромиссное обличение чуждых автору взглядов, действий и других факторов, характеризующих атмосферу общественного бытия» [7, с. 166], на обличение «концепции, системы взглядов идейного оппонента» [7, с. 166]. В «Энциклопедическом словаре Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефрона» памфлет получил следующие характеристики: «Предмет П. - нападение на политический или общественный строй, в его характерных явлениях или в лице его выдающихся, всем известных представителей. <...> П. редко касается общего состояния нравов и не пользуется художественными обобщениями; объект его критики - определенные, реальные факты и люди.» [8, с. 674].
Такими людьми для Сургучева-памфле-тиста были высшие российские чиновники П. Н. Дурново, И. Л. Горемыкин, В. К. Плеве и др., а реальные факты он находил в большом количестве в повседневной общественно-политической жизни страны. Так, памфлет «Блестящий бал» начинался с описания провального театрального сезона в Петербурге в связи с общественными настроениями: «Можно ли веселиться, когда вся Россия - в огне, когда каждый день стреляют сотни ваших братьев, когда веревок не успевают делать для того, чтобы вешать.» [16, с. 2]. Этот факт был важен для публициста в качестве отправной точки для создания антитезы - развлечения «угнетателей», «усмирителей России». Он представлял вниманию читателей бал у министра внутренних дел П. Н. Дурново, где был «цвет победителей» революции - московский генерал-губернатор, адмирал Дубасов («Сверх-победитель! Р-раздавивший революцию»), шеф жандармов генерал Дедюлин («усмиритель целого ряда петербургских демонстраций») и др.
Другой факт, который стал предметом сатирического рассмотрения в памфлете «Двести тысяч», - это премирование министра внутренних дел П. Н. Дурново указанной суммой. Автор представил подсчеты, сколько денег должно быть взыскано с каждой губернии, в том числе из числа голодающих, «чтобы насытить Дурново», среди деяний которого, как сказано в тексте, «приказ прибалтийским усмирителям: «Не стесняться тем, что на одного виновного будет расстреляно пятеро невинных» [18, с. 2] и назначение начальником Варшавского сыскного отделения человека, ранее осужденного за вымогательство и применяющего пытки.
В другом памфлете Сургучев сказал о названном выше министре внутренних дел, что он «сделал революционными те слои населения, на которые они (революционеры. - А. З., О. Л.) могли рассчитывать только в самом отдаленном будущем» [20, с. 2].
Неоднократно в памфлетах молодой журналист обращался к теме смертной казни как правительственной мере подавления бунтовщиков: «В стране идет какая-то вакханалия, на которой вместо шампанского льется кровь, вместо музыки - предсмертные стоны. За время между 1890 и 1900 гг., т.е. за десять лет, в России было казнено 126 человек! В течение же января и февраля 1906 г., по подсчету журнала «Былое», казнено 397 человек» [21, с. 2]. Публицист осуждал казнь руководителя восставших севастопольских матросов лейтенанта П. П. Шмидта: «Когда приговорили к
казни Шмидта, все, что в России еще честно, благородно, все живое, способное чувствовать и мыслить, опустилось мысленно на колени и все мольбы, все взоры слились в одном слове, в одном лозунге, в одном луче: помилованье осужденному Шмидту! Но Россию оттолкнули» [21, с. 2].
В памфлете «Еще о вчерашнем» Сургучев заступался за террористку Марию Спиридонову, смертельно ранившую вице-губернатора Луженовского, карьера которого, построенная на антиреволюционной деятельности, саркастически обрисована в тексте [19, с. 2].
Ведущим мотивом в памфлетах становится мотив средневековья: «Как зловещие тучи, проносятся над страной средние века. Средние века, со всеми своими ужасами. Где же, когда же конец?» [21, с. 2].
Обращение Сургучева к памфлету было совершенно закономерно, поскольку основной задачей он видел обличение старого строя и его защитников. Эту же задачу он выполнял силами фельетонов, чье назначение состоит в «комическом заострении - преувеличении или преуменьшении черт, свойств и признаков изображаемого явления» [7, с. 164].
Так он изображал обывателей, наполненных страхом перед переменами («9 января, не русские и русские», «Татьяна и Фрина»), черносотенцев («Бюро погромных процессий»),
бюрократию («С того света», «Плеве - отец и благодетель»), официозную печать («Мир праху твоему») и т.д. В материале «Государственная Дума или бедные овечки» фельетонист в ответ на желание «высших сфер» Петербурга поместить всех депутатов Государственной Думы в одно общежитие и тем самым изолировать от нежелательного влияния предложил проект учреждения Пансиона Государственной Думы - поселения депутатов под жестким контролем и по утвержденному регламенту. За отсутствием подходящего помещения автор предложил использовать Петропавловскую крепость, т.е. тюрьму для политических преступников [17].
Таким образом, публикации И. Д. Сургучева в ставропольской газете «Северный Кавказ» в период революционных событий в России 1905-1906 гг. свидетельствуют об их оппозиционности и антиправительственной направленности его и поддержке автором идеи демократизации управления страной. Нацеленность на критическое изображение старого строя и противников реформ, каковыми начинающий журналист видит ряд государственных сановников, привело к доминированию в его публицистике циклов, памфлетов и фельетонов, широкому использованию приема контраста и разнообразных художественно-выразительных средств.
Литература
1. Ар. Г. Публицистика // Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона. Т. СПб.: Типолитография И.А. Ефрона, 1898. С. 746-747.
2. Ар. Г-д. Памфлет // Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона. Т. XXII-А. СПб.: Типолитография И.А. Ефрона, 1897. С. 674-675.
3. Городецкий Б. М. Очерк развития русской периодической печати на Северном Кавказе. Екатеринодар: типография Кубанского областного правления, 1914. 94 с.
4. Гребенькова Н. А. «Газета «Северный Кавказ» (1884-1906 гг.): трансформация информационной политики, жанровой структуры и авторского состава издания»: автореф. дис. ... канд. филол. наук. Ростов-на-Дону: ЮФУ, 2012. 25 с.
5. Заморкин А. Б., Лепилкина О. И. Ставропольская публицистика И. Д. Сургучева начала XX века: жанрово-тема-тическая характеристика // В мире научных открытий. 2013. №11.6 (47). С. 177-181.
6. История русской журналистики XVШ-XIX веков: учебник / Д. А. Бадалян, Л. П. Громова, Г. В. Жирков, М. М. Ковалева и др.; под ред. Л. П. Громовой. СПб.: Издательство Санкт-Петербургского университета, 2013. 528 с.
7. Кройчик Л. Е. Система журналистских жанров // Основы творческой деятельности журналиста / ред.-сост. С. Г. Корконосенко. СПб.: Знание, СПбИВЭСЭП, 2000. С.115-167.
8. Лепилкина О. И. Становление системы периодической печати на Ставрополье в XIX - начале XX вв. Ставрополь: СГУ, 2010. 180 с.
9. Станько А. И. История журналистики Дона и Северного Кавказа (XIX в.). Ростов н/Д.: НМЦ «Логос», 2006. 174 с.
10. Сургучев И. Дела // Северный Кавказ. 1905. № 92. С. 2-3.
11. Сургучев И. Дела. I // Северный Кавказ. 1905. № 40. С. 3.
12. Сургучев И. Дела. XI // Северный Кавказ. 1905. № 80. С. 3.
13. Сургучев И. Дела. XII // Северный Кавказ. 1905. № 82. С. 2-3.
14. Сургучев И. Письма из Петербурга. I // Северный Кавказ. 1905. № 106. С. 3.
15. Сургучев И. С моря // Северный Кавказ. 1905. №1 02. С. 2-3.
16. Феникс. Блестящий бал // Северный Кавказ. 1906. № 56. С. 2.
17. Феникс. Государственная Дума или бедные овечки // Северный Кавказ. 1906. № 68. С. 2.
18. Феникс. Двести тысяч // Северный Кавказ. 1906. № 97. С. 2.
19. Феникс. Еще о вчерашнем // Северный Кавказ. 1906. № 60. С. 2.
20. Феникс. Пальцем в небо // Северный Кавказ. 1906. № 65. С. 2.
21. Феникс. Пляска смерти // Северный Кавказ. 1906. № 57. С. 2.
22. Феникс. Рецензия // Северный Кавказ. 1906. № 5. С. 2.
23. Феникс. Русская свобода // Северный Кавказ. 1906. № 3. С. 2.
References
1. Ar. G. Publitsistika (Publicism) // Entsiklopedicheskii slovar' F. A. Brokgauza i I.A. Efrona. Vol. XXV-A. St. Petersburg: I. A. Efron's printing office, 1898. P. 746-747. (In Russian).
2. Ar. G-d. Pamflet (Pamphlet) // Entsiklopedicheskii slovar' F. A. Brokgauza i I. A. Efrona. Vol. XXII-A. St. Petersburg: I. A. Efron's printing office, 1898. P. 674-675. (In Russian).
3. Gorodetskii B. M. Ocherk razvitiya russkoi periodicheskoi pechati na Severnom Kavkaze (Outline of the development of Russian periodicals in the North Caucasus). Ekaterinodar: Printing house of the Kuban regional government, 1914. 94 p. (In Russian).
4. Greben'kova N. A. «Gazeta «Severnyi Kavkaz» (1884-1906 gg.): transformatsiya informatsionnoi politiki, zhanrovoi struktury i avtorskogo sostava izdaniya» (The newspaper «Severniy Kavkaz» (1884-1906): information policy transformation, genre structure and writing staff of the publication): abstract of thesis. Rostov-on-Don: SFU publ., 2012. 25 p. (In Russian).
5. Zamorkin A. B., Lepilkina O. I. Stavropol'skaya publitsistika I. D. Surgucheva nachala XX veka: zhanrovo-tematicheskaya kharakteristika (I. D. Surguchev Stavropol journalism in the beginning of XX century: genre-theme characteristics) // V mire nauchnykh otkrytii. 2013. No. 11.6(47). P. 177-181. (In Russian).
6. Istoriya russkoi zhurnalistiki XVIII-XIX vekov (History of Russian journalism in XVIII-XIX centuries): textbook / D. A. Badalyan, L. P. Gromova, G. V. Zhirkov, M.M. Kovaleva ect; ed by L. P. Gromovoi. St.Petersburg: SBSU publ., 2013. 528 p. (In Russian).
7. Kroichik L. E. Sistema zhurnalistskikh zhanrov (The system of journalistic genres) // Osnovy tvorcheskoi deyatel'nosti zhurnalista / ed by S. G. Korkonosenko. St.Petersburg: Znanie, 2000. P. 115-167. (In Russian).
8. Lepilkina O. I. Stanovlenie sistemy periodicheskoi pechati na Stavropol'e v XIX - nachale XX vv. (Establishment of the periodical press system in the Stavropol region in XIX - beginning of XX centuries). Stavropol': SSU, 2010. 180 p. (In Russian).
9. Stan'ko A. I. Istoriya zhurnalistiki Dona i Severnogo Kavkaza (XIX v.) (History of journalism on Don and the North Caucasus (XIX c.). Rostov-on-Don: Logos, 2006. 174 p. (In Russian).
10. Surguchev I. Dela (Cases) // Severnyi Kavkaz. 1905. No. 92. P. 2-3. (In Russian).
11. Surguchev I. Dela. I (Cases. I) // Severnyi Kavkaz. 1905. No. 40. P. 3. (In Russian).
12. Surguchev I. Dela. XI (Cases. XI) // Severnyi Kavkaz. 1905. No. 80. P. 3. (In Russian).
13. Surguchev I. Dela. XII (Cases. XII) // Severnyi Kavkaz. 1905. No. 82. P. 2-3. (In Russian).
14. Surguchev I. Pis'ma iz Peterburga. I (Letters from St. Petersburg. I) // Severnyi Kavkaz. 1905. No. 106. P. 3. (In Russian).
15. Surguchev I. S morya (From the Sea) // Severnyi Kavkaz. 1905. P. 102. P. 2-3. (In Russian).
16. Feniks. Blestyashchii bal (Shiny Ball) // Severnyi Kavkaz. 1906. P. 56. P. 2. (In Russian).
17. Feniks. Gosudarstvennaya Duma ili bednye ovechki (The State Duma, or the poor lambs) // Severnyi Kavkaz. 1906. No. 68. P. 2. (In Russian).
18. Feniks. Dvesti tysyach (Two hundred thousand) // Severnyi Kavkaz. 1906. No. 97. P. 2. (In Russian).
19. Feniks. Eshche o vcherashnem (More on yesterday) // Severnyi Kavkaz. 1906. No. 60. P. 2. (In Russian).
20. Feniks. Pal'tsem v nebo (Find a mare's nest) // Severnyi Kavkaz. 1906. No. 65. P. 2. (In Russian).
21. Feniks. Plyaska smerti (Dance of Death) // Severnyi Kavkaz. 1906. P. 57. P. 2. (In Russian).
22. Feniks. Retsenziya (Review) // Severnyi Kavkaz. 1906. No. 5. P. 2. (In Russian).
23. Feniks. Russkaya svoboda (Russian freedom) // Severnyi Kavkaz. 1906. No. 3. P. 2. (In Russian).
