CC BY
71
ИНФОРМАЦИОННАЯ ПОЛИТИКА ПРОВИНЦИАЛЬНОЙ ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКОЙ ГАЗЕТЫ В НАЧАЛЕ XX в. (ДООКТЯБРЬСКИЙ ПЕРИОД)
О.И. Лепилкина
Статья представляет изменения в информационной политике общественно-политической газеты в российской провинции в связи с революционными и военными событиями в начале XX в., когда издания этого типа стали агентами формирования общественного мнения по актуальным общественнополитическим вопросам. Такое целевое назначение обусловило специфику информационной картины мира, выбор жанров, изменения внутренней структуры изданий.
Ключевые слова: общественно-политическая газета, информационная политика.
На современном этапе развития историко-журналистского знания большой интерес у ученых вызывает развитие прессы в дооктябрьский период в разных регионах страны. Этому посвящены монографические исследования последнего десятилетия В.В. Воробьева, Ф.Т. Кузбекова, Е.А. Рябцева,
А.И. Станько, В.Д. Таказова, О.Д. Якимова и др. Показательным является выпуск посвященных истории региональной журналистики научных сборников по инициативе профессора Б.И. Есина и доцента Т.С. Родионовой в МГУ (2004, 2005), «Журналистика: историко-литературный контекст» (2003) под редакцией профессора Ю.В. Лучинского в Краснодаре, «Российская провинциальная
частная газета» (2004) под редакцией профессора Л. Е. Кройчика и Ю. Л. Мандрики в Тюмени, ежегодного альманаха «1-формат. Журналистика в провинции» (Ставрополь, 2005, 2006, 2007) и т. д. Важным событием можно считать издание хрестоматии по истории сибирской печати XVIII - начала XX в. (2004), составленной Л.С. Любимовым, и переиздание журналистских материалов газеты начала XX в. «Сибирский листок» (2003).
Все эти издательские проекты фиксируют назревшую потребность более глубокого исследования русской провинциальной периодики и характеризуются, как правило, локальным, точечным изучением отдельных газет и журналов или развития прессы в конкретном регионе. В то же время отсутствует целостное представление о специфике отдельных типов изданий в структуре провинциальных печатных СМИ дооктябрьского периода.
Стабильный интерес журналистской науки к типологическим изысканиям, кото-
рые, по мысли авторитетного теоретика и историка журналистики Б.И. Есина, «всегда требуют большого сравнительного материала, в том числе и исторического» [1], тоже делает актуальным обращение к большому пласту слабо изученной провинциальной прессы начала XX в., которая в тот период была представлена, в первую очередь, общественно-политической газетой, проявившей себя как агент формирования общественного мнения по злободневным вопросам. Соответственно, актуальным становится выяснение ее информационной политики. Используя этот термин, мы будем в качестве рабочей использовать дефиницию, данную известным теоретиком журналистики профессором Е. П. Прохоровым: «Информационная политика - это совокупность постоянно ведущихся проблемно-тематических линий, характер разработки которых определяется социальной позицией данного СМИ и воплощается в совокупности принятых форм реализации идейно-творческого направления издания или программы» [2].
Провинциальная общественно-политическая газета в России, независимо от идеологической направленности, активно обсуждала вопросы терпимости к другим религиям, положения студенчества, писала о рабочем вопросе, критиковала правительство и Государственные Думы за нерешительность в решении наболевших вопросов. Можно говорить о выраженной интенсивности эмоционально-психической напряженности
журналистских текстов, передающих ощущение и переживание сопричастности к жизни, делам, свершениям, славе, поражениям собственной страны. Наверно, поэтому столь заметную роль в газетах периода играли пе-
редовые статьи, обозрения, позволяющие выделить наиболее важное для общественного сознания и дать ему оценку и комментарий, а объектами осмеяния в сатирических материалах становились именно негативные явления общественной жизни.
Открывался каждый номер общественнополитической газеты, как правило, передовой статьей, которая имела большое значение, поскольку представляла позицию редакции по актуальным с ее точки зрения вопросам. Именно тематика и направленность передовых статей позволяет говорить о широте публицистической мысли провинциальных авторов. Чаще всего речь в них шла о событиях локального масштаба: о плохой организации работы железнодорожного транспорта на местной линии, о городском самоуправлении, о деятельности общества помощи бедным, о борьбе с саранчой, о женском образовании, о новых отраслях промышленности, о крестьянских переселенческих товариществах, о народных библиотеках и читальнях, о выборах городского головы, о беспризорных детях и т. д.
Редакции стремились дать широкую панораму жизни - политической, экономической, культурной. Это позволяло читателям ощутить включенность местных событий, явлений, лиц в общероссийский (и шире - в общемировой) фон, формировало некое чувство общности с миром. Подбор информации позволяет сделать вывод о приоритетах редакций, стремившихся, с одной стороны, привлечь внимание к общественно значимым фактам, а с другой - расширить географию новостных материалов. Информационные сообщения дополняли картину жизни, создаваемую в передовых статьях. Газеты широко освещали деятельность местной и общероссийской власти, разного рода благотворительных обществ, писали о нововведениях в области образования, здравоохранения, о развитии промышленности и сельского хозяйства, информировали о наводнениях, о переписи населения, о концертах, спектаклях и т. д.
Свое постоянное место было у одного из самых интересных отделов провинциальной газеты - «Фельетона». Именно в этом отделе «Северного Кавказа» в 1901 г. публицист, скрывшийся за псевдонимом Яков Подневольный, представлял на суд читателей современные социологические и политэконо-
мические теории, в т. ч. с большой симпатией писал о марксизме. Он знакомил читателей с работой Ф. Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства», с книгами «Русская фабрика в прошлом и настоящем» М. Туган-Барановского, «Философские и социологические основания марксизма» Масарика, «Рабочий труд в Западной Европе» Геркнера, «Экономические этюды и статьи», «Развитие капитализма в России»
В.И. Ленина (Ильина) и др. Говоря о последней, рецензент, привлеченный, прежде всего, размышлениями автора о нищенском положении русского крестьянства, отмечал: «Вот книга, о которой большинство наших журналов, несмотря на различие направлений, единодушно отозвалось с похвалой. Интерес темы, громадный фактический материал, которым пользовался автор, научный метод исследования и живое изложение - вот бесспорные преимущества работы г. Ильина» [3].
История российской журналистики показывает, что «ее деятели, лучшие представители всегда ставили перед собой как основную задачу - просвещение народа» [4]. В полной мере это относится и к провинциальным общественно-политическим изданиям, поскольку их информационная политика была подчинена социально-политическому, экономическому, правовому, культурному просвещению читательской аудитории. Пресса в полиэтничных регионах традиционно представляла много материалов, отражающих быт и нравы народов региона, в т. ч. русского. Газеты вступали в полемику о национальных чертах отдельных народов. Популярными были этнографические, топографические, путевые очерки, фольклористические исследования.
Анализ изданий свидетельствует, что для редакций в провинции принципиальное значение имел подбор материалов, имеющих общественный резонанс. С этой точки зрения оценивались и все литературные события, явления и деятели. Провинциальная газета, находясь в русле общедемократических установок, стремилась представить читателям тех художников слова, которые были «вождями русского сознания». Именно поэтому Л. Толстой в местной прессе представлен, прежде всего, как автор публицистических воззваний, а М. Горький - как автор «Песни о буревестнике», пьесы «На дне» и т. д. «Во-
ждями русского сознания» журналисты считали также В. Г. Белинского, Н. А. Добролюбова, Н.А. Некрасова, Н. И. Новикова, Н.Г. Чернышевского и пр.
Наиболее плодотворным для развития провинциальной прессы оказался период первой русской революции, что было связано с изменением социально-политических условий существования журналистики. 17 октября 1905 г. Николай II подписал манифест, в котором «даровал» свободу слова, печати, собраний и организаций. Необходимость скорейших политических преобразований в стране к тому моменту ясно осознавалась обществом. В условиях, когда «печать приобрела более политизированный характер» [5], именно частная общественно-политическая газета стала отражать реальные настроения, царившие в провинции, и, осознавая «ответственную задачу политического воспитания народа» [6], проявила себя как агент формирования общественного мнения по актуальным общественно-политическим вопросам.
А.С. Серафимович - публицист «Донской речи» - в одном из номеров газеты за 1905 г. констатировал изменения в общественном сознании: «... измученный, исстрадавшийся народ потоками крови, ценою тысяч своих сограждан вырывает у издыхающего строя свободу, жизнь, право на человеческое существование» [7]. Передовые статьи провинциальной прессы наполнились резкими характеристиками и оценками власти: «Довольно того произвола, при помощи которого самодержавное правительство губило 145-миллионный великий народ, убивая его душу, развращая, растлевая, деморализуя его сотнями всяких «держиморд», земских начальников, становых приставов, урядников, жандармов и диких казацких орд. Довольно произвола царских приспешников и опричников, опозоривших русское имя по всему миру, проливающих русскую кровь, перепоровших лучшую, честнейшую часть нашего народа - крестьянства; издевавшихся над людьми, гнавших и преследовавших инородцев; делавших из России XX в. легендарную страну, полную ужасов и дикости средних веков и времен инквизиции» [8]. «Глубокая произошла перемена в народной душе, в самосознании народном. Возврата к прошлому нет, что бы ни случилось, что бы
ни придумывалось еще отсталым уродливым умом. <...> Народ пробил брешь в вековой стене, за которой скрывается от него свет» [9], - писала газета «Архангельск».
В тот период впервые в провинции сложилась ситуация информационного выбора, но в то же время очевидно сходство информационного и публицистического материала и постановка идентичных целей в изданиях, создающих многоканальный информационный поток. Частные общественно-политические газеты того времени, в основном, были откровенно оппозиционны по отношению к действующему правительству и демонстрировали свою приверженность интересам трудящегося народа и направленность на аудиторию рабочих и крестьян. Все имели похожую структуру, где было место и «Телеграммам», и «Нашему краю», и «Местной хронике», и «Маленькому фельетону», и другим традиционным отделам и рубрикам. Среди новых были такие рубрики, как «Среди рабочих», «Из жизни партий». Основной задачей газет этого типа, как справедливо пишет профессор Ю. В. Лучинский, было «проведение в жизнь определенной тенденции» [10]. Наиболее характерно это было для партийной прессы, однако историки печати того или иного региона неоднократно свидетельствовали, что «в провинции было почти невозможно создать орган чисто эсеровского или социал-демократического направления» [11]. Поэтому согласимся с утверждением А.О. Пяри, что «не все общественнополитические издания в 1905-1907 гг. были партийными» [12], хотя у них могли совпадать «аудиторная направленность, проблемно-тематическая направленность (область информационного внимания), социальноинформационные функции» [12, с. 120].
Общественная позиция газет по-прежнему наиболее зримо была представлена в передовых статьях. Важными информационными поводами для них были выборы в Государственную Думу и ее деятельность, национальный вопрос, стачечное движение и расправы правительства с инакомыслящими. Если говорить об общественно-политической газете периода первой русской революции с позиций широко известных четырех теорий печати, то в провинции она сложилась в парадигме социальной ответственности с акцентом на служении обществу и его граж-
данским интересам. Общую ее особенность можно охарактеризовать термином «альтернативный журнализм», в американской ком-муникативистике применяемым для определения «политической печати, выступающей против истеблишмента от имени партий, организаций, общественных движений и групп», отличительной особенностью которой «является ее идейная, а не экономическая детерминированность» [13].
Информационная картина мира, «мира, считающегося, - по мысли ставропольского фельетониста И.Д. Сургучева (Феникса), -только с двумя наименованиями: «раб» и «господин»«, не могла в период первой русской революции не претерпеть изменений. «На темно-красном фоне нашей политической жизни с каждым днем все ярче определяется раскол общества на два лагеря: сторонников освободительных реформ и защитников реакции» [14], - писала газета «Дубинка». Актуальным стало членение мира на «своих» и «чужих», в связи с чем в журналистике в тот момент сложилась новая информационная парадигма, основанная на отражении ситуации глобального социального конфликта между властью и обществом, что привело к полярности как доминантному принципу изображения действительности.
Неслучайно период первой русской революции стал временем подлинного расцвета сатирической публицистики. По своей направленности местная сатира вполне вписывалась в общероссийские тенденции, емко выраженные В. Г. Короленко, - «сатира вся сплошь превратилась в политическую» [15]. Внимание журналистов-сатириков было приковано к событиям, происходившим и в центральных городах России, и в собственном регионе. Объектами сатирического обличения становились высшие государственные чиновники, известные на всю страну аферисты, реакционные партии, местное начальство и реакционная пресса. Характерно, что это была «сатира на лица», свойственная, как правило, эпохам политических потрясений.
Следующее десятилетие, предоктябрьское, поставило перед провинциальной журналистикой новые социально-политические проблемы, требовавшие осмысления. Осознавая значимость прессы в формировании общественного мнения («На газету смотрят, как на высшую апелляционную инстан-
цию»), редакции по-прежнему много внимания уделяли политическому просвещению своих земляков. Несовершенство избирательного ценза, вопросы городского самоуправления, гнилость судебной системы, новый законопроект о печати, алкоголизм и правительственные меры борьбы с ним, уничтожение университетской автономии, рост кооперативных обществ, экзекуции в тюрьмах, бюджетные прения в Государственной Думе, закон о черте оседлости для евреев, столыпинские реформы - все это и многое другое осмыслялось журналистами в регионах с большим беспокойством за будущее России.
С началом Первой мировой войны информационная политика местной газеты изменилась в соответствии новыми информационными потребностями читательской аудитории. Структурообразующим стал отдел «Война», располагавшийся, как правило, на первой странице: сразу после передовой статьи или в подвале. Объем отдела зачастую доходил до 2 полос и делился на ряд рубрик: «На русском театре», «На франко-бельгийском театре», «Война с Турцией» и т. д. Второй значительный отдел, традиционный для местных изданий и, в основном, информировавший о событиях на войне, - «Телеграммы». Характерными были рубрики «Наши земляки на поле брани», где давались списки земляков, раненых и пропавших на фронте без вести, а также «Письма с войны».
Поражает прогностическая точность провинциальных журналистов, еще в начале балканского кризиса предвидевших возможность развязывания мировой войны: «Опасность грозит всей Европе, - констатировал «Северокавказский край». - Из-за чего? Из-за какого-то порта на Адриатическом море, о котором простое население Европы, то есть как раз настоящие и будущие солдаты великих армий, не имеет даже понятия. Если оздоровление возможно только на трупах и через трупы ближних, то не нужно такого оздоровления» [16]. Аналогичную позицию демонстрировал казанский «Наш край», который еще в 1912 г. выступал против возможной войны в Европе, называя ее «никому не нужной, безрассудной» [17]. В первые же дни военных событий некоторые из провинциальных газет предсказывали: «Весь ужас
создавшегося положения в том, что в общеевропейской войне не будет победителей» [18].
Публицистика была нацелена, прежде всего, на осмысление роли России в происходящих событиях и на развенчание противника. Создавая образ «злобного врага», периодика писала о зверствах германской армии, о невыносимом положении русских в плену. Провинциальная пресса убеждала читателей, что поражение Германии не за горами, потому что немецкие армии сильны только техникой своего вооружения, а по стойкости и силе духа немецкий солдат уступает не только русскому, но и любому из союзников. Соответственно много заметок и зарисовок было посвящено мужеству, храбрости и находчивости солдат и офицеров русской армии и союзнических войск.
В тот период в провинциальной прессе обострился интерес к национальному самосознанию. Уяснению этого вопроса были подчинены многие передовые статьи. Газеты обсуждали также вопрос о необходимости войны до победного конца и истинных причинах ее возникновения. И далеко не всегда их позиция совпадала с официальной точкой зрения. «Объяснять настоящую великую
войну религиозными или расовыми причинами - устарелый, неверный подход, применяющийся лишь потому, что широким народным массам не всегда понятны экономические и политические причины, вызывающие войны» [19], - писала «Казанская газета» через три месяца после начала войны. Еще один важный аспект исторической ситуации был отмечен в другом провинциальном издании: независимо от военного счастья главное завоевание народа будет заключаться в расширении своих прав, поскольку война «выдвигает на первую очередь требование равенства всех граждан независимо от принадлежности к тому или иному сословию» [20]. Удивительно, что публицист, отстаивающий эту позицию в передовой статье «Наша победа», очень точно обозначил и еще одну актуальную для того исторического периода проблему: «. если наши законодатели поймут ответственность момента, нам не грозит опасность действий снизу, вырывающих то, чего не дают добровольно. Но Гос. Думе надо понять эту громадную важность момента и поступить так, как ей диктует жизнь, а не так, как было бы
приятно для сословных интересов части ее состава» [20].
Важной составной частью изданий того периода стала сатира. Первоначально основным ее объектом был внешний враг. Однако со временем пресса все чаще стала обращать внимание на внутренние трудности, вина за которые возлагалась ею на власть и представителей капитала, которые «наживаются на великих бедствиях народа» [21]. Насколько это было возможно в условиях действия военной цензуры, общественно-политические газеты сообщали о повсеместном подорожании жизни, а иногда и о связанных с этим забастовках рабочих.
Еще одно эпохальное событие, на которое откликнулись все издания в регионах, -это февральская революция 1917 г. Актуальными становятся темы экономического и политического будущего России, реформ Временного правительства, борьбы партий, отношения к войне и т. д. Активно обсуждаемой становится деятельность большевиков, которая получает разную оценку в зависимости от направленности издания. Так, публицисты эсеровского «Северокавказского слова» осознавали опасность, исходящую от этой партии. В июле 1917 г. в статье «Грозный час пробил» сформулировано: «. большевики -эти пираты нашей молодой республики -сделали свое Каиново дело. Они растлили, разложили армию, сделали солдата изменником Родины, внесли полную дезорганизацию, полный непорядок в наш тыл» [22]. Такую же негативную оценку получил в газете Ленин: «У каждой революции есть свой маньяк - у нас г. Ленин» [22]. Большевики предстают в подобных изданиях как «бесстыдные и глупые демагоги», «проходимцы», «германские шпионы», «темные личности», «авантюристы», «безумцы», «беспочвенные пустозвоны» и т. д.
Многие газеты сохранили эту позицию и после октябрьских событий. Историки печати свидетельствуют, что «если практически вся русская легальная пресса считала Февраль высшим достижением в борьбе за демократию и республику, то после Октября большинство общественно-политических
органов прессы, как и их сотрудники, оказались в антибольшевистском, антисоветском лагере» [23]. Например, армавирская газета «Земля и воля» писала: «Совершается нечто
ужасное, страшное и кошмарное, совершается предательство, какого еще не знала история, перед которым бледнеет предательство Иуды. Большевики предают Россию. Кучка фанатиков, изуверов и подозрительных личностей предают великую страну» [24]. Главное обвинение, которое выдвигают публицисты в адрес большевиков, - в том, что «гибнут все великие завоевания революции [речь идет о февральской революции. - О. Л.], гибнет родина» [25].
Таким образом, информационная политика провинциальной общественно-политической газеты в России в начале XX в. претерпевала трансформацию вследствие тех социальных потрясений, через которые проходило общество в тот период, и изменения цензурных условий. Издания этого типа преимущественно стали решать задачи политического просвещения читательской аудитории и не столько информировали, сколько высказывали редакционную позицию по широкому кругу общероссийских и региональных общественных проблем и явлений.
1. Есин Б.И. Еще раз о типологии // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10. Журналистика. 2005. № 6. С. 67.
2. Прохоров Е.П. Введение в теорию журналистики. М., 1995. С. 214.
3. Северный Кавказ. Ставрополь, 1901. № 65.
4. Жирков Г. В. Просветительская функция журналистики в исторической ретроспективе // Филол. вестн. Ростов. гос. ун-та. 2003. № 3.
С. 26.
5. Бережной А.Ф. К истории отечественной журналистики (конец XIX - начало XX в.). СПб., 1998. С. 53.
6. Вятская жизнь. Вятка, 1905. № 1.
7. Донская речь. Ростов н/Д, 1905. № 257.
8. Северный Кавказ. Ставрополь, 1905. № 144.
9. Архангельск. 1907. № 45.
10. Лучинский Ю.В. Газеты-«эфемеры» периода первой русской революции // Историческое развитие отечественной и зарубежной жур-
налистики в контексте современности: материалы Междунар. науч.-практ. конф. Ростов н/Д, 2006. С. 116.
11. Ахмадулин Е.В., Яровой И.В. Печать Дона в годы Первой русской революции. Ростов н/Д, 1985. С. 26.
12. Пяри А.О. Определение партийности изданий
периода Первой русской революции (на материалах ставропольской прессы) // ^формат. Журналистика провинции: науч.-публиц.
альманах. Ставрополь, 2006. Вып. 2. С. 118.
13. Землянова Л.М. Коммуникативистика и средства информации. Англо-русский толковый словарь концепций и терминов. М., 2004. С. 25.
14. Дубинка. Екатеринодар, 1906. № 8.
15. Короленко В.Г. Петербург смеется // Полтавщина. 1906. № 1.
16. Северокавказский край. Ставрополь, 1912. № 498.
17. Наш край. Казань, 1912. № 1.
18. Северокавказский край. Ставрополь, 1914. № 953.
19. Голос труда. Самара, 1916. № 116.
20. Казанская газета. Казань, 1914. № 225.
21. Северокавказский край. Ставрополь, 1916. № 124.
22. Северокавказское слово. Ставрополь, 1917. № 712.
23. Махонина С.Я. История русской журналистики начала XX века. М., 2002. С. 37.
24. Земля и воля. Армавир, 1917. № 117.
25. Северокавказское слово. Ставрополь, 1917. № 809.
Поступила в редакцию 12.03.2008 г.
Lepilkina O.I. Information politics of the provincial political newspaper in the beginning of XX century (the pre-October period). The article presents the changes in an information politics of the political newspaper in the Russian province in connection with revolutionary and military events in early XX century when editions of this type became agents of public opinion formation concerning actual political questions. Such special-purpose designation has caused specificity of an information picture of the world, the choice of genres, changes of internal structure of editions.
Key words: political newspaper, information policy.
