CC BY
31
Библиографический список
1. Малинович, Ю. М. Антропологическая лингвистика как интегральная наука / Ю. М. Малинович // Антропологическая лингвистика: концепты, категории / под ред. и общ. рук-вом д-ра филол. наук, проф. Ю. М. Малиновича; ИЯ РАН; Иркутский гос. лингв. ун-т. - Москва - Иркутск, 2003. - С. 7-28.
2. Добря, М. Я. Использование элокутивно-орнаментальных средств в коммуникативном пространстве детей / М. Я. Добря // Язык. Культура. Коммуникация: аспекты взаимодействия: научно-методический бюллетень. Вып. 10 / под ред. И. В. Пекарской. - Абакан: Изд-во ФГБОУ ВПО «Хакасский государственный университет им. Н. Ф. Катанова», 2013. - С. 58-63.
3. Шмаков, С. А. Игры учащихся - феномен культуры / С. А. Шмаков. - М.: Новая школа, 1994. - 240 с.
4. Амзаракова, И. П. Ребёнок: язык, текст, коммуникация / И. П. Амзаракова. - Абакан: Изд-во ФГБОУ ВПО «Хакасский государственный университет им. Н. Ф. Катанова», 2012 - 332 с.
5. Дольник, В. Р. Непослушное дитя биосферы / В. Р. Дольник - СПб.: Петроглиф, 2009. - 352 с.
6. Вольф, Е. М. Функциональная семантика / Е. М. Вольф. - Изд. 2-е, доп. - М.: Едиториал УРСС, 2002. - 280 с.
7. Brazil, A. The Luckiest Girl in the School [Electronic resource] / A. Brazil. - URL: http://www. gutenberg. org/1/8/0/1/18019/ (дата обращения: 02.01.2012).
8. Hughes, T. Tom Brown's schooldays [Electronic resource] / T. Hughes. - URL: http://www. gutenberg. org. /files/1480/ (дата обращения: 29.11.2011).
9. Sachar, L. Sideways Stories from Wayside School / L. Sachar. - NY: Harper Collins Publisher, 1998. - 128 p.
10. Stratemeyer, E. The Mystery at Putnam Hall. The School Chums' Strange Discovery [Electronic resource] / E. Stratemeyer. - URL: http://www.gutenberg. org/1/7/6/3/17636/ (дата обращения: 02.01.2012).
11. Wodehouse, P. G. A Prefect's Uncle [Electronic resource] / P. G. Wodehouse. - URL: http://www.gutenberg.org./cache/epub/6985/ (дата обращения: 24.12.2011).
12. Flower, J. Grace Harlowe's Sophomore Year at High School or The Record of the Girl Chums in Work and Athletics [Electronic resource] / J. Flower. - URL: http://www.gutenberg.org/2/0/4/7/20472/ (дата обращения: 02.01.2012).
13. Kingston, W. Ernest Bracebridge. School Days [Electronic resource] / W. Kingston. - URL: http://www.gutenberg.org/files/21452/21452-h/21452-h. htm (дата обращения: 22.12.2011).
14. Wilson, J. The Dare game [Electronic resource] / J. Wilson. - URL: http://bookfi.org/book/2044627 (дата обращения: 25.12.2013).
15. Farrar, F. Eric or, Little by Little [Electronic resource] / F. Farrar. - URL: http://www.gutenberg.org./files/12083/ (датаобращения: 14.12.2011).
16. Vaizey, G. Tom and Some Other Girls. A Public School Story [Electronic resource] / G. Vaizey. - URL: http ://www.gutenberg.org./2/1/1/0/21102/ (дата обращения: 24.12.2011).
17. Blyton, E. The Naughtiest Girl Again / E. Blyton. - London: Hodder & Stoughton, 2007. - 272 p.
18. Девкин, В. Д. Немецкая разговорная речь. Синтаксис и лексика / В. Д. Девкин. - М.: Международные отношения, 1979. - 257 с.
19. Гаврилова, Е. Г. Предметная эмоционально-оценочная лексика говоров Тоболо-Иртышья / Е. Г. Гаврилова. - URL: http://www.scienceforum.ru/2014/486/162 (дата обращения: 16.08.2014).
© Гаранина Н. В., 2017
УДК 811.161.1 '42:621.397.13
ПУБЛИЦИСТИЧЕСКИЙ ДИСКУРС: К ПРОБЛЕМЕ РЕАЛИЗАЦИИ «СХЕМЫ ЭФФЕКТИВНОГО КОММУНИКАТИВНОГО ВЫБОРА» В ТЕЛЕДЕБАТАХ НА ТЕЛЕВИДЕНИИ (НА МАТЕРИАЛЕ ТЕЛЕПЕРЕДАЧИ К. СОБЧАК «ДЕБАТЫ НА ДОЖДЕ» С А. А. НАВАЛЬНЫМ И В. В. ПОЗНЕРОМ)
О. А. Звонарёва
Научный руководитель — И. В. Пекарская, доктор филологических наук, профессор Хакасский государственный университет им. Н. Ф. Катанова
В статье предлагается попытка описания специфики реализации «схемы эффективного взаимодействия» коммуникантов на уровне дискурса теледебатов (речь политика — речь журналиста) с выявлением « + » и «—»-факторов коммуникативного взаимодействия оппонентов: коммуникативные обстоятельства соотнесены с типом языковой личности общающихся, выбираемыми ими коммуникативными тактиками, реализующими коммуникативные стратегии, а через них — избираемыми средствами языкового воздействия.
Ключевые слова: схема эффективного взаимодействия, коммуникация, коммуникативные стратегии и тактики, тип языковой личности, лингвопрагматика, дискурс.
Коммуникация как форма взаимодействия обеспечивает существование и развитие отношений между людьми посредством передачи мыслительных «символов». Удовлетворение тех или иных потребностей людей (убеждение, описывание, выражение эмоций) объясняет наличие у каждой коммуникации своих стратегий, которые целесообразно понимать как сверхзадачи того или иного дискурса.
В настоящей статье мы представляем анализ публицистического дискурса политического характера. «Политический дискурс» рассматривается нами в «узком» смысле, в сфере отношения к политике «представления» новостей на ведущих телеканалах. Предметом обсуждения данной проблемы являются «Дебаты» с участием политика А. А. Навального и тележурналиста В. В. Познера (2016 г.) на телеканале «Дождь». Целью данного материала является попытка анализа продуктивности «схемы эффективного коммуникативного выбора» коммуникантами в стремлении «отстоять» свою точку зрения.
Составляющие названной «схемы» следующие: «коммуникативные обстоятельства ^ дискурсивный тип языковой личности ^ коммуникативные стратегии и тактики ^ система изобразительно-выразительных языковых средств (элокутивов)» [1, с. 7].
Политический дискурс занимает одну из ведущих ролей в информационно-аналитической сфере. Если предположить, что приход к власти и её удержание является конечной целью участников политической коммуникации, то борьба за власть, осуществляемая посредством речевой коммуникации в сфере СМИ, является одной из главных функций политического дискурса. В том понимании политического дискурса, которое мы пред-
лагаем в данной статье, описанная «борьба за власть» рассматривается как стремление отстоять своё право на подачу информации или её неподачу (В. В. Познер) и стремление «доказать» публично факт существования цензуры на современном российском телевидении (А. А. Навальный).
Прежде чем приступить к анализу коммуникативных личностей спикеров, приведём определения понятий «коммуникативная стратегия» и «коммуникативная тактика».
Коммуникативная стратегия - это часть коммуникативного взаимодействия, в котором определённые вербальные и невербальные средств направлены на достижение коммуникативных целей говорящего. Стратегическим результатом, на который направлен коммуникативный акт, в этом смысле становится достижение коммуникативных целей (см. об этом подробно: [2, с. 38-43; 3, с. 37-48]).
Любая коммуникативная стратегия реализует себя через ту или иную коммуникативную тактику или группу тактик. Коммуникативная тактика в свою очередь определяется как «совокупность практических ходов в реальном процессе речевого взаимодействия» [4, с. 136]. Нерациональный выбор коммуникативной тактики в достижении той или иной стратегии может привести к фрустрации, что влечёт за собой коммуникативные неудачи и возможный коммуникативный провал.
В настояще время существует несколько типологий коммуникативных стратегий.
Охарактеризуем основные стратегии с тем набором тактик, которые эти стратегии чаще всего реализуют в политическом дискурсе:
стратегия самопрезентации (тактики: отождествления, солидаризации, оппозиционирования / дистанцирования);
стратегии борьбы за власть: дискредитация и нападение (тактики: обвинения, оскорбления), а также манипуляция (демагогические приёмы, подтасовка фактов, уклонение от ответа, а также тактики гиперболизации, утрирования (прогнозирование негативных последствий с целью запугать собеседника), компрометации (приём ложной аналогии) и самозащита (тактики: оспаривания, критики, упрёки и угрозы);
стратегии удержания власти: информационно-интерпретационная (тактики: признания существования проблемы, разъяснения, комментирования, рассмотрения информации под новым углом зрения, указания на путь решения проблемы);
стратегия формирования информационного настроя адресата: выступления руководителей страны по поводу каких-либо важных событий (тактики: единения, обращение к эмоциям адресата, учета ценностных ориентиров адресата);
стратегии убеждения: аргументация (тактики: контрастивного (сопоставительного) анализа, тактика указания на перспективу, тактика обоснованных оценок, тактика иллюстрирования) и агитация (тактики: обещания, призыва).
Обратившись к дискурсной типологии языковой личности, предложенной К. Ф. Седовым (см. об этом подробно: [14, с. 146 - 149]), проанализируем коммуникативную специфику дебатов В. В. Познера и А. А. Навального, а также опишем типы их языковых личностей с целью характеристики эффективности / неэффективности дискурса теледебатов политика и журналиста в рамках представленной схемы.
I. Коммуникативные обстоятельства - дебаты по вопросу наличия цензуры на государственных каналах (с акцентом на Первый канал) современного телевидения.
К. Собчак, телеведущая программы «Дебаты на Дожде» (канал «Дождь»), пригласила к дискуссии Алексея Навального и Владимира Познера, прокомментировавших освещение резонансного убийства четырёхлетней девочки, совершённого 29 февраля 2016 года в Москве её няней Гюльчехрой Бобокуловой, на российском телевидении.
II. Тип языковой личности коммуникативных партнёров.
Тип языковой личности А. А. Навального - активный эгоцентрик, дискурсное поведение которого в разные временные отрезки «Дебатов» переходит в поле «конфликтного манипулятора» и даже «конфликтного агрессора» (перебивал оппонента, произвольно менял тему разговора, был не способен встать на точку зрения собеседника, испытывал иллюзию полноценной коммуникации, не замечая дискомфорта собеседника).
Тип языковой личности В. В. Познера - кооперативный актуализатор (стремился поставить себя на точку зрения собеседника, взглянуть на изображаемую в речи ситуацию его глазами, при этом, сопереживая проблемам коммуникативного партнёра, не соглашался с ним в определённых вопросах (своя позиция «главенствует» над позицией партнёра по коммуникации).
III. Используемые коммуникативные стратегии и тактики в соотнесённости с выбираемыми языковыми средствами.
А. А. Навальный
- Стратегия самопрезентации А. А. Навального в рассматриваемом нами материале строится с опорой на оппозиционность государственной власти и всяческое ущемление прав с её стороны относительно людей, имеющих отличные от партийной идеологии взгляды: «Я веду дебаты с ведущим Первого канала не на Первом канале, где эта дискуссия невозможна. Мне самому запрещен вход на Первый канал».
Дистанцируясь от социальной группы «журналисты», А. А. Навальный делает акцент на невыполнении журналистами российского телевидения их профессионального долга: «Я бы с удовольствием не занимался этой работой, если бы все наши расследования делали бы журналисты, в том числе Первого канала» и тем самым оказывает влияние на аудиторию.
- Стратегия борьбы за власть А. А. Навального объединяет в себе стратегию дискредитации, манипуля-тивную стратегию и стратегию самозащиты.
Стратегия дискредитации выражена в речевом воздействии, осуществляемом с целью подорвать доверие аудитории к личности В. Познера, а также вызвать сомнение в легитимности его журналистской деятельности: «Вы являетесь частью этой цензуры, этой системы и важным для нее звеном <...> вы строите цензуру. Мне кажется, вы намеренно всех нас обманываете, особенно наивных людей».
«Цензура нелегальна. Вы согласны играть по этим правилам, поэтому вы проводите эту цензуру» - используя тактику обвинения, А. А. Навальный преследует цель подорвать авторитет журналиста перед аудиторией.
Манипуляция в речи А. А. Навального выражается посредством подтасовки фактов: «.есть список людей, которых запрещено приглашать <...> В законе прямо написано: «Цензура запрещена в России. Неприглашение каких-то людей по списку, меня или кого угодно, - нарушение закона».
Стратегия самозащиты представлена в речи А. А. Навального тактикой упрёка: выражая неодобрение действий журналиста, А. А. Навальный комментирует: «Никто не стоит с пистолетом у вашего виска, вы сами соглашаетесь участвовать в этой цензурной системе».
- Стратегией удержания власти А. А. Навального в рассматриваемых нами дебатах является стратегия информационно-интерпретационная. Используя тактику признания существования проблемы, а также тактики комментирования и обоснования собственной оценки факта наличия цензуры, А. А. Навальный оказывает большое влияние на аудиторию, придерживающуюся отрицательных и даже негативных взглядов относительно федеральных телеканалов и подачи ими новостей.
Ещё одна тактика, избираемая политиком в стратегии удержания власти, - это тактика указания на путь решения проблемы: «На свободном телевидении может работать кто угодно. Я считаю, что люди, причастные к цензуре и её созданию, не должны работать на государственных телеканалах, как и не должно быть государственных телеканалов».
- Стратегия убеждения политика А. А. Навального включает в себя аргументативную и агитационную стратегии.
В речи политика аргументативная стратегия реализуется посредством тактики сопоставительного анализа и тактики иллюстрирования: «Нашего общего знакомого Леонида Парфенова выгнали с каналов, он не может вести новости, он может только снимать документальные фильмы, но он существует. Наших общих знакомых Татьяну Лазареву и Михаила Шаца лишили любого заработка за то, что они участвовали в Координационном совете оппозиции. Их не застрелили, их жизнь стала тяжела, но тем не менее они это делают»;
Агитационная стратегия. Воздействуя на оппонента и аудиторию с целью побуждения их к каким-либо поступкам, А. А. Навальный обещает: «Яуверен, что рано или поздно цензура в России будет побеждена и я попаду туда, может быть, даже в вашу программу».
«Я подам в суд на Первый канал и российское телевидение вообще по факту цензуры и вас приглашу свидетелем», - обещания А. А. Навального создают о политике впечатление поверхностного человека, неспособного понять собеседника.
- Тактика отождествления представлена в речи В. В. Познера доминантой «опытного журналиста», который знаком с советской и зарубежной журналистикой: «Я ведь работал в советское время, я знаю, что такое цензура, что такое цензор, который сидит в отдельной комнате с красным и синим карандашами и с печатью», «Яработал на крупном канале CNBC, с Филом Донахью. Это не последний человек».
В. В. Познер отождествляет себя с общественно значимым человеком, говорящим за себя, высказывающим, но не навязывающим свою точку зрения: «Я считаю, хотя это звучит выспренно, может быть, что я делаю общественно полезное дело, что я заставляю людей думать, я показываю им: «Посмотрите, кто у вас министр, кто у вас этот». Я стараюсь это делать, я считаю, что это полезно».
Самопрезентация В. В. Познера реализуется посредством тактики дистанцирования. Отвечая на обвинения оппонента в контроле над содержанием и распространением информации сотрудниками Первого канала, В. В. Познер отмечает: «Я не сотрудник Первого канала <... > Я абсолютно не собираюсь с вами обсуждать политику государственных каналов. Это не входит в мою компетенцию. Я делаю программу, которая называется «Познер».
- Стратегия борьбы за власть В. В. Познера содержит в себе манипулятивную стратегию и стратегию самозащиты.
В. В. Познер, благодаря манипулятивным приёмам, формирует у аудитории мнение о себе как о личности независимой и самостоятельной, отвечающей за свои слова и поступки, и не желающей поддаваться на эмоциональные провокации собеседников.
В. В. Познер в рассматриваемой нами передаче неоднократно становится объектом дискредитации, нападок А. А. Навального, поэтому основными тактиками стратегии самозащиты являются у него тактики оправдания и оспаривания. Рассмотрим данные тактики и сопроводим их примерами.
Тактика оправдания используется В. В. Познером в совокупности с тактикой комментирования, в ответ на тактику обвинения, которую А. А. Навальный применяет в обсуждении вопроса участия журналиста в федеральной цензуре, запрещённой законом: «Я считаю, что пока я могу выйти на большое количество людей и высказывать то, что я считаю важным (мне не говорят, что я могу и не могу говорить), то я это буду делать. Я ни в чём не участвую, я делаю свою программу, которая, насколько я могу понять, пользуется определённым успехом».
Позиционируя себя как журналиста с определёнными профессиональными принципами, В. В. Познер отвечает в спокойном тоне на попытки дискредитировать его, не поддаваясь на провокации оппонентов: «Это не-
которые договорённости. Я же вам сказал, я пошёл на это, потому что я прекрасно понимал, что либо я смогу вести свою программу, либо вообще не вести её. Это моё решение, как сказал Лёня. Оно вас не устраивает, но это моё решение, а не ваше. Вот и всё».
Также В. В. Познером в стратегии самозащиты используется тактика упрёка: «Я не очень понял ваш тон, когда вы мне ответили: «Выскакивает Познер». Я вообще не скачу, я бегаю довольно прилично, но скакать... ».
- Реализуя стратегию удержания власти, В. Познер также использует информационно-интерпретационную стратегию.
В рамках данной стратегии журналистом используется тактика признания существования проблемы, ха-растеризующая В. В. Познера как сильного журналиста, не замалчивающего отрицательные положения действительности, а открыто говорящего о них: «Есть целый ряд других людей, которых я пригласил бы, да не могу, и говорю об этом абсолютно откровенно. Я неоднократно говорил, что, к сожалению, так обстоит дело не только в России, увы. Приходится работать так, как можно».
Тактика акцентирования положительной информации применяется в отношении собственной профессиональная деятельности журналиста: «Я могу хлопнуть дверью и вообще ничего не делать. Я считаю, хотя это звучит выспренно, что я делаю общественно полезное дело, что я заставляю людей думать, я показываю им: «Посмотрите, кто у вас министр, кто у вас этот». Я считаю, что это полезно».
Тактики разъяснения и комментирования сопровождаются подачей В. В. Познером дополнительной информации, в которой, по его мнению, нуждается оппонент: «Просто чтобы чётко понимали: журналистика -это профессия, а блогер - это не профессия, за это не платят. Это занятие, иногда очень достойное, иногда нет, но это не журналистика».
Объединяя тактику рассмотрения информации под новым углом зрения, тактику комментирования и тактику обоснования оценки, В. В. Познер озвучивает свой собственный взгляд, отличный от взгляда А. А. Навального, на существующие проблемы, и таким образом реализует информационно-интерпретационную стратегию удержания власти: «Для меня эта новость опасная, потому что она будет возбуждать дальнейшую ненависть к людям другого цвета кожи и разреза глаз. Это будет и дальше возбуждать антимусульманские настроения. Никакого значения на самом деле в этой новости нет. Это то же самое, что женился магнат. Это привлекает внимание, продаёт товар».
Ещё одна тактика, используемая В. В. Познером в стратегии удержания власти, - это тактика указания на путь решения проблемы: «Я вообще сторонник того, чтобы было больше частных каналов, где разные мнения звучат, где зритель может послушать вот это, вот это и вот это, а потом сделать свой вывод.
- Стратегия убеждения В. В. Познера содержит в себе аргументативную стратегию и агитационную стратегию.
Уровень эффективности аргументации В. В. Познера оказался, как нам представляется, довольно высоким благодаря тому, что в своих высказываниях журналист даёт обоснованную оценку происходящему: «Получается так, что ни один довод не был принят ни Алексеем, ни мной. Наверно, это были дебаты для других, для тех, кто смотрел. И даже не для сидящих здесь, которые профессионалы, а для тех, кто у телевизора».
Тактика иллюстрирования характеризуется наличием в речи В. В. Познера примеров и фактов, которые являются надёжным аргументом доказательства при условии их правильной интерпретации: «Например, было время, когда в Америке сильно критиковали Японию за то, что там не продавали американские автомобили. Мы в своей программе сказали, что это нормально, потому что американские машины хуже японских. Нас вызвал хозяин и сказал: «Вы соображаете, что вы говорите?». А что такое, свобода слова! «Да? Это на улице свобода слова, а не в студии. Как я вам должен платить зарплату, если у меня нет рекламодателей ?»;
Стратегию убеждения В. В. Познера реализует тактика призыва, которую сопровождает тактика комментирования:
«К. Собчак: Пока не было медэкспертизы, откуда мы знаем, что это сумасшедшая женщина?
В. Познер: Тогда давайте не спешить. Давайте не будем говорить того, о чём ничего не знаем. Если мы журналисты, давайте мы точно узнаем, а тогда уже скажем»;
«Но я думаю, что было бы хорошо, если бы такого рода разговоры, не крики, не оскорбления, которые часто звучат, а действительно попытка рассуждать, такие программы были бы не только на Дожде, а вообще были приняты».
Необходимо отметить эмоциональную сдержанность участников дебатов, что исключает в споре конфликты личного характера. Однако более логичен, доказателен в споре В. В. Познер, так как стратегию борьбы за власть реализует посредством манипуляции и самозащиты, исключая стратегию дискредитации. Отвечает на тактики обвинения А. А. Навального, «передёргивающего» факты, тактиками оправдания и оспаривания, не допуская подтасовки фактов и демагогии, в отличие от политика. Также посредством аргументов, иллюстрирования и сопоставительного анализа В. В. Познер наиболее результативно реализует стратегию убеждения в данной коммуникативной ситуации.
Таким образом, анализ телевизионных дебатов продемонстрировал действенность «схемы эффективного коммуникативного выбора». Она используется коммуникантами в стремлении «отстоять» свою точку зрения, право на подачу информации или её неподачу (В. В. Познер) и в стремлении «доказать» публично факт существования цензуры на современном российском телевидении (А. А. Навальный), которая выражается, в том числе, в «замалчивании» информации. А оно, замалчивание, по мнению А. А. Навального, приравнивается ко лжи,
в которой участвует В. В. Познер, являющийся, по убеждению политика, частью системы цензуры СМИ, законодательно недопустимой и наказуемой.
Библиографический список
1. Кобец, Е. В. Коммуникативно-прагматическая специфика политического дискурса (на материале речей А. И. Лебедя): автореф. дис. канд. филол. наук / Е. В. Кобец. - Абакан, 2012. - 26 с.
2. Грищева, Е. С. Современный политический дискурс в контексте коммуникативной и языковой прагматики: монография и системный словарь-справочник языка политика / Е. С. Грищева, Е. В. Кобец, И. В. Пекарская, Е. А. Шпомер; под ред. И. В. Пекарской. - Абакан: Изд-во ФГБОУ ВПО «Хакасский государственный университет им. Н. Ф. Катанова», 2012. - 284 с.
3. Паршина, О. Н. Российская политическая речь: Теория и практика / О. Н. Паршина. - М.: Изд-во ЛКИ, 2007. - 232 с.
4. Кашкин, В. Б. Введение в теорию коммуникации / В. Б. Кашкин: учеб. пособие. - Воронеж: Изд-во ВГТУ, 2000. - 175 с.
© Звонарёва О. А., 2017 УДК 811.161.1 '37
СТРУКТУРНО-СЕМАНТИЧЕСКИЕ ТИПЫ ВЫСКАЗЫВАНИЙ СО СЛОВОМ ДОСТАТОЧНО В РУССКОМ ЯЗЫКЕ: УПОТРЕБЛЕНИЕ СЛОВА СОСТОЯНИЯ ДОСТАТОЧНО В СОЧЕТАНИИ С ИНФИНИТИВОМ
А. Е. Иванова
Хакасский государственный университет им. Н. Ф. Катанова
В статье представлены структурно-семантические типы предложений, в которых употребляется конверсив «достаточно». В работе отмечается частеречное значение и синтаксические функции данной лексической единицы в современном русском языке, утверждается, что слово «достаточно» является словом-конверсивом, которое может выступать в высказывании как наречие, слово состояния, числительное, коммуникатив и прилагательное. Выявляются структурные типы предложений со словом состояния «достаточно». Специальному анализу в статье подверглись синтаксические конструкции со словом состояния «достаточно» в сочетании с примыкающим инфинитивом.
Ключевые слова: части речи, синтаксическая функция, слово-конверсив, слово категории состояния, предикатив, безличное предложение, сказуемое, финитив, союзная конструкция.
Частеречная принадлежность лексемы достаточно в научной литературе представлена неоднозначно. Наблюдается неполнота грамматического описания данного слова в лингвистической литературе и словарях. В толковых словарях описание слова достаточно концентрируется лишь на синтаксической функции безличного сказуемого, а его частеречная квалификация даётся через указание на возможность данной единицы выступать в качестве наречия. Однако указания только на синтаксическую функцию лексической единицы недостаточно для того, чтобы раскрыть её частеречное значение. Так, конверсив достаточно в функции безличного сказуемого может представлять и категорию состояния, и неопределённо-количественное числительное: 1) Сил ещё (сколько?) достаточно (числительное); 2) Достаточно слова, чтобы он послушался (категория состояния).
Словами-конверсивами, вслед за Г. И. Пановой, считаем «неизменяемые слова, исконно совмещающие се-мантико-синтаксические свойства разных частей речи и не связанные процессом перехода из одной части речи в другую, для которых функции наречия и числительного ограничены в равной мере» [1]. Данное определение является основополагающим, поскольку указывает на сущность лексических единиц типа достаточно. Под конверсией мы понимаем, вслед за В. Н. Ярцевой, «способ словообразования, при котором слово одной части речи образуется от слова другой без изменения внешней формы исходного слова, а словообразовательным средством при этом является семантический сдвиг, морфологическая парадигма и грамматическая оформлен-ность слова» [2].
В результате анализа языкового материала мы выяснили, что слово-конверсив достаточно в современном русском языке практически в равной степени функционирует как наречие (43,6 %) и слово категории состояния (43,3 %), значительно реже употребляется в качестве числительного (9 %), ещё реже - в качестве коммуникати-ва (3,6 %) и практически не используется в значении прилагательного (0,5 %), см., например: 1) наречие: шнурки завязал достаточно туго; 2) слово категории состояния: достаточно её поднять, чтобы увидеть город; 3) числительное: людей пришло достаточно; 4) коммуникатив: Ну, достаточно; 5) прилагательное: каждое впечатление достаточно для огорчения.
Конверсив достаточно, являясь наречием, в предложении выполняет синтаксическую функцию обстоятельства, примыкая к прилагательным, другим наречиям, глаголам, см.: 1) с прилагательным: ...достаточно сильное впечатление статья о хороших манерах произвела и на других жителей города (Войнович);
2) с наречием: у меня есть свой адвокат, который мои права достаточно хорошо защищает (Войнович);
3) с глаголом: ...онуже достаточно отстранился от неё (Акимов).
Как аналог числительного достаточно, «не называя конкретное количество предметов, обобщённо указывают не него, оценивая его как значительное» [1], выполняет синтаксические функции: 1) дополнения, выступая в сочетании с существительным одним членом предложения, либо 2) сказуемого в генетивно-количественных предложениях, см.: 1) Но всё это литература развлекательная... она не даёт достаточно пищи уму; 2) На дрова мы брать не будем, потому что дров у нас своих достаточно (Войнович).
Функционирование достаточно как коммуникатива в большинстве случаев имеет выражение не только подтверждения, согласия с мнением, но и апелляцию к абсолютной уверенности говорящего с одновременным
