CC BY
2Анабуд
Магистрант. Чжуннаньский университет экономики и права.
Публичная дипломатия как тренд в современных политических отношениях: опыт России и Китая*
В мире, который стремительно глобализируется, приоритетом для государств является стратегическая разработка и внедрение международных коммуникаций. Понимание процесса общения правительств с иностранной общественностью стало важным, но непростым вопросом для исследований. Мнения, взгляды и поведение людей за рубежом являются весомыми для стран, потому что они значительно влияют на их экономику, внешнюю политику, а следовательно, и на национальные интересы [1]. Сложившийся образ державы на международной арене сказывается на ее способности привлекать туристов и инвестиции, а то, как видит одну страну общественность другой, может повлиять на динамику международных отношений, дипломатические и военные связи. Вся эта активность сформировалась в направление, которое называется «публичная дипломатия». На практике она используется для определения аспектов международных отношений, которые имеют место помимо взаимодействия между государственными структурами.
Коммуникационная и технологическая революция, формирующая XXI век, дала мощный импульс этому особому способу ведения международных отношений. Современная публичная дипломатия направлена на разработку и продвижение политики выстраивания коммуникаций для негосударственных субъектов, включая субнациональных агентов, наднациональные институты, неправительственные организации, а иногда и частные компании [2].
В данном контексте особого внимания заслуживает опыт России и Китая, которые выделили значительные ресурсы на развитие своего международного вещательного потенциала как инструмента публичной дипломатии. Эксперты и аналитики отмечают, что между двумя странами существует ряд сходств, но есть и существенные различия. Поэтому изучение целей, приемов и практик публичной дипломатии двух стран представляет
© Анабуд, 2023.
собой актуальную научно-практическую задачу, которая и обуславливает выбор темы данной статьи.
Учитывая важность публичной дипломатии, большое количество ученых уже много лет исследуют этот аспект международной политики, выдвигая свои теории и предлагая стратегии формирования механизмов ее развития. Например, наиболее заметными в этой сфере являются работы Березиной Е.К., Мозговой Л.М., Цыганова В.Е. Kadir Jun Ayhan, Nancy Snow, Loarre Andreu Perez, Myoung-Gi Chon, Kelly Vibber, Jeong-Nam Kim.
Особенности трансформации публичной дипломатии России и Китая в условиях геополитической напряженности и формирования новой модели мирового порядка раскрывают в своих трудах Кутелева А.В., Щербаков Д.А., Брусиловский Д.А., Есипов И.И., Су Ш., Ду Х., Цзинь И., Кэцзинь Чжао, Ифань Ян и др.
Однако, несмотря на имеющиеся труды и публикации, еще широкий спектр вопросов в области публичной дипломатии России и Китая остается открытым. В частности, отдельного внимания заслуживает более четкая формализация источников вдохновения для продвижения идей публичной дипломатии двух стран. Также в более детальной проработке нуждаются инструменты, которые позволяют России и Китая усиливать совместную информационную политику с акцентом на Глобальный Юг.
Таким образом, цель статьи заключается в изучении особенностей реализации публичной дипломатии на примере России и Китая.
Россия и Китай, безусловно, пытаются продвигать и проецировать себя на более выгодные позиции в мире, действуя совместно по определенным вопросам и проектам, например, в рамках Шанхайской организация сотрудничества и объединения БРИКС. У двух стран действительно много общих стратегических целей, и после введения Западом санкций против Москвы их партнерство все больше углубляется. Помимо этого, лидеры обеих стран осуждают гегемонию США и рассматривают действия Америки как вызов национальной безопасности и национальным интересам. И китайские, и российские политики предпринимают активные попытки использовать существующие трещины в западных обществах, ослабляя связи между США и их союзниками с помощью информационных операций и других средств. Кроме того, и Кремль, и Пекин стремятся свести на нет критику Запада в адрес их политических режимов (и предполагаемые планы по их свержению), продвигая при этом свои собственные, выгодные правительству нарративы.
В тоже время противостояние России и Китая с западным миром негативно сказывается на их способности эффективно и убедительно общаться с помощью традиционных международных СМИ (таких как телевидение и газеты), которые должны преодолевать призму стереотипов, предрас-
судков и интерпретации сообщения редакторами и журналистами [3]. С учетом вышеизложенного, в рамках проводимого исследования особого внимания заслуживает сообщения в социальных сетях от российских и китайских лидеров мнений, дипломатов, правительственных чиновников и связанных с государством СМИ в Twitter, Facebook, YouTube, на спонсируемых государством сайтах, а также в ходе брифингов МИД.
Однако, несмотря на схожесть и общие нарративы в публичной дипломатии двух стран, также существуют векторы, по которым их позиции расходятся, поскольку на первый план выходят национальные интересы. Поэтому представляется целесообразным рассмотреть примеры публичной дипломатии России и Китая по схожим и антагонистичным позициям.
Итак, общим для публичной дипломатии Китая и России являются позиции относительно военного конфликта в Украине и противостояния с США. Анализ информационных сообщений позволяет утверждать, что в последние годы наблюдается рост совпадения паттернов, продвигаемых российскими и китайскими официальными лицами и структурами. Часто об этом говорят как о том, что Китай перенимает предпочитаемый Россией язык и образы о ситуации в Украине. Но в тоже время можно часто наблюдать, что этот процесс является двусторонним, когда российские официальные лица также увеличивают свое взаимодействие с китайскими коллегами в Интернете, иногда для подтверждения своих тезисов, но также потому, что их мировоззрение по определенным темам тесно совпадает. Одним из показателей, который доказывает это явление является количество ретвитов китайских официальных лиц от российских официальных лиц и наоборот.
Так, за первые четыре месяца 2022 года было зафиксировано почти в три раза больше ретвитов китайских дипломатов из российских источников, чем за тот же период 2021 года. В основном это связано с усилением российских государственных СМИ, но также эта ситуация проявляется и на дипломатическом уровне. В качестве примера можно привести посольство Китая в Париже, которое несколько раз ретвитило сообщения российского посольства в Париже, в том числе по таким чувствительным темам, как военные преступлений в Украине.
При более детальном рассмотрении сходства между приемами публичной политики России и Китая в ходе проведения информационных операций можно отметить две схожих черты. Первая — это набор методов, используемых обеими странами для подавления внутреннего инакомыслия в Интернете и усиления проправительственных посланий. В последние годы Москва и Пекин независимо друг от друга разрабатывали и внедряли для этих целей целые армии ботов. В последнее время эти боты с разной степенью успешности адаптируются и перепрофилируются для проведения
операций по оказанию информационного влияния на глобальной арене. Второй схожей чертой является применение стратегии публичной дипломатии, разработанной США в период первого президентского срока Барака Обамы, к собственным реалиям и нуждам. Исследовательские интервью показывают, что и Россия, и Китай внимательно изучали инструментарий американской цифровой дипломатии и адаптировали его одновременно -но независимо друг от друга [4].
Использование «фабрик троллей», давно применяемых для оказания давления на критиков режима президента РФ Владимира Путина в Интернете, сегодня стало обычным и хорошо задокументированным явлением в информационных операциях в отношении уже иностранной аудитории. Эта часть арсенала российского правительства была задействована во многих зарубежных контекстах после президентской кампании 2016 года в США.
У Пекина есть своя армия интернет-троллей, которая была создана независимо от московской и фактически предшествовала российскому аналогу в качестве инструмента для атаки на инакомыслящих в Интернете. Проправительственные интернет-активисты в Китае, продвигающие идеи правящей Коммунистической партии (известные как так называемая «партия 50 Cent»), были постоянной частью китайской интернет-культуры, начиная с 1990-х годов. На фоне ужесточения правил пользования Интернетом и других мер, направленных на ограничение присутствия диссидентов в сети, китайские прорежимные активисты уже давно занимаются продвижением идей, поддерживающих политику правительства на международной арене. Некоторые из них также вступают в конфликт со сторонниками Тайваня и зарубежной китайской диаспоры на интернет-форумах и в социальных сетях по ряду вопросов, включая ситуацию с правами человека в Китае.
Примером, когда публичная дипломатия России и Китая имеет расходящиеся векторы, являются вопросы «картирования Евразии».
Китай, стремясь укрепить свои позиции в Евразии запустил инициативу «Пояс и путь». Для ее продвижения в публичной дипломатии используется лексика, которая позволяет вписать китайскую внешнеэкономическую политику в благожелательный рассказ о возрождении древнего Шелкового пути для воссоединения евразийских торговых потоков. Это также является контрнарративом алармистским заявлениям об опасности «подъема» Китая и его якобы ревизионистской повестке дня на глобальном уровне.
Россия же продвигает в этом регионе политику «Большой Евразии», как отражение постепенного ухудшения российско-западных отношений. Поэтому в публичном пространстве реакция России была направлена на многостороннее, по возможности, взаимодействие Китая с Центральной Азией, подчеркивая при этом собственный дискурс «Большого евразий-
ского партнерства» [5]. Эти сообщения призваны размыть влияние Китая в более широкое, панконтинентальное видение диалога между многонациональными организациями и платформами и перевесить чащу весов в пользу России в этом региональном соперничестве.
Таким образом, подводя итоги, отметим, что публичная дипломатия является неотъемлемым элементом политики России и Китая на международной арене. Проведенный анализ позволил установить наличие общих стратегий, приемов и методов, которые используются в публичной дипломатии двух стран. Они, в частности, касаются укрепления политических режимов, противостояния с оппозицией, продвижения антизападных посланий. В тоже время, есть сферы, в которых публичная дипломатия России и Китая имеет противоположное направление, к примеру это вопросы, связанные с доминированием в Евразии.
Библиографический список:
[1] Су Ш. Публичная дипломатия как инструмент политического китайско-российского взаимодействия //
Вопросы национальных и федеративных отношений. 2022. Т. 12. № 12 (93). С. 4770-4778.
[2] Marcel Schliebs, Hannah Bailey, Jonathan Bright, Philip N. Howard China's Public Diplomacy Operations.
Understanding Engagement and Inauthentic Amplification of PRC. Diplomats on Facebook and Twitter // Dem.Tech Working Paper. 2021. May 11. 41 р.
[3] Крылов Н.М. Современное концептуальное построение системы публичной дипломатии России как
фактор обеспечения информационной безопасности // Вестник ученых-международников. 2023. № 1. С. 74-83.
[4] Simeng Y. Russian digital diplomacy towards China in the context of the Russian special military operation in
Ukraine: the instance of the official Weibo account of the embassy of the Russian federation in China // Vest-nik Volgogradskogo Gosudarstvennogo Universiteta. 2023. Vol. 28. № 3. P. 76-84.
[5] John Morgan W. Soft power, public diplomacy, and modernity in China and Russia // Eurasian Geography and
Economics. 2023. P. 76-83.
Reference
[1] Su Sh. Public diplomacy as an instrument of political Chinese-Russian interaction // Issues of national and
federal relations. 2022. Vol. 12. № 12 (93). P. 4770-4778.
[2] Marcel Schliebs, Hannah Bailey, Jonathan Bright, Philip N. Howard China's Public Diplomacy Operations.
Understanding Engagement and Inauthentic Amplification of PRC. Diplomats on Facebook and Twitter // Dem.Tech Working Paper. 2021. May 11. 41 p.
[3] Krylov N.M. Modern conceptual construction of the Russian public diplomacy system as a factor in ensuring
information security // Bulletin of international scientists. 2023. № 1. P. 74-83.
[4] Simeng Y. Russian digital diplomacy towards China in the context of the Russian special military operation in
Ukraine: the instance of the official Weibo account of the embassy of the Russian federation in China // Vest-nik Volgogradskogo Gosudarstvennogo Universiteta. 2023. Vol. 28. № 3. P. 76-84.
[5] John Morgan W. Soft power, public diplomacy, and modernity in China and Russia // Eurasian Geography and
Economics. 2023. P. 76-83.
Анабуд
Магистрант. Чжуннаньский университет экономики и права.
Публичная дипломатия как тренд в современных политических отношениях: опыт России и Китая Аннотация. В статье рассмотрены особенности публичной дипломатии, ее методы и приемы, которые используются Россией и Китаем в современном международном пространстве. В процессе исследования выделены схожие и отличительные черты коммуникативных стратегий двух стран, приведены конкретные примеры и сферы взаимодействия.
Ключевые слова: публичная дипломатия, Китай, Россия, Интернет.
Anabud
Master's student. Zhongnan University of Economics and Law.
Public diplomacy as a trend in modern political relations: the experience of Russia and China Abstract. The article considers the features of public diplomacy used by Russia and China in the modern international space. In the process of the research the similar and distinctive features of communicative strategies of the two countries are highlighted, specific examples and spheres of interaction are given. Key words: public diplomacy, China, Russia, Internet.
