CC BY
7313. Mancia G., Fagard R., Narkiewicz K. et al. The Task Force for the management of arterial hypertension of the European Society of Hypertension (ESH) and of the European Society of Cardiology (ESC). Journal of Hypertens. 2013; 31 (7): 1281-1357.
14. SHEP Co-operative Research Group. Prevention of stroke by antihypertensive drug treatment in older persons with isolated systolic hypertension. Final results of the Systolic Hypertension in the Elderly Program (SHEP). JAMA. 1991; 265: 3255-3264.
15. Staessen J. A., Fagard R., Thijs L., Celis H., Arabidze G. G., Birkenhager W. H., et al. Randomised double -blind comparison of placebo and active treatment for older patients with isolated systolic hypertension. The Systolic Hypertension in Europe (Syst-Eur) Trial Investigators. Lancet. 1997; 350: 757-764.
16. Vermeer S. E., Longstret W. T. Jr., Koudstaal P. J. Silent brain infarcts: a systematic review. Lancet Neurology. 2007; 6:611-619
УДК 616.89,159.964.28
психосемантический анализ ночного кошмара и отражение глубинных конфликтов в символике сновидения
Н. С. Ольшевская
Медицинская академия имени С. И. Георгиевского ФГАОУ ВО «Крымский федеральный университет имени В. И. Вернадского», 294006, Бульвар Ленина 5/7, Симферополь,
Россия.
Для корреспонденции: Ольшевская Наталья Сергеевна, кандидат медицинских наук, доцент кафедры психиатрии, психотерапии, наркологии с курсом общей и медицинской психологии, E-mail: olshevskaya.natalya@gmail.com
For correspondence: Natalya S. Olshevskaya, Dr. Sci. Med., Associate Professor, Department of Psychiatry, Psychotherapy, Addiction to the course of general and medical psychology, E-mail: olshevskaya.natalya@gmail.com
Information about authors:
Olshevskaya N. S., http://orcid.org/0000-0003-2267-0956
резюме. Проанализирована символика и семантика кошмарного сновидения пациента с посттравматическим стресовым расстройством. Изучен явный и скрытый символизм сновидения, в котором нашли отражение события психотравмирующего характера, глубинные конфликты, класические комплексы, архетипы, а также инициационные переживания и психодинамические процессы личностного роста. Представлена основная сюжетная линия сновидения. Показана связь между символизмом и некоторыми мифологемами и литературными произведениями.
Ключевые слова: кошмарные сновидения, символика сновидений, семантика сновидений.
psychosemantic analysis of a nightmare and a reflection of the deep conflicts in the symbolism of dreams.
Olshevskaya N. S.
summary. The symbolism and semantics of the nightmares of a patient with post-traumatic stress disorder have been analized. The explicit and the hidden symbolism of dreams, which reflected the events of a traumatic nature, deep conflicts, classic complexes, archetypes, as well as first experiences and psychodynamic processes of personal growth have been studied. The storyline of the dream has been presented. The relationship between the symbolism and some of the myths and literary works has been shown.
Keywords: nightmares, symbolism of dreams, meanings of dreams.
Интерпретация символики сновидений являлась предметом интереса исследователей на протяжении всей истории человечества. Увеличение количества визуальной информации в современном обществе (телевидение, компьютерные игры, интернет) и ее агрессивный контент привели к значительным изменениям психопатологии и увеличению числа случаев ночных кошмаров [1]. Кошмарные сновидения входят в структуру парасомний неорганической этиологии (F51.5, МКБ-10) [2]. Сновидения, типологически соответствующие кошмарным, встречаются в структуре множества психических и соматических заболеваний, часто являясь одним из ведущих симптомов. Частота ночных кошмаров, их стереотипизация, оказывают дестабилизирующее влияние, препятствующее нормальному социальному функционированию личности.
Согласно обзору С. Фландерс (1999), по мнению З. Фрейда (1931) работа сновидения состоит в удовлетворении и одновременной маскировке бессознательных желаний. Ferenczi (1931) считал функцией сновидений попытку уладить травматические переживания. С точки зрения French и Fromm (1964) сновидение - способ разрешения проблемы. Greenberg R. и Pearlman (1975), Palomo (1978) видят в сновидении интеграцию нового понимания с установившимися структурами [3].
Одной из наименее разработанных проблем современной клинической психиатрии является анализ символики и семантики ночных кошмаров [1], а также установление связи их символизации с психическим расстройством, хотя предварительные данные по этому вопросу встречаются в форме отдельных психоаналитических описаний [1, 4]. При анализе сновидения мы исходили из представления о многозначности символов, учитывая следующие круги их интерпретации: биологического, культурологического, психоаналитического, психологического, интерперсонального [1].
Целью настоящего исследования явилось изучение содержания кошмарных сновидений пациентов, явного и скрытого их символизма, отражения в семантике кошмаров событий психотравмирующего характера, глубинных конфликтов, класических комплексов, архетипов, инициационных переживаний и психодинамических процессов личностного роста, а также установление возможной логической связи между символизмом сновидения и содержанием переживаний.
Материал и методы исследования
Материал исследования составили отчеты о кошмарных сновидениях 100 респондентов (63 женщин и 37 мужчин; 20-40 лет). Нозологические формы представлены: аффективными расстройствами настроения (F3); невротическими, связанными со стрессом и соматоформными расстройствами (F4); поведенческими синдромами, связанными с физиологическими нарушениями и физическими факторами (F5) (согласно МКБ-10) [2]. В исследование не включались пациенты с синдромом ночных кошмаров при других расстройствах. Исследование проводилось на базе отделения неврозов КРКПБ № 1.
В исследовании использовались клинико-психопатологический метод и метод толкования сновидений (в рамках ортодоксального психоанализа). Отчеты о сновидениях фиксировались путем аудиозаписи.
Клинико-психопатологический метод основывался на расспросе (анализ жалоб, в том числе сомнологического характера, сбор анамнестических сведений жизни и болезни пациента), наблюдении (оценивалось как невербальное, так и вербальное поведение), описании психического, соматического, неврологического статусов с последующим выставлением диагноза и назначением плана обследования и лечения, а в дальнейшем с оценкой динамики состояния.
При анализе сновидений мы опирались на следующие основные принципы. В сновидении представлены: отражение реальных событий, в том числе психотравмирующего характера; отражение желаний и фантазий, в том числе связанных с интрапсихическими и интерперсональными конфликтами; отражение психодинамических процессов личностного роста; символика инициационного характера; символика, отражающая классические комплексы; символика, описывающая архетипы; символика, воплощающая переживания сексуального характера; феномен «сновидения в сновидении»; количество сюжетных линий; завершенность или незавершенность сюжета сновидения в целом; преобладающая сюжетная линия.
Сюжет сновидения «разбивался» на фрагменты, каждый из которых анализировался в отдельности, затем производился анализ сновидения в целом. При этом пациента про-
сили «объяснить» каждый элемент сновидения первыми пришедшими в голову словами, то есть с помощью свободных ассоциаций. Благодаря этому с каждым отдельным элементом сновидения вызывался ряд других - «заменяющих» представлений, при помощи которых появлялась возможность расшифровать его скрытый смысл [5, 6].
Символ многогранен, а потому должен интерпретироваться, исходя из контекста биологического, культурологического, психоаналитического, психологического, интерперсонального и других кругов толкования [1]. Поэтому анализ ниже представленного сновидения, не является окончательно завершенным, а должен быть углублен интерпретацией в рамках других семантических категорий.
результаты исследования и их обсуждение
В качестве иллюстрации обсуждаемого подхода представлен отчет о кошмарном сновидении пациента О., 35 лет. Обратился с жалобами на подавленное настроение, раздражительность, конфликтность, навязчивые воспоминания о психотравмирующей ситуации. Сомнологические расстройства представлены трудностью засыпания, частыми ночными пробуждениями, кошмарными сновидениями, сюжет одного из которых стереотипно повторяется. Из анамнеза: наследственность психопатологически не отягощена. Родился в срок от нормальной беременности. Раннее развитие без особенностей. Из перенесенных заболеваний - детские инфекции. Воспитывался суровой, эмоционально холодной матерью (отец умер, когда мальчику было 7 лет). В школу пошел вовремя, успевал хорошо, посещал различные кружки. После окончания средней школы, был призван в ряды вооруженных сил. Отслужив в армии, поступил в медицинский институт, несколько раз отчислялся за неуспеваемость, но «учеба давалась легко, просто ленился». На последнем курсе совершил преступление, семь лет находился в местах лишения свободы. Освободившись, восстановился в институте, женился, в семье ожидается ребенок. Состояние изменилось 2 месяца назад, появились навязчивые кошмары, стал напряженным, конфликтным, алкоголизировался. Диагноз: посттравматическое стрессовое расстройство ^43.1). Ниже представлен текст аудиозаписи отчета пациента о кошмарном сновидении.
«Недавно мне опять приснился ужасный сон. Мне снится, что я уже в зрелом возрасте, где-то лет 45. Со своими друзьями я пошел на охоту в лес. Я жил в каком-то городе, мегаполисе, ну, не очень крупный город, ну такой, примерно как N. Выезжаю на охоту с друзьями. У нас собаки, ружья, мы распределяем роли, кто, где находится, и получается так, что я остаюсь один на какой-то большой поляне со своей собакой, в засаде. Ожидаю за деревьями. В это время наступает полная тьма, тишина, как перед бурей. И на поляну выходит человек, очень высокий, в длинном, черном балахоне. Он медленно подходит ко мне, мой пес при этом очень негативно, скажем так, отреагировал на него, но затем присмирел, прижался к моим ногам, как будто бы испугавшись чего-то. Этот человек подошел ко мне и таким проницательным голосом сказал: «я знаю, кто ты, где ты работаешь, и все твои мысли мне известны, что ты сейчас делаешь мне известно, я все про тебя знаю». Я говорю: «собственно, кто вы такой и что вам здесь надо, что вы хотите от меня?». Попытался объяснить, что я человек занятой, что на охоте, как бы. Но человек сказал, что уже никакой охоты нет, он остановил время. Представился, точно не помню, но я по всем, скажем так, его жестам и властной какой-то его формулировке понял, что это представитель потустороннего мира. Он сказал: «да, ты правильно понял, я Сатана или как там еще называют меня люди, Антихрист, и тому подобное. У меня к тебе есть предложение, но, прежде всего, перед этим, хочу кое-что тебе показать. Да и здесь как-то не удобно на поляне нам с тобой разговаривать. Давай пойдем ко мне!»> Я как-то потерял всякое сопротивление, он полностью подчинил мою волю. Мы пошли. Я пошел один, вернее, без собаки. Подошли к какому-то огромному дереву, дубу, наверное. В котором была огромная такая расщелина, в которую мы зашли. И вдруг, я увидел все. Мы прошли сквозь дерево, и то, что я увидел, все, как бы, было на фотографии, как будто это не живое все, как снимок. И вот, куда я не поведу взглядом, все за моим взглядом превращалось в черно-белое, то есть, стирался цвет Мне стало страшно, я начал оглядываться по сторонам и понял, что еще немножко, и я все превращу в черно-белое, все сотрется, весь цвет И каким-то подсознанием, я боковым зрением заметил, что еще остался какой-то зеленый кусочек на этом снимке, старался туда не смотреть, на всякий случай, мало ли что. Он меня провел какой-то тропой. Мы подошли к какой-то, к какому-то входу подземелья. Ступеньки такие древние, по которым мы спустились, подошли к большим железным кованым дверям, которые распахнулись под его, скажем так, молчаливым руководством И мы попали в какой-то длинный каменный коридор, который освещался факелами. Они, так, не очень ярко горели, но
абсолютно бездымно, никакого дыма не было, даже запаха гари. Мы шли длинным коридором, затем мы подошли к огромным дверям, обитым кожей, таким современным дорогим дверям. Он их открыл, мы зашли в очень удобный, просторный кабинет Он усадил меня в кожаное глубокое кресло и начал рассказывать: «я знаю, что ты работаешь врачом,- я этого сам, в принципе, сам тогда не думал, что такое возможно. Ну вот, он говорит: «ты работаешь врачом, и меня интересует одно. Как ты знаешь, у нас идет борьба за души, между Богом и мной, поэтому у меня к тебе такое конкретное предложение, долго не будем говорить. Люди, которые на грани жизни и смерти, в этот момент идет борьба за их души, если я буду стоять у его изголовья, то этот человек мой, то есть, ты уже не принимаешь, не применяешь никаких реанимационных действий, оставляешь его умирать. Если я стою у ног, значит, ты спасаешь этого человека, потому что он еще не исполнил свое полное предназначение на этой земле, и как дальше будет его судьба складываться, зависит уже от Бога. Взамен я предлагаю тебе успехи в карьере, повышение по службе, все блага земные, какие ты только не пожелаешь, загородный дом, виллы, машины, все, в общем, что ты не пожелаешь, все естественным путем, с неба ничего не свалится, ну, тебе я просто помогу. Предоставлю такие возможности, люди будут идти навстречу, и ты достигнешь очень многого. На это, на размышления, я тебе даю семь лет Я понимаю, что это - очень сложное предложение, ты сразу не можешь принять решение». Я говорю: «а как же я дам знать»? - Он отвечает: «я узнаю о принятом тобой решении, а теперь мы с тобой расстанемся»>. В ту же минуту я оказался на том же лугу, на котором мы с ним встретились. Собаки уже не было. Лес очень изменился. У меня такое было впечатление, что прошло очень много лет Я вышел на дорогу, на которой, по которой ездили абсолютно странные машины, очень, ну, которых я раньше не видел. В итоге, я очень долго искал свой дом, не нашел его, но нашел свою клинику, в которой, якобы, работал, узнал многих людей, которые там остались, которых я знал молодыми. В общем, по моим подсчетам прошло около 30-40 лет И, естественно, что я свой внешний облик не изменил, а люди, конечно, постарели. И рассказали мне такую историю, что, якобы, меня разорвал медведь, я потерялся где-то в лесу. Моя жена меня долго ждала, оплакивала, но время берет свое, она вышла замуж за какого-то иностранца, немца, по-моему, уехала в Германию, за рубеж жить. И примерно раз в году приезжает на могилу. Вот в состоянии такого страха я понял, что случилось непоправимое, что я потерял, в принципе, все. Ну, и начал, конечно, думать, что мне делать дальше. В состоянии такого вот шока я проснулся»>.
Сюжет сновидения напоминает элементы формирования бредовой фабулы: бредовое настроение, деперсонализация-дереализация, кристаллизация бреда. В частности, отдельные его фрагменты близки к указанным психопатологическим феноменам:
«В это время наступает полная тьма, тишина, как перед бурей. И на поляну выходит человек, очень высокий, в длинном, черном балахоне. Он медленно подходит ко мне, мой пес при этом очень негативно, скажем так, отреагировал на него, но затем присмирел, прижался к моим ногам, как будто бы испугавшись чего-то».
По мнению ряда авторов, развитию бреда часто предшествует напряженное предчувствие надвигающейся катастрофы, необъяснимое мучительное беспокойство, ощущение таящейся повсюду опасности, нависшей угрозы - бредовое настроение [7, 8].
«Этот человек подошел ко мне и таким проницательным голосом сказал, что: «Я знаю, кто ты, где ты работаешь, и все твои мысли мне известны, что ты сейчас делаешь мне известно, я все про тебя знаю», «я как-то и потерял всякое сопротивление, он полностью подчинил мою волю», «мы спустились, подошли к большим железным кованым дверям, которые распахнулись под его, скажем так, молчаливым руководством>. При синдроме Кандинского-Клерамбо, наблюдается симптом открытости мысли - ощущение, что собственные мысли и чувства каким-то образом становятся известны окружающим, ощущение влияния посторонней силы, что сопровождается бредом психического и физического воздействия и (или) бредом преследования [9].
«Но человек сказал, что уже никакой охоты нет, он остановил время», «я увидел, все, как бы, было на фотографии, как будто это не живое все, вот, как снимок. И вот куда я не поведу взглядом, все за моим взглядом превращалось в черно-белое, то есть стирался цвет Мне стало страшно, я начал оглядываться по сторонам и понял, что еще немножко, и я все превращу в черно-белое, все сотрется, весь цвет», ...«собаки уже не было. Лес очень изменился. У меня такое было впечатление, что прошло очень много лет», ..«в общем, по моим подсчетам прошло около 30-40 лет», ...<я свой внешний облик не изменил, а люди, конечно, постарели»>. Описанные фрагменты сюжета напоминают синдром деперсанализа-
ции-дереализации, когда окружающее воспринимается изменённым, чуждым, страшным, в ряде случаев больные говорят, что окружающее похоже на фотографию. Самовосприятие часто тоже изменено. Время замедляется, останавливается, исчезает. Иногда же, напротив бывает чувство, что оно движется необычно быстро [8, 9].
«У нас идет борьба за души, между Богом и мной, поэтому у меня к тебе такое конкретное предложение, долго не будем говорить. Люди, которые на грани жизни и смерти, в этот момент идет борьба за его душу, если я буду стоять у его изголовья, то этот человек мой, то есть, ты уже не принимаешь, не применяешь никаких реанимационных действий, оставляешь его умирать. Если я стою у ног, значит, ты спасаешь этого человека, потому что он еще не исполнил свое полное преднсзначение на этой земле и, как дальше будет его судьба складываться, зависит уже от Бога». Как известно, фабула манихейского бреда заключается в убеждённости пациента борьбы добра и зла - Бога и Дьявола, ареной которой зачастую является сам человек [10].
Все символы в исследуемом сновидении были разделены на следующие группы [4]:
1. Отражение реальных событий, в т. ч. психотравмирующего характера.
2. Отражение желаний и фантазий, в т. ч. связанных с интрапсихическими и межперсональными конфликтами.
3. Отражение психодианмических процессов личностного роста.
4. Символика инициационного характера.
5. Символика, отражающая классические комплексы.
6. Символика, списывающая архетипы.
7. Символика, воплощающая переживания сексуального характера.
Для удобства первоначальная запись сновидения была сведена до связанных между собой символов и знаков: житель мегаполиса - лес - охота - собака - высокий человек в чёрном (сатана) - дуб с расщелиной - реальность как фотоснимок - ступеньки в подземелье - коридор с факелами - просторный кабинет - борьба за души - сделка - 7 лет - 30-40 лет - медведь - скорбь жены.
С аналитической точки зрения, выход из «мегаполиса» означает меняющуюся геометрию сознания, символизирует уход от конкретной ситуации в конструируемую реальность, принятие иной модели «я». Это находит отклик в рамках первой, второй и седьмой групп (после семилетней депривации О. возобновил обучение, вступил в брак, ожидает рождения ребёнка). Лес олицетворяет бессознательное, опушка, поляна - граница между Я и ОНО. Охота в лесу, как и спуск в подземелье, означает погружение в бессознательное для восстановления или прояснения скрытых и вытесненных переживаний или базисного архетипа -вторая, третья, пятая, шестая группы. Далее следует встреча с высоким человеком. Этот символ многогранен и символизирует как Тень, тёмные стороны личности дримера, так и Чёрного волшебника - архетип магического круга, для которого характерно некое высшее понимание ценностей на уровне неразделённости добра и зла [1, 11]. Между тем, эта встреча указывает и на идентификацию с образом отца, конкурирующего с сыном за любовь матери (комплекс Эдипа) [11]. Это подтверждают анамнестические сведения: отец О. умер возрасте 45 лет - виртуальный возраст сновидца. Сочетание в этом фрагменте сновидения двух архетипических структур допустимо рассматривать, как возможную трансформацию одного архетипа в другой, то есть, трикстер/черный волшебник может становиться отцом, и наоборот [1]. Помимо этого, фраза: «Моя жена ... вышла замуж за какого-то иностранца, немца, по-моему»> наводит на воспоминание о другом «немце», обладающем чертами характера трикстера. Именно так М. Булгаков в романе «Мастер и Маргарита» называет Воланда. Собака олицетворяет проводника (в виде собаки представляли Харона - перевозчика в страну мёртвых, с головой собаки или шакала изображались боги и демоны подземного царства, например египетский бог смерти Анубис) [12, 13]. Интересно, что путешествие в Бессознательное начинается с входа в расщелину дуба - символа мужского духа, силы [1]. Это вообще одно из самых сакральных деревьев, с которым связано множество символических пластов: (под сенью мамврийского дуба Аврааму явился Господь; в древней Греции дуб был посвя-щён Зевсу-Громовержцу; священное и ритуальное дерево у кельтов и славян, под ним приносились жертвы; в мистериях Бог-Отец часто выступал под именем или в форме дуба [13]. Прохождение через каменный коридор, в котором находятся факелы с адским огнём - попытки разобраться в глубинных проблемах, символика родоразрешения, возрождения, жизненного познания, которое приходит через погружение в низшие слои бессознательного [1]. Кульминационным моментом сновидения является беседа в кабинете и предложение сделки.
Кабинет по В. Мазину воплощает в себе всю Картину Мира, поскольку он содержит не только всю предыдущую информацию, но и является местом творения новой информации, при этом он находится в преисподней, что соответствует Оно [1]. Борьба за души между Богом и Сатаной, то есть, между Самостью и Тенью - амбивалентное отношение к искушению - ин-трапсихический конфликт, глубокая личностная проблема [14]. Интересно, что на раздумье отводится срок в 7 лет. 7 - число таинств, относящихся к духовной стороне вещей. Семь дней сотворения, семь престолов, семь печатей, семь основных тонов музыкальной шкалы, семь основных цветов, семь смертных грехов, семь единиц в объёме непосредственной памяти и семь объектов в объёме оперативного внимания. 7 = 3 (ум, дух, душа) + 4 (мир) - это мистическая природа человека. Магическая семёрка в культурах различных народов мира имела значение максимума, предела, полноты, ограничения: семь чудес света, семь мудрецов и др. [12, 13]. Даты календаря бессознательного - важнейшие вехи в жизни. В семилетнем возрасте О. потерял отца. Обучение в институте длилось 7 лет. Такое же количество времени пациент провел в изоляции - отзвук психотравмирующей ситуации. Числа - 30-40 - возраст сновидца (ему 35 лет), сумма трёх и четырёх составляет семь. Далее в сюжете сновидения описана смерть от лап медведя - символика инициационного характера. Медведь - тотемное животное многих северных народов, символ связи между землёй и небом (Я - Сверх-Я). Как символ божественного возмездия, медведица упоминается в Библии, в сказании о пророке Елисее. Медведь - одно из животных, связанных с ликантропией. Человек-медведь - распространённый персонаж фольклора разных стран - управлял временем (в берлоге течение времени не замечается, в ней можно проспать всю зиму, как одну ночь, или прожить несколько лет, считая их одной неделей) [13]. В алхимии соответствует nigredo первоматерии и таким образом относится ко всем начальным этапам и к инстинктам, символ опасного аспекта бессознательного. Собственническая, уничтожающая мать [1, 11].
В сновидении доминируют черный и белый цвета («человек в чёрном балахоне», «всё превращу в черно-белое»). Символика сосуществования света и тьмы, наивной и чёрной сторон натуры. Черный - цвет скорби и смерти, мрака и депрессии, а также агрессии. Что-то сокрытое, тёмное, секрет, особенно содержание бессознательного, включая преисподнюю. Тёмный, земной, пассивный принцип Инь. Женский и, следовательно фигура Матери [1]. Интересно, что сам пациент воспитывался ортодоксальной бескомпромиссной матерью -Великая, Ужасная мать. «Мне стало страшно, я начал оглядываться по сторонам и понял, что еще немножко, и я все превращу в черно-белое, все сотрется, весь цвет И каким-то подсознанием, я боковым зрением заметил, что еще остался какой-то зеленый кусочек на этом снимке, старался туда не смотреть, на всякий случай, мало ли что». Зелёный -цвет весны, нового роста, плодородия, природы. Очень часто символизирует бессмертие. В символике католического искусства зелёный цвет был цветом надежды. В космогоническом символизме зелёный указывает на мир, рождающийся в лоне первобытных вод. Мистический, смесь синего и желтого, осуществляющий связь между природным и сверхъестественным. Архетип семейного круга [1, 13].
Описанное сновидение аффективно насыщено, содержит большой объём информации, в том числе, символической, архетипической, имеет сложную структуру текста. В основе его сюжета лежит мифологема сделки, тема творчества Гёте «Фауст», Оноре де Бальзака «Шагреневая кожа», О. Уальда «Портрет Дориана Грея», М. Булгакова «Мастер и Маргарита», братьев Гримм.
Конфликт с Тенью, неприятие наихудшей стороны личности является ключевой причиной глубинного конфликта. Тёмная сторона личности не может быть истреблена лишь одним игнорированием. Наоборот, осознание и принятие Тени нормализуют деятельность всего того, что вытеснено сознанием. Воспитание бескомпромиссной, эмоционально холодной матерью, проекция её убеждений, привело к развитию рационализации, потребность все делить на «черное» и «белое». «Черное» вытеснялось (возможно, в кабинет), в результате чего Тень все больше и больше гипертрофировалась. Метафорическим смыслом сделки является предложение Тени принять ее, то есть, реализовать свои возможности: «взамен я предлагаю тебе успехи в карьере, повышение по службе, все блага земные, какие ты только не пожелаешь,... все естественным путем,... я просто помогу. Предоставлю такие возможности,... и ты достигнешь очень многого». Это же подтверждается «просьбой» стоять «у изголовья пациента» (больной субличности). Проблема состоит и в малой связи с Анимой. В итоге отторжение Тени и недооценка феминной стороны натуры, препятствуют полному раскрытию личности. Может быть, поэтому одна из сюжетных линий приводит сновидя-щего к смерти («меня разорвал медведь»), а жена - Анима (сердечность, уравновешивающая агрессивность) - «оплакивает» невозможность развития истинной Самости.
заключение
Основу психотерапевтической работы составило принятие и примирение всех субличностей пациента. Она состояла в наблюдении сна со стороны и была направлена на осознание структуры сознания (Лнимы, Тени, архетипических конструкций). Симптом был ниви-лирован, сновидение больше не повторялось.
Таким образом, зависимость психопатологических феноменов кошмарного сновидения от глубинных личностных конфликтов отражается в его символизме. Изучение данной символики проливает свет на психогенез симптомов заболевания, что является чрезвычайно важным в разработке конкретных терапевтических и реабилитационных программ.
Литература.
1. Самохвалов В. П. Психоаналитический словарь и работа с символами сновидений и фантазий. Симферополь: Сонат, 1999.
2. МКБ-10. Классификация психических и поведенческих расстройств. Исследовательские и диагностические критерии. ВОЗ, Женева, СПб., 1995.
3. Современные теории сновидений. Под ред.: С. Фландерс. М.: ЛСТ Рефл-бук, 1999.
4. Ганзин И. В. Психосемантическое изучение сновидений у детей с невротическими расстройствами. Таврический журнал психиатрии. 2000; 4 (2): 13-15.
5. Райкрофт Ч. Критический словарь психоанализа. СПб.: Восточно-Европейский Институт Психоанализа, 1995.
6. Лейбин В. М. Словарь-справочник по психоанализу. М.: ЛСТ, 2010.
7. Меграбян А. А. Общая психопатология. М.: «Медицина», 1972.
8. Руководство по психиатрии. Под ред. Л. В. Снежневского. Т. 1. М.: Медицина, 1983.
9. Морозов Г. В. Руководство по психиатрии. М.: Медицина, 1988.
10. Психиатрическая клиника: Учебное пособие для студентов и врачей-интернов. Под ред. проф. В. П. Самохвалова. Симферополь: Доля, 2003.
11. Фрейд З. Избранное.- М.: Внешторгиздат, 1990.
12. Керлот Х. Э. Словарь символов. М.: REFL-book, 1994.
13. Шейнина Е.Я. Энциклопедия символов. М.: ЛСТ, Харьков: Торсинг, 2002.
14. Юнг К.Г. Лрхетип и символ.- М.: Ренессанс, 1991.
References
1. Samohvalov V. P. Psihoanaliticheskij slovar' i rabota s simvolami snovidenij i fantazij.- Simferopol': Sonat, 1999.
2. MKB-10. Klassifikacija psihicheskih i povedencheskih rasstrojstv. Issledovatel'skie i diagnosticheskie kriterii. VOZ, Zheneva, SPb., 1995.
3. Sovremennye teorii snovidenij. Pod red.: S. Flanders. M.: AST Refl-buk, 1999.
4. Ganzin I. V. Psihosemanticheskoe izuchenie snovidenij u detej s nevroticheskimi rasstrojstvami. Tavricheskij zhurnalpsihiatrii. 2000; 4(2): 13-15.
5. Rajkroft Ch. Kriticheskij slovar' psihoanaliza. SPb.: Vostochno-Evropejskij Institut Psihoanaliza, 1995.
6. Lejbin V. M. Slovar'-spravochnik po psihoanalizu. M.: AST, 2010.
7. Megrabjan A. A. Obshhaja psihopatologija. M.: Medicina, 1972.
8. Rukovodstvo po psihiatrii. Pod red. A. V. Snezhnevskogo. T. 1. M.: Medicina, 1983.
9. Morozov G. V. Rukovodstvo po psihiatrii. M.: Medicina, 1988.
10. Psihiatricheskaja klinika: Uchebnoe posobie dlja studentov i vrachej-internov. Pod red. prof. V. P. Samohvalova.- Simferopol', 2003.
11. Frejd Z. Izbrannoe. M.: Vneshtorgizdat, 1990.
12. Cirlot J.E. A Dictionary of Symbols (2nd ed.) (J. Sage, trans.). New York: Philosophical Library, 1971. http://www.amazon.com/dp/B 000LRT70Q/ref=cm_sw_r_pi_dp_5gHHvb05G14NT
13. Shejnina E. Ja. Jenciklopedija simvolov. M.: AST, 2002.
14. Jung K. G. Arhetip i simvol. M.: Renessans, 1991.
