CC BY
21
Gerechtigkeit für sich aufzufordern, und hatte die Freude, zu sehen, daß sie ihn, in diesem Vorsatz, aus voller Seele bestärkte. Здесь мы видим особую склонность представителей немецкой нации к установлению справедливости. Женщина, мать семейства, поддерживает мужа, одобряя его в установлении справедливости даже столь кровожадным путём.
5) Geh, Herse, geh zu Bett, laß dir eine Flasche Wein geben, und tröste dich: dir soll Gerechtigkeit widerfahren! Из этой фразы вытекает, что он жил идеей достичь справедливости, которая принесла столько горя его окружению.
6) Das Rechtgefühl aber machte ihn zum Räuber und
Mörder.
Таким образом, мы смогли проследить, что главный герой повести Генриха фон Клейста Михаэль Коль-хаас сам является носителем идеи справедливости, которая стала для него жизненной потребностью, однако, обострённое чувство добиться справедливости привело к её грубейшему нарушению.
Контекстуально-лингвопрагматическая интерпретация высказывания выявляет направление его вектора, который отражает определенную социальную функцию, выполняемую этим высказыванием. При этом макроконтекст может кардинально изменить первоначальное направление вектора смысловой единицы, заданное микроконтекстом. Так, положительно окрашенная лексема в определенном макроконтексте может служить деструктивным целям, или слово с нейтральным значением может приобрести негативный оттенок. В последнем случае мы имеем дело с разновекторностью лексической единицы как ее способностью реализовывать различные социальные функции (т.е. приобретать разные векторы) в
зависимости от общего контекста. Тематика произведения Генриха фон Клейста «Михаэль Кольхаас» заинтересовала нас в том отношении, что она может служить как бы ключом к пониманию устремлённости немецкой менталь-ности к постижению и достижению справедливости.
Библиография:
1. Ван Дейк Т.А. Язык. Познание. Коммуникация / В.И. Герасимов; пер. с англ., сост. Петровой В.В. - М.: Прогресс, 1989. - 312 с.
2. Верклер Г.А. Герменевтика [Электронный ресурс] - URL: http://www.reformed.org.ua/2/210/4/Virkler
3. Дергунова А.А. Структурно-смысловые и прагматические аспекты текстов новостей в различных формах немецкоязычных СМИ. Автореф. канд. дис. М., 2012, 20с.
4. Рахманкулова И.-Э.С. Проявление интенсивности в немецком языке // Филологические науки. Вопросы теории и практики. Тамбов, 2012. №7(18). С. 170-172
5. Синицина М.А. Исследование механизмов аргументирования в современных СМИ для оптимизации методологии проведения лингвистической экспертизы. Автореф. канд. дис. М., 2013, 26с.
6. Синицына М.А. Понятие векторности смысловой единицы в аспекте проведения лингвистической экспертизы текста [Электронный ресурс] / Синицына М.А. // Современные проблемы науки и образования. - 2013. - №1. - URL: http://www.science-education.ru/107-8451
7. Heinrich von Kleist. Michael Kohlhaas: Text und Materialien. Frankfurt am Main: Hirschgraben-Verl., 1984
ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ ПОТЕНЦИАЛ ЖЕНСКОГО ОБРАЗА В КОНТЕКСТЕ ПРОБЛЕМЫ ПОЛОЖИТЕЛЬНОГО ГЕРОЯ ПРОИЗВОДСТВЕННОГО РОМАНА
Анна Анатольевна ГАГАНОВА
Литературный институт им М.Горького. Аспирант. Специальность ВАК 10.01.01
Проблема психологического портрета положительного героя стала ключевой в эволюции производственного романа, что отражено в многочисленных литературных дискуссиях. (Напр.: [1], [3], [5], [7], [13], [15]). Однако, решение так и не было найдено. Признанный художник слова и автор производственного романа "Соть"(1929) Л.Леонов, отмечает: "В многочисленных дискуссиях о так называемом положительном герое... у меня на них как-то никогда не хватало энтузиазма из-за непонимания, из чего готовится сей продукт: из дуба, железа или резины. Весельчак ли это, от юмора и мудрости по любому поводу, в том числе, сомнительному, провозглашающий удалое "ура", ванька ли встанька, на всех крутых поворотах недавней действительности сохранивший оптимизм, здоровье и устойчивость..." [7: С.440]
Литературные эксперименты в создании "положительного героя" ограничивались "прокрустовым ложем" советской критики, которая декларировала, что "изображая передовых людей, искусство создает образцы поведения». [13: С 199]. Именно "плакатный" эпический образ героя - "Прометея", основанный на социальном пафосе,
активно поддерживается критикой. Таков эстетический соцреалистический канон, когда художественность прозы становится "обслуживающей функцией" по отношению к социальной задаче. Литературный критик и социолог А.Янов подметил разрушительную роль советского литературоведения для жанра производственного романа. "Либо и впрямь нет острых драматических коллизий в жизни общества, либо и впрямь не существует в нашей жизни Вальганов и Бахиревых, Дроздовых и Лопат-киных, Мартыновых и Борзовых, Лобановых и Тонковых, - героев, якобы лишь "выдуманных" в ходе неудачных "лабораторных" экспериментов Николаевой, Овечкиным, Граниным... Либо, напротив, не существует того идиллического мира, который по недоразумению называют "жизнью", некоторые из наших критиков." [15:С 221]
Как подметила Н.Драгомирецкая, для героев соцреализма была справедлива установка: "Положительный образ - это характер, проявивший в решающие моменты действия социально ценное человеческое содержание... Отрицательный образ - это характер, все человеческое в
котором в решающие моменты сюжетного действия социально обесценено". [3: С 117]
Критик А.Хватов пишет: "Задача подлинного искусства - показать советского человека, нашего современника во всем блеске и благородстве его мыслей и чувств, изобразить его яркую и сильную натуру, не оскорбить его красоту крохоборческим фиксированием мелких изъянчи-ков." [13: C 201]. Закономерен риторический вопрос критика и социолога А.Янова: "Так вот, вопрос состоит в том, откуда в действительности, полной одних "вдохновенных песен" берутся Вальганы? Или Тонковы? Или Денисовы? Но если все эти воинствующие "враги прогресса" лишь "мелкие изъянчики", то из-за чего же подняла такой шум Галина Николаева? В чем смысл борьбы Бахирева? Ведь и впрямь воюет он с ветряными мельницами! [15: С240].
Таким образом, проблема положительного героя -это, одновременно, и проблема отрицательного героя. Советская этика, предписывала проводить знак равенства между "положительным героем" и "общественно полезной личностью". Словами Л.Леонова: "Невольно возникают образы Прометея и Атланта, Икара и Геракла... Нет, "хорошесть" литературного или театрального героя достигается не усердием, либо косметическим мастерством автора, она достигается в результате борьбы хорошего с дурным в самой душе нашего героя." [7: C 438]
Исключения из правила редки. Ярким примером, когда "положительность" и "отрицательность" героя проявляются в морально-психологической структуре личности, а не ее социальной функции на заводе, является роман "Сладкая каторга" Н.Ляшко. Здесь "отрицательность" персонажа проявляется не в ситуации "классовой борьбы", а в контексте психологического, морального выбора. Из заводского лидера, положительного героя, Степан Шевар-дин становится отрицательным персонажем, которому справедливо мстят за преданную невесту Татьяну Завьялову товарищи по работе!" [9].
Анализируя образ положительного героя, особое внимание следует уделить женским характерам. Именно женский образ, как утверждал еще Ю.Лотман, обладает особым художественным потенциалом, поскольку именно женские образы связаны с поэтикой и характеризуются созидательным началом. "Характер женщины весьма своеобразно соотносится с культурой эпохи... характер женщины - один из самых чутких барометров общественной жизни." [8:С 47]. И вот, вывод Ю.Лотмана, особенно значимый для нашего жанра: "женский образ дал литературе положительного героя. Именно здесь сформировался художественный (и жизненный) стереотип: мужчина - воплощение социально типичных недостатков, женщина - воплощение общественного идеала" [8:С48]. Анализируя женские образы в русской литературе, Ю.Лотман подчеркивает лейтмотив противопоставления героизма женщины духовной слабости мужчины. Именно это мы наблюдаем в романе И.Эренбурга "День Второй", когда Ирина учит Володю Сафонова жизни: "Володя, дорогой мой! Я иду навстречу жизни, и я никак не обольщаюсь насчет того, что мне предстоит. Это не тихая обитель, но настоящее пекло. Работа трудная и неблагодарная. (...) Ты знаешь, я часто думаю, в какое великое время мы живем! Это не слова из газет, но мое чувство!" [14:C102]
Женский образ как основа художественной поэтики, в производственном романе почти не встречается, и
выходящие за жанровые рамки исключения, лишь подчеркнут это правило. ("Жень-Шень" М.Пришвина, Оле-ниха Хуа-Лу с человеческими глазами, "Горный мастер" П.Бажова, образ Малахитницы). Зато мы увидим разнообразные версии "эмансипированной женщины".
Феномен "сильной женщины" можно рассматривать как психологический характер и как социальную роль, но это не одно и то же. В нашем жанре социально активный характер женщины нового времени противопоставлен пассивному характеру малограмотной "домостроевской" женщины, символизирующей прошлое, (Н.Ляшко, "Доменная печь"). Женщина, создающая своими руками мир, строящая индустриально сильную страну (В.Кетлинская, "Мужество") противопоставлена домохозяйке, способной лишь к биологической функции продолжения рода. (Н.Ляшко "Сладкая каторга", жена фабриканта Воскобойникова,). Образ феминистки антагонистичен по отношению к социально пассивным женщинам: образу аристократично- сентиментальной барышни (Ольга Зыбина в "Людях из захолустья" А.Малышкина), прагматичной обывательницы (радистка Мотя в "Танкере "Дербент" Ю.Крымова). Но иногда "приземленность" и прагматизм женщины причудливым образом способны вписаться в идеологию эпохи, именно благодаря социальной активности героини. (Феня в романе-хронике "Время, вперед!" В.Катаева).
Мы видим разнообразие женского характера в профессиональной сфере от эмансипированных девушек, активно берущихся за физически тяжелый мужской труд ("Водители" Б.Рыбакова, "Время, вперед!" В.Катаева. "Мужество" В.Кетлинской) до женщин- интеллектуалок и ученых (женские образы у М.Колесникова в романах об ученых-энергетиках, "Искатели" Д.Гранина). Проблематика сильного женского характера обозначена даже в уральских сказах П.Бажова о камнерезах, в обобщенных фольклорных образах Катерины и Малахитницы ("Каменный цветок", "Горный мастер").
На раннем этапе развития жанра мы видим разнообразные женские характеры, представляющие собой конфликт ценностей "домостроевского" и "эмансипированного" женского социальных типов, а также антагонизм вектора "прошлого" и "будущего". У редких авторов "домостроевская" проблематика раскрыта через личностную систему ценностей. Так, жена доменщика (Н.Ляшко, "Доменная печь") раскрывает свой характер собственницы, настроенной приумножать достаток и комфорт усилиями мужа. "На примусе чайник забулькал. Она отодвинула стакан и еще громче: "Что ты! Водой живот мой полощещь! Другие вон кофеи с маслами-сырами пьют, дома загребли, в шелка оделись, в автомобилях катаются, а мне что? шиш с маслом? (...) Все для людей делал? Ну и целуйся с ними?!" [10: С 219].
Типаж "домостроевской" женщины "прошлого века" из "Доменной печи" Н.Ляшко, и близкий ему образ Натальи Увадьвой из "Соти" Л.Леонова контрастирует с женщиной нового времени, сумевший освоить химическую науку (Сузанна из "Соти"), закончившей курсы вождения трактора (Ольга Зыбина, "Люди из захолустья" А.Малышкина), взявшей на себя общественные заботы по созданию дома-коммуны и защиты прав женщин (Василиса, - А.Коллонтай "Василиса Малыгина"), восстановления завода (Даша Чумалова, - Ф.Гладков "Цемент").
Мы видим контрастное изображение зависимых от мужчин, ограниченных домашними интересами, женщин (жена мастера-доменщика, Н.Ляшко, "Доменная печь", Наталья Увадьева - "Соть" Л.Леонова, Клавдия - жена Листопада, В.Панова "Кружилиха") и самостоятельных, решительных, энергичных (В.Кетлинская, "Мужество", романы об ученых М.Колесникова и Д.Гранина). Мы видим процесс социализации женщины. (Надежда Сергеевна Дроздова, "Не хлебом единым" В.Дудинцева; Ольга Зы-бина, "Люди из захолустья" А.Малышкина). Однако, сама тема женской социализации была раскрыта через политизированную проблематику эмансипации.
Многие женские характеры раннего "канонического" производственного романа отличались феминизмом, т.е. женщина не дополняла мужской характер, а конкурировала с ним. В некоторых произведениях начала века, женские образы более мужественны, нежели мужские. Так, например, в повести А.Коллонтай "Василиса Малыгина" (1924) героиню чаще всего именуют по-мужски, - Вася. Стилистически мужественность Василисы, подчеркивается глагольной формой. "Ранним утром красноармеец принес ей записку. От Володи. "Вася! Жена моя! Товарищ мой любимый! (...) Пускай расстреляют!". Прочла еще раз записку. Поцеловала. Сложила аккуратно. Спрятала в кошелек. За дело теперь! Володю выручать! Хлопотала. Бегала. Волновалась. Натыкалась на бюрократию, на равнодушие людское. Духом падала. Надежду теряла. И снова силы собирала. Бодрилась и заново принималась воевать!". [6: С 65].
В женских эмансипированных образах встречались и авторские "перегибы", героиня выполняла работу, которая и не каждому-то мужчине по силу. Например, в "Большом конвейере" Я.Ильина описана девушка Ксения, которая не только лихо водит "Форд" по любым дорогам, но еще и лихо меняет на "Форде" в одиночку, с помощью примитивного домкрата, лопнувшие колеса. "Ксения вылезла осмотреть шины. Так и есть - правая задняя села. (...) Приподняв сидение, Ксения вытащила из ящика запасную камеру, насос, домкрат, гаечный ключ. [4: С 24].
Эволюция женского образа в нашем жанре идет, к сожалению, не по линии углубления психологизма женского портрета, (воля, интеллект, порядочность, ответственность), а по линии социальных функций, (работоспособность, коммуникабельность, физическая выносливость, лидерские качества). Образ феминистки противопоставлен образу "содержанки", домработницы. Это характерно для "воспитательного" канона жанра. А.Фадеев продолжает проблематику "феминизма", в набросках к "Черной металлургии", иронизируя над женщинами- домохозяйками. "Никогда еще Кристина с такой силой отчаяния не сознавала своего ужасного поражения в жизни. (...) Люди идут на работу. А она, Тина уже не могла быть участницей этого торжества. "Как все это получилось?" - Спрашивала она себя, и стыдилась ответить. День домашней хозяйки входил в свои права". [12; С 406]
Проблематика равноправия женщины и мужчины станет актуальной для всей эволюции жанра, в том числе и для периода НТР. "Неравноправие было и есть, - сердито сказала Марина. - Изобретают всякие приборы и реактивные самолеты, а женщины моют посуду и перебирают бруснику. Вот, вы, ученые, что сделали, чтобы освободить женщину?" [2; 424]
На позднем этапе развития жанра мы увидим противопоставление женщины интеллектуального склада, интересующейся миром, повышающей свою образованность (Марина в "Искателях" Д.Гранина)- обывательнице, пренебрегающей образованием и заботящейся лишь о дорогой одежде и обуви (Лида Вараксина, В.Липатов). Жизненная реальность подсказывала авторам ярких романных героинь, однако, художественный потенциал женского образа так и не был реализован. Мы это связываем с акцентом авторов на социальные черты образа, а не на психологические, раскрывающие личностную систему ценностей, интеллекта, воли и чувств.
Темы, способные вдохнуть дыхание в жанр, оказались табуированы критикой. Влияние советской критики на литературный процесс оборачивается кризисом производственного романа. Критик В.Архипов историю любви героев "Битвы в пути" Галины Николаевой расценивает как писательскую неудачу, поскольку "пафос героя подтачивается, и плесень хибары начинает покрывать самого героя"[1: C 178]. Но критика отвергла все, что не соответствовало "каноническому лекалу" жанра, или, согласно метафоре Катарины Кларк, "вербальной иконе" с политическим подтекстом. [5: C 578]. Сегодня мы видим у Г.Николаевой реалистичные женские характеры, выстроенные не как "социально значимые", а непосредственно как характеры психологические: сильная, доброжелательная, волевая женщина - профессионал Тина Карамыш, и - трусливая, безвольная мещанка, озабоченная лишь достатком и комфортом, домохозяйка Катя Ба-хирева:
"Бахирев не тревожился о Тине, он лишь тосковал по ней, и завидовал всем кто увидит ее светлые глаза, ее улыбку, ее нужную и чуть горьковатую, но такую освежающую иронию. - "Не уходи!" - Плакала Катя. - Я не в силах жить без тебя. Я не буду жить без тебя (...) Уже не с жалостью, но с ожесточением взглянул Бахирев на бессильное тело жены. - "Тина уходит. Ради меня. А эта никого не пощадила! Ни о ком, кроме себя не в силах подумать! Как с такой жить?!" - Катя начала рыдать еще громче (...) Если б это было возможно, - оставить ее! Расстаться с ребятами, оставить их во власти этой рыхлой и подавленной женщины? Во власти уныния и бессилия?" [11: C 632 ].
Социолог и критик А.Янов подметил: "В жизни конфликты существовали, а в "производственном романе - нет. В критической концепции А.Хватова, И.Рябова и А.Власенко нет ни слова о художественной задаче исследования реальной жизни. Вместо этого - метафизические разглагольствования об соцреалистическом идеале. В результате, жизнь оставалась драматичной, а производственный роман - не жизненным". [15:C 250]
Художественная специфика образа героя для жанра производственного романа имела огромное значение, но, несмотря на многочисленные дискуссии, ни критики, ни писатели не сумели найти конструктивных решений. Этот "камень преткновения" замечательно прокомментировал Л.Леонов: "Видимо, от художника требовался кибернетический аппарат, бесполый и безличный, без ошибок и промахов, потому что без адреса и даты, программированный на высшую степень благонадежности, нечто вроде мифического рабочего Васи-лия.(...) Так создавался универсальный, схоластический штамп, эталон для отливки алюминиевых рублей с такими
разными профилями, имевших обязательное хождение наряду с золотой валютой классики." [7: С 440]. ЛИТЕРАТУРА.
1. Архипов А. От «проблемы» (Заметки при чтении романа Г. Николаевой «Битва в пути») //жур. Нева. - Л., 1958. - № 1. - СС. 177-182.
2. Гранин Д. Искатели, роман / М-Л: Советский писатель, 1960, - 488с.
3. Драгомирецкая, Н. В. Автор и герой в русской литературе Х1Х-ХХ вв. /АН СССР, Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького. - М.: Наука , 1991. - 379 с.
4. Ильин Я., Большой конвейер, роман / М: ОГИЗ Молодая Гвардия, 1934, - 340с.
5. Кларк К. Положительный герой как вербальная икона //Соцреалистический канон, сб. статей [под общ. ред. Х. Гюнтера и Е. Добренко]. - СПб: Академ. проект, 2000. - 1040с.
6. Коллонтай А. Василиса Малыгина, повесть // Коллонтай А.М, Большая любовь, авторск. сборник, предисл. А.Иконников-Галитцкий/ М: Азбука-классика, 2008, - 384с.
7. Леонов Л, О театре будущего. / Леонов Л.М., Публицистика /М: Современник, 1997г, 559с..
8. Лотман Ю. Женский мир / Лотман Ю.М., Беседы о русской культуре: быт и традиции русского дворянства / СПб: Искусство, 1997, 400с.
9. Ляшко Н. Сладкая каторга, роман. В 2 кн. /Ляшко Н.Н. Сладкая каторга, Книга 1/ М: Гослитиздат, 1935. - 384 с.
10. Ляшко Н. Доменная печь, повесть / Ляшко Н.Н. Избранное., авторский сборн./ М: Советский писатель, библиотека избранных произведений советской литературы, 1949, -304с.
11. Николаева Г. Битва в пути, роман/ Николаева Г.Е. Собр. соч. в 3т., Т.2 / М: Худож. лит., 1987. - 671 с.
12. Фадеев А. Черная Металлургия, наброски / Фадеев А.В. авторский сборник в 4-х т, Т. 4 / М: Правда, библиотека "Огонек", 1979 - 520с.
13. Хватов А. Пути изображения характера //жур. Нева. - Л., 1959. - № 7. - СС. 199-206.
14. Эренбург И. День второй, роман / Эренбург И. Г., День второй, 2- изд./ М.: Совет. литер. 1934., 256с
15. Янов А. Движение молодого героя. Социологические заметки о художественной прозе 60-х годов / А. Янов // Новый мир. - 1972. - № 7. - СС. 232261
СТРУКТУРНО СЕМАНТИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ ЧЕТВЕРОСТИШИЙ
ЖАНРА «ПИРОЖОК»
незрячей спятившей старухе вчера помог дойти домой а там моими пирожками исписан пол и зеркала БПаеу-а, 14.12.2012
В XXI веке популярность и доступность Интернет технологий способствует появлению новых возможностей и способов коммуникации, в рамках которой происходит интенсивный процесс взаимодействия и модификации жанров. Сюжетные и стилистические признаки новых жанров отражают обобщенные наиболее значимые черты современной эпохи.
В настоящее время в российском интернет-сообществе активно развивается малый поэтический жанр, получивший название «пирожок».
Автором самого первого «пирожка» принято считать Владислава Кунгурова с сетевым псевдонимом а1 cogol. Первый пирожок был написан им в апреле 2003 г. [1]:
когда играют кастаньеты когда звучит пожарный гонг идут по улице солдаты их ружья тёплые как соль... а1 сояо1 09.04.2003 [2]
К одной из известных работ Владислава Кунгурова относится сборник нескладных четверостиший «Каша из космонавта. Пирожки начала века» [3].
Поэт первой половины ХХ века Даниил Иванович
Ивлева Снежана Валерьевна
Кандидат филологических наук, ВГСПУ, г. Волгоград
Ювачев (1905 - 1942) может по праву считаться предком «пирожка» как жанра. К коллекции Даниила Хармса есть поэтические работы, написанные в манере современных «пирожков», наиболее известная из которых, это стихотворение «На берегу стояла сволочь» [4].
Термин «пирожок» (также верно «перашок», от англ. cookies) означает короткое четверостишие, четырехстопный ямб (количество слогов в строках строго 9-8-9-8), без заглавных букв или знаков препинания. Приведем пример «пирожка», который вполне можно назвать образцовым для рассмотрения данного жанра:
мой дядя самых честных правил (9 слогов) когда не в шутку занемог (8 слогов) четыре трупа возле танка (9 слогов) дополнят утренний пейзаж (8 слогов) [5] Как мы видим из приведенного примера, все буквы в «пирожке» написаны кириллицей, одинаковыми шрифтом, имеют одинаковый цвет и величину. В пирожках не используются цифры. Числа прописываются словами.
Для пирожков также характерны некоторые стилистические и сюжетные приёмы, один из которых заключается в том, что персонажей обычно называют по именам: оксана заболела утром к ней вызван лучший терапевт а врач ушел мыть в кухню руки и съел все мясо из борща [6]
В данном четверостишии встречается прижившийся и ставший традиционным персонаж Оксана. Наряду с Оксаной в пирожках часто упоминаются такие
