CC BY
18
ЖУРНАЛИСТИКА И ПСИХОЛОГИЯ
УДК 316.77
Т. М. Артишевская Челябинский государственный университет
ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ МЕХАНИЗМЫ ЗАЩИТЫ ДЕТЕЙ ОТ ПРОТИВОПРАВНОГО КОНТЕНТА В ИНФОРМАЦИОННОЙ СРЕДЕ
Предпринимается попытка обозначить путь развития опасного явления в постсоветском пространстве, несущего разрушение психики ребенка, - ювенальной юстиции как системы влияния на семью в целом. Невозможно выдернуть из общего контекста развития общества только ту часть, которую надо «оздоравливать». Если в «организме» есть «опухоль» в отдельно взятой его части, то в эту «болезнь» включен весь «организм».
Ключевые слова: поведение, механизмы защиты от информации, инстинкты человека, юве-нальная юстиция.
Информационная безопасность детей от противоправного контента является острой социальной темой и рассматривается в настоящее время достаточно широко психологами, социологами, педагогами, культурологами, представителями юрисдикции. Но, несмотря на актуальность вопроса, можно наблюдать беспомощность органов, отвечающих за ее безопасность. В этом вопросе существует глобальная проблема. С одной стороны - сам ребенок не может специально отбирать информацию для развития собственной психики, ее ему преподносят СМК, с другой - СМК направлены на прирост доходов от информации и чем больше потребителей появится, тем выгоднее для источника. Получается замкнутый круг - СМК эксплуатирует инстинкты человека, ведущими из которых является агрессивный и сексуальный инстинкт [3] (для детей это станет противоправным контентом), а общественность ищет от него механизмы защиты [4]. Другими словами, можно ли противостоять влиянию потока информации с сексуальным и агрессивным контентом, против которого и нужна защита для детей? Приведу пример жизненной ситуации, обобщающей поведение подростков, развращенных такого рода информацией.
В этом году нам, жильцам многоэтажного дома, удалось навести относительный порядок в собственном подъезде, куда на протяжение долгого времени можно было зайти любой компании для любого действия. Будь это группы подростков осенью и зимой для «веселого» времяпрепровождения. Будь это желающие организовать попойку со всеми «вытекающи-
ми» отсюда последствиями. Будь это посещение наркоманов, оставляющих «кровавый» след после себя. Нам было страшно за собственных детей, и никто в этой беде помочь нам не мог, пока мы сами, доведенные до отчаянья, не взялись за порядок. Долго и много работали вместе с детьми, тратя безвозмездно время и силы. Теперь в подъезде цветы, картины, столики, украшения из мягких игрушек, уголок для обратной связи с жильцами, календарь, ведро для мусора. Дверь закрыта. Но иногда к нам прорываются в поисках «острых» ощущений подростки, желающие испортить уют.
И вот однажды соседка с первого этажа выследила «банду», уничтожавшую картины, цветы, игрушки и, схватив одного за руку, спросила имя и адрес. В ответ мальчик закричал буквально следующее: «Ты ответишь за насилие надо мною, не имеешь права трогать меня, я пожалуюсь, пусти меня!»
Ребенок усвоил информацию о своей неприкосновенности, но что такое эмпатия - не читал, не слышал, не знает, не умеет проявлять. Он знает свои права, но нигде не почерпнет информацию о своих обязанностях и ответственности за свои поступки. В некоторых семьях сохраняется воспитание в любви к труду и уважении к старшим, но таких семей становится меньше по разным субъективным и объективным причинам. К одной из объективных причин можно отнести создаваемый на государственном уровне орган тотального контроля за семьей с «прозападным» названием - ювенальная юстиция. В настоящее время она состоит из:
• органов опеки для контроля над детьми и семьей в каждом муниципальном образовании. Орган опеки возглавляется главой местной администрации, по решению которого без суда могут отобрать ребенка у родителей;
• комиссии по делам несовершеннолетних, которые состоят при местной администрации;
• социально-психологических центров с психологами и социологами, мнение которых авторитетно для опеки и суда;
• институтов и кафедр ювенальной юстиции, пилотных проектов по отработке работы ювенальных судов и внедрения западных технологий;
• летучих бригад в ряде регионов по контролю за семьей [5].
Внедрение технологии ювенальной юстиции началось в 90-е годы. Но проведенный нами в 2011 году социологический опрос с целью выявления у населения отношения к Закону об этой системе показал, что люди почти ничего о ней не знают. В опросе участвовали 350 человек разных национальностей, статусов, возрастов и гендерных характеристик. В этот список вошли прокуроры, судьи различных судов и люди, не имеющие прямого отношения к юстиции, среди которых редакторы газет, профессора, доценты, преподаватели, студенты разных вузов, представители других профессий и пенсионеры. Респондентам задавалось два вопроса: что вам известно про юве-нальную юстицию в России и проголосовали бы вы за ее существование в России? Получились следующие результаты (см. таблицу).
Как видно из таблицы, народ введен в заблуждение по поводу глобальных органических изменений в нашей жизни. Уже поэтому можно говорить о ликвидации крепкого исторического фундамента, который мог бы стать крепким фундаментом будущего. Но кому-то очень нужно, чтобы вслед за развалом Советского Союза развалилось совершенно все, что напоминало бы о прежнем его существовании.
Самое страшное то, что делается это тихо, за нашими спинами.
Сейчас ювенальную юстицию тихо и без шума пытаются внедрять в России. Закон о ней называется ФЗ № 264736-5 «О внесении изменений в Федеральный закон "Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации" и отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с введением института Уполномоченного при Президенте Российской Федерации по правам ребенка».
Суть закона заключается в переориентировании внутренней государственной политики в области семейных отношений на приоритет прав ребёнка. Это значит, что вводится должность Уполномоченного по правам детей при Президенте. Это фактически легализует всех омбудсменов страны, наделенными определенными функциями. Уполномоченный может:
• получать доступ к любой информации, включающей личную и семейную тайну;
• получить неограниченные права на запрет противодействия этой структуре;
• проводить политику поражения в правах группы граждан, объединённых понятием 'родители'.
Теперь в ювенальную юстицию вошли органы социального надзора за положением ребенка в семье, пропаганда просвещения детей по проблемам здоровья и сексуальное просвещение. Именно под этими «маскирующими» понятиями скрыта ювенальная система, отличающаяся несколькими главными принципами:
Первый - ребенок равен в правах со взрослыми. Про его обязанности ничего не говорится. Он имеет право самостоятельно обращаться в органы за защитой своих прав. Это включает жалобы на родителей в полицию или суд, которые обязаны незамедлительно проверить, как родители исполняют свои обязанности. Но нигде точно не прописано, как должно выглядеть «ненадлежащее» исполнение родительских обязанностей. Детей изымают из семей, вернуть их назад практически невозможно.
Результаты опроса
Респонденты Пенсионеры (от 55 до 72 лет) п=124(%) Молодежь (от 16 до 35 лет) п=118(%) Зрелый возраст (от 36 до 54 лет) п=108(%)
да, я слышал(а) об этом что-то 1,7 12,7 16,2
нет, не знаю 98,3 87,3 83,8
думаю, что это положительное событие 3,2 12,7 24.4
мрачный осадок, но не понимаю 82,5 90,0 75,2
если бы голосовала, то «да» 3,4 12,7 18,3
И к этому подключены органы социального надзора, социальные работники при судах и психологи. Все они находятся вне контроля и подчинения госорганов. Таким образом, при ювенальной юстиции родительские права фактически отменяются - остаются только права детей.
Второй принцип - обязательная организация специальной базы данных о детях. Школьников и малышей в детсадах обязывают вести специальные дневники с оценкой поведения родителей. Дневники проверяются органами соцнадзора.
Третий принцип - сексуальное воспитание детей. Вместо понятия 'пол' вводится понятие 'гендер'. Так же, как вместо понятий 'мама' и 'папа', вводится другой термин - 'биологические родители'. По сути, исключаются понятия 'мальчик' и 'девочка'. Такая половая самоидентификация объявляется вредной. «Усовершенствование» законодательства привело к тому, что браки разрешены с 14 лет, а аборты - с 15 лет без согласия и даже оповещения родителей [6].
Таким образом, «по умолчанию» становятся узаконенными все «детозащитники» в школах, хотя о них нет ни закона, ни постановления. А поскольку появляются люди, связанные общей деятельностью, то речь уже идёт о создании системы - службы надзаконных «экспертов» в сфере семьи, с контрольно-репрессивными функциями, неограниченными правами.
Сейчас Интернет пестрит разнообразной информацией о том, что представляют на самом деле «права на защиту детства» не только в России. Против произвола органов опеки стали выступать жители Германии, Франции, Норвегии, Финляндии и т. д. В благополучной Норвегии, например, детей могут отобрать сразу после родов. Это выгодно многим. Выигрывают от такой работы социальных служб не только их представители, получающие большие зарплаты, но и приемные родители, которые тоже получают достаточно крупную сумму денег [7].
Надо признать тот факт, что проблем, связанных с детством, в нашей стране очень много. Это и беспризорные дети пьющих родителей; это и физическое насилие над ними в семьях; это дети-наркоманы и токсикоманы; это и детская проституция; это и просто проявление детской жестокости и т. д. И эти трудные, иногда «тупиковые» вопросы надо решать. Кто и как это будет делать, было показано на все-
мирной выставке научных достижений «ЭКС-ПО-2010» в Китае.
От имени России был выставлен проект высокотехнологичных «городов для детей». Основной смысл проекта - мобилизация самых разных людей, организаций, возможностей государства и общества для достижения неких поставленных на десятилетия вперед общественно значимых задач. В России этот проект запустили в апреле 2008 года по инициативе Общественной палаты РФ и благотворительного фонда поддержки молодежных инициатив «Мое поколение» при участии Международной методологической ассоциации. Называется этот проект «Форсайт - проект Детство -2030». В этот проект входит:
1) лицензия на «родительство»: «Родители должны регулярно проходить программы повышения своей компетентности». Если «родители имеют низкую квалификационную оценку», они лишаются родительских прав, ребенок помещается в приют;
2) принудительная стерилизация некомпетентных родителей, взамен предлагается «ребенок-робот, который способен имитировать поведение настоящего ребенка;
3) повсеместное введение неких психологических Центров - чтобы дети о своих проблемах рассказывали не маме и папе, а именно в этих Центрах. В будущем эти Центры станут называться «воспитательные сообщества», в которых и будет происходить выращивание «конкурентоспособного человеческого капитала»;
4) принудительная чипизация: способности ребенка предлагается «увеличивать за счет генной модификации и чипизации», «должна быть обеспечена постоянная связь каждого индивидуума с глобальными информационно-управляющими сетями. Наноэлектроника будет интегрироваться с биообъектами (людьми) и обеспечивать непрерывный контроль над их жизнедеятельностью, улучшением качества жизни, и таким образом сокращать социальные расходы государства»;
5) введение обязательного уровня материального обеспечения, несоответствие которому повлечёт изъятие детей по бедности (или невыдачу лицензии на родительство), так как «бедность осложняет воспитание детей, ограничивая родительские возможности по созданию насыщенной развивающей среды вокруг ребенка»;
6) введение принудительной вакцинации и сексуального «просвещения». За летальный исход врачи ответственности не несут.
Одновременно еще не принятый Госдумой закон о ювенальной юстиции уже сейчас позволил изымать детей из семей по следующим показателям:
• непосещение детской молочной кухни;
•жилье в аварийном состоянии;
• квартира требует ремонта или ремонтируется;
• наличие в доме домашних животных;
• аморальное поведение;
• несвоевременное прохождение врачей в детской поликлиники;
• на полу разбросаны игрушки и мусор;
• отсутствие детских игрушек в достаточном количестве;
• ребенок играет с посторонними предметами вместо игрушек;
• ребенок выполняет домашнюю работу: моет посуду, подметает и моет полы, стирает и т. д.;
• ребенок находится на кухне вместе с матерью в процессе приготовления пищи;
• ребенок часто и громко кричит и плачет;
• в холодильнике присутствует не весь ассортимент необходимых ребенку продуктов или продукты просрочены;
• жалобы соседей (или домочадцев) на жестокое обращение с ребенком, в т. ч. анонимные [6].
Можно сказать, что СМК с позиции уже по сути введенного закона каждый день убеждают нас в том, что:
• безнадежно устаревает любовь родителей;
• ребёнок имеет право сам «всё попробовать»;
• нельзя ограничивать его «свободу выбора» и «охранительное» детство (от вмешательства взрослых, вечно пытающихся своим воспитанием нарушить «права ребёнка»);
• «нуклеарная» (обычная) семья должна уступить место законодательно уравненным с нею в правах «новым формам» совместной жизни - «множественным», «гостевым» и другим (например, «однополым») современным семьям;
• скоро более трети населения России будут составлять мигранты, а доля трудоспособного населения в России должна сократиться вдвое в 2016 году по сравнению с 2000 годом [6].
На самом деле в этом направлении нужно рассматривать программы «планирования семьи», через которые насаждается идея юве-нальной юстиции, которая пропагандирует
ранние аборты и целенаправленно растлевает молодёжь с переориентацией её с создания семьи на карьеру и «безопасный секс». Чьи конкретно идеи - никто не может ответить на этот вопрос точно. Мистификация жизни во всех ее проявлениях - это какой-то «бренд» современной России. По словам Михаила Барщевского, наше время - время «просвещенного мракобесия» [1].
«....Символизация любого явления ведет к изменению, формализации, упрощению практик, с ним связанных. Она сопряжена с созданием системы иллюзий, претендующих на статус реальности, но связанных лишь с ее конструированием. При этом через распределение свойств и статусов социальный мир объективно представляется как символическая система, символическое пространство различных социальных практик, позиций, статусов. С этим связано социальное насилие, понимаемое как символическая борьба за власть производить и навязывать легитимное (фактически унифицированное) видение мира, "единственно верную" символическую стратегию.» [2].
Таким образом, можно утверждать, что методами противодействия разрушающей детскую психику информации может стать только обращение не к гуманистическому, а к духовному началу в человеке. Информационная война против детей на самом деле является войной духовной, и пока общество не заметит это в полной мере, не появятся методы противостояния социальному насилию и разрушению детской психики от противоправного контента в информационной среде.
Список литературы
1. Барщевский, М. Ю. Особое мнение с Александром Плющевым [Электронный ресурс] / М. Ю. Барщевский // Эхо Москвы. -2013. - 28 мая. - URL : echo.msk.ru.
2. Каландаров, К. Х. Управление общественным сознанием. Роль коммуникативных процессов [Текст] / К. Х. Каландаров. - М. : Гуманитар. центр «Монолит», 1998.
3. Зиглер, Д. Теории личности [Текст] / Д. Зиглер, Л. Хьелл // Фрейд, З. Психодинамическая теория личности. Биографический очерк / З. Фрейд. - СПб. : ПИТЕР, 1997.
4. URL : http://kapital-rus.ru/articles/arti-cle/177861.
5. URL : http://www.rg.ru/2013/02/12/uvenal-naia.html.
6. иЯЬ : http://ru-an.info.
7. иЯЬ : http://www.rg.ru/2013/02/12/uvenal-naia.html.
8. иЯЬ : http://ru-an.info.
Bibliografija
1. Barshhevskij, М. Ju. Osoboe mnenie s А1ек-sandrom Pljushhevym [Jelektronnyj resurs] / М. Ju. Barshhevskij // Jeho Moskvy. - 2013. - 28 maja. - URL : echo.msk.ru.
2. Kalandarov, К. Н. Upravlenie obshhestven-nym soznaniem. ЯоГ kommunikativnyh process-
ov [Tekst] / К. Н. Kalandarov. - М. : Gumanitar. centr «Monolit», 1998.
3. Zigler, D. Teorii lichnosti [Tekst] / D. Zigler, L. Н'е11 // Frejd, Z. Psihodinamicheskaja teorija lichnosti. Biograficheskij ocherk / Z. Frejd. - SPb. : РГГЕЯ, 1997.
4. URL : http://kapital-rus.ru/articles/article/.
5. URL : http://www.rg.ru/2013/02/12/uvenal-naia.html.
6. URL : http://ru-an.info.
7. иЯЬ : http://www.rg.ru/2013/02/12/uvenal-naia.html.
8. URL : http://ru-an.info.
УДК 316.77
Л. Б. Зубанова
Челябинская государственная академия культуры и искусств
ПСИХОЛОГИЯ НЕСТАБИЛЬНОСТИ И ЕЕ РЕПРЕЗЕНТАЦИЯ В СОВРЕМЕННОМ МЕДИАПРОСТРАНСТВЕ
Статья посвящена осмыслению современного состояния культуры как ситуации нестабильности и транзитности и их репрезентации в масс-медийных практиках виртуальности, визу-альности, повседневности, маргинальности. Методологическая база психологии нестабильного или транзитного существования иллюстрируется концепцией З. Баумана, использующего метафору 'текучая современность' в значении перехода от мира обязательств к свободному от условных границ и социальных барьеров миру текучего состояния реальности.
Ключевые слова: современность, транзитность, психология нестабильности, масс-медиа, медиапространство, визуальность, виртуальность, образы, символичность.
Идеи нестабильности сегодня получают распространение как в актуальных концепциях («социальная травма» П. Штомпки, «ситу-ативность общества» Х. Йоаса, «текучая современность» З. Баумана, «общество риска» У. Бека, «турбулентный социум» В. А. Ядова, «пространство потоков» М. Кастельса, «убегающий мир» Э. Гидденса, «нормальные аварии» Ч. Перроу, «привлекающий хаос» Е. Н. Князевой и С. П. Курдюмова и другие), так и в психологии современного человека, всё реже отваживающегося на глобальные прогнозы не только завтрашнего, но и сегодняшнего дня. Подобная ориентация распространяется не только на сам предмет анализа - современную жизнь, но и на способы ее научной дешифровки, порождая, по мысли ученых, ситуацию «методологической травмы» - растерянности исследователей перед лавинообразным, но мало что объясняющим потоком теорий, концепций,
методов и средств познавательной деятельности [8]. Примечательно и то, что и исследуемый актор, и сам исследователь оказываются в своеобразном перформативно-ролевом взаимодействии, попытках воссоздания реальности через разыгрывание ее альтернативных сценариев развития, используя, предложенный Дж. Александером, принцип двое-чтения: «Социальные акторы "читают" реальность, двигаясь прагматически в своих смысловых системах; мы "читаем" их и, пытаясь проникнуть в их собственные уклады, используем свои смыслы. Если это удается, у нас есть начало социального объяснения» [1. С. 12].
Методологическая база психологии нестабильного или транзитного существования иллюстрируется концепцией З. Баумана, использующего метафору 'текучая современность' как фиксацию перехода от плотного и структурированного мира обязательств
