CC BY
94
бенка. Следовательно, методика С. Розенцвейга по результатам нашего исследования более диагностична после ситуации, актуализирующей агрессивные тенденции у дошкольников. Это положение подтверждает нашу гипотезу, выдвинутую нами в начале исследования, о роли контекста (в частности, соревновательной игры), актуализирующего скрытые тенденции, для их диагностики.
5. Результаты второго тестирования с помощью методики С. Розен-цвейга свидетельствуют о более непосредственном характере ответов детей по сравнению с первым тестированием. Следовательно, игра является эффективным средством снятия таких явлений в ответах детей, как социальная желательность, маскировка истинных побуждений, уход от ответа (шаблонный ответ). Этот вывод нам представляется важным в связи с проблемами диагностики агрессивных тенденций у детей в ситуации консультирования.
6. Методика Л. Бендер может служить полезным дополнением к другим методам диагностики агрессивных тенденций, поскольку она позволяет выявлять такие характеристики поведения ребенка, как возбудимость, импульсивность, легкость огорчения, низкая толерантность к фрустрации и отделять эти понятия от истинно агрессивных тенденций. Однако данное положение относится к результатам девочек. У мальчиков картина неоднозначна. Необходимо дальнейшее исследование установленных различий.
Полученные нами выводы имеют ограниченные возможности, так как получены на узкой выборке. Анализ индивидуальных случаев показал, что поведение некоторых детей требует индивидуального обследования, позволяющего более глубоко изучить личность ребенка и причины его агрессивного поведения, чтобы наметить программу необходимой психологической помощи.
Перспектива данного исследования предполагает проверку наших выводов на репрезентативной выборке.
ББК 88
А.Г. Погорелов
ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ ЛИЧНОСТИ НА УРОВНЕ СОПРИЧАСТНОСТИ К ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
Призвание есть становой хребет жизни.
Ф. Ницше
... Вещь возникает, когда она сопричастна идее и уничтожается, когда она утрачивает ее.
Аристотель об идеях Платона
В данной работе мы продолжаем рассматривать развитие личности в процессе освоения ею определенной деятельности. Начало работы описано в статье "Уровни развития личности в деятельности" [4, с. Б-49]. В ней развитие личности рассматривается как процесс, имеющий уровне-вую природу, одним из главных моментов которого является появление нового качества (эмерджентности) с повышением структурной организа-
ции на каждом новом уровне. Деятельность рассматривается начиная с момента включения в нее личности и заканчивая периодом, когда она носит творческий характер. В статье было отмечено, что развитие личности в освоении деятельности имеет четыре уровня: сопричастности к деятельности, нормативный, нормативно-творческий и творческий.
Важную роль в развитии личности играет ее мотивационно-потреб-ностная сфера. Здесь мы хотим отметить три момента: структуру потребностей, процессы их реализации и развития. В первом случае мы исходим из положения, высказанного П.В. Симоновым: "Конкретный набор потребностей, их иерархия, доминирующее положение одних побуждений и вспомогательная роль других составляют "ядро" личности [7, с. 42].
Из теорий, описывающих процессы реализации потребностей, мы бы хотели отметить теорию уровневой реализации потребностей А. Мас-лоу, ее обновленный вариант, представленный Алдерфером, и теорию квазипотребностей Курта Левина, связывающего потребность, как внутреннее состояние организма, с ценностью предметов [10].
Действительное развитие личности связано с развитием его по-требностной сферы. Большое значение этому придавал индийский философ Шри Ауробиндо, отмечавший, что "... наш величайший прогресс — это углубляющаяся потребность" [8, с. 173].
Если говорить о динамике мотивационно-потребностной сферы личности в освоении творческой деятельности, то ее можно описать, исходя из потребности личности реализовать свой творческий потенциал. Такая потребность чаще бывает неосознанной. Хотя в определенной период жизни творческая личность осознает это. Но и в том и другом случаях личность будет либо искать, либо стремиться создать условия, наиболее благоприятные для ее творческого развития. Потребность самоопределения личности выражается в стремлении выбора профессии или рода занятий, в котором творческий потенциал личности будет раскрыт наиболее полно. Эта потребность реализуется на уровне сопричастности с определенной деятельностью. Но, выбирая деятельность, личность вместе с тем попадает в определенное социальное окружение, связанное с деятельностью. Поэтому развитие потребностей в процессе освоения деятельности включает и потребность в определенном социальном статусе на каждом уровне развития. Реализация потребностей в процессе освоения деятельности в дальнейшем имеет следующую последовательность.
Нормативный уровень — реализация потребности в профессиональном статусе (самоутверждение в деятельности).
Нормативно-творческий уровень — реализация потребности в социальном статусе (утверждение себя в группе, где происходит деятельность).
Творческий уровень — потребность в реализации творческой идеи, проявляющаяся в тесной связи с потребностью в социальном статусе (в более широких социальных слоях).
Можно предположить, что выбор деятельности предоставляет личности возможность построить гармоничные отношения со своей индивидуальностью и с социумом. Но это идеальный вариант. В реальности же специалист большей частью вынужден искать компромиссные решения между удовлетворением потребности своей индивидуальности и потребностью социальной группы.
Гипотетически так же можно предположить, что для каждой личности общество готово предоставить место, позволяющее ей реализовать
свой творческий потенциал. На деле же чаще происходит обратное. Социум поглощает личность, делая ее исполнителем своих функций.
Природа раскрытия индивидуальности во многом загадка. Не в последнюю очередь гений Моцарта и Эйнштейна раскрылся благодаря атмосфере свободы, которую им создали родители в детстве. Этим они как бы санкционировали детям доступ к их индивидуальности. В то же время обучение Паганини со стороны его родителей доходило до истязания, но это не оттолкнуло его от музыки. В истории есть примеры людей, чей гений был раскрыт несмотря на внешнее противодействие, благодаря внутренней божественной силе, которую Сократ называл "даймионом". К сожалению, существует и обратная сторона, когда гений и талант не состоялись. И очень часто на пути личности к ее индивидуальности стояли не только внешние, социальные барьеры, но и внутренние установки, мешающие раскрыться его творческому потенциалу. Не об этом ли говорит в своих стихах А. Вознесенский: "Эйнштейн "убитый" в Ландау галантном, Ландау "убитый" в косом лаборанте".
Исходя из этого, можно назвать три основных фактора, определяющих выбор личностью вида деятельности и процесс ее развития. Два из них относятся к внешним факторам: это предметная деятельность и связанные с ней социальные отношения. Третий фактор — внутренний, развитие отношений личности со своей самостью. И хотя все эти факторы взаимосвязаны, каждый из них имеет свою природу и, образно говоря, свою инстанцию. Каждая инстанция стремится стать доминирующей и построить систему исходя из своих принципов.
С позиции социума личность видится как гражданин, с рельефно выраженными, значимыми для данного социума качествами. С позиции деятельности личность видится как специалист и обращается внимание на его качества, соответствующие деятельности. И с той и с другой позиции личность обычно видится как элемент системы. И даже если она рассматривается как целостное, системное образование, то система эта очень напоминает в первом случае данный социум, во втором — профессию. Стремление спроецировать такую систему на личность может привести не только к тому, что личность лишится возможности раскрыть свой творческий потенциал, но и к ее болезненному деформированию. И здесь важно увидеть реального человека и степень его целостного соответствия деятельности. Для этой цели необходимо учитывать все вышеуказанные факторы и рассматривать развитие личности в пространстве ее специализации, социализации и индивидуализации одновременно. Это даст возможность реализации системного подхода в исследовании процесса творческого развития личности и ее самоопределения на уровне сопричастности.
Термин "сопричастность" взят у Леви-Брюля (1857—1939), французского социолога и психолога, разработавшего концепцию первобытного ("мистического" и "пралогического") мышления. В нашей статье термин применяется в двух значениях — как название уровня и как понятие, отражающее наличие значимой для личности связи между личностью и предметом, личностью и социумом, личностью и другим. Эта связь может как осознаваться личностью, так и быть неосознанной.
Сопричастность как название уровня в некотором смысле метафорична. Уровнем сопричастности мы называем первоначальный момент встречи личности с деятельностью, когда между ними еще нет непосредственных отношений, по аналогии с той мистической сопричастностью, которой Леви-Брюль объясняет природу пралогического мышления пер-
вобытного человека. Он считал, что в основе первобытного мышления лежат суждения, основанные не на логических отношениях между вещами и объектами, а на их мистической связи. Эти связи являются результатом действия закона партиципации (сопричастности). "Сам материал умственной деятельности первобытного человека уже подвергся действию "закона партиципации", — отмечает Леви-Брюль [2, с. 138]. Коллективные представления первобытных людей не являются продуктом интеллектуальной обработки в собственном смысле этого слова. Они заключают в себе в качестве составных частей эмоциональные и моторные элементы.
К. Юнг, также рассматривавший первобытное мышление, объяснял природу принципа сопричастности проекцией психического на объективный мир. "Проекция психического, — писал он, — устанавливает связи между людьми, а также между людьми, животными и вещами. (Люди отождествляют одну ситуацию с другой, логически не тождественной, а сопричастной эмоционально страхом.)... Все сколько-нибудь значимые события тут же связываются друг с другом" [12, с. 166].
Уровень сопричастности личности с деятельностью и связанным с ней социумом это тот момент, когда личность еще не поглощена системой социума и системой деятельности. В этот момент личность стоит между социумом, предметом деятельности и своей самостью. Естественно, что этот временной срез возможен лишь как некоторая идеальная конструкция. Но она позволяет схематично представить ситуацию, в которой личность имеет возможность выбора варианта своего развития, если он вообще существует.
На уровне сопричастности характер отношений личности с деятельностью определяется не с позиций настоящих, непосредственных отношений, а опосредуется прошлым опытом личностных переживаний, за которыми стоят глубинные модели ее поведения. Если пространство, ин-столируемое деятельностью, порождает эмоциональный отклик в душе личности, значит в их отношениях определилась связь, говорящая о их сопричастности друг с другом. Если такой связи нет, то мы рискуем породить равнодушие к будущей профессии и трагичную личность. Ведь не секрет, что для многих людей профессия является единственным звеном гармоничных отношений с социумом.
Важную роль играет характер сопричастности, в зависимости от которого личность может либо принять деятельность, либо отвергнуть ее. И то, и другое может произойти по-разному: либо как свободный выбор личности, либо как проявление ее поверхностной установки, либо как давление социального окружения.
До сих пор мы говорили о сопричастности как о значимых связях, существующих до встречи личности с деятельностью и проявляющемся в первые моменты их встречи как эмоциональные переживания. Теперь мы хотим сказать о порождающейся сопричастности. Под этим мы понимаем образование новых значимых связей личности с предметами и социальным окружением. Но не всякая ситуация взаимодействия порождает сопричастность, а лишь та, которая вызывает определенный аффект и вызывающая к действию глубинные психические переживания. По всей вероятности, новая сопричастность возникает тогда, когда возникают изменения в психологической структуре личности. На наш взгляд, нужно различать сопричастность врожденную, существующую в бессознательном (архетипы личности, коллективное бессознательное), и сопричастность с миром, порожденную жизнедеятельностью личности.
Основными психологическими феноменами личности на уровне сопричастности, влияющими на ее выбор деятельности, являются эгоцентризм, недифференцированность, установка и ангажированность.
Эгоцентризму большое внимание уделил Пиаже, изучавший формирование логического мышления у детей. Он определял эгоцентрическую мысль как переходную, промежуточную форму мышления, располагающуюся между аутической мыслью и направленным разумным мышлением. В свою очередь, аутическая мысль подсознательна, она стремится не к установлению истины, а к удовлетворению желания и остается чисто индивидуальной. Такого же мнения придерживался и Выготский, отмечая эгоцентризм как переходную стадию на пути к социализированной мысли. [1, с. 29].
В советской психологии эгоцентризм определялся с негативной стороны как неспособность индивида, сосредотачиваясь на собственных интересах, изменить исходную позицию по отношению к некоторому объекту, мнению или представлению, даже перед противоречащей его опыту информации" [6, с. 454]. На наш взгляд, эгоцентризм как фактор, сдерживающий развитие, выступает на нормативном уровне освоения личностью деятельности. На уровне сопричастности эгоцентризм играет положительную роль. Во-первых, он ориентирует личность в пространстве деятельности исходя из ее собственных интересов и потребностей. Во-вторых, он позволяет личности вступать во взаимоотношения с деятельностью с позиции своей целостности.
Следующий психологический феномен, присущий личности на уровне сопричастности к деятельности, это недифференцированность понятий и представлений, касающихся деятельности. Здесь важно отметить два момента. Первый — зависимость понятий и представлений от эмоций, чувств и страстей. Второй момент — это недифференцированность конструктивная или содержательная.
Фактор недифференцированности можно использовать как показатель соответствия личности и деятельности. Ее эмоциональный компонент определяет отношение личности к предмету деятельности. Исходя из конструктивной недифференцированности, мы можем определить степень соответствия личности деятельности. В этом плане, на наш взгляд, имеет смысл исследование степени дифференцированности (фактора противоположного недифференцированности) как показателя уровня соответствия личности деятельности на уровне сопричастности и уровня профессиональной компетенции в процессе деятельности. Это исследование является одним из направлений нашей работы.
Мы не будем останавливаться на определении понятия установки и описании ее как феномена. Она хорошо описана как в зарубежной, так и в советской психологии. Для нас важно отметить следующие моменты: 1. Отношения установки к внутренней идее личности. Насколько установка способна помочь реализации внутренней идеи или же блокировать ее. 2. Для определения соответствия личности и деятельности необходимо делать акцент на глубинных установках личности. К такому типу относятся, к примеру, установки личности, рассматриваемые Юнгом и легшие в основу его типологии личности [13]. Сюда же можно отнести установки на достижение успеха и избегание неудачи. На наш взгляд, перспективными являются исследования связи психологических установок личности и эффективности ее деятельности. В этом разрезе мы рассматриваем нашу работу, результаты которой описаны в статье: "Оценка экстремальной ситуации и успешность деятельности" [5].
Ангажированность как психологическое качество в нашей психологии разработано слабо. Некоторые зарубежные авторы определяют его как мотивацию и самоуважение [14].
Ангажированность, по-видимому, является тем качеством личности, благодаря которому личность от сопричастности с деятельностью переходит на следующий уровень развития. В этой связи мы хотим привести высказывание М. Мамардашвили: "... Тип человека, которому вообще может раскрыться мир и для которого по каким то магнитным линиям раскатывается или развертывается его собственная психология, — есть ангажированный человек" [3, с. 28]. Ангажированный человек — это человек действия, который определяет цель, достойную своей личности. В этом плане ангажированность есть проекция своей самооценки как психического феномена на объективный мир.
На уровне сопричастности перспективу своей жизнедеятельности личность строит в своем воображении. Характерным примером этому может быть описание времени своей юности Л. Толстым: "... Дружба моя с Дмитрием открыла мне новый взгляд на жизнь, ее цель и отношения. Сущность этого взгляда состояла в убеждении, что назначение человека есть стремление к нравственному усовершенствованию, и что усовершенствование это легко, возможно и вечно. Но до сих пор я наслаждался только открытием новых мыслей, вытекающих из этого убеждения, и составлением блестящих планов нравственной, деятельной будущности; но жизнь моя шла все тем же мелочным, запутанным и праздным порядком .
Но пришло время, когда эти мысли с такой свежей силой морального открытия пришли мне в голову, что я испугался, подумав о том, сколько времени я потерял даром, и тотчас же, в ту же секунду захотел прилагать эти мысли к жизни, с твердым намерениям никогда уже не изменять им" [9, с. 5—6].
Здесь мы видим два открытия одной и той же идеи (внутренней идеи личности): — как "взгляда на жизнь" и как "морального открытия". Что характерно, оба они были сделаны при встрече, т. е. на уровне сопричастности. Первая — это встреча Толстого с Дмитрием. Вторая выражена неявно. Но так как это время юности, время выбора жизненного пути (Толстой далее пишет, что было ему в ту пору 16 лет), то это встреча с социумом.
Это описание является яркий примером выхода внутренней идеи личности на уровень ее сознания и процесса самоопределения личности. Здесь же можно увидеть природу ангажированности. С одной стороны, она лежит в целостности внутренней идеи. К тому же пройдя через воображение, идея обрела внутреннюю согласованность и самодостаточность, что и породило в сознании Л. Толстого уверенность в возможности и легкости ее реализации. Это плоды первого его открытия — "взгляда на жизнь". С другой стороны "... желание прилагать мысли к жизни, с твердым намерением никогда уже не изменять им". Это результаты второго открытия — "морального", что является проявлением сопричастности с социумом.
Ангажированность есть качество, связывающее личность с социумом. Оно проявляется как стремление человека занять определенное место в нем. Но так как цель всегда исходит из эгоцентричного сознания личности, а реализуется в реальности, которая имеет дело с ее возможностями, то ангажированная личность есть всегда личность рискующая. Хотя с другой стороны стремление выйти за пределы возможности спо-
собствует раскрытию творческого потенциала человека. Американский писатель У. Фолкнер сделал этот принцип своим жизненным кредо: "Стремиться к тому, чего нельзя достигнуть — так, что даже невозможно надеяться на успех — стремиться и по терпеть поражение и вновь стремиться. Вот в чем для меня успех" [11, с. 143].
В заключение мы бы хотели сказать, что придавая уровню сопричастности статус феномена исследования, мы получаем возможность сравнительного анализа всех аспектов как самой личности, так деятельности и социума с позиции их автономности. Это позволит определить их целостное соответствие друг другу.
Особое значение мы придаем процессу самоопределения личности, в основе которого лежит ее свободный выбор. На наш взгляд, природа выбора раскрывается через сопричастность. Содержание, форма и степень сопричастности являются первым моментом проявления внутренней идеи личности, которая в большей степени будет определять процесс и характер ее творческой деятельности. Поэтому, чтобы иметь основание для прогноза перспективы развития личности в данной деятельности, необходимо определить фактор, по которому личность сопричастна с деятельностью, и рассмотреть его содержание. Сопричастность в нашей модели имеет, по крайней мере, три вектора. Один направлен во внутреннее пространство личности и замыкается на глубинных бессознательных пластах ее психики. Два других направлены вовне, в предметное и социальное пространство, где личность видит возможность своего развития и реализации.
Возникающая ангажированность является показателем значимости деятельности для личности.
ЛИТЕРАТУРА
1. Выготский Л.С. Собрание сочинение в 6-ти томах. Т. 2. М.: 1982.
2. Леви-Брюль Л. Первобытное мышление. В книге "Хрестоматия по общей психологии". М.: 1981.
3. Мамардашвили М. Лекции о Прусте. М.: 1995.
4. Погорелое А.Г. Уровни развития личности в деятельности. В сборнике "Труды Второй Международной Научно-Технической конференции. Актуальные проблемы фундаментальных наук". Т. VII (2). М.: 1994.
5. Погорелое А.Г. Оценка экстремальной ситуации и успешность деятельности. В сборнике "Известия. Материалы конференции ТГРУ". № 1. 1995. Таганрог.
6. Психология. Словарь. Под ред. А.В. Петровского, М.Г. Ярошевского. М.: 1990.
7. Симонов П.В. Эмоции и воспитание. Вопросы философии. № 5, 1981.
8. Сатпрем. Шри Ауробиндо или путешествие сознания. Л.: 1989.
9. Толстой Л.Н. Юность. Тула. 1978.
10. Человеческий фактор. Под ред. Г. Салвенди, в 6-ти томах. Т. 1. М.: 1991.
11. Фолкнер У. Статьи, речи, интервью. М.: 1985.
12. Юнг. К. Проблемы души нашего времени. М.: 1994.
13. Юнг. К. Психологические типы. М.: 1995.
14. Arbeitshefte Fuhrungspsyhologie, Bd. 11 Psyhologie der §езргесЬ8:Еигип§ von Prof. Ekkerhard Crisand, Wilhelmsfeld. Copyright by I.H. Sauer-Verlang GmbH Heidelberg, 1990.
