CC BY
37
4. В семантическом эксперименте отражено двоякое представление о стимуле: некоторые реципиенты волю понимают как полную вседозволенность, отсутствие любых рамок и границ, другие же подчеркивают, что воля может ограничиваться определенными правилами, в том числе действием закона. Это говорит о том, что определенным кругом реципиентов стимул воля связывается и со сферой социально-нормативных отношений, проявление воли человека в современном обществе обязательно регулируется законодательными нормами, поэтому воля не может быть абсолютной.
5. Русский человек связывает волю с простором, раздольем, определенными природными явлениями (поле, степь, небо, море), подобные ассоциации уходят корнями в глубокую древность и отражают народно-поэтические представления о воле, связывающие ее с природой и разгулом стихии. Подобные ассоциации занимают заметное место и в сознании современного носителя языка, что подтверждается реакциями в ассоциативном, семантическом и цветовом экспериментах.
6. Большинством реципиентов стимул оценивается положительно, ассоциируется с радостью и счастьем. Положительная оценка отражена также в результатах рецептивного эксперимента, которые подтверждают, что русским языковым сознанием воля воспринимается как нечто хорошее, приятное и чрезвычайно ценное, а также как одно из важнейших качеств человека.
1. Тарасов Е. Ф. Проблема анализа содержания общечеловеческих ценностей // Вопросы психолингвистики. 2012. № 1(15). С. 8-17.
2. Комнатная С. Р. Сопоставительный анализ семантики лексемы вина в языковом сознании носителей русского язы-
УДК 811
ПСИХОЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ СТРАТЕГИИ ПОНИМАНИЯ ТЕКСТА, ОСЛОЖНЕННОГО ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИМИ ЕДИНИЦАМИ
В статье рассматриваются психолингвистические стратегии понимания текста, осложненного фразеологическими единицами. На конкретном языковом материале из четырех европейских языков отмечается сложность восприятия и передачи иноязычного текста и наглядно демонстрируется возможность осмысления, анализа и классификации фразеологических единиц посредством стратегий понимания как некоего лингвистического инструмента.
Ключевые слова: стратегии понимания, психолингвистика, фразеологическая единица.
Развитие и непрерывное внимание современной науки, практически в каждой области познания обращающей вни-
ка // Проблемы концептуализации действительности и моделирования языковой картины мира : сб. науч. тр. / ред. Т. В. Симашко. М. : БИБКОМ, 2017. Вып. 8. С. 169-177.
3. Тарасов Е. Ф. Актуальные проблемы анализа языкового сознания // Языковое сознание и образ мира : сб. ст. / отв. ред. Н. В. Уфимцева. М. : ИЯ РАН, 2000. С. 24-33.
4. Леонтьев А. А. Общие сведения об ассоциациях и ассоциативных нормах // Словарь ассоциативных норм русского языка. М. : Изд-во МГУ, 1977. С. 5-16.
5. Белянин В. П. Психолингвистика. М. : Флинта, 2004. 232 с.
6. Залевская А. А. Слово. Текст. Психолингвистические исследования. М. : Гнозис, 2005. 543 с.
7. Ушакова Т. Н. Понятие языкового сознания и структура рече-мысле-языковой системы // Языковое сознание: теоретические и прикладные аспекты : сб. ст. / под ред. Н. В. Уфимцевой. М. ; Барнаул: ИЯ РАН, 2004. С. 6-17.
8. Ожегов С. И. Толковый словарь русского языка. URL: http://slovarozhegova.ru (дата обращения: 17.12.2017).
9. Большой толковый словарь русского языка / под ред. С. А. Кузнецова. URL: http://www.gramota.ru/slovari/info/bts/ (дата обращения: 17.12.2017).
10. Русский ассоциативный словарь / под ред. Ю. Н. Ка-раулова и др., 1994, 1996, 1998. URL: http://www.tesaurus.ru/ dict/dict.php (дата обращения: 17.12.2017).
11. Пищальникова В. А. Общее языкознание : учеб. пособие. Барнаул : Изд-во Алтайского ун-та, 2001. 238 с.
12. Люшер М. Цвет вашего характера. URL: http:// mnashe.h1.ru/psych/lusher/lusherm.htm (дата обращения: 17.12.2017).
© Комнатная С. Р., 2018
Ю. Г. Косякова, Е. В. Пастухова, Е. А. Филатова Yu. G. Kosyakova, E. V. Pastuhova, E. A. Filatova
PSYCHOLINGUISTIC STRATEGIES FOR UNDERSTANDING THE TEXT COMPLICATED BY PHRASEOLOGICAL UNITS
The article deals with psycholinguists strategies of understanding the text, complicated by phraseological units. The specific linguistic material from the four European languages shows the complexity of perception and transmission of a foreign language text and demonstrates the possibility of understanding, analyzing and classifying phraseological units through understanding strategies as a kind of linguistic tool.
Keywords: understanding strategies, psycholinguistics, phraseological unit.
мание на то, как работает мозг человека, как он устроен, как взаимодействуют мышление, чувства, эмоции, владеющие
пишущим или говорящим, являются не только следствием, но и показателем того, насколько важным и нужным становится изучение текста, носящее психолингвистический характер. Междисциплинарные исследования в этой области проводятся в различных странах и на множестве языков. Это тем более указывает актуальность подобных исследований на межъязыковом и межкультурном уровнях.
Фразеологические единицы (далее - ФЕ) представляют собой раздельнооформленные языковые элементы с цельным значением, включающим отдельные семы компонентов. Наряду с другими средствами выражения эмоциональных и интеллектуальных состояний, переживаний человека, они способствуют пониманию текста как в письменном, так и в устном виде.
Фразеологизмы не только украшают высказывания и тексты, но и помогают читателю более глубоко проникнуть в смысл и контекст прочитанного, в связи с чем представляется возможным говорить о некотором соответствии механизмов понимания вообще и стратегий понимания текста, осложненного ФЕ. На основе теоретического материала можно выдвинуть гипотезу о понимании текста, в нашем случае - текста иноязычного, а также о стратегиях понимания, которые могут быть использованы при прочтении.
Количество и характер образных средств, использованных в тексте, в значительной степени определяет силу эмоционального воздействия на читателя. Вслед за А. В. Кинцель под эмоциональностью текста будем понимать «репрезентацию в нем эмоционально-смысловой доминанты» [1, с. 49].
Главной задачей при переводе является передача системы образных средств так, чтобы в своей совокупности эти средства перевода, во-первых, сохраняли смысловую нагрузку, во-вторых, оказывали такое же эмоциональное воздействие на читателя, как и соответствующие средства иноязычного текста. Предполагаем, что решение задачи будет возможным при обращении к «стратегиям понимания», определение которых было введено Т. Бивером в 1970 г. в связи с рассмотрением некоторых проблем понимания на уровне предложений.
Подход к пониманию текста с опорой на концепцию лексикона требует, с точки зрения А. А. Залевской, акцентированного «внимания на базовых процессах понимания текста, т. е. на используемых наивным читателем стратегиях, опорах и функциональных ориентирах, необходимых для построения первичной (исходной) проекции текста как продукта взаимодействия внешнего и внутреннего контекстов, что может далее служить основой интерпретации» [2, с. 436]. Именно такое взаимодействие, с точки зрения автора и с точки зрения реципиента, дает возможность использовать различные стратегии понимания.
Работая с ФЕ, переводчик должен иметь в виду, что восприятие текста - сложный и трудоемкий процесс, включающий понимание не только контекстуально-логических значений, но и глубинных символических смыслов лексических и семантических явлений (см. об этом [3; 4]).
Обратим внимание на то, что не все механизмы понимания, актуальные при восприятии текста на родном языке, оказываются значимыми, если текст иноязычный. Так, описанный В. П. Беляниным механизм вероятностного прогно-
зирования (реципиент опирается на уже имеющийся опыт, производит вероятностное прогнозирование, а также осуществляет эквивалентные замены) при понимании иностранного текста, в том числе содержащего ФЕ, не будет иметь существенного значения. Здесь в большей степени контекст фразеологической единицы будет оказывать помощь в понимании текста в целом, в то время как сам фразеологический оборот чаще всего не позволит использовать стратегию вероятностного прогнозирования для понимания при осуществлении перевода.
Остановимся на некоторых моделях понимания иноязычного текста. В их основе, по мнению М. В. Соловьевой [5], лежат следующие стратегии опоры, поиска причинно-следственных связей и построения выводов. Уточняя, автор утверждает, что характерными стратегиями понимания иноязычного художественного текста являются стратегии опоры на заголовок, поиска знакомых слов, поиска связей между известной и неизвестной информацией и построение выводов с опорой на информацию текста и знания. Использование таких стратегий, с одной стороны, помогает проникнуться контекстом культуры, языка и в некоторых случаях даже эпохи, с другой же стороны, именно эти контексты оказываются способом осуществления понимания и проникновения в эмоциональную и смысловую доминанты текстов.
Смотреть на мир идиоматических выражений тем более интересно, если соотнести их с уровнями вторичной языковой личности, выделяемыми Ю. Н. Карауловым [6] и рассматриваемыми в работах его последователей. Так, А. А. Авакян, исследуя модели понимания, упоминает следующие стратегии:
1) сюжетная (с описанием сюжета);
2) эмоциональная (фиксируется на основании присутствия в описаниях выражения общего эмоционального впечатления, которая часто взаимодействует с сюжетной и персональной стратегиями);
3) персональная (центральное место уделяется чертам характера героя или других персонажей);
4) обобщающая (рассматривается как одна из форм перехода от поверхностного описания хода событий и разрозненных эпизодов к вычленению основной идеи, смысла и сути произведения);
5) резюмирующая (суть произведения выражается чужими словами с использованием афоризмов, пословиц, поговорок);
6) аналитическая (с использованием литературоведческих штампов);
7) стилистическая (с описанием особенностей языка произведения в целом);
8) фрагментарная (с описанием отдельных ярких эпизодов вместо описания произведения в целом);
9) интерпретирующая (выражается в высказывании и постоянном взаимодействии внешнего и внутреннего контекстов);
10) авторская (характеризуется попыткой проникнуть в замысел автора и особенности его мировоззрения, а также базового внутреннего смыслового контекста) [7].
Данный набор психолингвистических стратегий используется разными исследователями в контексте изучения текстов по различным основаниям. Здесь они предъявлены
вниманию, так как многие из них следует рассматривать в качестве стратегий, на которые можно опереться при изучении понимания художественного текста, осложненного ФЕ.
При переводе ФЕ внутри художественного текста концентрируются и особо проявляются те проблемы и задачи, которые свойственны переводу с одного языка на другой или другие языки. На вторичную языковую личность здесь возлагается сложная и ответственная задача - сделать адекватный перевод, не только сохранив оригинальный смысл фразы, но и по возможности найдя ее эквивалент в языке, на который осуществляется перевод. В таком случае читатель может максимально приблизить себя к носителю языка оригинала и почерпнуть всю глубину смыслов и ассоциаций, заложенных в данной фигуре. Перевод можно считать состоявшимся тогда, когда читатель не только полностью осознает необходимый смысл, но, что важно, ощущает весь эмоциональный и образный эффект, адресованный читателю оригинального текста.
Фразеологические составляющие художественного текста, являясь средством передачи сложной информации, требуют при переводе полного сохранения своей информативности, иначе возникает угроза утраты ее семантической сложности, а значит - и самой идиомы или фразеологизма.
При переводе существует тенденция - добиваться недвусмысленности изложения в такой степени, чтобы не возникало никаких подтекстов в его понимании иноязычным читателем. В самой же ФЕ изначально заложена неоднозначность (двусмысленность). Переводчику как вторичной языковой личности необходимо донести до читателя именно тот смысл и образность, которые были заложены оригиналом. Сложность такой задачи усиливается рядом причин. Во-первых, идиоматическая единица вызывает определенную ассоциативную цепочку в сознании, исходящую от основного лексического образа, во-вторых, специфичность идиомы заключается в том, что ее значение не определяется отдельными значениями входящих в нее слов. Это в свою очередь, с одной стороны, делает дословный перевод бессмысленным, но с другой - позволяет частично представить образность и ассоциативность.
Представляется возможным соотнести стратегии понимания текста с включенными в него фразеологическими оборотами. Рассмотрим это на примерах конкретных фразеологизмов в нескольких европейских языках.
Так, русскому выражению видеть все в розовом цвете (свете) или его синониму смотреть на мир через розовые очки соответствует французское выражение voir tout en couleur de rose, английское look at the world through rose-coloured glasses и немецкое alles in der rosen Farbe zu sehen. В каждом языке ФЕ обозначает «преувеличивать достоинства кого-либо или чего-либо, не имея о нем реального представления» не замечать недостатков», при этом, передавая одно и то же значение, разные языки используют и схожие образы. Иначе говоря, здесь имеет место способ, близкий к калькированию.
Значение «одновременно сделать два дела, добиться осуществления двух целей, сделав одно действие» передается в русском языке выражением убить двух зайцев одним выстрелом, во французском - tuer deux oiseaux avec
une pierre, в немецком - töten schlagen zwei Fliegen mit einer Klappe, в английском - kill two birds with one stone. Очевидно, что, в отличие от предыдущего случая, здесь в разных языках используются разные образы. Обратившись к буквальному переводу c английского и французского, получим убить двух птиц одним камнем. Образы во французском и английском языках совпадают, а два других представленных здесь языка используют иные ассоциации: в русском - это зайцы и выстрел, в немецком - мухи и мухобойка. Следовательно, можно говорить о не тождественных, а об эквивалентных образах, что и необходимо отразить при переводе.
Для понимания фразеологизмов, содержащих имена собственные, в том числе географические названия, имена известных в истории той или иной страны людей или упоминания о каких-либо исторических событиях, следует обратиться к этимологии соответствующей фразеологической единицы, дать ее интерпретацию. В некоторых случаях в исходном языке и языке перевода будут в наличии сопоставимые образы. Так, русской фразеологической единице при царе Горохе, имеющей значение «давным-давно, в незапамятные времена», во французском языке эквивалентом будет служить au temps où la reine Berthe filait (букв. - когда королева Берта пряла). Во французском языке, в отличие от русского, использован совершенно конкретный образ: речь идет об умершей в Z83 г. матери Карла Великого Берте, которая, прежде чем стать королевой, была пряхой. Царь Горох же сказочный персонаж, который в качестве исторического лица неправдоподобен, и именно эта неправдоподобность создает значение «очень давно». Интересно, что в английском языке существует две ФЕ с аналогичным значением и структурой: when Queen Anne was alive (букв. -когда королева Анна была жива; т. е., как и во французском языке, используется отсылка к реальной исторической личности) и when Adam was a child (букв. - когда Адам был ребенком; значение «очень давно» передается посредством упоминания религиозного персонажа).
В отличие от рассмотренного ряда, в большинстве случаев в другом языке образ не будет иметь своего прототипа. Для понимания таких фразеологических единиц используется интерпретация, поскольку буквальный перевод не даст адекватного восприятия реципиентом перевода. Так, в русском языке фразеологизм его ничем не пробьешь и его просторечный синоним спокойный как удав передаются во французском ФЕ tranquille comme Baptiste (букв. - спокойный как Баптист). Носители французской лингвокультуры знают, что в древних народных фарсах всегда присутствовал клоун Баптист, который оставался невозмутимым даже когда его били ногами по заднему месту. Прототипом этого клоуна является святой Жан по имени Баптист, проповедующий смирение и спокойствие при любых жизненных обстоятельствах. В разговорном немецком существует выражение ruhig wie eine Riesenschlange, которое по образу полностью совпадает со своим русским эквивалентом спокойный как удав. В то же время в английском фразеологизм as cool as a cucumber (букв. - холодный как огурец) отличен по образу, но полностью идентичен по смысловой нагрузке. Синонимичные ФЕ собака лает, ветер несет (рус.), les chiens aboient et le carravane passe (франц.), der Hund bellt, der
Wind trägt (нем.), in cold blood (англ.) также передают значение «быть спокойным, невозмутимым во всех ситуациях, не обращать внимание на внешние факторы» и включают более или менее схожие образы (ср. образ собаки в русской, французской и немецкой ФЕ).
Исходя из вышесказанного, становится очевидным, что переводчику как вторичной языковой личности необходимо подбирать лексические средства, отражающие в должной степени психоэмоциональную составляющую текста и дающие посредством языка именно такую цепь ассоциаций, какую предполагал автор оригинала. Возникающие при переводе сложности связаны, с одной стороны, с различиями культурно-исторических традиций (в таком случае предпочтительно характерные национальные особенности пояснить в сноске), с другой - с возможностью несовпадения лексико-семантического объема значения слов у данных языков. Именно поэтому представленные выше психолингвистические стратегии понимания текста являют собой некий лингвистический инструмент или способ анализа, осмысления и классификации текстов, содержащих такие языковые универсалии, как ФЕ.
1. Кинцель А. В. Психолингвистическое исследование эмоционально-смысловой доминанты как текстообразующего фактора : моногр. Барнаул : Изд-во Алт. ун-та, 2000. 152 с.
2. Залевская А. А. Психолингвистические исследования. Слово. Текст: Избранные труды. М. : Гнозис, 2005. 543 с.
3. Белянин В. П. Психолингвистика. М. : Флинта, 2009. 232 с.
4. Белянин В. П. Психолингвистическая типология художественных текстов по эмоционально-смысловой доминанте : автореф. дис. ... д-ра филол. наук. М., 1992. 42 с.
5. Соловьева М. В. Стратегии понимания иноязычного текста : автореф. дис. ... канд. филол. наук. Тверь, 2006. 15 с.
6. Караулов Ю. Н. Русский язык и языковая личность. М. : Изд-во ЛКИ, 2010. 264 с.
7. Авакян А. А. Механизмы и стратегии понимания и перевода иноязычного текста: на материале анализа вариантов перевода научно-популярного текста на английский язык : автореф. дис. ... канд. филол. наук. Уфа, 2008. 26 с.
© Косякова Ю. Г., Пастухова Е. В., Филатова Е. А., 2018
УДК 811.161'37:811.161"373.7
РЕПРЕЗЕНТАЦИЯ СУБКОНЦЕПТОВ «СЫН/СИН», «ДОЧЬ/ДОЧКА» В ВОСТОЧНОСЛАВЯНСКОЙ ПАРЕМИКЕ
В статье предложен анализ субконцептов «сын / син», «дочь / дочка», зафиксированных в русской и украинской паремике. Акцент сделан на дифференциации ценностно-аксиологического наполнения соответствующих микроконтекстов, учтены связанные с ними культурно-бытовые сценарии прошлого. В конфигурации семантики исследуемых вербальных знаков учтена роль оппозиций «свой -чужой», «много - мало», «богатство - бедность» как средств познания содержательной структуры соответствующих субконцептов. Определено, что культурно-языковое самосознание выделяет больше компонентов оценки в субконцепте «сын / син» (умный / глупый, хороший / плохой, добрый / злой, работящий / ленивый, богатый / бедный). Относительно качеств дочери паремийные контексты отмечают два полярных - хорошая / ленивая. Сценарий воспитания сына соотнесен с процессом бития.
Ключевые слова: национальная языковая картина мира, паремийная картина мира, паремия, концепт, субконцепт, концептуальная оппозиция, концептуальная цепочка.
Ж. В. Марфина Zh. V. Marfina
REPRESENTATION OF SUBCONCEPTS «SON», «DAUGHTER» IN THE EASTERN SLAVIC PAREMIOLOGY
The article offers an analysis of the subconcepts «son» and «daughter», fixed in Russian and Ukrainian paremics. The emphasis is on differentiating the value-axiological content of the corresponding microcontexts, taking into account the cultural and everyday scenarios of the past connected with them. In the configuration of the semantics of the examined verbal signs, the role of oppositions is taken into account: «one's own - another's», «many - few», «wealth - poverty» as means of cognition of the content structure of the corresponding subconcepts. It is determined that cultural and linguistic self-awareness allocates more evaluation components in the subconcept «son» (smart / stupid, good / bad, good / evil, hardworking / lazy, rich / poor). Concerning the qualities of the daughter, paremic contexts mark two polar ones - good / lazy. The scenario of raising a son is correlated with the process of beating.
Keywords: national language picture of the world, paremic picture of the world, paremia, concept, subconcept, conceptual opposition, conceptual chain.
Восточнославянская паремика, по нашему мнению, это определенное ценностно-аксиологическое единство, в котором нашлось место и этнокультурным конфигурациям семантики. Признаком общекультурного единства явля-
ются вербализации многочисленных духовных, метафизических концептов, представленных в номинациях истина, бог, вера, душа, родина, правда, долг, свобода, труд, дом и т. п. Одним из ключевых семантических образований
