CC BY
200
концЕптологичЕскМЕ и лингвокультурологические исследования
УДК 81'27
проявления этноцентризма в англо-американском лингвокультурном пространстве
Нарине Левоновна АРУТЮНЯН,
доктор филологических наук, профессор кафедры английской межкультурной коммуникации Ереванского государственного университета, г. Ереван, e-mail: harutyunyannarine12@yahoo.com
В статье рассмотрены проявления этноцентричности в англо-американской лингвокультуре как на уровне языка, так и на уровне коммуникативного поведения. Цель статьи - проанализировать средства вербализации культурологической дихотомии «мы-они», «свой-чужой», зафиксированной в английской фразеологии, паремиологии и языке рекламы.
Сделан вывод о том, что язык и речь становятся лакмусовой бумажкой по выявлению этноцентрического компонента, зафиксированного в сознании носителей национального языка. Негативные, дискредитирующие признаки этничности той или иной национальной общности, представленные в лексических единицах английского языка, преподносятся так, будто «чужая» этническая группа обладает теми пороками, которые отсутствуют в «своей» группе.
Ключевые слова: этноцентризм, бинарная оппозиция «свой-чужой», межкультурный водоворот, эмоциональная турбулентность, этноцентрическая воронка, этнофолизмы, культурный империализм.
Введение. Нарастание этноцентризма и ксенофобии является одной из самых обсуждаемых тем в современном мире. Процесс глобализации вызвал радикальные изменения в этническом самосознании людей различных национальностей, что находит выражение в повышенном интересе этнических общностей к своей культуре, религии, традициям, правилам поведения и, конечно, языку. Именно язык воздействует на формирование этноцентризма, поскольку в языковых единицах происходит воплощение этнического мировоззрения, национальной языковой и ценностной картины мира. В статье рассматривается проблема этноцентризма не только как сложное социально-психологическое, но и как лингвокультурное, лингвокогнитивное явление, актуализирующееся в языковом сознании этнической группы (в частности англоязычной).
Обзор литературы. Методы. В большинстве исследований, посвященных проблемам этноцентризма, представлены многочисленные попытки изучения закономерностей и особенностей актуализации этноцентризма как социально-психологического явления, в различных социокультурных и ситуативных условиях. Феномен этноцентризма находится в поле интересов таких научных дисциплин, как межкультурная коммуникация, социопсихология, этнопсихология, этнополитология и т. д.
Ряд проблем, связанных с вопросами дифференциации группы «свои» - «чужие», экстремизма, этнической нетерпимости и т. д., затрагивается в работах Э. Фромм, В. Райх, Т. Г. Стефаненко, С. В. Рыжова, Л. И. Науменко, Л. Г. Почебут, Л. Д. Гудкова, Т. Адорно и др.
По мнению X. Фирона, сам факт наличия различных групп, которым присущи свои специфические характеристики, является достаточным условием для возникновения феноменов ксенофобии, этноцентризма, расизма и дискриминации [19, с. 91].
Фетишизация своей культуры выглядит естественным процессом и имеет положительную оценку, чужая же представляется в странном, презренном, противоестественном виде. Люди с этноцентрическим мировоззрением зачастую принижают ценность чужих культур, считая их менее развитыми, недостаточно свободными и цивилизованными и т. д.
Данная статья ставит перед собой цель рассмотреть проявления этноцентризма в культуре, языке и национальном мировоззрении с позиции следующих подходов: лингвокультурологического, социолингвистического и межкультурного.
Результаты. Обсуждение. В условиях бурного развития международного сотрудничества и интенсивного роста культурных обменов, повышения уровня внешней миграции и проникновения массовой коммуникации во все сферы жизнедеятельности человека происходит не столько стирание границ между «своими» и «чужими», сколько разграничение людей на «мы-группы» и «они-группы» и их противопоставление. В подобной ситуации расхождения или противопоставления культурных явлений чужой культуры с принятыми традициями и нормами «своей», родной культуры формируют понятие «чужой». Так возникает актуальная проблема «чужеродности» культуры, или этноцентризма1.
Проявления этноцентризма наблюдались на протяжении всей истории человечества. Согласно мнению американского антрополога Э. Лича, вопрос о том, сжигает ли конкретное племенное сообщество своих покойников или хоронит, круглые у них дома или прямоугольные, может не иметь иного функционального объяснения, кроме того, что каждый народ хочет показать, что он отличается от своих соседей и превосходит их. В свою очередь, эти соседи, обычаи которых прямо противоположны, также убеждены в том, что их способ делать что бы то ни было - правильный и самый лучший [4, с. 117].
В 70-х годах ХХ века в результате экспериментов, проведенных Генри Тэджфелом, было доказано, что чисто номинальное разделение людей на группы может порождать внутригрупповой фаворитизм по отношению к членам других групп. Следовательно, можно предположить, что у людей существует склонность видеть мир через призму дихотомии «мы - они», полагая при этом, что «мы» в чем-то лучше, чем «они» [24, с. 77]. Согласно точке зрения Г. Тэджфела, «группа - это совокупность индивидов, которые воспринимают себя как членов одной и той же социальной категории, разделяют эмоциональные последствия этого самоопределения и достигают некоторой степени согласованности в оценке группы и их членства в ней» [24, с. 21-23]. Французский антрополог К. Леви-Стросс утверждал, что дихотомия социальных общностей («свои» и «чужие») является универсальным свойством человеческого мышления [3, с. 56]. Аналогичного мнения придерживается также и канадский ученый Дж. Берри, который полагает, что этноцентризм - это универсальная черта межгрупповых отношений, основанная на ингрупповом фаворитизме [16, с. 137]. Как подчеркивает Г. С. Триандис, большинство культур считает себя «центром мира». К примеру, греки именовали свои восточные земли «Востоком» а западные - «Западом», а китайцы назвали свою страну «Поднебесной» [26, с. 59].
Изучая истоки возникновения этноцентризма, американский социолог Уильям Самнер приходит к заключению, что практически все народы мира, датируя свое исключительное место в мировой истории, претендуют на богоизбранность нации [23, с. 17].
Одним из примеров может выступить следующая индейская легенда, изложенная другим американским ученым, М. Херсковичем: «Чтобы увенчать свою созидательную работу, Бог вылепил из теста три
1 Термин «этноцентризм» предложил Уильям Самнер. Он утверждал, что группы отличаются друг от друга тем, что каждая группа имеет свои обычаи и вырабатывает свои нормы поведения, и научно обосновал деление окружающих людей на «своих» и «чужих», разработал понятия «мы-группа» и «они-группа». Самнеру принадлежит также идея влияния этноцентризма на взаимоотношения между группами. Взаимоотношения в «мы-группе» строятся на основе согласия. Принадлежность к «мы-группе» определяет этноцентрические воззрения на мир. Взаимоотношения между «мы-группой» и «они-группой» строятся на основе этноцентризма каждой и проявляются как враждебность и недоверие. Формы проявления этноцентризма бывают разными: от идеи исторической миссии и избранности собственного народа до чувства попранного национального достоинства, от патриотизма до шовинизма. Он ввел строгое правило: этноцентризм сопровождается подозрительностью и предубеждениями в отношении других групп и их членов [23; 44].
человеческие фигурки и положил их в жаровню. Через какое-то время он с нетерпением вынул из печки первого человечка, наружность которого была слишком светлой и потому неприятной. Он был «непро-печен» и внутри. Скоро Бог достал второго; этот удался на славу: он был красиво коричневым снаружи и «спелым» внутри. С радостью Бог сделал его основателем индейского рода. Но третий, к сожалению, за это время сильно подгорел и стал совсем черным. Первый персонаж стал основателем белого рода, а последний - черного» [14]. Подобное мифологическое мышление свидетельствует о расовой исключительности и является проявлением межрасовой дифференциации.
Американская исследовательница Маргарет Мид, описывая различные конфигурации культур, отмечает среди них параноидальную культуру доби из Меланезии. Она назвала данную культуру параноидальной из-за того, что члены этого племени живут в атмосфере постоянного конфликта и подозрительности, противопоставляя одно поселение - другому, соседа - соседу [11]. Конфликты между различными этническими группами способствуют формированию устойчивых образов, построенных на бинарных оппозициях «свой» - «чужой», когда «своим» приписываются только позитивные качества, а «чужим» - негативные.
Этноцентризм можно определить как тенденцию видеть и оценивать мир с помощью собственных культурных линз. Из этого определения и знания того, как мы приобретаем эти линзы, следует, что буквально каждый человек в мире этноцентричен. То есть каждый усваивает определенный коммуникативный стиль поведения и приобретает определенный национальный характер, менталитет, моделирующий восприятие и интерпретации поведения других людей. В этом смысле этноцентризм лишь отражает существующее положение вещей: то, что все мы находимся под «гипнозом» национальной культуры и языка. Когда мы воспринимаем иностранцев, в первую очередь мы подсознательно обращаем внимание на различия в стиле поведения и манерах. Выделяя существование «мы-группы» и «они-группы», мы подразделяем поведение на «нормальное» и «не нормальное», соответственно коммуникативный стиль «мы-группы», сформированный в результате постоянного использования, воспринимается как единственно «нормальный», а иной стиль коммуникации, присущий «они-группе», вызывает негативную реакцию и приводит к недопониманию и формированию этнических стереотипов. Так, например, наблюдая, как иностранцы пьют капучино в любое время суток, итальянцы приходят в ужас. Ни один итальянец не пьет капучино после 10.30 утра и особенно после еды. Они считают это варварством -«какая гадость, пить капучино после еды, с таким количеством сливок и молока...». Французы вытирают кусочком хлеба (багета) тарелки после каждого блюда, что, на наш взгляд, некультурно и позволено делать лишь дома. Смачное сморкание немца вызывает у нас чувство брезгливости и отвращения, поскольку в нашей культуре это считается неприличным поведением. В то же время подобные чувства возникают у иностранцев, наблюдающих за нашим национальным коммуникативным поведением: есть пищу руками (например, узбекский плов, армянский «Хаш»), редко улыбаться, целоваться и обниматься с представителями своего же пола и т. д. Подобная оценка «себя» и «других» носит этноцентричный характер. Люди описывают черты, присущие «мы-группе», маркируют их позитивно, а при описании тех же черт «они-группы» - негативно.
Американцы воспринимают себя как дружелюбных, прямолинейных и раскованных, а англичане считают их назойливыми, ленивыми, шумными и развязными. Англичане, наоборот, полагают, что они сдержанны, вежливы и уважают права других людей, а американцы называют англичан сплетниками, занудами и холодными снобами [22, с. 86].
Поскольку можно с уверенностью утверждать, что все люди в той или иной степени этноцентричны, полагаем, что этноцентризм является своего рода генетически заложенным «защитным щитом» от «чужой» культурной и языковой угрозы ценностям и нормам своей национальной культуры. Свидетельством данного предположения может выступать идея Льва Николаевича Гумилева о том, что «.мы почему-то никак не хотим признать очевидного: основа этнических отношений лежит за пределами сферы сознания - она в эмоциях: симпатиях-антипатиях, любви-ненависти. И направление этих симпатий-антипатий вполне обусловлено для каждого этноса» [10, с. 300].
В процессе общения между представителями различных культур происходит столкновение различных культурно-специфических взглядов на мир - нечто бесспорное одной стороны сталкивается с нечто самим собой разумеющимся другой стороны. Межкультурные столкновения, на наш взгляд, по-
добны водовороту. Как столкновения двух разных водных течений способствуют созданию опасных водоворотов в природе, так и в процессе межкультурной коммуникации происходит столкновение разных культур со своими национальными ценностями, традициями, обычаями, обрядами, религией, историческим прошлым, вызывающее «межкультурный водоворот». «Межкультурный водоворот» усиливается «эмоциональной турбулентностью» коммуникации (злоба, раздражение, фрустрация), которая затягивает коммуникантов и приводит к нежелательным последствиям. Вращаясь в межкультурном коммуникативном пространстве, коммуниканты пытаются «выбраться» из зоны турбулентности - некоторым это удается, некоторым - нет. Различные преграды на пути этих течений способствуют образованию так называемых «воронок», которые для одних не представляют опасности, а для других могут явиться ловушкой, способной в себя затянуть. Этноцентризм, т. е. склонность негативно оценивать представителей другой культуры сквозь призму стандартов собственной, является одной из таких ловушек.
«Этноцентрическая воронка» образуется при столкновении противоположных национально-культурных мировоззрений «мы-группы» и «они-группы», воспринимающих мир и интерпретирующих поведение других через призму своей культуры.
«Этноцентрические воронки» основаны на глубоких убеждениях или непоколебимой вере в то, что «мы лучше, они - хуже», и, обладая интенсивной турбулентностью, они могут поглощать любые убеждения, верования, ценности, принципы и нормы другой культуры, культуры «жертвы», которая, попадая в границы ее турбулентности, просто исчезает в ней. «Этноцентрические воронки» зачастую формируются на основе политики или религии. Так, необузданный патриотизм, шовинизм, религиозный фанатизм и экстремизм выступают главными причинами отклонений от позитивной и конструктивной коммуникации между народами. Формула этноцентризма - «"Мы" правы - «они» не правы» является «воронкой» кросскультурных отношений. Эта формула, в частности, поглощает в себя все рациональное и гуманное. Примером «этноцентрической воронки» религиозного характера может служить положение из Корана или шахада «Существует только один Бог, Аллах, и Мухаммед пророк его».
Степень этноцентричности различается от культуры к культуре. Согласно статистике коллективистические культуры более этноцентричны, чем индивидуалистические. В то же самое время, поскольку в коллективистических культурах преобладают такие ценности, как: скромность, единство, заботливость, готовность к взаимопомощи, их представители демонстрируют меньшее предпочтение своей группе. Для индивидуалистических культур, таких, как США, характерен скептицизм в отношении образа жизни других народов. Согласно американским психологам М. Брюэр и Д. Кэмпбелл, одним из проявлений этноцентризма является рассмотрение обычаев «своей» группы в качестве универсальных [17, с. 14]. Американцы убеждены, что нормы и ценности их культуры универсальны для всех людей Земли. Так, например, голландский журналист Ян Бурума, специалист по межкультурной коммуникации, заметил, что американцы, выросшие в одной культурной среде, верят, что раз иностранцы «говорят по-английски и едят макдональдские гамбургеры и смотрят голливудские фильмы, они должны очень походить на американцев» [2, с. 81].
Этноцентризм американцев выражается также в их вере в богоизбранность американской нации и англосаксонской культуры. Более 60% американцев убеждены, что Бог возложил на США особую историческую миссию. Автор идеи «схватки цивилизаций» Сэмюэл Хантингтон, например, настаивает на исключительности и превосходстве англо-протестантской культуры - «...ее традиции и ценности являются источником свободы, единства, мощи, процветания и морального лидерства в борьбе за торжество добра во всем мире» [12, с. 6].
Примером «национального программирования» на этноцентризм является культурный концепт «американская мечта». Данный концепт лежит в основе англосаксонского менталитета господствующей американской культуры, или «даа/п5/геадасм//мге». Американцы прониклись этим духом этноцентризма и твердо убеждены, что мечта человека добиться славы, успеха и благосостояния может получить свое воплощение только лишь на американской земле: «.американская мечта о стране, где жизнь каждого человека будет лучше, богаче и полнее, где у каждого будет возможность получить то, чего он заслуживает» [24, с. 77]. Как писал бывший госсекретарь США Г. Киссинджер, «давнишняя американская мечта - обратить в свою веру врага и тем самым проложить путь к миру. Будучи единственной нацией,
словно бы специально созданной, чтобы воплотить в жизнь идею свободы, Америка всегда веровала, что присущие ей духовные и нравственные ценности подойдут остальному человечеству» [12, с. 7].
Завышенная самооценка и чувство превосходства над другими нациями, осознание собственной исключительности, борьба всех против всех (т. е. белых против черных, протестантов против католиков и т. д.) являются базисом культурного кода англосаксов, сформировавших американский этноцентризм и парохиализм1.
Американцы искренне уверены, что их страна самая большая, самая лучшая, самая мощная в экономическом и в военном отношении страна в мире. Они уверены в том, что их демократическая политическая система является наилучшей из всех возможных. Американский писатель, знаменитый своими книгами о путешествиях Билл Брайсон отмечает: « When you grow up in America you are inculcated from the earliest age with the belief-no, the understanding-that America is the richest and most powerful nation on earth because God likes us best. It has the most perfect form of government, the most exciting sporting events, the tastiest food and amplest portions, the largest cars, most productive farms, the most devastating nuclear arsenal and the friendliest, most decent and most patriotic folks on earth. Countries just don t come any better» [18, с. 270-271].
Иностранные посетители часто замечают, что американцы в целом проявляют снисходительное отношение к ним, подобно отношению к детям, которые имеют ограниченный опыт и даже ограниченный интеллект. Иностранным гостям советуют помнить, что такое отношение к ним, как к «низшим существам» (inferiorbeings), вызвано не злым умыслом или преднамеренным невежеством. Просто американцы, в очередной раз, действуют так, как были научены действовать. Их учили тому, что они исключительны, и они хорошо усвоили урок. США стремятся занять лидирующее положение в мире в борьбе за влияние среди ведущих государств посредством «глобализации», «американизации» и «вестерни-зации» мира. Проявлением этноцентризма, по сути, является не только «культурный» имериализм, но и «лингвистический». Экспансия английского языка и превращение его в глобальный язык общения (Globish) формирует американизацию других культур, способствует распространению американских ценностей, приводящих к искажению собственной ценностной картины мира и мировосприятия. Пропаганда американских ценностей подсознательно порождает у представителей других лингвокультур ксеноцентризм, а у носителей американской культуры - ксенофобию. Так, например, американское выражение «Speakwhite», которое белые колонизаторы употребляли, когда слышали малопонятную им речь негров или индейцев на пиджине, креольских или автохтонных языках, выступает одним из проявлений колониализма, этноцентризма, ксенофобии и расизма. Англосаксы четко разделяют людей на «своих» и «чужих» по расовым признакам. WASP (т. е. истинный американец, американец англосаксонского происхождения и протестантского вероисповедания) - это привилегированная элита, а чем темнее кожа, тем неполноценнее человек.
Поскольку этноцентризм, как мы полагаем, заложен самой природой и в той или иной степени свойственен любой культуре, то можно предположить, что все языки мира также «этноцентричны», поскольку они определяют и направляют процесс мировосприятия. Люди смотрят на мир и познают его через призму своей культуры при помощи языка. Язык является своего рода этической программой, закладываемой в носителе языка с самого детства. Сегодня именно язык становится одним из важнейших средств сохранения этнокультурной идентичности и историко-культурных традиций нации. Язык есть душа народа, поскольку посредством языка происходит процесс формирования и сохранения национальной картины мира народа, его духовно-нравственного единства.
Идеологическое неприятие чужого слова может считаться этноцентрическим подходом к национальному языку и культуре, а также средством сохранения чистоты родного языка и этнической идентичности2 своей нации. Отметим, что английский язык до середины ХХ века был открыт для заимствования,
1 «Парохиализм» (агрессия к чужакам и справедливая забота о своих), который развивается примерно к 5-7 годам от роду, причем у мальчиков раньше, чем у девочек [5].
2 Так, например, в армянском наблюдается тенденция создания собственных эквивалентов интернациональным словам с целью сохранения идентичности армянского языка: компьютер (computer) - hшdшЦшpq^y (hamakargich); канал (chanel) - шфр (aliq); интернет (internet) - hшdшgшüg (hamacanc); стиль (style) - ná (voch); кофе (coffee) - un^pá (surch); кафе (cafe) - ир^шршй (srcharan); парк (park) - qpnuшJq^ (zbosaygi); клуб (club) - шЦпЫр (akumb) и т. д.
в частности из латинских и романских языков, что свидетельствовало и об открытости английской культуры к новому и чужому. Очевидно, что в те времена английскому языку не была присуща этноцен-тричность, что, однако, компенсируется современной английской языковой экспансией в другие языки.
Культурологическая дихотомия «мы-они», «свой-чужой» наиболее выраженно зафиксирована в семантике английских фразеологических единиц. Поскольку во фразеологическом фонде языка хранится национальная система ценностей, мироощущение, историко-культурный опыт народа, то естественно, что именно во фразеологизмах зафиксированы стереотипные представления о других, «чужих» народах и расах, а также отношение к ним: Dutch courage, ayoung Turk,a Mexican standoff, slow boat to China, go Dutch, Chinese whispers, leave the French way, towork like a Negro, to work like a Black, Like a wooden Indian, make a Polish exit, speak pig's German, having a French shower, it's all Greek to me, etc. [20; 21].
В «своей» лингвокультуре «чужой» народ в основном ассоциируется с относительно устойчивыми негативно окрашенными представлениями. Эти представления вербализуются с помощью так называемых этнических кличек (ethnic slurs), или этнофолизмов' (ethnophaulisms), которым присуща экспрессивно сниженная коннотация. Этнофолизмы (или интолерантная лексика) отражают сконцентрированные в ней предубеждения, национальные стереотипы определенной этнической группы в отношении к какой-либо другой, «чужой» этнической общности. В английском языке большое количество этноцентричных «этнофолизмов»: Alligator bait - (US) also GatorBait. A black person, especially a black child; Ape - A black person, referring to outdated theories ascribing cultural differences between ethnic groups as being linked to their evolutionary distance from chimpanzees, with which humans share common ancestry; Bluegum- (US) an African American perceived as being lazy and unwilling to work; Bootlip - an African American; Bounty bar - A racially black person who is considered to be behaving like a white person (i.e. dark on the outside, white on the inside); Brownie - a. (US) a person of mixed white and black ancestry; Buffie - a black person; Jungle bunny - (US and UK) a black person, а также других этнических групп, проживающих в США (так называемых hyphenated Americans): Armo - (US) an Armenian/Armenian American. Especially used in Southern California; Cheesehead - people who are Dutch; Pancake Face, Pancake - an Asian person; Cheese-eating surrender monkey - (UK, USA) a Frenchman, from the defeat of the French against the Germans in 1940, and the huge variety of cheeses originating from France; Curry-muncher - a person of Indian origin; Reaseball/Greaser - A person of Italian descent [21].
В большинстве своем все нации искренне полагают, что их «соседи» являются грубыми, невежественными, ленивыми и т. д. Так, к примеру, значительное количество этноцентрически окрашенных английских фразеологизмов отражают «неполноценность» представителей соседних этносов в сравнении с английским: Irish evidence (a false witness); Irish handcuffs (when both hands are full of alcohol); Irish legs (thick legs, jocularly styled the Irish arms); Irish toyless (thieves, which portray the sellers offering their goods, rob buyers) [20; 21].
Враждебное отношение к некоторым этническим группам (в особенности к тем, кто разделяет с ними границы) имеет свои глубокие культурно-исторические корни. Поскольку в психике человека они ассоциируются с негативными страницами истории «своего» народа, то лишь упоминание того или иного «народа-врага» вызывает у него волну неприятных воспоминаний и эмоций. Негативные культурно-исторические ассоциации, возникшие на основе подобных связей, формируют этноцентрические стереотипы. Так, например, военные конфликты, вызванные конкуренцией между Англией и Голландией в XVII-XVIH вв., в области торговли и морских перевозок, привели к вербализации этноцентризма в английской фразеологии: I'm a Dutchman if..; Dutch feast; Dutch bargain; Dutch uncle; Dutch concert (whereevery one plays or signs a different tune); Dutch auction; Double Dutch (nonsense, gibberish); Dutch courage (courage from alcohol, also a synonym for gin that was invented by the Dutch physician
1 Этнофолизм (от др.-греч. £0voc; - племя, род и фаОХо^ - дурной, ничтожный, также экспрессивный этноним) - экзоэт-ноним с отрицательной коннотацией, относится к пейоративной лексике просторечия. Этнофолизмы включают в себя негативно коннотированные именования представителей различных этносов в жаргонах-социолектах, проникающие оттуда благодаря своей экспрессивности как средство стилизации в литературный язык. В отличие от нейтрально коннотируемых этнонимов (например, «немцы», «иностранцы») семантике этнофолизмов свойственны не только оппозиция «свой-чужой», но и значение чуждости именуемого, при этом негативность коннотации может варьировать от иронично-пренебрежительной («макаронник» по отношению к итальянцам) до уничижительной, презрительной и бранной («чучмек», «чурка» по отношению к представителям народов Средней Азии, а также «хачи» по отношению к людям кавказской национальности) [17].
FranciscusSylvius in the 17th century); Dutch reckoning (a verbal or lump account, without particulars, as brought at spungiug or bawdy houses) [20].
Англия боролась с Францией в течение многих столетий, и военный дух конкуренции, царивший между Британией и Францией, повлиял на ксенофобное, этноцентрическое, вербальное наследие в английском языке: to take French leave; the French enigma; (some score) from the East German judge; German goiter; luck of the Irish or of the Devil; get (someone's) Irish up и т. д. [20].
Проявления этноцентричности в английском языке фиксируются и по отношению к другим нациям: to talk like a Spanish cow;as false as a Scot; as if it were spoken in Greek Chinaman's chance; not for all the tea in China; like Chinese water torture и т. д. [20; 21].
Исследование английской фразеологии позволяет выделить обобщенные качества или стереотипные образы тех или иных этносов в представлении англоязычных народов: пьющие голландцы, болтливые французы, непонятные китайцы, лицемерные шотландцы, глупые индейцы, грубые испанцы и т. д.
Негативные, дискредитирующие признаки этничности той или иной национальной общности, представленные в единицах языка, в частности английского, преподносятся так, будто «чужая» этническая группа обладает теми пороками, которые отсутствуют в «своей» группе. Интервенция этноцентризма порождает искажение восприятия действительности и нашего коммуникативного поведения. То, что кажется нам естественным, сквозь призму своей культуры, может показаться странным носителю другой культуры.
Явление этноцентризма находит свое отражение и в паремиологическом фонде языка. Как показывает исследование английских паремий, англосаксонцы негативно оценивают другие этнические группы, наделяя их представителей палитрой отрицательных качеств: All countries stand in need of Britain, and Britain ofnone; The Irish are a fair people, they never speak well of one another; The Spaniard is a bad servant but a worse master; The Frenchman is a scoundrel; Only a dog and a Frenchman walks after he has eaten; The Bourbons learn nothing and forget nothing; Have the Frenchman for thy friend, not for thy neighbor; What an Englishman cares to invent, the stupid Pole will buy; One Englishman can beat three Frenchman; Biting and scratching is Scots folk's wooing; German lives in Germany, Spaniard lives in Spain, but the Englishman in a home; You don't kill a Gypsy by cutting him in ten pieces; you only make ten more Gypsies; Pray for me! my mother-in-law is Italian и т. д. [25].
Такая важная часть картины мира человека, как представление о «своем» и «чужом», наиболее ярко проявляется в рекламе [7, с. 15].
Во всех культурах присутствует ориентация на сохранение этнической самобытности, закрепленная в рекламе. В условиях современного космополитизма все больше и больше заметны проявления этноцентризма в коммерческих рекламах. В частности, в американской рекламе как вербальный, так и визуальный компоненты апеллируют к американским ценностям и ориентированы на трансляцию этих национальных ценностей на весь мир. Стиль рекламных сообщений воспринимается иностранцами как слишком самоуверенный и агрессивный. Обращает на себя внимание этноцентричность слоганов и изображений, которая выражается следующими языковыми маркерами этноцентризма: Patriotic Pads - Enduring Freedom! America's #1 Protection (реклама гигиенических прокладок); The Heartbeat of America! Just Do It! (реклама Nike); See the USA in Your Chevrolet (реклама автомобильной компании Шевроле); Made in the USA: See who has made an impact on history nationaly and globally (реклама одежды); So American You Can Taste It (реклама хот-догов); Proud to be an American (реклама Кока-Колы); God Bless America! Land that I Love (реклама кафе); We can't all be Washingtons, but we can all be patriots (реклама кафе быстрого питания); Chevrolet - An American Revolution (реклама автомобильной компании Шевроле) и т. д.
Производители рекламы, используя прием Clawback (т. е. воздействие на зрителя через построение коммуникативного послания так, чтобы зритель вовлекался в коммуникацию) [9, с. 3], имплицитно «вовлекают» людей также и в лингвокультуру рекламируемого товара. Современный человек осознает свою принадлежность к определенной этнической культуре, обеспечивая свою потребность в личностной самоидентификации [9, с. 5], глобальная же унификация производства товаров может захлестнуть эту самоидентификацию личности. Человек, находясь на этнокультурном перекрестке, захваченный информационной лавиной, или отторгает этноцентрично разрекламированный и выполненный в тра-
дициях «чужой» культуры продукт, или, наоборот, принимает данный продукт вместе с заложенными в нем ценностями. Следовательно, проявление дихотомии «свой» - «чужой» как на уровне языка, так и на уровне коммуникативного поведения выступает одним из главных препятствий межкультурной коммуникации.
Заключение. Этноцентрически маркированные языковые единицы этнокультурно специфичны и практически не имеют соответствий в других языках. С одной стороны, они способствуют укреплению этнического самосознания и повышают национальную самооценку индивида, а, с другой стороны, невольно формируют у него этноцентрическое мировоззрение, предвзятость и предубеждения в отношении других этнических групп. Следовательно, язык и речь становятся лакмусовой бумажкой по выявлению этноцентрического компонента, зафиксированного в сознании носителей национального языка. Они передают особенности этнического характера, национального миропонимания, будучи способом их наивной экспликации. Результататы нашего исследования констатируют, что этноцентрический компонент и этноцентрическая коннотация особенно активно функционируют в рамках фразеологического и паремиологического состава языка, однако мы предполагаем, что этноцентрическое мышление находит свое отражение также на уровне фонетики, грамматики и текста.
Сегодня, в эпоху межэтнических конфликтов, расовой и религиозной ненависти, этноцентрически маркированные слова и словосочетания играют весьма важную и спорную роль и требуют особого исследования. Следует больше внимания уделять изучению вопросов этноцентризма, ксеноцентризма, ксенофобии, расизма и парохиализма с позиций лингвокультуры, психолингвистики, социолингвистики, этнолингвистики. Важно исследовать данные феномены в мифологии, фольклоре, художественной литературе, различных институциональных дискурсах. Таким образом, лингвистическое исследование этноцентризма придало бы изучению этого социально-психологического явления также филологическую направленность.
список ЛИТЕРАТУРЫ
1. Американская идеология - pravosudovs // Live Journal. - Режим доступа: http://pravosudovs. live-journal.com/32739.html (access at 12 January 2017).
2. Виссон Л. Русские проблемы в английской речи. - М.: Р. Валент, 2003. -192 с.
3. Леви-Строс К. Структурная антропология. - М.: ЭКСМО-Пресс, 2001. - 512 с.
4. Лич Э. Культура и коммуникация: Логика взаимосвязи символов. К использованию структурного анализа в социальной антропологии. - М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 2001. -142 с.
5. Немного о гуманизме и парохиальности. - Режим доступа: http://cintao.ru/humanism/ (access at 12 January 2017).
6. Почебут Л. Г. Кросскультурная и этническая психология: учебное пособие. Стандарт третьего поколения. - СПб.: Питер, 2012. - 336 с.
7. Притчин А. Н., Теременко Б. C. Миф и реклама. - Режим доступа: http://ecsocman.hse. ru/data/ 139/984/1217/14-pRITx5eIN.pdf (access at 11 January 2017).
8. Реклама: этнокультурный перекресток. - Режим доступа: https://superbotanik.net/referati/refer-aty-po-reklame/referat-reklama-etnokulturnyj-perekrestok (access at 17 December 2017).
9. Реклама: этнокультурный перекресток. Часть 2. - Режим доступа: http://www.advlab.ru/ http:// www.advlab.ru/articles/article76.htm(accessat 9 January 2017).
10. Степанов Ю. С. Константы: Словарь русской культуры. - М.: Языки русской культуры, 1997. -824 с.
11. Стефаненко Т. Г. Этнопсихология. - М.: Аспект Пресс, 2004. - 3-е изд., испр. и доп. - 368 с.
12. Сущность культуры: http://www.bankreferatov.ru/ (access at 17 December 2017).
13. Триандис Г. К. Культура и социальное поведение = Culture and social behavior. - М.: Форум, 2011. - 384 с.
14. Формы этноцентризма. - Режим доступа: https://touch.otvet.mail. ru/question/31429189 (access at 14 January 2017).
H. n. APymHAH
15. Adams J. T. The Epic of America. - Boston: Little, Brown and Co., 1931. - 433 p.
16. Berry J. W. Ecology and individualism. In U. Kim, H. C. Triandis, C. Kagitcibasi, SC. Choi,& G. Yoon. Individualism and collectivism: Theory, method and applications. - Newbury Park, Calif: Sage Press, 1994. -P. 137-156.
17. Brewer M. B., Campbell D. T. Ethnocentrism and Intergroup Attitudes: East African Evidence. - N.Y., «Halsted/Wiley», 1976. - 529 p.
18. Bryson B. The Lost Continent: Travels in Small-Town America. - London: Secker, 1989. - 293 p.
19. Fearon J. D. Ethnic Mobilization and Ethnic Violence // Ritchie D.A., Weingast B.R. (eds.) Oxford Handbook of Political Economy. - Oxford, 2006. - P. 1-18.
20. Longman Dictionary of English Idioms // Longman Group Limited, 1980. - 387 p.
21. NTC's American Idioms Dictionary // Richard A.Spears, Ph.D. NTC Publishing Group. - Lincolnwood, Illinois, 1987. - 532 p.
22. Stephan W. G., & Stephan C. W. Predicting prejudice. International Journal of Intercultural Relations, 20, 1996. - P. 409-426.
23. Sumner W. Folkways // New-York: Dover, Inc., 1959. - 692 p.
24. TajfelH. (Ed.) Social identity and intergroup relations. P.: Maison des Sciences de 1'Homme and Cambridge: Univ. Press, 1982. - P. 15-40.
25. The Penguin Dictionary of Proverbs, Penguin Books, 2nd Edition, 2001. (by Rosalind Fergusson), 384 p.
26. Triandis H. C. Collectivism and individualism: A reconceptualization of a basic concept in cross-cultural psychology. In G. K. Verma& C. Bagley (Eds.), Personality, attitudes, and cognitions. - London: MacMillan, 1988. - P. 60-95.
