CC BY
133
ББК 63. 3(0) 323. 4
М.Н.Щетинин
ПРОВИНЦИИ И КРАХ РЕЖИМА НЕРОНА
The Neron's conservative provincial policy had resulted in retardation of romanization process in provincies, the Neron policy pro-oriental tendency (orientation) even more sharpened the conflict between the Western Romanized provincies and the Neron regime. The analysis of alignment of pro- and anti- Neron forces in provincies on the eve of overthrow of Julius — Claudius dynasty is given in this paper.
События гражданской войны 68-69 гг. показали, что провинции в конце первого века принципата могут играть значительную роль в борьбе за императорский престол и активно вести себя как равноправные субъекты римской державы [1]. Не случайно гражданская война началась именно с выступления трех галльских провинций против принципата Нерона. А активная поддержка антинероновского восстания в Испании подтверждает то, что провинциальный фактор оказался решающим в судьбе последнего принцепса из династии Юлиев — Клавдиев. Поэтому весьма важным является анализ расклада про- и антинеронов-ски настроенных сил в провинциях накануне падения Нерона и определение его взаимосвязи с провинциальной политикой этого императора.
По свидетельству Светония, Нерон перед своим падением рассматривал Восток и отдельные его провинции как последнюю опору своей власти (Nero, 40, 2; 47, 2). После гибели императора Лже-Нероны появлялись именно в восточных провинциях, что говорит о его популярности на Востоке. Крен внимания принцепса в сторону восточных провинций мог произойти вследствие активизации восточной внешней политики при Нероне [2]. Другой предпосылкой усиления внимания к восточным провинциям могли быть связанные с провинциальной политикой обстоятельства политической жизни в начале правления Нерона [3]. Еще одной причиной, толкнувшей Нерона в сторону усиления внимания к восточным провинциям, могла стать реакция на провинциальный курс Клавдия, связанный главным образом с западными провинциями. Но политика Нерона по отношению к восточным провинциям не была единой. В Ахайе Нерон пользовался наиболее широкой популярностью благодаря привилегиям, предоставленным провинции [4]. В Египте Нерон, вероятно, находил поддержку среди слоя крупных землевладельцев, часть которых принадлежала к римско-италийскому обществу. В Сирии опорой принципата были романизируемые слои провинциалов [5]. Наконец, внимание и снисходительность Нерона к нуждам провинциалов в Киренаике в 59 г. могла сделать его популярным в этой провинции [6].
Иначе складывались его отношения с Азией, в которой Нерон, по-видимому, никогда не пользовался доброй славой, а она никогда не пользовалась его милостями. Взаимоотношения с ней с самого начала принципата Нерона привели к конфликту между провинцией и императором. В 57 г., когда Азия возвела обвинение на императорского прокуратора Публия Целера, именно Нерон, незаинтересованный в осуждении прокуратора, затягивал разрешение этого дела (Tac. Ann. XIII, 33). В 60 г. землетрясением была разрушена Лаодикея — «ex inlustribus Asia urbibus»*, как называет ее Тацит (Ann. XIV, 27). Нерон не оказал разрушенному городу никакой помощи, и он восстанавливался собственными силами. В 62 г. в Риме появились слухи об антинероновском движении в Азии. Нерон опасался, что Азия сплотится против него вокруг сосланного в эту провинцию Рубеллия Плавта, внука Друза Младшего. (Tac. Ann. XIV, 57-58). Позже в поддержке Плавта и попытке поднять в провинции антинероновское восстание был обвинен проконсул Азии Барея Соран (Ibid. XVI, 23). Сведения об антинероновских настроениях в Азии, пользовавшихся поддержкой проконсула, могли быть верны: память о сыне императора Тиберия в Азии, возможно, была связана с принципатом последнего. Политика Нерона по отношению к Азии была во всем противоположна тибериевской, что стало особенно наглядно после катастрофы в Лаодикее. В 64 г. Нерон распорядился изъять из храмов Ахайи и Азии приношения в храмы и произведения искусства. В Пергаме против действий вольноотпущенника Нерона Акрата, на которого было возложено исполнение приказа в Азии, вспыхнул мятеж. Пергамцы не позволили Ак-рату вывезти из их города статуи и картины. Проконсул Барея Соран не предпринял никаких действий в поддержку императорского вольноотпущенника, чем молчаливо выразил солидарность с пергамцами (Ibid.). Таким образом, антинероновские настроения в Азии отражали как недовольство провинциалов политикой принципата Нерона, так и, очевидно, подогревались сенатской администрацией в этой провинции.
После 62 г. репутация Нерона могла быть подорвана не только в Азии, но и в Кире-наике — Крите. В 62 г. в сенате был осужден критянин Клавдий Тимарх, член провинциального собрания (Tac. Ann. XV, 20-22). Тимарх обвинялся в насилии над местным населением и в оскорблении сената и сенатского наместника провинции, так как заявил, что от решения провинциального совета зависит репутация наместника. На процессе Тимарха сенатор Тразея Пет произнес речь, ставшую образцом презрительного отношения сенатской аристократии к провинциалам и реакционности политики, поддерживаемой сенатом в период раннего принципата [7]. Этот процесс обозначил наступление периода определенного консерватизма общего курса провинциальной политики. Сенатом было издано постановление, запрещающее провинциальным собраниям давать оценку бывшим наместникам и отправлять по этому поводу посольства в Рим. Тем самым провинциальные собрания теряли контроль над римскими наместниками. Издание этого постановления было первоначально отложено, но чуть позже состоялось, причем по инициативе самого Нерона. Репутация принципата Нерона подрывалась в тех провинциях, в которых прежде активно действовали провинциальные собрания. В большей степени это относилось именно к восточным провинциям, провинциальные собрания которых постоянно поддерживали связи с Римом [8].
В начале гражданской войны восточные провинции не выступили в защиту Нерона, может быть, потому, что оказались в стороне от военных действий [9]. Но вероятно также и то, что глубоких связей между принципатом Нерона и Востоком не было несмотря на популярность императора в отдельных провинциях.
Основное внимание принципат Нерона уделял восточным провинциям, и в этом про-винцильный курс Нерона шел вразрез с политикой предшествующего принципата Клавдия [10]. Провинции Запада, в отличие от эллинизированных восточных провинций, на протяжении существования Римской империи были объектом не только политико-правовой, но и культурной романизации. Клавдий прекрасно понимал важность соответствия в провинциях культурной романизации правовой ассимиляции населения. Реакционность провинциально-
* «Один из виднейших городов Азии» (Ред.).
политического курса Нерона по отношению к западным провинциям заключалась именно в прекращении распространения гражданства в большинстве провинций Запада. Отношение Нерона к западным провинциям сводилось почти исключительно к стремлению максимально использовать их ресурсы. Светоний сообщает, что во время мятежа Виндекса Нерон собирался использовать это обстоятельство как повод к грабительскому походу на Галлию (Nero, 40, 4). Еще в 64 г. Нерон обложил провинции тяжелой податью на восстановление Рима после Великого пожара (Ibid. 38, 3; Tac. Ann. XV, 45). Галльский город Лугдун тогда выплатил четыре миллиона сестерциев (Tac. Ann. XVI, 13); если следовать цифрам, сообщаемым Сенекой (Ad Helviam, 10), эта сумма составляла годовой доход целой провинции. По отношению к западным провинциям Нерон никогда не шел на облегчение налогов, в то же время предоставляемые им и его предшественниками налоговые льготы общинам и провинциям Востока тяжелым бременем ложились на провинции Запада. Лишь однажды Нерон оказал значительную финансовую помощь западному городу: в 65 г. Лугдун, который постигло какое-то неизвестное бедствие — пожар или землетрясение, — получил назад свои четыре миллиона на восстановление (Tac. Loc. cit.). О пассивности политики Нерона по отношению к западным провинциям свидетельствует намерение императора покинуть Британию (Suet. Nero, 18), вероятно, в связи с обострившейся там антиримской борьбой местных народов.
В некоторых провинциях Запада Нерон все же пользовался поддержкой. Как показали события начала гражданской войны 68-69 гг., пронероновскую позицию занимало население наиболее романизированной зоны Западного Средиземноморья и части итало-римского мира в провинциях [11]. Установившийся в столице режим императорской тирании нисколько не вредил популярности Нерона в провинциях. Как свидетельствует Тацит (Ann. XVI, 5), провинциалы были совершенно не осведомлены о происходящем в Риме. Популярности Нерона в провинциях также способствовали некоторые мероприятия императора и попытки реформ в области налогообложения (Ibid. XIII, 50-51). Принципат Нерона устраивал привилегированные общины провинций, дорожившие своими привилегиями и противостоящие менее романизированному, непривилегированному населению провинций, общины с оживленной экономической жизнью, связанные тесными коммерческими узами с Италией [12]. Императорская власть была для таких общин залогом сохранения и преумножения их привилегий как перед лицом консервативной и даже реакционно настроенной римской сенатской знати, так и перед «варварами» — слабо романизированными, представляющими потенциальную угрозу массами провинциалов. Принципат Нерона не препятствовал благополучному существованию и развитию романизированных общин. Поэтому консервативная по сути политика Нерона в этом направлении их вполне устраивала. Филэллинизм императора также находил понимание в западных провинциях тех регионов, которые испытали сильное влияние греческой культуры, как это показывает приводимый Филостратом пример Гадеса (Vita Apolloni, V, 8).
Однако, по мнению античных писателей, пребывание Нерона в Ахайе и действия, предпринятые им там, окончательно отвратили от него население западных провинций (Filostr. Vita Apolloni, V, 8-10; Lucian. Nero, 5; Plut. Galba, 4; Suet. Nero, 40-45).
Антинероновское восстание в провинциях открыли события в Галлии. Трансальпийская Галлия разделялась на две части, значительно отличающиеся друг от друга. Ближе к Италии лежала глубоко романизированная Нарбоннская провинция, о которой Плиний Старший писал, что это «скорее Италия, чем провинция» (NH. III, 31). Ее общественная структура, по-видимому, уже при Юлиях — Клавдиях была полностью идентична обществу Италии; исключение составляла только область аллоброгов [13], хотя ее центром также была титулярная римская колония Виенна. Иными во второй половине I в. были результаты социального развития в Трех Галлиях. Здесь сосуществовали доримские и римские порядки, хотя романизация отдельных регионов зашла довольно далеко [14].
Еще в 62 г. Тигеллин докладывал Нерону о возникновении движения против императора, центр которого находился в Нарбоннской Галлии (Tac. Ann. XIV, 57). Туда был сослан
Фавст Корнелий Сулла, консул 52 г. По донесению Тигеллина, он готовил выступление, опираясь на свою знатность и какие-то силы в галльских провинциях («erectas Gallias ad nomen dictatorium»*). Использование Тацитом множественного числа указывает на то, что речь идет о Трех Галлиях. Таким образом, опасения Тигеллина и Нерона вызывала не столько Нарбоннская провинция, в которой находился Сулла, сколько ситуация в Трех Гал-лиях. С романизированной частью Галлии Сулла, очевидно, не имел крепких связей: по сообщению Тацита, он был беден, поэтому не мог иметь связей с зоной сенаторского землевладения. Во время гражданской войны романизированная часть Нарбоннской Галлии заняла скорее пронероновскую позицию [15], а на стороне Виндекса и Гальбы решительно выступила Виенна, главный город аллоброгов. В социально-политическом плане Виенна была ближе к общинам Трех Галлий и в какой-то степени противостояла глубоко романизированной зоне и римско-италийскому элементу всех галльских провинций [16]. По-видимому, еще в начале 60-х гг. аллоброги были носителями антинероновских настроений в Нарбоннской Галлии.
Три Галлии, наверное, наиболее остро из всех западных провинций испытали наступившую с установлением принципата Нерона реакцию в области провинциальной политики. Галлия была приоритетной сферой политики «галла» Клавдия (Sen. Apocol. 6). Особенно выразительным фактом является участие в восстании Виндекса против Нерона эдуев (Tac. Hist. I, 57), при Клавдии получивших jus honorum**. Очевидно, принципат Нерона затормозил вхождение эдуйской аристократии в ряды римской элиты. Произошло, судя по всему, усиление налогового бремени в Трех Галлиях: в 61 г. там был проведен новый ценз (Tac. Ann. XIV, 46). Возникновение недовольства в Галлии, отмеченное в 62 г., вполне могло быть следствием этого. Еще более налоговый гнет усилился в 64 г. после Великого пожара, когда все провинции были обложены особой податью на восстановление Рима. Важнейшим действием Гальбы, обеспечившим ему безусловную поддержку в Трех Галлиях, было сокращение податей с этих провинций на одну четверть (Tac. Hist. I, 51). Таким образом, недовольство принципатом Нерона отчетливо прослеживается в Галлии с начала 60-х гг.
Во время восстания Виндекса преданными Нерону остались стоявшие на Рейне легионы. Тацит (Ibid.) также упоминает об устойчивой ненависти прирейнских племен к ан-тинероновским силам: Виндексу и «гальбанцам». Таким образом, твердой поддержкой принципат Нерона пользовался в милитаризованной зоне Галлии, административно и экономически слабо связанной с остальной провинцией. Тацит сообщает об остром конфликте между населением прирейнской зоны и богачами внутренних областей Галлии. Тацит говорит, что последние были «жадны, наглы... и оскорбляли других галлов» («super avaritiam et adrogantiam... contumacia Gallo rum inritati»). Конфликт жителей прирейнской зоны и Трех Галлий, очевидно, имеет давнее происхождение. По-видимому, знать богатых внутренних областей каким-то образом эксплуатировала жителей прирейнской зоны. Приверженность Нерону в этой зоне, таким образом, объясняется давним враждебным отношением к тем общинам, которые в начале гражданской войны выступили против Нерона. Другой причиной была тесная связь ее населения со стоявшей здесь римской армией. В начале своего правления Нерон предоставил податные привилегии широким слоям населения империи, в том числе воинам. От предоставления этих привилегий выиграло и экономически связанное с армией население провинций.
Восстание Виндекса расставило по местам про- и антинероновские силы в Галлии. Вождем антинероновских сил в галльских провинциях стал Гай Юлий Виндекс, легат про-преторского ранга одной из галльских провинций, скорее всего Лугдунской Галлии [17]. Виндекс был сыном сенатора, происходившего из аквитанского царского рода [18]. По-
* «Галлии поднялись при имени диктаторов» (Ред.).
** Букв.: право на почести; часть прав римского гражданина — право занимать высшие должности в Риме и становится сенатором (Ред.).
видимому, не прав был Р.Сайм, видевший в Виндексе «галльского барона», что, по его мнению, являлось доказательством того, что галльская знать не была на самом деле готова к превращению в имперскую аристократию [19]. Современные исследования показали, что ни сам Виндекс не лелеял сепаратистских планов, ни поднятое им восстание не носило характер национально-освободительного движения, а было направлено против Нерона [20]. Выходцы из романизированной провинциальной, в частности галльской, знати прекрасно осознавали интересы империи. Знамя восстания Виндекс поднял, очевидно, в первой половине марта 68 г. [21], собрав в Лугдуне ассамблею Трех Галлий и призвав знать галльских общин выступить против Нерона. В своей речи Виндекс осудил преступления нероновской тирании и аморальное поведение императора (Dio Cass. LXIII, 22-23). Представители знати галльских общин поддержали антинероновское выступление Виндекса и поднялись на вооруженную борьбу (Ios. Bell. Iud. IV, 8, 1). Реакционная политика Нерона по отношению к трем галльским провинциям обернулась открытым восстанием против его принципата. Виндекс разослал по провинциям воззвания к их наместникам присоединиться к борьбе против Нерона. На его призыв откликнулся наместник Тарраконской Испании Сервий Сульпиций Гальба.
Испания была настроена по отношению к принципату Нерона в конце его правления оппозиционно. Как показали действия Гальбы, искавшего опоры своей власти и набиравшего войско среди провинциалов, неприятие старого принципата исходило из наименее романизированных районов провинции, а также из тех романизированных испанских общин и слоев общества, интеграция которых была остановлена консервативной политикой принципата Юлиев — Клавдиев. Напротив, глубоко романизированная часть Испании с неприязнью встретила мятежного полководца, вставшего во главе противостоящего ей «варварского» мира, в чем проявилось объективное противостояние итало-римского и туземного миров, сосуществовавших в римских провинциях [22]. Выпадение Испании на периферию правительственного внимания было общей чертой развития этих провинций во второй половине принципата Августа и при Юлиях — Клавдиях [23]. Но если при Тиберии и Клавдии романизация Испании и интеграция ее представителей в правящий класс империи хоть и медленно, но все же продолжались, то при Нероне этот процесс, по-видимому, остановился [24]. Таким образом, замораживание политического курса по отношению к такой важной части империи, как испанские провинции, оказалось для Нерона гибельным.
Социальная политика Нерона в провинциях была непоследовательной. Опорой принципата Нерона в них являлись самые разные слои населения, поддержка которых была вызвана как объективными причинами, так и отдельными конкретными действиями. Объективно сторонниками Юлиев — Клавдиев в провинциях были элементы римско-италийского мира и связанные с ним глубоко романизированные слои местного населения. Принципат Нерона не внес фактически никаких социальных перемен в жизни провинций и, таким образом, не способствовал расширению собственной социальной базы. Оппозицию Нерону в провинциях составило в первую очередь население провинций, лишь ступившее на путь романизации. Процесс их социального развития был приостановлен консервативной неро-новской политикой. Заданный ходом истории объективный процесс развития провинций был преобладающим в годы принципата Нерона. Однако он привел к свержению династии Юлиев — Клавдиев.
1. Циркин Ю.Б. Гражданская война 68-69 гг. и провинции // Античное общество: Проблемы политической истории. СПб., 1997. С.97-114.
2. Кудрявцев О.В. Восточная политика Римской империи в начале правления Нерона. (Краткий обзор историографии вопроса) // Вестник древней истории (ВДИ). 1948. №2. С.83-94.
3. Тому способствовала череда процессов, возбужденных восточными провинциями против римских наместников (Tac. Ann. XIII, 30; 43; 52; XIV, 19; 28; 46).
4. Dio Cass. LXIII, 11, 1; Plut. Flamin. 12; Suet. Nero, 24, 2; Paus. VII, 17, 3-4; Plin. N. H. IV, 22; Philostr. Vita Apolloni, V, 41; SIG3, II, 814; Гриффин М.Т. Нерон. М., 1999. С.384, сл.; Кудрявцев О.В. Эллинские провинции Балканского полуострова во втором веке нашей эры. М., 1954. С.125, сл.
5. О положении Египта при Нероне см.: Ростовцев М.И. Общество и хозяйство в Римской империи. Т. I. СПб., 2000. С. 106, 313-315, прим. 27а. О романизации местного населения в Сирии см.: Шифман И.Ш. Сирийское общество эпохи принципата (I-III вв. н. э.). М., 1977. С.159-179. С поддержкой в Египте и Сирии связывал свои планы первый Лже-Нерон (Tac. Hist. II, 9).
6. В 59 г. Нерон отменил постановление Клавдия о конфискации спорных земель в Киренаике (Tac. Ann. XIV, 19).
7. Ср. также: Saddington D.B. Race Relations in the Early Roman Empire // ANRW. T.2. Bd. III. B., NY., 1975. S.118.
8. См.: Турцевич И.Г. Обращения к императору провинциальных сеймов, городских и других обществ в первые три века Римской империи // Известия историко-филологического института князя Безбородко в Нежине. Т. XVIII, № 7. Нежин, 1900. С.3, сл.
9. Циркин Ю.Б. Указ. соч. С.100, 104.
10. Гольденберг В.А. Очерки по истории Римской империи в I в.: Гражданская война 64 г. н. э. Харьков, 1958. С.57.
11. Циркин Ю.Б. Указ. соч. С. 101-103.
12. Там же. С.103.
13. Alfoldy G. The social history of Rome. London, 1988. P. 105; Brogan O. Roman Gaul. Mass.: Harvard Univer-
sity Рress, 1953. P. 23; Syme R. Ten Studies in Tacitus. Oxford, 1970. P.23.
14. Alfoldy G. Op. cit. P. 105; Syme R. Op. cit. P.21-25.
15. Циркин Ю.Б. Указ. соч. С. 101-102.
16. Там же. С.102.
17. Егоров А.Б. Рим на грани эпох: Проблемы рождения и формирования принципата. Л., 1985. С.189; Brunt
P. A. Op. cit. P. 532; Bunson M. А Dictionary of the Roman Empire. NY., Oxford, 1995. P.449.
18. Weidemann U. Vindex // Lexikon der Alten Welt. Augsburg, 1994. Sp. 3230.
19. Syme R. Op. cit. P.27.
20. Гриффин М.Т. Указ. соч. С. 303; Brunt P.A. Op. cit. P.531-534, 543-559; см. также: Гольденберг В.А. Указ. соч. С. 61; Циркин Ю.Б. Указ. соч. С.97; он же. Гражданская война 68-69 гг. как этап становлеия римской средиземноморской державы // ВДИ. 1999. №4. С.144; Brogan O. Op. cit. P.46.
21. Brunt P.A. Op. cit. P.532.
22. Циркин Ю. Б. Древняя Испания. M., 2000. С.213-216.
23. Там же. С.209.
24. Там же. С.210; Le Roux P. Romains d’ Espagne. Cites et politique dans les provinces II siecle av. J.-C. III siecle ap. J.-C. Paris, 1995. P.114.
