CC BY
13
УГОЛОВНОЕ ПРАВО И ПРОЦЕСС
Научная статья C. 73-81
УДК 343.13
DOI: 10.47475/2311-696Х-2023-38-3-73-81
ПРОЦЕССУАЛЬНЫЙ ПОРЯДОК: ПРОБЛЕМА ПОНИМАНИЯ
Леонид Александрович Зашляпин
Российский государственный университет правосудия, Северо-Западный филиал, Санкт-Петербург, Россия simple.teacher@outlook.com О https://orcid.org/0000-0002-2502-8216
Аннотация. В теории уголовного процесса понятие «процессуальный порядок» не определено. Традиционным объектом исследований являются отдельные порядки производства процессуальных действий, принятия процессуальных решений, фрагментов уголовно-процессуальной деятельности. Понимание процессуального порядка в качестве родового понятия по отношению к видовым понятиям (порядку производства осмотра, порядку проведения предварительного слушанию, другим) в науке не рассматривается.
Понятие «процессуальный порядок» является видовым по отношению к понятию «правовой порядок». Для раскрытия признаков понятия «процессуальный порядок» может использовать аналогия из теории И. Пригожина и И. Стенгерс о возникновении порядка из хаоса. При этом видовыми отличиями процессуального порядка является его опора на динамическую характеристику отрасли уголовного судопроизводства, пространственную и временную структуру, элементы которой находятся во взаимной связи.
Ключевые слова: правовой порядок, правопорядок, уголовный процесс, уголовное судопроизводство, гражданский процесс, процессуальный порядок, принцип законности, законность
Для цитирования: Зашляпин Л. А. Процессуальный порядок: проблема понимания // Правопорядок: история, теория, практика. 2023. № 3. С. 73-81. DOI: 10.47475/2311-696Х-2023-38-3-73-81
Research article
PROCEDURAL ORDER: THE PROBLEM OF UNDERSTANDING
Leonid A. Zashlyapin
North-West Branch of the Russian State University of Justice, Saint Petersburg, Russia
simple.teacher@outlook.com O https://orcid.org/0000-0002-2502-8216
Abstract. In the theory of criminal procedure, the concept of "procedural order" is not defined. The traditional object of research is the separate procedures for the production of procedural actions, the adoption of procedural decisions, fragments of criminal procedural activity. The understanding of the procedural order as a generic concept in relation to specific concepts (the order of inspection, the procedure for conducting a preliminary hearing, others) is not considered in science.
The concept of "procedural order" is specific in relation to the concept of "legal order". To reveal the features of the concept of "procedural order", an analogy from the theory of I. Prigogine and I. Stengers about the emergence of order from chaos can be used. At the same time, the specific differences of the procedural order are its reliance on the dynamic characteristics of the branch of criminal proceedings, the spatial and temporal structure, the elements of which are interconnected.
© Л. А. Зашляпин
Keywords: legal order, law and order, criminal procedure, criminal proceedings, civil procedure, procedural order, principle of legality, legality
For citation: Zashlyapin LA. Procedural order: the problem of understanding. Pravoporyadok: istoriya, teoriya, praktika [Legal and Order: History, Theory, Practice]. 2023;(3):73-81. DOI: 10.47475/2311-696X-2023-38-3-73-81 (InRuss.)
Введение
Российская культура, отражая сущность отечественного бытия, что относится и к праву, сформулировала фразу-мем: «Земля наша богата, порядка только нет (здесь и далее в цитатах курсив наш. —Л. 3.)» [1, с. 324-340]. Эта известная всем строка произведения А. К. Толстого, многократно в нем повторяемая, указывает на рефрен многовековой жажды общественного порядка. Не вполне очевиден факт, что современный момент знаменуется достижением этой социальной цели. Мы по-прежнему стремимся к установлению рационального и оптимального порядка, и, как в приведенном стихотворении, озираемся на немецкий Ordnung (перевод с нем. яз. — порядок), а в теории уголовного процесса пытаемся заимствовать нормативные конструкции из немецкого же уголовно-процессуального права Verfahrensordnung (перевод с нем. яз. — процессуальный порядок). Результат прежний. Действующий Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации 2001 г. (далее — УПК РФ) и практика его применения — объект постоянной критики представителей отраслевой науки.
При этом в науке есть достаточно надежные методологические ориентиры для раскрытия проблемы понимания процессуального порядка. Так, правовой порядок, доктрина которого всесторонне разработана в общей теории права, для представителей науки уголовного процесса должна быть плацдармом в изучении соответствующей объектной области в своей отрасли. Очевидно (мы примем это за аксиому), что процессуальный порядок является видом правового порядка, который есть родовое понятие. В силу этого между данными концептами существует формально-логическая связь, суть которой состоит в том, что признаки, раскрывающие сущность правового порядка, должны находить необходимое проявление в видовом понятии «процессуальный порядок». При этом отрасль уголовно-процессуального права, обладая своими особенностями, требует и соответствующего понимания порядка, детерминируемого этими особенностями. Выявляя отличия процессуального порядка от правового порядка, мы будем одновременно выделять и существенные признаки процессуального порядка. Какие же проблемы мы имеем в виду?
Во-первых, правопорядок базируется на соблюдении принципа законности всеми субъектами правоприменительной деятельности. При этом в конструкции уголовно-процессуальных отношений присутствуют властные и невластные участники. Функция достижения правопорядка в общей теории права приписывается чаще всего правоохранительным органам (должностным лицам, являющимся властными участниками правоотношений). Для публичной отрасли права, каковой является уголовное судопроизводство, это видится абсолютно естественным. Властные участники на основании норм уголовно-процессуального закона осуществляют уголовное преследование, невластные преимущественно являются преследуемыми лицами или защищают от этого уголовного преследования. Реализация всеми субъектами принципа законности, таким образом, имеет различающийся потенциал (дисбаланс), но и игнорирование частного (личного) интереса при формировании понимания процессуального порядка видится невозможным.
Если невластный участник уголовно-процессуальных отношений допускает уголовно-процессуальные нарушения, то властный участник обладает полномочиями на устранение этих нарушений. Если же властный участник допускает такие правовые деформации, то невластный участник уголовного судопроизводства не обладает в рамках производства по уголовному делу необходимой компетенцией. Жалобы на действия и решения следователя или возражения на действия председательствующего не оказывают в конкретном моменте производства по делу существенного влияния на его траекторию. Публичный характер отрасли всегда сохраняет баланс в пользу властного участника. Это требует обязательного наличия в процессуальном порядке эффективных процессуальных гарантий.
Во-вторых, правовой порядок предполагает борьбу с правонарушениями, что является соблюдением режима законности. Правопорядок в понимании общей теории права статичен (достигнутое состояние), а поэтому без режима законности ущербен. При этом уголовный процесс динамичен и как раз есть та нормативная среда, в которой один
участник борется с правонарушением другого (в консервативном понимании). Направленность борьбы в этом случае определена. В современном же толковании уголовное судопроизводство является не средством репрессии, а средством устранения социальных конфликтов. Вектор борьбы в этом случае размывается. Примечательно, что действующий уголовно-процессуальный закон не оперирует и понятием «преступник» или «преступление». В момент появления этих терминов в правоприменении в силу вступает обвинительный приговор, предполагая, что уголовное судопроизводство само по себе уже закончено. Понимание процессуального порядка должно относиться не к статике, а к движению уголовного дела (динамической характеристике отрасли).
В-третьих, принцип законности, обеспечивающий правопорядок,может детерминироваться таким субъективным фактором как состояние уголовно-процессуальной науки, раскрывающей эту категорию. Безусловное лидерство общей теории права и лишь следование, с определенными особенностями, на которые мы обратим внимание далее, теории уголовного судопроизводства этим установкам, не позволяют в полной мере усматривать полноты современной догматики уголовного процесса в части конструирования своей дефиниции «процессуальный порядок». Ориентация отечественным законодателем действия принципа законности на участников уголовного процесса ex officio (соответственно его влияния на процессуальный порядок, элементом которого являются только эти лица) без включения в процессуальный порядок иных лиц (свидетелей, понятых и т. д.) не позволит, как мы думаем, достичь надлежащего понимания рассматриваемой категории.
Наверняка, существуют и иные причины, связанные с отраслевыми отличиями, требующее формирования особого понимания процессуального порядка, здесь же выделим одно из упомянутых выше, которое будет использоваться в настоящей статье. Это отличие состоит в том, что одним из важнейших качеств понимания правового порядка в общей теории права является оценка правопорядка как результата правового регулирования, состояния урегулированности. Это по существу— статический признак, обозначающий возникший правовой режим. Уголовно-процессуальная отрасль по своему содержанию является динамической, в которой регулирование предусматривается для процессуальной ситуации, постоянно меняющейся.
Вследствие этого основная характеристика процессуального порядка должна отражать динамику уголовного процесса, развитие производства по уголовному делу соответственно его этапам, стадиям, действиям, решениям. Последнее несет существенный признак, отличающий процессуальный порядок от общего правового порядка.
Существующие различия между соответствующими научными отраслями указывают на различие объектных областей. В настоящей статье таковой выступит процессуальный порядок в уголовном судопроизводстве. Отчасти это может касаться и процессуального порядка гражданского судопроизводства, на чем, однако, мы не будем акцентировать нашего внимания. Научной задачей автора, в этом случае, является обнаружение в уголовно-процессуальном законе, догме уголовного процесса и общей теории права, существенных признаков, которые позволят охарактеризовать процессуальный порядок как родовое понятие для теории уголовного процесса. Формально-логическое определение понятия «процессуальный порядок» научной задачей настоящей статьи не является.
Основным методом, реализованным в представляемом исследовании, является формально-логический (понимание, описание, аналогия).
Обозначая актуальность настоящей статьи, оговоримся, что отдельные процессуальные порядки является распространенной зоной внимание ученых-процессуалистов. Примером этого являются работы А. В. Кудрявцевой, Ю.А.Морозовой [2,с.180-190], К. А. Борисова, Я. Б. Жолобова, Е. Г. Зейдлиц, Л. И. Суханкиной, В. А. Шиплюка, Е. В. Сидоренко, К. А. Корсакова [3], В. В. Конина [4, с. 26-30] и др. Перечень работ, авторы которых исследуют эту тематику, исключительно велик, но формируемое при этом предметное знание касается отдельных процессуальных порядков в уголовном судопроизводстве (или порядка получения образцов для сравнительного исследования, или порядка подготовки дела к судебному разбирательству, или упрощенного порядка судебного производства), которые образуют теорию видовых понятий по отношению к родовому понятию «процессуальный порядок». При этом есть необходимость преодоления такого понимания порядка, который фактически копирует дискретные правила совершения процессуальных действий, принятия процессуальных решений, осуществления фрагментов уголовно-процессуальной деятельности, что не дает знания о континууме процессуального
порядка (деятельности и процедурах, связанных между собой во всех ее элементах), имеющего процессуально-синкретичный характер. Соответственно положением, определяющим новизну настоящей статьи (ее отличием от иных работ), является то, что попыток (на момент выполнения настоящей статьи) исследовать родовое понятие «процессуальный порядок» в науке уголовного процесса в каталогах eLIBRARY.RU, Google Scholar, Кибер-Ленинки мы не обнаружили. Абсолютность этого поиска, конечно же, не может быть гарантирована, поскольку определяется изменяющимися алгоритмами выдачи результатов поиска, возможным волновым характером обращения исследователей к этой же тематике (запросами исследователей) и т. д., но достаточная глубина поиска при этом нами была достигнута.
Описание исследования
Для понимания процессуального порядка видится эффективным использование контрарных антонимов. В этом случае противоположенным термину «порядок» является термин «хаос». Основными элементами, составляющими хаос, являются случайность (стохастичность) процессов, структурная нестабильность, неустойчивость временных, периодических связей и т. д. [5, с. 7-52]. Указанная контрарная конструкция вполне допускает ее перенос в юриспруденцию как полярное соотношение процессуального порядка и процессуального хаоса, при этом последнее позволяет понять первое.
Примером процессуального хаоса может являться судопроизводство по Степному закону («Жет Жаргы») у казахов [6, с. 26-30], сохранявшееся до момента введения на территории Казахстана кодифицированного законодательства Российской Империи. Согласно ему, после отказа от примирения, тяжущиеся стороны переходили к устному и состязательному судебному следствию об уголовном деянии, в котором отсутствовали четкие правила, описывающие процессуальные действия, их очередность, взаимосвязь между этими действиями, допуская возврат к совершенным действиям, воспринимаемый современными юристами как процессуальный хаос.
Из этого можно полагать, что понимание процессуального порядка последовательно возникает как постепенный переход на условной контаминационной линии от состояния процессуального хаоса (неурегулированности уголовного процесса и его элементов) к состоянию урегулированности (упорядоченности
структуры, возникновению устойчивых пространственных и временных связей между элементами структуры). Указанный переход проявляет те качества, которые мы должны обнаруживать в процессуальном явлении, если понимаем его как порядок. Теория перехода хаоса в порядок И. Пригожина и И. Стенгерс предлагает нам следующие элементы [7]: хаос возникает в какой-то упорядоченной системе, в которой случайные явления разрушают устоявшиеся пространственные или временные связи системы; нарастающая турбулентность (флуктуации большой амплитуды) приводит к взаимодействию структурных элементов между собой и возникновению новых связей, что в точке бифуркации влечет переход к порядку (новой системе, обладающей стабильными связями).
Эта модель в целях понимания процессуального порядка побуждает выявлять элементы структуру процессуальной системы, определять связи между элементами этой структуры, внимательно относиться к такому качеству порядка как необратимость. Дело в том, что даже умеренные флуктуации с их затуханием, сохраняя систему как бы в прежнем состоянии, не влекут возникновения процессуального порядка, минимизируют связь между элементами системы, нарушают определенность, допускают рекурсивность (периодичность флуктуаций), приводящей к турбулентности системы, что в итоге все равно будет приводить ее к преобразованию. Ярким примером этого является Постановление Конституционного Суда Российской Федерации № 28-п от 14 ноября 2017 г. «по делу о проверке конституционности отдельных положений Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина М. И. Бондаренко»1, описывающего оправдание гражданина М. И. Бондаренко, признание его права на реабилитация, взыскание реабилитационных денежных средств, поворот исполнения, возобновление производства, прекращение производства, вновь признание права на реабилитацию, в котором продемонстрировано отсутствие связей между элементами уголовно-процессуальной деятельности, нарушение правила необратимости, что в итоге (после нескольких лет судебных тяжб, а это вряд ли можно признать рациональным и оптимальным судопроизводством) привело (на основании указанного судебного акта) к изменению процессуальных правил.
1 URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc LAW_282711/ (дата обращения: 20.07.2023).
Перенос положений теории хаоса в науку уголовного процесса видится допустимым. Повторяя приведенные выше положения, уголовное судопроизводство начинается от правового порядка как результата применения норм права. В этом состоянии нет противоречий, каждый человек считается невиновным (не преступником), совершенные правонарушения повлекли ответственность, социальный мир характеризуется балансом отношений. Возбуждение уголовного дела и начало неперсонифицированного, а затем и персонифицированного уголовного преследования, разрушает связи внутри этого правопорядка, требует преодоления правовых презумпций и применения мер принуждения, является толчком процессуальных флуктуаций (поводом разрушения имевшихся связей).
Нормативная база настоящей статьи — исключительно обширна. Контекстный поиск в действующем уголовно-процессуальном законе фиксирует 119 случаев использования термина «порядок». Это может указывать на то, что российский законодатель видел объектом уголовно-процессуальных отношений процессуальный порядок, что и подчеркивается множеством упоминаний соответствующего термина в статьях закона. Частота использования термина «порядок» указывает на цель законотворческой деятельности (волю законодателя).
Более того, УПК РФ фактически содержит нормативную дефиницию, которую можно, после минимального преобразования, представлять как «уголовное судопроизводство — это порядок производства по уголовным делам» (части 1 и 2 ст. 1 УПК РФ). Примечательно, что Гражданский процессуальный кодекс РФ в ст. 1 содержит схожее положение, допускающие рассмотрение понимания процессуального порядка на уровне родового понятия одинаково с уголовным судопроизводством. Однако само по себе нормативное определение уголовного судопроизводства как порядка производства по уголовным делам является лишь научным фактором, требующим обоснования такого понимания в науке уголовного процесса, аргументации его распространения на все структурные элементы закона и продуцируемую им уголовно-процессуальную практику. Относительно этих элементов важно следование общепринятому пониманию семантики термина «порядок», которое предполагает линейный подход расположения элементов процессуальной структуры, их последовательность, логичное расположение друг за другом, определенность, исключающую временной или
пространственный хаос [8, с. 327]. Уголовное судопроизводство, следовательно, вполне может представляться как линейная система, в которой цикличная последовательность совершаемых (совершенных) процессуальных действий позволяет принять процессуальное решение.
Если фрагментировать обширную объектную область и в первую очередь взять для изучения сочетание терминов «порядок производства», встречающееся в законе 10 раз, в том числе относительно наименований статей 7 раз, то можно выделить нормативные конструкции конкретных порядков. Примером могут являться правила ст. 177 УПК РФ, регулирующие порядок производства осмотра. Следуя формальной логике, в этом случае мы имеем аксиому о том, что понятие «порядок производства осмотра», являясь видовым по отношению к понятию «процессуальный порядок», должно включать в свое содержание все признаки, присущие и родовому понятию «процессуальный порядок». Как следствие, анализируя видовое понятие и обозначаемое им нормативное явление, мы можем познать и родовое понятие.
В выбранном порядке выделяются следующие элементы: а) следы преступления и объекты, обнаруженные в ходе осмотра, подвергаются визуальному исследованию в месте производства осмотра; б) в качестве исключения допускается изъятие объектов, имеющих отношение к делу, осмотр которых на месте их обнаружения проблематичен; в) объекты, которые изъяты или обнаружены в ходе осмотра, предъявляются участникам осмотра; г) осмотр жилых помещений требует получения согласия проживающих в этом помещении лиц; д) в случае возражения лиц, проживающих в жилом помещении, на его осмотр, необходимо санкционирование осмотра судом; е) осмотр помещений организаций предполагает присутствие представителя администрации организации.
Очевидно, что приведенный нормативный порядок является таковым лишь по своему наименованию. Сущностно же он явно неполон, не дает представления об участниках осмотра, очередности действий лица, производящего осмотр, как и действий, присутствующих при осмотре лиц. Кроме того, законодатель в статье не предусматривает нормы, определяющее первое действие как элемент порядка осмотра. Связь между элементами порядка, устанавливаемого ст. 177 УПК РФ, также не очевидна. Фактически порядок производства осмотра в существенной части предопределен автором процессуального акта
(бланка протокола осмотра). Регламентация осмотра в ст. 177 УПК РФ представляет из себя совокупность дискретных правил, применяемых при осмотре, перечень которых не образует необходимый континуум.
Фактически для достраивания содержания порядка (выявления элементов структуры) необходимо привлечение правил ст. 164 УПК РФ об исключении при производстве осмотра незаконных действий, удостоверении в личности лиц, участвующих в осмотре, разъяснении лицам, участвующим в осмотре, их прав и т. д., а так же нормативных положений ст. 166 УПК РФ, дополняющих порядок проведения осмотра правилами о составлении протокола осмотра. Однако и в этом случае мы так же не видим линейной последовательности совершаемых действий и процедур в ходе осмотра; связи этих процедур между собой; первой процедуры, от которой начинается порядок. Законченность процессуального порядка осмотра в этом случае может являться следствием толкования закона правоприменителем, как и реализация им принципа законности относительно регламентации рассматриваемого действия.
Рекомендации, сформированные Верховным Судом Российской Федерации в Постановлении Пленума № 19 от 1 июня 2017 г. «О практике рассмотрения судами ходатайств о производстве следственных действий, связанных с ограничением конституционных прав граждан (статья 165 УПК РФ)» (п. 12)1, предусматривают обязанность судья при рассмотрении ходатайства о разрешении производства следственного действия, что необходимо относить и к осмотру жилища, проверять наличие фактических оснований для проведения данного процессуального действия. Получается, что порядок производства осмотра жилища в этом случае расширяется за счет включения в него результатов иного следственного действия, дающего такое основание. Именно это образует надлежащий процессуальный порядок, понимаемый в аспекте принципа законности.
Совокупно соблюдение указанного принципа, влекущего формирование необходимого порядка, видится проблемным, поскольку связывается с интерпретациями правил уголовно-процессуального закона, базируемых на различии процессуальных интересов множества субъектов уголовного судопроизводства, но учитывающих лишь процессуальный интерес участника, действующего ex officio.
1 URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc LAW_217688/ (дата обращения: 20.07.2023).
При этом субъективные права лица, проживающего в жилом помещении, как и выполняемая им процессуальная функция, что важно для определения процессуальных связей (упорядочения процедур) в судебном порядке разрешения осмотра в жилище по ходатайству следователя, в законе не видятся достаточно ясными. Базируются они на конституционном положении о неприкосновенности жилища (ст. 25 Конституции РФ), формирующем конституционное право лица, проживающего в жилом помещении, и обязанности следственных органов, соблюдать это право (ст. 2 Конституции РФ)2. Получается, что процессуальный порядок производства осмотра в полном объеме не регулируется нормами соответствующей статьи (отсутствует).
В действующем законе порядок производства осмотра построен на процессуальной активности одного участника — следователя (дознавателя и т. д.). Предполагается, что иное (попытка реализации состязательного типа процесса в осмотре) будет приводить к процессуальному хаосу. При этом роль, функция свидетеля, привлеченного к осмотру, или лица, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность и присутствующего при следственном осмотре, не ясны. В неполно же регулируемой ситуации любой участник — источник возможного процессуального хаоса.
Другим фрагментом закона, раскрывающим признаки процессуального порядка, является группа норм, консолидированных в контексте сложного термина «порядок проведения», присутствующий в уголовно-процессуальном законе в пяти случаях, при этом в четырех случаях это относится к наименованию статей, что позволяет предполагать наличие в них завершенного по мнению законодателя процессуального порядка, регулируемого нормами данных статей.
Из числа этих статей более подробно рассмотрим правила ст. 234 УПК РФ о порядке проведения предварительного слушания, включающие следующие структурные элементы данного порядка: 1) в качестве процессуальных акторов закон предусматривает судью, стороны, обвиняемого, других своевременно извещенных участников, свидетелей; 2) процессуальная цель для рассматриваемого порядка может толковаться из предусмотренного законодателем результата — постановления
2 Конституция Российской Федерации : принята всенародным голосованием 12.12.1993 с изменениями, одобренными в ходе общероссийского голосования 01.07.2020 // СПС «КонсультантПлюс». URL: URL: https:// www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_28399/ (дата обращения: 20.07.2023).
о назначении судебного заседания; 3) процессуальными средствами, реализуемыми в данном порядке, являются закрытое судебное заседание, уведомление сторон о проведении предварительного слушания, ходатайство об исключении доказательств, возражение об исключении доказательств, отсутствие возражения об исключении доказательств, ходатайство об истребовании дополнительных доказательств или предметов, допрос свидетелей.
При попытке перекладывании данных элементов структуры на линейную форму развития процесса в этой стадии, получаем отличную от порядка производства осмотра процессуальную картину. Особенностью ее является то, что одноуровневый линейный порядок развития уголовного процесса в этом случае размывается, появляется как минимум три (или даже четыре) параллельных процессуальные линии (уровня), наполняемых функциональными элементами деятельности судьи, стороны защиты и обвинения. Участие свидетеля может образовывать свою (четвертую) линию. Естественно, что процессуальный порядок в этом случае требует наличия прочных связей между элементами, находящимися на различных уровнях. При этом и общая стрела времени (перспективная направленность) должна быть общей (однонаправленной). Это требует наличие процессуальных связей между действиями субъектов (как элементов структуры) всех уровней.
Естественно, что процессуальный порядок проведения предварительного слушания отличается от процессуального порядка производства осмотра. Если последнее предполагает моноактивность следователя (иного лица, производящего осмотр), то предварительное слушание связывается с множеством процессуальных активностей участников, указанных выше. Несмотря на то, что в предварительном слушании стороны не касаются разрешения уголовного дела по существу, и даже стороны как таковые в полном понимании этого термина отсутствуют (нет реализации функции обвинения в конкретном инкриминированном деянии, соответственно и функция защиты представляется ограниченной), можно говорить о состязательном процессуальном порядке, который отличается от следственного процессуального порядка. При этом состязательный процессуальный порядок должен представлять из себя гармоничное слияние отдельных порядков, ориентированных на субъектов, указанных выше. Это слияние (связь между ними) и исключает процессуальный хаос.
В теории уголовного судопроизводства присутствуют следующие взгляды, представляющие необходимое нам понимание отдельных процессуальных порядков и сам процессуальных порядок целиком. При этом, как мы отметили во введении настоящей статьи, работ, посвященных непосредственно процессуальному порядку как таковому, нет. В то же время авторы работ о порядке производства осмотра, не касаются элементов этого порядка, очередности, взаимообусловленности, связи действий и процедур в осмотре. Так, например, в статье С. М. Курбатовой и Т. К. Шкодиной усматривается позиция, из которой порядок производство осмотра понимается как процессуальные правила осмотра, хотя потребность в детальной разработке дифференцированного порядка для различных видов осмотров оговаривается [9, с. 115]. Ю. С.Тимо-нова и Л. Ю.Аксенова в исследовании на эту же тему, не противореча мнению указанных выше авторов, касаясь криминалистических аспектов осмотра, обращают внимание на криминалистический порядок проведения осмотра (элементы осмотра, последовательность элементов, взаимосвязь между ними и т. д.) [10, с. 246]. Можно полагать, что в науке уголовного процесса сформирована традиция, задающая схему описания как-бы порядка производства осмотра, которая не образуется последовательностью взаимосвязанных действий и процедур, соответствующего их описания в уголовно-процессуальных нормах о порядке производства осмотра.
Касательно порядка проведения предварительного слушания, по нашему мнению, исследователи этого вопроса более чем исследователи проблематики порядка производства осмотра, обращаются к сущности процессуального порядка. Так, например, С.Н.Хорья-ков и А. Д. Гордеев, во-первых, отмечают, что «порядок проведения предварительного слушания четко регламентирован... законодательством», во-вторых, описывают представленную в законе очередность совершения процессуальных действий и процедур в предварительном слушании [11, с. 13]. Другие же авторы (Н. Ю. Луцкая и С. Э. Воронин), наоборот, отмечают незавершенность и неясность представленного в законе порядка проведения предварительного слушания, основывают свою позицию на том, что единственной процессуальной формой осуществления правосудия в действующем уголовно-процессуальном законе является судебное заседание, которое необходимо применять и к предварительному слушанию, указывают на структурные элементы порядка предварительного
слушания (подготовительную часть, судебное следствие, прения сторон, постановление и оглашений решения), часть из которых не предусмотрена и прямо не следует из закона [12, с. 161-162]. Такое понимание порядка проведения предварительного слушания сближает его с порядком судебного разбирательства по существу в первой инстанции.
Возникающая из разницы научных позиций дискуссионность в понимании порядка проведения предварительного слушания связывается, возможно, с тем, то из закона не следует очевидная связь элементов этого порядка, что позволяет ученым-процессуалистам усматривать и различные элементы порядка, а это проявляет признаки потенциального процессуального хаоса.
Заключение и вывод
На основании изложенного можно полагать, что современная наука уголовного процесса не обращается к исследованию понимания процессуального порядка, которое может являться родовым по отношению к видовым понятиям, например, порядка производства осмотра, порядка проведения предварительного слушания, иным.
Имеющиеся в теории уголовного судопроизводства исследования объектной области, которой являются, например, порядок производства осмотра, порядок проведения предварительного слушания и т. д., формируют предметное знание о видовых порядках соответственно дискретным нормативным правилам, образованным диспозициями соответствующих норм уголовно-процессуального закона. Понимание же процессуального порядка видится нами как процессуальный континуум.
В дальнейших исследованиях, в том числи и связанных с определением понятия «процессуальный порядок» через род и видовые отличия, необходимо учитывать то, что
данное понятие, скорее всего, может представляться видовым по отношению к родовому понятию «правовой порядок». Соответственно те существенные признаки, которые отличают процессуальный порядок (видовые отличия) должны отражать динамическую характеристику уголовного (или даже гражданского) процесса.
Для общего понимания процессуального порядка возможно обращение к теории хаоса и порядка и использование по аналогии общих закономерностей последней о переходе от хаоса к порядку (от процессуального хаоса к процессуальному порядку). При этом в науке уголовного процесса для понимания порядка важно выявлять связь между структурными элементами процессуального порядка, дифференцируя состязательный и несостязательный процессуальный порядок, поскольку данные порядки связываются с различающимся составом участников, деятельность которых так же подлежит упорядочению, без чего процессуальный порядок может быть имитационным или каким-то предпорядком, к которому сложно будет применить принцип законности.
Состязательный процессуальный порядок (уголовное судопроизводство в смысле норм статей 118-123 Конституции РФ) должен пониматься как многоуровневый и многосубъектный, предполагающий процессуальную топологию, линейность которой необходимо исследовать. Несостязательный процессуальный порядок может быть моносубъектным, представляющим из себя как раз одноуровневую линейную структуру. В любом случае упорядоченная структура должна базироваться на функциональной согласованности.
При определении процессуального порядка необходимо более категорично формулировать и использовать признак необратимости, поскольку обратимость влечет процессуальный хаос (процессуальные флуктуации), отрицая процессуальный порядок.
Список источников
1. Толстой А. К. История государства российского от Гостомысла до Тимашева // Литературоведческий журнал. 2017. №. 42. С. 324-340.
2. КудрявцеваА. В., Морозова Ю. А. Природа образцов для сравнительного исследования, получаемых в порядке статьи 202 УПК РФ // Российское правосудие. 2023. № S1. С. 180-190.
3. Порядок подготовки и проведения судебных заседаний судом первой инстанции в уголовном судопроизводстве : практическое пособие / К. А. Борисов, Т. Н. Долгих, Я. Б. Жолобов [и др.]. Санкт-Петербург : Центр научно-производственных технологий «Астерион», 2022. 194 с.
4. Конин В. В. Некоторые проблемные вопросы обжалования приговора, постановленного в порядке главы 40 УПК Российской Федерации // Законы России: опыт, анализ, практика. 2020. № 3. С. 26-30.
5. Подшивалов Г. К. Методологические основы, методика и инструментарий для измерения хаоса : монография. Москва : Социум, 2010. 121 с.
6. Каудыров Т. Е. Элементы судебного прецедента в деятельности суда биев / Т. Е. Каудыров, Ш.А. Саймова, А. О. Балгынтаев, М.А. Шакенов // Тенденции развития науки и образования. 2019. № 54-5.
7. Пригожин И. Р. Порядок из хаоса : Новый диалог человека с природой / И. Р. Пригожин, И. Стенгерс. Москва : Эдиториал УРСС, 2001. 310 с.
8. Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4 томах. Том 3: П. Москва : Русский язык, 1980. 555 с.
9. Курбатова С. М., Шкодина Т. К. Производство «следственного осмотра»: некоторые процессуальные и правоприменительные аспекты // Социально-экономический и гуманитарный журнал. 2021. № 3 (21).
10. Тимонова Ю. С., Аксенова Л. Ю. Порядок производства осмотра места происшествия по делам о разбоях // Современность в творчестве начинающего исследователя. Иркутск : Восточно-Сибирский институт Министерства внутренних дел Российской Федерации, 2022. С. 245-249.
11. Хорьяков С. Н., Гордеев А. Ю. Процессуальные особенности проведения предварительного слушания в уголовном судопроизводстве // Проблемы правоохранительной деятельности. 2020. № 2.
12. Луцкая Н. Ю., Воронин С. Э. Порядок проведения предварительного слушания // Вестник Алтайской академии экономики и права. 2011. № 1 (19). С. 158-162.
С. 26-30.
С. 109-120.
С. 11-18.
КОНФЛИКТ ИНТЕРЕСОВ
CONFLICT OF INTEREST
There is no conflict of interest.
Конфликт интересов отсутствует.
Дата поступления статьи / Received: 11.05.2023. Дата рецензирования статьи / Revised: 23.07.2023. Дата принятия статьи к публикации / Accepted: 20.08.2023.
