ПРОЦЕССУАЛЬНАЯ РЕГЛАМЕНТАЦИЯ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ ЭЛЕКТРОННЫХ ДОКУМЕНТОВ В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ НЕКОТОРЫХ ГОСУДАРСТВ ПОСТСОВЕТСКОГО ПРОСТРАНСТВА

Ященко Инна Ивановна

УДК 343.13 : 004 (100) ББК 67.411

Ященко Инна Ивановна Yaschenko Inna Ivanovna

адъюнкт адъюнктуры Волгоградской академии МВД России.

Adjunct of the Volgograd Academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia. E-mail: yas4enkoinna@yandex.ru

ПРОЦЕССУАЛЬНАЯ РЕГЛАМЕНТАЦИЯ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ ЭЛЕКТРОННЫХ ДОКУМЕНТОВ В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ НЕКОТОРЫХ ГОСУДАРСТВ ПОСТСОВЕТСКОГО ПРОСТРАНСТВА

Procedural regulation of the electronic documents use in criminal proceedings in some post-soviet area

В статье автор анализирует нормативную регламентацию использования электронных документов в уголовно-процессуальном законодательстве семи государств, ранее входивших в состав СССР, а именно: Эстонии, Грузии, Казахстана, Молдавии, Украины, Беларуси и Киргизии, что позволяет отследить общие закономерности и тенденции развития названного правового института на постсоветском пространстве в целях формирования оптимальной нормативной модели, которую возможно использовать для совершенствования отечественного уголовного процесса.

Ключевые слова: электронный документ, процессуальный документ, электронное уголовное дело, электронное правосудие, электронное доказательство, уголовное судопроизводство.

In the article the author analyzes the normative regulation of the electronic documents use in the criminal procedural legislation of seven states that were previously part of the USSR, namely: Estonia, Georgia, Kazakhstan, Moldova, Ukraine, Belarus andKyr-gyzstan, which makes it possible to trace the general patterns and trends in the development of the named legal institute in the post-Soviet area in order to form an optimal regulatory model that can be used to improve the domestic criminal process.

Keywords: electronic document, procedural document, electronic criminal case, electronic justice, electronic evidence, criminal proceedings.

Равно как «нет человека, который был бы как Остров»* [1], так и нет государства в современном мире, которое может обойтись без международного сотрудничества в тех или иных сферах, а также заимствования зарубежного опыта. Однозначно к такому явлению как заимствование, следует предъявлять несколько фундаментальных требований. В первую очередь, оно не должно «калькировать» иностранный экспириенс без учета культурно-исторических особенностей развития собственного отечества и ментальной самобытности его народа. Кроме того, опыт другого государства следует интегрировать только при наличии научно-технической и нравственно-этической готовности перенимающей стороны. Мы полагаем, что при несоблюдении перечисленных условий даже самая позитивная и пере-

довая практика не сможет успешно ассимилироваться и эффективно применяться там, где к тому отсутствуют предпосылки.

Напомним, что в состав СССР входили 15 республик. После прекращения существования Советского Союза каждая республика выбрала свой уникальный вектор развития, в том числе и в рамках интегрирования электронных документов (ЭД) в уголовно-процессуальное законодательство. Представляется интересным более подробно рассмотреть варианты использования ЭД на примере семи государств, где в последние годы активизировалась деятельность по реформированию уголовно-процессуального законодательства, и дифференцировать их по признаку наибольшего опыта в данной области по состоянию на июль 2021 г.:

* Один из вариантов перевода отрывка молитвы английского поэта и проповедника Джона Донна, ставшей эпиграфом к роману Эрнеста Хэмингуэя «По ком звонит колокол».

- Грузия и Эстония - ЭД давно интегрированы в уголовный процесс;

- Казахстан и Молдавия - ЭД внедрены в уголовно-процессуальную деятельность в последние несколько лет;

- Украина - нормативная база, регламентирующая указанные отношения, одобрена и обретет законную силу к концу 2021 г.;

- Беларусь и Киргизия - разработаны проекты правовых актов, регулирующие применение ЭД в уголовном судопроизводстве, окончательное утверждение которых планируется в ближайшее время.

Актуализирует предпринятое нами исследование использование ЭД в уголовном судопроизводстве как новой формы процессуального документа, фиксирующего ход и результаты уголовно-процессуальной деятельности (электронное уголовное дело, электронное правосудие), а также как доказательства в электронном виде, называемого нами электронным доказательством.

В законодательстве России (в том числе и уголовно-процессуальном) отсутствует определение электронного доказательства, однако нами разделяется позиция С.В. Зуева, рассматривающая данный термин как «информацию, представленную в цифровой форме, которая способна устанавливать обстоятельства, подлежащие доказыванию по уголовному делу, хранящаяся на электронном носителе информации и (или) представленная независимо от него» ... она «может рассматриваться в статусе вещественных доказательств и иных документов в зависимости от ее (информации) оформления, хранения, использовании в совершении преступлений» [2].

На данном этапе предлагаем перейти непосредственно к изучению иностранного опыта.

Начиная с 2004 г., в Грузии началось кардинальное преобразование правоохранительных органов, целями которого явились: искоренение их коррумпированности, повышение уровня доверия граждан к государству, эффективная борьба с преступностью, а также ее профилактика, надлежащее отправление правосудия и прочее. Кроме того, для удобства «диалога» между гражданами и государством была отлажена система предоставления услуг по принципу «единого окна, в том числе посредством создания различных электронных реестров и возможности использования ЭД.

Стоит отметить, что грузинские реформы в этой области признаются многими странами постсоветского пространства удачными, что подтверждается посещением страны служебными делегациями по изучению их опыта. В частности, Республика Беларусь и Республика

Казахстан направляли в Грузию своих представителей в целях заимствования знаний по работе системы электронного уголовного дела (ЭУД), нормативной регламентации и практики осуществления взаимообмена информацией по уголовному делу между сторонами защиты и обвинения, медиации в отношении несовершеннолетних и прочее [3, с. 68; 4].

Прокуратурой Грузии в 2009 г. была организована разработка специалистами в IT-облас-ти системы ЭУД (т. е. программное обеспечение, представляющее собой локальную сеть), начавшей свое функционирование в 2011 г., к которой в режиме рангового доступа подключаются прокуроры, следователи всех ведомств, имеющих следственные подразделения, а также судьи, помощники судей и секретари судебных заседаний посредством простой аутентификации через логин-пароль, а для работы с самим ЭУД у них имеются электронные цифровые подписи. Таким образом, уголовное дело ведется в электронной форме. На бумаге (в распечатанном виде) оно с 2012 г. передается только в суд с приложением на отдельном электронном носителе доказательственной и иной информации, которая существует в электронном виде. В автоматическом режиме сведения из ЭУД переносятся в Государственный реестр учета преступлений. Система ЭУД содержит в себе все необходимые электронные шаблоны процессуальных документов, что подразумевает возможность дистанционного электронного санкционирования прокурором некоторых решений. Все это в конечном итоге выражается в значительной процессуальной экономии. Стоит подчеркнуть, что к электронным материалам уголовного дела потерпевший, подозреваемый, защитник и прочие невластные субъекты уголовного судопроизводства доступа не имеют. Все процессуальные документы, требующие подписания участниками, не допущенными к ЭУД, оформляются на бумажном носителе, сканируются и в формате PDF вкладываются в электронное дело. Кроме того, к ЭУД прикрепляются все доказательства, существующие в электронно-цифровой форме [3, с. 68-71].

В грузинском УПК электронные доказательства отдельно не выделяются. Доказательствами признаются показания, вещественные доказательства и документы. Однако гл. 16 УПК Грузии обособляет связанные с использованием компьютерных данных следственные действия от остальных, регламентируя процедуру обращения с ними (компьютерными данными) особым образом. В том числе, речь идет и об ЭД (ст. 136, 138.1 УПК Грузии) [5].

Еще одним государством, активно использующим ЭД, является Эстония. Эстонский опыт цифровизации общества, в котором большинство услуг граждане получают в электронном виде, представляется интересным для более детального изучения. После распада СССР Эстония пошла по пути сложного (на тот момент) становления, ориентируясь на развитие информационно-телекоммуникационных технологий, успех которых не был очевидным в 90-х гг. прошлого столетия. Выбранный путь «интернетизации» всей страны привел к результатам, позволяющим называть это государство самым передовым в области интегрирования цифровых технологий в систему взаимодействия государства с населением. Такие авторитетные на западе журналы, как Wired и Forbes, назвали эстонское общество самым цифровым в мире [6; 7].

Уголовное судопроизводство Эстонии в контексте функционирования цифрового государства не является исключением и существует в электронно-цифровой среде. В нем эффективно применяются современные технологии и ЭД. Система «электронного суда», названная «E-toimik», включает ЭУД и охватывает как досудебную, так и судебную стадии уголовного процесса страны. Доступ к любому подобному ресурсу обеспечивается путем специальной ID-карты (эстонский цифровой паспорт) либо Mobile-ID (данные регистрируются на Sim-карте). Указанная система показала свою эффективность. Она используется всеми участниками уголовного процесса, позволяет оптимизировать затрачиваемое на уголовное судопроизводство время, обеспечивает доступность и прозрачность уголовно-процессуальной деятельности и прочее.

В настоящее время цифровой опыт Эстонии можно по праву считать прошедшим всестороннюю успешную апробацию, поэтому он может быть рассмотрен многими странами, включая Россию, как возможный для адаптивного перенимания.

Заслуживает внимания законодательный опыт Казахстана, где в рамках реализации Национального плана развития Республики Казахстан (РК) до 2025 г., утвержденного указом Президента РК от 15.02.2018 № 636 [8], была разработана Государственная программа «Цифровой Казахстан» (Постановление Правительства РК от 12.12.2017 № 827) [9], в процессе реализации которой на базе электронного «Единого реестра досудебных расследований» (ЕРДР), функционирующего с 01.01.2015, создан специальный модуль «Электронное уголовное дело» (модуль е-УД), прошедший соответствующее тестирование, после чего с 01.10.2020 был

осуществлен всеобщий переход на электронный формат досудебного производства по уголовному делу [10].

В соответствии с Инструкцией «О ведении уголовного судопроизводства в электронном формате», утвержденной Приказом Генерального Прокурора РК от 03.01.2018 № 2 [11], электронное уголовное дело (ЭУД) представляет собой «обособленное производство, ведущееся органом уголовного преследования по поводу одного или нескольких уголовных правонарушений в электронном формате посредством модуля е-УД».

Кроме того, в РК существует система электронного правосудия, включающая в себя несколько элементов: сервис «Судебный кабинет», форум «Талдау», единую систему судов РК «Терелш», видеоконференцсвязь (проект «Удаленный судебный процесс») [12].

Еще одним современным инструментом, стоящим на вооружении правоохранительных органов РК, используемым, в целях уголовно-процессуальной деятельности, является СИОПСО (система информационного обмена правоохранительных, специальных государственных и иных органов), объединившая 73 базы данных. Теперь, к примеру, следователь может получить в форме ЭД сведения о наличии/отсутствии судимости лица, подозреваемого в совершении преступления за несколько минут [13, с. 33].

Говоря об уголовно-процессуальном институте доказательств и доказывания РК, то «электронные доказательства», частью которых можно считать ЭД, не выделяются в нем в отдельную категорию устанавливаемых фактических данных. По смыслу ст. 111, 118-120 УПК РК ЭД могут выступать в качестве вещественных доказательств, протоколов процессуальных действий и иных документов. В том числе, в комментируемом кодексе не предусмотрены какие-либо специальные положения, регламентирующие процедуру обращения с электронными носителями информации и с хранящимися на них сведениями. Соответственно, любые электронные доказательства, включая ЭД, подлежат изъятию, передаче, хранению и т. д. в общем порядке [14].

Таким образом, мы отмечаем, что на сегодняшний день РК активно интегрирует современные технологии, в частности ЭД, в свою уголовно-процессуальную деятельность, захватывая все стадии уголовного судопроизводства. Однако, помимо прогнозируемых положительных результатов такого применения, как процессуальная экономия (сроки, издержки, человеческий ресурс), прозрачность уголовного процесса, его доступность, затруднительная фальсификация процессуальных

документов, их мобильность и прочее, правоприменители сталкиваются с некоторыми трудностями технического и правового характера, к которым можно отнести: нестабильное качество и скорость Интернета; перебои в работе техники; пробельность уголовно-процессуальных норм, регламентирующих процедуру применения электронного формата уголовного судопроизводства; фактическое дублирование материалов уголовного дела на бумажном носителе (двойная работа) и т. д., что требует дальнейшего совершенствования как нормативного регулирования, так технического устройства.

Практическим одновременно с Казахстаном к странам, где производство по уголовному делу ведется в электронном формате, присоединилась Молдавия. Для молдавских органов уголовного преследования с 01.07.2017 стало обязательным ведение ЭУД. С этой целью создана автоматизированная информационная система «Уголовное преследование: Е-дело». Генеральный прокурор Республики Молдовы (РМ) Харунжен Э.Г. придерживается мнения о том, что «новая система, автоматизирующая процедуры и внутренние процессы, позволит правоохранительным органам эффективнее работать с уголовными делами, а также получить более точные статистические данные. Система охватывает все этапы уголовного преследования, выполняемые или руководимые прокурором, который предоставит доступ к данным в реальном времени, сокращая задержки в принятии решений по тому или иному делу. Процесс принятия решений в рамках прокуратуры станет более прозрачным» [15].

Важным критерием функционирования системы ЭУД в РМ выступает ее взаимодействие с другими информационными модулями правоохранительных органов, образуя единую электронную платформу. Примечательно, что система «Уголовное преследование: Е-дело» разработана эстонскими специалистами.

Говоря об ЭД в контексте института доказательств, то ч. 7 ст. 118 УПК РМ содержит некоторые специальные положения, регламентирующие порядок осмотра объектов, содержащих компьютерные данные (в содержание которых входят ЭД). Кроме того, ч. 5.1-5.4 ст.128 УПК РМ закрепляют особенности изъятия устройств хранения данных и информационных систем [16].

Таким образом на сегодняшний день Молдавия совершенствует свою уголовно-процессуальную деятельность посредством использования автоматизированных информацион-

ных систем, базирующихся на формировании и обмене ЭД.

Рассмотрев законодательное регулирование использования ЭД в уголовном судопроизводстве некоторых государств, накопивших большой практический опыт по использованию модуля ЭУД, считаем возможным перейти к изучению правовой позиции тех стран, которые находятся на этапе становления по указанному вопросу.

Так, на Украине, как и в Казахстане, с 2012 г. функционирует ЕРДР, который вскоре будет дополнен информационно-телекоммуникационной системой досудебного расследования (ИТСДР). С ее помощью участники уголовного процесса получат возможность «создавать, собирать, хранить, искать, обрабатывать и передавать материалы и информацию по уголовным делам». Внедрение ИТСДР обусловлено принятием Верховной Радой Украины закона № 1498-ЕХот 01.06.2021, вносящим изменения в Уголовно-процессуальный кодекс Украины [17]. Теперь УПК Украины предусматривает ведение уголовного дела в электронном формате.

ИТСДР будет взаимодействовать с ЕСИТС (единой судебной информационно-телекоммуникационной системой), отдельные модули которой начали свое функционирование на основании закона Украины № 1416-1Х от 27.04.2021, предусматривающим поэтапное ее внедрение в хозяйственное, гражданское и административное судопроизводства [18]. Создание ЕСИТС и ИТСДР представляет собой реализацию проекта «суд в смартфоне» (часть проекта «государство в смартфоне»), призванного «ускорить судебный процесс, минимизировать коррупцию и возможность злоупотребления» [17].

Положения, предусмотренные законом № 1498-1Х от 01.06.2021, начнут действовать через полгода после официального опубликования, исходя из чего в настоящее время невозможно говорить о результатах их внедрения. Однако украинским законодателем прогнозируется, что использование ИТСДР «будет способствовать повышению эффективности уголовного процесса, упорядочению процедур, ускорению и улучшению взаимодействия между прокурором, следователем и другими участниками уголовного производства», кроме того, в качестве конечной цели обозначается «минимизация и, как следствие, полный отказ в будущем от бумажного производства на стадиях досудебного расследования и рассмотрения дела в суде»* (пояснительная записка к законопроекту) [19].

* Перевод с украинского языка на русский выполнен посредством онлайн-переводчика ЯндексПереводчик // URL: https://translate.yandex.ru/?utm_source=wizard.

Уголовно-процессуальный закон Украины не закрепляет «электронные доказательства» в качестве обособленного источника процессуальных доказательств. Содержание ст. 84, 98 и 99 УПК Украины позволяет сделать вывод о том, что ЭД рассматриваются как документы и как вещественные доказательства. Все процессуальные действия с ними осуществляются в общем порядке (специальные нормы не предусмотрены) [20].

Считаем возможным заключить, что 2021 г. стал для Украины значимым с точки зрения формирования электронной платформы уголовного судопроизводства, а соответственно, возрастающей роли в нем ЭД, что не только коррелируется с общемировой тенденцией, но и позволяет достигать на практике положительных результатов, повышая эффективность уголовно-процессуальной деятельности посредством защиты прав и свобод участников уголовного судопроизводства.

Представляет интерес позиция относительно интеграции системы ЭУД близкого по культурному коду к России государства Республики Беларусь (РБ). Последние несколько лет РБ находится в стадии активной дискуссии по совершенствованию своего уголовного судопроизводства путем внедрения ЭУД. С этой целью представители правоохранительных органов РБ направляли в некоторые страны (Эстонию, Грузию и другие страны) свои делегации для изучения их опыта.

Еще в 2018 г. бывший председатель Следственного Комитета РБ И.Д. Носкевич в рамках научного мероприятия заявил, что ЭУД должно быть запущено в скором времени, а также РБ учтет опыт своих иностранных коллег в этом вопросе (Грузии, Казахстана, Армении) и обязательно придет к этому (к внедрению ЭУД) [21].

В 2019 г. Г.И. Судникович (руководитель проекта «Единая автоматизированная информационная система СК РБ») сообщил, что переход к ЭУД будет состоять из двух этапов, первый из которых - автоматизация деятельности следователя и бумажного уголовного дела, а второй -создание ЭУД. После проведения первичного тестирования Единой информационной системы (ЕИС) следователь, работавший с ней, показал себя эффективнее в пять раз по сравнению с сотрудником, ведущим производство по уголовному делу на бумажном носителе [22].

Что касается ЭД как доказательств, то УПК РБ не обособляет доказательства в элек-

тронно-цифровой форме как отдельный вид, однако в нем предусмотрены специальные положения, регламентирующие изъятие объектов, содержащих компьютерную информацию, а также ее осмотр (ст. 204, 204.1 УПК РБ) [23].

Таким образом, в настоящее время РБ стремится к цифровизации уголовного процесса, ведется серьезная работа над скорейшим внедрением в работу следственных подразделений ЕИС и ЭУД, что, по мнению представителей СК РБ, должно привести к минимизации коррупции и значительной процессуальной экономии.

Последним государством, чье уголовно-процессуальное законодательство будет нами рассмотрено в рамках темы исследования, является Киргизия. В уголовно-процессуальном законе Кыргызской Республики (КР) в соответствии со ст. 148 досудебное производство по уголовному делу считается начатым с момента внесений сведений в Единый реестр преступлений и проступков (ЕРШ!) [24]. Уголовное дело в настоящее время ведется традиционно на бумаге.

Однако по инициативе Генеральной прокуратуры КР были разработаны и уже внесены на рассмотрение парламента проекты новых УК КР и УПК КР. Прокурор управления экспертизы законов ГП КР А.Ш. Шукурбеков пояснил, что, кроме прочего, в новый уголовно-процессуальный закон страны вводится понятие «электронное дело», которое будет формироваться посредством заполнения следователем ЭД в системе ЕРПП, что, по мнению разработчиков, должно исключить фальсификацию материалов уголовного дела [25].

УПК КР, как и ранее изученные уголовно-процессуальные законы некоторых государств постсоветского пространства, не содержит в себе понятия электронных доказательств. Вместе с тем, среди вещественных доказательств выделяются электронные носители информации, регламентируется порядок их хранения, обязывающий исключить доступ к хранящейся на них информации, которая, как известно, может быть представлена в виде ЭД (п. 8 ч. 2 ст. 89 УПК КР). Кроме того, ч. 2 ст. 91 УПК КР отдельно прописывает ЭД в качестве иного документа-доказательства, а ч. 3 этой же статьи полностью посвящена ЭД, закрепляя его как письменное доказательство*, а также наделяя равнозначным статусом с традиционным документом на бумажном носителе [24].

В настоящее время КР находится в процессе цифровизации своей уголовно-процессуальной

* Отнесение ЭД к письменным доказательствам, с нашей точки зрения, является узким подходом, с которым мы не соглашаемся, считая признак письменности, не подходящим феномену ЭД. Аргументация обозначенной позиции выходит за рамки темы исследования и будет раскрыта в других работах автора.

деятельности. Вероятно, в ближайшее время она пополнит список стран - бывших резидентов СССР, в которых производство по уголовному делу будет вестись в электронном формате.

В качестве заключения по итогам проведенного исследования, считаем возможным привести несколько ключевых выводов:

1. Каждое государство, выбравшее указанный вектор развития (ведение уголовного дела в электронном формате), использовало накопленный заграничный опыт, однако смогло адаптировать его под национальные интересы своей страны.

2. Система ЭУД показала себя как эффективный цифровой инструмент уголовно-процессуальной деятельности (значительная процессуальная экономия, минимизация коррупции, прозрачность и доступность уголовного процесса и т. д., а значит дополнительные гарантии обеспечения прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства) в тех странах, где реализовано соответствующее законодательство (Грузия, Эстония, Молдавия, Казахстан).

3. Государства, которые приняли нормативную правовую базу об ЭУД, но еще имели возможности ее апробировать (Украина), либо находятся в процессе такого принятия (Беларусь, Киргизия), единогласно прогнозируют положительный результат его применения.

4. Существуют общемировые предпосылки к принятию законодательства, предписывающего использовать ЭД, в том числе, в уголовном судопроизводстве [26, с. 194].

5. Исходя из тенденции к цифровизации многих процессов окружающей действительно-

Литература

1. URL: Ы^://ш^Ыреё1а.ощ/шЫ/По_ко-м_звонит_колокол.

2. Зуев С.В. Электронные доказательства в уголовном судопроизводстве: понятие и значение. Правопорядок: история, теория, практика. № 3 (26). 2020.

3. Гридюшко П.В., Бушкевич Н.С. Об электронной форме ведения уголовного процесса. Вестник Академии МВД Республики Беларусь. № 2 (34). 2017.

4. URL: https://www.zakon.kz/4876292-osobennosti-ugolovnogo-processa-v.html.

5. URL: https://matsne.gov.ge/ru/document/ view/90034?publication.

6. URL: https://www.wired.co.uk/article/dig-ital-estonia.

сти, а также активной эксплуатации человеком современных технических устройств, многие доказательства по уголовным делам в настоящее время существуют в электронной форме, что выражается в правовом обособлении электронных носителей информации, компьютерных данных и т. д. от других источников доказательств путем введения специальной нормативной регламентации для работы с ними.

6. Нарастающий объем электронной доказательственной базы по всему миру может послужить принятию унифицированных правил по обращению с ними, в том числе, для целей международного сотрудничества по борьбе с киберпреступностью.

Применительно к реформированию норм российского уголовного процесса посредством формирования и принятия правовых положений, закрепляющих использование модуля ЭУД, мы полагаем, что:

1) принятие соответствующего законодательства неизбежно по целому ряду причин, включая обозначенные общемировые предпосылки;

2) требуется несколько лет проведения серьезной подготовительной работы по нескольким направлениям:

- разработка качественного правового механизма;

- надлежащее материально-техническое оснащение и информационно-телекоммуникационное обеспечение правоохранительных органов России, а также населения страны;

- организация необходимого обучения должностных лиц и принятие мер по повышению уровня компьютерной грамотности граждан России.

Bibliography

1. URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/On_ com_colocolwillring.

2. Zuev S.V. Electronic evidence in criminal proceedings: concept and meaning. Law and order: history, theory, practice. № 3 (26). 2020.

3. Gridyushko P.V., Bushkevich N.S. About the electronic form of conducting criminal proceedings. Bulletin of the Academy of the Ministry of Internal Affairs of the Republic of Belarus. № 2 (34). 2017.

4. URL: https://www.zakon.kz/4876292-osobennosti-ugolovnogo-processa-v.html.

5. URL: https://matsne.gov.ge/ru/document/ view/90034?publication.

6. URL: https://www.wired.co.uk/article/dig-ital-estonia.

7. URL: https://www.forbes.com/sites/peter-high/2018/01/15/lessons-from-the-most-digitally-advanced-country-in-the-world/?sh=2f81 de6e 21ac.

8. URL: https://adilet.zan.kz/rus/docs/U18000 00636.

9. URL: https://adilet.zan.kz/rus/docs/P1700 000827#z0.

10. URL: https://www.gov.kz/memleket/enti-ties/aqmola-zhaksy/press/news/details/164395?l ang=ru.

11. URL: https://adilet.zan.kz/rus/docs/V18 00016268.

12. URL: https://www.zakon.kz/4920071-elektronnoe-pravosudie-v-respubliki.html.

13. Тлеубаев Д.К., Иманбаев С.М., Карым-саков Р.Ш. Цифровизация уголовного процесса в Республике Казахстан: становление и практика применения. Colloquium-journal. 2021. № 11 (90).

14. URL: https://adilet.zan.kz/rus/docs/ K1400000231.

15. URL: https://digital.report/moldavskaya-prokuratura-nachala-vesti-ugolovnyie-dela-v-ele-ktronnom-vide/.

16. URL: https://online.zakon.kz/Document/ ?doc_id=30397729.

17. URL: https://ukraina.ru/news/20210601/ 1031533543.html.

18. URL: https://zakon.rada.gov.ua/laws/ show/1416-20#Text.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

19. URL: http://w1.c1.rada.gov.ua/pls/zweb2/ webproc4_1 ?pf3511=71407.

20. URL: https://zakon.rada.gov.ua/laws/ show/4651-17#Text.

21. URL: https://www.sb.by/articles/delo-prinimaet-elektronnyy-oborot.html.

22. URL: https://reform.by/v-belarusi-mogut-pojavitsja-jelektronnye-ugolovnye-dela.

23. URL: https://etalonline.by/document/ ?regnum=HK9900295.

24. URL: http://cbd.minjust.gov.kg/act/view/ ru-ru/111530.

25. URL: https://24.kg/vlast/198642_zachem _nam_novoe_ugolovnoe_zakonodatelstvo_ kommentariy_razrabotchikov_/.

26. Ященко И.И. Электронные документы в уголовном судопроизводстве России: история и современное состояние. Вестник Волгоградской академии МВД России. 2020. № 4 (55).