CC BY
133
регулирования, поскольку сведение его только к государственно-правовому оставляет в стороне вопросы негосударственного правового регулирования.
Библиографический список
Алексеев В. П., Першиц А. И. История первобытного общества: учебник для вузов. 5-е изд. М., 2001.
Алексеев С. С. Государство и право: учеб. пособие. М., 2008.
Алексеев С. С. Восхождение к праву: поиски и решения. М., 2001.
Алексеев С. С. Теория права. 2-е изд. М., 1995.
Валеев Д. Ж. Обычное право и начальные этапы его генезиса // Правоведение. 1974. № 6.
Венгеров А. Б. Теория государства и права: учебник. М., 1998.
Давид Р. Основные правовые системы современности. М., 1988.
Думанов Х. М., Першиц А. И. Мононорма-тика и начальное право (статья первая) // Государство и право. 2000. № 1.
Жилин Г. Соотношение права и закона // Российская юстиция. 2000. № 4.
Карбонье Ж. Юридическая социология. М., 1986.
Куббель Л. Е. Очерки потестарно-поли-тической этнографии / отв. ред. А. И. Першиц. М., 1988.
Лукашева Е. А. Право, мораль, личность / отв. ред. В. М. Чхиквадзе. М., 1986.
Мальцев Г. В. Происхождение и ранние формы права и государства // Проблемы общей теории права и государства: учебник для вузов / под общ. ред. В. С. Нерсе-сянца. М., 2001.
Ожегов С. И. Словарь русского языка / под ред. Н. Ю. Шведовой. М., 1987.
Спиридонов Л. И. Теория государства и права: учебник. М., 1995.
Теория государства и права: учебник / под ред. В. К. Бабаева. М., 1999.
Теория права и государства: учебник для вузов / под ред. Г. Н. Манова. М., 1995.
Четвернин В. А. Введение в курс общей теории права и государства: учеб. пособие. М., 2003.
Четвернин В. А. Понятия права и государства: введение в курс теории права и государства. М., 1997.
Шафиров В. М. Право в человеческом измерении // Правоведение. 2004. № 3.
Процессуальная ответственность в уголовном судопроизводстве: содержание и реализация
ЗЕЛЕНИНА Ольга Александровна,
доцент кафедры уголовного процесса Санкт-Петербургского университета МВД России, кандидат юридических наук
Противоправным поведение субъектов может быть в любой сфере правовых отношений, в том числе когда речь идет о привлечении лица к уголовной ответственности. Поэтому существование института ответственности обоснованно и необходимо. Пока существует право, существует и ответственность, принуждающая соблюдать требования правовых норм. Н. И. Матузов спра-
ведливо замечает, что ответственность — это «важный рычаг воздействия на личность в позитивном направлении, способ обеспечения законности и правопорядка, упрочения правовой основы общества»1.
Правовая ответственность — это элемент, сопутствующий правовой обязанности так же, как реализация субъектом права всегда обеспечивается определенного рода правовыми гарантиями. «Везде, где идет речь об обязанностях и их исполнении, — подчеркивает М. С. Строго-
1 Матузов Н. И. Правовая система и личность. Саратов, 1987. С. 191.
вич, — неизбежно присутствует ответственность за надлежащую их реализацию»2.
«Правовая ответственность, — отмечает В. В. Меньшиков, — это признаваемая государством способность лица отдавать себе отчет в действиях, подлежащих правовому регулированию, а также претерпевать на себе меры государственно-принудительного воздействия в случае противоправного поведения»3.
По мнению В. С. Вепрева, «уголовно-процессуальная ответственность — это совокупность норм, регулирующих охранительно-обеспечительный механизм действия процессуальной ответственности и предусматривающих составы противоправного поведения в сфере уголовного процесса и уголовно-процессуальных нарушений, которые влекут за собой применение в порядке, установленном процедурно-процессуальными нормами, негативных последствий такого поведения»4.
Процессуальная ответственность всегда имеет своего адресата — это участник уголовного судопроизводства. В одном случае ответственность возлагается на вполне конкретного субъекта (ч. 8, 9 ст. 56, ч. 5 ст. 57 УПК РФ и др.), в другом законодатель адресует ее определенному кругу участников уголовного судопроизводства (ч. 1 ст. 11 УПК РФ). Не может быть ответственности бессубъектной. Даже если ответственность возлагается на множество лиц, законодатель либо конкретизирует их соответствующим перечнем, ли-
2 Строгович М. С. Сущность юридической ответственности // Советское государство и право. 1979. № 5. С. 72—73.
3 Меньшиков В. В. К вопросу о соотношении моральной и юридической ответственности в социалистическом обществе // Проблемы правоведения: сб. ст. Новосибирск, 1967. С. 43.
4 Вепрев В. С. Основания уголовно-про-
цессуальной ответственности: автореф.
дис. ... канд. юрид. наук. Челябинск, 2006.
С. 13—14.
бо объединяет термином «участники уголовного судопроизводства», ограничивая круг субъектов причастностью к производству по уголовному делу.
Позитивная ответственность оказывает воздействие на поведение всех правоспособных и дееспособных участников уголовного процесса на протяжении всего производства по уголовному делу. Н. И. Ма-тузов отмечает, что «не только противоправные действия порождают ответственность. Напротив, как раз их отсутствие — свидетельство высокой сознательности и ответственности личности»5. Негативная ответственность реализуется только в случае нарушения норм уголовнопроцессуального закона конкретным участником уголовного процесса.
Традиционно в правовой науке юридическая ответственность дифференцируется на ответственность позитивную (перспективную) и негативную (ретроспективную). Позитивная ответственность характеризует поведение участника, его отношение к существующему правовому порядку. О ретроспективной ответственности речь идет в случае нарушения норм права, в результате чего субъект несет установленную законом негативную ответственность, подвергаясь мерам государственного воздействия.
Возникновение юридической ответственности и ее воздействие на участника возможно лишь при наличии соответствующего основания. Н. А. Чечина и П. С. Элькинд отмечают, что фактическим основанием процессуальной ответственности может быть только правонарушение; ее юридическим основанием служат нормы процессуального права6.
По нашему мнению, основание процессуальной ответственности
5 Матузов Н. И. Указ. соч. С. 195.
6 См.: Чечина Н. А, Элькинд П. С. Об уголовно-процессуальной и гражданско-процессуальной ответственности // Советское государство и право. 1973. № 9. С. 39—40.
определяется ее видом. Так, основанием позитивной ответственности является общественная потребность в предупреждении неправомерного процессуального поведения участника, создающего значительные помехи в осуществлении уголовного судопроизводства и причиняющего вред производству по делу. Воздействие позитивной ответственности на уголовно-процессуальную деятельность участников уголовного судопроизводства есть непрерывный процесс, необходимый для нормального функционирования всей правовой системы. Эффективность такого воздействия зависит от уровня правовой сознательности и желания участника осуществлять правомерное поведение в рамках уголовного процесса. А. С. Бондарев указывает, что «в основе позитивной юридической ответственности лежит социальная необходимость в правовом регулировании тех или иных видов положительных общественных отношений, выраженная законодателем в виде соответствующих этим потребностям регулятивных правовых норм, указывающих субъектам права образцы не только возможного, но и должного их поведения»7.
Основание негативной ответственности представлено совокупностью двух фактов: свершившимся неправомерным деянием участника уголовного процесса и виной в нем конкретного участника. Например, в случае разглашения данных предварительного расследования свидетель несет уголовную ответственность по ст. 310 УК РФ, если он был об этом заранее предупрежден в установленном законом порядке. Основанием негативной ответственности являются факт разглашения свидетелем данных предварительного расследования и вина его в совершенном деянии. Если же вины участника
7 Бондарев А. С. Юридическая ответственность — исключительно позитивное свойство субъектов права // Правоведение. 2008. № 1. С. 133.
(ошибка, добросовестное заблуждение и т. д.) в неправомерном поступке нет, то и основания для реализации негативной ответственности отсутствуют. С. С. Алексеев указывает, что «юридическая ответственность связана с виновным правонарушением, чем и объясняется возложение на правонарушителя обременения — наказания, штрафных и иных лишений и дополнительных обязанностей»8. По мнению Б. Т. Базылева, там, где нет вины, нет правонарушения, нет юридической ответственности, но правонарушитель «обязан восстановить нарушенное правовое положение потерпевшего (например, возместить материальный ущерб, принести публичное извинение и т. д.)»9.
Личное стремление человека к соблюдению процессуального порядка не имеет своего нормативного закрепления в уголовно-процессуальном законе, однако оно предполагаемо в правовом обществе. Поэтому негативная ответственность реализуется, когда соответствующими должностными лицами опровергнута презумпция невиновности участника процесса в конкретном противоправном деянии.
В уголовном судопроизводстве имеет место и совокупная процессуальная ответственность его участников. Так, в случае невыполнения поручителем взятых на себя обязательств по контролю за правомерным процессуальным поведением подозреваемого (обвиняемого), на него может быть наложено денежное взыскание. С одной стороны, противоправное виновное поведение обвиняемого является основанием к изменению меры пресечения на бо-
8 Алексеев С. С. Общая теория социалистического права. Вып. 2. Свердловск, 1964; Он же. Проблемы теории права: курс лекций: в 2 т. Свердловск, 1972—1973.
9 Базылев Б. Т. Основания юридической ответственности // Матер. науч. конф. юрид. ф-та Красноярского государственного университета. Красноярск, 1972. С. 8—9.
лее строгую в отношении этого лица. С другой стороны, факт противоправного деяния обвиняемого и вина поручителя в отсутствии должного процессуального контроля являются основанием для применения денежного взыскания в отношении поручителя. Таким образом, реализация процессуальной ответственности поручителя непосредственно связана с процессуальным поведением обвиняемого, к которому также применяются меры государственного принуждения.
Поскольку правила, устанавливающие процедуру ответственности, нормативно закреплены, следует признать обоснованным существующее мнение о разграничении юридического и фактического оснований процессуальной ответственности10. Юридическим основанием ответственности является ее закрепление в нормах уголовно-процессуального закона, фактическим основанием — совершение неправомерного деяния в действительности.
В. С. Вепрев определяет фактическое основание уголовно-процессуальной ответственности как совершение субъектом (участником уголовного судопроизводства) противоправного деяния (или системы действий), влекущего наступление вредных последствий, связанного с неисполнением или ненадлежащим исполнением правовых обязанностей, злоупотреблением субъективными правами и выходом за допустимые пределы усмотрения правоприменителями, не обусловленное ошибочным применением уголовнопроцессуального закона11.
Процессуальные права и обязанности участников располагаются в одной плоскости правового регулирования, заполняя все ее пространство: там, где заканчиваются обязанности, начинаются права, и наоборот; все иные процессуальные компоненты располагаются в иных плоскостях
10 См.: Вепрев В. С. Указ. соч. С. 15—20.
11 Там же. С. 16.
процессуальной реальности. Соответственно, неправомерное поведение участника в ходе производства по уголовному делу выражается либо в нарушении им пределов процессуального права лица (его вида и (или) меры) (например, использование следователем своих служебных полномочий вопреки интересам расследования уголовного дела, совершенное из корыстной или иной личной заинтересованности и в результате существенно нарушившее права и законные интересы участников уголовного процесса, влечет уголовную ответственность этого следователя по ст. 285 УК РФ), либо в неисполнении возложенных на него процессуальных обязанностей (невыполнение активной обязанности) или нарушении им установленного процессуального запрета (невыполнение пассивной обязанности).
Таким образом, все факты неправомерного поведения участника охватываются либо первым, либо вторым обстоятельством. «Думается, что свобода и ответственность в равной мере характерны для права и для обязанности личности... Следовательно, праву, как и обязанности, в равной мере присуща ответственность личности за ненадлежащее его использование»12.
В. С. Вепрев выделяет еще одно фактическое основание процессуальной ответственности — «принятие решения посредством усмотрения, но с выходом за пределы его свободы, что приводит к принятию неправосудных решений, пригово-ров»13. С данной позицией трудно согласиться. Усмотрение участника предполагает возможность действовать (принимать решения) по собственному желанию, однако указанная процессуальная свобода субъекта имеет четкие правовые границы (пределы), что в особенности характерно для публичных отраслей пра-
12 Витрук Н. В. Общая теория правового положения личности. М., 2008. С. 252—253.
13 Вепрев В. С. Указ. соч. С. 16.
ва, к которым и относится уголовное судопроизводство. В пределах этих границ субъект имеет право на собственное усмотрение. Данному праву корреспондирует процессуальная обязанность не выходить за обозначенные законодателем пределы, в противном случае возникает основание для реализации процессуальной ответственности. Соответственно, такая форма как «принятие решения посредством усмотрения, но с выходом за пределы его свободы» поглощается одним из двух видов оснований наступления ответственности — нарушением пределов права либо неисполнением обязанности.
Процессуальная ответственность — это процессуальное бремя, которое налагается на участника в результате совершенного им противоправного деяния, и это бремя имеет различные формы выражения: психологические переживания и страдания участника, являющиеся результатом общественного осуждения его неправомерных действий. Факт возбуждения уголовного дела за дачу заведомо ложных показаний в числе иных последствий влечет публичное порицание этих действий участника со стороны общества, государства. Кроме того, реализация в отношении участника уголовного судопроизводства мер ответственности негативно характеризует субъекта в глазах следователя, дознавателя и суда и, как правило, оказывает влияние на дальнейшие процессуальные решения должностных лиц, принимаемые в отношении этого участника (избрание в ходе предварительного расследования более строгой меры пресечения, назначение судом более строгой меры или вида наказания и т. д.);
имущественные лишения. Результатом неправомерного поведения обвиняемого может стать наложение денежного взыскания как на самого нарушителя, так и на иных участников производства по делу (поручитель, лицо, осуществляющее присмотр за несовершенно-
летним подозреваемым, обвиняемым и др.). Помимо денежной формы предметом такого взыскания может быть и недвижимое имущество, и ценности, и допущенные к публичному обращению в Российской Федерации акции и облигации (ч. 1 ст. 106 УПК РФ);
ограничение или лишение свободы передвижения и личной неприкосновенности участника уголовного судопроизводства (заключение под стражу, домашний арест, удаление из зала судебного заседания при нарушении порядка в судебном заседании и др.).
Позитивная ответственность предполагает постоянное психическое (моральное) принуждение извне, поскольку любая свобода и самостоятельность в выборе поведения участника ограничивается со стороны общества (государства) оценкой деятельности, которая, по мнению общества, охватывается понятиями «негативная», «незаконная», «противоправная», сопровождается общественным осуждением и порицанием. Как бы человек ни был свободен в своем выборе, он всегда имеет в виду наличие запретов правового характера и (или) общественной значимости.
Эта ответственность характеризуется сочетанием доверия и риска со стороны государства. Устанавливая принцип презумпции невиновности, государство демонстрирует убежденность в честности, добросовестности, искренности участников уголовного судопроизводства, показывает основанное на данном принципе отношение к субъектам процесса, в то же время государство допускает вероятность неблагоприятного процессуального поведения, отличного от ожидаемого правомерного, со стороны участника. Если неправомерное поведение все же реализуется, то соответствующая негативная ответственность, закрепленная в нормах уголовно-процессуального законодательства, обращается к исполнению.
Негативная ответственность в отличие от позитивной охватывает весь диапазон принуждения: психическое, физическое и (или) имущественное.
С. Н. Братусь отмечал, что «ответственность — это не обязанность претерпевания последствий, проистекающих из правонарушения, а самое их претерпевание в состоянии принуждения независимо от того, какие последствия наступают — будь то исполнение новых обязанностей, поражающих имущественные и личные блага обязанного лица, или только исполнение ранее существовавшей обязанности»14.
Период претерпевания участником процесса бремени ответственности различается и по продолжительности его воздействия. Это может быть единовременное однократное воздействие на участника, например денежное взыскание, либо продолжительное воздействие, предполагающее некоторый временной промежуток между началом реализации процессуальной ответственности и ее окончанием, например заключение лица под стражу.
Характерной чертой института ответственности является его обеспечение мерами государственного принуждения, т. е. таким публичным воздействием на участника процесса, которое, как правило, не согласовывается с желаниями и потребностями субъекта и не предполагает для него альтернативы собственного процессуального поведения. Н. В. Ткачева отмечает, что «если мера затрагивает правовой статус гражданина, то она должна считаться принуждением независимо от отношения к ней субъекта, к которому она применяется, оснований и целей ее использования»15.
14 Братусь С. Н. Юридическая ответственность и законность: (очерк теории). М., 1976. С. 102.
15 Ткачева Н. В. Соотношение понимания уголовно-процессуального принуждения в XIX—XXI вв. // Матер. междунар.
Государственное принуждение не следует рассматривать ни как основание процессуальной ответственности, ни как ее содержание.
Во-первых, принуждение — это способ или метод воздействия на определенные элементы процессуальной системы (в нашем случае — на правовой статус участника уголовного судопроизводства) в целях эффективного решения конкретной процессуальной задачи. Принудительный характер процессуальной ответственности означает возможность государства в лице должностных лиц и органов применить соответствующие меры процессуального воздействия в целях обеспечения должного правомерного поведения со стороны участников уголовного процесса. Такой характер означает обязанность виновного участника процесса претерпеть процессуальные лишения и ограничения, связанные с применением к нему мер ответственности.
Во-вторых, государственное принуждение является гарантией института процессуальной ответственности. Позитивная ответственность предполагает осознание участником возможности наступления негативных последствий в случае совершения им неправомерных действий, что способствует осуществлению этим субъектом правомерного поведения и обеспечивает надлежащее производство по уголовному делу. Указанный вид ответственности обеспечивает охрану прав и интересов участников уголовного судопроизводства вне зависимости от их нарушения. При негативной ответственности государственное принуждение гарантирует защиту прав участников уголовного судопроизводства в случае наличия факта их нарушения.
науч. конф., посвященной 160-летней годовщине со дня рождения проф. И. Я. Фой-ницкого, «Стратегии уголовного судопроизводства». 11—12 окт. 2007 г. (Санкт-Петербург). М., 2008.
Процессуальная ответственность всегда обеспечивается государственным принуждением, однако государственное принуждение не всегда предполагает реализацию процессуальной ответственности. Осмотр, производство судебно-бухгалтерской экспертизы, освидетельствование лица и т. д. — это действия, которые не всегда являются желательными для участника процесса и в случае необходимости имеют принудительный характер, однако они не являются мерами процессуальной ответственности. Речь идет о принуждении участника к исполнению процессуальной обязанности. О. Э. Лейст отмечает, что «государственное принуждение — это более широкое явление, оно может осуществляться и без применения санкции»16.
Следует согласиться с мнением Н. В. Ткачевой, которая указывает, что уголовно-процессуальное принуждение является следствием противоречия (конфликта) между волей органа судопроизводства и волей участника уголовного судопроизводства. «Цель такого принуждения — подчинить участника уголовного судопроизводства уголовно-процессуальному закону, а также принудительным путем снять складывающееся противоречие и обеспечить нормальные условия судопроизводства. Осуществляя принуждение, органы уголовного судопроизводства ставят своей задачей так повлиять на ум, сознание, волю, чувства и настрой участника уголовного судопроизводства, чтобы он осознал как справедливость примененных к нему принудительных мер, так и необходимость ожидаемого от него уголовно-процессуального по-ведения»17.
Если позитивная ответственность не достигла своей цели и участник процесса совершил противоправное
16 Лейст О. Э. Санкции в советском праве. М., 1962. С. 24.
17 Ткачева Н. В. Указ. соч.
деяние, появляется основание для реализации в отношении него негативной ответственности. Речь не идет о трансформации одного вида ответственности в другой. Воздействие позитивной ответственности в этом случае не прекращается, и в течение некоторого периода оба вида ответственности оказывают правовое влияние на процессуальный статус участника. Реализация негативной ответственности оканчивается выполнением задачи по защите нарушенных процессуальных прав, после чего имеет место только позитивная ответственность.
Таким образом, утверждение о том, что позитивная ответственность есть первичная категория, а негативная ответственность — категория вторичная (или производная), является не совсем верным. Правильнее сказать, что позитивная ответственность — это категория постоянная, а негативная ответственность — категория временная (периодичная), обусловленная неправомерным поведением участника процесса. Значимость этих двух видов ответственности не может сравниваться, поскольку цели их реализации различны. Если позитивная ответственность достигает своей цели и участник уголовного судопроизводства надлежащим образом выполнил свои процессуальные обязанности, то не возникает оснований для реализации негативной ответственности.
Оба вида ответственности оказывают взаимное влияние друг на друга. Реализация негативной ответственности содействует цели, преследуемой позитивной ответственностью и после претерпевания участником соответствующего бремени, укрепляет правовую сознательность субъекта и его чувство ответственности за свои процессуальные поступки в будущем.
Содержание позитивной ответственности составляет совокупность двух аспектов: 1) осознание участником вида и размера негативной от-
ветственности, которая наступит в случае совершения им неправомерного деяния; 2) наличие психологических, моральных качеств и личностных ценностей, которыми руководствуется участник уголовного процесса, определяя собственное процессуальное поведение. Эта совокупность и определяет процессуальное поведение конкретного участника уголовного судопроизводства и определенной процессуальной ситуации.
А. С. Бондарев отмечает, что «юридическая ответственность — это правовое свойство (качество) самого субъекта права, содержательно выраженное в знаниях им своих статусных правовых обязанностей, умении распознавать момент их конкретного возникновения в процессе своей правовой жизни, осмыслении ценности их для собственных и общественных интересов, положительной эмоционально-чувственной оценки и волевого воплощения их в своем правомерном поведении. С исчезновением субъекта права исчезает и его юридическая ответственность... юридическая ответственность есть «живое» правовое явление. «Живет» оно в двух ипостасях: с одной стороны, в указанных выше психических правовых явлениях субъектов права (внутренняя, внешне невидимая сторона юридической ответственности), а с другой — в их правомерном поведении, обусловленном и направляемом этими психическими правовыми явлениями (внешняя, видимая сторона юридической ответствен-ности)»18.
Из всего изложенного можно сделать следующие выводы.
1. Процессуальная ответственность всегда имеет своего адресата — это участник уголовного судопроизводства. Позитивная ответственность оказывает воздействие на поведение всех правоспособных и дееспособных участников уголовного процесса на протяжении всего про-
18 Бондарев А. С. Указ. соч. С. 133—144.
изводства по уголовному делу. Негативная ответственность реализуется только в случае нарушения норм уголовно-процессуального закона конкретным участником уголовного процесса.
2. Основание процессуальной ответственности определяется ее видом. Так, основанием позитивной ответственности является общественная потребность в предупреждении неправомерного процессуального поведения участника, создающего значительные помехи в осуществлении уголовного судопроизводства и причиняющего вред производству по делу. Основание негативной ответственности представлено совокупностью двух фактов: свершившимся неправомерным деянием участника уголовного процесса и виной конкретного участника в случившемся.
3. Содержанием процессуальной ответственности является процессуальное бремя, которое налагается на участника в результате совершенного им противоправного деяния.
4. Характерной чертой института ответственности является его обеспечение мерами государственного принуждения, т. е. таким публичным воздействием на участника процесса, которое, как правило, не согласовывается с желаниями и потребностями субъекта и не предполагает для него альтернативы собственного процессуального поведения. Государственное принуждение следует рассматривать как способ или метод воздействия на определенные элементы процессуальной системы (в нашем случае — на правовой статус участника уголовного судопроизводства) в целях эффективного решения конкретной процессуальной задачи и как гарантию института процессуальной ответственности.
Библиографический список
Алексеев С. С. Общая теория социалистического права. Вып. 2. Свердловск, 1964.
Алексеев С. С. Проблемы теории права: курс лекций: в 2 т. Свердловск, 1972—1973.
Базылев Б. Т. Основания юридической ответственности // Матер. науч. конф. юрид. ф-та Красноярского государственного университета. Красноярск, 1972.
Бондарев А. С. Юридическая ответственность — исключительно позитивное свойство субъектов права // Правоведение. 2008. № 1.
Братусь С. Н. Юридическая ответственность и законность: (очерк теории). М., 1976.
Вепрев В. С. Основания уголовно-процессуальной ответственности: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Челябинск, 2006.
Витрук Н. В. Общая теория правового положения личности. М., 2008.
Лейст О. Э. Санкции в советском праве. М., 1962.
Матузов Н. И. Правовая система и личность. Саратов, 1987.
Меньшиков В. В. К вопросу о соотношении моральной и юридической ответственности в социалистическом обществе // Проблемы правоведения: сб. ст. Новосибирск, 1967.
Строгович М. С. Сущность юридической ответственности // Советское государство и право. 1979. № 5.
Ткачева Н. В. Соотношение понимания уголовно-процессуального принуждения в XIX—XXI вв. // Матер. междунар. науч. конф., посвященной 160-летней годовщине со дня рождения проф. И. Я. Фойницко-го, «Стратегии уголовного судопроизводства». 11—12 окт. 2007 г. (Санкт-Петербург). М., 2008.
Чечина Н. А., Элькинд П. С. Об уголовнопроцессуальной и гражданско-процессуальной ответственности // Советское государство и право. 1973. № 9.
